Текст книги "Рагу. Сборник рассказов на любой вкус"

Школьные призраки

Говорят, у нас в школе обитает что-то потустороннее, что именно – неизвестно, каждый зовет это так, как привык или исходя из своего словарного запаса: домовой, привидение, призрак, полтергейст…

Я прогуливаюсь по школе и то тут, то там слышу обрывки фраз от группок детей, стоящих у окон:

«Я вам точно говорю! У меня мама тут уборщица, она сама видела!…»

«…Да своими собственными ушами слышал!..»

«А еще говорят, что школу построили на заброшенном кладбище…»

Даже в учительской, обители серьезно сдвинутых бровей, бюрократии и крепкого кофе, нет-нет да всплывет эта тема. Вскользь, совсем ненавязчиво; все же взрослые люди, кто поверит в эти сказки?..

Я прохожу дальше по коридору, захожу в опустевший актовый зал, где на стене нервно моргает гирлянда на стене – напоминание о прошедшем зимнем празднике. Я подхожу к стендам, рассматриваю фото, провожу руками по некоторым из них… Нахожу на этих фото себя…

Мое уединение было недолгим: в зал, включая свет, заходят щебечущие девочки. Побросав рюкзаки на стулья, они идут на сцену и одна из них как раз произносит: «А вы уже слышали о привидении?»…

Я покидаю зал и выхожу в фойе. Останавливаюсь. Оглядываюсь по сторонам. Из окон льется солнечный свет, от которого щурятся девочки, стоящие тут и там группками; мимо меня пробегают двое мальчишек, чудом меня не задев; где-то неподалеку слышен цокот каблуков директора; этаж наполняет неровный гул голосов…

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Я знаю, что я увижу далее, и потому мне не хочется размыкать веки. Но я должна.

Я открываю глаза и выдыхаю с облачком пара…

Я стою на втором этаже разрушенного и разоренного здания: стекла выбиты, в оконные проемы беспрепятственно проникает ветер, надувая небольшие сугробы с улицы; по углам с легким шелестом летают страницы из брошенных книг; на стенах – следы от когда-то висевших на них картин… Пространство вокруг заполняет тяжелая, давящая на плечи тишина…

…Говорят, у нас в поселке есть заброшенное здание, откуда иногда слышится детский смех и эхо звонка…

Flashback

Обычный рабочий день, выход на перекур. Кутается в кожаную куртку и отходит подальше от входа. Секунды борется с ветром, стараясь подкурить, чертыхается, наконец, выдыхает дым.

Моменты перекура гораздо ценнее, чем кофебрейк. Стоя под шквальным ветром, под проливным дождем, под обжигающим макушку солнцем или же в метель, он растягивал сигарету, как мог, вглядываясь в проезжающие мимо машины, размышляя, чем живут водители и пассажиры этих железных банок.

Разглядывал редких прохожих, наблюдал за бегом облаков, отмечал вылезшую зеленую травку, топтал снег, оббивая его с ботинок, или же старался не задохнуться от ветра.

На перекуре у него всегда философское настроение. Даже телефон он старается не вытаскивать из кармана, чтобы больше увидеть и почувствовать за несколько минут отравления организма.

Когда многие психологи и философы советуют почаще созерцать природу, они не думают об обычных обитателях мегаполисов. Какое небо, какие звезды, когда в голове только насущные проблемы?..

Но перекур – именно те особенные, необходимые ему минуты отдыха от всех и всего.

Ему даже жаль тех, кто не курит. Они лишь пьют чай-кофе и гоняют сплетни, ругая начальство и правительство. Никаких разговоров или мыслей о чем-то большем.

Сегодня он уже приготовился снова отдаться философским размышлениям, как вдруг почувствовал знакомый запах. Закрыв на секунду глаза, он очутился совсем в другом месте, в другом городе, в другой стране. В ушах, будто в реальности, зазвучал до боли знакомый смех, в лицо ударил жар солнца, а во рту будто почудился вкус божественного вина…

Он открыл глаза – удивленный, растерянный – и затянулся сигаретой.

