Электронная библиотека » Максим Мамст » » онлайн чтение - страница 11

Текст книги "Книга № 3352"


  • Текст добавлен: 11 февраля 2016, 15:20


Автор книги: Максим Мамст


Жанр: Жанр неизвестен


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Впечатлительные люди могут почувствовать приближение кончины. Разумеется, не понимая, что происходит. Просто просыпаются однажды, а на душе грусть и тоска. Мир словно прощается с ними. Возвращаются краски, воспоминания, забытые с детства. В памяти всплывают давно ушедшие люди и события. В основном приятные, добрые.

Шаманы, в высшей стадии осознания, могут предугадать время, когда пора, с точностью до секунды. Можно подгадать, а лучше подготовить путь. Сам понимаешь, в это время душа уже шатается, как гнилой зуб, и покидает тело гораздо легче, чем обычно. Ангел не то, что бы мешает, а наоборот, толкает душу, пользуясь возможностью.

Что до меня – мой конец еще далеко впереди. Но когда он придет, я собираюсь выбрать переохлаждение. За минуту до конца лягу в ледяную ванну, и начну замерзать. Ангел вытолкнет душу раньше, чем наступит предел. Гораздо раньше, чем могут выдержать люди, когда им еще рано уходить.

– Нужно чтобы кто-то был рядом. Чтобы реанимировать. И чтобы не раньше времени.

– Ну да, нужен опытный шаман. Но лично я могу справиться и один.

– Не дури. Ты десять лет и пальцем пошевелить не сможешь.

– У меня есть фишка. Кое-что по мощности равное душе.

– Колдунство? – догадался я.

– Колдунство, – кивнул Сергей. – Это идеальный вариант для него. Оно затаится, когда ангел будет освобождать душу, а потом займет ее место. Не нужно больше бегать от тела к телу. Вот он, сосуд, над которым не занесен карающий меч ангела. Можно жить практически вечно, а уж колдунство побеспокоится о моем здоровье и безопасности. Фактически, уже через две секунды, как моя душа оставит этот сосуд, я смогу встать под горячий душ, и погреть кости.

– Блин, хитрый сукин сын, – с чувством доброй зависти пробормотал я. – Тем больше и я хочу заполучить колдунство.

– Найдем, – пообещал мне Сергей.


Глава 9.

Глава 9.


Ася шевельнулась, устраиваясь более удобно у меня под рукой. Суббота. Не нужно никуда лететь. Я проснулся минут десять назад, но продолжаю лежать, почти не дыша. До чего приятно нежиться в постели, обнимая любимую девушку. Какая же она красавица. Любуюсь ею каждую секунду. Аккуратно, чтобы не разбудить, глажу ее кончиками пальцев. Ушко, щечки, лобик, брови, подбородок. Тихий стон, идущий сквозь сон, говорит мне, что ей нравится. Мысли текут вяло, словно кисель. Какая же все-таки штука – судьба. Казалось бы, летел в пропасть, но тут появился Серега и открыл мне путь. Но только я обрел то, к чему стремился всю жизнь – судьба подкидывает червонную даму. Две дороги. Наслаждаюсь, пока они идут вместе. Но, боюсь, однажды покажется развилка и мне придется оставить одну из них за плечами.

Ася зашевелилась, смачно потянулась, не открывая глаз. Обняла меня за шею и влепила звонкую буську:

– Доброе утро, котенок, – так она меня называет.

– Доброе утро, мое солнышко. Как спалось?

– Ууу-х, отлично… – ответила Ася, потягиваясь еще раз. – В твоих объятиях, как в раю. Иди ко мне…

Через полчаса нежных страстных ласок и поцелуев, я, наконец, заявил:

– Дорогая, оставайся здесь, а я по-быстрому сварганю завтрак в постель.

– Как это мило, – проворковала она. Однако скинула покрывало и соскочила на пол. – Но, не буду, пасиб. Убегаю.

– Как? Уже? Еще же только суббота. Куда ты в такую рань?

– Дела, – ответила она, накидывая на себя одежду.

– Зайка, какие дела? Ты же только вчера вечером приехала!

Она прихорашивалась у зеркала.

– У меня для тебя новость, – сказала Ася, расчесывая волосы. – Даже и не знаю, хорошая или плохая.

