Текст книги "Судьба Темного Меча"

– Я принесу его вам утром, когда вернусь.

– Нет! Мне нужно скорее, – забеспокоился каталист. – До вечера...

– Не волнуйтесь вы так, – перебил его юноша. – К вечеру мы будем уже далеко отсюда. Кстати, – осторожно добавил он, снова берясь за работу, – вы нашли Мосию?

– Да, он сейчас в тюрьме, вместе с Симкином.

– Значит, он не ушел... – пробормотал Джорам, обращаясь к самому себе.

– Что?

– Мы возьмем его с собой. И Симкина тоже. Идите скажите им об этом и начинайте собираться.

– Нет! Только не Симкина! – забеспокоился Сарьон. – Мосия – еще ладно, но не...

– Нам понадобятся люди, которые умеют использовать магию, каталист, такие как Симкин и Мосия, – холодно перебил его Джорам. – Вы будете давать им Жизнь, а я защищать нас всех силой Темного Меча – только так мы, может, и сумеем все это пережить. – Юноша посмотрел на Сарьона. – Надеюсь, вы не слишком разочарованы и не передумаете.

Не говоря больше ни слова, Сарьон повернулся и пошел из кузницы, старательно обойдя то место, где прошлой ночью лежал убитый колдун. Осталась ли там кровь? Сарьону показалось, что под корзиной действительно виднеется какая-то темная лужа, и он поспешно отвел взгляд.

Каталист нисколько не жалел, что уходит из этого места. Хотя он уже привык к здешним жителям и начал понимать как устроена их жизнь, в глубине души Сарьон не смог преодолеть отвращения к Темному искусству – отвращения, которое воспитывалось в нем всю жизнь. Он знал об опасностях Внешних земель – по крайней мере, считал, что знает, – и наивно полагал, что жизнь в глуши, среди дикой природы будет лучше, чем жизнь в месте, где люди изменяют природу Техникой.

«Куда мы пойдем? – Сарьон не знал. – Наверное, в Шаракан – хотя в таком случае мы, наверное, попадем туда в разгар войны. Но это не важно. Куда бы мы ни пошли – не важно, только бы не в Мерилон».

Да, он будет даже рад уйти из поселка чародеев и встретить лицом к лицу опасности Внешних земель. «Да благословит нас Олмин», – думал каталист, возвращаясь обратно в тюремную камеру.

Но почему Симкин?

ГЛАВА ПЯТАЯ
ЛЕЖА В ЯСЛЯХ

– Я был там. Я видел все от начала до конца, и можешь в меня плюнуть, – говорил Симкин, – если наш мрачный и угрюмый друг не вонзил свой сияющий меч прямо в извивающееся тело колдуна.

– Молодец, Джорам, – мрачно сказал Мосия.

– Ну, вообще-то, меч был не то чтобы сияющий, – поправился Симкин, изящным жестом вынимая из воздуха красивое, богато украшенное серебряное зеркало. Глядя в зеркало, молодой человек аккуратно пригладил ладонью мягкую темную бородку и тщательно подкрутил кончики усов кверху. – В действительности этот меч – самая отвратительная штуковина, которую мне доводилось когда-либо видеть, не считая четвертого ребенка маркизы Блекборо. Конечно, маркиза и сама не подарок судьбы. Все, кто с ней знаком, знают, что по ночам у маркизы совсем не такой нос, с каким она появляется днем.

– Что...

– Понимаешь, у нее все время разные носы. Она не очень искусна в магии. Поговаривают даже, что она вообще Мертвая, но это невозможно доказать, и к тому же ее супруг – настолько близкий друг императора... И если бы маркиза потратила чуть больше времени – кто знает. Может, у нее и получился бы нормальный нос.

– Симкин, я...

– И все равно я никак не могу понять, зачем она так упорно стремится заводить детей, если ее дети настолько отвратительны? Я намекнул императрице, что надо бы запретить это законом, – и она со мной вполне согласилась.

– Как выглядит этот меч? – Мосия ухитрился вставить реплику, когда Симкин переводил дыхание.

