Текст книги "Лапочка для Демона"

Осознанное лишение свободы

– Игорёха, помнишь Ириску? Рыжую такую, мелкую. Ты еще пулю из-за нее словил? – Питер бубнит неразборчиво, тихо, словно не может в полную силу. Наверно, Лада рядом или малявка на нем спит. Ириской интересуется… Опомнился, бляха муха,  – глянь по своим каналам, она два дня на связь не выходит, Лада переживает…

– А чего своего пса цепного не пустил по следу? – интересуюсь я лениво, наблюдая, как Лапа готовит на моей кухне. Такое, оказывается, зрелище залипательное…

– Игорёх, если я тебя прошу, значит, у меня есть резоны? – злится Питер, –  занят пока Кирсан. Да и тебе проще, у тебя в том регионе куча родственных подвязок. Я тебя не как партнер по бизнесу, как друг прошу… Наведи справки, Лада волнуется. Ирка же, как ребенок…

– Что её искать? Она у меня, – ловлю дзен, вдыхая аромат жареной яичницы. Лапа вначале бекон пожарила, помидоров туда закидала и посыпала специями. И сыр. Да, это будет обалденно. Уже на слюну изошёл. Еле терплю, чтоб не подойти ближе к своей стройной, хрупкой любовнице.

Она офигенно смотрится в моей одежде.  И дело не в том, что баба в мужском наряде практически всегда секси, особенно, если ты с ней ночь провел и воспоминания еще свежие. Лапа сумела  как-то так  подвернуть  одежду, что получился клевый  дизайнерский наряд. Брюки спортивные широкие, на бедрах низко, трусов под ними нет, а потому ладони так и тянутся подхватить, огладить, стащить… С трудом сдерживаюсь, реально. Футболку мою здоровенную подвернула по фигурке, под грудью перехватила, одно плечико голое, хочется поймать, губами прижаться… Чистый секс ходячий.  Как?! Внимательно рассматриваю и поражаюсь. Это целое искусство, из мужских обычных тряпок сделать такое, что только слюни остается подбирать.  Она и в самом деле талантлива. И шапка волос рыжих, небрежно скрученных в пучок. Офигенная…

– Ты, меня слышишь? – кричит в трубку Питер. Всполошился, ищет мою девочку. Пропала!  Целых два дня! Ничего себе контроль. – Ты что, ушлепок, по подругам моей жены пошёл?!

О как… Возмущается… Тоже возмутиться, что ли?

– Да иди ты нахер! – возмущаюсь я. – Ей что, пятнадцать, чтобы вы так беспокоились?

– Ты что… Трахаешь нашу Ириску? – доходит , наконец, до Питера очевидная вещь.

– Вашу? – усмехаюсь я. – Ты себя слышал? То есть,  тебе мало Лады и трёх детей, тебе ещё и мою… Лапочку подавай?

– Твою? – уже охреневает Питер, –  твою же ж мать! Игорёха, если ты поиграть вздумал, то я тебя, сука,  порву. Ты хоть представляешь , с кем замутил?! Она же ребёнок!

– Серьёзно? – усмехаюсь я, наблюдая, как Лапочка хмурится и прислушивается.

– Пётр Григорьевич? –  Тихо спрашивает она, выкладывая мой завтрак на тарелку.

– Ага, Пётр Григорьевич, – усмешливо протягиваю я. – Потерял , удочерить тебя вздумал.

– Дай ей трубку! – уже орёт  Питер.

Какой несдержанный…

Мне так нравится его бесить. Когда ещё такой шанс представится?

– А я вот не хочу, чтобы моя девушка с женатыми мужиками общалась и вообще с мужиками, так что ты в пролёте, Алексеев!

Петя куда-то сваливает,  в трубке очень строгий женский голос Лады Леонидовны:

– Игорь, я могу поговорить с Ирой?

Это уже не интересно. Тут я не могу ничего сделать.

– Да, конечно, – протягиваю я трубку Лапочке. Меня  ждёт горячая, аппетитная, соблазнительная яичница.

Лапочка очень переживает.

Здоровается, нервно накручивает на палец локон густых рыжих волос. Подкусывает губку.

Соблааазн…

Вот так она будет общаться со мной. Только я ещё хочу, чтобы краснела, глаза блестели невинно и  развратно. Осталось немного, Лада Леонидовна вместе с моим дружбаном Питером скоро свалят за горизонт, я останусь у неё один. Я хочу этого, быть единственным на все случаи жизни. И я не хуже Лады буду хлопотать о её здоровье и благополучии. Точнее сказать,  намного лучше смогу позаботиться, потому что не оставлю одну.