Он знал, что запах вызывает в памяти самые неожиданные и позабытые воспоминания, но сам до этого никогда с таким не сталкивался.

Вдохнув воздух полной грудью, он попытался уловить тот невесомый аромат, что на секунду омолодил его на десять лет, но запах ускользнул так же неожиданно, как и появился.

Он вспомнил те две недели, что был с Ней на берегу одного моря, как они пили вино, купались под ночным небом, смеялись и не думали о реальности, оставленной в их родной стране. Две недели пролетели, будто отдельная жизнь. А по возвращению они больше никогда не виделись.

Он пытался ее найти, но она обрубила концы: так они договорились.

Те две недели он давно не вспоминал, и вот, ветер донес до него те чувства, которые он старался забыть.

Вздохнув, он докурил и выбросил окурок. Грустно подумал, что так же прошли и их отношения – пришли в негодность и никому боле не были нужны. Они оба выбросили чувства в мусор.

Запахнув поплотнее куртку, он зашагал обратно на рабочее место.

– Снова курите? – встретила его молоденькая коллега, которая давно строила ему глазки. – Курить – здоровью вредить!

Он лишь усмехнулся и прошел мимо, все еще чувствуя на своем лице жар заграничного солнца.

В недалеком будущем

Передо мной сидел обычный с виду человек, ничем особенно не отличающийся от каждого второго. Лишь немного неопрятный и с чуть более, чем нужными, тоской и грустью в глазах. Неудивительно, что никто не замечал в нем отклонений. Ведь с виду он совершенно обычный.

Но мой опытный взгляд психиатра подмечал раны от обкусанных заусенцев, следы от аллергической чесотки на запястьях и слишком суженные зрачки. Я видел, что этот человек уже не первый день вынашивает в себе какую-то идею, какое-то асоциальное убеждение, которое уже готово вылиться на первого встречного и тем самым навредить обоим.

Я специально тянул время. Я знал, что такие личности, как он, не выносят тишины и спокойствия. Он не сможет долго играть роль уравновешенного человека.

Я сидел в своем самом удобном кресле, не меняя позы уже десять минут, и неотрывно смотрел своему пациенту в глаза. К моему удивлению, он довольно хорошо держался: не отводил взгляд, не ерзал, не двигался. Словно какая-то ужасающая своим одновременно спокойным и диким взглядом статуя. Но я не хотел просто так прерывать нашу игру в гляделки, я решил все же дождаться его реакции.

– Это проверка на прочность или что-то вроде? – раздался скрипучий сухой голос, и я облегченно выдохнул: теперь можно начинать работу.

– Вы знаете, почему вы здесь? – задал я самый первый, стандартный вопрос.

– Догадываюсь.

– И почему же?

Молодой человек медленно вздохнул, выдерживая паузу и усаживаясь поудобнее. Казалось, он изо всех сил сдерживает свои настоящие эмоции. А моей целью было во что бы то ни стало эти эмоции вызвать.

– Потому что вы считаете меня сумасшедшим.

– Я такого не говорил.

– Да, наверное, я пришел к вам на собеседование! – молодой человек фыркнул, но почти тут же вернулся к маске равнодушия.

– Давайте отвлечемся и побеседуем о нашем обществе, – я откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы на колене. – Вы же знаете основные постулаты нашего общества? Сможете мне их повторить?

Я видел, как запульсировала вена на его шее. Пациент снова глубоко вздохнул и спокойно продекларировал:

– Равенство. Безучастность. Сотрудничество.

– Верно, – я кивнул. – Вы когда-либо нарушали правило равенства?

– Нет.

– Вы считаете, что все в обществе равны, верно я понимаю?

– Д-да, – с натяжкой выдавил молодой человек.

– Может быть, вы не согласны со вторым правилом? С Безучастностью?

Парень задергался. Он заерзал на стуле, избегая встречаться со мной взглядом, и у него мелко затряслись руки. Вена на шее запульсировала сильнее. Я решил надавить:

– Вы считаете, что проявление эмоций позитивно сказывается на нашем обществе? Вы считаете, что на людей нужно кричать, унижать их, бить их?

