Текст книги "Уроки музыки и любви"

Первое, что ей пришло в голову, – это сказать: «Конечно нет». Кэсс совершенно не хотела, чтобы Коул Гири расхаживал по ее дому. Не важно, что он был ее поклонником и казался очень симпатичным человеком.

– Я не хочу никаких решеток на окнах, – выпалила она, прежде чем ответить на его вопрос. У нее и так уже было достаточно ограничений, созданных ее собственными страхами.

– Как я уже сказал…

– Все будет хорошо, – вмешался Нео, прерывая консультанта. Он обнял Кэсс за талию. – Давай покажем Коулу дом.

Она умоляюще взглянула на него, желая, чтобы он понял ее эмоциональное состояние – те чувства, которые мучили ее с детства. Единственный психотерапевт, которого Кэсс посещала по настоянию своего отца, так и не смог помочь ей преодолеть тревожность. Однако этот человек рассказал ей, как действуют самые элементарные защитные механизмы.

Однажды он объяснил ей, почему, по его мнению, у нее возникла эта тревожность. Постоянное проживание в доме с тяжело больным человеком в сочетании с необходимостью давать публичные концерты в раннем возрасте привело к «развитию патологии ригидной личности», как выразился психотерапевт. Такова была его теория.

Сейчас Кэсс знала лишь о том, что она страдает мягкой формой агорафобии, усиливаемой также и социофобией, хотя насколько все это было «мягким», сказать не могла. Особенно тогда, когда она испытывала жуткий стресс, когда ей приходилось делать такие простые вещи, как, например, встречать консультанта по безопасности и показывать ему дом.

– Мне надо было сказать Бобу, чтобы он встретил тебя, – сказала она так тихо, что он едва услышал ее.

– Положись на меня, Кассандра. – Все внимание Нео было сосредоточено на ней: казалось, он совершенно не замечал мужчину, стоявшего возле него. – Мы сделаем это вместе.

– Я веду себя неадекватно. – Ей было нелегко в этом признаваться.

Она устала говорить эту неприятную правду о своих реакциях. Именно поэтому и не хотела знакомиться с новыми людьми. Ей пришлось бы признаваться им в своих комплексах.

Нео решительно покачал головой:

– Ты просто живешь в том мире, который сама для себя создала. Если ты поверишь мне, то увидишь, что тебе не о чем беспокоиться.

– Отец часто говорил мне то же самое. – Как раз перед тем, как заставить ее выйти на сцену, где она могла потерять себя в музыке или потерять свой разум: по крайней мере, так ей казалось.

Перед ее глазами вставали лица людей, наполнивших зал, где не оставалось ни одного свободного места. Все хотели посмотреть на одаренную юную пианистку. И при этом воспоминании до сих пор Кэсс охватывала холодная дрожь. Насколько она себя помнила, музыка для нее всегда была глубоко личным делом. Кэсс играла на рояле, когда пыталась спрятаться от жестокой реальности: забыть о тяжелой болезни матери, не видеть бессильной злобы на лице отца.

Как ненавидела Кэсс эти концерты, когда ей приходилось делить свою музыку с толпами незнакомых людей! К тому же после представления многие из них хотели познакомиться с талантливой юной пианисткой, в то время как душа ее была измучена и опустошена.

Что-то промелькнуло в зеленых глазах Нео.

– Ты расскажешь мне об этом потом, но пойми: я – не твой отец.

– Нет. – Ощущение, которое вызывало в Кэсс присутствие Нео, было для нее совсем незнакомым. И он не заставлял ее выступать перед наполненным до отказа залом. Вобрав в легкие воздух, она судорожно выдохнула: – Хорошо. Мы покажем ему дом.

– Приступим к делу, – сказал Нео Коулу.

Консультант по безопасности молча кивнул, не бросив на Кэсс тот подозрительный взгляд, который обычно бросали на нее люди.

Чувство благодарности охватило Кэсс, и она взглянула на Нео с искренней, хотя и слабой улыбкой.

А потом, несмотря на то что Нео не выходил за пределы ее музыкальной комнаты до вчерашнего дня, он стал показывать консультанту дом. В этом было нечто необъяснимое. Он ни разу не открыл дверь туалета, когда осматривал комнату, и не забыл о двери, которая вела во двор. В ее маленьком доме было четыре двери: парадная входная дверь, кухонная дверь, застекленные двери в спальне и в столовой. Двери в ее спальне вели на балкон, а в столовой – в патио, расположенное под балконом.

