Текст книги "Розуэлл. Город пришельцев: Изгой. Дикарь"

Глава 3

Изабель засунула купон на бесплатную игру в мини-гольф в раму зеркала, позаботившись, чтобы он оказался рядом с их с Алексом фотографией на выпускном балу, а потом плюхнулась на кровать.

Это было даже весело. Мини-гольф едва ли мог стать ее любимой игрой, но Алексу удалось изменить ее мнение. Все шло хорошо… пока кое-что не случилось. Тот странный момент, когда она ощутила гудение используемой силы.

Что, если Алекс прав? Могла ли она неосознанно воспользоваться своей силой, чтобы направить мяч? От этой идеи стало не по себе.

«В этом нет смысла», – подумала Изабель. Они говорили о мини-гольфе. Нет ничего, связанного с этой игрой, что могло бы вызвать в ней какое-либо неосознанное желание. Да, забить мяч в ту лунку было бы здорово, но не более того.

Совершенно другое дело, если бы, например, перед ней внезапно материализовался Брэд Питт. Или Стейси Шайнин набрала бы сто восемьдесят килограммов. Тогда ей точно пришлось бы подумать над теорией Алекса о неосознанных желаниях.

Должно быть другое объяснение. Но от попыток понять его у Изабель уже начала болеть голова.

Девушка потянулась на кровати и закрыла глаза. Может, она просто посмотрит пару сновидений? Ей следовало бы немного отвлечься.

По крайней мере, она все еще могла путешествовать по чужим снам. Это был единственный безопасный способ воспользоваться силами – люди никогда не узнают о нем. Даже Макс, мистер Ответственность, иногда это делал.

Изабель гадала, настанет ли когда-нибудь день, когда ей не нужно будет осторожничать. Когда она сможет использовать свою истинную силу. Она скучала по ней. Иногда возникало ощущение, что в какую-то часть ее тела вкололи обезболивающее, и та просто онемела. Отмерла.

Может, Макс и Майкл не переживали из-за потери части себя, но Изабель не могла отмахнуться от этого. Жить, скрывая силу, – словно иметь пару больших прекрасных крыльев и не иметь возможности летать.

«Нет смысла раздумывать над тем, что нельзя изменить, – одернула она себя. – Воспользуйся силой для чего угодно, кроме хождения во снах, и умрешь».

Изабель поправила подушку под головой и сосредоточилась на глубоком ровном дыхании, готовясь к прогулке во сне. Через пару секунд она проскользнула в состояние между сном и явью и оказалась в сфере.

Девушка опустилась на пол и пробежалась глазами по блестящим сферам, вращающимся вокруг нее. Они всегда напоминали ей гигантские мыльные пузыри, наполненные радужным цветом. Каждая принадлежала спящему человеку; за долгие годы Изабель удалось соединить бо́льшую часть знакомых людей с их сферами сна. Она определяла их по цвету и звуку. Каждая издавала одну чистую музыкальную ноту, которая никогда не повторялась.

Изабель закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на звуках сфер, не отвлекаясь на их мерцающую красоту. Да, это новая нота, такая низкая и глубокая, что ее почти не слышно.

Девушка стала напевать – так можно было призвать сферу сновидений к себе. Звук приблизился; Изабель открыла глаза и протянула руки. Наконец шар, вращаясь, упал к ней в руки.

«Скорее всего, это будет какой-нибудь мужчина средних лет, только что переехавший в город, – подумала Изабель. – У него будут отвратительные сны о нем и супермодели».

Иногда, заглядывая в сновидения других людей, можно было увидеть действительно неприглядные вещи. То, из-за чего хотелось тут же побежать в ванную и вымыть руки.

Изабель сделала глубокий вдох и заглянула в сферу… но увидела лишь свое отражение. Странно. Поверхность других была прозрачной, и увидеть сон внутри не составляло труда. Эта же словно была сделана из бронзы, но тонкой, как лист бумаги, и почему-то мягкой.

Защитная сфера из металла – это точно не та вещь, которая могла бы заставить Изабель остановиться. Она развела руки, продолжая что-то напевать себе под нос. Шар начал расширяться; девушка отпустила его, и через несколько минут, когда он стал достаточно большим, Изабель ступила внутрь. Сфера за ней восстановилась.