– Что случилось?

– Мне сделали предложение. – Она замолчала на несколько секунд. – Одно из таких, которые называют "великолепная партия". Деньги, власть, влияние. Очень соблазнительное предложение. Честно говоря, я задумываюсь – не дать ли положительный ответ?

– Ты любишь его?

Она посмотрела на меня, прыснула от смеха:

– Конечно же нет, ревнулька ты моя! Я его практически-то не знаю. Но вся родня обоими руками за. Даже мамка сказала не дурить. Ленка прямо дохнет от зависти, того глядишь, прыщами покроется. Только, пожалуйста, не злись. Просто иногда я ловлю себя на мысли – а нужна ли я тебе вообще? Глупо было бы упустить такой шанс, а потом остаться, как старуха у разбитого корыта.

– Ты мне очень, очень-при-очень нравишься! – закричал я. Боль потери, затихшая после смерти мамы, вернулась с прежней силой.

– Нет! Даже сейчас ты так и не сказал, что любишь меня.

– Сейчас. Сейчас, вот, говорю – я люблю тебя.

– Нет, Вадим, поздно. Ты мог бы сделать это и без моей подсказки.

Я ухожу, – сказала она, надевая на голову беретик. – Больше я сюда не вернусь. Но если ты придешь на церемонию, я уйду оттуда вместе с тобой. Церемония состоится в следующую субботу, в десять утра, в речицком загсе. Будь там, или будь в другом месте.

Она развернулась и вышла. Сердце рвануло следом за ней, но ноги остались стоять, словно прикованные. Нельзя. Сейчас это не нужно ни Асе, ни мне. Я сел на край кровати. Вот ведь, облом. После всех утренних нежностей. Умеют же девчонки ошарашить. Ведь знала утром, когда целовала. Прекрасно знала. Пять минут назад я был самым счастливым человеком, а теперь хочется на стену лезть. Тоска, хоть волком вой. Будь я девчонкой, упал бы сейчас на постель, и рыдал во весь голос. Потому, что я знаю ответ на свой вопрос. Всегда знал. Ася. Самая прекрасная глава моей жизни. Пришло время перевернуть страницу. Рыжие локоны и вздорное личико в берете. Я навсегда сохраню их в своей памяти. Потому, что я видел Асю в последний раз… Я зашел слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Нет, я не приеду. Я выбираю путь.

В понедельник мы уже мчались на Холмеч. Снова обмен по бартеру. За лето мы столько так наездили, что я сбился со счета. Казалось, у Гардея в каждом городке или деревне есть свойский знакомый. Не знаю, какую он имел выгоду от всего этого, срывая нас от основной работы, теряя при этом деньги на реальных заказах. Можно представить всю глубину его шахер-махера, если учесть, что кузов у нас до верху забит картофаном. Причем не нашим, гориводским, а старо-красненским, привезенным давеча. Но зарплату платит исправно, остальное нас не касается.

Обычно мы решали все дела с наскока, как татары. Влетели, и быстро назад. Сколько местечек осталось мной неисследованными, не перечесть. Даже названия быстро исчезают из головы. Однако на этот раз Гена отпустил нас на экскурсию. Решил заскочить ненадолго к одной зазнобе.

Город мне понравился. Я побродил в одиночестве где-то с полчаса. Впечатления от прогулки самые, что ни на есть, положительные. Несмотря на то, что Холмеч и носит модерновое название – агрогородок, на поверку оказывается весьма цивилизованным городком, приятным для проживания. Ни тебе полей, смачно сдобренных навозом, ни коров, вечно жующих свою зеленую жвачку. Ничего, кроме зажиточных особнячков и деревьев. Да, вдали виднеется длиннющее здание фермы, но где их только нет. Отличные дороги, мощеные тротуары. Пустой, словно город-призрак. Неудивительно – взрослые на работе, дети в школе. Это в больших городах, вроде Гомеля и даже Речицы, движение не останавливается до самой глухой ночи ни на минуту. Складывается впечатление, что половина жителей там – лоботрясы, то и дело снующие просто так туда-сюда. Здесь же я наслаждался уникальной для городской местности тишиной.

В центре кучно стоят административные здания – почта, школа, клуб, а над ними – широко распахнутое небо. Тут же, недалеко, район современных новостроек. Выйдя на очередной перекресток, я наткнулся на Серегу и Леника. Сергей держал в руке блокнот и что-то рисовал.

