Текст книги "Как вырастить хорошего человека. Научно обоснованные стратегии для осознанных родителей"

Глава 3. «Ты тупица и урод!». Как воспитывать ребенка, чтобы он не обижал других и помогал тем, кого обижают

Весной 2019 года Институт детского мышления организовал благотворительный завтрак, целью которого был сбор средств. В шикарном зале на Парк-авеню на Манхэттене сотни прекрасно одетых благотворителей потягивали чай со льдом, в то время как актриса и писательница Эли Уэнтуорт вела панельную дискуссию по очень важному вопросу «Как воспитать более доброжелательных детей». «Сейчас в нашем обществе ощущается отсутствие доброты и засилье коррупции, и мне страшно, что наши дети постепенно утрачивают чувство сострадания, эмпатии, доброты», – сказала Эли Уэнтуорт во вступительной речи. На сцене сидели еще двое участников дискуссии – Анжела Сантомеро, исполнительный продюсер шоу Blue’s Clues и Daniel Tiger’s Neighborhood, и психолог Рэйчел Бусман, старший директор Центра изучения тревожных расстройств Института детского мышления.

Целый час три женщины обсуждали стратегии воспитания доброты в семье, а остальная публика согласно кивала. Когда подали десерт и спикер предложила присутствующим задавать вопросы, большая часть из пяти заданных вопросов касалась буллинга. «Что делать, если другие дети плохо относятся к моему ребенку?» «Как говорить с ребенком об отсутствии доброты у других людей?» «Если над моим сыном издеваются, нужно ли мне звонить родителям обидчика и что им сказать?»

Пока я слушала эти вопросы, меня поразил тот факт, что, хотя целью дискуссии было обсуждение вопроса, как воспитывать детей так, чтобы они стали добрее, присутствовавшие родители сосредоточились на другом: что делать, если недобрыми оказываются чужие дети. Женщина, сидевшая рядом со мной, сотрудница Института детского мышления, тоже обратила внимание на изменение направления дискуссии. После четвертого прозвучавшего вопроса на эту тему мы переглянулись. «Почему все считают само собой разумеющимся, что их ребенок не может заниматься буллингом?» – прошептала она, обращаясь ко мне.

Приехав домой, я решила изучить этот вопрос и выяснила: то, чему я стала свидетелем, было наглядным примером широко распространенного феномена. Современные родители часто беспокоятся, что над их ребенком будут издеваться. Национальное исследование, проведенное в 2017 году, показало: родители считают вероятность, что их ребенок станет жертвой буллинга, самой большой угрозой его здоровью, отодвигая на второй план злоупотребление наркотиками и проблему безопасного интернета. При этом, как это ни прискорбно, они недооценивают возможность буллинга со стороны собственного ребенка[67]67
  “Bullying and Internet Safety Are Top Health Concerns for Parents,” Mott Poll Report 30, № 1 (August 21, 2017). https://mottpoll.org/reports-surveys/bullying-and-internet-safety-are-top-health-concerns-parents.


[Закрыть]. Так, когда исследователи из Университета Нью-Гэмпшира опросили детей и их родителей, 31 % пятиклассников признались в том, что дразнили или задирали других детей, но лишь 11 % их родителей допускали, что их дети способны на нечто подобное[68]68
  Melissa K. Holt, Glenda Kaufman Kantor, and David Finkelhor, “Parent/Child Concordance About Bullying Involvement and Family Characteristics Related to Bullying and Peer Victimization,” Journal of School Violence 8, № 1 (January 2, 2009): 42–63.


[Закрыть]. Беседуя с группой учеников, признавшихся в буллинге, исследователи выяснили, что только 2 % родителей знали о поведении своего ребенка. Иначе говоря, родители хулиганов меньше прочих догадываются о недопустимом поведении своего ребенка.

Я могу это понять: меня тоже не радует мысль о том, что мои дети способны издеваться над другими детьми. Кто угодно, только не мои, верно? Но статистика по буллингу говорит о том, что нам всем пора взглянуть правде в глаза. Метаанализ данных восьмидесяти исследований, проведенный в 2014 году, показал, что примерно один из трех подростков в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет занимается традиционным буллингом[69]69
  Rashmi Shetgiri, “Bullying and Victimization Among Children,” Advances in Pediatrics 60, № 1 (July 12, 2013): 33–51.


[Закрыть], то есть намеренно и регулярно причиняет вред другим детям, не способным себя защитить, а каждый шестой занимается кибербуллингом[70]70
  Kathryn L. Modecki, Jeannie Minchin, Allen G. Harbaugh, Nancy Guerra, and Kevin Runions, “Bullying Prevalence Across Contexts: A Meta-Analysis Measuring Cyber and Traditional Bullying,” Journal of Adolescent Health 55, № 5 (November 2014): 602–611.


