Текст книги "The Mixer. История тактик английской Премьер-лиги от Фергюсона до Гвардиолы"

Таких, как, например, матч с «Ювентусом» в 1997 году. Фергюсон отрядил номинального центрального защитника Йонсена, способного сыграть и в опорной зоне, присматривать лично за лучшим плеймейкером Европы Зинедином Зиданом – и Йонсен справился блестяще. Тактическая дисциплинированность Йонсена была лучшим отражением того МЮ. Фергюсон начинал все больше ценить функциональных футболистов – универсальных, трудолюбивых и хорошо выполняющих свою «работу». Когда большие матчи проигрывались в эпоху Кантона, Фергюсон часто жалел, что не выпустил на поле Брайана Макклера, неброского, но разностороннего и, как сказал Фергюсон, «мозговитого» футболиста, способного сыграть на любой позиции в полузащите и атаке. Например, перед матчем против «Ливерпуля» в начале сезона 1994/95 шотландец колебался между Макклером и Хьюзом. Макклер мог более дисциплинированно отработать против крайне опасного Джона Барнса, но Фергюсон предпочел Хьюза – в итоге команда выглядела нестройно, а Барнс без помех вел игру «красных», прижавших «Юнайтед» к воротам. Вышедший на замену в начале второго тайма Макклер помог решить проблему Барнса и опасно врывался в зону Яна Мёльбю, которого пришлось заменить. В результате «Юнайтед» победили со счетом 2:0, а второй гол забил не кто иной, как Макклер. Так один игрок смог лишить соперника сильной стороны и воспользоваться слабой: Фергюсон нуждался в столь же умных и ответственных футболистах.

Позже Фергюсона злили неспособность Пола Инса выполнять прямые указания, и особенно отказ Гари Паллистера и Пола Паркера закрывать Ромарио персонально – те предпочли играть в привычную зонную защиту. Зато Фергюсон обожал Роя Кина, в молодые годы мастерски исполнявшего самые разные роли: «Он делает все, о чем ни попрошу, – он удивительно дисциплинирован. Пойти и закрыть того парня? Пойдет и закроет. Выйти в центре обороны? Нет проблем. Выйти справа? Без вопросов». Однако со временем Кин стал слишком важной фигурой в полузащите, чтобы перемещать его туда-сюда, и к 1999-му «работу» выполняли уже другие. Фил Невилл выходил то на краю защиты, то в центре поля, Йонсен играл центрального защитника и полузащитника, Никки Батт бывал опорником, а Йесперу Блумквисту и Йорди Кройфу были доступны амплуа, не соответствующие классическим позициям в схеме 4–4–2.

Особо интересно сложился декабрьский матч против «шпор». Быстрый дубль Сульшера вывел «Юнайтед» вперед, но незадолго до свистка на перерыв Гари Невилл был удален за фол на левом вингере Давиде Жинола. Француз, который позже обойдет пятерых игроков МЮ и станет лучшим игроком года по версии ПФА, явно приукрашивал фолы в попытке привлечь внимание арбитра: к концу матча игрокам в красном были показаны восемь желтых карточек, две из них – Невиллу. Чтобы команда не осталась вдевятером, Фергюсон несколько раз передавал Жинола новому футболисту: против того успели поиграть Кин, Джонсон, Берг, и наконец, Фил Невилл. В эти 90 минут персональной опекой Жинола занимались пять человек – могло ли найтись столько дисциплинированных и разносторонних в каком-нибудь другом клубе? Они раз за разом загоняли Жинола туда, где он не представлял угрозы, но два гола Сола Кэмпбелла все же привели к потере «Юнайтед» двух очков. Несмотря на это, матч продемонстрировал ключевую разницу между МЮ и «Арсеналом» времен их ожесточенного соперничества. «Арсенал» мог похвастаться целым рядом игроков, не уступавших по уровню суперзвездам МЮ: Деннис Бергкамп не уступал Кантона, Дэвид Симэн – Шмейхелю, Патрик Виейра – Кину, Тони Адамс – Стаму, Марк Овермарс – Гиггзу. Но при этом «Юнайтед» располагал надежными игроками резерва, помогавшими выигрывать матчи путем перестроений, тогда как «канониры» концентрировались на плане А, а запасные футболисты стилистически дублировали основных. Выполнять «работу» было некому.

