Текст книги "Молот Марса"

ГЛАВА 19

Делийская метеорологическая станция стояла нетронутой среди моря щебенки. Бомбы не задели ее: как-никак объект РАМ Она возвышалась на местности и казалась огромным обелиском. Свет полной луны и набегающие тени придавали треугольным стенам бриллиантовый блеск. Ночь была спокойной. Тишину нарушало лишь тяжелое сопение гелиопланов терринов, патрулирующих небо.

Смутные силуэты заскользили в темноте. Камуфляжная одежда делала людей, двигающихся к станции, почти невидимыми. Они обходили лабиринты заминированных терринами зон на подступах к станции, благодаря неизвестную им Новую Земную Организацию за то, что она обозначила конфигурацию минных полей.

Люди приблизились к западному углу сооружения.

– Все спокойно, – сказал Рузвельт в персональный коммуникатор, прикрепленный на запястье. Один за другим на связь вышли лидеры трех групп добровольцев.

– Всем разойтись по сторонам, – приказал Рузвельт.

Вперед вышли подрывники. Они осторожно заложили взрывчатку – маленькие шарики из пластичного металла – в зазоры между пластикритовыми панелями.

– Все готово, – сказал командир первой бригады.

– Отходим, – скомандовал Рузвельт.

Партизаны двинулись в обратный путь. Один неосторожно наступил на заминированную полосу. Все замерли. Но – обошлось. Примерно через час они оказались возле огромной пластикритовой глыбы, под которой находился вход в подземный лабиринт. Люди, один за другим, скрылись в нем. Остался один Рузвельт.

Он достал пульт дистанционного взрывателя и настроил на нужную частоту; переведя в автоматический режим, он положил механизм на большой камень и стал ждать.

Громыхнуло через пять секунд – четыре мощных взрыва потрясли воздух. Рузвельт поднял пульт с камня и, прежде чем последовать за остальными, не отказал себе в удовольствии взглянуть на результат своей работы.

Станция полыхала огнем. Взрывы вырывали огромные куски пластикрита из боковых панелей. Рузвельт удовлетворенно хмыкнул. Через несколько минут тут камня на камне не останется. РАМ заслужила то, что получила. Рузвельт скрылся из виду.

– Мне не хватало тебя.

Бак посмотрел на Вильму, сказавшую это, с усталой улыбкой. Девушка бросилась к нему и схватила за руку.

– Привет, Вильма, – сказал Бак обычным голосом, который взволновал ее.

– Нам было плохо без тебя, – заметила она.

– Полет был долгим, – ответил Бак. – Мне нужно немедленно, по горячим следам, подготовить рапорт.

– Знаю. Мне предстоит то же самое. – Она взяла Бака за другую руку. – Как хорошо, что ты вернулся!

Бак посмотрел прямо в глаза Вильме. Они странно, таинственно мерцали. Прежде чем Вильма успела что-либо сообразить, Бак притянул ее к себе и поцеловал. Вильма расслабилась в его руках, но гордость взяла верх, и она отстранила Бака. Бак подчинился ее жесту, но рук с ее плеч не снял.

– Не забывай, что я – полковник, – сказала она.

– В самом деле?

Она кивнула и покраснела.

– Отсутствие субординации в твоих действиях – серьезный проступок. Ты должен относиться к старшим по званию с почтением.

– А я так и отношусь, – ответил Бак, хлопая ресницами.

– Достаточно дружеского приветствия.

– Дружеский привет всем! – четко произнес Бак. – Думаю, мой поступок будет оценен по достоинству.

Бак опустил руки.

– Я слышал, что ты потрудилась на славу, – сказал он.

– Луна на нашей стороне. А Венера?

– Кто знает… – сказал Бак.

– Я знаю только одно, – ответила Вильма. – Очень здорово, что ты вернулся.

Бак вспомнил эту встречу, ощущая приятную теплоту во всем теле. Он направил свой «Крайт» в верхние слои атмосферы Земли. Вильма летела по левому борту, временно заменив отсутствующего Вашингтона.