– Меч? – Симкин посмотрел на него, не сразу догадавшись, о чем речь. – А, понял. Меч Джорама, Темный Меч, как он его называет. Надо признать, очень подходящее название. Как он выглядит? – Молодой человек щелкнул пальцами, и зеркало исчезло. – Дай-ка подумать... Да, кстати, как тебе нравится мой костюм? По-моему, так лучше, чем в черном. Я назвал этот ансамбль «Кровавая ночь» – в честь нашего дорогого усопшего.

Мосия кивнул и с отвращением окинул взглядом кроваво-красные бриджи, пурпурный камзол и алый шелковый жилет.

Поправив ленту на рукаве – лента была усеяна темно-красными пятнами, которые создавали «эффект брызг», – Симкин уселся на кровать в тюремной камере и вытянул длинные стройные ноги, чтобы подчеркнуть их красивую форму и наилучшим образом продемонстрировать пурпурные чулки.

– Этот меч, – продолжил он, – похож на человека.

– Не может такого быть! – недоверчиво усмехнулся Мосия.

– Да, это так – клянусь Олмином! – Симкин обиженно надулся. – Он как человек из железа. Довольно тощий железный парень, надо признать, но все равно человек. Примерно так... – Симкин встал, поставил ноги вместе, а руки вытянул в стороны. – Моя шея – рукоять, – сказал он и поскреб пальцами шею. – А вместо головы у меча тяжелый набалдашник на конце рукояти.

– Это у тебя вместо головы набалдашник! – фыркнул Мосия.

– Если не веришь мне, посмотри сам! – сказал Симкин и неожиданно рухнул на постель. Сладко зевнув, он сказал: – Меч под матрасом, завернут в тряпку, словно младенец в пеленку.

Мосия посмотрел на кровать Джорама, его руки сразу потянулись к матрасу.

– Нет, я не могу, – сказал он через мгновение.

– Ну, как хочешь. – Симкин пожал плечами. – Мне вот интересно – они уже нашли тело? Или тебе кажется, что мой костюм слишком нарядный для похорон?

– Какой силой обладает этот Темный Меч? – спросил Мосия, не в силах отвести зачарованного взгляда от кровати Джорама. Он медленно встал со стула, пересек комнату и подошел к кровати. Но до матраса дотронуться не решился. – Что этот меч сделал с Блалохом?

– Дай-ка вспомню... – сказал Симкин, лениво растягивая слова. Он улегся поудобнее и заложил руки за голову. Поглядев на свои туфли, молодой щеголь нахмурился и на пробу несколько раз изменил их цвет – от красного до пурпурного. – Ты должен понимать: мне было довольно трудно все разглядеть как следует из того положения, в котором я находился, – я висел на каком-то кривом гвозде, торчащем из стены. Я подумывал, не превратиться ли в ведро – у ведер, знаешь ли, значительно лучший обзор, чем у щипцов. Когда я превращаюсь в щипцы, глаза оказываются расположенными с противоположных сторон. Поле зрения получается очень обширное, однако мне почти совсем не видно того, что посередине. А ведра, с другой стороны...

– Да перестань ты наконец! Рассказывай уже, – не терпеливо перебил его Мосия.

Симкин фыркнул и снова сделал свои туфли красными.

– Наш ненавистный безжалостный правитель сотворил заклинание «зеленый яд» на нашего друга. Между прочим, ты когда-нибудь видел, как действует это заклинание? – живо поинтересовался Симкин. – Оно вытворяет жуткие штуки с твоей нервной системой. Парализует, вызывает кошмарные боли...

– Бедный Джорам... – тихо сказал Мосия.

– Да, бедный Джорам, – медленно повторил Симкин. – Ему чуть было не настал конец, Мосия. – Симкин вдруг оставил свой легкомысленный тон и заговорил совершенно серьезно: – Я в самом деле подумал, что ему конец. А потом заметил странную вещь. Зеленое свечение ядовитого заклинания окутывало все тело Джорама, кроме рук, в которых он держал Темный Меч. И постепенно, медленно, сияние начало угасать – сначала выше по рукам, а потом и по всему телу – когда в дело вмешался наш старый добрый друг, каталист. Он высосал из колдуна Жизненную силу. И очень правильно сделал. А главное – очень вовремя. Хотя Темный Меч определенно противодействовал заклинанию Блалоха, он явно делал это недостаточно быстро, чтобы спасти Джорама от превращения в дрожащее зеленое желе.

