Текст книги "Код Гериона: Осиротевшая Земля"

– Недолго. Мне будет неловко, если… – начал Рэнди, пожимая руку.

– Неловко спать на потолке – одеяло падает, – прервал его путешественник, скаля ровные белые зубы. – Кстати, я Анатолий…

Знакомство было прервано странным писком, прозвучавшим из-под рукава мужчины. Взгляд метнулся к небу, рука моментально выхватила из набедренной кобуры странного вида пушку. С яростным криком «падай!» он выпустил Рэнди за спину раздвоенную белую молнию. Припав к насыпи, юноша успел заметить ответный луч – тоже белый, но не раздвоенный и не изогнутый, а прямой, как струна. Что-то крылатое мелькнуло в небе – там, откуда прилетел этот луч. Похоже, что это та самая «летучая мышь», которой он намеревался пообедать.

Полсекунды спустя его новый знакомый рухнул сверху, придавив Рэнди своим телом, и больше не шевелился. Рэнди тоже замер и лежал как мертвый, не поднимая головы, почти не дыша и слушая, как грохочет в висках кровь. Неизвестно сколько времени он прижимался к земле, пытаясь что-то разглядеть сквозь щелку между век и уловить иные звуки в наступившей тишине. Ему показалось, что сверху тихо шелестят крылья. Наконец, он смог увидеть, как чёрная точка совершила вокруг них вираж и исчезла, подавшись на северо-запад.

– Эй, Антон… Или как там тебя… Анатолий… Можно я встану? – шепотом спросил Рэнди, когда давление на спину стало невыносимым. Но тот ничего не отвечал – просто лежал трупом. Потому что трупом он и был.

Выбравшись из-под тела, Рэнди перевернул его лицом вверх, снял перчатки и приложил к сонной артерии пальцы, убеждаясь в страшной догадке. Во лбу у парня красовалась аккуратная бескровная дыра – должно быть, от того самого луча. Только-только улыбался, помощь предлагал, мог подсказать что-то полезное – а теперь мёртв… На жуткое превращение ушло меньше секунды.

– Кто тебя так? То летающее недоразумение?.. Десмодус?.. Дрон?.. Их, помнится, звали так. И крови нет. Разве такое бывает? – пробормотал Рэнди. – Эх, жаль, отцу показать нельзя… Зачем, чёрт побери, оно охотилось на тебя?..

Он вспомнил рассказы об «умных» машинах Золотого Века и страшные сказки про роботов, которые, осознав порочность человечества, стремились извести своих создателей, но не представлял, что они однажды станут явью.

Рэнди колотило: второй раз у него на глазах насильственной смертью погибал человек, и на сей раз – человек неплохой. Сперва юноша собирался как можно быстрей бежать, пока смертоносная машина, чего доброго, не вернулась. Но перед этим все же решил осмотреть припасы погибшего; быть брезгливым не позволяло положение.

Первым делом парень снял с пояса убитого две почти полные фляги; наверное, где-то недалеко был источник, где тому удалось их наполнить. В рюкзаке обнаружились таблетки сухого спирта, и растворимые смеси в запечатанных пакетиках из серой бумаги, и завернутые в такую же бумагу продолговатые батончики со сладким ароматом, да набор батарей в гладком металлическом кейсе, и самая настоящая тетрадь с чехлом для ручки – богатство неслыханное. Гладкий прямоугольный предмет, найденный парнем в большом конверте из кожи, выглядел как толстый кусок стекла в пластиковой рамке. Но Рэнди понял: это «умное» оборудование для работы, и нужен какой-то хитроумный ключ, чтобы его запустить.

Нужно было позаботиться и об оружии, раз судьба подбросила его сама. В кармане старинной темно-синей куртки обнаружилась каплевидной формы штуковина с кнопкой посередине, которая не срабатывала, сколько бы раз он не нажимал на нее. После случая с Рахмановым парень был готов к тому, что чем оружие смертоносней, тем безобиднее выглядит, а потому не сомневался, что в «капле» заключена некая чудовищная сила. Пистолет оказался большим и чертовски тяжелым: для молнии нужны, как минимум, мощный блок питания и катушка. На рукояти оружия кириллицей было написано «Термен». Переключатель, расположенный там, где у пистолета обычно находится рычажок предохранителя, задавал три режима стрельбы. На рифленой рукояти были углубления для пальцев, чтоб удобнее было держать. Однако ни извлечь обойму, ни повернуть переключатель у Рэнди не вышло.