– Оп-па, Юпитер! Тесен мир, – увидев меня, закричал Леник. На пустынных улицах его голос звучал особенно громко.

– А вы тут что делаете? – спросил я, подойдя ближе. Серега и ухом не повел. Леник ответил за него:

– Да хрен его знает. Шаман ходит, калякает что-то на бумаге. Молчит, как партизан.

– Ты ему тогда зачем?

– Да я просто за компанию. Что-то мне жутковато одному по этой пустоте бродить.

Серега убрал карандаш и сунул блокнот в карман. Наконец, повернувшись ко мне, сказал:

– Удивительно, правда? Городок относительно новый. И дома новые. Посмотри, улицы, в основном, прямые, как стрела. Чувствуется работа архитектора. И все же встречаются улочки, вьющиеся словно потоки.

– Какие потоки? – перебил его Леник. – Потоки дерьма?

Сергей выразительно посмотрел на него и сказал:

– У кого как, – затем обратился ко мне, – пошли, посмотрим.

Леник, увязавшийся было за нами, резко изменил курс, заметив магазинчик, с симпатичной, красочно оформленной витриной – две больших пивных кружки, пена валит через край.

– Вон, смотри. Если пройти туда, можно выйти к местной церквушке, – показал Сергей в сторону спального района. Дорога гнулась и скрывалась из вида через каких-то сто метров.

– Бывал там?

– Да, пару раз.

– И что там?

– Да считай ничего. Маленький приход на двадцать бабок. Совсем без истории – старая церковь была разрушена во время войны. А новая восстановлена уже после, в здании бывшей больницы. Да и то не сразу. Но посмотреть можно. И еще, там неплохой вид на Днепр открывается. Можно глаз порадовать.

– Давай посмотрим. Только мужики без нас не умантулят?

– Не… Пока еще Леника отыщут… Да и назад можно по этой дороге рвануть. Там есть выезд на трассу.

Церковь пряталась в глухой чаще деревьев, чуть в стороне от дороги. Осыпающаяся штукатурка когда-то была кремового цвета. Ограда церквушки выходит почти к самой проезжей части, оставляет лишь узенькую полоску для деревьев и редких машин, что приехали послушать службу. Внутри изгороди на длинной привязи пасется гнедая кобылка. Посмотрела на нас лиловым глазом, вернулась к своему занятию. Мы вошли во двор, Серега направился дальше. Из открытых дверей льются звуки идущей службы.

– Внутрь пойдем? – спросил я, не испытывая при этом внутри никакого религиозного подъема.

– Зачем? – удивился Сергей. Он обошел здание и вышел к небольшому кладбищу, прямо около церкви. Сергей отыскал лавочку, такую же старую, как и само здание.

– Присядем? – предложил он.

Здесь, в тени, дышится легко и свободно. Воздух насыщен, если не озоном, то избытком кислорода точно.

– Веришь, нет – но когда-то это был центр городка. По выходным ярмарки устраивали, со всех окрестных деревень народ подходил, – заметил Сергей.

– Давно это было?

– Да почитай, еще лет двадцать назад.

– Ого! Совсем ничего прошло, а как все изменилось.

– Это точно.

Мы сидели в тишине. Я знал, что Сергей хочет мне что-то сказать. Но пока он не начал, я, пользуясь моментом, созерцал себя изнутри.

– Вадим, мы уже практиковали некоторые практики по укреплению духа, – сказал мой учитель.

Это верно. Правда, все наши занятия носят стоический характер. Например, Сергей велит взять в руку предмет и держать на вытянутой руке, не опуская. Сначала вроде нормально. Пытка начинается чуть позже. Напряжение, боль смешиваются с психологической тягой. Кажется, если рука и не отвалиться, то работать больше уж точно не будет. Когда уже готов сдаться, Сергей говорит: "Представь, дух вцепился в тело, и держится наперекор ураганному ветру, выбрасывающему его наружу. Ты готов отпустить?". Приходится держать, и держать. Но рано или поздно рука не выдерживает и срывается. "Ничего", – утешает Сергей, – "тяжело в учении, легко в бою!"