Впереди Бак увидел корабль своего друга. Солнечные лучи отражались от корпуса. Он и Вильма ринулись вперед на дозвуковой скорости. Сигнальные лампочки вдоль корпуса корабля Вашингтона замигали. Слегка изменив траекторию полета, Вильма и Бак обогнули его.

– С возвращением! – сказал Вашингтон по линии связи.

– Спасибо.

– Твои цели зарегистрированы в районе «альфа».

– Направляемся туда, – сказал Бак.

– Ты снова попал на свое родное пастбище, – заметил Вашингтон.

– Пока не ухлопаю несколько койотов, буду чувствовать себя не в своей тарелке. – Бак предвкушал события. Ему надоело быть дипломатом. Он радовался, что снова находится в кабине.

– Удачи! – пожелала Вильма.

Ее голос эхом отозвался в линии связи. Бак почувствовал прилив энергии.

– Удача непременно придет! – хвастливо сказал он.

– Ко мне тоже, – ответила Вильма.

– Дулитл! Карсон! Егер! – перечислил Бак своих подчиненных.

– Да! – отозвался Егер густым басом.

– Не вешать носа! – подбодрил всех Карсон.

– Вперед! – приказал Бак.

Три звена с пронзительным свистом понеслись над Землей навстречу кораблям противника. Подобно орлам-мстителям, они летели над городами, затянутыми дымовыми завесами.

– Пора выбираться отсюда, – заявил Карвер, зарядив свой лазерный пистолет. – Больше здесь делать нечего.

Он находился в подземной дыре, на месте разрыва снаряда, выпущенного терринами. В подземелье было жарко. Кар-вер, с ног до головы в пыли, взял в руки нож, а на плечо повесил гранатомет.

– Куда ты собрался? – спросила Сожурнер Трате.

– Хочу навести кое-где порядок.

Карвер и Сожурнер были единственными из отряда повстанцев, кто остался в живых.

– Но тебя убьют.

– Может быть.

– Какую пользу принесет твое геройство? Спасет город? Воскресит мертвых?

Тратс была маленького роста, хрупкая, невесомая. Карвер в сравнении с ней был гора горой.

– Я не выпущу тебя отсюда, – заявила она. – Выйдешь наружу только через мой труп.

Карвер одной рукой обхватил ее за талию и убрал с дороги.

– Карвер! Что ты делаешь? На нас же смотрят!

Карвер оглянулся.

– Кто? Везде одни мертвые. В живых никого не осталось.

Глаза Сожурнер наполнились слезами.

– А я? Что я буду делать без тебя?

– Вот, возьми. – Карвер показал на ружье.

– Ты же знаешь, я не смогу.

Карвер раздраженно бросил ружье на землю.

– Мне надоело сидеть здесь, как мышь в мышеловке, и ждать, когда нас придушат. – Он содрал с головы противогаз, потряс им и отшвырнул в сторону. – Хочу дышать без этой мерзкой штуковины!

Сожурнер подняла противогаз и попыталась снова надеть его на Карвера.

– Не снимай! – умоляла она. – Не выходи! Ни в коем случае!

Он обнял девушку своей огромной рукой.

– Сожурнер, повторяю, я не могу сидеть и ждать смерти. Если мы уйдем отсюда, то снова начнем борьбу.

– Если уйдем… Да стоит нам только высунуть головы, их сразу снесут напрочь.

– И все же выбираться нужно. Идем вместе!

– Наверху ждет смерть…

– Она ждет нас и здесь, – сказал Карвер. – Попытаемся обмануть ее. Ну-ка, пошли!

ГЛАВА 20

Ярость Гользергейна возрастала с каждым новым сообщением. Главный компьютер РАМ был испорчен. Шестнадцать основных модулей сгорели. Схемы, в пределах которых они функционировали, вышли из строя. Нужно было срочно начинать реконструкцию Главного компьютера, менять оборудование. На это потребуется примерно двое суток.

«МНЕ НУЖНА СВЯЗЬ С ОСНОВНЫМИ УДАРНЫМИ СИЛАМИ», – приказал Гользергейн Главному компьютеру.

«ЭТО НЕВОЗМОЖНО, – ответил тот. – МОДУЛИ ПИТАНИЯ ДАЛЬНЕЙ СВЯЗИ РАЗРУШЕНЫ».

