Текст книги "Молот Марса"

Кейн решил надавить на Хистаха. Чем больше он шел на уступки, тем заманчивее было предложение; чем заманчивее было предложение, тем больше были ставки.

– Я потратил полгода на то, чтобы найти тебя.

– Я готов возместить вам убытки и выплатить прямо сейчас половину того, что с меня причитается.

Кейн никак не отреагировал на слова Хистаха. Но иллюзий на этот счет у него не было. Хистах боялся интриг со стороны своего хозяина точно так же, как Кейн боялся интриг Хистаха.

– Договорились, – сказал Кейн. – Запиши, пожалуйста, имена кандидатур, которые могут тебя заменить, на моей доске.

– С удовольствием, сэр, – ответил Хистах. Согнувшись пополам, он вышел за дверь.

Кейн с сардонической улыбкой смотрел на дверь, которая только что захлопнулась за бывшим слугой. РАМ готовила грандиозную операцию на Земле, по сравнению с которой нынешняя атака – просто детская забава. Существовало только одно разумное объяснение отступничеству воина такой квалификации, как Хистах. Недостаточная оплата.

Кейн опустился в кресло, которое стояло рядом. Возросшая активность РАМ, вероятно, создаст в ближайшее время ситуацию, благоприятную для наживы. Интуиция подсказывала Кейну, что можно хорошо погреть руки на всем этом, и чем больше будет известно о намерениях РАМ, тем лучше. Кейн задумался. Интересно, до чего додумается РАМ своим изворотливым умом?

Конференц-зал «Спасителя-3» был переполнен. Обычно он предназначался для встреч Турабиана с аппаратом управления станцией, но сейчас здесь было втрое больше людей. Грозная туша Черного Барни занимала пространство, на котором могли поместиться сразу два человека.

Турабиан, как лицо, ответственное за все происходящее на станции, вел собрание. Справа от него сидел Беовульф, проницательный ум которого уже приготовился к принятию решения. Бак, Вильма, Вашингтон и другие члены боевого крыла Бака, собственноручно отобранные им, были рассеяны среди публики, которую представляли оставшиеся в живых члены НЗО, сбежавшие с Земли и заблудившиеся во Вселенной. Кемаль Гавилан, закинув ногу на ногу, сидел возле армированной опоры. Обилие таких опор на станции являло собой ее главную достопримечательность. В зале также присутствовал Тетис.

Присутствие Тетиса на конференции было вынужденным, и поэтому он сильно нервничал, зная, что если заключенному становятся известны планы его захватчиков, то он начинает представлять для них опасность и его убирают с дороги. По выпуклому лбу Тетиса стекал пот. Такое явное проявление нервозности злило Тетиса, но, чтобы не привлекать к себе внимания, он не вытирал его, несмотря на то, что в одном из его карманов лежал носовой платок.

– Что-то здесь жарковато, – заметил он охраннику, сидевшему рядом.

– Сейчас будет еще жарче, – сказала женщина, сидевшая с другой стороны. Это была похожая на статуэтку блондинка с твердым взглядом. Эми Иерхарт, одна из лучших пилотов Новой Земной Организации, – а это была именно она – внесла заметный вклад в операцию по захвату Хауберка.

Беовульф глухо стукнул тяжелым кулаком по столу, и голос Эми отскочил куда-то в сторону.

– Меня мало волнует то, что вы говорите. Факты очевидны: мы взяли Хауберк несмотря на то, что обстоятельства были не на нашей стороне. Мы выстояли перед отборными силами РАМ. Мы можем снова одержать над ними верх, но нужно продумать каждый шаг наперед.

– Я допускаю: мы выиграли сражение, но РАМ развязала войну против нас, – сказал Турабиан, пунцовый от возбуждения.

– Куда я попал!? – Бак наклонился вперед. Его красивое лицо посуровело. – Я знал, что после Хауберка мы наткнемся на противодействие, что РАМ начнет мстить. Но я и предположить не мог, что они вместо того, чтобы сражаться с армией, начнут разрушать города.