– О боже, нет, конечно! – не выдержал парень, вперившись в меня своими суженными зрачками. – Я так не считаю!

– Значит, вы согласны со вторым постулатом нашего общества?

– Не совсем.

– Объясните.

Снова глубокий вздох, поза закрытия: нога на ногу, руки скрещены на груди, взгляд в сторону.

– Не все эмоции так уж плохи. А без эмоций мы не люди, а какие-то предметы.

– Хорошо, – я взял со столика блокнот и стал медленно водить по нему ручкой, изображая сосредоточенное письмо. Пациент заметно занервничал, из последних сил стараясь держать лицо. Я чувствовал, что почти его дожал.

– Давайте вспомним понедельник двадцать первого апреля, – сказал я, откладывая блокнот в сторону. – Что вы делали весь день?

– Я проснулся с утра, выпил ВитМилк, сделал зарядку и пошел на работу…

– Простите, – прервал его я, – где вы работаете?

– Столяром в Ики-Я Корпорейшн.

– Продолжайте.

– Я отработал, после зашел в спортзал, отбегал три мили и вернулся домой. Все.

Он намеренно пропустил тот проступок, за который попал в полицейский участок после возвращения домой тем вечером, будто не понимая, что мне прекрасно он известен.

– Расскажите о вашем диалоге с вашей коллегой.

– Какой коллегой?

– Номер 1234589.

– Мы встретились на Физ-перерыве, я спросил у нее, как ее успехи и все.

– Вы уверены, что это все? – пристальный взгляд всегда выводит из себя пациентов, типа него. Но он не отводил своего дикого взгляда.

– Я уверен.

Я снова взял в руки блокнот и начал наступление:

– Двадцать первого апреля вы завели разговор со своей коллегой, номер 1234589, о том, чтобы вступить с ней в запрещенную законом связь. Вы предлагали ей преступные действия, такие, как прогулки, разговоры, обмен мнениями, и даже приглашали к себе в гости, – я поднял взгляд на парня и отметил, что он слегка побледнел. – Скажите, разве вы не знали, что все это запрещено законом?

– Но я…

Я намеренно не дал ему высказаться и продолжил:

– В последнем году прошлого столетия люди настолько устали от конфликтов, войн, разрушений и насилия, что в Центре Конфедераций единогласно был принят закон о Безучастности и Сотрудничестве. Отныне все люди не имели права контактировать друг с другом, если это не касалось рабочих или пользовательских отношений. Отныне такой архаизм, как «семья» был отменен, и контролируемое повышение демографии стало осуществляться в рамках специальных Пренатальных Эко-Центров. Именно с того момента были запрещены разного рода занятия, не влияющие на повышение работоспособности и развитие своих профессиональных навыков.

– Но, послушайте, я же..

– Вы заявили своей коллеге, что вы хотите… простите, если у меня неверная информация, то поправьте меня. Вы заявили, что вы хотите… дружить. Все верно?

Пациент вдруг неожиданно успокоился и расслабленно откинулся на спинку стула.

– Все верно.

– Объясните мне, что вы подразумеваете под этим словом.

– Дружба – это общение, обмен мнениями…

– Общение о чем?

– Да о чем угодно! Человеку нужен человек, понимаете? – парень взмахнул руками. – Нам нужно общение!

– То есть, вы считаете, что рабочих отношений недостаточно?

– Недостаточно.

– То есть, вы утверждаете, что нужно насильно заставлять людей говорить о том, чего они не знают, заставлять нарушать закон о Безучастности, чтобы просто удовлетворить свое больное желание дружить? – я намеренно произнес последнее слово с издевкой. Лицо пациента пошло красными пятнами, он набрал воздуха в легкие, чтобы ответить мне, но я продолжил:

– Вы жаждете нарушить закон. Вам претят правила этого мира. Может, вы хотите начать с простого общения, а после соблазнить свою коллегу на совместное чаепитие с неизменными пустыми разговорами? А что дальше? Дальше вы хотели бы нарушить еще несколько подпунктов закона об Безучастности и, допустим, обняться? А после вы пожелаете, как какие-то древние люди, совокупиться со своей бедной коллегой, чтобы она не работала девять месяцев, вынашивая вашего отпрыска, а после в муках его родила? Может, вы еще хотите сами воспитывать своего отпрыска?