– Значит, этот меч каким-то образом сводит на нет магию... – задумчиво сказал Мосия. Он смотрел на постель Джорама, страстно желая взглянуть на меч и не решаясь это сделать. Мосия оглянулся на зарешеченное окно и вздрогнул от холода. Хотя уже перевалило за полдень, теплее не стало. Бледное солнце совсем скрылось за низкими серыми облаками. Создавалось такое впечатление, что эти облака опустились на поселок, чтобы постепенно высасывать из него жизнь. Улицы обезлюдели. Не видно было ни солдат Блалоха, ни поселян. Даже шум на кузнице затих.

Приняв наконец решение, молодой человек быстро шагнул к кровати, опустился на колени и засунул руки под матрас. И осторожно, даже благоговейно, вытащил оттуда длинный сверток.

Присев на пятки, Мосия положил сверток на колени, развернул и уставился на меч. Лицо юноши – честное и открытое лицо практикующего мага – исказилось от отвращения.

– Ну, что я тебе говорил? – спросил Симкин, перевернувшись на бок и подперев голову рукой, чтобы лучше видеть. – Кошмарная поделка, правда? Я бы охотнее стал Мертвым, чем согласился бы носить с собой такую штуковину – хотя, надо признать, Джорама это, похоже, не волнует. Уловил шутку? – игриво переспросил он, заметив, что Мосия даже не улыбнулся. – Стал Мертвым?

Мосия не обращал на него внимания. Он смотрел на меч, не в силах отвести взгляд, в котором мешалось восхищение и отвращение. Да, это действительно было грубое и отвратительное оружие. Когда-то, давным-давно, чародеи создавали мечи ослепительно прекрасные и изящные, со сверкающими стальными клинками и украшенными золотом и серебром рукоятями. Эти волшебные мечи обладали множеством чудесных свойств, вложенных в них рунами и заклинаниями. Но после Железных войн мечи в Тимхаллане были запрещены. Каталисты провозгласили мечи оружием зла, демоническим созданием Темного искусства. И постепенно секрет производства стальных мечей был забыт, утерян. Джорам видел мечи только на картинках в тех книгах, которые нашел. И хотя юноша обладал некоторыми навыками работы с металлом, он был все же не очень искусен. К тому же ему не хватило ни терпения, ни времени, чтобы создать оружие, подобное тому, которое мужчины в древние времена носили с гордостью.

Темный Меч, который Мосия держал на коленях, был сделан из темного камня – невзрачной на вид руды. Получивший жизнь в огне кузнечного горна и магическую Жизненную силу от раскаивающегося из-за своего участия в этом каталиста Сарьона, Темный Меч был всего лишь куском металла, откованного и неуклюже заточенного неумелыми руками Джорама. Джорам не знал, что клинок и рукоять делаются по отдельности, а потом соединяются вместе. Его меч был целиком сделан из одного куска металла и, как верно заметил Симкин, чем-то напоминал фигурку человека. Рукоять отделялась от лезвия крестовиной, похожей на раскинутые в стороны руки. Джорам добавил на конце рукояти утолщение для того, чтобы уравновесить меч, и это утолщение напоминало голову. А весь меч был похож на окаменевшего человека. Мосия уже собирался завернуть жуткую вещь в тряпку и спрятать ее на место, как вдруг распахнулась дверь и резкий голос сказал:

– Не трогай его!

От неожиданности и испуга Мосия едва не выронил оружие.

– Джорам! – виновато сказал он, оглянувшись. – Я просто посмотрел...

– Я сказал – не трогай его! – сердито повторил Джорам и с силой захлопнул дверь. Одним прыжком он подскочил к Мосии и выхватил меч у него из рук. – И не смей больше к нему прикасаться! – добавил рассерженный юноша, свирепо глядя на своего приятеля.