Это оказалось намного лучше, чем сон какого-то мерзкого потного мужика. Все выглядело чудесно. И очень реалистично.

Изабель стояла на пустом пляже. Солнце почти село, и темнеющее небо покрывали, словно брызги, темно-красные и оранжевые пятна. В воздухе пахло свежестью, как обычно бывает после грозы, но не было похоже, что здесь недавно шел дождь.

«Это чей-то сон, – напомнила себе Изабель. – Не ищи логику».

Однако все, что она видела, вообще мало напоминало сон. Во-первых, он казался слишком статичным. Здесь были несколько крошечных птичек, гоняющихся за волнами, когда они затихали, и убегающих, когда те возвращались, и на этом все. Будь это обычный сон, здесь бы обязательно что-то происходило.

И где был сам спящий? Ладно, человек мог принимать другие обличья во сне, но кто бы ни являлся хозяином этого видения, он должен был присутствовать здесь хоть в каком-нибудь виде. Представлял ли он себя одной из этих маленьких птичек? Это было бы мило.

Изабель решила, что раз уж она торчит здесь, то может хорошо провести время. Правда, она была одета не для пляжа. Мгновение спустя на Изабель появилось ярко-оранжевое бикини с прозрачной юбочкой.

Девушка шла босиком, держа в руке большой бокал с напитком из тропических фруктов. Она решила добавить себе красивый золотистый загар – было приятно и легко манипулировать реальностью во сне.

Изабель прошлась вдоль пляжа – с каждым шагом ноги утопали в мягком, словно пудра, песке. Она никогда не видела, чтобы песчинки были такими маленькими.

Небо стало совершенно темным; вышла луна. Изабель подняла глаза и поняла, что месяц почему-то не один – их два. Оба идеально круглые и сияющие серебряным светом.

Поднялся легкий ветерок. Мгновение спустя волосы Изабель сами завязались в элегантный пучок. Хотела бы она иметь столько же силы при бодрствовании! Ей бы никогда не пришлось снова страдать из-за спутанных волос.

Луну заслонили кислотно-зеленые облака.

Изабель почувствовала, как сердце в груди затрепетало. Она уже видела такие облака. Они вместе с Максом и Майклом вышли из своих камер с воспоминаниями о родной планете – что-то вроде общих воспоминаний, с которыми рождались все жители. Эти кислотно-зеленые облака именно из них.

Как они оказались в этом сне? Было бы логично, если бы сон принадлежал Максу или Майклу, но она понимала, что это не так. Изабель определенно знала, как выглядят их сферы сновидений.

Это просто совпадение. Кислотно-зеленые облака могли появиться в любом сне. Разве люди не могли придумать облака странного цвета?

Изабель поднялась и направилась вдоль берега; подошла к роще деревьев. Они выглядели низкими, ниже нее, с отклеивающейся бумажной корой. Девушка никогда не видела ничего подобного, но она и не была, подобно Максу, гением биологии. Эти деревья могли считаться разновидностью какого-нибудь земного растения.

Она потянулась и сдернула полоску слоистой коры. Красная смола, блестящая как лак для ногтей, потекла из дерева. Запах ударил в ноздри – острый и терпкий. И знакомый. Но снова знакомый только благодаря одному из воспоминаний рода.

И все же, почему она не видела спящего? Неужели он прятался от нее, наблюдал за ней? Такого раньше не случалось. Хотя она никогда раньше и не сталкивалась со сферой с металлической поверхностью.

– Где ты? – прокричала Изабель. – Кто ты?

Девушке стало не по себе. Нужно было выбираться отсюда. В следующий раз она приведет с собой Макса и Майкла, и они вместе исследуют эту сферу.

Изабель попятилась от дерева и споткнулась. Две сильные руки обхватили ее талию, возвращая девушке равновесие. А затем ее прижали к чьей-то широкой голой груди, так сильно, что она почувствовала твердые мускулы под гладкой кожей. Она знала, что могла отпрянуть. Но было слишком хорошо.

– Искала меня, Изабель? – спросил низкий мужской голос. От ощущения теплого дыхания рядом с ухом по коже побежали мурашки.

