Текст книги "Пароходо-корвет «Америка» и его командир А. А. Болтин"

Так как надобно было переменить местами верхнюю палубу, особенно под орудиями, и вынимать старые котлы, то команда, гг. офицеры и я перебрались на берег в отведенное губернатором место – деревню Иноса, на стороне бухты противуположной городу, где уже были выстроены японским правительством казармы для команд судов, исправлявшихся здесь прежде»^[136].

В это время обострились отношения англичан с японцами. Англичане требовали удовлетворения за убитого своего подданного Ричардсона. Носились слухи о неизбежности войны. В Нагасаки стали появляться английские военные суда.

В это же время неожиданно прибыл в Нагасаки командующий Тихоокеанской эскадрой контр-адмирал А.А. Попов. На корвете «Богатырь», на котором А.А. Попов следовал их Новой Каледонии в Шанхай, скоропостижно умер англичанин Коркоран, учитель английского языка при гардемаринах. Корвет направился в ближайший порт Нагасаки, чтобы предать англичанина земле, но за 30 миль до порта на «Богатыре» вышла из строя машина. Пришлось вызывать баркас, чтобы отбуксировать корвет в порт. Дальнейшее А.А. Попов так изложил в рапорте: «Здесь я нашёл пароход „Америка“, занятый сборкой новых паровых котлов. Так как недостаток средств в Нагасаки не обещал скорого окончания этой работы, а пароход, сверх того, требовал осмотра в доке, то и не предвиделось вероятия, что он мог поспеть в Николаевск до закрытия льдом Амура, а потому я, по внимательном осмотре паровых котлов, признанных механиками негодными, нашёл возможным исправить их и отправиться с пароходом лично в Шанхай, чтобы во время сборки котлов в Нагасаки он мог быть осмотрен в доке.

Механики, принявшись усердно за дело и работая день и ночь, изготовили пароход через четверо суток; так что на шестой день моего прибытия в Нагасаки он буксировал „Богатырь“ в Шанхай»^[137].

В Нагасаки А.А. Попов оставил командира «Америки» А.А. Болтина, старшего механика штабс-капитана Маюрова, одного унтер-офицера и 30 человек матросов, вольнонаёмного слесаря и фельдшера, всего 33 человека, поставив им задачу завершить работу по сборке новых котлов к 15 июля.

Временным командиром на «Америку» А.А. Попов назначил старшего офицера корвета «Рында» лейтенанта В. Збышевского.

Прибыв в Шанхай, пароходо-корвет был поставлен в док и ему заменили утерянные за время эксплуатации медные листы обшивки. Корпус местами нуждался в конопачении, были и другие необходимые по ремонту работы. Всем этим тщательно занимался временный командир «Америки» лейтенант В. Збышевский. И вдруг случилось непредвиденное. Збышевский… исчез. Его искали два дня, но нигде следы лейтенанта не обнаруживались. Вскоре всё прояснилось из письма Збышевского начальнику отряда судов в Китайском и Японском море капитану 2-го ранга П.А. Чебышеву. В это время в Польше набирало силу шляхетское восстание 1863-1864 гг. за восстановление Польши в границах 1772 г. Поляк Збышевский писал, что в таких условиях он не может продолжать службу в русском флоте «против своих убеждений».

Дезертирство Збышевского вызвало большой резонанс, дело дошло до императора. Управляющий Морским Министерством Н.К. Краббе докладывал Александру II: «С глубоким прискорбием, поставляю долгом доложить Вашему Императорскому Величеству, что Старший офицер находящегося в составе эскадры Тихого Океана корвета „Рында“, Лейтенант Збышевский, назначенный временно командовать пароходом „Америка“, изменил Русскому флагу и, оставив вверенный ему пароход, скрылся в Шанхае, где не могли его отыскать.

Збышевский, – родом Поляк, – считался одним из образованнейших и способнейших молодых офицеров нашего флота, и хотя происхождение, а может быть отчасти и характер его, не внушали особого доверия непосредственному его Начальству, но без сомнения Свиты Вашего Величества Контр-Адмирал Попов тем менее мог предполагать возможность бегства Збышевского, что в тех отдалённых краях он должен был находиться вне всяких влияний Польского нравственного гнёта.

Из представляемых при сём копий с донесения Командира корвета „Богатырь“ Капитана 2 ранга Чебышева и приложенного к нему письма Збышевского Ваше Императорское Величество соизволите усмотреть подробности этого печального происшествия, которое, насколько мне известно, впервые встречается в летописях нашего флота.