– Не беспокойся, – пробормотал Мосия. Он встал и вытер ладони о кожаные штаны, как будто хотел очистить их после соприкосновения с металлом. – Я больше к нему не притронусь. Никогда! – с чувством добавил он. Бросив на Джорама мрачный взгляд, молодой маг отвернулся, подошел к окну и стал угрюмо смотреть на улицу.

Необычная тишина окутывала улицы поселка, словно туман. Джорам засунул меч в грубо сработанный кожаный чехол, который он смастерил по образцу увиденных в книгах ножен. Искоса глянув на Мосию, Джорам хотел было что-то сказать, но сразу замолчал. Он вытащил из-под кровати кожаный мешок и начал складывать туда свою одежду и те немногие вещи и еду, которые были в тюремной камере. Мосия слышал, как Джорам возится, но не обернулся. Даже Симкин притих. Он вроде бы был полностью поглощен усовершенствованием своих туфель: одну туфлю сделал пурпурной, вторую – алой. Тут раздался негромкий стук, и дверь открылась.

Вошел Сарьон. Никто не заговорил. Каталист посмотрел на раскрасневшееся от гнева лицо Джорама, на бледное лицо Мосии, вздохнул и аккуратно закрыл за собой дверь.

– Они нашли тело, – негромко сообщил Сарьон.

– Потрясающе! – воскликнул Симкин и сел на кровати, вытянув ноги в разноцветных туфлях. – Я должен пойти посмотреть на это.

– Нет, – неожиданно резко сказал Джорам. – Останься. Нам нужно придумать план. Мы должны уходить отсюда! Этой же ночью!

– Что за дьявольщина! – простонал недовольный Симкин. – Неужели мы пропустим похороны? После того, как я потратил столько усилий...

– Боюсь, что так, – сухо сказал Джорам. – Вот, держите, каталист. – Юноша передал Сарьону грубо сработанную цепочку, с которой свисал кулон из темного камня. – Ваш оберег «на счастье».

Сарьон принял цепочку с самым мрачным выражением лица. Он несколько мгновений держал ее в руках и внимательно разглядывал. Лицо каталиста становилось все бледнее и бледнее.

– Отец? Случилось что-то плохое? – спросил Мосия.

– Не «что-то», а слишком много, – негромко ответил каталист и, с все тем же выражением мрачной сосредоточенности на лице, надел цепочку на шею и тщательно спрятал подвеску из темного камня под воротом рясы. – Люди Блалоха оцепили поселок. Никого не выпускают.

Джорам грязно выругался.

– Ну что за черт! – возмутился Симкин. – Какое невезение! Это должны были быть такие замечательные похороны. Главное событие года в этой глуши. И как лучшая часть похоронного обряда, – уныло продолжал он, – предполагалось, что местные поселяне изрубят на куски нескольких приспешников Блалоха. Я так надеялся поприсутствовать при этом милом зрелище – избиении негодяев.

– Мы должны убираться отсюда! – мрачно сказал Джорам. Он надел плащ и поправил складки так, чтобы плащ скрывал меч, висевший у него на поясе.

– Но почему мы должны уходить? – спросил Мосия. – Судя по тому, что рассказал мне Симкин, все наверняка решат, что Блалоха убили кентавры. Даже наемники Блалоха. И они не будут долго утруждать себя расспросами. Симкин совершенно прав. Я видел, как местные смотрят на этих негодяев. Потому солдаты Блалоха и оцепили город. Они боятся! И не без причины! Мы будем с ними сражаться! Вышвырнем их отсюда прочь, и тогда нам нечего будет здесь опасаться.

– Опасность никуда не денется, – сказал Сарьон, нащупывая под рясой амулет. – Со мной связывался епископ Ванье.

– Готов поспорить – ему тоже захотелось посетить похороны! – пошутил Симкин.

– Заткнись, идиот! – прорычал Мосия. – Что вы имеете в виду, отец? Как это – «он с вами связывался»? Как такое возможно?

То и дело настороженно поглядывая на окно, каталист вкратце пересказал молодому магу свой разговор с епископом, умолчав только о том, что касалось истинного происхождения Джорама.