– В идеале надо заменить их на другие: из более прочного металла и небьющегося стекла, – сказал Коул, осматривая двери в ее спальне.

Кэсс машинально ухватилась за пиджак Нео.

– Нео! – взмолилась она. – Неужели это действительно нужно?

– Ты проведешь со мной целый день, когда здесь будут менять двери.

Она об этом не просила, но ей стало немного легче. Нео был для нее всего лишь студентом: не другом, не покровителем, – но в его присутствии она чувствовала себя в безопасности. Такого у нее давно не было. Возможно, вообще никогда…

Кэсс охватили противоречивые чувства. С одной стороны, она понимала, что меньше чем через год этот человек уйдет из ее жизни и даже не обернется. Их занятия будут окончены. С другой стороны, Кэсс верила в то, что она не останется прежней.

И наверное, это будет хорошо.

Она давно никого не впускала в свой внутренний мир, но даже если это приведет к боли и потерям, возможно, они будут ненапрасными.

– Твоя помощница, несомненно, будет довольна. Она не любит меня, – сказала Кэсс, чтобы скрыть свою явную радость от его предложения, которая готова была захлестнуть ее.

Впервые в своей жизни она не стала прятаться в свою скорлупу.

– Мисс Парк? Она прекрасный личный помощник. И я плачу ей совсем не за то, любит или не любит она людей.

– Это все равно не может повлиять на ее отношение к людям.

– С тобой я обращаюсь так, как ни с кем другим. Несомненно, это удивляет ее.

– Конечно. – Кэсс разжала пальцы, отпустив его пиджак, и разгладила дорогую ткань. – Даже я поняла, что твое предложение прийти ко мне сегодня утром было не совсем обычным.

– Да, – согласился он. – Но все-таки я здесь.

– Почему? – спросила Кэсс. Неужели потому, что он чувствует то же необъяснимое влечение, что и она? И что же ей делать, если это было так? – Я даже не помню, когда в последний раз обретала друга.

– О-о-о… – Конечно, Нео не испытывал к ней такого же потрясающего влечения. Он привык к другому. Его всегда окружали роскошные женщины. – Я польщен.

– Это я польщена твоим доверием.

– Я тоже доверяю тебе.

– Я это поняла.

Коул откашлялся:

– Я увидел достаточно, чтобы составить предварительный план.

Лицо Нео дернулось, и Кэсс поняла, что Нео, как и она, забыл о присутствии постороннего человека.

– Хорошо. Представите его мне завтра днем.

– Учитывая то, сколько вы платите, это будет сделано без всякого промедления. – Коул улыбнулся, будто не возражал, чтобы богатые клиенты не жалели денег на решение тех проблем, которыми он профессионально занимался.

– Я тоже хочу взглянуть на этот план, – сказала она.

Улыбка Коула стала еще шире, когда он посмотрел на нее:

– Обязательно.

– Естественно, – одновременно произнес Нео.

А затем со скоростью вихря Нео исчез из комнаты, и консультант по безопасности вместе с ним.

Глава 4

Кэсс читала проект, и сердце ее ухало куда-то вниз с каждой прочитанной рекомендацией.

Конечно, это не могло быть сделано за один день и даже за два. Все нововведения, предложенные консультантом, не только нарушали привычный ритм ее жизни, но и были очень дорогостоящими. Просматривая проект, она с ужасом представляла себе, как ее дом наполнится рабочими, которые будут стучать, сверлить и шуметь в ее святилище по крайней мере целую неделю.

Конечно, она была благодарна Коулу за все его предложения. А также за то, что консультант принес проект ей сам, а не прислал курьера, которого, по его словам, он отправил к Нео. Но благодарность, которую она испытывала к Коулу, не могла уменьшить ее беспокойства по поводу того, что в доме будут установлены некие «страшные» приборы. В частности, новейшая система сигнализации на всех окнах и дверях.