– Кто ты? – спросила Изабель и начала оборачиваться, как вдруг сон исчез. Она снова оказалась на кровати, в своей обычной одежде.

Голова кружилась; мысли в голове смешались. Изабель опустила пальцы в стакан с водой, который она заранее поставила на ночной столик, и брызнула на лицо. Но все равно не смогла прийти в себя: часть ее словно еще спала.

Спала? Вот оно что! Изабель облегченно вздохнула: она, должно быть, уснула, прежде чем зашла туда, где сферы приобретали видимость. Это все объясняло – странный металлический шар, кислотно-зеленые облака, отсутствие в сновидении самого хозяина.

Изабель была спящей. Да, это все объясняло.

Все, кроме двух странных взрывов необъяснимой силы. Они точно не были частью ее сна.

* * *

Макс запрокинул голову, наслаждаясь ощущением солнечных лучей, падающих на лицо. Где-то через месяц станет слишком холодно, чтобы обедать во дворе. Но сегодня погода была идеальной. Ему нравилось, что они с Лиз, Алексом, Майклом, Марией и Изабель завели привычку обедать вместе. Конечно, ему бы понравилось все что угодно, представляющее шанс провести с Лиз хоть немного больше времени. Но это не единственная причина. Быть окруженным людьми, которые знают правду и все равно любят его, – замечательное чувство.

– Глядите, кто пришел, – сказал Алекс с преувеличенным южным акцентом.

Макс обернулся: Элсван Дю При направлялся к ним через двор в своем обычном помятом белом костюме, белой панаме и таких же белоснежных туфлях.

– Привет, дети, – протянул Дю При, подходя к ним. Его южный акцент прозвучал почти так же фальшиво, как и в исполнении Алекса.

– Я хотел бы задать вам пару вопросов, если можно. Работаю над историей для своей газетки.

Газетка Дю При называлась «Астральный проектор». Это был ответ города на National Enquirer. Вот только Розуэлл оставался Розуэллом, и все истории там были о пришельцах. Макс не читал ни одного выпуска. Заголовки выглядели просто ужасно. «Ребенок-инопланетянин растапливает маму одним поцелуем» – и все в таком духе.

– Мне жаль. Я сказал своему адвокату, что не буду говорить с прессой без нее. Мои слова всегда ужасно перевирают, – отрезал Алекс.

Дю При проигнорировал его.

– Насколько мне известно, недавно во время футбольной игры произошло нечто необычное. Это связано с талисманом команды, который повел себя странно и практически бросил вызов законам физики. Можете рассказать что-нибудь об этом?

«Все ребята были на матче, почему он спрашивает именно нас?» – задумался Макс. И тут же одернул себя: смахивает на паранойю. Дю При явно придурок. Не стоит из-за этого нервничать.

– Это был талисман Гуффмана, а не наш, – ответила ему Мария. – Так что вам нужно обращаться к ним.

– Ладно, ладно. Но вы можете хотя бы поделиться впечатлениями, раз уж я здесь? – спросил Дю При, перекатывая трость в ладонях.

– Я ничего не заметила – была слишком занята разглядыванием нашего нового футболиста, – ответила Лиз, глядя прямо на Макса.

«И Лиз Ортеко наносит сильный удар Максу Эвансу, – пронесся в голове Макса голос комментатора. – Он пошатывается, но не падает».

– Это был неплохой прыжок. Мы, как чирлидеры, всегда говорим: нужно брать уроки гимнастики, чтобы не отставать, – добавила Изабель и улыбнулась Дю При, широко раскрыв голубые глаза.

«В этом вся Из», – подумал Макс. Считает, что милая улыбка поможет ей во всем. Обычно так со всеми и случалось. Кроме него, конечно. На братьев не действует подобная тактика сестер.

– О, не нужно скромничать, – проворковал Дю При. – Вы замечательная спортсменка, насколько я знаю. Все говорят о вашей игре в мини-гольф!

Изабель слегка напряглась.

– О… пф-ф, просто повезло, – заметила она.

«Все, правильно, Из», – подумал Макс. Было совершенно очевидно, что его сестра лжет – по крайней мере, для него. Может, Дю При и купится – но как только он уйдет, Макс спросит у Изабель, что именно произошло на мини-гольфе. Явно случилось то, о чем ему стоит знать.