– Угу, – ответил я, поглаживая руку, все еще хранящую воспоминания.

– Как ты знаешь, когда душа и дух покидают тело, все жизненные процессы останавливаются. Но если дух удержался, сердце продолжает биться, качает кровь, несет кислород всем остальным клеткам. Которые тоже продолжают существовать.

– Ну знаю, да, – ответил я ему.

– Так вот, у духа с высокой энергетикой есть шанс заскочить обратно в тело, пока не начались необратимые процессы. Или же, найти себе другую оболочку.

– Это как?

– Вегатов сейчас, слава богу, хватает. Не то что бы много, конечно, но много и не надо. Если собственное тело умерло окончательно, можно занять другое. Без души, со слабым духом. Твой более сильный дух смешается с другим, и частично его поглотит. Что там будет с воспоминаниями, когда очнешься – хрен его знает. Но, чем сильнее твой дух, тем больше останется твоего. Не айс, конечно, но на безрыбье и рак – рыба. В общем, всегда есть вторая попытка в запасе.

– Разве это этично? Воровать тела?

– Эй, очнись. Человек лежит овощем. Ходит неизвестно как, под себя. Какая этика? Он обречен. Что плохого, если вдруг очнется, сохранив при этом часть своей прежней индивидуальности?

– Ну, если так посмотреть, то да.

– Чтобы достигнуть такого уровня, тебе нужно знать кое-что.

– Что именно?

– Кое-что о мире духов. Что такое дух?

Я оставил его риторический вопрос без ответа, ожидая продолжения. Сергей не заставил себя долго ждать:

– Дух – энергетическая субстанция. Является ли дух существом тонкого мира? Ответ однозначный – нет. Дух это часть физической вселенной. Также как и тело, дух, и все техпроцессы с ним связанные, описывается в одном из миров нашей слоистой вселенной. И мы, шаманы, можем посетить этот мир. Мир духов.

Я сидел, слегка пораженный. И такую информацию Серега скрывал все время?

– Что это за мир? – жадно спросил я, – на что он похож?

– Это Серый мир. Там нет красок, только оттенки серого. На что он похож? Представь себе один огромный нескончаемый город. Под серым свинцовым небом. Дома, дома, дома. Любых видов и форм. Их ряды тянуться бесконечно. И не души. Вообще никого. Хоть это и зовется мир духов, духов ты там не встретишь. После смерти, духи остаются в мире людей в виде энергетических сгустков, пока не распадутся на девятый день, лишившись питания. Их энергия затем постепенно просачивается в мир духов, где рождается новый дух, и так далее по кругу.

– Блин, хоть бы глазком взглянуть.

– Угу. И не только взглянуть, а регулярно бывать там. Ведь где духу лучше всего расти и развиваться, как не в родном мире духов? В отличие от других миров – Угольного и Сверкающего, в Сером мире уютно. Здания, хоть и тянуться бесконечно, но кажутся знакомыми. Оно-то и понятно, это мир духа, он там родился.

– Мы сможем попасть туда?

– Если постараемся. Проблема в том, что Серый мир лежит гораздо дальше, чем Сверкающий. Чтобы попасть туда, нужно быть шаманом с высокой степенью осознания и владения энергией. Иметь большой опыт астральных путешествий. Грубо говоря, знать Угольный и Сверкающий миры от А до Я.

– Вот ведь… Жаль. А я уже губу раскатал. Не думал, что так сложно туда попасть.

– Сложно, но можно. И нужно стремиться достигнуть его. Если хочешь получить бессмертие. Ведь именно в Сером мире лежит ключ к бессмертию духа.

– Это как?

– В мире духов можно встретить специальные здания. Найти их очень трудно. Возможно, придется потратить несколько месяцев, возможно несколько лет. Допустим, случилось чудо. Отмотав энное количество километров, ты, наконец, набрел на здание, внутри которого горит очаг. И светится он не обычным серым цветом, а оранжево-красным. Найди такой – и ты в дамках.

– Что это такое? Что-то важное, так?

– Ага. Путешествуя в мире духов, ты чувствуешь себя в теле. Но на самом деле это дух. Когда найдешь очаг, нащупай у себя пуповину, в районе пупка. Вытягивай ее и смело погружай в очаг. Все. Теперь твой дух питается не от тела, а напрямую, из Серого мира. Теперь, даже после физической смерти, твой дух не распадется. В случае чего, сможешь вернуться в мир духов и прозябать в одиночестве, думая о Высоком. Или же попытаться занять свободное тело какого-нибудь вегата.