Разобраться с этой проблемой он решил в мастерской Рэйлтауна: не оставлять же сломанное оружие просто так – и сунул пистолет за пояс. Снимать с мертвеца одежду и обувь он не захотел, считая это ужасным неуважением, но в конце концов забрал перчатки. Тут внимание юноши привлекла серебристая полоска браслета, обвивавшая запястье трупа. Посередине была круглая, слегка вогнутая бляшка, напоминавшая циферблат без стрелок. На всякий случай Рэнди надавил на нее, но, как и вся остальная техника, браслет на манипуляции юноши никак не реагировал и даже не снимался.

– Понять бы, в чём подвох, – любопытство юноши разгоралось с каждой минутой, оставляя страх и отвращение позади.

Засунув за пояс перчатки погибшего, Рэнди взял остывающую руку, желая проверить свои догадки. Когда-то у Ильи Осокина были старые медицинские приборы, работавшие только в руках законного владельца. Но со временем запас энергии в приборах истощился, а пополнить его было негде, и доктор был вынужден спрятать свои сокровища под замок.

Неужели Анатолий был из Мирного? Мог ли он в этом случае знать Осокина? Лет ему перед уходом доктора было, конечно, маловато, но чем чёрт не шутит! Горя желанием узнать истину, Рэнди приложил подушечку чужого указательного пальца к «циферблату». Раздался тоненький, едва слышный звон, и в воздухе сам собой нарисовался светящийся синий экран с замысловатой белой эмблемой. То был солнечный диск с раскинутыми в стороны крыльями. Над и под каждым крылом значились надписи: «Связь», «Инструменты», «Карта», «Медицинские показатели».

– «Крылатое Солнце»… То самое «Крылатое Солнце»! – изумленно выдохнул Рэнди, чувствуя удвоенную горечь и укоры совести. – Хотел бы я знать, кто может желать вам зла… Не разбойники же с большой дороги приручили десмодус!

Не зная, что делать с нарисовавшимся прямо в воздухе меню, Рэнди действовал наугад. Дрожащей от волнения рукой – на этот раз своей, он коснулся слова «Связь». Солнечный диск сменился изображением часов, которое висело в воздухе, наверное, вечность. Юноша, сам не свой от ожидания, сделал еще несколько больших глотков воды, которую собирался беречь…

Оператор Адела Хэгстрем тяжело дышала, размазывая слезы по лицу: только что ей пришлось увидеть внезапную смерть своего коллеги. Ужас от резни в Порт-Амундсене успел поутихнуть, и с тех пор не бывало, чтобы кто-то из «Крылатого Солнца» умирал насильственной смертью. Никому не хотелось верить, что сотрудника Внешсвязи Анатолия Лисянского – храбреца, весельчака, блестящего рассказчика, с ними больше нет, а после страшного несчастного случая с Хельгой Свенссон его смерть казалась предзнаменованием ещё больших несчастий.

Отдел удалился на экстренное совещание, оставив девушку один на один с мониторами, отображавшими данные камер и жизненные показатели всех «следопытов» Внешсвязи. Ей было больно смотреть на смерть издалека без малейшей возможности вмешаться, и совсем тошно – наблюдать, как неумойка, на которого Лисянский отвлекся в опасном ущелье, без тени стыда обирает труп. Хотя речи про общих предков и общую судьбу во Внешсвязи не раздавались разве что из электрочайников, большой симпатии «к тем несчастным людям» Адела не питала, а сейчас и вовсе была готова их возненавидеть. Шепотом выругавшись, она выключила камеру.

Из-за стеклянной двери доносились отголоски взволнованных криков, среди которых чаще всех повторялись словосочетания «преступный оппортунизм» и «навязчивые страхи». Это Клаус Фрайберг высказывал главе Внешсвязи – а заодно члену Верховного Совета Василию Степановичу – всё, что думал о его стремлении «облагодетельствовать всех и каждого». Впрочем, вылазка Лисянского служила сугубо практической цели – разведать позабытые дороги и исследовать хотя бы потенциально пригодные к использованию инфраструктурные объекты на обширной территории под общим названием Драй-Вэллиз.

