Текст книги "FAKE – структуры. Призраки российской политики"

Единственной формой существования гражданского общества в демократической системе может быть лишь то, которое определяется «матрицей национального образа жизни, характера и мировоззрения». Попытка прямого переноса чужой политической культуры и структуры гражданского общества лишь порождает fake-структуры. Каким же должно быть наше гражданское общество, определяемое российской политической культурой? Этот вопрос требует отдельного обстоятельного обсуждения.

Глава VIII
FAKE 2 – ДЛЯ ЗАПАДА
(глава для работников ЦРУ)

Ранее читатель мог ознакомиться с тем, что попытка создания политических и общественных структур, не соответствующих русской политической культуре, попытка сделать в России кальку со структуры западного гражданского общества приводит к созданию fake-структур. Более того, рано или поздно эти структуры перестают соответствовать не только российской, но и западной политической культуре. Именно такая ситуация произошла с fake-оппозицией и fake-правозащитниками. Эта закономерность требует отдельного анализа.

Несмотря на то что такие fake-структуры декларируют себя аналогами западных общественных организаций, они не имеют аналогичных по значимости групп поддержки в обществе, активистов и волонтеров, которые будут разделять их ценности, а пропагандируемые ими воззрения могут резко отличаться от менталитета тех людей, интересы которых они якобы защищают. В силу того, что получение ими ресурсов не зависит от соответствия запросам российских граждан, постепенно происходит своеобразная «негативная оптимизация» их деятельности. Постепенно из их работы исчезает все то, что не ведет к получению новых ресурсов – что не соответствует запросам и представлениям, часто искаженным, западных спонсоров. В результате они становятся все менее привлекательными для российского общества. В стремлении увеличить к себе интерес западных спонсоров и средств массовой информации их руководство занимает все более радикальную позицию.

Кроме того, их информация и отчеты о деятельности нередко являются неточными и искаженными в их собственных интересах. Безусловно, эта закономерность не относится к тем организациям, которые соответствуют как западной, так и российской политической культуре. Многие из таких структур плодотворно работают в России.

Между тем имеет место и обратный феномен – многие из российских политических структур или структур третьего сектора в действительности не соответствуют западным стандартам и совершенно не занимают того положения и не имеют влияния, которые за ними предполагают. Часто они вовсе не способствуют достижению тех целей, для которых поддерживаются, а информация, получаемая через них, нередко является неточной и искаженной в собственных интересах этих структур.

Таким образом, рано или поздно и те и другие структуры становятся fake-структурами и для Запада – этот феномен будем называть fake-наоборот, или fake². Оказывается, что значительная часть fake-структур одновременно является и fake²-структурами, т. е. название, декларируемые и настоящие цели, группы, интересы которых они якобы отстаивают, настоящие их члены, реальное положение и влияние не соответствуют друг другу исходя и из российского, и из западного понимания ситуации, ценностей и целей.

Вернемся к примеру fake-оппозиции Других™. Итак, западные средства массовой информации дают достаточно ясную картину: популярнейшими фигурами российской политики для них стали М. Касьянов и Г. Каспаров. The New York Times в статье «Каспаров – строитель оппозиции Путину» от 11 марта 2007 года пишет:

«Сорокатрехлетний Каспаров – не единственный политический противник Путина, но самый, пожалуй, известный…»

Christian Science Monitors статье «Каспаров против Путина» от 2 апреля 2007 года:

«Каспаров – председатель либерального оппозиционного Объединенного гражданского фронта, фактический глава антикремлевской коалиции „Другая Россия“.

The Washington Times в статье «Защитим свободу?» от 17 апреля 2007 года:

«… Гарри Каспаров, многолетний чемпион мира по шахматам и защитник свободы мирового класса».

Достаточно провести примитивную аналитическую работу в Интернете, чтобы обнаружить, что за последние полгода, например, Г. Каспаров упоминался в западных средствах массовой информации примерно в четыре раза чаще, чем Д. Медведев или С. Иванов. Например, М. Касьянов упоминался примерно в три раза чаще, чем Д. Медведев или С. Иванов.

Сравним эту картину с настроениями жителей России и зададимся вопросом о том, какая часть населения может поддерживать М. Касьянова или Г. Каспарова. Используем наиболее благоприятную для них оценку – данные того социологического центра, который, вероятно, наиболее им близок.

