Текст книги "Укроти свою строптивость"

–Она права, вторая ни при чём. – подтвердил охранник. – И вообще, всё начала мисс Рауль. Конечно, эта девушка не права, но…

–Мы понимаем, но ничего сделать не можем. – ответил офицер. – Тем более, что служба безопасности попросила придержать обеих. Ну что, боец за справедливость, за что тебя поставили на учёт в столь солидную организацию.

–За красивые глаза. Приедут – спросите.

–Что это значит? Ещё этого нам не хватало! – вдруг воскликнул один из охранников.

–Что такое? – спросила продавец, которая, как страж, теперь сидела около Анжелики.

–Машины королевской семьи: великих герцогов и графа Филина…

–Чёрт! – проговорила Анж. – Какого он делает здесь, он же в провинции…

Кароль обернулась и, краснея, сказала: «Они оба, ой, что будет!»

–Слушай, Кароль, я одна во всём виновата. Говори, как было.

–Но ведь из-за меня…

–Ладно, тихо.

В торговый зал одновременно вошли: через входную дверь – Трегир, Лаур и Реджинальд, а со стороны подсобного помещения – директор, полковник и Снеговик.

–Добрый день! Что произошло? – Трегир подошёл к Анж и приподнял её голову: – Ну, настоящая красавица.

Офицер коротко рассказало случившемся. На некоторое время воцарилась тишина, которой решила воспользоваться Анж:

–Прошу учесть, что Кароль здесь ни при чём. Это всё я.

Мисс Рауль, не смея при господах повторить то, что она говорила в лицо девушкам, воспользовалась словами Анжелики:

–Да, это она кинула фекалии мне в пакет, а потом дралась с полицейскими.

–Господин Бекам, во сколько оценивается костюм, испорченный этой красавицей? – обратился он к директору магазина.

–Пятнадцать тысяч, ваше превосходительство.

–Там был ещё шарфик, – вставила мисс Рауль.

–Это мой подарок от магазина, – сказала продавец.

–Сколько стоит шарфик? – спросил Трегир, после чего, кивнув в сторону Анж, добавил: – Лаур…

Лаур подошёл к Анж. Офицер снял с её руки наручники. «Я надеюсь, без фокусов?» – тихо по-русски спросил Лаур. Она в знак согласия кивнула. Ей больше всего хотелось попасть домой. В голове трещало, во рту всё пересохло, нога нестерпимо ныла. «Лаур, пить…» Продавец, услышав Анжелику, принесла ей воду. Анжелика, как будто что-то вспомнив, вдруг громко произнесла:

–А между прочим, господа офицеры распускают руки…

–А вы грубо разговаривали с госпожой Рауль, – ответил Коста.

–А речь, вообще-то, не обо мне идёт. Вы ударили продавца.

–Ладно, мы с этим разберёмся, – Трегир достал что-то из пиджака. – Господин Бекам, вот чек на шестнадцать тысяч, госпожа Рауль, вы можете заменить вещь, испорченную этой красавицей.

–Трегир, ты с ума сошёл?! За какую-то тряпку, которая на этой толстой заднице трещит по швам! Да она вам некрасиво…

–Лаур, идите в машину, мы позже побеседуем, – Трегир был убийственно спокойным.

Лаур успел вывести Анжелику до того, как мисс Рауль раскрыла рот. «Анжелика, ты хоть представляешь, с кем ты связалась?» – спросил Лаур, усаживаясь рядом с Анжеликой в машину.

–Лаур, она назвала Кароль сначала купчихой, а потом королевской подстилкой. Кароль расплакалась. Меня она назвала оборванцем, ну я и стала действовать как оборванец. Если бы не Кароль, я бы ушла от полицейских. Она не послушалась меня, вернулась. Что мне будет?

–Не знаю, до чего договорится Трегир. Ты же ещё, кроме всего прочего, оказала неповиновение властям. Если полицейские согласятся не регистрировать вызов, хотя такое мало вероятно.

А в это время в магазине Трегир просмотрел полицейский отчёт:

–Я могу забрать эти документы?

–Они у нас прошли регистрацию, – ответил Свифт.