Подключенный к очагу, твой дух будет иметь намного большую энергетику, чем дух, питающийся от тела. В своем или чужом теле, такому духу понадобиться что-то около пары лет, чтобы очнуться.

– Звучит заманчиво. Эх, быстрее бы научится самостоятельно путешествовать между мирами.

– Угу.

Несколько минут мы сидели в тишине. Я переваривал услышанное. По привычке поискал блокнот. Увы, оставил дома. Тем временем, пение в церкви прекратилось, люди постепенно стали выходить. Вот вышли последние, а мы сидим, молчим. Неожиданно что-то привлекло мое внимание. Вернее, заметил-то я раньше, но Серега рассказывал про мир духов, и я не хотел отвлекаться. Теперь я мог разглядеть явление более тщательно.

– Серега, что это? – дернул я его за рукав.

– Что именно?

– Вон там, над могилкой. Воздух дрожит, будто над асфальтом в знойный день.

– Ага… Заметил, да? – с улыбкой спросил Сергей. – Это могила мати Елизаветы. Забытая святая… Как и многие мученики, она пострадала за веру. Отбывала срок на крайнем севере при раннем социализме. Но когда вернулась, снова продолжала служить. Потом ее больше не трогали. Многие годы ее небольшой домик был единственным храмом веры в этих местах. Вот этой церквушке не больше тридцати лет, мать ушла незадолго до ее открытия. Но похоронили ее уже здесь.

Говорят, мать Елизавета обладала даром провидения. По крайней мере, всем, кому предсказала судьбу – сбылось. Не в деталях, конечно, но в общих чертах.

– А разве женщины обладают таким даром? Я думал только святые отцы – настоятели…

– Да ну, брось, – перебил Сергей. – Имя Матроны Московской ничего не говорит? А Манефа Гомельская? Женщин-провидиц тоже хватает. Просто не все попадают в анналы церковной истории. Тоже и с мати Елизаветой. Только старики помнят о ее даре. А скоро и тех не останется. Особо запомнилась одна из ее просьб: «Когда помру, ночью хороните».

– Зачем? – не понял я логики.

– А чтобы не топили в вине. Церковь категорически запрещает выпивать на поминках. Что не мешает нашим людям исправно ставить на стол. Типа, для людей. Любые похороны не обходятся без горячительного, что как мед манит местных алкашей. Мать хотела уйти по канонам.

– И как, хоронили ночью?

Сергей пожал плечами:

– Кто знает. Иногда дань традициям сильнее воли усопшего.

– Поэтому дрожит воздух над могилой? Из-за ее святости?

– Это не воздух. Это вибрации. Никто их не видит, кроме тебя и меня. Кое-что светится изнутри.

– Артефакт? – догадался я.

– Артефакт, – кивнул Сергей.

– Может, достанем? – сказал я и сам поразился своей наглости.

– Ты что, обалдел что ли? Зачем тебе эта безделушка?

– Ну… Помогать людям.

– Он и так уже помогает. Конечно, он не так силен, как артефакт Иоанна Кормянского, не говоря уже об артефакте Матроны Московской. Но местные старожилы знают, если какая хворь – иди к могиле мати Елизаветы. Помолись, попроси, и все пройдет. Песочек с могилы берут, лечатся. Зачем лишать их всего этого?

– А мати Матрона… В ее храме разве тоже артефакт?

– Разумеется. И очень мощный. Хоть и не удивительно, зная ее биографию.

– Так ты ж говорил, что когда мощи обретают, крестик могут подменить. Настоящий спрятать, а выставить муляж.

– А кто сказал, что артефакт – обязательно крестик? Любая вещь, что была под рукой. Да и в таком серьезном, мощном храме нечего опасаться. Могли и настоящий оставить. Во всяком случае, в храм мати Матроны едут со всей страны – люди, преисполненные самыми сокровенным желаниями и чаяниями. И чудеса случаются.

– Ты не ездил туда?

Сергей покачал головой:

– Нет, и не поеду.