– Грязная игра, – заметила Вильма.

Бак повернулся к ней.

– Это видно невооруженным глазом. Они бьют не по военным объектам. Они уничтожают города, ресурсы которых когда-то осваивали в своих целях. Им больше не нужна курица, приносившая золотые яйца. Ради того, чтобы только проучить нас, это слишком значительная финансовая жертва.

– Это не жертва. – Вмешательство Кемаля прервало ход мыслей и слов Бака. – РАМ давно искала повод расправиться с обитателями старой Земли. Я получил образование в одном из самых привилегированных учебных заведений Марса, где не только восхваляли мудрость руководителей РАМ, но и говорили о видах на будущее, связанных с Землей. Корпорация всегда стремилась к безупречной репутации, и для осуществления этих планов нужен был хоть какой-нибудь ничтожный предлог. Теперь, когда, по мнению РАМ, Земля очищена от скверны – оставшихся в живых после последних ядерных войн, – можно начать ее восстановление. Но при условии, что на пути не будут стоять всякие нежелательные элементы.

– Но как же люди?! – возмутился Турабиан, едва не вскочив со своего места.

– Не люди, а нежелательные элементы, о которых я говорил. Их попросту истребят, – сказал Кемаль.

– Я слышал, они отравили газом своих рабочих, – воскликнул чей-то голос из толпы.

Тетис побледнел.

– Это правда? – требовательно спросила Вильма у старших по званию.

– Да, – ответил Турабиан в мертвой тишине, установившейся в зале. – Кажется, они на самом деле убили таким образом лиц мужского пола, выполняющих подсобные функции. Доказательств тому, правда, нет. Все известно со слов терринов, которые наблюдали за расправой.

– Какое варварство! – сказал Том Пейн, второй помощник Турабиана.

Турабиан согласно кивнул головой.

– Варварство, направленное на то, чтобы подрезать нам крылья. Колеса индустрии РАМ, созданной ими на Земле, остановились.

– У нас нет выбора, – сказал Беовульф. Его глубокий голос прокатился из одного угла комнаты в другой. – Или мы нанесем РАМ ответный удар, или будем уничтожены без всякого сопротивления.

Турабиан сделал знак рукой.

– Согласен с вами. На Земле сложилась угрожающая ситуация. Даже если мы выиграем войну, планета будет разрушена до неузнаваемости. Но альтернативы у нас нет. Или мы вступаем в борьбу, не имея ни малейшего шанса на успех, или нас прикончат, как скотину на бойне.

– Я считаю, самое подходящее время проголосовать за это предложение, – вмешался в разговор Хьюэр по линии связи Бака. – Соблюдая все формальности, мы можем выяснить позицию каждого присутствующего в зале.

– Да, – согласился Турабиан. – Вопрос ставится следующим образом: либо мы вступаем в единоборство с РАМ, либо идем на попятную без всякого сопротивления. Порядок такой: если вы согласны с первым вариантом решения проблемы – прикоснитесь к выходному контакту вашего канала связи один раз, со вторым – два раза. – Турабиан поднес руку к бляхе овальной формы, прикрепленной к отвороту его костюма.

Все остальные члены ассамблеи проделали то же самое. Пока Хьюэр подсчитывал результаты голосования, в зале стояла тишина.

– Мы оказались единодушны в своем стремлении сразить врага, – сказал он. – Не проголосовал всего один человек, но это никак не может повлиять на общее решение собрания.

Беовульф повернулся к Тетису, который по-прежнему исходил потом. Страх в его глазах вызывал жалость.

– Кажется, именно вы ушли от ответственности, – критически заметил лидер НЗО.

– Я не принадлежу к вашему клану, – быстро ответил Тетис. – У меня нет права голоса.

– Вы и все, кто оказался в нашем плену, втянуты в конфликт поневоле. Вам придется разделить с нами судьбу независимо от того, хотите ли вы этого или нет. Надеюсь, вы не думаете, что РАМ станет колебаться, если ей ради ее собственной выгоды придется лишить вас жизни? Так уже было с вашими коллегами на Хауберке.