– Нет, всё нормально. Нет, не болею. В Москве, да… – Лапа сильно краснеет, ей очень неудобно и стыдно, – да с ним… В его квартире. Я не знаю, да … Наверно, мы пара, он не говорил.

Я перестаю есть и внимательно смотрю на Иру.

Она совсем потерялась. Её нельзя оставлять одну в таких ситуациях.

– Мы распишемся! – кричу я.

Ира в ступоре, смотрит на меня, открыв рот. Затем, улыбается несмело, удивляется, опять теряется.

Потом резко трубку к уху прикладывает:

– Да, Пётр, Григорьевич. Нет, он не демон. А-а-а, ник, прозвище. Я не знала… Простите, простите…

Я тянусь к ней и отбираю трубку.

– А ты не охуел, Питер?! Тебе какое дело?! – цежу я, чувствуя, как тонкие ручки обвивают сзади  и

Лапочка кладёт голову мне на спину. Подтягиваю к губам её нежные пальцы.

– Игорёха, давай начистоту. Мы хотели её забрать к себе… – бубнит раздраженно Питер, недовольный тем,  что что-то вышло из-под его контроля.

– Питер, я тебе серьёзно говорю, отвяньте со своей опекой, вы проштрафились, у вас свои дела, у нас свои, – уже более спокойно и миролюбиво отвечаю я, легкие пальчики на щеке действуют успокаивающе.

– Игорь, дай слово, что не обидишь,– тоже миролюбивей гораздо вздыхает он. – Ты просто не знаешь, что это за человек.

– Знаю,– твёрдо отвечаю я, поглаживая тонкие запястья своей женщины, той единственной, которую обычно все ищут и редко кто находит.

– Богдан скучает по ней, она же его вторая мать. Знаешь, сколько моей Ладе помогала. Блядь, у них даже денег не было одежду купить, Ира всё им шила из тряпья. Мы переживаем за неё.

– Зря.

– Да… Вот я не ожидал… Ладно… Приезжайте к нам.

– Ага, рванули. Только разгребём кой-какие дела.

– Какие ещё дела? – тут же встает в стойку  Питер. А вот это не очень  хорошо.

– Свои личные, нам вышивальную машину ещё покупать.

– Понятно, – говорит спокойно, но заметно, что насторожился. Не хватало ещё, чтоб полез.

– У нас всё в порядке, на свадьбу пригласим. Иди, подгузники меняй, – смеюсь я и отключаю звонок.

– Ты у нас Демон, – ласкается ко мне Лапушка. – Ледяной Демон.

– А ты Fair Fox .  И я сказал правду, от меня не денешься никуда, распишемся и купим твою машину.

Прерывистый вздох, руки крепче обвиваются вокруг шеи.

А я кайфую.

В том числе и потому, что решение принято. Есть определенность.

Всё, Игорь Ольгович,   совершил  ты переворот в своей жизни. Сделал то, чего боялся всегда. Лишил себя свободы. Но, глядя в эти бездонные карие глаза,  я понимаю, что та свобода, что уже утеряна, не имеет ценности без неё, моей Лапочки. Я готов вечно смотреть на пламя её волос. И я хочу её, не только физически. Просто хочу ее в свою жизнь.  Мне не потребуется кидать мячи часами. Я буду смотреть, как она вышивает.

Когда меняются приоритеты

– Тааак… Рыбки, рыбки… Серебристые такие… А если так? Оп!

Я шустро ловлю на экране прыгающих в пруду серебристых рыбок, и каждая, оказывается, это дополнительные ачивки! Ну, вот кто бы мог знать? Игра новая, прохожу я ее в первый раз, потому сейчас меня смотрят практически девяносто процентов моих подписчиков на Твиче. Смотрю сбоку на чат, там вопли:

«Бляаааааа…»

«Демон – ты лучший!»

«Нихера нет в правилах этого! Как ты допер?»

– Да кто его знает…  – философски отвечаю в микрофон, – первый раз мимо прошел, ебнулся на третьей минуте… А тут… Погнали дальше…

На стриме меня не видно, я не люблю светить рожей, но зато слышно, этого достаточно для тех, кто любит такие вещи. Не сказать, что я сильно эмоциональный, другим беру.