Генерал-Адъютант Н. Краббе /подпись/

13 сентября 1863 г.»^[138]

Прочитав донесение Управляющего Морским Министерством, Александр II с горечью наложил резолюцию «Крайне грустно».

На имя В. Збышевского был наложен запрет. Он не упоминался ни в документах, ни в публикациях в царской России. Эта традиция сохранилась и в советское время. Только сравнительно недавно появились две интересные работы Н.А. Гоц и В.А Врубеля, где на архивных источниках излагаются те далёкие события и прослеживается дальнейшая судьба В. Збышевского^[139].

6 июля вернулся в Нагасаки пароходо-корвет «Америка». Его привёл старший офицер лейтенант Нелединский. К этому времени новые котлы были готовы и пробу выдержали хорошо. Всё обошлось, как отмечал А.А. Болтин, «баснословно дёшево, то есть 700 долларов, потому что всё сделано своей командой и 4-мя японцами; за эту работу в Шанхае или Гонконге взяли бы не менее как от 15 до 20 тысяч долларов»^[140].

Поставив новые котлы, «Америка» вышла в Николаевск, где с 30 сентября продолжалась обычная работа. Навигацию закончили 14 октября 1863 г.

Пароходо-корвет «Америка» был военным судном, поэтому, помимо обычной работы, там всё время проводилась учёба нижних чинов к боевым действиям. Время от времени проводились инспекционные проверки и смотры. Один из таких смотров был проведен 18 августа 1864 г. Интересна сохранившаяся записка об этом смотре, который провёл командир Сибирской флотилии и Портов Восточного океана контр-адмирал П.В. Казакевич: «На пароход „Америка“, прибыли в 10 ч. 10 м. После осмотра команды её распустили, и в 10 ч. 14 минут свистали по вахтено во фронт.

При перекличке № 22 отозвался во 2-й вахте, на № 26 отозвалось двое.

После того осмотрено судно. Всё в должном порядке и чистоте.

В 10 ч. 2 м. пробита полная тревога и вслед за тем … через 2 ½ м. доложено о готовности крюйт камеры^[141].

Через 5 м. орудия готовы открыть огонь.

№ Для действия бомбовым орудием канаты убираются к борту. Это было сделано до смотра. Без такой подготовки изготовление бомбового орудия замедлилось бы при выносе при тревоге абордажного орудия. Оно устанавливается, где … особого приспособления для того не сделано.

При тревоге на марсе коск (?) не подымают, топоров на ванты не кладут, для чехления перебитых брасов, фалов и т.п. снастей нет никаких приспособлений. Боевой сетки нет. Пробок для затыкания пробоин нет.

В 10 ч. 26 м. 20 с. Приказано подавать ядра, к бомбовому орудию

1-е принесено через 1 м. 20 с.

2 после этого через 2 – 30 с.

3 ─ ─ ─ ─ 2 – 10 с.

В 10 ч. 27 м. 45 с. приказано подавать картузы.

К бомбовому орудию 1-й подан через 1 м. 45 с.

2-й после того чер[ез] 0 м. 45 с.

3-й ─ ─ ─ ─ 0 м. 50 с.

В 10 ч. 28 м. 30 с. Приказано подать бомбы.

1-ю подали через 0 м. 35 с.

2-ю после того ─ 0 м. 25 с.

3-ю ─ ─ ─ ─ 0 м. 30 с.

Осмотрен: бомбовый погреб, удобен во всех отношениях.

Осмотрена крюйт камера. Признано необходимым сделать в дверях форточки.

В 10 ч. 36 м. 30 с. Перекат и бортовое орудие приказано зарядить, готово к прицельному выстрелу через 1 м. 30 с.

В 10 ч. 39 м. 20 с. Вызвана 1-я абордажная партия, собрались и сделана поверка через 1 м. 50 с.

№ Некоторые рекрута надевая оружие и амуницию во фронте, были готовы от вызова партии 3 минуты.

Приказано зарядить ружья, что исполнено в 1 м. 40 с.

Партия направлена на нос, на правый борт и приказано открыть огонь по палам.

Начальником партии не было объявлено дистанции, матросы стреляли без должного прицеливания, не обращая внимания на возвышение прицела. Много выстрелов легло на половинном расстоянии. От торопливости при насаживания капсуль, много осечек. Капсульных сумок нет. Пистолетных патронов вовсе нет на пароходе.

В 10 ч. 43 м. 25 с. Вызвана стрелковая партия.

При сборе партии и раздаче патронов шли разговоры между матросами.

Партия собралась за 15 с., а ружья заряжены через три минуты.

Партия направлена к действию по палам с кожухов парохода.