Тактические навыки Фергюсона особенно ярко проявились в двухматчевых противостояниях против «Интера» и «Ювентуса». Наставник миланцев Мирча Луческу избрал для поездки на «Олд Траффорд» схему 3–4–2–1, в которой Роберто Баджо и Юрий Джоркаефф блуждали за спиной одинокого Ивана Саморано. Противостоять такой системе, играя в 4–4–2, непросто: сразу два соперника между линиями и перегруз в центре поля. Фергюсон дал своим подопечным сложную и многоуровневую установку. «Нам нужно было надежно сыграть в центре, а самим атаковать через кроссы, – объяснял он. – Мы несколько раз просматривали их матчи: я был уверен, что так мы сможем забить». Фергюсон блестяще подготовился: крайние защитники Невилл и Ирвин располагались очень узко, чтобы нейтрализовать обеих «десяток» «Интера», а вингеры МЮ безжалостно пользовались пространством между тройкой центральных защитников и вингбеками соперника. Бекхэм, раз за разом врывавшийся в зону между Ароном Винтером и Франческо Колоннезе, неоднократно находил голову Йорка – тот сделал дубль, хотя мог забить и больше.

Неудивительно, что перед ответной игрой Луческу полностью сменил левый фланг обороны, а вперед выставил поправившегося Роналдо. Хотя расстановка «Интера» осталась прежней, Фергюсон, желавший, чтобы команда сконцентрировалась на защите, подошел к решению задачи по-новому. Из состава был выведен Скоулз, Йонсен выдвинулся вперед к Кину, а партнером Стама стал Хеннинг Берг. «Десяток» итальянцев взял на себя дуэт Йонсена и Кина, что позволило фуллбекам возможность играть шире и ходить вперед по флангу. Позже Фергюсон объяснял: «Ключом к успеху была доставка мяча крайним защитникам. Гари Невилл и Денис Ирвин контролировали игру». Невилл и Ирвин проводили с мячом очень много времени: форварды «Интера» не очень-то охотно их прессинговали, а вингбеки, памятуя о случившемся на «Олд Траффорд», были слишком напуганы, чтобы оставлять свои позиции. «Юнайтед» блестяще контролировали темп матча и ломали игру «Интера», а вышедший на замену Скоулз установил окончательный счет – 1:1. Фергюсон позже назовет этот успех главным шагом вперед в своей тренерской карьере.

В первом полуфинальном матче против «Ювентуса» МЮ чрезмерно оголял центр. Бекхэм и Гиггз постоянно забегали вперед, оставляя Кина и Скоулза против черно-белого ромба с опорником Дидье Дешамом, атаковавшими из полуфланговых позиций Антонио Конте и Эдгаром Давидсом, а также «десяткой» Зинедином Зиданом. Зидан постоянно стягивал хавбеков «Юнайтед» на себя, тем самым открывая пространство для партнеров: так, Конте открыл счет с передачи Давидса. В перерыве Фергюсон перестроил команду: Бекхэм отошел и стал, по сути, третьим центральным, а ширину справа обеспечивал своими подключениями Невилл. «Юнайтед» завладели преимуществом, и их давление принесло плоды: Гиггз, прекрасно смотревшийся в атакующей роли, сравнял счет в самой концовке. Долгих празднований не было – Гиггз лишь указал на мяч и дал партнерам сигнал вернуться на свою половину и постараться забить еще. Именно такой настрой сыграет решающую роль на завершающем этапе похода за трофеем.