Краем глаза смотрю, как Лапа, сосредоточенно хмурясь, ушивает мою футболку. Или перешивает?

Короче говоря, что-то там с ней делает. Натянула себе на колени футболку, и только рыжая макушка торчит. И мне, честно говоря, похер на то, что она делает, главное, чтоб рядом. И делала.

Губка закушена, глаза такие серьезные.

Для Лапы есть шикарный графический планшет со стилусом. Сейчас свои важные дела закончу и порадую её. Хочу видеть, как светятся глаза, как восторженно она реагирует.

А пока тихо сидит. Идеальная женщина!

Хочется опять ее в постель утащить. Интересно, как там у нее дела? В смысле, натертость немного спала или нет? Потому что минет, это клево, тут без вопросов, но хочется пока что просто в нее член вгонять, грубо и сильно, так, чтоб вся тряслась, что слезы из глаз, и щеки красные от возбуждения…

Аааа, бля!

Результатом моего краткого восторга Лапой становится потеря одной жизни персом. Наступил, сука, на мину-ловушку…

«Да бляааааа…»

«Демон, как так?»

«Нормально, что ачивок набрал, а то бы…»

«Все хорошо, Демон – ты лучший! Хочу от тебя сына!!!»

«Убейся оп пол, дура! Приперлась сюда!»

«Пошел нахер!»

«Демон! Демон! Демон!»

Возвращаюсь,   встряхиваю перса, пру дальше.

У меня не так много времени, надо успеть. Конечно, это место безопасное, можно отсиживаться долго, но время по-любому работает против Лапы моей, надо решать вопросы.

Сегодняшний стрим хорошо оплачивается как компанией-создателем игрухи, так и подписчиками. Уже донатов нехило прилетело, а, если пройду все так, как надо, то еще больше будет. А это – оперативные бабки, они не помешают.

Потому после завтрака Лапа занимается своими делами, не отсвечивает, а я работаю.

Пока что безуспешно, потому что все равно моя невеста ( офигеть, как крипово звучит) меня отвлекает.

Просто тем, что рядом находится. В зоне доступа.

Но ничего. Контроль окончательно не проебан. Я все же Демон, а не хер собачий.

Сосредотачиваюсь на главном. Иду дальше. Давлю другого перса, собираю луты. Донаты веселее и веселее. Чат разрывается. Я кайфую, я в своей стихии.

И тут Лапа подходит и, хмурясь и прикусывая напряжённо губку, прикладывает к моей груди футболку. А на ней, сбоку, простыми черными нитками вышит… Демон.

Черный, расправивший крылья, стремящийся вниз. Как такое можно сделать? За час? Как?

Он как живой, вот реально. И видно, что не черный, а ледяной. Острые иглы на крыльях, волосы развеваются от ветра…

Я ошарашенно трогаю вышивку, потом поднимаю взгляд на Лапу, взволнованно и немного испуганно ждущую моей реакции. Снимаю наушники, откладываю.

– Ты что? Не надо прерываться! – она торопливо пытается отскочить, но мои руки, уже обхватившие ее за бедра, не пускают, – ну что ты… Я просто показать… Если не понравится, я все распущу, это я так… Чтоб навык не терять…

Она все бормочет и бормочет, сбивчиво и нелепо, а я не могу больше ждать, терпеть не могу. Ладони скользят выше и затем опять вниз. Делая то, чего мне так сильно хочется все это утро. Стаскивая к чертям широкие спортивные штаны.

Лапа понимает, к чему все идет,  и замирает испуганным зайчиком. Только глаза огромные на пол-лица таращит.

А я пользуюсь моментом, стаскиваю все ниже и ниже штаны, и тяну ее на себя, заставив неловко выпростать одну ногу из штанины и сесть сверху, уперев коленки в спинку кресла.

Кресло у меня хорошее, игровое, его можно разложить, как в самолете, только еще сильнее.

Устойчивое, под мои габариты. Лапочка совсем не ощущается дополнительным весом.

– Игореш… Я… Просто… У тебя же…

Я ей всё объяснил, что это не просто игра, это ещё и деньги. Она понятливая, не хочет мне работу портить.

Уже испортила… И меня в том числе.