Парень вскочил, опрокинув стул, и воскликнул:

– Да-да-да! Я всего этого хочу! Что в этом предосудительного?! Мои предки именно так и появлялись на свет, и ваши предки, кстати, тоже! – он приблизился ко мне и ткнул в мою сторону пальцем, чуть не коснувшись моего носа. Я незаметно нажал на кнопку вызова в подлокотнике кресла.

– И к чему нас это привело? -спокойно спросил я.

– К чему привело? – вскрикнул он. – Да вот к чему! – он обвел руками мой скромный кабинет. – Это привело к существованию, а не к жизни! К СУ-ЩЕ-СТВО-ВА-НИЮ! Понимаете? Неужели вы не хотели бы просто так поговорить о чем-то незначительном? Нематериальном? Вспомнить жизни своих родных?

– Именно с этого и начинаются все беды. С пустых разговоров.

– Ты не прав! – парень подскочил ко мне и схватил меня за грудки. Я отметил, что зрачки у него расширились. – Ты не прав, черт возьми! Я не могу больше видеть этих пустых глаз! Я не могу больше наблюдать за чертовыми Физ-перерывами и каждое утро давиться отвратительным Вит-Милком! Меня достало каждое утро в определенный час на вопросы о здоровье и настроении отвечать заведенное: «Все отлично и вам того же желаю!»! Это гребанная фальшь! Все в этом мире – подделка!

Мне не хватало кислорода, и я снова и снова нажимал на кнопку, стараясь не потерять сознание от сильной хватки пациента. Когда у меня потемнело в глазах, хватка вдруг ослабла, и, проморгавшись, я увидел, как парня скрутили двое Нравственных смотрителей. Я откашлялся, стараясь не показывать своего состояния, встал и подошел к притихшему парню.

– Вы говорите, что все в нашем мире – подделка, – я снова кашлянул, восстанавливая голос. – Но что такое тогда вы на примере большинства людей?

Он смотрел мне в глаза с полностью безучастным лицом, и я понял, что ему уже вкололи Успокоин. Я приблизился к его лицу и медленно выдохнул, глядя ему в глаза:

– Вы – брак. Вы – некачественный индивид, который недополучил питательных веществ в процессе Нулевого развития еще до появления на свет. И вы заслужили то, что общество решит с вами сделать, – я отступил на шаг и кивнул смотрителям. Они кивнули мне в ответ и вывели пациента из кабинета.

Я нажал на циферблат наручных часов, открыл дело и вписал свое заключение: «Брак. Утилизировать».

«Не, ну а чо?»

Представляем вашему вниманию фразу-уникум, которая объяснит любой ваш поступок, даже самый безумный, даже самый дурацкий или нелогичный! И эта фраза – «Не, ну а чо?».

Представьте, как просто можно воспользоваться этой фразой! Вот вам пример:

– Ты что, решила бросить Ваську?

– Не, ну а чо?

Или вот еще:

– Боже, ты покрасила брови в синий цвет?! Зачем??

– Не, ну а чо?

Универсальность этой фразы просто зашкаливает!

Дамы и господа, эту фразу можно применять даже с людьми, старше вас или даже с коллегами! Небольшое изменение последнего слова (всего лишь вставьте букву «т» посередине) и вуаля: фраза-универсал без быдловского налета готова!

– Аглафира Батьковна, почему вы не подготовили отчет?

– Карамбина Артёмовна, не, ну а что?

И все сразу ясно! И собеседник сам уже додумает причину!