–Я не прошу вас убирать из регистрации. Перепишите нам по подчинённости.

–На основании какого пункта?

–На основании пункта седьмого статьи сорок девятой.

–Члены королевской семьи?

–Да, и если будете подавать рапорт о преследовании, – пришлите медицинские отчёты.

В это время вмешалась мисс Рауль:

–Если это члены королевской семьи, я могу подать на королевский совет?

–Можете, что вы хотите?

–Публичного извинения… Я могу знать имена девушек?

–Можете. Та, которая с вами огрызалась и испортила ваш костюм, – Анжелика Агнесса фон Гей де Ханзор.

–Принцесса… – прошептала продавец.

Анжелика посмотрела на Лаура. Ей становилось хуже: – Лаур, поехали во дворец. Скажи Трегиру, что я его дома подожду. Ну я же по дороге не сбегу.

–Ага, сбегай, думаешь, держать будем? Чего вдруг во дворец захотелось? В машине с тобой всё равно разбираться никто не будет.

–Голова болит, да и нога ноет, – на её лбу появилась испарина.

Реджинальд с Кароль уехали почти сразу. Трегир подождал, пока уедет мисс Рауль, полицейские. Он сидел в кабинете господина Бекама, заполнял бумаги. В это время в кабинет вошла продавец:

–Это всё из-за меня… – сказала она тихо.

Директор магазина и Трегир обернулись на неё. Девушка некоторое время помолчала, а потом не спеша рассказала, как она запретила Кароль и Анжелике мерить костюм, как они встретились с мисс Рауль.

–Ну и при чём здесь вы? – поинтересовался Трегир, а сам подумал, что если бы Анжелика ничего не натворила, то день прошёл бы зря.

–Ну, понимаете, если бы они зашли в примерочную, они бы не встретились с мисс Рауль. Она нам всегда доставляет проблемы.

–Да нет, вы здесь ни при чём, – Трегир за всё время ни разу не изменил тон. Он у него был ровный и спокойный, как будто ничего не произошло.

–Я знаю мисс Рауль, теперь принцессу вызовут на королевский суд, да? Но ведь она как могла защищала свою подругу.

–Не переживайте, милая девушка. Она, скорее всего, предстанет перед королевским собранием, а не судом. Собрание её знает очень хорошо. И, честно говоря, я не уверен, что мисс Рауль уйдёт оттуда удовлетворённой.

Бекам предложил Трегиру довезти его до дворца, так как Роджер, личный водитель принцессы, был вместе с Мэри по распоряжению принцессы, а Манфред, личный водитель Трегира, увёз Лаура и Анжелику. Другие машины работали по плану. Трегир принял это предложение. Когда они проходили через торговый зал, продавец обратилась к директору:

–Господин Бекам, я хочу в счёт зарплаты взять этот шарфик, – и она указала на точно такой же, какой подарила мисс Рауль. Получив согласие директора, она обратилась к Трегиру. – Господин Трегир, Вы не передадите этот подарок принцессе от меня?

–Если вы всем будете дарить шарфики, то Вам не на что будет жить, – ответил Трегир, подумав, что из хулиганки принцесса превратилась в кумира.

–Но вы ведь оплатили тот, поэтому я могу себе позволить преподнести скромный подарок принцессе.

–Вы полагаете, что она его заслужила?

–Я не знаю, как я поступила бы на её месте, но она не воспользовалась именем, когда мы попросили не мерить костюм. Она не воспользовалась именем, когда мисс Рауль начала выступать, и слушала её достаточно долго…

–Вот тут ей надо было бы пользоваться именем, а не портить вещи, – увидев, что девушка готова расплакаться, прижимая шарфик к груди, он добавил: – Хорошо, я передам ей ваш подарок, хоть она и была не права.

18. И опять на совет

Анжелика вошла в рабочий кабинет Трегира. Она ужасно не любила сюда ходить. Обычно Трегир решал все вопросы в своих апартаментах или же приходил в королевский дворец, а в кабинет приглашал, лишь когда хотел отчитать и в очередной раз призвать к совести.

–Проходи, садись. К сожалению, я немного занят, так что поскучай, ну и заодно подумай над своим поведением, – Трегир попросил прислугу принести кофе для принцессы.