– Я не верю в удачу, – усмехнулся Дю При. – Некоторые считают, что везение связано с ангелом, сидящим на плече у каждого из нас. Но у меня есть другая теория.

Макс постарался не выдать свои эмоции. Может, этот парень поймет, что никто не хочет слышать его теорию, и уйдет наконец?

– Эта теория состоит в том, что удача проистекает из инопланетного вмешательства. Я верю, что среди нас есть пришельцы, и иногда они помогают людям, – продолжил Дю При.

Майкл поднял бровь.

– Они преодолевают миллионы миль, чтобы помочь нам с мини-гольфом? – спросил он.

– Ну, среди всего прочего, – согласился Дю При.

Прозвенел звонок, и Макс вскочил на ноги.

– Нужно возвращаться в класс.

– Что ж, спасибо за уделенное время. – Дю При приподнял шляпу и вышел.

– Почему каждый раз, когда я вижу этого парня, мне хочется попробовать что-нибудь из южной кухни[7]7
  Кухня южных штатов США, куда входят африканские, английские, шотландские, ирландские, французские и другие блюда.


[Закрыть]? – спросил Алекс, засунул последний кусок гамбургера в рот и схватил рюкзак. – Увидимся позже, – добавил он, направляясь в спортивный зал.

– Подожди! – Майкл потрусил следом за Алексом.

Мария повернулась к Изабель.

– Ты готова к очередному раунду «Юлия Цезаря»?

– Нет, но нам нужно идти. – Они побрели к восточному крылу.

– Наконец-то одни, – сказал Макс Лиз. Он хотел, чтобы это прозвучало неожиданно и смешно, но вместо этого получилось неловко.

Лиз встала и посмотрела на уходящих вдаль девушек.

– Никогда бы не подумала, что увижу такое. Несколько недель назад Мария считала, что Изабель хочет убить ее, а Изабель… – Она покачала головой.

Стойте-ка. Макс знал, что фраза «наконец-то одни» прозвучала глупо. Но не настолько, чтобы совершенно сменить тему.

От нехороших предчувствий в горле что-то сжалось. Казалось, Макс ни за что не сможет выдавить из себя еще хоть слово – если вообще когда-нибудь его придумает. Он сглотнул и последовал за Лиз через дворик, миновав двери главного здания.

Пока они поднимались по лестнице и молча шли к биологическому классу, напряжение так сдавило грудную клетку, что Макс едва мог дышать.

Все это выглядело очень тупо. Месяц назад, прежде чем она узнала о нем правду, Макс и Лиз были друзьями. Правда, не теми друзьями, что обедают и проводят время вместе, но они всегда могли поговорить. Почти обо всем, ну, кроме инопланетных тем. Макс мог болтать с Лиз о вещах, от которых глаза Майкла и Изабель становились пустыми как шарики для пинг-понга. Вроде теорий о происхождении вселенной или того, смогут ли программы искусственного интеллекта когда-нибудь позволить компьютерам испытывать настоящие эмоции.

Макс уронил книги на лабораторный стол. Он не мог перестать думать о том, сколько всего изменилось между ним и Лиз за прошлый месяц. С того момента, когда в нее выстрелили и он использовал свои силы, чтобы вылечить ее. Было бы не так страшно, если бы эта история закончилась его вынужденным признанием, что он инопланетянин. Но как только Макс прижал руки к огнестрельной ране, он понял точно и ясно, что любит Лиз. И его мир изменился навсегда.

Он не думал, что Лиз когда-нибудь сможет полюбить его в ответ. Да, по телику такая красивая, умная девушка, как она, могла бы сохнуть по чудаковатому мальчику-пришельцу. Но в настоящей жизни подобного обычно не происходило.

По крайней мере, до недавнего времени. Конечно, узнав правду, сначала Лиз сильно психанула, но потом поняла, что он все тот же человек, каким был всегда. И каким-то образом… каким-то волшебным образом Лиз тоже в него влюбилась.

Макс взглянул на нее. Она переворачивала странички блокнота, но делала это так быстро, что он сомневался, успевает ли она прочесть хоть слово. Наверняка ей просто нужен был предлог, чтобы ничего ему не говорить.