Василий Степанович спокойно и холодно – пожалуй, даже слишком холодно, если учесть, что после трагедии прошло несколько минут – утверждал, что без сети разведчиков, а главное – без поддержки местного населения учёным никогда не подготовиться к битве за выживание, и тогда «Крылатое Солнце» выскоблят из Гелиополиса, как улитку из раковины. Примерно о том же он говорил и десять лет назад, свалившись на голову Клауса Фрайберга точно снег в середине лета. У него была возможность изучить архивы самых осведомлённых организаций планеты и её окрестностей; возможность, которая далась ему очень дорого. И опасность от Пророка была куда больше, чем умение обращать людей в полоумных фанатиков. А если вспомнить позавчерашний отчет «следопыта» Василевского и свежие данные радаров на Старой Новолазаревской, то и вовсе получается, что станция у Пророка под колпаком. И неизвестно, какая её часть – «обманка» или сам Гелиополис, пусть даже «следопыты» выходят на поверхность только через «обманку».

Не раз Аделу Хэгстрем посещала мысль, что установка маяка, при которой лишился глаза Василевский была ошибкой. Сигнал остался без ответа, а маяк – как и следовало ожидать – пришёл в негодность через одиннадцать с половиной часов – и сотрудникам Внешсвязи было понятно, почему. Насколько же близко могут подойти Изверги, если десмодусы отстреливают «следопытов» среди бела дня? И тогда как далеко их пыточные инструменты находятся от белоснежной кожи самой Аделы?.. Воображение не заставило себя долго ждать: конечности свело холодом, желудок попросился куда-то наверх, рука машинально потянулась за остывшим заменителем кофе, но тут же отдёрнулась, как от раскалённого железа.

Сигнал от Лисянского! Неужели обошлось?.. Неужели – не насмерть?

Палец поспешно ткнулся в кнопку приёма данных. На экране показалось юное, слегка чумазое лицо, которое было бы даже красивым, не будь оно таким измождённым. Глаза серьезные и такие чёрные, словно у них нет радужки, а есть один лишь огромный зрачок. Стоп! Это ж тот самый воришка! Хватило ж ума да наглости влезть в эфир! Надо предупредить Василия Степановича, что браслеты «следопытов» может с легкостью активировать кто попало…

– Эй… Меня кто-нибудь слышит?.. – грустно спросил юноша, застывший в ожидании ответа. – Вашего человека, Анатолия, только что убили… Я толком понять не успел, кто, но это было что-то с воздуха. Белый луч и какая-то летучая хрень – вот все, что я заметил. Простите, что с такой плохой новостью…

Парень нахмурился, ожидая ответа. Оператор занервничала. Ей стало трудно сохранять к нему прежнюю неприязнь. По крайней мере, он оказался способным на сочувствие.

– Если б не он, я был бы сейчас трупом… – вздохнул Ренди, опуская густые ресницы. – Сам я здесь потому, что в Мак-Мёрдо страшная эпидемия. И мы очень ждем хоть какой-то помощи: мой отец врач, но ему не справиться в одиночку.

Тут, наверное, и камень бы от жалости треснул. И правда же – не от хорошей жизни беднягу забросило в этот дикий край, где поселений нет на десятки километров. Адела вновь ощутила, как слезы упрямо наползают на глаза. Палец завис над кнопкой передачи данных. Чушь какая-то…

– Интересно, дошёл ли до вас Рахманов десять лет назад…

Адела подскочила и заметалась, с опозданием услышав стук своей опрокинутой кофейной кружки. Нужно сейчас же кому-то сообщить… Даже если придется вмешаться в совещание, и так грозящее перерасти в ожесточённую грызню…

Воздух перед Рэнди словно сгустился и обрел человеческие очертания, что заставило его с опаской шагнуть назад. «Привидение» поначалу состояло из мерцающих точек, но затем начало обретать цвета и черты лица, превратившись в высокого седовласого мужчину с костистым лицом и до боли знакомыми синими глазами.

Дошёл. Добрался! Почти не изменился, разве что морщины стали глубже.