– Мы должны уйти отсюда до наступления ночи, – завершил свой рассказ Сарьон. – Когда епископ Ванье не сможет связаться ни со мной, ни с Блалохом, он поймет, что случилось что-то чрезвычайно серьезное. И к ночи сюда уже, возможно, прибудут Дуук-тсарит.

– Вот видите! Всем хочется поприсутствовать на этих похоронах, – уныло заметил Симкин.

– Дуук-тсарит, здесь! – Мосия смертельно побледнел. – Мы должны предупредить Андона...

– Я только что был у Андона, – перебил его Сарьон и вздохнул. – Я пытался растолковать ему, насколько велика опасность, но, боюсь, не преуспел. Признаться, я и вполовину так не беспокоюсь из-за Дуук-тсарит, как Андон – из-за того, что его люди собираются вступить в бой с солдатами Блалоха. И я не думаю, что Дуук-тсарит будут возиться с чародеями, если сюда приедут, – добавил Сарьон, заметив, как взволнован Мосия. – Мы можем считать теперь, что орден поддерживал постоянную связь с Блалохом. Если бы они хотели уничтожить поселок – они могли бы сделать это в любое время. Но они будут искать Джорама и темный камень. И когда узнают, что Джорам пропал, то пойдут по его следу. Они будут преследовать нас.

– Но эти люди – мои друзья, можно даже сказать – моя семья, – настаивал Мосия. – Я не могу их бросить! – Взволнованный юноша снова посмотрел за окно.

– Они и мои друзья тоже, – резко сказал Джорам. – Но мы не бросаем их в беде. Лучшее, что мы можем для них сделать, – это убраться отсюда подальше.

– Поверь мне, мы ничем не сможем им помочь, если останемся, только навлечем на них еще большую опасность, – мягко сказал Сарьон, кладя руку на плечо Мосии. – Епископ Ванье говорил мне, что постарается избежать открытых столкновений с чародеями, если получится. Это будет кровавое, жестокое сражение – и как бы церковь ни старалась замолчать правду, слухи все равно поползут, и в народе начнется паника. Поэтому Блалох и сидел здесь... Чтобы заставить чародеев уничтожить самих себя, заодно с Шараканом. Ванье до сих пор надеется, что тот план сработает. Большего он сделать все равно не может.

– Но теперь, когда Андон все знает, он, конечно же, не допустит, чтобы они...

– Нас это больше не касается! – резко перебил его Джорам. – Теперь это уже не наши проблемы, и они не имеют для нас никакого значения. По крайней мере, для меня. – Он туго затянул дорожный мешок и повесил его за спину. – Вы с Симкином можете оставаться здесь, если вам так хочется.

– И позволить вам с бритоголовым бродить по жутким дебрям одним? – с искренним возмущением сказал Симкин. – Я не буду спать по ночам, думая о вас!

Изящно взмахнув рукой, он снова сменил одежду. Багрово-красный костюм исчез, вместо него появился другой – противного зеленовато-коричневого цвета Плечи Симкина окутал длинный темно-серый дорожный плащ, стройные ноги оказались обтянуты высокими сапогами из прочной кожи. На голове появилась щегольская шляпа с длинным, свисающим вниз фазаньим пером.

– Ну вот, опять приходится наряжаться в «Болотную грязь», – уныло заметил Симкин.

– Ты с нами не пойдешь! – резко сказал Мосия.

– С нами? – переспросил Джорам. – Я и не знал, что «мы» собираемся куда-то идти.

– Ты знал, что я пойду, – упрекнул его Мосия.

– Приятно слышать, – спокойно ответил Джорам.

Мосия зарделся от неожиданной теплоты в голосе друга, но недолго наслаждался этим удовольствием.

– И я тоже, конечно же, иду! – заявил Симкин. – Кто еще, как вы думаете, будет у вас проводником? Я годами ходил во Внешние земли и обратно – и ничуть не пострадал. А вы? Хоть кто-нибудь из вас знает дорогу?