Всё замеченное при стрельбе 1-й аборд[ажной] партии, относится и до стрелковой.

В 10 ч. 49 м. 30 с. вызван резерв. Собрался и ружья заряжены через 2 м. 30 с. Резерв направлен к действию с носу с правой стороны.

Относительно стрельбы замечания те же, в 10 ч. 54 м. пробит отбой.

В 10 ч. 56 м. вызвана прислуга к бомбовому орудию, произведено примерное учение.

В 11 ч. вызваны пожарные партии звоном в колокол.

Собрались через 1 м. 30 с.

Помпы не действовали.

Ручные брандспойты при действии ими не дали воды ни сколько.

Пожарные партии направлены на корму и за исключением помпы и брандспойтов действуют расторопно.

По приказанию шлюпки на воду, одна спущена и отвалила через 1 м., другая через 2 м.

Шлюпки возвращены и подняты на боканцы, одна … (там заложены в переверт). Приспособление коута на боканце, для направления лопаря найдено неудобным, – перетирает лопарь, а через это и затрудняется самый подъём.

Приказано пожарным партиям разойтись и убрать всё на место, исполнено в 1 минуту.

В 11 ч. 8 м. Вызваны все наверх, отдать паруса для просушки. Снимают с парусов чехлы.

Через 40 сек. Команда к вантам, а через 2 м. отдавай.

Весь манёвр исполнен в 4 м. 30 с.

№ На левом ноке не было матроса, чтобы отложить берель. При работе идут разговоры.

Команда собрана во фронт. Адмирал изъявил своё удовольствие командиру и офицерам и поблагодарил команду (состоящую больше из рекрутов); – Отвалил от борта в 11 ч. 15 м. …

Взяв в расчёт, что на обоих судах большая часть команды состоит из рекрутов, и судя по времени плавания, Его Превосходительство ожидает, что при постоянных занятиях суда в боевом отношении и вообще в практических учениях и в системе расписаний примут тот вид, какой требуется от исправных военных судов. За успехи же, сделанные в столь короткое время, Его Превосходительство изъявляет свою благодарность Командирам парохода „Америка“, Капитану 2 ранга Болтину и винтовой канонерской лодки „Морж“ Капитан-Лейтенанту Линдену»^[142].

В конце мая 1865 г. на пароходо-корвет «Америка» получил назначение выпускник Николаевского Морского училища, будущий прославленный адмирал русского флота Степан Осипович Макаров. Следует несколько подробнее остановиться на этих годах в биографии выдающегося учёного и флотоводца.

С.О. Макаров родился 27 декабря 1848 года в г. Николаеве в семье прапорщика, начинавшего службу рядовым матросом. Вскоре отца переводят в Николаевск-на-Амуре, где в 1858 г. юный Макаров поступает в Морское училище. Хотя в училище занимались всего 12 кадетов, но обучение было организовано серьёзно. Руководил училищем опытный гидрограф подполковник В.М. Бабкин, помогал ему подпоручик Ф.К. Якимов. К преподаванию в училище постоянно привлекались свободные от службы опытные офицеры. А каждое лето кадеты старшего отделения проходили практику на судах Сибирской флотилии.

Степан Макаров быстро обратил на себя внимание преподавателей и военного губернатора Приморской области и командира Сибирской флотилии П.В. Казакевича, часто бывавшего в училище, своими способностями, самодисциплиной, отличной учёбой. Он стал любимцем П.В. Казакевича и по его приказу был назначен флагманским кадетом, что дало возможность побывать во многих крупных портах тихоокеанского побережья России, Америки и Японии^[143].

В 1861 г. 17 мая – 27 июня, на клипере «Стрелок» под командой капитан-лейтенанта В.М. Сухомлина С. Макаров плавал из Николаевска в залив Де-Кастри, пост Дуэ и обратно в Николаевск.

В 1861 г. 27 июля – 15 октября, на винтовом транспорте «Манджур» под командой капитан-лейтенанта А.К. Шефнера плавал из Николаевска в залив Де-Кастри.

В 1862 г. 20 мая – 28 сентября, на винтовом транспорте «Манджур» под командой капитан-лейтенанта А.К. Шефнера плавал из Николаевска в залив Д-Кастри и пост Дуэ.

В 1863 г. 10 мая – 16 июня, на шхуне «Восток» под командой капитан-лейтенанта В.И. Рыкова плавал в залив Де-Кастри и пост Дуэ.

В составе Эскадры Тихого океана под флагом вице-адмирала А.А. Попова плавал к берегам Северной Америки 10 мая – 16 июня 1863 г., на кораблях:

На винтовом клипере «Абрек», 7 – 15 июля 1863 г.