[Закрыть].

Может показаться, что эти оценки завышены, но нужно учитывать то, что буллинг бывает разным и занимаются им самые разные люди. «То, как мы обычно говорим с нашими детьми о буллинге, далеко от реального положения дел, – пишет специалист по обучению родителей навыкам воспитания Розалинд Вайсман в своей книге «Королева улья, или Как выжить в мире девочек»[71]71
  Вайсман Р. Королева улья, или Как выжить в мире девочек. М.: Азбука, 2014. Прим. ред.


[Закрыть]. – Большинство экспертов по буллингу представляют дело так, будто один ребенок на 100 % злодей, а другой на 100 % сама невинность»[72]72
  Rosalind Wiseman, Queen Bees and Wannabes: Helping Your Daughter Survive Cliques, Gossip, Boys, and the New Realities of Girl World, 3rd ed. (New York: Harmony Books, 2016).


[Закрыть]. На самом деле дети могут и постоянно третировать других, и время от времени, а могут и вовсе один раз проявить себя в этом качестве, а на следующий день стать жертвой буллинга. Некоторые дети никогда сами не инициируют травлю, но будут смеяться вместе с теми, кто ее затеял. Иными словами, буллинг – это некий континуум, и участие и роль в нем ребенка может меняться день ото дня.

Разумеется, буллинг – явление не новое: мы находим ссылки на него в книгах, изданных более ста лет назад, в том числе в романе «Джейн Эйр». (Я, правда, не так стара, но прекрасно помню, как в начальной школе меня дразнили Четырехглазкой, потому что я носила очки с толстыми стеклами.) Но в последние двадцать лет буллинг стал привлекать к себе гораздо больше внимания. Причина отчасти в том, что произошло 20 апреля 1999 года, когда двое подростков открыли огонь в столовой школы Колумбайн в штате Колорадо. Хотя их действия, как выяснилось, не были реакцией на буллинг, массовое убийство вызвало глубокую озабоченность эмоциональным здоровьем американских подростков и внезапно все заговорили о том, насколько распространенным и негативным является феномен буллинга[73]73
  Deborah Temkin, Victoria Stuart-Cassel, Kristy Lao, Brissa Nunez, Sarah Kelley, and Claire Kelley, “The Evolution of State School Safety Laws Since the Columbine School Shooting,” Child Trends, February 12, 2020. https://www.childtrends.org/publications/evolution-state-school-safety-laws-columbine.


[Закрыть].

Несмотря на то что к проблеме буллинга приковано всеобщее внимание и что мы воспринимаем его как очевидное явление, результаты исследований показывают: многие дети, склонные третировать сверстников, часто даже не осознают, что делают что-то плохое. Они не всегда понимают, как их поведение сказывается на других людях. Иногда они воспринимают свои выходки как развлечение, думают, что всем так же весело, как и им. Это означает, что от того, как мы, родители, выстроим свой разговор с детьми о буллинге, зависит, сможем ли мы скорректировать свои представления об этом явлении и снизить вероятность того, что наши дети невольно навредят своим сверстникам.

Что такое буллинг

Если вашего ребенка не пригласили на день рождения, это, конечно, неприятно, но это нельзя назвать буллингом. Если кто-то из одноклассников вашей дочери сказал ей что-нибудь обидное, это тоже не буллинг. И если ваш ребенок получил плохую оценку за контрольную или его отправили к директору за неподобающее поведение в классе, это не значит, что учитель его травит. Буллинг становится буллингом, если это регулярно повторяющееся, преднамеренное издевательство или жестокое обращение. Розалинд Вайсман объясняет, что буллинг предполагает «лишение человека чувства собственного достоинства и самоценности» путем неоднократных нападок, направленных на выраженную врожденную черту (обидчику может не нравиться, например, то, что ребенок слишком тихий, или его этническая, религиозная, гендерная принадлежность или сексуальная ориентация). Принципиально важно то, что в основе буллинга всегда явно неравное соотношение сил: один ребенок, имеющий влияние в своей социальной группе или обладающий физической силой, издевается над тем, у которого всего этого нет.