Тетис нервно облизал пересохшие губы.

– Нет, – выдавил он из себя.

– Лично вы не сделали нам ничего плохого. Мы разрешили присутствовать вам на этом собрании, чтобы вы собственными ушами услышали, какова наша позиция в сложившейся ситуации. То, что вы сейчас узнали, ни для кого не является тайной, поэтому можете не опасаться за свою жизнь. У нас нет возможности держать заключенных на станции длительное время, поэтому мы намерены перебазировать вас на Землю.

– Только не это! – с непроизвольным ужасом в голосе воскликнул Тетис, о чем немедленно пожалел.

– Простите, – ответил Беовульф, – но другого выхода из создавшегося положения нет. Правда, если…

– Да? – глаза пленника расширились от нехорошего предчувствия.

– Если вы не перейдете на нашу сторону.

Тетис достал носовой платок и, не таясь, промокнул глаза, затуманенные потом, стекавшим со лба. Впервые он решился встретиться взглядом с Беовульфом.

– Я боюсь, – честно признался он.

– Мы не торопим вас с решением, – голос Беовульфа успокаивал.

– И вы хотите сказать, что будете доверять нам? – Тетис никак не мог понять психологию людей, представляющих Новую Земную Организацию.

– Да, – начал объяснять Беовульф. – Никто из вас не сдался добровольно. Никто не просил пощады. РАМ должна бы гордиться такой преданностью. Вместо этого она бросает вас на произвол судьбы. Если вы решите присоединиться к Новой Земной Организации, она останется к вам благосклонной. – Губы Беовульфа скривились в иронической улыбке: – В конце концов, половина наших сторонников состоит из тех, кто когда-то разочаровался в РАМ.

– Я подумаю над вашим предложением и передам другим все, что вы сейчас сказали, – храбро ответил Тетис, но дрожь в голосе выдавала его состояние.

– Отведите, пожалуйста, этого человека в камеру, – приказал Турабиан.

Когда Тетиса выводили из зала, где проходило собрание, его голова безвольно свесилась к плечу.

Беовульф оглядел собравшихся.

– Теперь мы можем раскрыть свои карты, – объявил он. – Я предлагаю призвать к нам на помощь новые силы.

– Новые? – спросил Пейн. – Интересно, где бы мы их могли взять.

– Не спешите, Пейн, – сказал Беовульф и повернулся к Баку. – Капитан Роджерс, если бы в вашей летной бригаде недоставало людей, как бы вы поступили?

– Набрал бы новых, – лаконично заявил Бак.

– Вот путь к решению проблемы. Нам нужны союзники.

– Безусловно, – сказал технический специалист по системам жизнеобеспечения, сидевший в глубине зала.

– Мы уже пытались найти помощь на стороне, – сказал Турабиан. – Никто не хочет ввязываться в открытый конфликт с РАМ, выступая нашим союзником, поскольку все знают, что у нас нет абсолютно никаких шансов на успех.

– Это было до Хауберка, – сказал Беовульф. – Мы можем использовать эту победу для подтверждения того, что и мы умеем воевать.

– После всего того, что случилось с Землей потом? – спросил Турабиан, простирая к Беовульфу руки.

– Даже после этого. Мы сплотимся. Для этого здесь и собрались. Но без посторонней помощи нам не обойтись. Хьюэр! – позвал Беовульф.

– Сэр? – раздался голос Хьюэра по линии связи Бака.

– Прежде всего я хочу, чтобы вы появились перед нами.

Хьюэр выполнил просьбу Беовульфа. Его худое лицо в глубоких вертикальных морщинах появилось на экране, встроенном в стену.

– Я хочу, чтобы вы выяснили через компьютер, кто может стать нашим союзником.