«ИСПОЛЬЗУЙТЕ СВЯЗЬ ЧЕРЕЗ СПУТНИКИ».

«И ЭТО НЕВОЗМОЖНО. ОНИ НУЖНЫ ДЛЯ ДРУГИХ ЦЕЛЕЙ И НЕ ВЫДЕРЖАТ ПЕРЕГРУЗКИ».

«НАЧИНАЙТЕ РЕМОНТ РАЗРУШЕННОЙ ЧАСТИ ГЛАВНОГО КОМПЬЮТЕРА. ЭТО ДЕЛО ПЕРВОСТЕПЕННОЙ ВАЖНОСТИ».

«ПОНЯТНО. ЭТО БУДЕТ ВОЗМОЖНО ТОГДА., КОГДА ОБСТАНОВКА СТАБИЛИЗИРУЕТСЯ И НАШЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ НИЧТО НЕ БУДЕТ УГРОЖАТЬ».

«НЕТ! НЕМЕДЛЕННО! НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ОТКЛАДЫВАТЬ! – завопил Гользергейн. – ВЫ ДОЛЖНЫ ВЗЯТЬСЯ ЗА ЭТО ДЕЛО СЕЙЧАС».

«НАШИМ ЖИЗНЕННО ВАЖНЫМ ЦЕНТРАМ УГРОЖАЕТ ОПАСНОСТЬ».

Гользергейн разозлился. Такого он не ожидал Без его руководства флот РАМ ни на что не способен. У Земли могут появиться шансы взять реванш! Гользергейн подумал и решил, что, может быть, это все-таки трудности временного характера. Но он ошибался.

Рапорты, поступающие с Земли, свидетельствовали о том, что сопротивление растет. Вопреки логике событий, вопреки фактам, НЗО продолжала борьбу. Гользергейн лихорадочно думал, как же выйти из положения. «Нужно найти человека, – решил он, – который заменит Главный компьютер, станет во главе флота РАМ и поведет его к победе».

Гользергейн покопался в личных файлах, выбрал пять кандидатур и внимательно изучил досье каждой. В конце концов, он принял решение. «Смертоносный» Кейн! Вот кто нужен! Гользергейн прекрасно знал тип людей, к которым относился Кейн. Этот своего не упустит. Храбр. Честолюбив. Не успокоится, пока не уничтожит врага.

Гользергейн послал сообщение Кейну в его дворец на Луне. Он подсчитал, что Кейн отзовется через час, и занялся своим любимым делом: начал анализировать атаки РАМ на Землю.

Вирусы Мастерлинка, включая Петрова, записывали рассуждения Гользергейна и, пропуская через сложную систему шифровки, направляли своему хозяину. Когда обычное высокомерие изменило Гользергейну, Мастерлинк самодовольно рассмеялся.

«ТАК ЕМУ И НАДО, – сказал он Каркову. – ОН ДУМАЕТ, ЧТО ЕМУ НАСОЛИЛА ИЗО, ЛОВКО ЖЕ МЫ ВСЕ УСТРОИЛИ!»

«НАКОНЕЦ-ТО МЫ ХОТЬ ЧТО-ТО СДЕЛАЛИ. ПРАВДА, ПОТРАТИЛИ НА ЭТО МНОГО ЭНЕРГИИ», – прокомментировал Карков.

«МЫ НЕ ПОЗВОЛИМ РАЗРУШИТЬ НАШУ ПЛАНЕТУ».

«НЕТ», – поддержал его Карков.

«Смертоносный» мчался прочь от астероидного пояса, где располагались шахтерские поселения компании «Стратосфера». «Стратосфера» производила эластичные оболочки, которые обеспечивали жизнь в условиях космоса. Их размеры варьировались от маленьких, рассчитанных на одного индивидуума, до громадных, в которых помещалось до двадцати человек и обеспечивалась полная безопасность в течение десяти суток. Стратоблобы, как называли шахтеры эти «космические защитные камеры», широко использовались на дальних астероидных рудниках. Легкие, компактные, маневренные, они весьма существенно помогали обживать поверхность астероидов. Кейн вез как раз такие камеры.