Как правило, дети занимаются буллингом, чтобы произвести впечатление на сверстников, добиться их внимания, повысить свой авторитет и укрепить свои позиции в социальной иерархии. (Но, кроме перечисленных, есть и еще одна причина: как правило, у тех детей, которые занимаются буллингом, тяжелая обстановка в семье, и это прежде всего заставляет их стремиться к власти над своими сверстниками.) Журналистка Эмили Базелон в своей книге «Палки и камни» (Sticks and Stones) рассказывает, как буллинг может повысить социальный статус ребенка[74]74
  Emily Bazelon, Sticks and Stones: Defeating the Culture of Bullying and Rediscovering the Power of Character and Empathy (New York: Random House, 2014).


[Закрыть]. Она пишет: «Они хотят или заставить смеяться того ребенка, расположения которого добиваются, или вовлечь других детей в свою группировку; а может, они хотят публично дистанцироваться от своего друга, которого теперь воспринимают как лузера». Есть множество социальных ситуаций, когда за подлость и агрессивное поведение можно получить награду. Вы когда-нибудь видели, как ведут себя дети во время школьной перемены?

Однако травля не всегда предполагает публичные или физические издевательства. Так, среди девочек буллинг может иметь чисто социальный характер, например пассивно-агрессивные выпады вроде исключения из круга общения и распространения сплетен. (Многие из вас, вероятно, слышали о фильме «Дрянные девчонки» или смотрели его, он рассказывает об этом виде буллинга и основан на книге Розалинд Вайсман.) В 2007 году бывшая сотрудница Университета Дьюка, психолог и невролог Кристина Мак-Дональд и ее коллеги провели исследование, в ходе которого они записали на видео разговоры шестидесяти учениц четвертого класса со своими близкими подругами[75]75
  Kristina L. McDonald, Martha Putallaz, Christina L. Grimes, Janis B. Kupersmidt, and John D. Coie, “Girl Talk: Gossip, Friendship, and Sociometric Status,” Merrill-Palmer Quarterly 53, № 3 (July 2007): 381–411.


[Закрыть]. Так вот, всего за пятнадцать минут записи жертвами сплетниц стали двадцать пять человек.

Социальный буллинг часто начинается в младшем возрасте. Моя подруга Селия – наверняка вы помните ее дочь Эллу, о которой шла речь в первой главе и которую не сильно расстроила смерть ее прабабушки, – рассказала мне о хулиганке, выбравшей Эллу в качестве мишени для буллинга. Эта маленькая девочка, ей в то время было всего пять лет, командовала Эллой и другими детьми и контролировала их взаимоотношения. Она диктовала, кому, когда, во что и с кем играть, и часто подбирала группы для игр так, чтобы исключить из игры тех или иных детей. И это в детском саду! «Когда я пришла в сад на родительский день, я увидела, как эта девочка прогнала Эллу с площадки, а потом, когда Элла начала увлеченно копаться в песке с каким-то мальчиком, она опять подошла к ним, начала снова командовать и оттеснила Эллу. Я была в шоке», – вспоминает Селия.

Почему же девочки часто ведут себя крайне недоброжелательно по отношению друг к другу? И снова все дело в борьбе за власть и повышение социального статуса. Розалинд Вайсман в своей книге объясняет, что девочки хотят, чтобы их приняли в круг друзей, и стремятся занять там достаточно высокое положение. Они готовы бороться друг с другом, чтобы сохранить или укрепить свои позиции. Кроме того, девочки убеждены, что «важнее поддерживать отношения любой ценой, они не понимают, что именно от отношения к ним внутри группы должно зависеть решение – оставаться в этой группе или нет».

Дети могут вести себя жестоко по отношению друг к другу еще и потому, что не умеют открыто и безопасно выражать свой гнев, так что они делают это пассивно, с помощью мести и интриг. Иногда детям неприятно быть свидетелями социального буллинга, но они слишком напуганы, чтобы открыто выступать против. «Например, если группа решает исключить одну девочку, то, скорее всего, многие девочки в этой группе понимают, что это неправильно, и чувствуют себя некомфортно, но далеко не всегда они могут найти слова, чтобы выразить свое отношение, и они не владеют навыками убеждения, чтобы положить этому конец»[76]76
  Katie Hurley, No More Mean Girls: The Secret to Raising Strong, Confident, and Compassionate Girls (New York: TarcherPerigee, 2018).


[Закрыть], – пишет Кэти Хёрли, детский и подростковый психотерапевт, в своей книге «Больше никаких дрянных девчонок» (No More Mean Girls).