Брови Хьюэра поползли вверх, но он ответил:

– Самым выгодным и наиболее вероятным союзником Земли может стать Венера. Планета сильна в финансовом положении и располагает космическим флотом, способным противостоять РАМ. Кроме того, Венера – за исключением сектора Афродиты – не симпатизирует РАМ.

– Мы уже пытались найти поддержку со стороны Венеры. Тщетно. Так же было и с другими, к кому мы обратились за помощью. – Турабиан высказал сейчас то, о чем думало большинство собравшихся в зале.

– Тогда были другие обстоятельства, – отозвался Беовульф. – Продолжайте, Хьюэр-ДОС.

– Не мешало бы заключить договор с Луной. Эта планета, независимая и до зубов вооруженная, может стать прекрасным плацдармом для атак РАМ на Землю. В договоре обязательно должен присутствовать пункт, в соответствии с которым Луна не должна вступать в какие-либо политические альянсы, могущие навредить Земле.

– Способна ли РАМ покорить Луну? – высокопарно спросил Беовульф. Он заранее знал ответ на свой вопрос, но хотел, чтобы собравшиеся услышали его из уст беспристрастного компьютера.

Хьюэр ушел в себя, пытаясь найти нужные сведения в своих файлах.

– Да, – ответил он через минуту, – но ценой огромных потерь. Они ничем не окупятся, а РАМ делает только то, что может принести ему выгоду.

– И все-таки вы не исключаете такую возможность? – продолжал допытываться Беовульф.

– Не исключаю.

Лидер Новой Земной Организации развел в стороны свои короткие, почти квадратные руки.

– Вот мы и нашли то, что искали. С одной стороны, нам нужна помощь Венеры, чтобы сразиться с РАМ, с другой – необходимо заключить договор с Луной, чтобы обезопасить свои позиции.

Турабиан повернулся к Баку:

– Только что, капитан Роджерс, вы надменной фразой выразили свою упрощенную философию. Вам предоставляется возможность показать себя в деле. Проявите же себя.

Бак посмотрел на Беовульфа. Глаза старой хитрой лисы, каким всегда был Беовульф, подбадривали его. Бак пожал плечами.

– Если кто-то бросил вам мяч и вы поймали его, дальше придется бежать вместе с ним. Я готов рискнуть.

– Мы неоднократно посылали своих эмиссаров на Венеру. Ничего не вышло, – заявил Турабиан, поворачиваясь в кресле.

– Меня вы никуда не посылали.

Слова Бака заставили Турабиана вновь взглянуть на него:

– Уж не хотите ли вы стать добровольным послом Новой Земной Организации на Венере? – спросил он.

– Именно это я и хотел предложить. Дипломаты должны выйти на время из игры и уступить место солдатам. Насколько я понимаю, у Венеры нет уверенности в том, что Новая Земная Организация способна самостоятельно справиться со своими проблемами. Я думаю, что смогу убедить их другим путем, если вы сможете удержать внутренний фронт, то есть как можно более интенсивно наносить удары по РАМ. Соответствующие круги Венеры узнают, что мы не сидим сложа руки, и прикинут, какую пользу для себя они смогут извлечь из данной ситуации.

– Он прав. – Кемаль наклонился вперед. – По опыту своей семьи, я знаю, как он прав. У нас на Меркурии, как вам известно, невероятно закрученная политическая система. И очень часто единственным аргументом для взаимопонимания сторон является сила.

– Остается Луна, – задумчиво проговорила Вильма. – Думаю, лучше меня никто не справится с задачей.

Беовульф откинулся в кресле. Он не был готов к такому повороту событий.

– Послать двоих самых лучших людей на такое опасное дело? Со стратегической точки зрения…

– …это большой риск, – закончила фразу Вильма, взмахнув рукой, – но Луна похожа на дикобраза. И кроме меня с ней никто не справится.

Беовульф не нашел, что ответить.

ГЛАВА 7

– Входи, Тетис! Это было грандиозное шоу, рассчитанное на одного зрителя!

– Я знаю, – ответил Тетис своему сердитому коллеге, а теперь соседу по камере.