Мисс Харди торопливо зашла в класс. «Замечательно. Теперь можно начать занятие по биологии, – подумал Макс. – Мы все еще можем что-то делать вместе, не испытывая неловкости и смущения».

– Ладно, сегодняшний эксперимент займет практически все наше время, так что слушайте, – заявила мисс Харди. – У каждой команды есть неизвестная субстанция. Вашей задачей является определить происхождение вещества, используя знания, которые мы получили за этот семестр. Начинайте.

Лиз открыла конверт с «неизвестной субстанцией». Это было нечто похожее на маленькую полоску металла. Она покрутила ее в руках.

– Довольно легкая, – прокомментировала Лиз. – Что хочешь проверить сначала?

– Может, насколько она твердая? – предложил Макс. Он открыл верхний ящик лабораторного стола и вытащил металлические образцы. Передал Лиз кусочек железа, и та поскребла им по неизвестному материалу.

– Ее можно поцарапать. Так что эта штука мягче железа, – сказала она. Потом попробовала остальные образцы. Они все царапали неизвестный металл.

– Что думаешь? Магний? – спросил Макс.

– Возможно, – согласилась Лиз. – Давай попробуем поджечь его. Это о многом скажет.

Макс достал бунзеновскую горелку и соединил резиновую трубку с газовой; надел очки и отдал вторые Лиз. Она щелкнула зажигалкой, а Макс настроил поток кислорода, пока пламя не достигло нужной высоты.

Лиз взяла образец металла щипцами и подержала над огнем. А когда подняла, металл горел белым светом, который казался намного ярче оранжевого пламени бунзеновской горелки.

«То же произошло, когда я коснулся Лиз после выстрела в кафе ”Крушение”, – подумал Макс. – Я словно зажегся удивительным белым светом. И понял, что влюблен в нее».

– Думаю, мы были правы, – сказал Макс Лиз. – Хочешь подержать его под водой, просто чтобы удостовериться?

Он открыл кран с холодной водой, и Лиз опустила туда горящий кусок металла. Тот издал шипящий звук, но не погас. Макс выключил воду – и белое пламя засияло так же ярко, как и раньше.

«Ничто не сможет так же потушить огонь во мне, – подумал Макс. – Ничто на свете не заставит меня проснуться однажды и понять, что я больше не люблю Лиз».

Может, стоит признаться ей в том, что он вовсе не хочет оставаться друзьями? Разве не безумие – бросить такое ослепляющее пламя, которое невозможно потушить? Сколько раз он еще испытает что-то подобное в жизни?

Ответ: один. Только один раз. Потому что нигде на этой или любой другой планете нет такой девушки, как Лиз.

Но именно по этой причине они должны остаться друзьями. Чем ближе она станет к нему, тем в большей опасности она окажется. Макс был вполне уверен: шериф Валенти хотел, чтобы все инопланетяне исчезли с Земли. И он даже не задумываясь уберет любого, кто встанет у него на пути. Включая Лиз.

Просто друзья. Теперь Макс ненавидел эти два слова.

Глава 4

– Запиши на меня десять баксов. Я ставлю на Изабель, – сказала Тиш. Она сжала плечи подруги, прошептав: – Знаю, что ты сможешь это сделать.

– О чем ты говоришь? – спросила Изабель. Она села на деревянную скамейку перед своим шкафчиком и надела клоги.

Она отключилась от разговора, еще когда Стейси начала критиковать их технику прыжков. Изабель никогда не слушала эту выскочку, когда та читала лекции после тренировки в раздевалке.

Но сегодня она отключилась от всех, даже от Тиш. Изабель не могла перестать думать о странном сне прошлой ночью. И о не менее странном разговоре с Дю При за обедом.

– Мы говорим о соревновании «поймай Николаса», – напомнила Тиш. – О том самом, о котором мы говорили последние пятнадцать минут.

Стейси запрыгнула на скамейку рядом со своим шкафчиком.

– Кажется, Изабель старается выкрутиться, – закричала она, – значит, я победила!

– Изабель не выкручивается, – запротестовала Тиш. – Она просто не знает, что значит «поймать», правильно?