А если она случайно включит сигнализацию, и тогда раздастся пронзительный звук, который взбудоражит не только ее, но и всех соседей? Мало того, эта система будет подключена к электронной системе офиса агентства по безопасности, и за ней будет установлено круглосуточное наблюдение. И кто-то из сотрудников будет иметь дубликаты всех ее ключей. И хотя Коул говорил ей о том, что такая сигнализация – совершенно обычное средство безопасности, Кэсс считала все эти устройства некими шпионскими атрибутами.

Коул также посоветовал ей заменить все ее окна и двери на более современные модели. И хотел установить на них биометрические замки. Она знала, что такие замки открываются без ключей, по отпечаткам пальцев, и это выглядело очень заманчивым, хотя и немного отдавало научно-популярной фантастикой.

Но самой худшей частью этого проекта было то, что в нем предлагалось переделать территорию, прилегавшую к дому. Коул хотел вырубить кусты сирени, которые посадила еще ее мать, когда они с отцом въезжали в этот дом. И это было лишь началом изменений, которые он хотел произвести.

Нет, это невозможно! Если все это делается для безопасности Нео, то пусть он занимается в ее студии. Именно об этом она сказала, когда позвонила ему через несколько минут.

– Мы уже обсуждали с тобой этот вариант, и я не счел его приемлемым.

– Тогда я буду проводить уроки у тебя дома. – И почему она раньше не подумала об этом? – Ведь ты собрался покупать пианино. Это будет прекрасно, если я буду обучать тебя на инструменте, на котором ты потом будешь выполнять домашние задания.

– А в чем, собственно, проблема? – спросил он спокойно, без тени раздражения, что очень удивило Кэсс. – Я ознакомился с проектом, и мне кажется, что Коул Гири предложил такие усовершенствования, которые нисколько не побеспокоят тебя.

Она округлила глаза, хотя, конечно, он не увидел этого:

– Таких, как ты, они, конечно, не побеспокоят.

– Такой, как я, потребовал бы круглосуточную вооруженную охрану.

– Мне дурно становится при одной мысли, что я могла бы быть на твоем месте. – Эти слова непроизвольно сорвались с ее языка, но именно это Кэсс и чувствовала. Каждой клеточкой своего тела. Она не могла представить себе, что будет все дни напролет постоянно находиться под наблюдением.

В ответ Нео удивленно рассмеялся:

– Признаюсь, такую фразу я слышу впервые в своей взрослой жизни. Но, что еще более удивительно, ты совершенно не лукавишь.

– Жизнь преуспевающего бизнесмена – не для меня, – сказала Кэсс.

– Хорошо, что ты – мой друг, а не бизнес-партнер. – В словах его угадывалась улыбка. Казалось, он едва сдерживал смех.

– Не сомневаюсь, что тебе достаточно Зефира Никоса, – сухо отозвалась она.

– Не знаю. Иногда я могу быть очень жестким, но и он не уступает мне. А что насчет твоего менеджера? Ведь чем больше ты заработаешь денег, тем больше заработок и у него.

– Это односторонний взгляд на жизнь.

– Ты считаешь, он думает по-другому?

– Честно сказать? Я не знаю. Когда умер мой отец, я вцепилась в Боба, потому что он был знакомым человеком. Я считала, что он заботится о моих интересах от чистого сердца.

– Но он, как и большинство из нас, заинтересован также в финансовом успехе.

– О, я думаю, что тебя мотивируют не только деньги. У меня ощущение, что ты, как богатый человек, больше ценишь власть.

– Ты так считаешь?

– Да. Ты носишь мантию контроля над всем и каждым с видимым удовольствием.

– Да, это правда, но почему ты сказала мне об этом? – В его тоне слышалось откровенное любопытство, без всякого оттенка настороженности.

Она рассмеялась. Не могла себя сдержать. А затем рассмеялась еще громче. Когда в конце концов Кэсс справилась со своим безудержным весельем, она поняла, что на другом конце провода уже давно молчат.

– Ты слушаешь меня?

– Да. Ты закончила смеяться?

– Э… Думаю, да.

– Это для меня тоже в первый раз.

– Что?.. – растерялась Кэсс.

– То, что надо мной смеются. Даже Зефир не умеет это делать.

– О, не может быть. Ты споткнулся, упал, а твой лучший друг не смеется?

– Я никогда не спотыкаюсь и не падаю.

– И ты никогда не проливаешь соус себе на рубашку, когда ужинаешь в ресторане?

– Никогда.