Ответную встречу манкунианцы начали осторожно: Бекхэм и заменивший травмированного Гиггза Блумквист держались ближе к центру. Несмотря на то что «Юнайтед» захватили мяч с самого стартового свистка, «Юве» вышли вперед благодаря двум классическим голам Пиппо Индзаги, один из которых стал замыканием навеса с полутора метров, а другой – результатом причудливого рикошета. С этой минуты МЮ начал играть фантастически. По словам Фергюсона, лучшего выступления своей команды он не видел никогда. Кин, несмотря на предупреждение, лишившее его шанса выйти на поле в финале, повел «дьяволов» за собой. Его удар головой вернул «Юнайтед» в игру, а решение Фергюсона выпустить в основе дисциплинированного Батта вместо Скоулза помогло ирландцу действовать активнее. В результате Йорк сравнял счет, а Коул забил победный мяч. Настало время, когда «Юнайтед» мог диктовать свою волю и проводить матчи по своему сценарию.

Хотя об этом сегодня редко вспоминают, в финале «Бавария» выглядела значительно сильнее. Тактические находки Фергюсона вызывали вопросы. В отсутствие Скоулза и Кина место в центре занял Бекхэм. Он неплохо диктовал темп атак, но «Юнайтед» остро не хватало его кроссов. «Бавария» настолько боялась фланговых игроков МЮ, что даже убедила УЕФА уменьшить ширину поля «Ноу Камп» почти на четыре метра. Справа играл Гиггз, которому не давал передышки Михаэль Тарнат, а у Блумквиста ничего не получалось слева. Мюнхенцы быстро вышли вперед, еще дважды сотрясли перекладину и должны были обеспечить победу задолго до легендарного позднего камбэка. Пробуждение «Юнайтед» началось с перевода Бекхэма направо – чуть ли не каждая атака была плодом их с Невиллом совместных трудов. Однако оба гола забили запасные, что можно даже назвать логичным. Шерингем переправил в ворота смазанный удар Гиггза, а Сульшер метко пробил после скидки того же Шерингема на угловом. Революционный подход Фергюсона, державшего в составе четырех нападающих топ-класса, окупился сполна. Классический МЮ образца сезона 1998/99: решающий вклад внесли те, кто даже не попал в основу.

Сульшер уже имел славу выходящего на замену джокера – в том сезоне он забил четыре гола одному только «Ноттингему». Самому Сульшеру подобная репутация не нравилась, но, будучи умным и основательным футболистом, он здорово анализировал игру соперника и выискивал его слабости, которыми позже и пользовался. По сути, едва ли не все важнейшие победы того сезона были одержаны благодаря заменам или ротации. Так, Фергюсон застал всех врасплох, оставив Йорка и Коула в запасе на полуфинальный матч Кубка Англии против «Арсенала» – впереди вышли Шерингем и Сульшер. Гиггз также не появился с первых минут и вышел, лишь когда возрастные защитники «канониров» начали уставать. Свежесть и заряженность валлийца сработали, и он забил лучший гол во всей своей карьере.

На последний тур чемпионата против «Тоттенхэма» в старте вышел Шерингем, но уже в перерыве Фергюсон выпустил Коула. Быстроногому форварду была дана установка играть против Джона Скейлза, который только восстановился после травмы и не успел набрать идеальные кондиции. «Юнайтед» уступал в счете, но Бекхэм сравнял счет замечательным ударом, а затем Коул принес «дьяволам» победу.

Планам Фергюсона на финал Кубка Англии почти сразу был нанесен удар – повреждение получил Кин. Удивительно, но на замену вышел не кто иной, как Тедди Шерингем. Логику Фергюсона уловить нетрудно. Понимая, что Кин и Скоулз не смогут помочь команде в финале Лиги чемпионов спустя четыре дня, он не захотел перегружать Батта, которому в том матче была обеспечена основа. Вместо этого Шерингем вышел на острие, Сульшер опустился на правый фланг полузащиты, а Бекхэм сместился в центр. Шерингем забил первым же касанием, а после этого создал момент для Скоулза, удвоившего счет. Замена Фергюсона вновь сыграла.