– Знать намного лучше, чем верить этим полудохлым собакам из Новой Земной Организации! – продолжал Шаронэл. Это был молодой, полный сил служащий РАМ, в чьи функции входил надзор за людьми.

Тетис посмотрел на Шаронэла круглыми голубыми глазами.

– Я знаю, что на меня попытались произвести впечатление, – медленно сказал он. – Я знаю, что они сделают все возможное и невозможное, чтобы продвинуться к своей цели. Но есть нечто, о чем я никак не могу забыть. РАМ предала нас.

– Предала нас? Ты в своем уме? – Шаронэл стремительно подскочил к Тетису.

– Представь себе. Корпорация бросила нас на произвол судьбы. Ни поддержки, ни помощи. – Тетис, старший по должности среди всех, кто сидел с ним в камере, продолжал настаивать на своем.

– Ты имеешь в виду уничтожение Хауберка?

– Да. – Вопреки всему Тетис надеялся, что его собеседник изменит свое мнение.

Шаронэл насмешливо улыбнулся:

– Откуда ты знаешь, где истина? Хауберк разнесла в пух и прах Новая Земная Организация. Это была хитрость, с помощью которой они заманили РАМ в ловушку.

– Но зачем? – резонно спросил Тетис. Он стоял перед Шаронэлом, и его нос находился как раз напротив груди этого громадного создания. – Мы для них обуза, а не ценное приобретение.

– РАМ не обязана оставлять Земле свою собственность, – с догматической самоуверенностью заявил Шаронэл.

Своего рода генетический раритет, Шаронэл, марсианский полукровка, ростом намного выше среднего, стройный, с прекрасным цветом лица и густой копной темных волос, он очень гордился своим происхождением. Марс был для него идеалом, слово РАМ – законом.

– Шаронэл, Хауберк уничтожила РАМ. Это были его корабли. Мы узнали их – три крейсера, которыми командовал Кейн.

– Пусть так, и что же? Компания с достоинством вышла из критической ситуации. Куда хуже было влачить рабское существование на нашей станции.

– Смерть людей ты называешь достойным выходом из положения, Шаронэл? Подумай, что ты говоришь. Я бы не желал себе такой участи, и мне не нравится работать на организацию, которая в случае надобности запросто может вывести меня в расход.

– Ты думаешь, Новая Земная Организация не способна на такое? – презрительно спросил Шаронэл.

– Им проще простого уничтожить нас, Шаронэл, – вступил в разговор третий пленник – начальник службы безопасности Хауберка, Аман Терат. Закрыв глаза, он лежал на койке.

Тетис кивнул головой.

– Вот именно, – ответил он. – А вместо этого они устраивают представление, рассчитанное специально на меня.

– Вы оба – предатели, – злобно заявил Шаронэл.

– Пока еще нет, – возразил Тетис. – К единому мнению мы не пришли.

Он повернулся, сел в ближайшее кресло и оглядел помещение, служившее ему и трем его коллегам камерой. По меркам Новой Земной Организации, это были шикарные апартаменты, расположенные в гостевом районе резервации. В каждой комнате стояли четыре койки, имелось гигиеническое оборудование и отверстие, через которое подавалась еда. А с точки зрения марсианина такая обстановка была просто спартанская.

Тетис был наивен, но не глуп. Он не мог не оценить, что Новая Земная Организация содержит своих пленников в довольно приличных условиях, и начал размышлять о перспективах своего дальнейшего бытия.

– Может быть, – заметил Терат, – нас откармливают с единственной целью – в одно прекрасное утро съесть на завтрак. А может, им нужна информация, которой мы располагаем.

Терат, не двигаясь, по-прежнему лежал на койке.

– Тогда почему они нас ни о чем не спрашивают? – возразил Тетис. – Не водят на допросы? Не пытают?