–Так, может, я попозже зайду? – безнадёжно спросила она, окидывая взглядом обстановку, как будто это могло ей сказать, что её ждёт.

–Да нет, не стоит… Присаживайся, – он указал рукой на диван.

Она с неохотой опустилась на указанное место. Диван был под цвет мебели из орехового дерева. Её всякий раз поражали вещи, которыми окружал её и себя Трегир: всё изящно и со вкусом. Она понимала, что рано или поздно, но разговор на тему её выходки в магазине должен был состояться. И если Трегир её до сих пор не трогал, то, считала она, только потому, что его больше волновала её нога, которая разболелась совсем некстати, а может, наоборот, кстати. Анжелика поправила трость, на которую опиралась во время ходьбы, вздохнув с грустью, что отныне она будет зависеть от этой палочки. Как сказал врач: «Вы можете ходить, бегать и прыгать, но вам нельзя увеличивать нагрузки».

–Привет, о чём задумалась? – она вздрогнула от голоса Лаура, который неожиданно раздался над ухом.

–Да так, ни о чём. А ты чего здесь?

–Так при беседе буду присутствовать.

–А-а… – протянула Анж. – Что, наказывать будете? Да ты без надобности. Я теперь смирная.

–Неужели? – вмешался Трегир. – Надолго ли? Главное, чтобы твоего смирения на совет хватило.

–Меня вызывают на королевский совет?

–Ага, мисс Рауль подала на удовлетворение, ну а спикер как узнал… Я насилу упросил оттянуть до конца недели. В общем, завтра будет весело.

–А что ей ещё надо?

–Публичного извинения.

–А перед Кароль она не намерена извиниться?

–А Кароль не подала на удовлетворение.

–А что Реджинальд? – возмутилась Анжелика. И взяла телефон. Но Лаур мягко забрал трубку из её рук.

–А тебе, дорогая, запрещено общаться с Кароль.

–Но, Реджинальд, нет, чтобы поблагодарить, что я за честь его супруги вступилась, так он мне запрещает.

–Ну, предположим, запрещает не он, а я. После вашей выходки она почувствовала себя плохо, и мы вообще опасались выкидыша, а теперь ещё в её положении и на совет.

–А её-то зачем?

–Понимаешь ли, дорогая. Ваши материалы сейчас находятся на совете. Результат рассмотрения надо будет направить в полицию, так как материал там зарегистрирован. Скажи спасибо, что полиция не подала за неповиновение, а то бы, дорогая, не избежать бы более серьёзного наказания типа года монастыря.

–А ты не мог сказать, чтобы не регистрировали?

–К сожалению, нет. Мы во главе государства, и, если будем нарушать законы, которые сами издаём, как можем требовать с других? В России говорят, что рыба гниёт с головы. Так вот, мы – голова, и мы не хотим быть тухлой рыбой. А с членов королевской семьи спрос ещё строже, тебе это уже говорили.

Анжелика была усажена в кресло по левую руку от королевы. С другой стороны сидел принц. Трегир находился вместе со своими родителями в ложе великих герцогов. Реджинальд занял место около своего отца. Лаур, как всегда, за спиной Анжелики. Спикер начал заседание королевского совета с решения текущих проблем. Анжелика, хоть и имела право посещать совет, но не пользовалась им. Во-первых, о том, что обсуждалось на совете, она имела лишь обывательское представление. А во-вторых, её это не интересовало.

Наконец наступил кульминационный момент совета. По указанию старейшин в зал завели мисс Рауль и Кароль. Кароль, с побледневшим лицом и тёмными кругами под глазами, что свидетельствовало о том, что она плохо спала в последнее время, провели к боковой трибуне, куда обычно рассаживают журналистов. Мисс Рауль с торжествующим видом встала на центральную трибуну. «Сейчас мы тебе покажем, старая вешалка!» – воспользовавшись небольшим шумом, сквозь зубы по-русски произнесла Анж. «Только попробуй…» – также сквозь зубы и тоже по-русски парировал Генри. «Перестаньте шептаться», – оборвала их начавшийся диалог королева.