Кроме того, в преддверии еврокубкового финала отдых на «Уэмбли» получили лучший защитник клуба Стам и лучший форвард Йорк – каждый из них получил лишь по несколько минут для сохранения игрового ритма. Фергюсон признавался, что не все в руководстве понимали его методы: «На их лицах читалось: ну и какого черта он творит?. Раньше представить, что тренер может добровольно не выпустить на важнейший матч английского сезона двух ключевых игроков, было невозможно – но Фергюсон всегда был на шаг впереди остальных. За несколько лет до этого он стал первым менеджером, использовавшим для отдыха основы и проверки молодежи матчи Кубка лиги, что впоследствии стало обычным делом для больших клубов.

Любовь к ротации обычно приписывалась иностранным специалистам – таким как Клаудио Раньери времен «Челси» или Рафаэль Бенитес из «Ливерпуля». В английском футболе существовало представление, что тренер должен иметь строго определенный основной состав или, во всяком случае, не вносить в него изменения после побед. В сезоне 1980/81 «Астон Вилла» завоевала титул, задействовав всего 14 игроков, семь из которых играли всегда. Спустя 18 лет Фергюсон стал единственным в АПЛ менеджером, ни разу не выпустившим один и тот же состав дважды кряду. Ключевые футболисты получали необходимую передышку, а игроки резерва оставались в форме. Если многие другие боровшиеся за чемпионство команды начинали сдавать на подходе к финишу, МЮ сезона 1998/99 не сбавлял обороты. В таких случаях в Англии часто говорят о «сливе» чемпионства, но на деле все зависит от физической готовности. В распоряжении Фергюсона были запасные, сопоставимые по уровню с игроками основы, что помогало распределять нагрузку равномерно. «Нельзя проводить слишком много матчей одним и тем же составом, – говорил он. – Во всяком случае, если хочешь побеждать».

Такой упор на ротацию стал разительным отличием этого поколения «Юнайтед» от золотой команды шестилетней давности. В сезоне АПЛ 1992/93 сразу восемь футболистов вышли в стартовом составе как минимум сорок раз из сорока двух возможных. Теперь же, когда туров было всего тридцать восемь, ни у кого не набралось и тридцати четырех появлений в основе. Фергюсон невероятно здорово пользовался возможностями всех своих подопечных. Фил Невилл, Батт и Блумквист не считались основными игроками, но каждый из них выходил в старте на половину или более матчей АПЛ. Над центральным защитником Дэвидом Мэем, появившимся с первых минут семь раз за весь сезон, часто подтрунивают за якобы слишком активное празднование лигочемпионского успеха, однако и он приложил руку к общему триумфу. В этом вся суть той команды – каждый игрок нес свою ношу.

Мало-помалу и другие топ-клубы Премьер-лиги начали брать ротацию на вооружение. Это особенно заметно по атакующим линиям, которые они стремились формировать по образу и подобию «Юнайтед». Когда «Арсенал» брал дубль в сезоне 1997/98, в запасе сидели относительно неизвестные Николя Анелька и Кристофер Вре, тогда как сразу после требла МЮ на подмогу Тьерри Анри и Деннису Бергкампу были призваны звезды своих сборных Нванкво Кану и Давор Шукер. В следующем для «канониров» чемпионском сезоне 2001/02 Венгер выпустил на поле «Олд Траффорд» пару резервистов – но ими были Кану, дважды признанный лучшим футболистом Африки, и автор золотого гола на Евро‑200 °Cильвен Вильтор, который и принес «Арсеналу» победу. Лидеры массово скупали ведущих игроков, увеличивая отрыв от остальных претендентов. Конечно, ротация приходилась по душе не всем – Бергкамп, например, считал, что это «чушь собачья».

Самое главное, что Фергюсон проводил ротацию не просто так. При выборе состава он отнюдь не подбрасывал монетку, в чем его подозревали особо ярые критики. Он выставлял против конкретных соперников конкретных игроков, подбирая для них конкретные роли, а стратегический прогресс команды и европейские успехи убедили команду в правильности такого пути. Внедрение ротации стало одним из проявлений тактического роста шотландца.

Глава 8
Иностранная революция

«Девяносто девять процентов инноваций пришли в Премьер-лигу из-за рубежа».