– Правильно, – ответила Изабель. Если стоял выбор между тем, с кем согласиться – с Тиш или Стейси, она всегда выбирала подругу. Но в данный момент девушка и правда не понимала, из чего конкретно ей нужно было выкручиваться.

– Совместный обед во дворе, – предложила Джули.

– Нет, поцелуй с языком во дворе, – возразила Люсинда.

– Взяться за руки во дворе, – сказала Тиш.

Изабель покачала головой. Тиш стоило бы стать дипломатом – она всегда придумывала оптимальные решения, стараясь сделать так, чтобы все были довольны.

– Держаться за руки – всем подходит? – уточнила Тиш. Большинство девушек кивнули или проворчали что-то, но никто не сказал «нет». – Ладно, вот и отлично. Я буду принимать ставки. Мы все обедаем во дворике, так что увидим, кто первым возьмет за руку Николаса – Изабель или Стейси.

Изабель наконец поняла: «Чтобы унизить Стейси, мне нужно всего лишь взяться за руки с Николасом Брэнсоном. Нет проблем». Не считая того, что это увидит Алекс. Он тоже обедает во дворе почти каждый день.

Изабель захлопнула дверь шкафчика. Ну, они ведь просто однажды танцевали на балу выпускников. Играли в мини-гольф, и еще она его поцеловала. Вот и все. Не считая времени, проведенного со всей компанией. Она ничего ему не должна.

«Не могу поверить, что волнуюсь из-за того, что Алекс может увидеть, как я держусь за руки с другим парнем. Сдаю позиции», – подумала Изабель.

Она всегда говорила Тиш, что капелька ревности помогает поддерживать интерес парня, и не думала о серьезных отношениях, даже с Алексом. Изабель нравилось быть свободной и развлекаться с кем захочется. Но почему-то сейчас казалось неправильным вести эти игры с Алексом. У нее было такое чувство, что он видит ее насквозь и понимает. Словно Алекс затронул в ней что-то, чего другие парни не смогли.

Может, соревнование «поймай Николаса» – и правда хорошая идея? Оно напомнит ей и Алексу, что между ними не было ничего серьезного.

Изабель добавила немного темно-синей туши на ресницы, из-за чего глаза стали казаться еще более голубыми. Потом нанесла помаду и брызнула немного парфюма, который Мария для нее смешала. Изабель нравилось сочетание цитруса и пряностей, а вот от сладких цветочных ароматов она была не в восторге.

– Так теперь ты отправишься его искать? – спросила Тиш шепотом.

– Ага. У Стейси нет ни шанса, – ответила Изабель достаточно громко, чтобы услышали все.

Она уверенно вышла из раздевалки и пошла в спортивный зал, решив, что неплохо бы подождать на трибунах, пока Николас «случайно» не наткнется на нее.

Дверь в раздевалку парней распахнулась. Изабель быстро взглянула туда – Джон Эндрюс и Ричард Джемисон. Она слегка улыбнулась, чтобы просто размять мышцы, но они тут же направились к ней. Черт! Она не собиралась давать им повод подходить.

Изабель открыла тетрадь и уставилась на одну из страниц. Джон и Ричард остановились, засомневавшись, а потом вышли из спортзала. «Хорошие мальчики», – подумала Изабель. Она могла бы подержать их около себя, чтобы Николас увидел рядом с ней эту свиту. Но некоторым такое не нравилось – пугало или вроде того. Николас, конечно, не выглядел как парень, который стал бы беспокоиться из-за небольшого соревнования, но осторожность не помешает. Тем более что она в любой момент могла заполучить пару других футболистов для флирта, если понадобится.

Дверь в раздевалку девушек открылась, и Стейси вприпрыжку вошла в спортивный зал. Изабель помахала ей, но уголки губ Стейси опустились, и она нахмурилась. Она явно разозлилась, увидев Изабель на трибуне. Бедняжка. Непроизвольная улыбка расползлась по лицу Изабель.

Несколько секунд спустя Крейг Качопо и Дуг Хайсингер вывалились из мужской раздевалки. Дурачась и задирая друг друга, они прошли мимо трибун. Интересно, почему эти парни вообще решили, что такое поведение впечатляет девушек? Как будто она могла посмотреть на одного из них и подумать: «Эй, а тот парень вполне убедительно выполняет ложный удушающий захват! Хочу его».