– Вот так встреча, – пробормотал Рэнди, задыхаясь от волнения. – Я до сих пор не надеялся вас увидеть…

– Вы кто и откуда меня знаете?.. – нахмурился Рахманов.

– Мак-Мёрдо… Свалка… – выдохнул Рэнди.

Сначала старик недоверчиво качнул головой, но затем его лицо осветила улыбка. – Рэнди! Как ты повзрослел, дружище!..

– Пришлось. Вы в порядке?

– Да, спасибо. Жаль, что у нас такой грустный повод для встречи. Знаю, у тебя много вопросов, да и у меня их к тебе хватает, но времени на это нет. Тебе нужно бежать отсюда со всех ног, если не хочешь разделить Толину участь. Ты только потому сейчас жив, что вовремя прикинулся трупом.

– Вы всё видели?

– Техника позволяет.

– Не понимаю… У нас творится столько дерьма – Изверги, болезни всякие. А вы, имея такие возможности, стоите в сторонке, как и Мирный?

– Если бы все зависело от меня! – проговорил Рахманов с плохо сдерживаемой злостью. – Но тебе и правда пора делать ноги.

– Оно будет меня искать?

– Да. Ручаюсь, дрон поймал сигнал с браслета и уже возвращается. Помни: используешь электронику – рискуешь жизнью.

– Как так?

– Радиосвязь, квантовая связь, любые электромагнитные колебания… Десмодусы летят на источник, как мухи на мед, а когда находят – уничтожают и его, и владельца. Если источник ценный, его прикарманивают Крестители.

– Они-то здесь причем?..

– Слишком долго объяснять, сначала найди в Рэйлтауне нашего человека… – начал инженер и тут же вскрикнул: – Холод и мрак, Рэнди, сзади!

Ошеломлённый, парень обернулся и увидел, как во весь опор по путям в его сторону мчатся четыре чудовища. Если бы не размер, они походили бы на лохматых гренландских собак, но все они были величиной не меньше яка, а их оскаленные клыки были, наверное, с мизинец длиной.

Грозные звери оказались не одни: каждый нёс на себе человекоподобное существо. Вооружённое человекоподобное существо с лицом, раскрашенным белой и чёрной глиной под череп. Наездники, носившие на себе уродливую самодельную броню из металлического хлама, передвигались, припав грудью к мощному загривку своих псов.

Первую секунду Рэнди стоял в оцепенении. В следующую он выхватил из-за пояса подобранный пистолет и отчаянно метнулся к трупу, чтобы активировать оружие. Прикосновение одного пальца не подействовало. Наверное, нужны были все.

Но за те секунды, что Рэнди втискивал оружие в мертвую руку, монстры подбежали к нему вплотную. Он почуял тяжёлый запах оскаленных пастей и, зажмурившись, послал молнию в ближайшую зверюгу. Та громогласно рявкнула и отскочила, сбросив седока, но оставшись при этом в полном сознании. Наездник моментально вскочил на ноги, смачно выругался и нацелил юноше в голову гарпунное ружьё. Рвать его на части почему-то не спешили.

Рэнди понял, с кем имеет дело. Потерянные Дети. Кошмар Антарктиды. Грабят торговцев, вымогают у фермеров «дань», похищают людей – то ли для того, чтобы скормить собакам, то ли для жертвоприношения каким-то кровавым богам. Те же мрази, что и Крестители, только поменьше числом. Надо же так напороться!

По одёжке и, что важнее, размерам ездового пса – самого крупного в ̆ небольшой стае – Рэнди определил в четверке главного. Этот человек носил графитово-серый облегающий комбинезон, усиленный матовыми щитками, которые словно вырастали из ткани, повторяя выпуклости суставов и мышц, поверх которых находились. Спину и плечи покрывала светло-серая, почти серебристая меховая мантия с прорезями для рук – одна из тех вещей, что подчёркивают высокий статус владельца. На ногах красовались высокие ботинки на толстой подошве, за спиной был арбалет и колчан стрел. Нижнюю часть лица скрывал зимний респиратор; глаза, как и у всех остальных, были густо обведены чёрными кругами, походя на пустые глазницы черепа. Голову накрывал пришитый к мантии меховой капюшон, из-под которого, у виска, падала длинная чёрная прядь, покачиваясь на ветру.