Спикер зачитал заявление мисс Рауль, в котором она требовала, чтобы юная принцесса совместно с Кароль принесла ей публичное извинение за нанесённое оскорбление. В этот раз на Снеговике был деловой костюм. Короткая обтягивающая широкие бёдра юбка открывала полные короткие ноги. Мисс Рауль подтвердила написанное в заявлении. Спикер обратился к Кароль, признаёт ли она себя виновной перед мисс Руаль.

Кароль, покраснев, поднялась с места и прошла на трибуну. Сейчас ей надо было сказать, что она не согласна с обвинением, которое ей зачитали. Ей надо обвинить во всём принцессу. Но девушка была не готова это сделать. Её три дня в этом убеждали Реджинальд и Трегир. Её уговаривали её родители и напоминали о ребёнке, что ради него она должна сохранить своё имя незапятнанным. Она будто прожила за это время не одну жизнь. Она повзрослела. Дойдя до трибуны, Кароль вдруг ощутила необычайное спокойствие. Она гордо, как её мать, приподняла голову, слегка улыбнувшись, поприветствовала присутствующих, а также правящий дом Ханзоров. Она встретилась глазами с Анжеликой, которая ей ободряюще улыбнулась.

–Уважаемые господа! – голос Кароль звучал необычайно твёрдо. Она сама себе сейчас удивлялась, откуда взялась уверенность, ведь когда-то стеснялась отвечать перед классом, а тут аудитория не просто большая, а состоящая из первых лиц королевства: – Повод, который собрал нас, поистине не весёлый. Что я могу сказать? Я не согласна с мисс Рауль и хочу заявить, что мисс Рауль сама спровоцировала ситуацию. Реакция с нашей стороны была лишь ответной.

–Что?! – повысила голос мисс Рауль. От напряжения на её шее вздулись вены. – Меня, даму благородного происхождения, обвиняют в клевете?!

–Мисс Рауль, мы вас выслушали. Позвольте выслушать другую сторону, – спикер прервал вопли Снеговика. И, кивнув в сторону Кароль, произнёс: – Продолжайте.

–Я хочу в свою очередь предъявить мисс Рауль обвинение в оскорблении как лично меня, так и членов моей семьи, а именно честного имени моей матери, а также в оскорблении принцессы Анжелики. Я согласна принести извинения мисс Рауль, но лишь во вторую очередь. Мисс Рауль оскорбила нас первой. У меня всё.

Реджинальд гордился своей маленькой Кароль. Он не мог даже ожидать от неё этого шага, первого смелого шага.

Спикер по просьбе совета старейшин зачитал материалы, которые были собраны полицейскими. Королевский совет, выслушав показания продавцов, охранников и самих полицейских, признал требования мисс Рауль к Кароль неправомочными. И решил, что мисс Рауль должна принести публичное извинение Кароль. Мисс Рауль пришлось подчиниться требованиям королевского совета, к справедливости которого она сама же взывала. Первый раунд был выигран. Теперь было самое сложное.

Анжелика, слегка прихрамывая, опираясь на трость, чем вызвала у членов королевского совета чувство неловкости, прошла к центральной трибуне. Её приветствие всех присутствующих было не таким изящным, как у Кароль.

–Приветствую всех, – улыбнувшись, она по-королевски вскинула голову и продолжила: – Я не вижу необходимости заново перечитывать (хотя никто этого не собирался делать) материалы проверки, что написано – всё верно. Давайте же рассмотрим эту ситуацию.

Анжелика красочно рассказала о том, что происходило в магазине, не забыв описать костюм, который выбрала Кароль и костюм, который натянула на себя мисс Рауль. При этом сравнение было явно не в пользу мисс Рауль. Члены королевского совета то опускали голову, то прикрывали рты руками. Наконец кому-то не удалось сдержать смех. И вот уже зал сотрясался от многоголосого хохота. Королева держалась дольше всех, но и она не удержалась. Не смеялась лишь мисс Рауль, которая от негодования была похожа на варёного рака. Она топала ногами и пыталась перекричать шум, но ей не удавалось. Не смеялась и Анжелика. На её лице застыло трагическое выражение, при виде которого заседающих охватил новый приступ смеха. Никогда ещё не слышал этот зал такого звучного хохота. Наконец вроде зал стал успокаиваться. Старейшина, высморкавшись и вытерев слёзы, обратился к принцессе:

–Мы попросим вас обойтись в дальнейшем без описаний. Пожалуйста, сообщайте факты, факты и ничего кроме фактов.