– Я еще не договорил, – спокойно ответил Терат. – С другой стороны, НЗО находится сейчас в отчаянном положении. Она попала в полымя и пытается выбраться из него. Ей не до игры в бирюльки с такими, как мы. Вероятно, при более мирной обстановке их заинтересовали бы наши личности, но сейчас… К тому же я уверен, все, что мы знаем, известно и им. При хорошо налаженной разведке этого нетрудно добиться.

Тетис обхватил колени руками.

– Ты представляешь систему безопасности…

– Внутренней безопасности, – перебил его Терат.

– Все равно. На твой опыт можно положиться. Если я неправ, поправь меня. Мы сейчас стоим перед выбором: РАМ или Новая Земная Организация?

– Я не стал бы возражать против такой постановки вопроса, – ответил Терат, медленно скрестив ноги.

– Какой еще выбор! – заорал Шаронэл. – РАМ договорится, чтобы нас отпустили.

– РАМ занята выяснением отношений с Землей, – таинственно ответил Терат.

Шаронэл дернулся всем своим большим телом, его классический нос, казалось, вот-вот проткнет от возмущения потолок.

– Вы понимаете, – сказал он, размахивая руками перед лицами товарищей, – что поплатитесь за свое поведение по возвращении на Марс!

Терат коротко хохотнул:

– Я не собираюсь туда возвращаться.

– У тебя нет выбора, – холодно возразил Шаронэл. – За тебя дадут выкуп.

– Что? Какой еще выкуп? Посмотри правде в глаза, Шаронэл. Благодаря РАМ мы попали в крутую кашу. Неужели ты думаешь, что если мы чудом вернемся на Марс, там нас встретят с распростертыми объятиями?

– Конечно, – Шаронэл изящно расправил плечи. Впрочем, особой уверенности в его голосе никто не услышал.

Терат снова разразился низким смешком:

– Мы свидетели, Шаронэл. Свидетели того, что сотворила РАМ с Хауберком. РАМ выгодно, чтобы думали, будто Хауберк – дело рук НЗО. Ты знаешь, что это не так. Но кому нужны такие свидетели? Этакие маленькие доверчивые попугаи, какими видит нас РАМ.

Шаронэл молча уставился на Терата холодными глазами.

Слова Тетиса прозвучали, как приговор:

– Мы подлежим уничтожению.

– Немедленному уничтожению, – уточнил Терат. – Я понимаю все следующим образом. Верность РАМ влечет за собой смерть от рук тех, кому верен. Верность Новой Земной Организации – сродни самоубийству. Поскольку мне хорошо известно по собственному опыту, что представляет из себя РАМ, то сейчас я отдал бы предпочтение Новой Земной Организации. По крайней мере, это возможность выжить.

– Предатель! – Шаронэл сплюнул на пол и бросился к Терату, беззаботно развалившемуся на своей койке.

– Не возражаю, – ответил Терат, рукой остановив наступление коллеги. – Я предпочитаю жизнь – смерти. Кстати, мне кажется, РАМ еще раньше предала меня. Я не обязан хранить ей верность.

– Нельзя не согласиться с такими доводами, – спокойно сказал Тетис. Он впервые в жизни принимал самостоятельное решение. Он был напуган, и какое-то незнакомое ему раньше возбуждение сопровождало этот страх.

– Другого выхода и в самом деле нет, – прозвучал тяжелый голос откуда-то сверху. Это был голос еще одного пленника, чья койка располагалась прямо над койкой Терата.

Терат открыл один глаз.

– Наконец-то ты обрел дар речи, Курманд.

– А что было говорить? Я всего лишь повар и работал за жалованье, – заметил бывший шеф-повар бывшего командующего Хауберком. – Мне кажется, что сейчас жизнь – это самое большое жалованье за всю мою карьеру.

– Вы лишены всяких нравственных норм! – воскликнул Шаронэл.

– Не спорю, – ответил Курманд. – Это спасает душу от изнашивания.

Тетис взглянул на Курманда.

– Завидую вам, – только и сказал он.