По левую руку от главного был высоченный детина с кольцом в бесцветной брови. Из– под старого летного шлема на его широкую грудь и спину спускались длинные, ярко– зелёного цвета дреды. На поясе красовался самодельный тесак. Его дымчато-серая псина была приземистой и под своим длинноногим всадником смотрелась нелепо, зато и влезть на неё не составляло труда.

Третий всадник был бородатым и рыжим, как огонь; на голове носил бандану, из– под которой, словно языки пламени, торчали вихры его волос. Рыжей была и его собака, нетерпеливо перебиравшая лапами.

Последний из этой четверки – тот, что нацелил Рэнди в голову гарпун, – был одет как солдат Золотого Века – в утеплённый комбинезон и бронежилет: и то, и другое было пятнистой серо-чёрно-белой раскраски. Местами на комбинезоне виднелись заплаты из ткани другого цвета и бурые пятна застарелой крови. Голову оберегал побитый круглый шлем, треснутый визор которого был прикручен болтами.

– Слышь! Ты, что ли, этого мужика завалил? – спросил он.

– А разве не ваш десмодус?! – ошалело проговорил Рэнди, так и не опуская оружия.

– Молчи, Рэнди! Об этом ни слова! – зашипел на него Рахманов, все еще оставаясь рядом. – И лучше отдай им оружие…

– Папаш, а ты соображаешь! – проговорил человек-гора с дредами. – Мне тебя даже будет жаль!

– Дубина ты, Китти!.. – прыснул со смеху рыжий, ударяя подельника по ржавому наплечнику. – Голограмма это… Связь такая была до Блэкаута! Этот мужик может сидеть хоть на Луне…

Его речь оборвалась, потому что главарь шайки соскочил со своего могучего чёрного зверя, выхватил у Рэнди пистолет, повернул переключатель и послал яркую белую молнию в левое запястье мертвеца. Голограмма исчезла, оставив юношу одного. Запахло горелым.

– Тьфу ты, блин! А я думаю – с какого перепугу этот хрен сияет, как святой? – пробормотал, спешиваясь, здоровяк Китти.

– То, что жмурик – из «Крылатого Солнца» – чертовски плохо, – сказал рыжий, что, впрочем, не помешало ему приступить к обчистке трупа. – Они ж сюда вынюхивать придут.

– Cразу видно, Эзра, тебя не было в Мирном! – пренебрежительно бросил «вояка», шагнув к Рэнди так близко, что острие гарпуна упиралось теперь парню в голову. – Тогда б ты знал…

– Как это, в Мирном? – задыхаясь, выкрикнул юноша. – Вы, уроды, и туда добрались?..

– Ну-ка, цыц! – рявкнул «вояка», дернув пушкой так, что гарпун едва не рассек пленнику лицо. – Фокс, ты слышишь? У пацана есть какие-то дела в Мирном, прикинь? Никак с черепами говорить собрался!..

– Что там случилось?! – едва не взвыл Рэнди, несмотря на близость гарпуна и могучих челюстей.

– Подохли там все, вот что случилось! – Китти снял с меня пояс вместе с топором, со знанием дела прощупал куртку и нашёл спрятанный в подкладке мешочек с драгоценностями Альды, который сразу же бросил своему боссу. Затем толстые пальцы Китти скользнули по штанине Рэнди вниз. Парень инстинктивно дернул ногой: «Отвали, скотина!». Но гарпун кольнул его в голову, прорвав кожу; по виску и шее заструилась кровь, просачиваясь в шарф и свитера.

«Они врут ведь, да? Нарочно врут, помучить хотят… Не могли засранцы с гарпунами да стрелами вырезать весь персонал космодрома – там же крепость!..» – убеждал себя Рэнди, чтобы, не допусти Солнце, не зарыдать на глазах у врагов.

Глава банды не сходил со своего чёрного пса. Без особенного интереса он высыпал на ладонь драгоценности, почти сразу же сложил обратно и молча спрятал в поясную сумку, даже не глядя на пленника. Рэнди подумал, что парень, должно быть, немой, и это испугало его ещё больше. Безмолвная долговязая фигура, способная уничтожить его одним кивком головы, напоминала бы Мрачного жнеца, если бы не цвет плаща. Что там у него в башке творится – чёрта с два угадаешь, а для того, чтобы, будучи немым, командовать хотя бы тремя головорезами, нужно быть втрое более свирепым, чем они.