В своем интервью 10 мая 2007 года Le Figaro M. Касьянов говорит: «… это данные опросов ВЦИОМ, контролируемого Кремлем, кому как не мне это знать. Когда его возглавлял социолог Юрий Левада, он отказался подчиниться давлению и был вынужден уйти».

Воспользуемся данными социологической службы «Левада-центр». В своем материале 3 мая 2007 года на вопрос: «Если бы выборы президента России состоялись в ближайшее воскресенье, приняли бы вы в них участие, и если да – за кого из нынешних политиков вы бы проголосовали?» (респонденты спонтанно называют фамилии кандидатов) – около М. Касьянова красноречиво стоит ноль. В случае предъявления списка возможных кандидатов без фамилии В. Путина и с фамилией М. Касьянова около нее красноречиво стоят три процента. В аналогичных данных и по С. Иванову, и по Д. Медведеву стоит от 20 до 30% (в зависимости от числа опрошенных или от числа намеренных голосовать).

Аналогичным образом «Левада-центр» описывает и ситуацию с оппозицией: «Электорат кандидатов от оппозиции крайне малочислен, и шансы пройти хотя бы во второй тур у них практически отсутствуют. Население настроено в отношении демократов негативно, и на вопрос: „Кого бы вы хотели видеть в качестве единого кандидата от демократических сил на выборах президента России в 2008 году?“ – 54% ответили „никого из них“, и еще 16% затруднились с ответом. С небольшим преимуществом список кандидатов на роль объединяющего лидера возглавили И. Хакамада (6%) и В. Рыжков (4%). Остальные получили следующую долю поддержки: Явлинский (4%), Белых (3%), Касьянов (3%), Немцов (2%), Каспаров (2%)».

Иначе говоря, уровень поддержки Касьянова и Каспарова даже среди тех, кто положительно относится к данному спектру и готов давать ответ на этот вопрос, находится в пределах погрешности социологического опроса. Точные параметры опроса в материале «Левада-центра» не приводятся, но по их практике можно предположить около 1600 опрошенных по 128 населенным пунктам в 46 регионах страны. Отдельно отметим, что данные использованы из предположения наилучшего отношения к Г. Каспарову и М. Касьянову среди более-менее авторитетных социологических служб, в действительности уровень поддержки этих фигур среди населения может быть еще ниже.

Как легко увидеть читателю, уровень серьезности оценки фигур Г. Каспарова и М. Касьянова на Западе и реальный уровень их поддержки в России условно отличаются от 20 до 40 раз – предоставим читателю возможность сравнить степень их упоминания в западных СМИ и уровень их реальной поддержки в России с количеством упоминаний и поддержкой населением С. Иванова и Д. Медведева.

Точно такая же ситуация и с оценкой идеологии этих фигур – Запад воспринимает их в качестве демократов-рыночников, реформаторов, правых по экономическим убеждениям (см. выше, например, журнал Forbes от 4 мая 2007 г., The Times от 21 марта 2005 г., The Washington Times от 17 апреля 2006 г.). Между тем по своим программам они являются типичными популистами с социалистически ориентированной идеологией, более левой, чем программа КПРФ. Более того, одним из немногих примеров реальных действий Других™ стала поддержка иска граждан России к правительству. 13 июля в Пресненском суде Москвы (ул. Зоологическая, д. 20) началось рассмотрение по существу иска с требованием справедливых компенсаций по вкладам в Сбербанке, обесцененным прозападным правительством Е. Гайдара в 90-х годах. Аналогичным образом Запад воспринимает Других™ в качестве поборников демократических принципов, между тем как они открыто призывают к запрещению партий, уничтожению целых сегментов гражданского общества, провозглашают собственную неподсудность и т. д.

Именно поэтому эти фигуры и возглавляемые ими структуры являются fake²-структурами для Запада – ни по своему влиянию, ни по своему настоящему содержанию они не соответствуют западным надеждам.

Впрочем, для западного мира, в особенности для американцев, характерно искреннее непонимание того, что вся информация, получаемая от их контрагентов в той или иной стране, совершенно не отражает реальной ситуации, а предназначена исключительно для того, чтобы добиться дополнительной поддержки и финансирования. Эта закономерность совершенно не связана с Россией, а имеет общий характер.