Майкл Оуэн

В первом туре первого сезона в истории Премьер-лиги 15 августа 1992 года в основе всех клубов вышло всего 11 иностранных игроков. Всего через семь с небольшим лет, в Боксинг Дэй 1999 года, одна из команд была полностью сформирована из легионеров.

Полученные Крисом Саттоном и Деннисом Уайзом травмы вынудили «Челси» выставить на матч против «Саутгемптона» следующий состав: Эд Де Гуй (Нидерланды), Альберт Феррер (Испания), Франк Лебёф (Франция), Эмерсон Томе (Бразилия), Селестин Бабаяро (Нигерия), Дан Петреску (Румыния), Дидье Дешам (Франция), Роберто Ди Маттео (Италия), Габриэле Амброзетти (Италия), Гус Пойет (Уругвай) и Туре Андре Флу (Норвегия) – последний оформил дубль и принес «синим» победу со счетом 2:1. Тренировал команду еще один итальянец, Джанлука Виалли, – в сезоне 1992/93 ни одного зарубежного тренера в АПЛ еще не было.

Для Виалли и его подопечных ничего необычного в такой ситуации не было. Они заметили, что происходит что-то особенное, лишь тогда, когда при выходе из раздевалки их встретило большее, чем обычно, скопление репортеров. «Я ни на минуту об этом не задумался, – говорил позже Виалли. – Неважно, какой у нас состав, – на поле мы все говорим на одном языке. Несколько игроков вылетели с травмами – так вышло, что некоторые из них англичане, – но национальность не имеет никакого значения».

Однако британская пресса отмечала знаковость этого события, и оно даже перекочевало со спортивных страниц в основные разделы. Guardian поместила сюжет на передовицу, уделив особое внимание его культурной значимости: «Каких-то несколько лет назад «Челси» был одним из самых ксенофобских футбольных клубов, болельщики которого освистывали легионеров при выходе на поле – иногда даже своих. Интересно, что Британия, столь яростно сопротивляющаяся переходу на общеевропейскую валюту, с такой готовностью приняла игроков из Европы и других частей света».

Когда через три месяца «Челси» вновь выставил полностью иностранный состав на матч против «Лацио» и уступил со счетом 2:1, Independent подписала фотографию основы как «Фотографию, унижающую английский футбол». Такая оценка сегодня кажется резковатой, но необходимо помнить, что всего за пару лет до этого команда не могла выпустить на поле даже четырех иностранцев – и не из-за возможного осуждения, а из-за действовавших тогда правил.

Глубокое предубеждение англичан к иностранным футбольным веяниям хорошо известно – да и самих иностранцев в британском футболе предпочитали не видеть несколько десятилетий. Когда в 1930 году «Арсенал» Герберта Чепмена подписал голландского голкипера Геррита Кайзера, Футбольная ассоциация ввела требование, по которому иностранец не мог выступать в Англии, не прожив в ней до этого минимум два года. Излишне и говорить, что зарубежные игроки не появлялись на острове еще очень долго. Правило действовало вплоть до семидесятых и было отменено лишь в связи со вступлением Великобритании в Европейское экономическое сообщество. И хотя Футбольная ассоциация отменила правило в 1976 году, руководство Английской футбольной лиги продолжало стоять на своем. «Я не могу запретить менеджеру пригласить иностранного игрока, но я могу запретить игроку принимать участие в чемпионате», – заявлял секретарь лиги Алан Хардекер. Через два года ЕЭС положило конец спору, разъяснив, что проявление трудовой дискриминации по отношению к гражданам других стран – членов ЕЭС является нарушением Римского договора. Удивительно, но даже после этого футбольные лиги могли накладывать ограничение на количество иностранцев в стартовом составе. Такое положение действовало еще почти два десятка лет: в первых сезонах Премьер-лиги клубы могли приглашать сколько угодно иностранцев, но выпускать на поле не больше трех легионеров за раз.

Имелись и другие юридические трудности, связанные со специфическим политическим и футбольным статусом Великобритании. Футбольная ассоциация не считала легионерами валлийских, шотландских и североирландских футболистов, которые имели британское подданство, а в отношении граждан Ирландии действовало долгосрочное соглашение о свободном передвижении между двумя странами, поэтому они также не считались иностранцами. По этой причине в футбольной Британии прилагательным «иностранный» называли футболистов не из Великобритании и Ирландии, хотя Республика Ирландия и является суверенным государством.

