Текст книги "Пропавшая рукопись"

Императорский двор.

Тысяча лиц, высвеченных разноцветными лучами, пробивающимися сквозь стекла витражей, падающими почти отвесно из узких прорезей под сводами. Тонкие каменные колонны, уходящие ввысь, слишком хрупкие, чтобы удержать сводчатую крышу; и у основания этих колонн люди с золоченными эфесами кинжалов и со множеством подбородков. Они перешептываются все громче, косятся на нее.

– Он опоздает. Уже опоздал! – Аш сглотнула. – Не могу поверить. Он выставляет меня дурой перед всеми.

– И не верь. Слишком хорошо, чтобы сбыться, – прошипел Ансельм. – Аш, надо что-то делать!

– Что именно? За четыре дня ничего не придумали, так нечего и пытаться в последнюю минуту!

Сколько осталось минут до того, как право подписывать контракт за отряд перейдет от жены к мужу? Все средства избежать брака исчерпаны. Единственное, что остается – это взять и просто выйти из собора. Прямо сейчас.

На глазах у всего двора.

К тому же они правы, рассуждала Аш. Половина царствующих семей христианского мира переженилась с другой половиной; не видать нам контракта, пока шум не уляжется. До будущего сезона уж наверняка. А у меня не хватит средств целый год кормить отряд. И на полгода не хватит!

Роберт Ансельм поверх ее головы переглянулся с отцом Годфри Максимиллианом.

– Нам бы не помешала молитва, взывающая к милосердию, отец.

Бородач кивнул.

– Теперь уж, пожалуй, не важно, а все-таки ты разузнал, кто меня так подставил? – прошептала Аш.

Годфри, стоявший у нее за правым плечом, так же тихо ответил:

– Сигизмунд Тирольский.

– Проклятье! Сигизмунд! Что мы ему… Ну и память. Это потому, что под Хоринутом мы сражались за другую сторону?

Годфри наклонил голову:

– Сигизмунд Тирольский так богат, что Фридрих не может себе позволить отклонить его совет. Я слышал, Сигизмунд недолюбливает наемные отряды, если в них больше пятидесяти копий. С его точки зрения, они представляют угрозу. Чистоте благородного искусства войны, сама понимаешь.

– Война – благородное искусство? Да он бредит!

Бородатый священник лукаво усмехнулся:

– А что ты сделала с его дружиной?

– Да ведь мне за это и платят! Вот мило, устраивать нам такую подлянку в отместку за обычную работу!

Аш огляделась через плечо. И позади нее люди стояли плотно: богатые кельнские купцы, ее собственные командиры копий, перещеголявшие купцов в богатстве нарядов, толпа наемников, которым пришлось оставить оружие у входа в собор и которым, следовательно, щеголять было нечем.

Не было слышно непристойных шуток, не было и веселых ухмылок. А ведь случись жениться любому из ее парней, без этого не обошлось бы. Дело не только в том, что Аш рискует их будущим: она шкурой чувствовала: сейчас она из командира превращается на их глазах в женщину. Да, в городе, в мирное время они вспоминают, что она женщина, – на поле боя-то об этом вспоминать некогда.

Аш зарычала шепотом:

– Господи, родиться бы мужчиной. Лишних шесть дюймов росту, драгоценная способность писать стоя – и избавление от этой кучи говна.

Серьезный, озабоченный Ансельм не удержался, прыснул, как мальчишка.

Аш привычно скосила глаза, ожидая увидеть усмешку на лице Флориана, но лекаря не было рядом; переодетая женщина затерялась в суматохе, всегда сопутствующей снятию лагеря, и ее уже четыре дня не было видно – особенно ловко, как заметили не знающие подоплеки ее исчезновений солдаты, она избежала тяжелой работы при устройстве нового лагеря под Кельном.

Аш добавила:

– Я еще могла бы смириться с тем, что Фридрих назначил венчание аккурат в день святого Симеона… note 22Note22
  Симеон Сальюс погиб в 590 г. считался покровителем отбросов общества, в особенности проституток. Его день – 1 июля.


[Закрыть] Может, сослаться на прежнюю помолвку? Кто-нибудь поднимется на алтарный камень и поклянется, что я еще ребенком обручилась с ним?

Ансельм пожал плечами.

– И кому же предстоит встать и принять на себя весь чан дерьма? Чур, не я!

– Я и не собиралась тебя просить, – Аш замолчала, увидев приблизившегося к ним епископа Кельна. – Ваша милость…

– Наша нежная юная невеста. – Тощий высокий епископ пальцем расправил складки знамени, которое держал Роберт Ансельм, и нагнулся, разглядывая девиз, вышитый под изображением Льва. – Что у нас тут?

– Иеремия, глава 51, стих 20, – подсказал Годфри. Ансельм басом продекламировал перевод:

– «Ты у Меня молот и оружие воинское, ибо тобой Я поражал народы и тобою сокрушал царства». Нечто вроде девиза полка, ваша милость.

– Как подобающе! Как добродетельно!

Новый голос пронзительно шепнул:

– Кто тут добродетельный?

Епископ согнулся в поклоне, шурша зеленой рясой и епархилью.

– Ваше императорское величество.

Фридрих Габсбург, хромая, прошел через расступившуюся толпу. Сегодня – заметила Аш – он опирался на посох. Малорослый император поднял взгляд на отрядного священника. Смотрел, словно на какое-то диво.