К сожалению, в районе, где их производили, часто промышляли пираты, рассуждавшие так: то, за что другие платят деньги, нам должно доставаться бесплатно.

Кейн последовал этому пиратскому правилу. Он захватил стратоблобы так же, как это сделал известный ему Барни. Кейн не испытывал ни малейших угрызений совести и если чего и опасался, так это встречи с пиратами. Хотя, будучи отнюдь не робкого десятка, полагал, что, если нежелательная встреча все-таки произойдет, он сумеет постоять за себя. Для того чтобы провернуть дело, не подмочив своей репутации, он воспользовался именем пирата Роуга Гилда, с которым, в отличие от Барни, никогда не встречался. Покидая район, где была захвачена добыча, Кейн подумал о Баке Роджерсе. Смог бы тот поступить так, как он, Кейн? И пришел к выводу, что нет.

Кейн уже готовился к отбытию, когда ему передали, что для него есть сообщение, поступившее с Луны.

– Давайте его сюда, – приказал Кейн. По секретному шифру он понял, что это послание Марса.

Пришлось ждать, пока оно перейдет на бортовой компьютер. Сообщения особой секретности передавались по коду, уничтожающему самого себя. В линиях связи они не оставляли никаких следов. Никто, кроме адресата, в данном случае Кейна, не мог получить доступ к информации, которая предназначалась только ему.

Приняв сообщение, Кейн не стал сразу знакомиться с ним. Он решил отвести корабль в более безопасную зону.

Убедившись, что все меры предосторожности приняты, Кейн активизировал файл. На мониторе возникли ярко-красные буквы: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Кейн набрал свой персональный код и ввел его в компьютер. Экран очистился, и появился текст сообщения. Кейн, не веря своим глазам, прочитал его дважды. Зимунд Гользергейн, единственный и полновластный хозяин РАМ, предлагал Кейну деньги за услугу, которая просто не укладывалась в голове: принять на себя командование космическим флотом РАМ! Для Кейна это означало, в случае согласия, полную потерю несметных богатств на Луне. Но за деньги, которые предлагала РАМ, можно было купить весь мир.

Ситуация требовала размышления, но Кейн не хотел тянуть. Если он откажется, Гользергейн немедленно найдет другую кандидатуру. Кейн улыбнулся, как всегда, обнажив красивые белые зубы.

– Решено, – сказал он самому себе. – Я во что бы то ни стало берусь за это дело. – И направил свой корабль к Марсу.

Летные перчатки Бака Роджерса шлепнулись на стол. Беовульф молча смотрел на них.

– Мы не можем сделать это, – сказал Бак. Его голос звенел от едва сдерживаемой ярости.

– А мы и не думали, что сможем, – мягко ответил Беовульф. – Никто из нас так не думал.

– У нас не было времени, – продолжал Бак. – Мы можем уничтожать корабли РАМ поодиночке, но они все еще продолжают разрушать города на нашей планете. Их не остановить.

– Согласен с тобой. Несмотря на все наши усилия в последнее время, несмотря на их потери, нам похвалиться нечем.

Бак тяжело опустился в кресло напротив Беовульфа.

– И это лишь начало? – спросил Бак.

– Боюсь, что да.

– Каковы возможности РАМ? Хьюэр сделал для меня подсчеты, но я хотел бы услышать информацию из твоих уст.

– Главная их сила – отряды штурмовиков.

Бак покачал головой.

– Они разрушили нашу планету. Не осталось ни одного целого города.

– Осталось несколько подземных укреплений, но и они будут уничтожены.

– С Венеры ни звука? – спросил Бак.

– Нет.

– Даже если они и согласятся нам помочь, боюсь, это будет слишком поздно.

– Луна пока не начала военных действий, – сказал Барни, – хотя и объявила Марсу войну. Ее помощь нужна в борьбе на периферии. Но без Венеры все кончено.

– Все может быть кончено, если мы будем сидеть сложа руки. А мы не собираемся! – Бак начал расхаживать из угла в угол. – Нам нужен рычаг.

– Согласен. У марсиан есть один такой рычаг против нас, но они не торопятся им воспользоваться.

– Планетарный Конгресс?

– Да. Они могут потребовать от нас капитуляции, а в случае отказа перебьют делегатов.