Кибербуллинг – еще одна страшилка наших дней, особенно для родителей (вроде меня!), которые изо всех сил стараются не отстать от современных трендов в области социальных сетей и технологий. Центр изучения кибербуллинга определяет кибербуллинг как преднамеренное и многократное причинение вреда посредством цифровых средств коммуникации. Однако не стоит воспринимать кибербуллинг как страшное новое чудовище, потому что это все тот же буллинг, просто в другом контексте. Но если учитывать, насколько широкое распространение получили сейчас электронные устройства, то кибербуллинг действительно внушает тревогу. Правда, если это вас утешит, он пока встречается гораздо реже, чем традиционная его форма. По данным опроса, проведенного в 2018 году Pew Research Center, более двух третей американских подростков сказали, что случаи буллинга чаще происходят при личном общении, а не онлайн[77]77
  Amanda Lenhart, “Cyberbullying,” Pew Research Center, June 27, 2007. https://www.pewresearch.org/internet/2007/06/27/cyberbullying/.


[Закрыть]. Исследователи выяснили, что если школы эффективно решают проблему буллинга и стараются прививать детям навыки эмоционального регулирования, то снижается и уровень кибербуллинга[78]78
  Konstanze Schoeps, Lidón Villanueva, Vicente Javier Prado-Gascó, and Inmaculada Montoya-Castilla, “Development of Emotional Skills in Adolescents to Prevent Cyberbullying and Improve Subjective Well-Being,” Frontiers in Psychology 9 (October 26, 2018): 2050.


[Закрыть]. И еще один вывод: кибербуллинг проще задокументировать и показать школьной администрации или местным властям, поскольку обычно в Сети остается встроенный цифровой след.

Тем не менее есть и еще кое-что, внушающее тревогу. Традиционный буллинг, как правило, практикуют в школе, то есть травля прекращается, как только ребенок выходит из школы после занятий. Кибербуллинг же может происходить в любом месте и в любое время, пока у ребенка есть доступ к электронному устройству. Сказанное вслух слово эфемерно, оно держится в воздухе ровно столько, сколько требуется времени, чтобы его произнести. А жестокие тексты и комментарии в соцсетях остаются навсегда, снова и снова травмируя ребенка, когда эти слова видят и распространяют в Сети. И аудитория киберхулигана гораздо более обширна, чем у «очного» негодяя, что значительно усиливает эффект травли.

Отдаленные последствия буллинга

Если вы склонны рассматривать буллинг как безобидный обряд посвящения (достаточно научиться на него не реагировать, потому что «мальчишки всегда мальчишки» или что-нибудь в этом роде), пожалуйста, пересмотрите свою позицию. Стать жертвой буллинга – это очень страшно, пережитое унижение увеличивает риск развития у ребенка депрессии, тревожности и склонности к нанесению самоповреждений в дальнейшей жизни[79]79
  Suzet Tanya Lereya, William E. Copeland, E. Jane Costello, and Dieter Wolke, “Adult Mental Health Consequences of Peer Bullying and Maltreatment in Childhood: Two Cohorts in Two Countries,” The Lancet Psychiatry 2, № 6 (June 1, 2015): 524–531.


[Закрыть]. Когда в рамках исследования 2011 года психологи опрашивали молодых людей, было обнаружено, что те, кто подвергался травле в средней и старшей школе, в пять раз чаще предпринимали хотя бы одну попытку совершить самоубийство[80]80
  Stephen T. Russell, Caitlin Ryan, Russell B. Toomey, Rafael M. Diaz, and Jorge Sanchez, “Lesbian, Gay, Bisexual, and Transgender Adolescent School Victimization: Implications for Young Adult Health and Adjustment,” Journal of School Health 81, № 5 (May 2011): 223–230.


[Закрыть].

Моя подруга Лори недавно рассказала мне, что сталкивалась с буллингом в начальной и средней школе. Ее обзывали, на нее плевали, ее били. «Издевались надо мной в основном в школьном автобусе. Дети, которые это делали, пользовались популярностью, поэтому они легко вовлекали в свои выходки других детей и те набрасывались на меня всей кучей. Создавалось впечатление, что издевательства были простейшим способом организации банды крутых ребят», – говорила она. Когда Лори рассказывала об этом взрослым, в том числе учителям и своим родителям, они, по сути, отмахивались от нее, говорили, что она раздувает из мухи слона. «Оглядываясь назад, я бы сказала, что это было похоже на газлайтинг, хотя тогда такого понятия не было: мне казалось, что я самая уродливая, самая непривлекательная девочка в мире и что я заслуживаю такого отношения», – говорила она. Лори справилась с этим негативным опытом – сейчас ей сорок четыре года, она успешный менеджер по коммуникациям, – тем не менее она считает, что буллинг отрицательно повлиял на ее жизнь. «До недавнего времени я и не осознавала, насколько сильными были последствия буллинга и отсутствия поддержки. Все пережитое повлияло на мою самооценку, уверенность в себе, из-за чего я долгое время жила с человеком, который плохо ко мне относился», – говорила она.