Например, показателен диалог помощника госсекретаря США по вопросам демократии, прав человека и труда Б. Ловенкрона – бывшего сотрудника ЦРУ и корреспондента телекомпании «Аль-Джазира» на брифинге 5 апреля 2007 года, посвященном презентации доклада «Права человека и демократия в мире в 2006 году»:

«Вопрос: Думаете ли вы, что проблема Гуантанамо подрывает ваши усилия по поддержке прав человека за границей, на которых вы делаете акцент в этом отчете?

Ответ: Я могу сказать, что во всех моих путешествиях, со всеми людьми, с которыми я беседовал и которым мы пытались помочь, вопрос Гуантанамо, вопрос репутации Америки не поднимался. Вопрос всегда возникал в контексте того, что вы можете сделать для помощи нам, выражаясь языком кризиса, что вы можете сделать в контексте Дарфура, например; что вы можете сделать в контексте Бирмы.

Вопрос: Мы смотрим арабские медиа и Средний Восток, Северную Африку и Персидский залив. Этот вопрос поднимается ежедневно.

Ответ: Давайте я вам кое-что скажу. Я был на Мертвом море с государственным секретарем Кондолизой Райс на третьем «Форуме будущего». Я встретился с немалым количеством представителей негосударственных организаций разных стран, и ни один не поднял этого вопроса. Они хотели узнать не то, когда Гуантанамо будет закрыто. Они хотели узнать, собираемся ли мы поддерживать свободу на Среднем Востоке».

Такая ситуация действительно очень похожа на правду – ни один из «немалого количества представителей негосударственных организаций разных стран» действительно не поднимал вопроса Гуантанамо, единственный вопрос, который их интересовал, – собираются ли США поддерживать у них свободу, или, переводя на русский, «деньги дадите?».

Совершенно аналогичная ситуация происходит и в России. Например, в интервью The New York Times (США) от 10 июля 2006 года Г. Каспаров критикует позицию США за недостаточную, на его взгляд, поддержку, пользуясь той же терминологией: «Теперь президент Америки, судя по всему, пытается сказать, что иракцы и афганцы заслуживают демократии, а россияне – нет». Очевидно, что основной вопрос к представителям западных стран, который интересовал, например, «цвет гражданского общества», собравшийся на конференцию Других™, – «дадите денег и поддержку СМИ?». Ничто другое их действительно не интересовало. Именно поэтому при встречах со своими российскими контрагентами, которые ждут от них финансирования, у американцев возникает иллюзия того, что они понимают все наше общество. А российские fake-структуры третьего сектора, «заточенные» именно под эти западные средства, банально «разводят» американцев, говоря им лишь то, что они хотят или ожидают услышать. Например, общим местом стала дезинформация западной аудитории о ситуации в России. Например, в интервью газете Die Zeit (Германия) 8 декабря 2006 года Е. Альбац говорит: «Мы уже наблюдаем развал режима в России, результатами которого стали убийства Политковской и Литвиненко». Между тем вне зависимости от степени негативного отношения к государственной власти в современной России серьезно говорить о ее «развале» может только малоинформированная западная аудитория, но уж никак не «профессор» Высшей школы экономики Е. Альбац. В этом же стиле выступает юморист В. Шендерович в статье Washington Post (США) от 3 ноября 2006 года: «Сегодня изнутри все прогнило, хотя снаружи смотрится хорошо». Готовность отрицать даже очевидные факты доходит до логического предела в высказываниях В. Буковского.

Например, на логичный вопрос польской газеты Tygodnik Powszechny 30 июля 2007 года: «Если в России Путина так плохо, то почему президент пользуется такой большой поддержкой граждан?» – он отвечает: «Исследования общественного мнения в России не имеют смысла. То, что они показывают, – чистый абсурд». Вероятно, бывший диссидент считает, что Россия является специфической аномальной зоной, в которой принятые методы исследования социальных наук перестают действовать. «Оппозиционер» В. Шендерович также «восстает» против фактов, очевидных даже для резко антироссийски настроенных экспертов, попутно демонстрируя низкий уровень понимания используемых им слов: «Аншлаг», Катя Лель, Шуфутинский, Путин, Рогозин и Жириновский – все продукты для одного и того же электората. Всего этого народ уже вполне наелся.