Она бормочет смущенно, щеки пылают, губы подрагивают. Красивая… Охереть…

Достаю одной рукой до волос и стягиваю резинку , распуская копну. Ведьма. Глаза горят теперь уже не испуганно, а по-колдовски. Таких на кострах сжигали за красоту… Вот я с ней и сгорю, нахер…

– Игорь…

Резко приподнимаю ее, легкую, тонкую, одной рукой, оттягиваю резинку спортивок вниз и наслаждаюсь расширенными зрачками Лапочки, осознавшей, что у меня самые серьезные намерения по отношению к ней.

– Игорь, я…

Мне не требуется ее обоснование. Ее слова. Потому что ее тело само за себя говорит. Мягко придвигаю ближе, и даааа…

Она трется промежностью, мокрой, совершенно мокрой, по члену, глаза закатываются, стонет несдержанно.

Даже если и не успокоилось там, не зажило… Не могу я терпеть. И ждать. Потом будем заживлять.

Приподнимаю опять и мягко погружаюсь в нежную, сладкую мою девочку. И это первое проникновение –  что-то совершенно особое. Отдельный вид кайфа. Такой, что хочется длить…

Лапа распахивает глаза, смотрит на меня в упор, наклоняется, обволакивая рыжим сладким облаком волос, несмело целует в губы. Сама. И поцелуй этот долгий и глубокий, нежный такой, практически неумелый. Я с удовольствием отвечаю, не напирая. Пусть поиграет Лапочка.

И она играет, исследует, а потом еще и чуть-чуть ведет бедрами, пристраиваясь на мне более основательно. Хорошо-то как!

Сука, да не может быть так хорошо! Не бывает такого!

Я отвечаю, жмурясь от кайфа. А сам начинаю потихоньку приподнимать и опускать ее легкое тело, чтоб правильно скользила по члену. Судя по всему, наш обоюдный кайф – серьезный такой анестетик, потому что Лапа даже не морщится, полностью расслабленная, раскрытая.

Чувственная и горячая моя девочка.

Все правильно, так… Вот так…

Краем глаза вылавливаю бьющегося в предсмертных, очень даже детально проработанных судорогах перса, проебавшего последний шанс на нормальное прохождение уровня, и чат сбоку, который скоро взорвется от напряга и разочарования.

«Демон, сука!!!»

«Да как так? Как так?»

« Демон, я на тебя бабло поставил! Сука!!!!»

«Бляблябляблябляяяяяяяяяааааааа»

«Демон, я все равно хочу от тебя ребенка!»

«АААААААААА!!!»

Как ни странно, донаты прут и прут, игра проебана, подписчики беснуются, но в этот момент Лапа сама мягко начинает качать бедрами   и прерывисто дышать, и это верный признак того, что моя горячая девочка скоро кончит.

А я такое зрелище пропускать не собираюсь.

А потому – похер на весь остальной мир.

Когда пригождаются запасные пути

Звонок дребезжит на всю квартиру, я его даже из спальни прекрасно слышу.

Напрягаюсь, в груди екает.

Рядом возится Лапочка, кажется, прикорнувшая после нашего внезапного секса в кресле, плавно перетекшего в секс на полу, потом в душе и затем в постели.

Правда, в постели она уже мало на что была способна, так что я ее просто довел до мягкого долгого оргазма языком, да и уложил отдыхать.

И незаметно сам прикорнул.

На часах полдень, значит, спали мы от силы час.

И вот теперь звонок.

Которого, по идее, не должно быть.

Аккуратно высвобождаюсь, подхватываю штаны, иду в комнату. На звук.

Телефон находится в моем кабинете, и он реально не должен звонить.

По одной простой причине. Номера никто не знает.

Кроме парочки ников в даркнете.

Эти люди не знают, кто я, в какой стране, мужик или баба.

Так я думал до этой минуты.

Лапа идет следом, слышу, как включает кофемашину.

Телефон, который никто не знает, продолжает звонить. А я впервые в жизни торможу, прикидывая, как поступить.

Потом все же беру трубку.

– Привет, братишка, – прокуренный голос Святослава Беркутова. – Ну чё, как настроение?

Сууука…

Я молчу, прикидывая пути, по которым меня нашли.

В принципе, ничего необычного, на каждого кодера найдется свой декодер, но все равно… Быстро! Очень быстро!

Недооценил я братишку…

– Не хотел тебе на обычный телефон звонить, – он смеется, – Демон. На этот номер тебе звонят тайные клиенты с даркнета? Плохо прячешь. Херовый ты хакер, брат. Что, реально считал, что я не найду тебя, шлюху, которую ты утащил и квартирку, где вы спрятались?