Еще одна моя подруга, Клэр, ей сейчас сорок семь лет, рассказала мне, что буллинг довел ее до того, что она внушила себе, что по природе своей недостойна любви. Ее мучители распространяли о ней сплетни, бросались в нее едой в школьной столовой, швыряли гигиенические прокладки ей в лицо. Эти действия формировали порочный круг ненависти к самой себе, который, как сказала Клэр, «мне до сих пор не удалось окончательно разорвать». «Даже став взрослой, я должна делать сознательное усилие, чтобы не воспринимать возникающие ситуации через призму прошлого», – добавила она.

Все эти истории производят тягостное впечатление, но есть и кое-что обнадеживающее. Буллинг часто рассматривают как проблему школы, потому что это явление часто встречается именно в школе. Но нельзя недооценивать и роль родителей. Исследования показывают, что отношения в семье, то, как родители говорят с детьми о буллинге и выражении гнева, – все это влияет на их взаимоотношения с другими детьми, на то, будут они вести себя агрессивно или нет. А еще мы можем научить наших детей, как реагировать на буллинг, чтобы не допустить его в будущем.

Стратегия борьбы с буллингом № 1

Обсуждайте буллинг с детьми

В великолепной книге «Атака на буллинг» (Bullying Under Attack), изданной в 2013 году, собраны личные истории подростков и молодежи из разных уголков страны, в которых они рассказывают о буллинге[81]81
  Stephanie Meyer, John Meyer, Emily Sperber, and Heather Alexander, eds., Bullying Under Attack: True Stories Written by Teen Victims, Bullies & Bystanders (Deerfield Beach, FL: Health Communications, Inc., 2013).


[Закрыть]. Некоторые из них сами занимались буллингом, многие намекали на безрадостную жизнь в семье. Один из подростков упомянул отца, который очень редко с ним разговаривал, если, конечно, не считать те случаи, когда он его ругал.

У детей, которые занимаются травлей, жизнь в семье, как правило, далека от идеальной, поскольку основная цель буллинга – добиться власти и удержать ее, и, когда дети бесправны в собственной семье, они стремятся обрести власть где-нибудь в другом месте. Исследования показывают, что дети, которым не хватает родительского внимания дома, более склонны третировать других детей[82]82
  “Why Do Kids Bully?” STOMP Out Bullying. https://www.stompoutbullying.org/why-kids-bully.


[Закрыть]. Кроме того, выяснилось, что дети, занимающиеся буллингом, чаще, чем другие, становились свидетелями домашнего насилия или сами были его жертвами[83]83
  Suzet Tanya Lereyaa, Muthanna Samara, and Dieter Wolkec, “Parenting Behavior and the Risk of Becoming a Victim and a Bully/Victim: A Meta-Analysis Study,” Child Abuse & Neglect 37, № 12 (December 2013): 1091–1108.


[Закрыть]. Подобный опыт заставляет детей воспринимать насилие как норму, внушая им уверенность, что это вполне приемлемый способ решения проблем.

Нужно отметить и то, что среди детей, чьи родители придерживаются авторитетного стиля воспитания, реже встречаются те, кто занимается буллингом[84]84
  Stelios N. Georgiou, Myria Ioannou, and Panayiotis Stavrinides, “Parenting Styles and Bullying at School: The Mediating Role of Locus of Control,” International Journal of School & Educational Psychology 5, № 4 (2017): 226–242.


[Закрыть]: эти родители устанавливают четкие границы дозволенного и понятные правила поведения, но при этом внимательно выслушивают детей, договариваются с ними и объясняют свои решения, а не просто раздают приказания. Авторитарные родители, которые держат дистанцию, относятся к детям с меньшим уважением и дают им меньше самостоятельности и независимости, гораздо чаще сталкиваются с тем, что их дети не могут контролировать свою агрессию[85]85
  Hamid Masud, Muhammad Shakil Ahmad, Ki Woong Cho, and Zainab Fakhr, “Parenting Styles and Aggression Among Young Adolescents: A Systematic Review of Literature.” Community Mental Health Journal 55, № 6 (August 1, 2019): 1015–1030.


[Закрыть]. (Более подробно о стилях родительского воспитания я расскажу в главе 8.) Если вы всегда готовы поддержать ребенка, вникаете в его дела и заботы (во время общения отложите свой мобильник!) и разговариваете с ним доброжелательно и сочувственно, ему будет гораздо легче наладить уважительные взаимоотношения со сверстниками.