Вероятно, ему невдомек, что говорить об «электорате» применительно к телевизионной передаче или артистам эстрады безграмотно. С другой стороны, юмористу совершенно не обязательно понимать смысл используемых им слов, а тем более быть способным различать электорат Рогозина, Путина и Жириновского. Между тем с точки зрения политологии называть его одинаковым сродни тому, чтобы быть уверенным в том, что тексты Платона, Агаты Кристи и журнала Playboy относятся к одному и тому же направлению.

Ему вторит Г. Каспаров – на утверждение журналиста The Times (Великобритания) 26 марта 2007 года о том, что «Путин продолжает пользоваться 80-процентными рейтингами одобрения», он говорит: «Если вы подходите в России к человеку на улице с опросом о Путине, не стоит ждать правдивого ответа».

Вероятно, Г. Каспаров пытается убедить англичан в том, что каждый отметивший во время опроса свое неодобрение деятельности В. Путина будет немедленно схвачен ФСБ. В сознании активистов Других™ своеобразной трансформации подвергаются не только социальные, но и экономические науки – используется какая-то «Другая экономика». Например, бывший диссидент В. Буковский утверждает: «… у России нет экономических успехов, а есть деньги, и благодаря этому создается такое впечатление, будто она добилась успеха…». Вероятно, в его сознании рост ВВП означает не рост, а падение экономики. Ему вторит «интеллектуальный» лидер оппозиции А. Илларионов, который, казалось бы, должен быть более подготовленным.

В статье газеты LeNouvel Observateur (Франция) от 14 июля 2006 года он утверждает: «По всем показателям путинская Россия до сих пор не может считаться экономически развитой страной». Вспомнив его выступления в период его работы на Президента РФ В. Путина, следует прийти к выводу, что в это время Россия была экономически развитой страной, а после его отставки быть ею перестала. Между тем у определенной западной аудитории такие рассуждения не могут не вызвать позитивной реакции.

Итог: неправильно понимаемая ситуация в России, неправильные решения, неэффективно потраченные деньги американского налогоплательщика.

Впрочем, этот результат в отношении России тоже не является уникальным для США. Ту же самую проблему мы видим в Ираке: «США искренне ожидали, что иракцы будут благодарны за то, что их освободили. И частично это произошло из-за того, что люди, от которых они получали основную информацию об Ираке, убеждали их в этом»[26]26
  Лекция бывшего шефа ближневосточного бюро Newsweek О. Мэтьюза 6 декабря 2005 года. «Русские чтения». – Выпуск 2. – С. 196.


[Закрыть].

Впрочем, неправильная оценка ситуации и неправильные решения – старая американская традиция. Очень показательны воспоминания бывшего министра обороны США Р. Макнамары времен войны во Вьетнаме, в которых он мучительно пытается понять причины принятия неправильных решений и последовавшего поражения в войне.

Он пишет: «Причины для неоправданного оптимизма военных можно было найти повсюду. Сейчас стало ясно, что они получали весьма недостоверную информацию от южновьетнамцев, которые старались докладывать о том, что американцы хотели услышать. Впоследствии директор ЦРУ Джон Маккон писал: «Информация, которую нам поставляли… была неверной»[27]27
  Макнамара Р. Вглядываясь в прошлое. Трагедия и уроки Вьетнама. – М., 2004. – С. 80.


[Закрыть].

Другая старая американская традиция – ослепление идеями об универсальности англосаксонской политической системы для всех народов мира, попытка действовать исходя из своих ценностей и логики, оставаясь абсолютно неадекватными потребностям многих других стран, менталитету их народов и соответственно производным от этого механизмам власти. Именно эта ошибка привела к их поражению во Вьетнаме, неудаче в Ираке, потере уважения и возможности влиять на ситуацию в России.

Как видит читатель, и американские официальные лица, и сотрудники ЦРУ совершают те же ошибки, как и сорок лет назад: «наши неверные суждения относительно понятия „свой-чужой“ отражали наше глубокое невежество и незнание истории, культуры и политики проживающего в этом регионе народа и личных качеств и привычек его лидеров»[28]28
  Макнамара Р. Там же. – С. 338.