Правила УЕФА были иными: с точки зрения организации Англия, Уэльс, Шотландия, Северная Ирландия и Ирландия являлись отдельными странами, поскольку каждая из них была представлена собственной национальной сборной и проводила собственные турниры, выводящие в еврокубки. Европейским командам разрешалось заявлять трех иностранных футболистов и еще двух «ассимилированных», то есть имеющих вид на жительство. Наибольшие проблемы в таких условиях испытывал в свои первые лигочемпионские сезоны «Манчестер Юнайтед». Так, в 1994 году перед поездкой в Барселону Алекс Фергюсон оставил за бортом Петера Шмейхеля, заполнив матчевую квоту валлийскими и ирландскими полевыми. В результате запасной вратарь Гари Уолш пропустил четыре гола.

Удивительно, но в те годы Футбольная ассоциация всерьез рассматривала вопрос, будут ли соблюдены требования УЕФА, если начать считать иностранцами всех, кроме англичан. Исполнительный председатель Ассоциации Грэм Келли подтверждал эту информацию: «Мы считаем необходимым изучить действующее законодательство и определить, пойдет ли на пользу английскому футболу и нашим футболистам переход на европейскую систему». Фергюсон, разумеется, кипел от ярости: «Этим мы закроем дорогу для многих талантов. Что бы стало с игрой без Джорджа Беста, Дэнни Бланчфлауэра и Дениса Лоу?»

Впрочем, ему не стоило беспокоиться, потому что в 1995 году ограничения на использование иностранных футболистов в национальных и европейских турнирах были отменены. Сложившуюся систему сломал ничем не примечательный бельгийский игрок Жан-Марк Босман. Босман выступал за «Льеж» из Первого бельгийского дивизиона, а когда в 1990 году контракт закончился, он решил перейти во французский «Дюнкерк». В то время футболисты с истекшими контрактами не имели права на свободный выбор нового места работы. Когда «Дюнкерк» отказался платить «Льежу» завышенную сумму, бельгийский клуб наложил вето на уход Босмана. Законодательство разных стран могло существенно отличаться: например, если бы Босман решил перейти из одного английского клуба в другой, то стоимость трансфера определял бы специальный трибунал. Так, бельгийские клубы могли воспрепятствовать отъезду футболиста в другую страну, если не могли договориться о сумме компенсации. Босман оказался в ловушке, и при этом его зарплата существенно снизилась, так как он перестал быть игроком основного состава.

Европейский суд предсказуемо постановил, что имело место нарушение свободы передвижения рабочей силы по территории Евросоюза. Эпохальный прецедент изменил все. Во-первых, теперь игроки могли свободно менять клуб по истечении контракта. Во-вторых, в национальных чемпионатах были отменены квоты для игроков из Евросоюза (хотя могли сохраняться квоты для игроков – граждан стран, не входящих в ЕС). Руководители английского футбола были не в восторге, и пошли неизбежные разговоры о сценарии, который спустя четыре года воплотил «Челси». Келли горестно причитал: «Наступит день, когда в составе одной команды выйдут 11 иностранцев, вот увидите». Забавно, что адвокаты Босмана отвергали возможность возникновения подобной ситуации, утверждая, что клубам придется использовать местных футболистов, чтобы не растерять интерес зрителя. Как же они ошибались!

Сейчас кажется невообразимым, что настолько несправедливая система просуществовала так долго. Футбольные ассоциации считали, что стоят выше закона, – но не могли объяснить, почему это так. Футбол подвергся коренным изменениям, и казалось, что весь трансферный рынок может попасть под угрозу. Заголовки газет хором кричали, что футбол погружается в кризис. Особенные опасения вызывала судьба клубов из низших дивизионов, которые не могли бы выжить, не продавая ключевых игроков в клубы побольше. Существовала неясность, будут ли футболисты менять прописку до завершения контрактов или будут ждать окончания действия соглашений и переходить бесплатно – ведь так можно сэкономить своему новому клубу средства, которые можно пустить на зарплаты. Баланс силы сместился в пользу игроков.