– И ты никогда никого ни с кем не путаешь, что бывает очень смешно?

– Никогда.

– Ты говоришь так уверенно, будто так оно и есть.

– Я никогда не говорю того, чего нет на самом деле.

Какое самомнение!

– Даже когда ведешь переговоры о покупке недвижимости?

– Я никогда никого не обманываю.

– О… – Она занервничала. – Может быть, мне надо извиниться перед тобой за то, что я посчитала тебя смешным?

– В этом нет необходимости, но я ценю, что ты понимаешь шутки.

– Тебя.

– Я – это шутка? – спросил он странным голосом.

– Э… да.

– Объясни.

– Нео, с самого начала, как только мы познакомились, ты мною руководишь. И твой контроль простирается на самые сокровенные психологические секреты.

– Я не контролирую никакие психологические секреты, – ответил он с явным возмущением.

Кэсс снова чуть не рассмеялась, но остановила себя, сильно прикусив нижнюю губу.

– Но ведь ты только что сказал, что контроль доставляет тебе удовольствие.

– Я ослабляю его, когда это необходимо. Вчерашний день доставил неприятности нам обоим.

– Я не хочу менять свой дом для себя.

Она вообще ничего не хотела менять в доме. Кэсс прожила здесь всю жизнь и чувствовала себя прекрасно. Даже когда стала жить одна после смерти отца.

– А если бы этот наглый репортер, который взобрался к тебе на балкон, разбил бы балконные двери и проник к тебе в спальню? Он мог бы легко сделать это.

– Я думаю, что подобное не скоро повторится. А может быть, никогда.

– Ты – знаменитость. Ты можешь быть скромницей, которая редко появляется на публике, но с каждой продажей твоего альбома ты приобретаешь очередного поклонника. Их становится все больше и больше. Вчерашний инцидент может повториться, и очень скоро.

Кэсс вздрогнула, почувствовав тошноту при этой мысли:

– Даже если моя музыка достаточно популярна, все же я – не поп-звезда.

– Но ты все равно находишься в зоне риска.

– Почему ты такой настойчивый? – спросила она почти жалобно.

– Потому что это будет лучше для тебя. Я всегда стараюсь помочь людям, которые положились на меня. Кассандра…

– Увидимся на следующей неделе, – перебила его Кэсс. – Дай мне знать, если захочешь позаниматься в моей студии или у тебя в пентхаусе.

Он снова произнес ее имя, но она прервала его:

– До свидания, – и повесила трубку.

Кэсс хотела бы удивиться, когда на следующее утро, еще не успев выпить кофе, услышала звонок в дверь. Хотела, но не удивилась. Еще меньше удивилась она, когда, выглянув в окно своей спальни, увидела «мерседес» Нео.

Она уже спускалась по лестнице, когда звонок раздался снова. Нетерпеливо и резко. Нео явно не раздумывал, стоя перед дверью, может ли он побеспокоить ее в столь раннее время или нет.

Все заготовленные ею фразы возмущения мгновенно исчезли, когда Кэсс, открыв дверь, увидела перед собой Нео. Он выглядел потрясающе в своем деловом костюме, его черные волосы были уложены безукоризненно, а в глазах играли яркие зеленые огоньки.

Кэсс вспыхнула с головы до ног, и сердце ее пропустило удар. Почему же он так действовал на нее?

Нео открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл его, когда увидел Кэсс.

– Что на тебе надето? – возмущенно спросил он после нескольких секунд молчания.

Не поняв, что его так смутило, она оглядела себя. Да, на ней был ее халат. Мягкий голубой шелк окутывал ее с тело с шеи до лодыжек более чем скромным образом. Ноги ее были босыми, но она находилась в своем собственном доме, и разве это преступление?

Подняв голову, Кэсс встретила его пронзительный взгляд, который был слишком пронзительным для столь раннего времени суток.

– Невежливо так смотреть на меня! – Кэсс казалось, будто он раздевает ее взглядом. – Я даже еще не выпила кофе, – виновато пробормотала она.

– Я на ногах уже два часа!

– Молодец. – Значит, он встал в половине шестого? Какой мазохист! – Но только нормальные люди не приходят в чужой дом, тем более без предупреждения, раньше девяти утра.

Его бровь взметнулась вверх – и это выглядело очень сексуально.