На корвете «Богатырь», 2 августа 1863 г. – 19 мая 1864 г.

На пароходе Российско-Американской компании «Александр II» пришёл из Ново-Архангельска в Аян, май – 4 июля 1864 г.

На винтовой канонерской лодке «Морж» под командой капитан-лейтенанта А.М. Линдена перешёл из Аяна в Николаевск, 4 – 9 августа 1864 г.^[144]

В этом же году на пароходо-корвете «Америка» под командой капитана 2 ранга А.А. Болтина плавал из Николаевска в залив Де-Кастри, пост Дуэ, Владивосток и Хакодате. Все свои впечатления С. Макаров аккуратно заносил в дневник, который многие годы был его сокровенным собеседником. Об А.А. Болтине он писал в дневнике: «Александр Арсеньевич управляется с „Америкой“ чрезвычайно хорошо, приятно посмотреть, как он подходит к какому-нибудь судну, как проходит от поднятых на боканцах шлюпок не более как на один фут.

На „Америке“ я стою четвёртую вахту, при аврале на баке и командир четвёрки»^[145].

Илл. 41. Кадет Морского училища С. Макаров. Фото выполнено в заграничном плавании.

В некоторых публикациях авторы пишут о какой-то неприязни, возникшей между С.О. Макаровым и А.А. Болтиным, это не соответствует действительности. Хорошо подтверждает это и переписка А.А. Болтина с лейтенантом С.О. Макаровым, командиром парохода «Великий князь Константин», в 1870-е годы.

Сохранились страницы шканечного журнала пароходо-корвета, заполненные рукой Степана.

Илл. 42. Страница из шканечного журнала пароходо-корвета «Америка», заполненная рукой курсанта Морского училища С. Макарова. (РГА ВМФ. Ф.17. Оп. 1. Д. 264. Л. 33 разворот)

В апреле 1865 г. Макаров окончил Морское училище. 25 апреля он записал в дневнике: «Однажды, кажется даже в субботу, идя от Стоюнина, я встретил г. Линднбека – старшего механика с „Америки“.

– Ну, уж я вас подожму, я говорил, что буду на экзамене, и – буду, – сказал он, смеясь. – Назначена комиссия для проэкзаменования кадет, презус комиссии – Болтин, членами – Шефнер, Линден, Суслов, Телегин, Нелединский, Наумов, Клыков, Гек, Цирус, Соболевский и я, так что вы поддержитесь»^[146]. Все экзамены С. Макаров выдержал очень хорошо. Иногда на экзамены приходил П.В. Казакевич. И вскоре контр-адмирал поздравил кадета Макарова с выпуском из училища и присвоением ему звания кондуктора. Молодой кондуктор был назначен для дальнейшего прохождения службы на пароходо-корвет «Америка», хорошо ему знакомый.

^[147]

Он прибыл на «Америку» в весьма сложное для судна время. Пароходо-корвет осенью 1864 г. поставили на зимний отстой в обширный и удобный плёс ниже мыса Мео. Там же поставили и винтовой транспорт «Манджур». Зимой в Приамурье выпали обильные снега, а ранняя весна дала резкий приток талой воды в русло. Ледоход проходил при широком разливе и торошении льда, создав у мыса Чнырах плотный затор. Но вскоре схлынувший вал поставил корабли на грунт. Команде приходилось часами работать в холодной воде. В дневнике Макаров отметил: «Несмотря на всё это, команда работает бодро, старшие матросы, работая за двоих, подают пример молодым, не было слышно ни малейшего ропота, хотя бывали случаи, когда команда не видала подле себя офицеров, которые, по моему мнению, должны были показывать пример команде»^[148].

После окончания работ по снятию с мели «Америки» Макаров составил подробное описание действий экипажа. На этот доклад обратил внимание контр-адмирал П.В. Казакевич, предложив опубликовать его, но природная скромность молодого моряка взяла верх. Так он и остался в рукописи.

В течение навигации 1865 года «Америка» выполняла почтовые поручения и была задействована в гидрографических работах под руководством лейтенанта К. С. Старицкого. Служба у Макарова шла своим чередом. Иногда за мелкие упущения ему доставалось от командира Болтина, но он всегда делал правильные выводы. 10 августа 1865 г. Макаров был переведён на флагманский корвет «Варяг», перед ним открывалось большое будущее.

27 марта 1866 г. Болтин произведён в капитаны 1-го ранга и в том же году получил перевод на Балтийское море. Отъезд задержался из-за болезни, но в 1867 г. он сдал корабль преемнику лейтенанту В.Н. Наумову и выехал в Петербург. Служба на Дальнем Востоке была закончена.