– РАМ может счесть наше выступление случайным, – сказал Бак.

Беовульфу показалось, что он видит, как вращаются колесики и шестеренки в голове его друга.

– У тебя есть идея? – спросил он.

– Похоже, да. Безумная и очень опасная. Есть только один человек, которому я могу довериться.

– Вильма?

– Ты сам назвал это имя, – улыбнулся Бак. – А идея действительно сумасбродная. Мы рискуем жизнью, но если дело выгорит, мы сможем договориться с РАМ.

– Прекратить войну? – с надеждой спросил Беовульф.

– Нет, конечно. На это они не пойдут. Но притормозить.

– Что же это за идея? – спросил Беовульф.

– Они захватили наш Конгресс, а нам нужно захватить их Совет.

– Ты на самом деле сошел с ума! Ведь Гользергейн – компьютер, ДОС. Как ты собираешься это сделать?

– Еще не знаю.

– Когда будешь знать, – сказал Беовульф, вставая, – поставь меня в известность.

Беовульф вышел из помещения. Бак тут же включил свое переговорное устройство.

– Хьюэр!

– Да, Бак, – сразу отозвался Хьюэр.

– Мне нужен совет, Док. У Беовульфа есть терминал?

– Есть, – ответил Хьюэр.

– Док, прими спокойно то, что сейчас услышишь. Я собираюсь похитить Совет директоров РАМ.

– Гользергейн…

– Я знаю. Всех, кроме него.

– Это тяжелая задача.

– Знаю. – Бак ожидал вопросов Хьюэра.

– Чем я могу помочь?

– У меня есть возможность напасть на штаб РАМ, но для этого нужно сфабриковать удостоверение личности и узнать пароль.

– Это я могу сделать.

– А еще нужно, чтобы все члены Совета собрались в одном месте.

– Ты хочешь, чтобы я собрал совещание их Совета? Черт возьми! Опять этот электронный шпик у меня на хвосте! Подожди, сейчас я заманю его в ловушку. – Хьюэр на секунду отвлекся и послал по каналу связи ложный след, который сбил Романова с толку.

– Надеюсь, Хьюэр, ты поможешь мне в этом деле. У тебя уже есть какие-нибудь предложения?

– Нет, но я подумаю, что можно сделать.

– Сколько ты собираешься размышлять? У нас очень мало времени.

– Несколько часов.

– Постарайся, Док. Если что-нибудь придумаешь, сразу сообщи мне.

Хьюэр слабо улыбнулся.

– Ты знаешь, что Роандо Вальмар является членом королевской фамилии Марса?

– Ну и?..

– Похить его, и Марс зашевелится.

– Ты знаешь, Док, я рад, что ты в моей команде.

Через восемь часов в сторону расположения корпорации РАМ двигалось транспортное судно. Это был старый, неуклюжий корабль. Он шел на небольшой скорости. Никто не подозревал, что эта колымага была орудием розыгрыша, который задумал «Спаситель-3».

Переделанный из старого транспортного судна РАМ, «Звездный Луч» – такое имя было присвоено кораблю – являл собою одну из самых великолепных моделей, разработанных Хьюэром. НЗО не пожалела на него ни сил, ни средств. Неказистая оболочка скрывала настоящие чудеса техники. Корабль мог работать в автоматическом режиме, имитируя присутствие на нем людей. Но в данный момент в имитации не было нужды: на борту было трое людей.

– Удачи вам обоим, – сказал пилот, повернувшись к своим пассажирам.

– Удача – это именно то, что нам нужно, – угрюмо ответил Бак Роджерс. На нем был комбинезон строевого офицера корабельной службы РАМ второй категории.

– Что-то ты слишком угрюм, Бак, – сказала Вильма. – Где твоя уверенность в себе, которой мы все так привыкли гордиться?

Бак и Вильма собрались бросить вызов РАМ на свой страх и риск. Обстоятельства были против них. Шансов на успех было очень мало, и Вильма знала, что их будет еще меньше, если к Баку не вернется его обычное самообладание. Она ободряюще посмотрела на него.

– Это была твоя идея. Отступить мы не имеем права.