– Наверное, нет, – признал Мосия, мрачно глядя на Симкина. – Но я бы скорее согласился заблудиться во Внешних землях, чем идти туда, куда тебе взбредет в голову нас завести! Я не желаю кончить жизнь в качестве супруга королевы эльфов! – добавил он, оглянувшись на каталиста.

Сарьон, похоже, крайне разволновался при воспоминании о кошмарно опасном путешествии, когда Симкин был у них проводником. Джораму пришлось вмешаться, чтобы покончить со спорами.

– Симкин пойдет с нами, – твердо сказал он. – Может, мы и сумеем пробраться через Внешние земли без его помощи, но только он может провести нас в то место, в которое мы захотим попасть.

Каталист с опаской взглянул на юношу. У него внезапно появилось леденящее душу подозрение относительно того места, куда Джорам хочет добраться. Но прежде чем каталист успел вставить слово, Джорам продолжил:

– Кроме того, магия Симкина поможет нам пройти мимо солдат Блалоха.

– Насчет этого вообще можно не беспокоиться! – усмехнулся Симкин. – В конце концов, всегда есть Коридоры.

– Нет! – воскликнул Сарьон внезапно охрипшим от страха голосом. – Ты же не хочешь попасть прямо в руки Дуук-тсарит?

– Ну ладно, тогда я мог бы превратить нас всех... к примеру, в кроликов, – предложил Симкин, пару минут поразмыслив. – Мы ускачем отсюда вприпрыжку, и...

– Отец! – раздался окном чей-то взволнованный голос. – Отец Сарьон! Вы здесь?

– Андон! – воскликнул каталист и бросился открывать дверь. – Ради Олмина, что случилось?

Старый чародей, казалось, почти валился с ног. Его руки дрожали, обычно спокойные глаза были широко раскрыты от испуга, одежда пребывала в полном беспорядке.

– Джорам, дай стул, – велел Сарьон, но Андон вяло отмахнулся.

– Нет времени! – Старик задыхался, и все поняли, что он, наверное, бежал всю дорогу. – Вы должны пойти со мной, отец! – Чародей вцепился в рукав рясы каталиста. – Вы должны отговорить их! После всех этих лет! Они не должны сражаться!

– Андон, успокойся, прошу тебя, – твердо сказал Сарьон. – Не волнуйся – от этого тебе будет только хуже. Вот так. Дыши глубже. А теперь расскажи мне по порядку, что там происходит.

– Кузнец! – выдохнул Андон. Его грудь вздымалась и опускалась уже не так часто. – Он хочет напасть на людей Блалоха! – Старик заломил руки. – Он, наверное, сейчас уже ведет свою банду горячих парней к дому колдуна! Я рад видеть, – Андон посмотрел на Джорама и Мосию, – что вы не с ними.

– Боюсь, я вряд ли смогу чем-то помочь, мой друг, – печально начал Сарьон, но Джорам схватил каталиста за руку.

– Мы пойдем с тобой, Андон, – решительно сказал юноша и многозначительно посмотрел на Сарьона. – Ты что-нибудь придумаешь, каталист, – продолжил он, незаметно подав Сарьону руку. – Сейчас как раз подходящее время для одной из твоих церемоний. – Придвинувшись поближе, юноша горячо прошептал Сарьону на ухо: – Это наш шанс!

Сарьон покачал головой.

– Я не представляю...

– В суматохе мы сбежим! – настойчиво прошептал Джорам. Он быстро глянул на Симкина и Мосию – похоже, оба его друга сразу сообразили, что он задумал.

В это мгновение с улицы донеслись крики и шум – судя по всему, со стороны кузницы. Где-то заплакал ребенок. Все окна в поселке были наглухо закрыты ставнями, двери заперты на засовы.

– Начинается! – испуганно воскликнул Андон.

Старик поспешно вскочил и трусцой выбежал на улицу. Джорам и Мосия бросились за ним. Каталисту ничего не оставалось, кроме как подобрать длинные полы своей рясы и пуститься вдогонку за остальными.

– Ага! Может быть, мне все-таки удастся поприсутствовать на похоронах, – весело заметил Симкин, легко и непринужденно следуя за каталистом.