[Закрыть].

Когда очередной американский отставник из Государственного департамента или ЦРУ, например Б. Ловенкрофт, будет отчитываться начальству и объяснять, почему они «потеряли Россию», он, подобно приведенному выше, напишет о том, что «причины для неоправданного оптимизма можно было найти повсюду, но мы получали недостоверную информацию».

Возможно, он даже будет приводить примеры своей активной деятельности в стиле:

«В начале года помощник госсекретаря по демократии, правам человека и труда посещал Москву для обсуждения закона по неправительственным организациям с представителями гражданского общества, членами Государственной Думы и официальными лицами».

«В апреле заместитель госсекретаря по политическим вопросам встретился с лидерами гражданского общества по вопросу состояния демократии в стране».

«Посол встретился с руководителем Центральной избирательной комиссии и лидерами политических партий, включая лидеров оппозиции, для того чтобы подчеркнуть необходимость прозрачных и честных выборов»[29]29
  Отчет об активной работе Государственного департамента США в России взят из доклада «Права человека и демократия в мире в 2006 году».


[Закрыть].

Бесполезно. Объяснения не примут. И будет это не через сорок лет, а очень скоро, когда на выборах президента РФ М. Касьянов или Г. Каспаров наберут свои 2, 5%. Именно тогда Государственному департаменту и Республиканской партии США придется объяснять американскому налогоплательщику, почему на «поддержку демократии» в России потрачены сотни миллионов долларов, усилия тысяч человек, написаны сотни тысяч статей, а результат для них все хуже и хуже.

Открою еще один секрет: для любой власти нет лучше оппозиции, чем троица Каспаров – Касьянов – Лимонов – сомнительная репутация, сумбурная программа, исчезающе малая поддержка электората, имидж зарубежных марионеток. В рамках постмодернистского подхода такая fake-оппозиция является классическим «симулякром» Ж. Бодрийара – т. е. репрезентацией того, что в этой форме на самом деле не существует. При всем желании Запад не смог бы сделать российской власти лучшего подарка, чем ставка на Других™. Аналогичным по глупости шагом могла бы быть только открытая поддержка и финансирование Россией радикального антиглобалиста Р. Найдера в качестве залога прогресса и перспективной политической силы в США.

Между тем, для того чтобы понимать то, что происходит в России, надо меньше полагаться на мнение таких ангажированных фигур, как Г. Каспаров, идущих даже на явный подлог в описании своей несуществующей борьбы в стиле «… путинское полицейское государство сбросило маску. Против участников мирного шествия применили водометы, слезоточивый газ, на них натравливали сторожевых собак; людей арестовывали сотнями, без всякого разбора»[30]30
  Один день из жизни Гарри Каспарова. The Times, 6 мая 2007 г.


[Закрыть].

Стоит изучить хотя бы данные тех аналитических центров, которые считаются особо дружественными западным фондам и центрам. Например, на вопрос того же «Левада-центра»: «Какая демократия нужна России?»[31]31
  Опрос от 15 января 2007 г.


[Закрыть]– 48% ответили – «Совершенно особая, соответствующая национальным традициям и специфике России», 13% – «Такая, как была в СССР», 9% – «России не нужна демократия» и лишь 18% ответили – «Такая, как в развитых странах Европы и Америки».

Очевидно, что важнейшей ценностью для российской политической культуры и народа является суверенитет, а основная тенденция современной России – выработать свою модель демократии. Любая попытка навязать ей чужую политическую культуру вызовет только дополнительную консолидацию и населения, и элиты против тех, от кого исходит эта попытка. В частности, попытки западного давления на Россию уже давно приводят лишь к росту антизападных настроений.

Также очевидно, что любая демонстративная поддержка Западом таких непопулярных фигур, как Г. Каспаров и М. Касьянов, приведет лишь к большей их дискредитации. Это происходит точно таким же образом, как сорок лет назад публичная демонстрация поддержки министром обороны США Р. Макнамарой руководителя Южного Вьетнама Нгуен Каня и тысячи их совместных фотографий лишь дискредитировали последнего и утвердили народ в том, что он является американской марионеткой.