Пальцы Рея крепко впились в гладкий, прохладный металл. Он глубоко вздохнул, подтянулся на кольцах – старинном приспособлении для физических упражнений – и сделал стойку на руках. Тело Рея было великолепным. Его прекрасной формы смуглые мышцы натянулись до такой степени, что, казалось, сейчас лопнут от напряжения. Вены на руках вздулись. Рей, не торопясь, выполнял гимнастический комплекс, предписанный ему Аделой. Он наслаждался своим состоянием, чувствовал, что владеет каждой мышцей, каждой костью. По мере того как время, отведенное на это упражнение истекало, дыхание Рея становилось глубже. Он соскочил со снаряда, сделав в воздухе двойное сальто назад, которому позавидовал бы и олимпийский чемпион, и приземлился на обе ноги, встав твердо, как скала.

– Ты потратил на это упражнение лишние три минуты.

Реплика дошла до ушей Рея и вернула к действительности. Он посмотрел на пятерых молодых людей, усевшихся вдоль стены гимнастического зала Аделы Вальмар. Зал был оборудован всякими мыслимыми и немыслимыми снарядами, которые кто-либо когда-либо изобрел и которые смогла приобрести Ад ела. Ее персоналу полагалось находиться в хорошей форме. Одна стена зала представляла собой огромное окно, выходившее в английский сад. В свободное время Адела любила, развалившись в шезлонге, наблюдать через это окно за тем, что происходило в зале. Легкий искусственный ветерок обычно теребил облако ее темных волос. Она не сводила глаз с гибких тел, совершающих ритмичные движения во время спортивных игр.

– Так было приказано, – ответил Рей глазевшим на него парням.

– Не знаю, не знаю. – Интонация, с которой Марр ответил, явно давала понять, что до сих пор у них были одни и те же инструкции.

– Состязания по тиундо сейчас тоже должны проводиться в более быстром темпе, – внес свою лепту в общий разговор Блейк.

Он был блондином в отличие от Рея, чьи волосы отливали смолью. Но чертами лица оба молодых человека, как, впрочем, и остальные четверо, были поразительно похожи друг на друга. Словно братья. В некотором смысле они и были братьями.

Как Черный Барни, рабочие РАМ и десятки других особей, Рей и его товарищи по тренировке были выведены на потребу заказчика. Существование этих шести парней было подчинено одной-единственной цели – услаждать Аделу. По роду деятельности Алела была скупщицей информации. Для удовлетворения других своих потребностей она со знанием дела занималась генетикой, особенно преуспев в искусстве реконструкции. Родословная ее телохранителей уходила корнями к исконным жителям Марса, отобранным для генетических манипуляций на основании прекрасных физических данных и сговорчивого характера. Поколдовав над молекулами ДНК своих подопытных, Адела создала новый генетический код, изменивший их внешность. Полученные ею особи были шире в плечах, искуснее и охотнее потакали любым причудам своей хозяйки.

– Подойдите сюда, – раздался голос Аделы.

Юноши мгновенно подчинились приказу: бросились к ней, как преданные щенки, и выстроились в шеренгу – Рей первый. Пот блестел на его голых плечах, стекая по упругим мышцам мелкими дразнящими каплями. Лица, являвшие собой верх совершенства, с обожанием смотрели на Аделу.

– Вы только что жаловались на нагрузку, – спросила она, – или я ослышалась?

Рей проглотил комок, подступивший к горлу. Бархатный голос Аделы не обманывал его. Он знал, что случалось с мужчинами, которые попадались на удочку.

– Нет, моя госпожа.

– Тогда, наверное, у вас есть какие-то вопросы ко мне? – не сдавалась Адела.

– Ничего серьезного, госпожа, – заверил ее Рей.

– О! Но они должны быть, – сказала Адела, медленно проходя вдоль шеренги. – Должны быть, или вы просто боитесь их задать?

– Все дело в том, госпожа, – ответил Рей, тщательно подбирая слова, – что вы, видимо, готовите нас для какого-то особого задания, знать которое нам не помешало бы – в целях нашей же безопасности.

– Ты так думаешь, Рей? – Адела остановилась прямо перед ним.