Глава пятая
В Одессе

Приказом по Флоту за №91 от 11 июня 1866 г. капитан 1-го ранга Александр Арсеньевич Болтин был переведён из Сибирской флотилии в Балтийский флот^[149].

Завершилась яркая полоса в жизни перспективного морского офицера. За плечами остались: историческое кругосветное плавание юного мичмана на фрегате «Паллада» с генерал-адъютантом Путятиным в 1852–1853 гг.^[150]; в 1854 году с 2 апреля по 16 сентября служба под командой капитан-лейтенанта С.С. Лесовского на легендарном фрегате «Диана», стоявшем на якоре у мыса Лазарева в Амурском лимане в ожидании отправки в Японию дипломатической миссии графа Е.В. Путятина; в 1855 году с 13 апреля по 18 июля продолжил служения в должности старшего офицера в команде капитан-лейтенанта Н.Н. Назимова на боевом фрегате «Аврора»; с 25 июля 1855 г. по 10 мая 1856 г. находился при постройке береговых батарей при Николаевском порте.

Из послужного списка офицера следует: «находился в военном действии на Амуре с 1 июня 1855 г. по 10 июня 1856 г., всего 11 месяцев 2 дня, и это время… зачтено срок службы вдвое»^[151]. По обстоятельствам военного времени ранней весной 1855 года флигель-адъютант Унковский «с офицерами от кругосветной экспедиции», лейтенантом бароном Шлипенбах, мичманами Болтиным, Линденом и другими следовали из Аяна через Якутск в Иркутск. Сам Унковский, как и мичманы кн. Урусов и Гамов, возвращался с фрегата «Паллада» в Петербург. В Якутске им были выданы деньги, «прогонные и на содержание» (подтверждённые затем Иркутской Казённой палатой). Другая группа офицеров с фрегата «Паллада», в их числе «лейтенант Болтин и мичман Линден», а также капитан-лейтенант кн. Оболенский, были переведены на службу в 27-й Флотский Экипаж и следовали из Иркутска в Петропавловск, получив в мае того же года «всего» 717 руб. 94 коп., а князь Оболенский – 1977 руб. 66 копеек^[152]. Кроме того, Иркутской Казённой палатой выданы Болтину за провизию на денщика 72 руб. 97 и ¼ копейки, прогонных денег на проезд в Петропавловский порт от Иркутска 678 руб. 33 коп. и полугодовой оклад жалования 345 рублей.

За безупречную службу и примерное поведение мичман Болтин 4 ноября 1854 г. был произведён в лейтенанты и уже (!) 9 февраля 1855 г. – в капитан-лейтенанты. 26 апреля 1856 г. он получил бронзовую медаль на Андреевской ленте в «Память минувшей войны 1853 и 1856 г.»

По достоинству оценив успехи молодого офицера, руководство Сибирской флотилии сочло возможным доверить ему командование судовых экипажей. С 10 июня по 1 ноября 1856 г. он «сам командиром» на транспорте «Иртыш», купленном в Англии в 1843 г., который плавал между Николаевском и Аяном. В следующую навигацию, с 12 мая по 25 августа 1857 г. – «сам командиром» на новеньком 5-ти пушечном пароходе «Амур»: под неусыпным руководством Н.Н. Муравьёва-Амурского в бассейне Амура в тот год удалось основать 17 казачьих станиц, в которых разместились три конные сотни и два армейских батальона с дивизионом полевой артиллерии. В 1858 г. возникла необходимость подыскать подходящую кандидатуру для командования самым быстроходным корветом флотилии – «Америкой», вместо капитана 2-го ранга Н.М. Чихачёва. Им оказался капитан-лейтенант Болтин, под его началом пароходо-корвет вошел в эскадру генерал-губернатора графа Н. Н. Муравьёва-Амурского. В послужном списке А.А. Болтина отмечено: с 10 сентября по 14 октября 1858 г. на пароходе «Америка» «сам командиром» в плавании по р. Амуру; награждён орденом св. Анны 3-й степени «за особые труды, усердие и самоотвержение при соединении Амурского края к России». И далее:

1858–1860 гг. Командуя п/к «Америка», ходил по р. Амуру и, под флагом генерал-губернатора Восточной Сибири графа Муравьёва-Амурского, плавал к берегам Японии, в Хакодате и к берегам Кореи.

1861 г. Находился в откомандировании в Ст. Петербург, с последующим увольнением в отпуск в Псковскую губернию (по 28 декабря). Награждён орденом св. Станислава 2-й ст. «за отлично усердную службу».