Мимо пробежала пара фанатов Стейси. Тиш вышла из раздевалки несколько секунд спустя. Она махнула Изабель и пошла дальше, явно не желая портить подруге «охоту». Затем мимо проскочил Тим Ватанабе, низко склонив голову. Изабель не могла понять, как он мог быть таким скромным везде, кроме самой игры. Когда он находился на футбольном поле, то становился настоящим маньяком. Может, тренеру стоило бы подбадривать его после игры, а не до?

«Давай, Николас, я начинаю скучать», – подумала Изабель. Развлечения ради она начала мысленно критиковать всех, кто выходил из раздевалки и шел мимо нее. Но в конце концов люди закончились. Где же Николас? Он оделся и вышел еще до того, как она заняла место на трибуне?

Изабель схватила рюкзак. Неважно – она просто заманит его в следующий раз. Не то чтобы она волновалась из-за Стейси – если даже та первой доберется до Николаса, Изабель без проблем выиграет их маленькое соревнование.

Девушка спустилась с трибун и по отполированному деревянному полу направилась к двери. Но прежде чем она дошла до выхода, две сильные руки обхватили ее за талию и притянули к твердой, как камень, груди. Она ощутила теплое дыхание рядом с ухом.

– Меня ищешь, Изабель?

Девушка ахнула. Это был голос из ее сна. Тот же тембр, те же слова. Этот звук жаром пронесся по ее телу. В горле мгновенно пересохло.

Изабель медленно повернулась: перед ней стоял Николас Брэнсон. «Мне показалось, что у него карие глаза, – подумала она, и голова закружилась. – Но нет. Они золотые. Как у тигра».

– Кто ты? – выдохнула она.

Парень не ответил. Изабель оттолкнула его и сама чуть не споткнулась. Ноги, казалось, не слушались ее. «Соберись», – приказала она себе.

– Я была в твоем сне вчера ночью, не так ли? – спросила Изабель.

Уголки его губ слегка приподнялись в улыбке, но он промолчал. Да кем этот парень себя возомнил?

– Если не ответишь мне хоть на один вопрос, я уйду, – предупредила Изабель. На самом деле это было последним, что она собиралась сделать.

– Я никогда не отвечаю на вопросы, – отрезал Николас, – это скучно.

Он обошел ее и направился к дверям спортзала.

– Так ты идешь? – спросил он, даже не оборачиваясь. Затем не дожидаясь ответа толкнул двойные двери и позволил им захлопнуться за ним.

Изабель колебалась. «Не могу поверить, что я бегаю за парнем», – подумала она. Но ей нужно было узнать, кто он и почему воспоминания ощущений о ее планете были в его сне. «А кроме того, признай, – сказала она себе, – ты ждешь не дождешься, когда он снова коснется тебя».

Изабель догнала Николаса, и оба в тишине направились к парковке. После чего парень запрыгнул на жутковатый мотоцикл. В этот раз Изабель не сомневалась; она забралась сзади и обвила руками талию Николаса.

Он завел двигатель, и они с ревом выехали с парковки. Парень покинул город и помчался по трассе, а Изабель, не сдержавшись, откинула голову назад и издала радостный вопль.

* * *

Мария изучила свалку флаконов на своем туалетном столике. Каждый был наполнен эфирным маслом, которым она пользовалась в ароматерапии. Она взяла шесть флаконов – кедр, иланг-иланг, корица, миндаль, эвкалипт и роза – и отнесла их на кровать.

Мария хотела повторить смесь запахов, которые почувствовала в ту ночь, когда Макс создал связь между ними шестерыми. Воспоминания о том вечере заставили ее улыбнуться. Она была в ужасе от мысли, что Изабель и Майкл воспользуются своими инопланетными силами, чтобы убить ее, а они просто боялись, что она расскажет Валенти правду. Так что Макс привел их в тайную пещеру инопланетян – место, где они детьми вышли из своих камер.

Когда он создал связь между ними, Мария внезапно почувствовала, что может видеть мысли других людей. На краткое мгновение она узнала, что чувствовали Майкл, Макс и Изабель, каково это – ощущать чужие эмоции. Ну, не просто ощущать. Казалось, здесь замешано зрение… Все это так сложно.