–Что ж, хороша наследница престола, если превратила королевский совет в цирковую арену. Клоун, – хмыкнула мисс Рауль.

–Прошу заметить, что на арене цирка дрессировщик входит в клетку к разъярённым львам, меряются силами силачи, а когда-то гладиаторы…

–Хватит паясничать! Это не балаган…

–А я думала, что меня пригласили на конкурс «Аллё, мы ищем таланты».

–Немедленно прекратите, иначе вам обеим будет предъявлено обвинение в неуважении к королевскому совету! – прервал их перебранку спикер. – Ваше величество, у Вас есть что добавить?

–Я хочу сказать, что испорченная вещь заменена. Значит, в этом обвинение должно отпасть. Что касается оскорбления, то я бы хотела, чтобы мисс Рауль конкретно произнесла те слова, которые её оскорбили. Не могли же её оскорбить все слова. Кроме того, я хочу, чтобы мисс Рауль принесла извинения за клевету королевской семье, ибо она назвала меня оборванцем, что бросает тень на королевскую семью. Иными словами, она указывает на банкротство королевской семьи.

«Так, кажется, она не зря сидела эти дни над книгами и советовалась с юристом. Кажется, девочка начинает защищаться. Так повернуть – это поистине происки юриста», – Трегир был удовлетворён. Хотя он понимал, что сегодня она тренируется на мисс Рауль, а завтра это придётся испытать ему на себе лично. И уже когда-то давно в России это было. Он помнил, что когда они были «по разные стороны баррикады», тогда Анжелика придерживалась буквы закона. Она выполняла всё буквально. И надо было очень внимательно следить за словами, которые произносились или писались. Теперь же она начинала искать двойной смысл слов. Обвинение королевской семьи в банкротстве было достаточно серьёзным.

–Я имела в виду не банкротство королевской семьи, – заикаясь и краснея ещё больше, мисс Рауль начала оправдываться. Ей теперь хотелось прекратить всё это. Она была уже не рада, что начала эту возню. – Я не знала, что передо мной в тот момент находится принцесса, я думала, что из простолюдинов…

–В соответствии с кодексом поведения людей крови, – Анжелика усмехнулась, ибо это поистине звучало глупо – люди крови, как будто кровь текла только в жилах благородных людей, а в жилах простых была вода, – Вы не имеете права указывать на имущественное различие простолюдинов и благородных людей.

–Но вы были в магазине для обеспеченных людей, значит, Вы не простолюдинка… – мисс Рауль всё больше путалась. – Я приношу извинения за эту фразу и хочу заверить королевский совет, что под словами не подразумевался какой-либо смысл.

Королевский совет принял извинение, принесённое королевской семье. Пока это вносилось в протокол, мисс Рауль немного пришла в себя и, вспомнив, что, собственно говоря, это ей, а не она, должны были принести извинения, вдруг вновь потребовала, чтобы принцессу призвали к ответу.

–Я прошу, чтобы мисс Рауль конкретно назвала, чем я её оскорбила. Я же назвала то слово, которое посчитала за клевету. Считаю, что и мисс Рауль должна назвать, что конкретно её оскорбило в моих словах. Может, королевский совет и сочтёт, что это не оскорбление.

Совет старейшин, посовещавшись и предвидя, что это ещё не конец, согласился с требованием принцессы.

–Она назвала меня снежной бабой.

–Я, наверно, плохо перевела с русского. Я хотела сказать, не снежная баба, а Снегурочка-дурочка, – последнее слово было произнесено по-русски и его смысл поняли только три человека, которые совсем не были заинтересованы в наказании принцессы, поэтому они промолчали. – Ну, снежная баба, Снегурочка, то есть светловолосая девушка с голубыми глазами – в возрасте. Это из русского фольклора. Это слово не обозначает ничего плохого. Ну если это могло оскорбить мисс Рауль… – при этом лицо Анжелики выражало такое недоумение, что мисс Рауль тут же вмешалась и сказала, что она действительно не поняла, что это не оскорбление. Про себя она пожалела, что не посмотрела значение этого непонятного слова в словаре.