1862 г. Мая 5-го произведён в капитаны 2-го ранга.

1862–1866 гг. Командуя п/к «Америка», с 13 мая 1862 по 30 сентября 1863 г. плавал у берегов Японии и Китая; 13 октября 1863 г. «в протоке Пальво был спущен флаг и вымпел окончания компании»; 15 мая «начал компанию, а 11 октября 1864 г. окончил» её. По поручению Командира Сибирской Флотилии и портов Восточного Океана исполнял постоянные командировки.

1866 г. марта 17-го произведён в капитаны 1-го ранга с переводом в Балтийский флот^[153].

Таким был послужной список капитана 1-го ранга Александра Арсеньевича (при написании отчества в документах встречаются разночтения – Арсеньевич и Арсентьевич) – В.Л., Г.Д.) Болтина, покидавшего Дальний Восток. Давали знать о себе болезни, приобретённые в ходе морских «кампаний» и военных «баталий» за годы «беспорочной» службы в 27 Флотском Экипаже Сибирской флотилии. С 11 июля 1866 г. он числился «по болезни при береге в Николаевске». Зимой «Америка» ходила в Нагасаки, а оттуда в Шанхай, для осмотра и исправления её в «тамошних доках»^[154]. И только 11 мая 1867 г. А.А. Болтин сдал пароходо-корвет своему преемнику. Следует заметить, что командир Тихоокеанской эскадры вице-адмирал А.А. Попов не приветствовал этой отставки. 11 июня 1866 г. капитан 1-го ранга был переведён в Балтийский флот, с отчислением от должности командира парохода-корвета и зачислением 5 июля 1866 г. во 2-й Флотский Экипаж в Санкт-Петербург. По понятным мотивам в Кронштадт Александр Арсеньевич смог добраться только во втором полугодии 1867 г., что и подтверждают записи в его послужном списке: «с 25 октября по 8 ноября 1867 г. при берегу в Кронштадте»; определена и должность по службе – «по назначению». 8 ноября был издан приказ командира 2-го Флотского Экипажа: «предоставлен казённый денщик вверенного мне 2-го ФЭ капитану 1-го ранга Болтину матрос Никита Андреев»^[155].

Болезни не оставляли моряка и в родных краях, о чём свидетельствуют приказы его непосредственного начальника, капитана 1-го ранга И.Н. Скрыдлова. 29 декабря ему был предоставлен 28-дневный отпуск; с 1 февраля по 2 июня 1868 г. он убывает «по семейным обстоятельствам» в Демьяновский уезд Новгородской губернии, где имел родовое имение в 17 наделов и около 200 десятин земли с лесными угодьями.

Илл. 43. Туман Балтийского моря. Рисунок А.А. Болтина. (ЦМ ВМФ. КП 24447. Инв. № 02Р-1864)

Его жалование в год составляло 750 руб., и сверх того 285 руб. 90 коп. «квартирных». «За прослужение 10 лет на Амуре обращено в пенсию 420 рублей»^[156]. В 1869 году он неоднократно «увольнялся по домашним обстоятельствам в отпуск» – 15 марта сроком на 15 дней, 21 июня – на 14 дней и 18 октября на 2 месяца (приказы по 2 ФЭ №№ 131,398, 1084 во исполнение приказов генерал-адмирала)^[157]. И последнее – «Его Императорское Величество, в присутствии своём в С-Петербурге, марта 16-го дня 1870 г. соизволил отдать следующий приказ: увольняются от службы за болезнью – Капитан 1 р. Александр Болтин 1-й, с мундиром (внесён в список)…»^[158]. В последних послужных списках Морского ведомства Александр Арсеньевич указывал, что он «вдов от первого брака» и что семейное положение его не изменилось на конец службы во флоте.