Потерянные Дети прибрали к рукам и карту. За три дня скитаний Рэнди успел заучить ее почти наизусть, но от этой мысли ему не полегчало. Утешало пока одно: бандиты не спешили его убивать. Мысли парня вновь вернулись к золоту. Может пообещать злодеям больше сокровищ, если они его отпустят? Но беда, если эти ребята – каннибалы, да еще и голодные – не зря ж так много слухов ходит о похищениях людей!

Юноше туго стянули веревкой запястья, её противоположный конец оказался в руках у Китти. Тот не упустил случая дёрнуть за неё так, что пленник едва не повалился с ног.

– Садись позади! – приказал здоровяк, перекидывая ногу через собачью спину и плотнее наматывая веревку себе на предплечье. – Не вздумай падать. Обратно поднимать не стану, будешь за псом на брюхе тащиться!..

Когда перевалило за полдень, местность, по которой ехали Потерянные, сильно изменилась. Стали выше горы, появилась растительность – сначала серый мох и бурые лишайники, похожие на брызги пролитой крови, затем, чахлая прошлогодняя трава, кустарники и даже низкорослые, искривленные ветром деревья. Наконец Рэнди увидал мелкий, стелившийся по камням ручей, от которого поднимался волнистый белый пар. Судя по уверенности, с которой к воде продвигались его похитители, отравленной она не была. Ездовая собака Китти пригнула голову, чтобы утолить жажду, но тут же сердито отдернула морду: горячо!

Над всадниками медленно кружился снег, похожий на пепел, и Рэнди слизывал его с обветренных губ, утоляя возобновившуюся жажду. Локти и плечи затекли, бёдра и колени ныли от непривычной посадки, а кожу на руках саднило от бесплодных попыток выпутаться из верёвок. Чтобы отвлечься от поганых ощущений, юноша следил за тем, как двигается под седлом большое звериное тело и во все глаза разглядывал местность, теперь уже совсем не похожую на скучные окрестности его собственного города.

Дороги здесь как таковой не было: разбойники ехали, ориентируясь по только им известным знакам, петляя на собаках между скал, пробираясь по узкому краю пропасти, взбираясь верхом по склонам головокружительной крутизны. С перевала, в сизой дымке, виднелся Центральный ледник, отец антарктических рек, покрывавший землю вплоть до самого полюса. В свете солнца его верхний край отливал золотом.

Заметив, что Рэнди внимательно следит за дорогой, рыжий бандит Эзра подъехал поближе и нахлобучил на голову пленнику плотный чёрный мешок, в котором чертовски тяжело дышалось; это оказалось еще хуже, чем то и дело тыкаться лицом в немытые дреды Китти.

– Если тот хрен – и вправду из «Крылатого Солнца», нам каюк. Они отыщут нас и перебьют, – сказал Эзра. – Следов наоставляли, забрали одежду – красавцы, короче…

– Не ссы. Не помнишь разве, что Арс про них говорил? Там одни яйцеголовые и, может, ещё небольшая кучка охраны. Не будь они так далеко, можно было бы базу ихнюю себе захапать. Но прежде чем мы туда попадем, нас обглодают наши же собаки.

– На Мирный набежали, набежим и на этих! – самоуверенно сказал третий в компании – тот, что походил на солдата. Из предыдущих разговоров Рэнди понял, что его звали Курносым.

– Дурья башка! – рассердился Эзра. – Хочешь нарваться точно так же, как в Мирном? Тогда это прокатило благодаря Фокс, но кто знает, что там у «крылатых» за секреты… Вряд ли за полвека они о своей шкуре не позаботились.

– Да ладно! Скажешь, та вылазка плохо закончилась? – усмехнулся Китти. – Мы ж теперь неуязвимые!

– Ты б заткнулся, а!.. – прозвучал откуда-то низкий, но довольно молодой женский голос. – Раньше были ордой, а теперь ото всех прячемся!