Он говорит неторопливо, затягиваясь сигаретой, похоже. Глумится, уверенный, что я никуда не денусь. Значит, уже внизу. И, скорее всего, даже у подъезда.

Смотрю на мониторы, перестраиваю камеры на охват 360 градусов.

Ну давай, говори еще, сучара, говори… Время потянем.

– Слушай, ну нахера тебе девка? – несу херню, отвлекаю, доставая из шкафа вещи.

Лапочку надо одеть.  Обуви на неё нет, зато есть вязаные носки, что маман подарила на Новый год, в надежде, что я буду это  носить.

– Я тебе уже сказал, братишка.  Ты не на ту территорию зашёл. У тебя не просто неприятности, брат, у тебя последние минуты жизни. Чтобы смерть была приятной, скажу, что твою шлюху сам ебать буду и друзей угощу, пока не сдохнет. А,  да! Можешь позвонить дядюшке и отчиму! Или мамаше своей, шлюхе, любящей мужиков из семей уводить. Попрощайся. Я тебе, по-родственному, фору дам.

– Че-то ты, братишка, добрый…

– Ну, так! Родная кровь все же… Да и мамаша твоя пусть знает, что шарик круглый.

– А ты сам в курсе этого?

– Поверь, да…

– Это всё? – я скидываю в рюкзак свой ноут и старый кнопочный телефон, который ни одна собака не вычислит. Ещё графический планшет, который надо подарить Лапе, но уже не здесь и не сейчас.

– В принципе, да. Удачи!

– И тебе не хворать, братик.

Я отключаю телефон и бегу на кухню.

У Лапочки глаза становятся круглыми и перепуганными, когда я появляюсь на пороге кухни.

– Игореш, я кофе…

Молчу, времени совсем нет. На мониторах пока ничего, а это значит, реально фора. Хотя… Вдруг снайпер снаружи? И просто ждут, пока мы выбегать будем? Иначе, на кой хер братишке звонить? У нас не оперетта, и он не сказочный злодей, любитель перед смертью героя подробнее ему рассказать, по какой причине он умирает.

Подхватываю за талию и сажаю Лапу на стойку бара, натягиваю футболку, штаны, носки, словно куклу одеваю.

Ириска немного тормозная, может время тянуть, рукава, там, подворачивать и прочее.

А сейчас не до красоты.

Лапа в растерянности только послушно поворачивается, позволяя себя одевать, порывается что-то сказать, но не успевает. Закрываю ей рот ладонью, рычу повелительно:

– Доверяй мне!

– Да, – тут же согласно кивает она.

И это тоже в ней привлекает. Никаких лишних вопросов, истерики, паники. Она – часть меня, маленькая, кроткая, которую во время боя необходимо основательно прятать за спину.

Тащу за собой в прихожую. Прихватываю  ключи от машины.

Вообще-то, мою дверь вскрывать будут долго. Но есть окна, есть такие средства, что не нужно в квартиру входить, а все внутри умрут. И если человек нашёл мой номер в даркнете… Никто не скажет мой номер, это как-то вычислили, значит для Беркута все средства хороши. И бабло не жаль. Закусился, сучара.

Поганая черта. Черта моего отца – добить жертву.

Падальщик проклятый.

Получишь ты свой кайф.

Я, блядь, тебе устрою.

Только надо обезопасить Лапочку, а там решу, с чего начать.

Они думают, я дядьке и мамке звонить начну.

Значит, мало информации по мне нарыли. Идиоты.

На мониторе возле входной двери чётко  видно, как на улице останавливаются три внедорожника, выпуская народ со спецтехникой. Знают, что дверь, знают, что попытаюсь уйти.

Открываю входную дверь.  Широкий холл встречает прохладой. Замок закрываю, пусть взламывают, у меня сейчас система вся отключится, из компа ничего выудить не получится, всё основное я взял с собой.

Натянув на голову капюшон, тащу Лапочку за собой на верхний этаж.

Они не дураки, все входы попытаются перекрыть. Только вот…

– Прыгать умеешь?

– Конечно, – на бегу отвечает Лапочка.

– Далеко прыгнуть сможешь?

– Сколько?

– Метра четыре с разбега.

– Оё-ёй, не уверена.

– Надо, Лап, сосредоточься.

Мы поднимаемся наверх, где я вскрываю замок на наш чердак. Тут  достаточно чисто,  планировалось  открыть мастерские художников, поэтому подготовка велась серьезная.