–А ещё она меня назвала толстозадой старой квочкой, – мисс Рауль лишь после того, как произнесла, поняла, что сказала что-то не то, но что, до неё не доходило.

–Ну, во-первых, старой квочкой я назвала не её, а ворону, которая сидела на крыльце. Она была такая старая, каких я ещё не видела. Вот я и не удержалась. Но это совсем не относилось к мисс Рауль. Если вы мне не верите, то спросите у охранников магазина, была ли ворона на крыльце… – Анжелика несла всю эту чушь, ни на что не надеясь. Но, к её удивлению, мисс Рауль в очередной раз, стушевавшись, пробормотала: «Может быть, может быть…». – А что касается толстой задницы, то я приношу извинения: ваша задница совсем не толстая, а очень даже стройная. Я надеюсь, что извинения приняты.

Присутствующим в зале, которые ещё с трудом сдерживали смех, было достаточно показать пальчик, чтобы они заново начали смеяться. Поэтому тон, которым были произнесены слова относительно телес мисс Рауль и насколько это соответствовало действительности, вверг ряды в новый приступ смеха.

Мисс Рауль отказалась от своих требований и, радуясь, что всё закончилось, вышла из зала. Королевскому совету пришлось резюмировать, что в ходе заседания мисс Рауль принесла сначала извинение Кароль, а затем королевской семье. Принцесса, равно как и Кароль, была признана невиноватой в оскорблении. Принцессу признали виновной в порче вещи, но так как стоимость была возмещена своевременно и без вмешательства королевского совета, то и это обвинение было снято. Полицейский департамент на запрос королевского совета о привлечении принцессы к ответственности за неповиновение властям ответил отказом. Принцесса в очередной раз выходила победителем. Заседание было объявлено закрытым.

И снова октябрь

19. Университет

Поступление Анжелики в университет повергло в шок королевскую семью. Как ни противились они, ничего поделать с этим не могли. Нет, не то чтобы были против учёбы. Наоборот, они понимали, что престолонаследнице нужны знания, но предпочитали бы её видеть в элитной королевской академии государственного управления, куда мечтали попасть дети политиков со всего мира и куда детям королевской семьи вход был зарезервирован. Несмотря на привилегированность положения, Анжелике пришлось бы учиться в полную силу, ибо тем и славилось это заведение, что, невзирая на титулы, – со всех спрашивали одинаково строго.

Анжелика же выбрала государственный университет Святой Татьяны, который не менее знаменит, чем Кембридж и Оксфорд. Трегир, решив не спорить со своей своенравной подругой, сделал ей документы как иностранному студенту, ибо она хотела сохранить своё инкогнито. Благо у неё до сих пор оставался паспорт, по которому она прибыла в Анастас. У Трегира так и не дошли руки, чтобы его заменить. Чем же не нравился этот университет Трегиру? Несмотря на то что там давали хорошие фундаментальные знания, в университете очень часто собиралась оппозиционная молодёжь. Вот именно её участия в студенческих собраниях и опасался Трегир. Бунтарское зерно, попав на благодатную почву, могло очень быстро и хорошо прорасти. Он взял с неё слово, что в университете она будет учиться и ничем иным заниматься не станет.

Анжелика сидела в библиотеке. На завтра задали очень много, да ещё Генри и Трегир требовали, чтобы она иногда не забывала читать и изучать придворную этику.

–Ваше величество, его превосходительство желает вас видеть у себя, – к Анжелике подошёл лаборант королевской библиотеки, которая располагалась в галерее, соединяющей оба дворца.