В глазах у Бака вспыхнула ярость.

– Чтобы я отступил! Ни при каких обстоятельствах!

– По тебе этого не скажешь, – заметила Вильма.

Бак внезапно понял, чего добивается Вильма.

– Это я так… Просто задумался о Земле и НЗО. Но ты права. Сейчас надо думать только о нашем деле. – Он посмотрел на Вильму. – Однако риск очень велик. Мы идем прямо в логово врага. Через несколько часов нас, быть может, не будет в живых. – Свободной рукой он обнял Вильму за плечи и притянул к себе.

– Последний поцелуй перед смертью? – спросила Вильма. – Сколько раз ты уже применял подобную тактику?

– Около миллиона.

– И всегда срабатывало?

Бак поцеловал ее в чувственные губы.

– Всегда, – пробормотал он.

Вильма дернула его за рукав комбинезона.

– По крайней мере, это вернуло блеск твоим глазам, – сказала она. – Выходит, средство неплохое.

– Все готово к операции? – мягко спросил Бак.

– Абсолютно, – ответила Вильма.

Они прибыли к месту назначения. Вильма проверила, на месте ли ее идентифицирующий значок, и двинулась к открытому выходному люку. За ней, с кейсом в руках, шел Бак. В игре, которую они затеяли, предстояло первое испытание.

По легендам, придуманным Хьюэром и зафиксированным в вымышленных персональных файлах, Бак и Вильма должны были заняться коммуникационными проблемами между Землей и Главным компьютером РАМ.

Вильма подошла к контрольно-пропускному пункту.

– Джоанна д’Арк, – представилась она, произнося согласные звуки в нос, что делало ее голос неприятным.

– Робертсон, – отрекомендовался Бак.

Дежурный офицер сверился со своими записями, проверил по компьютеру личные коды д’Арк и Робертсона и, не обнаружив ничего подозрительного, разрешил им пройти.

– Пока все хорошо, – пробурчал Бак.

– Что вы сказали? – спросил дежурный.

– Сегодня хороший день, – ответил Бак.

– Робертсон, – окликнула его Вильма, – через двадцать минут у нас встреча.

– Извини, шеф. – Бак двинулся к Вильме.

– Прекрати свои шуточки, – проворчала она. – У меня сердце останавливается по три раза на день.

Они прошли через толпу, состоявшую из высоких марсиан и менее высоких, но более крепких гуманоидов других рас.

– Знаешь, куда идти? – спросил Бак.

– Понятия не имею, – ответила Вильма, – но у меня есть карта.

– Я думаю, можно поступить проще.

Возле космодрома стоял коммерческий гидросамолет, осуществляющий рейсы на ближние расстояния. Он-то и помчал их к резиденции РАМ.

ГЛАВА 21

Кемаль Гавилан подлетал к своей родной планете со смешанными чувствами. Меркурий уже различался на обзорном экране – ничтожно малая точка рядом с раскаленным добела шаром Солнца. Для Кемаля родина была абстракцией. По распоряжению своего высокородного дяди юный принц был отдан на учебу в привилегированную военную академию имени Джона Картера на Марсе. Меркурий он помнил очень плохо. Его приезд на эту планету несколько месяцев назад по приглашению дяди Гордона не изменил его отношения к ней: Кемаль здесь так и не почувствовал себя дома.

Внезапно он понял: дядя проявляет к нему особый интерес. Дело в том, что от своего отца, Оссипа, Кемаль унаследовал офис, связанный с политической деятельностью. В последнее время этот офис стал основным пунктом в планах Гордона Гавилана, направленных против правительства Меркурия.

Кемаль описал над планетой широкую дугу, стараясь уйти подальше от того места, где находилось его родовое имение Меркури Прайм. Между Кемалем и его близкой родней никогда не было любви, и он не хотел, чтобы они знали о его прибытии. Цель поездки была абсолютно не связана с родственными отношениями. Его вызвали Танцоры – политическая группировка, интересы которой Кемаль представлял.

Кемаль уточнил траекторию полета и направил корабль на посадку. Танцоры назначили ему встречу возле своего Трэк Сити, когда Кемаль, пройдя верхние слои атмосферы, пролетал над обширной пустыней, он увидел, что вся она усеяна шагоходами, движущимися по всем направлениям в поисках полезных ископаемых.