Рэнди затаил дыхание. Откуда здесь женщина? Когда успела присоединиться? И как вообще оказалась среди этих ублюдков?

– Ну-ну! Кто больше всех тогда выиграл, Фокс, это ты!.. – усмехнулся Китти. – Скажешь – нет?

Фокс. Вот, значит, как её зовут. Вряд ли это имя было дано при рождении, но к голосу подходило хорошо. Заинтригованный, Рэнди позабыл страдания, которые причинял мешок.

– Семь Ветров не хуже «Крылатого Солнца» – чего стоит один «Пайн-Айлэнд», – продолжил женский голос, проигнорировав реплику Китти. – И мы, по крайней мере, знаем, кто нас там встретит. Теперь, когда Харальда нет, купить невмешательство Рэйлтауна реально. Дочка у него явно в проезжего молодца уродилась.

Рэнди, весь превратившийся в слух, не мог не заметить, что и речь у женщины была не такой, как у остальных, а «осокинской» или даже «рахмановской».

– А может, просто в землю закатать этот Рэйлтаун? И платить никому не надо! – всем возможным решениям Китти явно предпочитал насилие.

– Тогда торговцы перестанут приезжать туда, и мы останемся без припасов, – возразила Фокс. – Нет, уж если где и беспредельничать, так это на «Пайн-Айлэнде». Весь Рэйлтаун по сравнению с этим плавучим дворцом – куча крысиного дерьма.

Вот это да! Рэнди слышал о Семи Ветрах как о богатом и хорошо защищенном городе, угрожать которому могут только Изверги. Как вдруг – и эти дикари туда же! Пожалуй, мешку на голове можно было порадоваться. С ним пленник выглядел не более чем тупой куклой, и бандиты вряд ли могли заметить, как жадно он впитывает каждое слово.

– Не пойму, на кой этот нам сдался, – снова заворчал Эзра, имея в виду Рэнди. – Кожа да кости!

– А то ты чем-то лучше!.. – отвечал Китти. – Слышал я, в Новом Пекине есть бордель для тех, кому мальчики по душе. За такую мордашку там заплатят немало.

Рэнди в ярости боднул своего мучителя лбом в спину. И ещё раз, и ещё, пока тот не «успокоил» пленника тычком локтя в живот. Заржали все, кроме женщины.

– Сначала глянем, что он умеет, – сказала она, и разбойники почему-то снова захрюкали от смеха, но уже тише. – Нечасто встречаешь добычу, которая может обращаться с техникой «крылатых».

– Так зачем ты разнесла браслет, а не забрала с собой? – спросил Курносый.

– Ну ты и умник! Хочешь, чтобы нас по нему отследили? – съязвила Фокс. – Арес мог говорить что угодно, но «Крылатого Солнца» он и не нюхал. Я слышала про этих ребят другое. И если б я держала в своих руках технологии Золотого Века, то уничтожила б любого, кто мог бы на них покуситься – хоть ближних, хоть дальних.

– К слову, Фокс, нас какая-то летающая сволочь преследует! Может, подманим ее и собьем?

– Если сам не решит приблизиться, ты ничем его не подманишь… – сказала женщина, заметно посуровев.

– Как думаешь, это они? «Крылатые»? – спросил Эзра.

– Не-а. Их враг. Уверена, парня в ущелье убил он. Машиной управляют издалека, как встарь, – уверенность, звучавшая в голосе Фокс, была крепче стали.

– И что делать тогда?

– Закрыть пасть. Оно может слышать каждое слово.

– На таком расстоянии?

– Я знаю, о чем говорю. – медленно, чуть ли не по слогам, проговорила Фокс.

Казалось, добиться послушания от такой компании трудно, однако Потерянные Дети, словно по команде, замолчали, не проронив ни слова до самого прибытия в логово. О прибытии он узнал по новым голосам и сбивчивым шагам нескольких пар ног: еще один член банды грубо подгонял каких-то людей, называя их «поморниковыми детьми» и веля держаться от собак подальше. Затем исчез ветер, а голоса и шаги стали звонким эхом отражаться от стен, как бывает в пещерах.

– Кто это у нас? Почему один? Другие сопротивлялись?..

– Это для шахты или для теплицы?..

– Ещё чего! Мне давно нужен раб в мастерскую!