– Мы уже договорились о том, что я – ненормальный.

– И ты считаешь, что твоя экстраординарность дает тебе право быть грубым?

– И это говорит женщина, которая вчера бросила трубку?

– Я попрощалась с тобой!

– Ты отказалась по-деловому подойти к предложениям Коула.

– Может быть, я и не способна по-деловому подходить к каким-либо предложениям, но я живу одна и никому ничего не должна. И я настаиваю на том, чтобы мой дом оставили в покое. По единственной причине: я так хочу!

– Может, ты предложишь мне кофе? – Он явно хотел поменять тему разговора.

Кэсс, повернувшись, молча направилась на кухню. Нео мог последовать за ней, если хотел. Это был его выбор.

Он последовал. Его уверенные шаги, раздавшиеся сзади, свидетельствовали о том, что он намерен добиться своего. Она налила две чашки из кофемашины, которую поставила на таймер еще вечером.

– Сливки? – спросила она.

– Нет.

Кэсс поставила перед ним чашку, а затем, наполовину разбавив свой кофе сливками, положила в него две ложки сахара.

– Почему ты так на меня смотришь? – взглянула она на него. – Я не собираюсь подчеркивать свою мужественность, употребляя черный кофе.

– Замечательно. Тем более что ты обладаешь стопроцентной женственностью. – Он еще больше нахмурился. – Ты часто открываешь дверь в таком виде? На тебе нет ничего, кроме шелкового халата, который обтягивает твою фигуру!

Она смотрела на него целую минуту, прежде чем смогла произнести:

– Во-первых, под халатом у меня пижама.

Он фыркнул.

– Да, – настойчиво произнесла Кэсс. А затем расстегнула халат, который по цвету напоминал ей прекрасные лазурно-зеленые глубины океана на Гавайских островах. – Видишь?

Она купила этот комплект, когда поняла, что, наверное, уже никогда не увидит этих теплых волн. С кем она поедет на Гавайи? Она не любила путешествовать одна. И на гастроли она больше не ездит.

Его зеленые глаза угрожающе прищурились, когда он увидел на Кэсс пижаму, в которой она спала. Кэсс явно не понимает, что провоцирует его!

Застегнув халат, она с вызовом взглянула на него:

– Во-вторых, у меня не такая фигура, чтобы внушать какую-либо страсть. – По крайней мере, хоть это должно быть ясно ему. – В-третьих, я открыла дверь лишь после того, как выглянула в окно и увидела твою машину.

– Не забывай, Кассандра, ведь я мужчина!

– Это для меня совсем не секрет. – Она не понимала, что происходит внутри его. Все ее силы уходили на то, чтобы скрыть свою реакцию, которая всегда возникала в его присутствии… – Вообще-то я никогда не открываю дверь незнакомым людям в халате.

– Даже своему менеджеру?

И откуда у него берутся такие вопросы?

– Конечно нет. Боб всегда предупреждает меня, когда он придет, и я никогда не бываю застигнута врасплох: не выпив кофе, не приняв душа…

– Хорошо.

От удивления Кэсс широко раскрыла глаза:

– Я рада, что ты одобряешь это. А теперь, пожалуйста, пей кофе, а я хоть немного приду в себя. Я еще не проснулась окончательно и не в состоянии спорить с тобой.

– Разве мы собираемся спорить?

– Но ведь ты собираешься настаивать на том, чтобы установить охранные системы в моем доме?

– Да.

По крайней мере, он был честен.

Она встала и направилась к двери:

– Ты явно не хочешь позволить мне спокойно выпить кофе. Пойду наверх, приму душ и переоденусь.

Я вернусь назад, когда буду в состоянии общаться с тобой.

– Возвращайся скорее. Мы поедем в мой офис через полчаса.

– Ты можешь ехать, куда тебе угодно, но я не собираюсь принимать душ в спешке и…

– А я не собираюсь сидеть здесь три часа и ждать, пока ты приведешь себя в порядок! – рявкнул Нео.

– Неужели женщины, с которыми ты общался, так долго собирались по утрам? – Неудивительно, что он начинал злиться. Кэсс тоже не нравилась эта пустая трата времени.

– Ты хочешь сказать, что соберешься быстро?