Предвосхищая мой вопрос, он добавил:

– Если я поеду туда, я буду точно знать, где артефакт. Нет, пусть хоть это останется таинством для меня.

Мы помолчали немного. Затем Сергей показал рукой на могилу.

– Последнее дело – грабить могилы, – сказал он. – Но еще хуже грабить родную землю. Древние викинги, возвращаясь с набегов, часть награбленного проматывали, а часть, и немалую, зарывали в землю. Они считали это делает их землю богаче. Считали, что она искрится изнутри, как бриллиант. Тут я с ними полностью солидарен. Зарытые сокровища принадлежат родной земле, и нашему народу. Я имею в виду не только золото, но и артефакты, и полезные ископаемые. Достань их, и они людям больше не принадлежат. То есть принадлежат до поры-до времени. Их могут украсть, увезти за тридевять земель, как делали фашисты. Наконец, просто присвоить – продать частным коллекционерам.

Шаманы могут уловить свечение кладов из-под земли…

– Что, правда? – удивленно перебил я.

– Ну да, – ответил мой друг. – Практически каждая древняя золотая вещь связана с насилием, убийством, грабежом. Что, знаешь ли, сильно сказывается на структуре предмета. Не каждая становится реликвией, но аура искажена у многих. Шаман может уловить эти искажения, как вот ты сейчас видишь артефакт. Я и сам несколько раз проходил мимо зарытых сокровищ.

– И что, даже на секунду не захотелось достать, посмотреть?

– Нет, ни капли. Деньги можно заработать и другим способом, зачем грабить родную землю? Другое дело, если клад нашел обычный человек. Тогда, конечно, заслужил. Можно считать это подарком земли. А шаман делать так не имеет права.

Он замолчал. Мы еще просидели так минуту. Затем я задал вопрос, который периодически возникал у меня в голове уже давно, фактически со времени нашего знакомства:

– Сергей, хочу спросить. Ты много рассказывал, как быстро разбогатеть, используя шаманство или колдунство, а сам, между прочим, вкалываешь на грязной, тяжелой работе за гроши.

– Ха ха, – засмеялся он чистым непринужденным смехом. – На что шаману эти рваные бумажки и кружочки? Деньги имеют ценность в том мире, который я оставил за плечами. Да и ты тоже. Я, мой друг, давно забился бы в пещеру. Осел в каком-нибудь уединенном месте, чтобы постигать высшие азы шаманского искусства. Но еще рано. Пока просто брожу, перехожу от одного местечка к другому, наслаждаюсь местами и событиями. Любуюсь красотой родного края. Нигде надолго не останавливаюсь. Я бы и отсюда уже давно ушел, если бы… Если бы судьба не послала мне тебя.

Черт, мне стало стыдно. Аж уши покраснели. Я и не знал, что задерживал Серегу на его пути. И в который раз поразился его отзывчивости. На несколько месяцев бросить свои дела ради незнакомого человека. Нянчиться с ним, обучать. В этом весь Сергей.

– Блин, Серега, прости, я не знал…

– Да ладно, все путем. Вселенная направила тебя ко мне, а чего хочет Вселенная – того хочет бог. Так, давай-ка нашим позвоним. Чета от них не духу.

Он набрал Гену.

– Обалдуи Леника ищут, – сказал он, смеясь, положив трубку. – Я им подсказал, куда ехать. Скоро будут.

И правда, не прошло десяти минут, как показался наш грузовичок. Леник, несмотря на ожидания, был способен сидеть ровно. Я сел вместе с ним в кабину, остальные разместились в кузове. Едва тронулись, Леник принялся изливать душу. Стало понятно, почему он до сих пор не в отключке.

– Денег у меня с собой только-только на пол кружечки было, – ныл он. – Думал, может кто нальет. Но сколько сидел – ни одна падла не угостила…

Я уже пожалел, что сел в кабину. Надо было как и все – в кузов.

Километров за десять до Гориводы повстречали странную процессию. Заметил их, как ни странно, Леник.

– Э! Паси, что за клоуны толпой идут, – крикнул он, показывая рукой на обочину. – Да это ж наши! Вон Танюха с Маринкой. И Миха с ними. Че за херня?.. Ушатый, давай, тормозни на обочине.