И все же вам придется регулярно разговаривать с ребенком о буллинге. Это явление – настолько явное зло, что некоторым родителям кажется излишним специально заострять на нем внимание. Однако не до всех детей это «доходит», поэтому необходимо подробно разъяснять им суть и последствия буллинга, а также учить правильно реагировать на него. Джан Урбански, куратор Программы Олвеуса по профилактике буллинга в Институте изучения жизни семьи при Университете Клемсона, говорит, что, когда она внедряет эти программы в школах, ей часто приходится общаться с детьми, которые реально не осознают, что их поведение является буллингом. Они считают свои выходки безобидным поддразниванием и предполагают, что и все остальные рады этому развлечению. Они не способны считывать сигналы, которые говорят об обратном.

В рамках исследования 2003 года, проведенного в Испании и Италии, психологи раздали 179 детям в возрасте от девяти до тринадцати лет анкету, чтобы определить, к какой категории они относятся: к инициаторам буллинга, жертвам буллинга или ни к тем, ни к другим[86]86
  Ersilia Menesini, Virginia Sanchez, Ada Fonzi, Rosario Ortega, Angela Costabile, and Giorgio Lo Feudo, “Moral Emotions and Bullying: A Cross-National Comparison of Differences Between Bullies, Victims and Outsiders,” Aggressive Behavior: Official Journal of the International Society for Research on Aggression 29, № 6 (December 2003): 515–530.


[Закрыть]. Затем детям показали серию мультфильмов с эпизодами буллинга и спросили, как они будут себя чувствовать, оказавшись на месте тех, кто занимается буллингом, и как их действия скажутся на детях, которых они выбрали в качестве мишеней. Как выяснилось, 70 % детей, склонных к буллингу, даже не осознавали, что их поведение унижает их жертв. Еще одно исследование показало, что 15-20 % детей восхищаются хулиганами и считают, что жертвы буллинга заслуживают того, что получают[87]87
  Gianluca Gini, Tiziana Pozzoli, Francesco Borghi, and Lara Franzoni, “The Role of Bystanders in Students’ Perception of Bullying and Sense of Safety,” Journal of School Psychology 46, № 6 (December 2008): 617–638.


[Закрыть].

Итак, вы должны четко и понятно объяснить ребенку, что значит буллинг, в чем он проявляется и почему это плохо. Убедитесь, что он понимает, что дело не столько в их намерениях, сколько в том, как его поведение воспринимает другой человек. Если ваш ребенок постоянно дразнит кого-то, пусть даже не желая этому человеку зла, его поведение можно считать буллингом, если жертва чувствует себя обиженной и бессильна противостоять обидчику. (Если вы из тех родителей, кто привык подтрунивать над ребенком, тогда вам тем более необходимо не жалеть времени на объяснения: если вы поддразниваете ребенка, он наверняка станет вам подражать, но дети далеко не всегда способны понять, где проходит граница между безобидным поддразниванием и оскорбительной издевкой.)

Дети, занимающиеся буллингом, не способны поставить себя на место другого человека[88]88
  Sania Shakoor, Sara R. Jaffee, Lucy Bowes, Isabelle Ouellet-Morin, Penelope Andreou, Francesca Happé, Terrie E. Moffitt, and Louise Arseneault, “A Prospective Longitudinal Study of Children’s Theory of Mind and Adolescent Involvement in Bullying,” Journal of Child Psychology and Psychiatry 53, № 3 (March 2012): 254–261.


[Закрыть]. У них большие проблемы с пониманием чувств и эмоций других людей. Для того чтобы развить это умение, просите ребенка представлять себе, что чувствуют другие люди. Если вы вместе смотрите фильм или телешоу, почаще ставьте его на паузу и спрашивайте: «Как, по-твоему, чувствует себя этот персонаж? Что с ним только что случилось и что, на твой взгляд, он переживает?» Если вы стали свидетелем ссоры детей в семье или драки во время игры с другими детьми, сделайте то же самое: «Я знаю, ты сейчас расстроен, но давай подумаем: почему твой друг такой грустный?»

Хорошо, если вы объясните детям общие принципы поведения в ситуациях, когда они становятся свидетелями буллинга. Многие родители советуют не вмешиваться, держаться как можно дальше. Понятно, что у них благие намерения, но на самом деле это плохой совет. В рамках исследовательского проекта «Голос молодежи» были опрошены 12 000 подростков с пятого по одиннадцатый класс. Целью психологов было выяснить, какие способы вмешательства могут предотвратить буллинг, а какие нет[89]89
  Stan Davis and Charisse Nixon, “Preliminary Results from the Youth Voice Research Project: Victimization & Strategies,” Youth Voice Research Project, March 2020. https://njbullying.org/documents/YVPMarch2010.pdf.