Эта фраза уникальна еще и тем, что дает вам время придумать хорошую «отмазку», если вы пытаетесь соврать. Такая фраза как бы подразумевает «А ты сам не понимаешь, в чем дело, сударь/сударыня?». И пока вы ждете ответа на свой риторический вопрос, ваш оппонент сам подкинет вам вполне подходящий ответ.

Более того, фраза «Не, ну а чо?» делает вас в глазах собеседника независимым, гордым, совершенно свободным от мнения общества человеком. А не это ли нам всем нужно для счастья? М?

Уже тысячи людей воспользовались этой волшебной фразой и довольны результатами! Судите сами:

«Когда я начал использовать „Не, ну_а_чо?“, жена стала смотреть на меня, как на настоящего мужчину, теперь я выношу мусор всего лишь два раза в неделю, а не четыре». М., 35 лет

«Я пока еще не научилась полностью пользоваться „Не, ну_а_чо?“, потому что при первых нескольких опытах мне влетело от мамы. Может, я плохо прочла инструкцию?..Попробую еще, у меня все получится!» Д., 12 лет

Вы можете самостоятельно ощутить всю пользу и уникальность этой фразы, всего лишь включив ее в свой лексикон! Бесплатно, без смс и регистраций, без абонентской платы!

ATTENTION: не применяйте данную фразу с людьми, которые сами использовали к вам ее – возможны технические несовпадения, которые могут повлечь за собой тяжелые или не очень неприятности. Будьте осторожны! Не давать детям младше 7 лет!

(все грамматические ошибки сделаны неслучайно)

Сделка

Уже долгое время эти двое сидели друг напротив друга и пытались прийти к компромиссу. Но решения, устроившего бы обоих, так и не находилось: каждый был слишком упрям, чтобы уступить хотя бы немного.

Молодой человек чуть старше двадцати в потасканных джинах и лонгсливе с вытянутыми на локтях рукавами, сцепил руки замком и положил их перед собой на стол. Он буравил взглядом своего оппонента: маленькую девочку со светлыми волосами в легком цветастом платье. Девочка сидела, положив перед собой руки, словно в школе, одну на другую, – и стойко выдерживала взгляд парня. Она хмурилась и, несмотря на расслабленность позы, девочка излучала непоколебимую решимость и строгость.

Парень не выдержал первым: он откинулся на спинку стула и шумно вздохнул. Девочка немного нервным движением откинула пряди волос за плечо. Зрительный контакт продолжился. Казалось, они общались телепатически, мысленно выкрикивая оппоненту свое мнение, не слушая чужого.

– Ну, так что? – произнес парень, и слова будто ножом разрезали до этого стоявшую тишину.

– Ничего, – ответила девочка ясно и звонко. Ее голос был холоден, хотя тембр скорее соответствовал тому, чтобы она пела незатейливые песенки или смеялась. Но сейчас и речи не могло идти о смехе.

– Ты согласна на сделку? – снова терпеливо спросил парень, хотя было заметно, что эти посиделки начинали его утомлять.

– Нет.

Парень снова шумно вздохнул и навалился на стол. Посмотрев какое-то время на свою собеседницу в упор, он проговорил:

– Совесть, я же тебе уже изложил все плюсы…

– А я изложила все минусы, – Совесть, видимо, не собиралась так просто уступать.

– Я тебя выслушал, но все же хочу сделать по-своему, – упрямился парень.

– Но ты же понимаешь, – сказала Совесть, все так же неотрывно глядя парню в глаза, – что эта сделка имеет срок годности, если допустить, что я вообще на нее пойду..

– Да-да, – поспешно ответил парень, почувствовав, что Совесть немного сдала позиции. – Я все понимаю, нескольких десятков лет мне более, чем достаточно!

Девочка, которая разглаживала юбку на коленях во время его речи, вдруг подняла на него голову и недобро сверкнула глазами:

– А кто говорил о нескольких десятках?

– А сколько тогда? – растерялся парень. Совесть отвела взгляд в сторону и тихо ответила:

– Я не могу тебе сказать точного времени…

– Ох, ну и черт с ним! – выругался парень, устав от этого разговора. – Хотя бы какое-то время, пусть и не несколько десятков! Так ты согласна?