Кемаль посадил корабль в неглубокую расселину. Корабль оказался хорошо спрятанным от любопытных глаз, которых на планете было достаточно, но с высоты птичьего полета служба безопасности могла легко засечь его. Кемаль вытащил из-под сиденья квадратную коробку и выбрался наружу. Он подошел к носу корабля и углом коробки зацепил крючок, находившийся на обтекателе. Из коробки высунулось металлическое кольцо. Кемаль дернул за него. Легкая защитная оболочка вихрем вырвалась из коробки и обволокла корабль. Уверенный, что теперь с аппаратом ничего не случится, Кемаль отправился на условленную встречу.

В тени скал он увидел Дьюэрни, ждавшую его. Легкие развевающиеся одежды окутывали ее тело, на лицо была надета защитная маска.

Кемаль подошел к ней. Дьюэрни сразу перешла к делу:

– Танцоры получили информацию, что вы обещали НЗО нашу помощь в борьбе за Землю.

– У вас неверная информация. Я никогда не говорил от имени Танцоров. Я ваш представитель, а не руководитель. Я вступил в НЗО по собственной воле и никого не принуждаю следовать за мной.

– Но мы боимся этого.

– Боитесь, что я предам вас из-за НЗО?

Дьюэрни посмотрела прямо в глаза Кемалю.

– Кемаль, мы совсем не знаем вас. Многие Танцоры не верят вам, потому что вы выросли в другой среде.

– Знаю. И это причиняет мне боль. Из-за Танцоров я порвал со своим дядей. И сейчас хочу сказать, что скорее умру, чем предам вас. Но мне крайне важно знать, откуда вы получили эту информацию.

– Осведомители у нас есть везде, даже в вашем родовом имении, Меркури Прайме.

– В Меркури Прайме?

– Да. Информация поступила именно оттуда. А почему вы спрашиваете?

– Пытаюсь понять, кому выгодно распространять обо мне такие слухи.

– По-моему, вы должны знать это.

– Мой дядя… Гордон Гавилан… – задумчиво произнес Кемаль.

Дьюэрни кивнула.

– Если он подсунул нам эту информацию, значит, у него на уме был какой-то план. Может быть, он решил избавиться от вас нашими руками.

– Передайте Танцорам, что я никогда не стану распоряжаться их правом на свободу. И никогда не предам их.

– Что это было? – Дьюэрни резко повернулась и огляделась по сторонам. Кемаль прислушался.

Дьюэрни осторожно выглянула из-за скалы. Далеко на горизонте клубилось низкое облако пыли.

– Нам не нужны соглядатаи. Прощайте, Кемаль. – Она подбежала к своему небольшому самолету и включила зажигание.

Кемаль бросился к своему аппарату. Бежать было трудно – ноги увязали в желтом песке. Когда он достиг места, где был спрятан корабль, пот градом катился с него, дыхание было тяжелым и учащенным.

От корабля отделилась какая-то тень.

– Это ты, Кемаль? Мы надеялись, что ты навестишь нас.

– Далтон! – Кемаль узнал своего двоюродного брата. – Как ты нашел меня?

– Мы заметили твой корабль.

– Полагаю, ты пришел сюда не для того, чтобы поздороваться со мной?

– Боюсь, что нет.

– Ты пришел пригласить меня в Меркури Прайм?

– Хорошая догадка, хотя, подозреваю, ты не особенно обрадуешься этому приглашению.

– Помоги мне выбраться из песка, – попросил Кемаль и протянул руку. Далтон, ничего не подозревая, тоже протянул руку, и тут до него дошло, что собирается сделать его кузен. Но было уже поздно. Тело Далтона взлетело в воздух и, перевернувшись, грохнулось оземь. Далтон быстро вскочил на ноги и бросился на Кемаля. Завязалась схватка. Цепкие руки Далтона обхватили Кемаля за шею, но тому удалось вырваться. Он кинулся к трапу. В тот момент, когда он заносил ногу на ступеньку, что-то тяжелое садануло его по голове. Кемаль упал и потерял сознание.