Чердак идет по всему нашему длинному дому, и перегородок там нет, так что мы быстро перебегаем от моего подъезда , по всей крыше, до самого крайнего.

Само собой, снайпер может сидеть наверху, но сто процентов нас не увидит. Да и не сможет Беркут так быстро собрать народ, чтоб все окрестные крыши нашпиговать стрелками. Он , конечно, параноик, но не такой, как я.

Эти пути отхода я еще два года назад разработал, когда вообще нихера не предвещало.

Так что серьезный вопрос, кто из нас –  больший параноик…

Ледяной промозглый ветер ударяет в лицо, перехватывает дыхание. Лапочка спотыкается в вязанных носках. Мы шлёпаем ногами по железным листам крыши.

– Туда прыгать? – указывает Ира, когда мы по крыше  приближаемся к соседнему зданию.

– Да, дорогу придётся преодолеть.

– Ладушки, – говорит по-деловому маленькая спутница и вырывает свои пальчики из моей ладони.

Пока  проверяю стропы рюкзака, она снимает  шерстяные носки с ног.

Зябко поджимает пальчики, обожженные холодной крышей, смотрит на меня.

– Я первый. Ты – следом, поняла? – спрашиваю строго, всматриваюсь в ее лицо, ища следы неуверенности.

Вообще ничего! Только кивает, губу подкусывает.

Смелая моя девочка.

Коротко целую, разбегаюсь и перелетаю одним прыжком расстояние до соседней крыши.

Оглядываюсь, на всякий случай, хотя мы уже очень далеко от места событий.

И ребята, наверняка, сильно заняты раскурочиванием моей норы. Ох, сколько вас там сюрпризов ждет, братишки…

Пока я оглядываюсь по сторонам, Лапочка чуть было не проваливает сегодняшнее звание разумной девочки. Потому что без предупреждения и разрешения разбегается, грохоча железом крыши и …

Прыгает  так, что я теперь на сто процентов уверен, что с Богданом, сыном Питера,   физкультурой занималась точно моя Лапочка, а не грудастая Лада.

Сердце реально замирает, когда ее легкая фигурка перелетает пропасть между домами.

– Коза ты такая, – ловлю ее в объятия и несдержанно ругаюсь, ощупывая, все ли в целости, – я не разрешал!

– Но ты же сказал, следом…  – оправдывается она, сладко ежась в моих руках.

– Ладушки… – подхватываю я ее словечко, – потом накажу.

Помогаю Лапочке натянуть носки и тащу ее за собой.

Мы заходим на чердак другого дома, там спускаемся в подъезд и на лифте доезжаем до подземной парковки.

Здесь стоит моя машина. Об этом Слава Беркут вряд ли знает, машина не на меня оформлена и даже не на маму, а на Питера. Он мне её подарил, а я переоформлять не стал и ради прикола постоянно слёзно просил сделать мне осмотр машины в автосалоне. Это ему урок, чтобы не дарил таких подарков. Я не просил на меня тратиться, как на любовницу.

Чувствую, как слегка потрясывает. У меня не так много было в жизни экстремальных ситуаций, я не военный и не бандит, моя стезя – сидеть  в тени. Но сказалась  подготовка и  эта невероятная поддержка рядом. Лапочка, поначалу показавшаяся тепличным, карманным котёнком, на деле проявила себя , как боевая подруга, без разговоров и сомнений идущая за мной.

Это, блин, заводит. Все же есть у меня чуйка, получилось не проебать единственную подходящую женщину.

В полутьме парковки мы тихо пробегаем к моему месту, где я сажаю Лапу на переднее сидение чёрного мерина. Никого рядом не нет.

Мы, похоже, ушли.

С парковки выезжаем медленно, неторопливо.

– Теперь можно? – тихо спрашивает Лапочка.

– Спросить? Это твои рабовладельцы нас нашли, но мы ушли.

Она старается не издавать звуков, прикрывает ротик ладошками. Глаза огромные и перепуганные. Да чего уже пугаться-то? Все нормально. Все же женщины, это, блин…

– И куда мы теперь? – справляется с собой, но от переживаний опять губы кусает и они насыщаются яркой краской.

Я достаю свой телефон, набираю номер самого убойного чувака в этом городе.

– Я не единственный демон в Москве.

Сегодня открыта подписка на мою книгу «Рыжая помеха». Там все очень горячо и стремительно, велкам, пока цена низкая. Ниже точно не будет) 

Следующая прода в субботу!

Мы любим вас!