Тем временем на Чёрном море разворачивались исторические события. После Крымской войны, закончившейся подписанием в марте 1856 г. Парижского мирного договора, Россия, по XI статье договора, была лишена права иметь на Чёрном море военные корабли, одновременно запрещался проход военных судов через проливы Босфор и Дарданеллы. Это ставило Россию в неравное положение с Османской империей, которая полностью сохранила свои военно-морские силы, разместив их в Мраморном и Средиземном морях. С инициативой создания частной пароходной компании на Черном море выступил опытный моряк Н.А. Аркас^[159], который ещё в 1844 г. открыл пароходство на Каспийском море. Его соавтором был Н.А. Новосельский^[160], ставший позднее городским головой Одессы. При создании пароходства предусматривалась возможность использования его судов в военное время в качестве вспомогательных крейсеров и военных транспортов. Правительство России предоставило Обществу долгосрочный заем и ежегодный кредит на ремонт пароходов, а также установило ежегодную дотацию, учитывающую количество пройденных пароходами миль. В решении правительства по этому вопросу указывалось на «очевидную пользу и особую важность столь обширного предприятия, еще небывалого в нашем отечестве». Император Александр II 3 августа 1856 года утвердил Устав Общества. Этот день стал днем создания Русского Общества Пароходства и Торговли (в дальнейшем «и Одесской железной дороги»). Деловые круги страны поддержали идею создания РОПиТа, акции компании раскупались очень быстро, и уже к концу 1856 года был собран капитал, достаточный для покупки пароходов и открытия первых линий из Одессы в Николаев, Херсон и на Кавказ. Грузовое и пассажирское пароходное сообщение РОПиТ открыто 21 мая 1857 г., и первыми пароходами были «Император Александр II» (1858), «Великий князь Константин» (1858), «Олег» (1859), «Лазар» (1863), «Ростов» (1867), «Аркас» (1870), «Императрица Мария» (1877). Поначалу Пароходство испытывало большие трудности, связанные с недостатком специалистов, заводских и ремонтных мощностей; с неустройством портов, пристаней и причалов. Были случаи гибели судов, однако, как правило, больших людских потерь удавалось избежать. Несмотря на трудности, Пароходство стремительно развивалось. Успешным оказалось пароходное сообщение с Великобританией. Пароходы вывозили зерно и другую продукцию Юга России, а доставляли сюда рельсы для строительства железных дорог. В 1870-х гг. было открыто пароходное сообщение с Индией и Китаем, откуда шли большие поставки чая и хлопка. Высшие правительственные круги с пониманием относились к нуждам РОПиТ. В 1862 г. во главе предприятия (директором-распорядителем) стал адъютант Его Императорского Высочества генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича капитан 1-го ранга и в будущем контр-адмирал Н.М. Чихачёв, в честь которого был назван один из пароходов РОПиТа. С его приходом дела пароходства пошли в гору. Крупный финансист и предприниматель Н.Е. Врангель, председатель правлений Амгунской золотопромышленной компании, Российского золотопромышленного общества, Биби-Эйбатского нефтяного общества и товарищества спиртоочистных заводов, а также член правления акционерного общества «Сименс и Гальске» вспоминал: «С председателем Русского общества пароходства и торговли, адмиралом Николаем Матвеевичем Чихачевым, мы сработались, и надо сказать, что работа с ним была удовольствием. В нём не было ничего от бюрократа; он был живым и энергичным человеком, умным, инициативным и с хорошей русской смекалкой. Самое же главное, работал он не потому, что от этого могла получиться какая-нибудь польза для него лично, а просто потому, что любил работу как таковую и себя в ней видел не дельцом, а человеком общественным. На свою работу он смотрел как на важное для России дело»^[161].

В биографии Николая Матвеевича Чихачёва была одна очень существенная деталь – он вышел из той когорты морских офицеров, которые осваивали Русский дальний восток. Это их прославил адмирал Геннадий Невельской в бессмертной книге «Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России». В 1858 году именно капитан-лейтенант Болтин заступил на место командира корвета «Америка». Выйдя в отставку по Флоту в 1870-м году, Александр Арсеньевич Болтин желал ещё послужить отечеству. Дороги двух капитанов дальневосточных морей не могли не пересечься.

А.А. Болтин поступает на службу в РОПиТ в качестве капитана парохода «Аксай». Возможно, на принятие такого решения повлияли и его давние родственные и дружеские отношения с Павлом Алексеевичем Зеленым^[162], который в 1870 году уволился со службы для плавания на коммерческих судах и состоял морским инспектором РОПиТ. Они вместе плавали на фрегатах «Паллада» и «Диана», командовали боевыми кораблями в составе Тихоокеанской эскадры контр-адмирала С.С. Лесовского. В мирное время их уникальный опыт и знания были востребованы Коммерческим флотом.