– Извините, моя госпожа. – Взгляд карих глаз Рея по-прежнему был непроницаем.

– Зарубите себе на носу: меня интересует только ваше здоровье. Впрочем, красота тоже. В будущем эти два ваших достоинства – отменное здоровье и очаровательная внешность – могут нам пригодиться. Ну а пока вы должны с толком расходовать свою энергию, чтобы совершенствоваться. Особенно в боевых искусствах.

Выражение лиц юношей не изменилось. Никто из них не собирался выдавать свои чувства, вызванные этим монологом.

– Спасибо, моя госпожа, – ответил Рей за всех.

– Однако, Рей, на тот случай, если вы вздумаете не в меру усердствовать, чтобы достичь совершенства, хочу предупредить вас: не переутомляйтесь. Это не доставит мне удовольствия.

– Понял, моя госпожа.

Рей и в самом деле понял ее. Ад ела не хотела лишиться удовольствия, которое они не смогут доставить ей, не будучи в форме, и которое она ценила превыше всего на свете.

– А теперь занимайтесь дальше, – сказала она.

Юноши учтиво раскланявшись, разбрелись по залу. Адела уселась на скамью, опершись на локти и вытянув свои длинные точеные ноги. На ней были малиновые брюки в обтяжку и короткая облегающая туника, гармонирующая с тонким лицом и блестящими черными волосами. Сощурившись, Адела следила восхищенным взглядом раскосых глаз за рукопашным поединком между Реем и Марром.

Борцы были прекрасны. Их красота доходила до совершенства. Адела похвалила себя за талант, которым ее наградила природа. Другие женщины покоряются мужчинам, она же, Адела, не просто повелевала своими любовниками, а создавала их в соответствии со своей фантазией. Они генетически были запрограммированы ублажать ее.

Неожиданно где-то в темных уголках порочного сердца Аделы родилась истина: все эти доведенные до совершенства самцы наскучили ей.

Поразительно красивое лицо Корнелиуса Кейна неотступно маячило перед глазами Аделы, дразнило и манило. Во всем его облике чувствовалась какая-то необузданность, которая притягивала ее. Кейн был огнем и молнией: опасен не менее, чем Адела, и столь же жесток. Адела притворялась, что презирает его как существо низшей расы, но на самом деле его происхождение – Кейн был чистопородным человеком – привлекало ее. Он был запретным и поэтому особенно вожделенным плодом.

Кейн и Адела во всем походили друг на друга, а она редко встречала равных себе. Несмотря на дух соперничества, витавший между Кейном и Аделой, их отношения стали менее церемонными, чуть ли не родственными. Адела знала, чего от него можно ожидать.

А вот воскресший из мертвых мятежник Бак Роджерс был для нее загадкой, тайной, которую она не могла постичь. Его грубая красота была для нее столь же привлекательна, как и изысканная красота Кейна. Этот неотесанный, возмутительно дерзкий на язык субъект разительно отличался от всех, кого она встречала. Даже Кейн относился к ней уважительно, отдавая должное ее высокому общественному положению. Бак же не ставил это ни в грош. Он имел дерзость относиться к ней, как к любой другой женщине! Такое обращение интриговало ее. Адела вспомнила загадочные голубые глаза Бака, мысленно сравнивая их с холодным взглядом Кейна. Бак и Кейн. Насмешка и страсть. Адела хотела их обоих!

Она пошевелила рукой, отгоняя грезы. Ее телохранители продолжали бороться, и ни один не желал уступить. Столь ревностное отношение Аделы к физической подготовке слуг объяснялось отнюдь не пустой прихотью. У нее были свои планы. Она не строила иллюзий относительно того, как будет развиваться конфликт между РАМ и НЗО. Это только начало. В дальнейшем непременно возникнет потребность в ком-то, кто будет располагать нужной информацией, нужными связями и нужным количеством денег. И Адела намеревалась взять верх в схватке за место, сулившее громадную выгоду для нее.