– Китти, как насчёт пыток и прочего непотребства?.. Будет, нет?..

Собаки, наконец, остановились, и кто-то стащил пленника наземь. Заплесневелый мешок так и остался у Рэнди на голове, благо к запаху он успел привыкнуть. Здесь, в пещере, оказалось настолько тепло, что Рэнди под своей многослойной одеждой стал покрываться потом. Кто-то взялся за веревки, что стягивали ему руки, и повел дорогой, поворачивавшей несколько раз. Какое-то время под ногами снова были рельсы, но затем пришлось подниматься на три пролета вверх по гулкой металлической лестнице.

Ворчание собак, болтовня и ругань людей, звон металла о металл – все постепенно смолкло. С ним остались две пары вражьих ног и два голоса. Скрипнула дверь, впуская людей в какое-то помещение, и через две секунды щелкнула у них за спиной. Китти взял пленника за плечо тяжёлой лапой и усадил за стол, оказавшийся дверью, лежащей на двух металлических бочках. Он молча стоял за спиной, и это давило на пленника сильней, чем набитый железяками рюкзак со Свалки. Судя по звукам, Фокс села, положив ноги на стол.

– Ты слышишь всё, что я говорю? Всё понимаешь? – спросила она.

Рэнди кивнул, в тихой панике пытаясь сообразить, что вообще можно говорить этим людям, чтобы не подставить ни Рахманова, ни многострадальный Мак-Мёрдо.

– Каким же ветром тебя занесло в ущелье? И как погиб тот человек?

Рэнди вновь завёл историю про картографа, однако о своей встрече с Анатолием и случайном вызове «Крылатого Солнца» почти ничего не соврал.

– Мужчина, что говорил с тобой… Ты знаешь его? – прервала пленника Фокс. -Впервые видел.

Китти с размаху врезал Рэнди по лицу – пока еще распахнутой ладонью. Затылок юноши больно стукнулся о стену, правую щеку охватило пламя.

– Ты с ним знаком?

– Нет же…

Снова удар. Из треснувшей губы липкой струйкой поползла кровь. Перед глазами пошли вспышки одна другой ярче.

– Скажи-ка сразу, сколько зубов тебе выбить, чтоб услышать правду? – сказала Фокс, начиная терять терпение. – Китти может развлекаться с тобой до утра. Ему это в охоту…

– Он оставался ночевать у нас дома, когда я пацаном был, – сказал Рэнди. – Это был первый и последний раз…

– Сколько с тех пор прошло времени?

– Лет десять. С тех пор никто из «Крылатого Солнца» мне не встречался. Я и не знал наперёд, кто мне ответит.

– Как его зовут?

– Василий Рахманов. А что?

Китти треснул пленника снова – так, что в голове задрожали мозги, но Фокс что-то недовольно ему прошипела, удержав от нового «непотребства».

– Вещи в рюкзаке твои?

– Нет.

– А твои тогда где?

– Упали в ущелье…

– Потрясающе…

Несколько секунд женщина молчала, выстукивая по столешнице одной ей известный ритм и наверняка пытаясь сообразить, ведет ли пленник какую-то игру или просто глуп, как пробка. Рэнди тем временем попытался вообразить ее лицо – такая же черно-белая мешанина, что и у подельничков. Под слоем краски – обветренная кожа с красными пятнами угрей, вместо зубов – коричневые пеньки, толстые усы над губой… Как еще может выглядеть живущая в набегах разбойница – к тому же вряд ли юная?..

– Карту делал сам?

– По старым источникам…

– И куда направлялся?

– Князь велел искать обходной путь в Мирный… И нанести на карту важные объекты, если попадутся на пути.

Китти беззвучно рассмеялся, громко хлопнув себя ладонями по ляжкам, и у Рэнди скрутило живот от ощущения близкой беды. Кажется, он ляпнул глупость.

– Как думаешь – где ты сейчас находишься? – Фокс задала вопрос уже с истинным любопытством.

– Я бы сказал, это какая-то пещера, – пробормотал Рэнди, приложившись к стене щекой: стена состояла из цельной породы и была теплой, словно ее подогревали изнутри.

– Если карту рисовал действительно ты, тогда это место должно быть тебе знакомо… – сказала женщина.