– Я тебе тормозну, – пробурчал Гентос, но все равно сбавил ход и притормозил, поравнявшись с толпой. С кузова раздался дружный смех. Леник перегнулся через меня и высунулся в окно.

– Эй, Витяй, и ты здесь? Какого хера вы здесь топчитесь? Что за ковырялки с собой? Вы нахрена вилы порезали?

Из-под Леника я мог видеть совсем немного. В толпе присутствовал в основном весь контингент деревенских забулдыг. После его слов я обратил внимание на странные вилы у них в руках. Короткие, с отпиленными по локоть ручками.

– Да, блин, сука, Васильич, – виновато ответил самый рослый из них. – Наколол нас. Второй раз за неделю обманул. Брехливой собаки сын!

– Что уже на этот раз? – спросил кто-то сверху.

– Засранец такой, сказал к девяти часам придти на склады, что на Хойницком перекрестке. Самолет, говорит, там будет. Навоз на поля будете с неба раскидывать. Зарплата пол лимона в день. Только вилы, говорит, берите с короткой ручкой, чтобы через люк удобнее было кидать. Сказал, только десять человек поместятся. Вот мы и двинулись спозаранку… Только вилы зря попортили… Гад ползучий.

– Что, не было самолета?

– Не, не было. Ох, и ржали там над нами. Опозорил нас Васильич на весь свет.

Витяй глянул на кузов, что-то прикинул и спросил, с надеждой в голосе:

– Мужики, может, подкинете?

Леник вернулся на место и сказал коротко:

– Все, трогай.

Гентос тронулся, затем не выдержал, спросил:

– Что, неохота дружков подвозить?

– Нахрена нам неудачники? – спросил в ответ Леник и смачно зевнул. До деревни добрались весело гогоча.

Дни тянутся своим чередом. Чем ближе конец недели, тем тяжелей становится на душе. От Аси ни весточки. Я тоже молчу. Рвать, так рвать. Однако под сердцем поселилась ледяная жаба. И растет день ото дня. Все-таки, очень не хочется ее терять.

Вот, наконец, суббота. Неужто уже неделя прошла? Словно стою у входа в зубной кабинет. И входить страшно, и делать нужно. Иначе будет только хуже. Хорошо, что не нужно на работу – я сейчас не в состоянии что-либо делать. Руки дрожат, мысли прыгают с места на место. Месяца не прошло, а уже вторая потеря. Господи, помоги продержаться этот день. Дай силы вынести. Дальше уже будет легче. Занять бы себя чем-то, но не хочу. До рвоты не хочу.

Я пошел на кухню. Сделал крепкий кофе. Заметил, что дрожат не только руки, а колотит меня всего. Закутался в халат, забрался с ногами в кресло. Сергей, насвистывая, подошел к холодильнику. Достал кусок колбасы, помидорку. Повернулся ко мне.

– Ух-е… Вадим, с тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил он. – Ты бледный, как смерть. Дай-ка, гляну температуру…

Он протянул руку, коснулся лба.

– Точно. Горишь. Тридцать девять. Давай быстро двигай в постель. И не вставай. И гадость эту не бери, – отодвинул он мою чашку. – Я сейчас травяной сбор заварю.

– Пройдет. Скоро пройдет, – пробормотал я. Тем не менее, послушался наставника, пошел к себе.

Вскоре подошел Сергей. Чашка, которую он нес, распространяла духмяный аромат по комнате. Пахло жимолостью. Он присел рядом, взгляд полный заботы.

– Не могу понять, что не так, – сказал он. – Это ни простуда. И не ангина. Вроде все в порядке. Пока не вижу причины твоего недомогания. Но подождем. Добрый стук наружу всегда вылезет.

– Я обрел путь, когда казалось, уже летел в пропасть, – сказал я. Если уж изливать душу, то кому, как не верному другу. – Я с легкостью оставил старый мир за плечами. Сегодня, ради нашего пути, я оставляю свое другое, несостоявшееся будущее. Но это нелегко. Ради нашего пути, я оставляю радость, нежность и тепло. Ради нашего пути, я оставляю смех на своем плече, игру в снежки, касание ладони. Детей, которых никогда не подброшу на руках. Их буськи… Любовь.

Мой голос исказился и сорвался. В горле – огромный комок.