[Закрыть]. Предварительный анализ показал: 87 % учащихся считают, что бездействие либо не помогает его прекратить, либо усугубляет ситуацию. Разумеется, ваш ребенок не должен бросаться в бой, это может быть ему не по силам (не говоря уже о том, что это опасно). Лучше всего сообщить об инциденте учителю, однако дети не всегда хотят это делать: их желание зависит от атмосферы в школе и от того, насколько чутко реагируют учителя на подобные поступки.

Итак, что вы посоветуете делать своему ребенку, если он стал свидетелем буллинга? Один из конструктивных подходов – протянуть руку помощи жертве после инцидента, отнестись к ней по-доброму, например сесть за один стол во время обеда. Когда я училась в старшей школе, у нас в классе была девочка, которая пользовалась популярностью среди сверстников и при этом изо всех сил старалась поддержать детей, подвергавшихся социальному остракизму и буллингу. Я заметила и запомнила ее доброту и знаю, как это помогало пострадавшим от издевательств детям. Согласно данным исследовательского проекта «Голос молодежи» дети, подвергшиеся буллингу, говорили, что больше всего в этих ситуациях им помогали две вещи: когда сверстники выслушивали их и когда просто находились рядом. Доброжелательное отношение к человеку, пострадавшему от буллинга, может прекратить подобные инциденты в дальнейшем. Иногда, если инициаторы буллинга видят, что другие дети симпатизируют их жертве, это их останавливает, так как они понимают, что могут получить отпор и что они не достигают желаемого эффекта.

Во время исследования 2018 года психологи изучали, как будут вести себя дети, родители которых разговаривали с ними о том, как себя вести, если они станут очевидцами буллинга[90]90
  Stevie N. Grassetti, Julie A. Hubbard, Marissa A. Smith, Megan K. Bookhout, Lauren E. Swift, and Michael J. Gawrysiak, “Caregivers’ Advice and Children’s Bystander Behaviors During Bullying Incidents,” Journal of Clinical Child & Adolescent Psychology 47, № 1 (2018): S329–S340.


[Закрыть]. Дети, которым родители советовали протянуть руку помощи и поддержать жертву, чаще, чем другие дети, поступали именно так, как их учили.

Посоветуйте ребенку быть доброжелательным: объясните, что, если даже он не готов вступиться за жертву здесь и сейчас, у него есть возможность изменить ситуацию к лучшему, поддержав пострадавшего в другое время и другими способами. Такие беседы оказывают на детей очень благотворное воздействие.

Стратегия борьбы с буллингом № 2

Научите детей держать себя в руках

Общество постоянно заставляет девочек и девушек подавлять гнев и другие так называемые мужские эмоции. «Мальчишки всегда мальчишки», слышим мы, когда мальчики злятся. Про девочек же, затеявших скандал, говорят, что они «любят драматические эффекты», «агрессивны», или даже называют их истеричками. Девочек учат вести себя так, чтобы их было видно, но не слышно. Они должны скрывать свои чувства и справляться с агрессивными эмоциями, не выставляя их напоказ. Это одна из причин, почему так часто конфликты между девочками принимают нездоровые, неявные, пассивно-агрессивные формы.

Мы как родители должны откровенно разговаривать с детьми о чувствах, в том числе и о чувстве гнева, обозначать их, обсуждать и говорить о том, чтобы дети позволяли себе испытывать весь спектр чувств. Может, все это звучит нелепо и кажется, что наши дети научатся сами распознавать и выражать свои чувства, без наших бесконечных разговоров о них, но, как объясняет Кэти Хёрли в своей книге «Больше никаких дрянных девчонок», «многие девочки школьного возраста, даже в средней школе, с большим трудом могут назвать два-три чувства». Нам действительно необходимо говорить о чувствах, и говорить регулярно, как с мальчиками, так и с девочками.

Мы должны позволять детям испытывать разные чувства, независимо от их силы, и не стыдить их за это. Говоря им «успокойся» или «не падай духом», мы добиваемся обратного эффекта: мы учим детей, что выражать свои чувства неприлично и что они должны всячески скрывать их. Это не означает, что вы не можете устанавливать правила, регламентирующие, как, где и в каких формах ваши дети могут выражать свои эмоции. Например, когда моя дочь злится, ее излюбленная реакция – в течение пятнадцати минут покричать как можно громче, лежа на кухонном полу. Когда она начинает этот спектакль, я даю ей понять, что принимаю ее чувства, и обозначаю их: «Боже мой, похоже, ты действительно расстроена!» Затем, если она продолжает в том же духе, я говорю ей, что ее крик режет слух и что, если ей нужно выкричаться, пусть она делает это в своей комнате или во дворе.