Александр Арсеньевич переезжает в Одессу. Здесь он поселился на Польском спуске в доме № 17 негоцианта Розетти, который сдавал квартиры для служащих РОПиТ^[163]. Дома Болтин бывал довольно редко между рейсами, поэтому сыновья воспитывались у многочисленных родственников в Псковской и Новгородской губерниях. О старшем сыне Владимире почти ничего неизвестно, младший, Арсений, в 1876 г. поступил в Морской кадетский корпус и успешно его закончил в 1883 г.^[164]

И здесь мы должны обратиться к истории парохода, командиром которого стал отставной капитан Флота А.А. Болтин. Построенный по заказу РОПиТ на судоверфи «A.Leslie & С°» в Ньюкасле (Англия), он был передан заказчику 16 апреля 1870 г. как товаропассажирский пароход, получивший наименование «Аксай», с портом приписки в Одессе. Пароход имел следующие характеристики:

Вместимость 1507 брт

Грузоподъёмность 1965,6 т

Длина 84,7 м

Ширина 10,2 м. Осадка 5,3 м

Осадка 5,3 м

Мощность вертикальной паровой машины 650 л.с.

Скорость хода 10 уз.

Число пассажиров:

1 класса 18

2 класса 34

3 класса 150

Илл. 44. Вывеска РОПиТ на здании главной конторы в Одессе.

Корабль, по программе Правления пароходства, совершает дальние рейсы в Индийский океан, Средиземноморье и Великобританию. В 1875 году было сделано несколько рейсов через Суэцкий канал, на торжествах (17 ноября 1869 г.) по случаю открытия которого присутствовали Чихачёв и др. представители Российской акционерной компании. За индийским (дарварским) хлопком в Бомбей ходили пароходы «Одесса» и «Аксай», товар перегружался в вагоны и шёл по железной дороге в Москву. Предвидя значительную отправку хлопка в Европу, Н.М. Чихачёв послал в Бомбей «Аксай», «берущий до 5 тыс. тюков». 8 февраля 1875 г. пароход под командой капитана Болтина вышел в дальний рейс из Одессы с 122 пудами разного груза, в частности инструментами производства Одесской фабрики пианино Газа, и значительным количеством «поклонников» (очевидно, паломников – В.Л., Г.Д.), с заходом Джадду, Аден, Шугур. Рейс завершился успешно, индийский хлопок споро разгружался в черноморских портах. Но 20 июня на пути в Николаев «Аксай» стал на мель у Тарутинской косы, был снят на следующий день и в тот же день прибыл в Николаев для приёма грузов. 29 июня «Аксай» вышел из Николаева в Англию и 24-го июля зашёл в Мессину. В окрестностях Стромболи, близь Мессины, плавал без винта 10 дней принадлежащий Ллойду пароход «Калипсо». Капитан «Аксая», он же агент Русского Общества (так в источнике – В.Л., Г.Д.), предложил агенту Ллойда услуги, которые были с благодарностью приняты. «Аксай» снялся с якоря на поиски, нашёл бедствовавший пароход через несколько часов в 10-ти милях от Мессинского маяка и благополучно привёл его в порт. Расходы Общества по буксировке не были взимаемы «ввиду дружественных отношений, всегда существовавших между Русским Обществом и австрийским Ллойдом». Мессинские газеты отдали полную справедливость бескорыстной помощи и укоряли англичан за огромные суммы, требовавшиеся за бедствие парохода «Калипсо»^[165]. Русский корабль проследовал дальше, в обход Европы к берегам Англии. В свои трюмы пароход загрузил 1700 т кардифского угля и в 20-х числах октября 1875 года взял курс на Одессу. Но 28 октября в «Петербургских Ведомостях», Биржевой газете и «Голосе» появились тревожные сводки о корабельном крушении у берегов Кардифа: «Правление РОПиТ и Одесской железной дороги считает нужным довести до сведения г.г. акционеров, что грузовой транспорт, вышедший 20 октября сего года из Кардифа в Одессу, под управлением отставного флота капитана 1 ранга Болтина, на другой день во время сильной бури и тумана выброшен на мель у островов Сцилли, близь западной оконечности Англии. Команда парохода спасена. Приняты все меры к спасению парохода, но, по мнению английской компании подводных работ, не имеется надежды к его спасению вследствие открытого места… и бурного осеннего времени года. Балансовая стоимость парохода «Аксай» на 1 января 1875 г. 194.889 руб. 76 копеек»^[166]. Английский агент Общества вынес решение о безнадёжности положения парохода. Команда и офицеры были размещены в Лондоне, а командир срочно вызван в Одессу. В донесении Одесской конторе РОПиТ Александр Арсеньевич писал, что в густом тумане только ракеты позволили увидеть, что «Аксай» сидит на громадных камнях, на глубине 6 сажень. Местные жители помогали русским морякам во время крушения, но им следовало заплатить $ 158.16.4. Проведённый на месте аукцион по продаже шлюпок, цепей, канатов и др. вещей с потерпевшего «Аксая» дал сумму «вполне ничтожную» $ 687.10.1^[167].