Впрочем, главным последствием дела Босмана стала свобода передвижения – теперь команды могли выставлять неограниченное число иностранцев. Постановление Европейского суда было принято в декабре и тут же вступило в силу: лигам пришлось менять правила прямо посреди сезона, что также вызвало полемику. Клубы Бундеслиги пришли к джентльменскому соглашению доиграть сезон по старым правилам, выставляя не более трех иностранцев за раз, а вот в Англии все изменилось в одночасье.

Не прошло и двух недель, как «Манчестер Сити» стал первой английской командой, за которую сыграли четыре легионера одновременно – полузащитники Георгий Кинкладзе из Грузии и Ронни Экелунд из Дании, а также два немца, вратарь Айке Иммель и форвард Уве Реслер. Дело закончилось поражением со счетом 2:0 от действующих чемпионов из «Блэкберна». Боксинг Дэй вновь стал важной исторической вехой: между матчем 1995 года, в котором впервые сыграли четверо иностранцев, и матчем 1999-го, в котором иностранцев было одиннадцать, прошло ровно 4 года. Можно было подумать, что у британских игроков была склонность излишне налегать на праздничную индейку, и на следующий день они были не в лучшей форме.

Не все перестроились столь же быстро. Бывший менеджер «Ноттингем Форест» Фрэнк Кларк вспоминает случай, произошедший перед матчем Кубка УЕФА против «Лиона», когда капитан Стюарт Пирс готовил команду к бою. «Мы победим, потому что мы англичане!» – кричал Псих, по своему обыкновению молотя воздух. «Кажется, Стюарт не заметил, что это утверждение не вполне верно, – говорит Кларк. – В тот день в составе были норвежец, голландец, итальянец, шотландец, валлиец и ирландец – они, кажется, тоже ничего не заметили, а если и заметили, то виду не подали».

Внезапное появление игроков из-за рубежа изменило английский футбол сильнее всех остальных факторов. В частности, перебравшиеся в Англию в девяностых итальянцы, французы и голландцы внедрили новые роли, позиции и стили, что помогло тренерам выйти за пределы 4–4–2 и ее вариаций. Сначала континентальные «десятки» привнесли красоту атак, теперь же команды стилистически развивались по всему полю.

Бывает, что в той или иной стране зарождается совершенно новый тип представителя определенной позиции. Бразилия, например, славится атакующими фуллбеками: эффект от замены старомодного бойца Найджела Уинтерберна на резвого бегущего Силвиньо сразу бросался в глаза. Силвиньо выглядел фантастически и успел даже попасть в команду года по версии ПФА, прежде чем разразился скандал из-за его предположительно поддельного паспорта. Свой высокий уровень бразилец подтвердил в Испании, выиграв несколько трофеев с «Барселоной».

Наиболее утонченные центральные защитники девяностых годов также пришли из-за рубежа. К ним относился, например, Филипп Альбер, блиставший в «Ньюкасле» во время похода за титулом 1995/96 и запомнившийся изумительной закидушкой за шиворот Петеру Шмейхелю, которая увенчала победу над МЮ со счетом 5:0. Или, например, Георге Попеску, проведший единственный сезон за «Тоттенхэм». Номинально он был центрбеком, но мог играть и в полузащите. Если того требовала ситуация, он несся в штрафную – так он забил победный гол в дерби северного Лондона против «Арсенала». В матче с «Ньюкаслом» он продемонстрировал удивительное самообладание при владении мячом: уйдя от столкновения с соперником, он обыгрался с партнером и вколотил мяч в ближний угол. Спустя год в Англии он перешел во все ту же «Барсу».

Одним из первых оттянутых плеймейкеров стал Эмерсон, выступавший за «Мидлсбро» в одно время с Жуниньо. Талантливый бразилец отменно обращался с мячом и превосходно раздавал диагонали при разгоне атак. В Англии ему пришлось нелегко: его супруга вернулась домой в Бразилию и заявила, что на северо-восток Англии больше ни ногой. Это привело к странному конфликту с клубом, когда Эмерсон посреди сезона уехал в Рио-де-Жанейро и заявил, что готов уйти из футбола, лишь бы быть рядом с женой. Со временем он вернулся в расположение клуба и также заинтересовал «Барселону», которую тренировал Бобби Робсон, работавший с бразильцем в «Порту». Однако Эмерсон перешел в «Тенерифе», а затем в «Депортиво» из Ла-Коруньи, действующего чемпиона Ла Лиги. В Англии он сыграл всего 41 матч и особого наследия не оставил, но едва ли в то время в АПЛ мог найтись игрок, способный похвастаться такой же культурой паса.

Однако лучший пример легионера, предложившего Англии нечто совершенно особенное, – голландец Руд Гуллит. Один из лучших игроков своего поколения, обладатель «Золотого мяча» 1987 года, чемпион Евро‑1988 и капитан сборной Нидерландов стал всего лишь второй полновесной суперзвездой, решившей перейти в Премьер-лигу – первой был Юрген Клинсман, проведший год в «Тоттенхэме». Гуллит отличался фантастической универсальностью, одинаково успешно играя в защите, полузащите и атаке. И хотя это не является такой уж редкостью для голландцев, учитывая их любовь к тотальному футболу, подвергшему переосмыслению тактические обязанности игроков, немногие из них смотрелись на любой позиции так же здорово, как Гуллит.

Юниором Гуллит выступал в небольшом амстердамском клубе ДВС. Он получил известность благодаря своему необычному подходу к игре на позиции либеро: получая мяч, он тут же рвался вперед, помогая своей команде резко переходить из обороны в атаку. Такая манера резко противоречила принципу игры в короткий пас, который, благодаря доминации «Аякса», исповедовали все амстердамские молодежные команды. Гуллит всегда выделялся из толпы, и не только потому, что являлся уроженцем Амстердама и при этом никогда не выступал за «Аякс». Высокий защитник суринамского происхождения носил дреды и часто сталкивался с проявлениями расизма. В своей речи после завоевания «Золотого мяча» он посвятил свою награду сидевшему в тюрьме Нельсону Манделе.

В 1979 году он начал профессиональную карьеру в «Харлеме» в качестве центрального защитника, а через сезон перешел в атаку. Перебравшись в «Фейеноорд» в 1982-м, он занял место на правом фланге. Там он пересекся с Йоханом Кройфом, который, не являясь главным тренером официально, определял тактику команды и руководил тренировками своих партнеров. Как-то раз перед выездным матчем Гуллит и Кройф разговорились о футболе в лифте гостиницы и не смогли остановиться до утра. Гуллит, позже взявший в жены племянницу Кройфа, получил тогда ценный совет. Когда настанет время уходить из «Фейеноорда» в клуб побольше, ему нужно будет сделать так, чтобы на новом месте он смог стать лидером, чтобы команда подстраивалась под его уникальные, неповторимые таланты. «Работа и беседы с ним заново открыли для меня тактику», – говорил Гуллит.

Перейдя в ПСВ в 1985-м, Гуллит и сам стал своего рода Кройфом. Он лично убедил руководство изменить игровые цвета, заявив, что красные футболки в сочетании с черными трусами и красными гетрами выглядели слишком невзрачно, и предложив заменить трусы и гетры на белые. Заметив, что правый защитник Эрик Геретс и вингер Рене ван дер Гийп не очень-то ладили, он без участия тренера постарался улучшить их взаимодействие. Но главное, что Гуллит был уверен, что его лучшая позиция – активный, атакующий либеро, а опытный хавбек Вилли ван де Керкхоф был рад опуститься ниже и подстраховать его. «Играя центрального защитника, я мог подниматься в центр и нести оттуда угрозу», – объяснял он. В обоих сезонах Гуллита ПСВ стал чемпионом, а сам Руд наколотил 46 мячей – невероятные цифры для номинального защитника.