Лаборантом работал симпатичный паренёк с доброжелательным лицом. Но в его огромных серых глазах застыла грусть. Со спины он был маленьким уродцем-горбуном. Но он ненавидел, когда его жалели. Девушки и женщины, приходившие в библиотеку, попадали под обаяние его мягкого голоса, но как только подняться – их отношение к нему тут же менялось. Они или просто презирали его, или откровенно сочувствовали. Филипп долго работал в муниципальной библиотеке и довольствовался скромной зарплатой. Его вполне устраивала его должность, ведь у него было самое главное – книги. Он жил в своём литературном мире. Среди книжных полок чувствовал себя как рыба в воде. Тогда муниципальная библиотека выдвинула его на участие в конкурсе на звание лучшего библиотекаря. Победа в конкурсе позволила бы библиотеке расширить фонды и привлечь большее количество посетителей. Вот на этом конкурсе его и заметил Трегир, в то время подыскивающий лаборанта, который мог бы работать с Анжеликой. Побеседовав с юношей, Трегир убедился, что не ошибся. Филипп, а именно так звали этого лаборанта, быстро нашёл общий язык с принцессой. При ней он позволял себе комментировать решения правительства, и Анжелика постепенно начала тоже этим интересоваться. Он помогал ей в подготовке к занятиям. Ему нравилось, что принцесса не обращала внимания на его внешность.

–Хорошо, Филипп, соедини меня с герцогом, – вздохнула Анж. Ей совсем не хотелось покидать библиотеку. – Трегир, говорят, что ты соскучился, но я как-то не очень, – она по-прежнему с Трегиром разговаривала по-русски.

–Знаешь детскую считалку: «Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать», – Трегир отвечал по-русски, значит, он не хотел, чтобы его понял кто-то посторонний.

–Иду, – буркнула Анж. Она сложила стопкой книги. – Филипп, если я не приду, уберёшь всё на место? Ладно?

Трегир действительно был не один. За столиком с кофейными чашками в руках сидел пожилой мужчина и девица неопределённого возраста в свитере грубой вязки. У девицы были длинные распущенные волосы, имевшие несколько неопрятный вид.

–Знакомьтесь, это и есть наша принцесса, – Трегир представил Анжелику. – А это журналисты из оппозиционной газеты «Авангард»: Ален Дью и София Винер. Они хотели побеседовать с тобой. Я вас оставлю. Анжелика, как закончите, зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет. У меня есть к тебе серьёзный разговор.

Трегир вышел из кабинета. Слово взяла София:

–Мы хотели бы взять у вас интервью, ну и сфотографировать вас.

–У меня? – Анжелика налила себе кофе. – А почему именно у меня? Фотографировать меня не надо. А вот интервью… Вы не боитесь, что я вас разочарую?

–Вы знаете, что вас отождествляют с оппозицией королевской власти?

–Меня? Интересно, а королевская власть об этом знает? И вы хотите упрочить это мнение? Я не думаю, что я оппозиция. Я вообще вне политики.

Но тот, кто попадал в руки журналистов, так просто от них не избавлялся. Так или иначе, София и Ален втянули Анжелику в политический спор, который постепенно перешёл к новому закону об образовании. Анжелика приводила в пример школьную систему СССР, считая её лучшей. Дискуссия продолжалась больше трёх часов.

–Ну как интервью, удалось взять у господина Трегира? – спросил главный редактор у вернувшихся подчинённых. – И почему у вас такой вид, как будто вас заставили шпалы носить?

–Можно сказать, что заставили, – устало улыбнулась София. – Мы взяли интервью не только у великого герцога, но и у принцессы. Я её даже сфотографировала, правда, нелегально, но ведь победителей не судят.

–Интервью у принцессы? – главный редактор сел на телефон, потом тут же вскочил. – Вы меня разыгрываете? А фото, если она не дала согласие, я не разрешу печатать. Не надо настраивать их против себя. Ну давайте включайте, я хочу послушать…

Рабочий день в редакции закончился за полночь. Усталый, но довольный редактор с победными нотками произнёс: – Отдам под это целый номер. Комментарии, конечно же, подчас сырые и незрелые, но ведь ей всего шестнадцать лет и она никогда не занималась политикой. Но какая оппозиция!Да это же пороховой склад, на котором стоит трон! Вот это бомба!

Трегир понял, что Анжелику не дождётся, поэтому пришёл сам в её апартаменты и пригласил следовать за ним:

–Итак, дорогая, хочу тебя предупредить, что сегодня после ужина ты остаёшься у меня.