– Я обычно не крашусь. Только чуть-чуть туши для ресниц и бальзам для губ. Как ты думаешь, сколько мне потребуется времени на это? – Кэсс любила стильно одеваться, но и стильную одежду можно было надеть так же быстро, как джинсы и футболку. К тому же если Кэсс спешила, она просто укладывала волосы на затылке во французский пучок.

– Ты уже потеряла пять минут из тех, которые могла бы потратить на сборы.

– Я не поеду в твой офис, Нео!

– Рабочие будут здесь в половине девятого. Выбирай: или ты остаешься дома, чтобы присматривать за ними, или едешь со мной.

Она шагнула к нему:

– Я не позволю растерзать мой дом, Нео. Я этого не допущу. Если кто-то притронется к кустам сирени, я вызову полицию!

А затем своего менеджера. А потом она устроит Нео взбучку за то, что он вовлек ее в эту неприятную историю. После того, как он выставит пришельцев из ее дома, Кэсс больше никогда не будет продавать свои уроки на благотворительном аукционе!

Должно быть, она пробормотала эти слова вслух, потому что Нео удивленно и даже немного сердито взглянул на нее:

– Мы обсудим это потом, более спокойно. – Нео взял ее за руку, словно предполагал, что она сейчас сможет выпрыгнуть из окна. – После того, как ты примешь душ и переоденешься.

Ей следовало возмутиться его предложением, но горло ее пересохло и губы не могли вымолвить ни слова. Они жаждали поцелуев. Его поцелуев…

Эта мысль привела Кэсс в шок. Что с ней происходит?

Но этот вопрос, заданный самой себе, не принес ей ответа и не вернул ее к реальности, которая стала ускользать от Кэсс. Она просто хотела, чтобы Нео ее поцеловал, и это было поразительно. Кэсс не знала, как справиться с этим. Не понимала, откуда возникло в ней это желание, но оно овладело ею.

Нео был так близко, но она хотела, чтобы он был еще ближе.

– Тридцать дюймов… – пробормотала Кэсс.

– Что значит – тридцать дюймов? – спросил он вкрадчивым, но настойчивым голосом.

– Расстояние между нашими губами.

Он не спросил ее, какое это имеет значение, не рассмеялся и не взглянул на нее так, будто она сошла с ума. Он не сделал ничего подобного. Просто склонил голову, медленно и неумолимо преодолев эти тридцать дюймов, а затем прикоснулся губами к ее губам.

Нео Стамос целовал ее. И это было восхитительно. Даже более чем восхитительно. Это было сказочно, изумительно, невероятно…

Это был ее первый поцелуй.

Небывалое наслаждение охватило ее теплой тропической волной. Губы Нео были твердыми, невероятно мужскими, уверенными и… нежными.

Кэсс ощущала запах его туалетной воды – дорогой мускусный запах, который заставлял подгибаться ее колени. Или это был его язык, дразнивший ее губы, желающий и даже требующий, чтобы они раскрылись?

Она застонала, изнемогая от незнакомого ощущения его языка на своих губах. Все было слишком восхитительным. Слишком ошеломляющим. Слишком выходящим за рамки всех знакомых ей ощущений.

Его руки блуждали по ее телу, гладили спину, бедра сквозь тонкий шелковый халат. Когда его большие сильные руки сжали ее ягодицы, Кэсс, задохнувшись, подалась навстречу ему, и губы ее приоткрылись, впуская его внутрь.

Он мгновенно впился ей в рот. Наверное, он целовал так всех своих женщин, которых менял каждую ночь.

Но даже эта мысль не смогла умерить ее жар. Кэсс никогда не испытывала такой страсти, которая, как огонь, забурлила в ее крови. Она хотела поглотить его. Она хотела быть поглощенной им. Она хотела того, чего у нее никогда не было и о чем она даже не могла мечтать…

А теперь она ощущала умелые губы, поднимавшие ее на высоту блаженства, и твердые руки, ласкавшие ее. Она вскрикивала при каждом его прикосновении.

Раздеться? Да. Надо раздеться.

Только она не могла этого сказать: ведь ей пришлось бы оторваться от его губ.

Но Нео все-таки прервал свой поцелуй.

– Нет. Пожалуйста, не останавливайся! – умоляюще простонала она.

В ответ Нео решительно отстранил ее от себя, и на лице его было такое выражение, что она задрожала.