Как только была создана связь, она смогла видеть ауры других – чистую изумрудно-зеленую Макса, темно-фиолетовую Изабель, кирпично-красную Майкла, ярко-оранжевую Алекса, насыщенно-янтарную Лиз и собственную, искристо-голубую. А еще там была музыка. Каждый из ребят каким-то образом производил музыкальную ноту, которая соединялась в симфонию слаще всех когда-либо услышанных ею.

Но больше всего на Марию повлиял аромат. Во время связи пещера наполнилась смесью запахов, благодаря которым она почувствовала себя совершенно спокойной, единой со всем миром. И каждый из них вносил свой вклад в аромат подобно тому, как добавляют по ноте в симфонию.

С той ночи Мария пыталась смешать эфирные масла, чтобы воссоздать тот аромат.

Она втерла несколько капель эвкалиптового масла в запястье и понюхала его. Да, это тот запах, который источал Майкл, – острый, резкий, обжигающий, если вдохнуть его слишком глубоко.

Мария сняла крышку с флакона с розовым маслом и понюхала его. Аромат розы – ее запах, который тоже наполнял пещеру. Нежный и сладкий. Может, даже чересчур сладкий.

Она вздохнула. Хотелось бы, чтобы ее запах был немного экзотичнее, как иланг-иланг Лиз. Или более пряным, как корица Изабель.

Мария добавила несколько капель масла розы на запястье, смешивая его с эвкалиптом. Комбинация получилась… уникальной, это точно. Но ей понравилось. Сладость розы слегка оттенила яркость эвкалипта, появились какие-то новые, необычные ноты.

Хм. Что бы подумал Майкл, если бы она объяснила, как хорошо сочетаются их запахи? Скорее всего, это прошло бы прямиком мимо его умной головы. Парни понимали все так буквально. Он мог бы совершенно упустить тот факт, что в действительности она говорила совсем не о парфюме.

Мария услышала шорох за окном.

– Кевин, вообще-то ты должен быть в кровати! – прокричала она.

Ее младший брат Кевин только вступил в особо раздражающую фазу развития. Ему нравилось притворяться одним из братьев Харди[8]8
  Речь о серии детских детективов о двух братьях, Фрэнке и Джо, помогающих в раскрытии преступлений.


[Закрыть]: он постоянно все вынюхивал и шпионил за ней. Приходилось менять тайник для дневника каждый день – Мария знала, что, если Кевин доберется до него, то будет пересказывать в сочных подробностях всем, кто станет слушать. Не то чтобы там было столько этих самых подробностей, сколько ей бы хотелось, но все равно.

Окно открылось.

– Кто такой Кевин? – спросил Майкл, влезая внутрь.

– Мой брат. Что ты здесь делаешь? – воскликнула Мария, пораженная тем фактом, что Майкл знает, где она живет.

– Я решил, ты, возможно, немного нервничаешь. Знаешь, из-за всей этой странной ситуации с силой, – сказал Майкл и плюхнулся на кровать. На одеяле с цветами он казался совершенно неуместным. Словно солдат G. I. Joe[9]9
  Линия игрушечных фигурок солдатиков производства компании Hasbro.


[Закрыть] проник в Дом мечты Барби.

– Это так? – спросил он.

– Что так? – Мария никак не могла сосредоточиться.

– Нервничаешь, – повторил Майкл, усмехнувшись.

«Ну, сейчас мое сердце бьется с частотой сто миль в час», – подумала она. Но это не имело ничего общего со странной ситуацией с силой. Дело было в Майкле.

Лиз бы, скорее всего, нашла какое-нибудь научное объяснение, почему сердце Марии выпрыгивало из груди и почему у нее внезапно вспотели руки. Что-нибудь связанное с гормонами, феромонами или вроде того. Но Лиз бы ошиблась. Не было ничего клинического или научного в том, что Мария ощущала рядом с Майклом.

– Я разбудил тебя? – поинтересовался парень. – Ты как будто немного не в себе.

«О боже. Все это время я стояла и пристально смотрела на него с открытым ртом», – вдруг осознала она.