–Это с какого перепугу? – усмехнулась Анж, заходя в апартаменты Трегира.

–С такого, что Генри уехал. И мне бы хотелось пригласить тебя в театр, на венскую оперетту. И вот ещё, у меня к тебе просьба завтра не ходить в университет.

–Я не могу. У меня завтра лабораторная.

–Ну тогда воздержись хотя бы от посещения студенческого собрания, – Трегир посмотрел на удивлённое лицо Анжелики. – Дорогая, ты думала, что я не знаю? Я также знаю и то, что на собраниях ты ведёшь себя тихо как мышка, в прениях не участвуешь, с инициативой не выступаешь. В общем, это уже приказ, а не просьба: завтра для тебя никакого студенческого собрания. Это первое. И второе: никаких предупреждений своему длинноволосому воздыхателю… – Трегиру было ещё веселее, видя как смутилась Анж. – Ну что ты решила?

–Хорошо, я не пойду на собрание. В конце концов там ничего сверхъестественного не происходит. А посещаю я их… Ты же сам говорил, что мне как будущему политику необходимо знать, чем живёт мой народ. А самое лучшее – узнать из первоисточников.

Лекции подходили к концу. Анжелика забыла про собрание, лабораторная по экономико-математическому моделированию, предмету новому и незнакомому, оказалась с подводными камнями. Сегодня после занятий её должен был забрать Манфред – Трегир подстраховался, чтобы у Анж не было соблазна задержаться после занятий.

–Анжела, пойдём перекусим перед собранием, – к Анж подошёл худой, высокий юноша с выступающим кадыком. Его непричёсанные волосы были собраны на затылке в длинный хвост.

–Знаешь, Жераль, я сегодня не могу. Мне домой надо.

–Жераль, ты скоро? – окликнул его Патрик. Патрик учился на другом факультете. В отличие от бунтаря Жераля, который жаждал изменить мир со свойственной ему юношеской горячностью, Патрик участвовал в студенческом движении от нечего делать. Избалованный юноша из семьи богатых буржуа, он искал приключения. – Привет, Анжела, ну что, вы идёте в буфет, а то через пятнадцать минут начнётся…

–Нет, не могу. Я побежала, пока, мальчики, – Анжелика повернулась, чтобы уйти, но Жераль взял её за руку.

–Анжела, ты же обещала. Ну что случилось? Что у тебя дома дети плачут?

Анжелика посмотрела в окно. Там сильный ветер гнал низкие тучи. Вот-вот и хлынет дождь:

–Знаешь, сегодня по прогнозу погоды ураган передавали, а я зонтик не взяла. Не хочу потом мокнуть. Прости, я не могу.

–Я тебя потом на такси довезу, а… – попытался выдвинуть последний довод Жераль.

Анж, ничего не говоря, отрицательно покачала головой и побежала по коридору. Она не видела, что их разговор слышали Важель и Николас – студенты старших курсов. Николас страдал подозрительностью и во всех новичках видел предателя. «Мне не нравится эта подруга», – быстро сказал он Важелю и побежал за Анж.

Анжелика дошла до автобусной остановки, перешла через маленький сквер, где за кустами жасмина стояла машина Манфреда. Николас увидел, как девушка садится в дорогую чёрную машину с тонированными стёклами. Номер машины он не увидел, но был уверен, что это полицейские номера. «Значит, нас предали…» Он тут же подошёл к телефонной кабинке, набрал номер Важеля: «Она предатель… Нет, я уверен. Я видел, как она садилась в полицейскую машину. Она агент. Некогда, понимаешь. Перехвати лидеров на подъезде, пусть уезжают…»

Пятница. Анжелика по старой доброй традиции сидела в библиотеке. Сегодня в университете было мало народа. Сказали, что многие арестованы. Из-за этого новый материал не изучали, а повторяли уже изученное. Да и на дом задали из прошедшего. Выходные обычно она или с Трегиром, или с Генри куда-нибудь ходила, и времени на подготовку может не быть. Её размышления прервало чьё-то прикосновение. Она подняла глаза. Рядом стоял Трегир, держа в руках королевский плащ.