Совесть медлила, не поднимая взгляда от колен. Глубоко вздохнув, она ответила:

– Согласна.

Парень шумно и облегченно выдохнул и обмяк на стуле.

– Но ты сам этого захотел, будь готов к последствиям, – сухо ответила девочка и поднялась из-за стола. Парень лишь отмахнулся.

***

Игорь проснулся от звука будильника. Встав, он подошел к шкафу, на котором трезвонили часы, и шлепнул рукой по кнопке выключения.

С удовольствием потянувшись, он прошел в ванную комнату, ополоснул лицо водой и, зайдя на кухню, закурил. Сев за стол, он машинально включил чайник и оживил телефон, сняв его с зарядки.

В голове кружили какие-то неясные образы сна, который ему сегодня приснился. Как Игорь не пытался, он не мог уловить какой-то логики или хотя бы частичный сюжет. Но его не отпускало странное убеждение в важности ночного видения.

В конце концов, Игорь убедил себя, что это был очередной тревожный сон после напряженной недели и не более того. Включив телефон, он увидел новое сообщение. Прочтя имя отправителя, Игорь издал страдальческий стон.

– Ну, что опять?..

Он открыл сообщение: «Если ты такая скотина, что готов бросить меня беременную, то знай – ты никогда не увидишь этого ребенка!..». Далее шел длинный список нецензурных ругательств, пробежав по которым глазами, Игорь досадливо скривился.

Наливая кипяток в кружку, Игорь одной рукой удалил сообщение и занес контакт бывшей девушки в черный список.

«Плевать», – подумал Игорь и сел завтракать.

Мамочки-брюнетки

Когда слышишь это нежное слово «мама», то перед глазами предстает картина: женщина, словно распустившийся нежный цветок, в воздушном платья в стиле 50х, по плечам разметались небрежные локоны пшеничного цвет, взгляд выражает только любовь и нежность, а единственная эмоция у нее на лице – это радость. Редко – слезы умиления.

Это в идеале.

У нас же в России все покруче. Мы же русские – тут только хардкор!

Русская мама с рождением ребенка за три-четыре года становится этакой мамой-мужиком, которая:

– умеет поставить на место любого хамоватого врача

– сможет перекричать женщин в регистратуре поликлиники

– обладает фантастической физической силой (иначе как можно объяснить легкое поднятие на 5 этаж коляски, ребенка, трех пакетов с едой и сумочки в двух руках??)

– имеет порядка 10000 фраз в своем лексиконе, заменяющих слово «нельзя»

– хранит в отдельном ящике пол-аптеки и умеет вылечить все, от ротовируса до банальной аллергии.

Русская мама – это мама-медведь, которая порвет за своего ребенка (не путать с мамой-фанатичкой, которая кидается на всех без причины и оберегает свое дите, аки тепличное растение).

Русская мама – уже априори героиня, потому как живет в стране, где нужно пройти сотню кабинетов, проставить десяток печатей, отыскать в городе нужную улицу, дождаться определенного часа работы аптеки, чтобы просто получить положенные бесплатные капли в нос для ребенка.

А чего стоит управление детским транспортом? Вы видели, как наши мамочки закатывают массивные тяжелые коляски на пандус, угол которого не предполагает даже комфортной ходьбы по нему? А феерический спуск по лестницам: ты-дын, ты-дын вниз по ступенькам, и тихо! Ребенок же спит!

Русская современная мама представляется мне супер-женщиной. Если эта мама совмещает воспитание ребенка (а то и двух и разновозрастных), работу, работу по дому, да еще и успевает следить за собой – то это прямо небожитель какой-то.

А ставить памятник русской маме или славить ее стихами/поэмами и прочим не нужно. Нужно просто иногда дать маме стать хотя бы на вечер просто женщиной: отдохнуть, забыть о заботах, выпить вина, в конце концов, не бегая в детскую по первому оклику. И на следующий день русская мама-героиня уже снова готова к подвигам.