Иногда, когда дети рассержены на своих друзей и не знают, как справиться с этим состоянием, они могут выбрать такой способ выражения своих эмоций, который будет чем-то похож на буллинг. Они могут обсуждать своих друзей за их спиной, совершать пассивно-агрессивные поступки, чтобы обидеть их, например разместить злые высказывания в социальных сетях. Чтобы помочь детям управлять своим гневом, Вайсман рекомендует обучить их методу SEAL и использовать его, когда они чувствуют, что злятся на другого человека и им нужны рамки для выражения своих чувств. SEAL состоит из четырех частей, приведу их полностью.

1. Остановись и определи стратегию. Сделай вдох, прислушайся к себе и обдумай, когда и где ты хочешь поговорить с этим человеком. Хочешь ли ты сделать это сейчас или позже?

2. Объясни свое чувство. Что произошло, что тебе не понравилось и чего ты хочешь добиться?

3. Подтверди свое право. Признай (и осознай), какие из твоих поступков способствовали усугублению конфликта, но обозначь свое право на уважительное отношение со стороны другого человека.

4. Зафиксируй отношения. Закрепи дружеские отношения, возьми паузу или прекрати дружеские отношения.

Стратегия борьбы с буллингом № 3

Знайте, что делать, если инициатором буллинга стал ваш ребенок

Если звонит директор школы, всегда появляются нехорошие предчувствия. В прошлом году директор нашей школы позвонил мне, чтобы сообщить, что мой восьмилетний сын обзывал другого мальчика, когда они ехали в школьном автобусе. Правда, директор уточнил, что не мой сын был зачинщиком травли, но стал соучастником. Я была потрясена.

Первое, что я сделала, когда сын пришел домой, – попросила его рассказать, что случилось. Это правильный шаг, говорит Аманда Никерсон, директор Центра предотвращения буллинга и школьного насилия при Университете Буффало, так как очень важно услышать точку зрения своего ребенка. Это не значит, что следует принимать его или ее историю на веру, а если вы все же поймаете себя на этом, постарайтесь все перепроверить. Родители убеждены, что их дети не способны сделать ничего плохого, поэтому слишком часто они склонны принимать на веру слова «я невиновен».

Отвечая на мой вопрос, сын сначала сказал, что он просто оказался рядом, но сам не участвовал. (Иными словами, «я невиновен».) Когда же я нажала на него, он признался, что пару раз действительно обозвал того мальчика.

Неважно, кого вы сочтете виноватым. Может, вы решите, что ваш ребенок, в сущности, не сделал ничего плохого. Но все же подобный разговор имеет огромное значение, так как он дает возможность обсудить буллинг, объяснить, почему такое отношение к людям неприемлемо и какого поведения вы как родители ожидаете от ребенка. В тот день я сказала сыну, что надеюсь, что он всегда будет относиться к людям с уважением. Я также постаралась объяснить: даже если у него нет намерения оскорбить человека, он должен понимать, что, обзывая и дразня его, он его обижает, поэтому так поступать нельзя. Следует также напомнить ребенку о тех случаях, когда он сам становился объектом подобного отношения: «Вспомни, что ты чувствовал, когда тот мальчик в лагере обзывал тебя?»

Если все-таки ваш ребенок участвовал в буллинге, важно предусмотреть соразмерное наказание. Аманда Никерсон рекомендует применять наказание, ориентируясь на ситуацию: например, если ребенок занимался травлей в интернете, стоит временно ограничить ему доступ в интернет. Если инцидент произошел во время игры в футбол, то не дать ему участвовать в двух-трех следующих тренировках (матчах). Подумайте, как заставить ребенка загладить вину за свое поведение. Например, когда дети Аманды Никерсон совершают плохие поступки, она заставляет их писать извинительные записки, в которых они признают вину за свое поведение и объясняют, как собираются ее искупить. В нашем случае я заставила сына извиниться перед водителем автобуса и перед мальчиком, которого он оскорбил, но в следующий раз я, возможно, тоже заставлю его писать письмо с извинениями. И еще: обязательно объясните ребенку, как должно выглядеть настоящее письмо-извинение; оно должно содержать искреннее признание, что его поведение было оскорбительным, не должно перекладывать вину на жертву или оправдывать его проступок.