– Понимаю, – покачал головой Сергей. – Вот она причина твоего недомогания. Все болезни от нервов. Только венерические от любви. Пей чай, там несколько успокаивающих травок. Все хвори, как рукой, снимет. Давай-давай, вот, попробуй, какой вкусный…

Он хлопотал надо мной, как медсестра в больничке.

Как ни странно, Серегин чай поднял меня, как по волшебству. Переживания и грусть улетучились. Дрожь прошла, напротив, стало тепло. Я почувствовал себя лучше. Намного лучше. Как кусочек сыра, разомлевший под лучами яркого солнца. Ууу-х, захотелось встать и сделать что-нибудь. Неважно, что.

– Тут-тук, – постучал в дверной косяк Сергей. Он вошел в комнату, и еще возле дверей спросил:

– Как там наш больной? – прищурив глаз, критически меня оглядел. – Я смотрю, выздоровел! Цвет лица – розовый, температура в норме. Ну, все путем, не вешай нос!

– У тебя чай точно без наркоты? – спросил я его. – А то, как-то мне вообще классно.

– Конечно, без наркоты, – обиделся он. – Я и наркотики – вещи не совместимые. Обычные легальные травки, собранные в нужное время в нужном месте. И правильно приготовленные.

Он снова присел рядом со мной.

– Насколько я понимаю, твоя хандра связана со страхом вечности. И страхом одиночества. Ты приостановился на минуту. Оглянулся назад, и испугался, что потеряешь все это. Ведь мы оставляем и много хорошего. В том числе и родственные связи. А каждый из нас хочет быть со своим родом. Хочешь, я расскажу тебе, что такое род?

Его заботливые глаза смотрели с вопросом. Я кивнул.

– В каждом из нас с самого детства сидит подсознательное желание совершить что-нибудь этакое. Чего-то достичь в жизни. А лучше совершить что-нибудь великое, подвиг. Не для того, чтобы быть лучше других, нет. А потому, что мы – дети бога. В каждом из нас капля творца.

Но не каждому это удается. Наиболее часто человек, уже на закате жизни, оглядывается назад. И понимает, что прожил, в общем-то, скучную, однообразную, ничем не примечательную жизнь. Вспомнить особо нечего. И поздно уже что-то менять. Единственное, чего он по-настоящему добился в жизни – это его дети. Понимаешь, его дети, его продолжение, могут сделать то, что он не сумел. С надеждой человек перекладывает ответственность за совершение подвига на плечи своих детей. А те, в свою очередь – на плечи своих. Получается цепочка. Это и есть род.

Род может быть коротким, может быть длинным. Чем длинней род, тем больше ноша на плечах потомков. И эти плечики побаливают. Род завершается, если потомок совершит подвиг, или сделает что-нибудь достойное подвига. Надежды дедов полностью оправдываются, и они спокойно могут отдыхать в вирыи.

– В раю? – вставил я.

– Не хочу прибегать к конкретным понятиям. Мы уже это проходили. Пусть будет абстрактное – вирый. Так о чем это я? – он потер лоб. – Ах да… Может быть такое, что человек погиб, совершая подвиг, и не оставил после себя потомства. Ничего страшного, ведь его род успешно завершился. Мы не для жизни на Земле живем. Гораздо хуже, когда последний в роду человек умирает, не оставив после себя детей, и не совершив ничего особенного. Такой род прерывается. Происходит крушение надежд поколений, которые, получается, впустую прожили жизнь.

– А что предки?

– Ревут и зубами срежечут. О, ты бы слышал их стенания!

– Слава богу, у меня сын есть. Если вдруг не выпадет на мою долю ничегошеньки Великого, он сможет попытаться.

– Но я думаю, ты и так сделал многое. Ты выходил за границы нашего мира. Это то же самое, что на орбиту слетать. Я думаю, что твой род завершиться вместе с тобой.

– Эй-ей! Я еще не собираюсь помирать!

– А я и не говорил, что это случится скоро. Просто ты уже стал последним звеном своего рода. А твой сын станет основателем нового.

Сергей поднялся.

– Ладно, отдыхай,– сказал он, – хватит мне тебя грузить. Тебе поправляться нужно.

– Сергей, ты меня никогда не грузишь. Я всегда рад, когда ты рассказываешь мне что-нибудь новенькое. Из мира необычного.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации