Текст книги "The Mixer. История тактик английской Премьер-лиги от Фергюсона до Гвардиолы"

Лучшие годы Гуллита прошли в Серии А, в основном в «Милане», с которым он трижды выигрывал чемпионат и дважды – Кубок европейских чемпионов. Арриго Сакки создал лучший оборонительный квартет в истории футбола – Мауро Тассотти, Франко Барези, Алессандро Костакурта и Паоло Мальдини, и Гуллиту пришлось стать атакующим игроком мирового уровня. На той же позиции он выступал и в сборной, но, несмотря на все успехи, он мечтал вновь вернуться к роли либеро.

В 1995 году ему пришел на выручку Гленн Ходдл. В последние два сезона он являлся играющим тренером «Челси», часто выходя как раз на позицию либеро или, как говорят в Англии, свипера. Ходдл понимал, что его игровая карьера на исходе и ему стоит сконцентрироваться на работе менеджера. Он умел мыслить на перспективу и внимательно следил за зарубежными инновациями. Когда пришла пора искать себе замену, он вспомнил об игре Гуллита за ПСВ и пригласил голландца в Премьер-лигу. Именно перспектива вернуться на любимую позицию мотивировала Гуллита к переезду в Лондон. «Лучше всего я играю свипера», – заявил он с порога, шокировав английских журналистов. Они видели, как Гуллит доминировал на полях Европы в атакующем амплуа, а центральных защитников привыкли видеть ограниченными, прямолинейными и способными лишь разрушать. В официальном наборе наклеек, выпущенном АПЛ, каждый игрок был помечен как голкипер, защитник, полузащитник или нападающий. Но только не Гуллит, который был назван либеро. Его уникальность была очевидна.

Гуллит начал карьеру в «Челси» именно свипером, но тактическая и техническая ограниченность его одноклубников не давала им понять атакующие порывы голландца. Например, как-то раз Гуллит выиграл борьбу в воздухе в собственной штрафной, опустил мяч на грудь и отбросил его вбок Майклу Даберри. Он вспоминает, что тут же услышал два звука: одновременный вздох потрясенных фанатов «Челси» и крик запулившего мяч за боковую Даберри: «Какого черта ты творишь?!» Посреди хаоса английского футбола Гуллит казался мессией. В отношении работы с мячом он был на две головы выше любого другого защитника АПЛ – один из ведущих мировых мастеров намного превосходил типичных громил, чаще всего занимавших эту позицию. Принимая мяч, Гуллит проходил с ним вперед, обыгрывался с полузащитником и оказывался между линий, на позиции «десятки». Ходдл был восхищен: «Как будто восемнадцатилетний играет с двенадцатилетками!» Оппоненты просто не привыкли воспринимать защитников в качестве угрозы своим воротам, а потому Гуллит наслаждался свободой, пока Найджел Спэкмен исполнял роль ван дер Керкхофа.

Масштаб уникальности Гуллита лучше всего демонстрируют восторженные отзывы прессы о его дебютном матче против «Эвертона», завершившемся безголевой ничьей. «Руд Гуллит привнес в Премьер-лигу качества, воспринимаемые в Голландии и Италии как должное, – писал Дэвид Лейси из Guardian. – Мы еще не привыкли видеть радиоуправляемые передачи. Гуллит временами выдает своим новоиспеченным партнерам пасы, которые тем и во сне бы не привиделись. Он пришел в английский футбол как свипер, но это амплуа для него слишком узко».

Репортер Observer Фрэнк Макги подробнее рассмотрел позицию, на которой выступал Гуллит. «Он навсегда разрушил наши представления о функциях свипера, – писал Макги. – Слишком часто эту роль доверяют возрастным защитникам, способным лишь навязать борьбу и запустить мяч куда подальше. Гуллит же доказал, что ее должны исполнять игроки самого высокого уровня».

И тем не менее сезон 1995/96 удачным для «Челси» не стал. Команда финишировала лишь 11-й в АПЛ и дошла до полуфинала Кубка Англии. Из-за травмы у Гуллита набрался лишь 21 матч во всех турнирах. Через три месяца после трансфера его перевели в полузащиту – отчасти из-за того, что партнеры просто его не понимали. «Я обрабатывал мяч в трудной ситуации, опускал на землю, выходил из-под опеки и выкатывал пас правому защитнику на ход, – вспоминал позже Гуллит. – Однако тот совсем не хотел идти вперед. Вскоре Гленн сказал мне: Руд, думаю, тебе стоит проделывать свои трюки в центре».

После Евро‑1996 Ходдл покинул «Стэмфорд Бридж» и возглавил сборную Англии. Президент клуба Кен Бейтс назначил его преемником Гуллита, который на пару месяцев – до пришествия Арсена Венгера – стал единственным тренером-иностранцем в АПЛ. Одним из первых трансферов новоиспеченного играющего тренера стал техничный французский защитник Франк Лебёф, получивший приз «Либеро года» от Gazzetta dello Sport – восхитительную в своей нишевости награду, которая могла появиться только в Италии. Как и Гуллит-игрок, Гуллит-менеджер начал с обороны. За полтора года у руля «Челси» он успел выиграть Кубок Англии, став первым иностранным и первым темнокожим специалистом, выигравшим трофей в Англии. Некоторые тактические ходы Гуллита во время похода за кубком поражали воображение. Например, в перерыве матча 4-го раунда против «Ливерпуля» при счете 0:2 он заменил лефтбека Скотта Минто на центрфорварда Марка Хьюза. Радикальная схема 3–3–1–3 дала плоды – «Челси» забил четырежды и победил. Не менее впечатлила его задумка на полуфинал с «Уимблдоном» – на удивление высокая линия обороны эффективно сработала против длинных забросов соперника.

Уже в следующем феврале Гуллит был уволен при загадочных обстоятельствах. Предположительно поводом для расставания стал конфликт с Бейтсом, а не игровые неудачи: «Челси» шел вторым в АПЛ и боролся за Кубок лиги и Кубок обладателей кубков. Оба трофея будут выиграны при Джанлуке Виалли, который позже первым выпустит на поле одиннадцать иностранцев. Виалли прошел школу Серии А, как и двое других важнейших новичков Гуллита – Джанфранко Дзола, сделавший больше других для превращения «Челси» в техничный коллектив, и Роберто Ди Маттео, который не только забил решающие голы в двух розыгрышах Кубка Англии, но и в 2012 году принес клубу первую победу в Лиге чемпионов в качестве главного тренера.

Гуллит быстрее всех прочих менеджеров приспособился к отмене лимита на легионеров: лишь двое из четырнадцати новичков «Челси» при Гуллите представляли Великобританию, а в свой кошмарный период в «Ньюкасле» он подписал 18 иностранцев. За такой подход его нередко критиковали, но Гуллит смело отвечал: «Англия по-прежнему не считает себя частью Европы. Игроки из Франции больше не иностранцы – вам на острове пора к этому привыкать». Сильное заявление. И в самом деле, Гуллит не меньше Виалли ответственен за стартовый состав «Челси» из одних легионеров. Четверо игроков были подписаны Виалли, Петреску задержался со времен Ходдла, а остальные шестеро пришли при Гуллите.

Но, несмотря на растущий интернационализм «Челси», Гуллит – как и тот же Венгер – был англофилом. Ему нравилось разнообразие Премьер-лиги – сам он проповедовал короткий пас, но в то же время восхищался прямолинейной игрой «Уимблдона», которую считал чисто английской. «Англичанам не стоит играть по-европейски, – говорил он. – Но думаю, что «Челси» и весь английский футбол понемногу меняются».

Голландец обожал своего олдскульного капитана Денниса Уайза, который с трудом, но принял новый режим и при этом настаивал на сохранении «английской» ментальности. Каждому новобранцу он вручал словарик кокни-сленга [11]11
  Лондонское просторечие, носители которого любят заменять обиходные слова рифмованными выражениями. К примеру, слово money (деньги) заменяется словосочетанием bees and honey (пчелы и мед).


[Закрыть]. «В раздевалке по-прежнему царила английская атмосфера – в основном благодаря стопроцентному англичанину Деннису, – вспоминал Ди Маттео. – Он был настоящим лидером и с удовольствием напоминал остальным, что такое играть в Премьер-лиге». Любопытно, что в те годы на базе «Челси» не было единой раздевалки – были отдельные комнаты на шесть человек каждая. Одну делили англичане, другую – итальянцы, третью – французы, четвертую – все остальные. Сами игроки позже признавались, что для командного духа ничего хуже и придумать нельзя.

Как ни странно, но Гуллит и Венгер, первые менеджеры-иностранцы, завоевавшие английские трофеи, со временем начали относиться к футбольной глобализации с изрядным скепсисом. «До Босмана за рубеж уезжали только лучшие игроки, – говорил Гуллит. – Теперь же кто угодно может поехать куда угодно, и в результате чемпионаты перенасыщаются посредственностями. Но дело закрыто, и ничего не поделаешь – чтобы отменить реформу, пришлось бы полностью переписать европейское законодательство».

Венгер, который перед своим приходом в «Арсенал» интересовался у руководства, примут ли болельщики сразу двух иностранцев, думал так же. В 2001 году он неожиданно приобрел форварда Фрэнсиса Джефферса из «Эвертона» и голкипера Ричарда Райта из «Ипсвича», не говоря уже о потрясшем всю Британию подписании Сола Кэмпбелла из «шпор». Если Кэмпбелл входил в число лучших защитников Европы, то Джефферс и Райт не обладали достаточными для игры в топ-клубе способностями – у них набралось лишь 16 матчей за «Арсенал» на двоих. Зачем такому мастеру находить талантливую молодежь со всех концов Европы вдруг понадобились заведомо посредственные игроки? Венгер объяснял, что хотел «ребританизировать» клуб, чтобы «в раздевалке все говорили на английском и только на английском». Даже иностранные тренеры беспокоились о сохранении национальной идентичности Премьер-лиги.

Глава 9
Длинные забросы Большого Сэма

«В восьмидесятые я видел по телевизору матчи «Уимблдона», так что местный футбол меня не удивил. Я знал, что многие английские команды играют одними забросами».

Рафаэль Бенитес

В предшествовавшее созданию Премьер-лиги десятилетие английский футбол был преимущественно прямолинейным. И хотя комбинационной игрой «Ливерпуля», лучшей команды 80-х, восхищалась вся Европа, большинство клубов специализировались на забросах. Вратари и защитники запускали мяч в сторону крупного и могучего центрфорварда, тот боролся за него в воздухе, а его партнер по нападению и хавбеки старались выиграть отскок. Методичное развитие атаки считалось пустой тратой времени.

Любовь англичан к подобному футболу олицетворял Чарльз Хьюз, возглавлявший департамент тренерского дела Футбольной ассоциации большую часть восьмидесятых. Хьюз сотрудничал с Чарльзом Рипом, бывшим командиром эскадрильи британских ВВС и одним из первых футбольных статистиков. При помощи искаженных, произвольных и часто не согласующихся друг с другом цифр Рип доказывал, что оптимальная тактика заключается в прямолинейной игре длинными забросами. Самый известный учебник Хьюза «Формула победы» полностью отвергал комбинационный футбол – в нем говорилось, что 85 % голов забиваются в результате атак, состоящих из пяти или менее передач. Хьюз советовал доставлять мяч в «позиции максимальной опасности» (ПМО) при первой же возможности.

Немногие менеджеры ассоциируют себя со школой Хьюза, а большинство и вовсе пытаются от нее дистанцироваться. И тем не менее в восьмидесятые игра забросами была обычным делом на английских стадионах и приносила пользу многим скромным клубам. «Уимблдон» и «Уотфорд» умудрились прорваться из четвертого дивизиона в первый всего за пять лет, причем «Уимблдон» к тому же выиграл Кубок Англии, а «Уотфорд» выходил в его финал и становился вторым в чемпионате. Обе команды славились своим простым и бескомпромиссным стилем. Тренировавший «Уотфорд» Грэм Тейлор позже возглавил сборную Англии и застал на этом посту основание Премьер-лиги.

В ранние годы существования АПЛ популярность забросов резко снизилась. Изменения в правилах сделали комбинационный футбол более жизнеспособным – речь не только о пасах вратарю, но и о более строгом отношении к борьбе. Подкаты сзади были полностью запрещены, а значит, форварды могли принимать мяч, не боясь, что в них тут же врежется защитник. Не стоит недооценивать и повышение качества полей: выдать тонкий стелящийся пас куда проще на идеальном изумрудном газоне, чем посреди болота.

«Уимблдон» продолжал оставаться иконой прямолинейного футбола и в девяностые. Славившаяся своей брутальностью и чуть ли не любительским отношением к игре «Банда психов» достигла значительных успехов при бескомпромиссном Джо Киннере. Град длинных передач продолжился и при Эгиле Ульсене, который с аналогичной тактикой довел сборную Норвегии до второго места в рейтинге ФИФА. Переехав в Англию, Ульсен близко подружился с 95-летним Рипом, который предложил ему свои аналитические услуги. Да, современным футболом в «Уимблдоне» и не пахло. Вылет «Уимблдона» (а заодно и «Уотфорда» с вернувшимся Тейлором) в 2001 году, казалось, должен ознаменовать конец примитивизма на высшем уровне. Но на сцену вдруг вышел «Болтон» Сэма Эллардайса.

Появление «Болтона» в Премьер-лиге поначалу не вызвало никакого интереса. Вместе с ним дивизион пополнили куда более яркие клубы – вернувшийся спустя два года отсутствия бывший чемпион «Блэкберн» и интригующий «Фулхэм» Мохаммеда Аль-Файеда, вкладывавшего в проект серьезные инвестиции и обещавшего построить южный «Манчестер Юнайтед». Обе предыдущие вылазки «Болтона» в АПЛ заканчивались спустя год, и теперь он вновь считался фаворитом на вылет. Сезон завершился историческим событием: впервые в эпоху Премьер-лиги вылета избежали все три новичка, а самое яркое впечатление о себе оставил именно «Болтон».

Свой первый матч сезона 2001/02 «Болтон» проводил в гостях у «Лестера», забил к перерыву четыре невероятных мяча и выиграл со счетом 5:0. За сенсационной победой последовали еще две, против «Мидлсбро» и «Ливерпуля», и по итогам трех туров клуб впервые с 1891 года оказался на вершине высшего дивизиона. Конечно, подобную форму команда удерживала недолго, но в следующие шесть сезонов скромный коллектив зарекомендовал себя как главный возмутитель спокойствия, борясь за место в Лиге чемпионов, раз за разом огорчая топ-клубы и доказывая, что и с прямолинейным футболом можно добиваться успеха.

На фоне все более методичных и тонких тренеров-иностранцев Эллардайс выглядел гостем из прошлого. Свою карьеру жесткий и «одноногий» центральный защитник начинал как раз в «Болтоне». Эллардайс быстро получил известность за качественную игру в воздухе, успел поиграть во всех четырех профессиональных английских лигах и повесил бутсы на гвоздь в 39 лет. Постоянные удары мячом по голове привели к тому, что на каком-то этапе Эллардайс начал глотать по две таблетки аспирина перед каждой игрой, а хронические проблемы с шеей беспокоят его и по сей день.

Его лидерские качества были очевидны с юных лет. Уже в 28 лет ему поступило предложение стать главным тренером «Миллуолла», на которое он ответил отказом, чувствуя, что пока к нему не готов. Пост достался Джорджу Грэму, и, несмотря на сложные личные отношения, Эллардайс многому научился у шотландца на изматывающих тренировках. Забавно, но работать тренером Эллардайс начинал в «Престоне» под руководством Джона Бека, возможно, самого преданного адепта методов Хьюза. Бек приглашал статистиков, которые объясняли игрокам, из скольких передач должны состоять атаки, и просил агрономов не стричь траву в районе углового флага, чтобы мячи в результате забросов не уходили за лицевую, а застревали в поле. Футболисты терпеть не могли его строгие указания по выносу мяча в той или иной ситуации, но Бек умудрился вывести скромный «Кембридж» из четвертого дивизиона во второй всего за три сезона, почти повторив путь «Уотфорда» и «Уимблдона». Впрочем, в «Престоне» его успехи были куда скромнее, а Эллардайс ненавидел его «тупоголовый футбол». Хотя стиль Эллардайса и был несколько изысканнее и утонченнее, в Премьер-лиге он считался современным аналогом Бека.

Эллардайс с порога противопоставил себя менеджерам-иностранцам, отказавшись следовать их примеру. Еще за год до повышения «Болтона» в классе он жаловался: «Думаю, мне никогда не предложат работу в Премьер-лиге – хотя бы потому, что я слишком неприметный и не говорю с иностранным акцентом». Он вообще часто поднимал эту тему, хотя в то время это казалось преждевременным, ведь иностранцы тогда работали всего в четырех командах АПЛ (и в трех из топ‑5). Эллардайс намеренно накручивал именитых специалистов, словно опереточный злодей, но в то же время ему не нравилось, каким его показывала пресса. «Сегодня тренерская работа слишком зависит от того, как человек держится, какой создает имидж и каким его видят люди – но не от того, какой он на самом деле, – позже скажет он. – К сожалению, я не могу исправить ни место своего рождения, ни свою внешность». Страдающий от дислексии Эллардайс признается, что с трудом может писать и очень медленно читает, но отлично слушает и моментально все запоминает.

Несмотря на образ грубоватого простака, Эллардайс поистине являлся новатором – в первое десятилетие существования Премьер-лиги лишь Арсен Венгер сделал больше для ее развития за пределами поля. Венгер почерпнул прогрессивные методики в Японии, которая отставала по уровню развития футбола, но была в авангарде сферы физподготовки. Источник вдохновения Эллардайса не менее неожиданный – это американский футбол.

Летом 1983 года Эллардайс недолго поиграл в Североамериканской футбольной лиге за клуб «Тампа-Бэй Раудис». Качество игры было довольно средним, в отличие физической подготовленности, которая на световые годы опережала форму лучших команд Британии – а все потому, что «Раудис» делили инфраструктуру и специалистов с клубом НФЛ «Бакканирс». «Раудис» занимались на той же базе, играли на том же поле и были полностью приспособлены к требованиям и нормам более контактного и энергозатратного вида спорта. «Их недельный цикл подготовки к матчам раскрыл мне глаза и изменил мои представления о тренировках. Восстановительные процедуры играли там гораздо более важную роль, чем у нас в Англии, а внимание, которое уделялось каждому игроку, потрясало».

Еще Эллардайса поражали переносные устройства для мгновенной диагностики травм, присутствие в штабе массажистов, диетологов и психиатров, а также интерес к аналитическим и статистическим данным – в английском футболе ничего подобного не было. Хотя до начала тренерской карьеры Эллардайса оставалось еще несколько лет, его североамериканское турне сильно на него повлияло. Не случайно, став у руля «Ноттс Каунти» в конце девяностых, он первым делом настоял на приглашении нового физиотерапевта. Самое главное, что Эллардайс расширил свой кругозор и начал следить за появляющимися в других видах спорта новейшими разработками. Придя в «Болтон», Эллардайс нанял Дэйва Алреда, который превратил Джонни Уилкинсона в лучшего бьющего среди всех регбийных флай-хавов [12]12
  Амплуа в регби, аналогичное футбольному плеймейкеру.


[Закрыть]. Благодаря методам Алреда Уилкинсон научился бить по мячу с двух ног (невероятная редкость для этого вида спорта) и практически собственноручно, а точнее, собственноножно сделал сборную Англии чемпионом мира 2003 года. Позже Эллардайс встречался с Билли Бином, провернувшим революцию в бейсболе со своим «маниболом» [13]13
  Подробный статистический анализ, помогающий найти недооцененных или неприметных потенциальных звезд.


[Закрыть], и Дэйвом Брэйлсфордом, изменившим британский велоспорт при помощи философии «минимальных улучшений» [14]14
  Разделение тренировочного процесса на множество элементов, улучшение каждого из которых даже на один процент дает значительный прогресс.


[Закрыть].

«Болтон» подписал с Эллардайсом контракт сразу на 10 лет, дав тому понять, что ждет от него долгосрочного планирования. Эллардайс вскоре расширил штаб до такой степени, что специалистов стало больше, чем игроков, – в те годы это было большой редкостью, особенно для таких скромных клубов. Получая почетную докторскую степень Университета Болтона – крайне приятное событие для того, кто всегда усердно учился, но испытывал трудности из-за дислексии, – Эллардайс признался: «Я горжусь всем, чего мы достигли вместе с клубом, и созданием команды, стоящей за командой».

Питание и физиотерапия вышли на новый уровень, команда начала принимать энергетики и электролиты. Особенно внимательно Эллардайс следил за статистикой, связанной со временем восстановления игроков. На Боксинг Дэй 2003 года «Болтон» отправился в гости к «Ливерпулю» и к 47-й минуте уступал со счетом 0:2. После второго пропущенного Эллардайс моментально снял с игры трех лучших игроков – Юрия Джоркаеффа, Джей-Джея Окочу и Ивана Кампо. Дело в том, что уже через два дня им предстояло встретиться с «Лестером», и возрастные футболисты не смогли бы провести два полных матча в таком крошечном интервале. Эллардайс решил капитулировать на «Энфилде» и сконцентрироваться на матче, который можно было выиграть, – впрочем, с «лисами» пришлось довольствоваться ничьей.

Если Венгер привнес в английский футбол по-настоящему революционные научные методы, то нововведения Эллардайса были чуть более узконаправленными. Эллардайс в прямом смысле смотрел на игру под другим углом. Вместо того чтобы стоять в технической зоне и выкрикивать указания, как все другие тренеры, он предпочитал сидеть на верхнем ярусе трибуны. Благодаря этому он получал лучший обзор тактического противостояния, а коррективы мог вносить через ассистента по рации. Удивительно, что почти никто из коллег Эллардайса не последовал его примеру. Правда, со временем Эллардайс вернулся на скамейку, придя к выводу, что команде идет на пользу его присутствие на бровке (а заодно и близость к резервному арбитру).

После одного из матчей на «Рибок Стэдиум» сэр Алекс Фергюсон заглянул в офис Эллардайса на традиционный бокал вина. Шотландца поразило количество сидевших за компьютерами и корпевших над статистикой «умников»: цифры были крайне важны для стратегии Эллардайса. В начале сезона он ставил перед командой цели: сколько должно быть забито голов, сколько матчей нужно сыграть на ноль. Одним из первых он начал использовать статистическую программу ProZone, позволявшую ему более глубоко анализировать матчи и отдельных игроков. Для иллюстрации своих указаний в перерывах матчей Эллардайс показывал подопечным нарезки из первого тайма.

Помощники Эллардайса создавали статистические профили для каждой позиции, выделяя качества, необходимые, к примеру, правому защитнику. При помощи этих данных Эллардайс назначал игрокам новые роли, зная, что они способны дать нужный статистический эффект. Это стало одним из коронных приемов Эллардайса: нападающих Хенрика Педерсена и Кевина Дэвиса он превратил в левого защитника и правого хавбека, вингера Рикардо Гарднера отрядил в защиту, а классических центральных защитников Ивана Кампо и Фернандо Йерро выдвинул в центр и сделал разыгрывающими. Эллардайс подробно изучал и статистику стандартных положений, определяя, где именно должен располагаться тот или иной футболист. По сути, Эллардайс дал миру новое прочтение так называемого «процентного футбола» [15]15
  Имеется в виду стратегия построения игры на основе спорных статистических выводов вроде тех, которыми увлекались Хьюз и Рип. Как правило, критикуется за монотонность и неэффективность.


[Закрыть].

Иногда Эллардайс шел наперекор статистике. Например, аналитики отговаривали его от покупки Ивана Кампо, оказавшейся на редкость удачной. Родившаяся в конце сезона 2003/04 идея давать команде четыре выходных после каждой победы шокировала специалистов, но помогла «Болтону» выиграть пять матчей подряд. Эллардайс изучал статистику, но не был ее рабом.

Самое поразительное проявление его одержимости цифрами – оборудованный прямо на базе «Болтона» оперативный центр. Там Эллардайса и членов его штаба окружали плазменные экраны, на которых выводились информационные графики – уровень физической готовности, точность передач, средний пробег, количество рывков, единоборств и перехватов. Тактическая подготовка и восстановительный процесс вышли на новый уровень – Эллардайс великолепно ротировал состав, не допуская серьезных травм на почве усталости. Хотя у некоторых других клубов Премьер-лиги имелись схожие системы, Эллардайс был уверен: более совершенного оборудования не было ни у кого в Европе. Создание оперативного центра – в большой степени заслуга Майка Форда, работавшего в «Болтоне» директором по эффективности и развитию, да так успешно, что вскоре Форда переманил «Челси». А еще Форд консультировал велокоманды, клубы НБА и, что примечательно, НФЛ. Когда-то Эллардайс вдохновлялся достижениями американского футбола, теперь уже в НФЛ прислушивались к его бывшему директору.

Однако все эти инновации оставались за кадром. Болельщики не видели ни командный центр, ни статистические модели Эллардайса. Они видели лишь то, что происходило на поле – а Эллардайс, будучи, безусловно, прогрессивным во многих вопросах, ставил «Болтону» крайне старомодный футбол. Команда не проводила длинные атаки от собственных ворот: Юсси Яаскелайнен раз за разом забрасывал мяч в сторону форвардов, а любой стандарт приводил к простому навесу в штрафную. Для этого использовались и ауты: по требованию Эллардайса поле было уменьшено до минимально возможных размеров, чтобы сделать вбрасывания еще опаснее и в то же время затруднить комбинационную игру соперника.

Своеобразным олицетворением «Болтона» той поры стал Кевин Нолан, в бытность игроком академии считавшийся центральным защитником средних способностей. Эллардайс думал, что тому не суждено стать футболистом: он не умел ни вести борьбу, ни играть головой. После перевода в полузащиту Нолан превратился в важную атакующую опцию благодаря своему умению вовремя подстеречь отскок и вколотить мяч в сетку. Именно в этом и заключался план «Болтона» – в своих первых сезонах команда являла образец незамысловатой полулюбительской игры.

Волшебный старт дебютного сезона в Премьер-лиге сменился борьбой за выживание, которого удалось избежать лишь благодаря внезапному весеннему подъему. Важную роль сыграли два новичка-легионера. Взятый в аренду Фреди Бобич оформил хет-трик в ворота «Ипсвича», а Юрия Джоркаеффа Эллардайс называет своим лучшим подписанием в карьере. Креативный француз, сыгравший важную роль в триумфах своей сборной на чемпионатах мира и Европы, испытывал в «Кайзерслаутерне» дисциплинарные проблемы. Но Эллардайса это нисколько не волновало: «Меня не беспокоят характер Юрия и его репутация в Германии. Мне всегда нравилось приглашать игроков с плохой репутацией или историей конфликтов. Я хорошо разбираюсь в людях, и для меня это вызов». За трансфером Джоркаеффа последовал целый ряд подписаний, соответствующих тому же шаблону – опытные, техничные и проблемные иностранцы.

Эллардайс объяснял свои предпочтения оригинальным образом: благодаря ProZone он мог собирать по каждому игроку подробные данные за последние несколько лет, а потому, приглашая опытного футболиста, точно знал, чего от него можно ожидать и как его использовать. Как правило, под опытом подразумеваются знания, накопленные самим спортсменом, но для Эллардайса опыт заключался прежде всего в его знании досье спортсмена. Он шутливо называл Джоркаеффа послом клуба, потому что его приобретение заставило мир впервые говорить о «Болтоне». Позже «рысакам» повезло урвать самого талантливого плеймейкера Африки Джей-Джея Окочу и остроумных Йерро и Кампо, принесших с собой испанскую тонкость за несколько лет до того, как ею стали восхищаться по всей Европе. Затем Эллардайс рискнул, покупая реактивного вингера Эль-Хаджи Диуфа, который перессорился со всеми в «Ливерпуле», и не прогадал. Большой Сэм и правда умел находить подход к игрокам – Диуф был благодарен ему за оказанное доверие и даже называл папой. А еще Эллардайс помог возродить карьеру Николя Анелька, вернув его из турецкого плена, – француза потом вдвое дороже продали в «Челси», где он взял «Золотую бутсу» АПЛ.

Конечно, не обошлось и без провалов. Марио Жардел, невероятно много забивавший в Португалии, так и не нашел нужную форму, а в игре Хидетоси Наката стиля было больше, чем содержания, и после невразумительного сезона на «Рибок Стэдиум» первая звезда японского футбола завершила карьеру в 29 лет. Однако большинство этих игроков приходили бесплатно и на краткосрочные контракты, так что плюсы перевешивали минусы. Стратегия Эллардайса сводилась к выделению сильных сторон футболиста и созданию для него условий, в которых он мог бы постоянно их демонстрировать. Звучит просто, но в период, когда многие прогрессивные менеджеры требовали от защитников учиться разгонять атаку, простой и незамысловатый подход Эллардайса нашел отклик в сердцах многих ветеранов, не желавших брать на себя непривычные функции.

Финишировав на 16-м и 17-м местах в своих первых двух сезонах, «Болтон» достиг своей основной цели и сохранил прописку в АПЛ. Затем произошел взлет – 8, 6, 8 и 7-е места. За эти четыре сезона ни один другой клуб за пределами «большой четверки» не смог четырежды финишировать в верхней половине таблицы – удивительное достижение. В сезоне 2004/05 «Болтон» набрал столько же очков, сколько и победитель Лиги чемпионов «Ливерпуль», и впервые в своей истории квалифицировался в еврокубки. Двумя годами позже, в сезоне 2006/07, команда встречала Рождество на третьем месте и всерьез претендовала на путевку в Лигу чемпионов.

Рост «Болтона» объяснялся не только трансферами техничных футболистов, но и совершенствованием прямолинейной игры «рысаков». Сыграл свою роль переход к схеме 4–5–1, которая прежде была лишь планом, Б. Эллардайс частенько отправлял одного из форвардов на фланг – прямо по конспектам идеологов игры забросами, Тейлора и Ульсена. «Болтон» получал возможность целиться сразу в двух высоких нападающих, а заодно и численный перевес в середине поля – тогда с одним форвардом играли немногие. Любопытно, что именно «Болтон», столь явно незаинтересованный в борьбе за владение, принял на вооружение 4–5–1 едва ли не первым.

Несмотря на приверженность дальним забросам, в первые два сезона в АПЛ Эллардайс не располагал настоящим таргетменом. Майкл Рикеттс, отлично проявивший себя в первые полгода, был достаточно статен, но предпочитал забегать защитникам за спину, и его непрофессионализм раздражал Эллардайса. Хенрик Педерсен, напротив, очень старался, но эффективностью в воздухе не отличался, так что в 2003 году Эллардайс пригласил свободного агента Кевина Дэвиса. Если Нолан стал ключевым игроком «Болтона» благодаря своему умению бороться за отскоки, то Дэвис, как никто другой, умел их создавать. Классический трансфер Эллардайса – талантливый форвард, когда-то ставший самым дорогим футболистом «Блэкберна», но списанный после пары неудачных сезонов. В последнем сезоне за «Саутгемптон» у Дэвиса набрался всего один выход в основе.

На предсезонный лагерь Дэвис вернулся с пятью лишними килограммами и был немедленно приговорен к строгому индивидуальному режиму, включавшему в себя низкоуглеводную диету. Дэвис вспоминал, как однажды вечером обеспокоенный Эллардайс пригласил его к себе в номер. Эллардайс рассказал Кевину, что наслышан о проблемах с дисциплиной, за которые он получил прозвище Король Budweiser [16]16
  Марка пива, в рекламе которого нередко используются слоган «Король пива» и монархическая или рыцарская символика.


[Закрыть]. Забавно, что Эллардайс пытался заставить нападающего взяться за ум, сидя перед ним в халате, попивая вино и куря сигару. Дэвиса и других не вошедших в форму футболистов он называл «Клубом Жирдяев» и отправлял на семидесятикилометровые велопрогулки по горам. По возвращении им приходилось наблюдать, как Эллардайс с видимым удовольствием уминает полный английский завтрак. В этом состояло еще одно отличие от Венгера, который придерживался той же диеты, что и игроки, и еще одно проявление противоречивой натуры Большого Сэма.