– Так это о тебе? Сын мира среди исчадий войны? А ведь сказано: «отряд копейщиков обличай – да рассеешь тех, кто радуется кровопролитию». note 23Note23
  Псалтырь 68:30


[Закрыть]

Годфри Максимиллиан стянул капюшон и стоял перед императором с почтительно обнаженной – хотя и растрепанной – головой.

– Но, ваше величество, Книга притчей, сто сорок четыре – припоминаете?

Император сухо хихикнул:

– «Благословен будь Господь силы, научивший руку мою воевать, а пальцы сражаться». Так. Образованный священник.

– Может быть ты, как образованный священник, – предложила Аш, – скажешь его величеству, сколько нам ждать пропавшего жениха, прежде чем разойтись по домам?

– Ждите, – коротко проговорил Фридрих.

Разговор вдруг иссяк.

Аш не стоялось на месте, но тяжелые складки платья и взгляды придворных не давали ей расхаживать. Над алтарем сияла золоченая резьба – Девять Чинов Ангелов: серафимы, херувимы и престолы, ближайшие ко Господу; потом власти, силы и добродетели; дальше – княжества, архангелы и ангелы. Княжества в Кельнском соборе были изображены с приподнятыми крыльями и ярко выраженным мужеством. Они, улыбаясь, поддерживали каменную копию императорской короны Фридриха.

Что за игру ведет Фернандо дель Гиз? Он не посмеет ослушаться императора. Или посмеет? Посмеет?

В конце-то концов, он ведь рыцарь. Он может попросту отказаться взять в жены простолюдинку. Господи, вот бы и отказался…

Слева от алтаря, по капризу резчика, князь мира сего протягивал розу фигуре Роскоши. note 24Note24
  Подобные фигуры можно было видеть в Фрайбурге-ин-Брайсгау (1280). До нашего времени не сохранились.


[Закрыть] К подолу его мантии цеплялись жабы и змеи. Среди каменных фигур – множество женщин. Живых – только пятеро: сама невеста и ее подружки. Хранительницы девичьей чести стояли за ее спиной: Людмила (в лучшем платье, какое нашлось у портнихи), Бланш, Изабель и Элеанор. Подруги детства – они вместе торговали собой еще в отряде Грифона. Аш не без удовольствия отмечала, сколько благородных жителей Кельна нервно отводили глаза, стараясь не встречаться взглядами с Бланш, Изабель и Элеанор.

«Если уж я должна вытерпеть эту чертову канитель, я все сделаю по-своему!»

Аш следила глазами за императором, погруженным в беседу с епископом Стефаном. Они расхаживали по собору непринужденно, словно по дворцовой галерее.

– Фернандо опоздал… он не явится! – Аш готова была приплясывать от радости и облегчения. – Ну и отлично. Он-то нам не враг! Все это затеял эрцгерцог Сигизмунд. Это он впутал меня в политику. В бою-то ему против меня слабо!

– Женщина, ты сама чуть не вывернулась наизнанку, добиваясь от Фридриха земель. – Яда в голосе Годфри хватило бы и на Флориана. – Сигизмунд просто обернул себе на пользу твой же грех – жадность.

– Это не грех, а дурь. – Аш хотелось еще раз оглянуться, но она удержалась. – Да ладно, все ведь обошлось!

– Да… Нет! Кто-то подъехал.

– Дерьмо! – Ее пронзительный шепот разнесся за два ряда. Люди смущенно оглядывались на невесту. Серебряные волосы Аш были распущены, как подобает девице. Она только недавно расплела тугие косы, и волнистые пряди водопадом стекали по спине до подколенок. Тончайшая, прозрачнейшая вуаль покрывала ее. Удерживал вуаль серебряный венчик в виде венка маргариток. Кисея была так прозрачна, что сквозь нее видны были шрамы на скулах. В пышных платьях Аш потела и стояла как столб в сине-золотых юбках.

Забили барабаны, заиграли трубы. У Аш забурчало в животе. Фернандо дель Гиз с дружками торопливо прошагал к своему месту – молодые германские рыцари, на каждом наряд, какого не купишь за все деньги, что заработала Аш, шесть лет подставляя свое тело под стрелы и удары мечей в первых рядах сражающихся.

Император Фридрих Третий, властитель Священной римской империи, проследовал в сопровождении свиты на свое место в первом ряду. Аш отыскала глазами лицо Сигизмунда Тирольского. Герцог, к ее разочарованию, не усмехался.

Косые лучи из огромных продольных бойниц скрещивались, высвечивая зеленым сиянием алтарную фигуру черного мрамора: женщина на спине быка. note 25Note25
  Буквальный перевод с немецкого оригинала. Подобной алтарной скульптуры в Кельне не известно.


[Закрыть] Аш с отчаянием взглянула на ее загадочно улыбающееся лицо, на златотканое парчовое покрывало, окутывающее ее голову. Мальчики певчие со свечами зеленого воска в руках, в белых ризах, уже выстроились на хорах. Аш почувствовала, что кто-то подошел к ней.

Она скосила глаза вправо. Молодой Фернандо дель Гиз. Старательно разглядывает алтарь – лишь бы не смотреть на невесту. Здорово взъерошенный, с непокрытой головой. Она впервые как следует рассмотрела его лицо.

«…Я думала, он старше меня. Ничего подобного. Ну, может на год, на два…

Теперь я вспомнила. Не то лицо – старше, с чистой кожей и широкими бровями, с веснушками на прямом носу. Не густые золотистые волосы, подстриженные по плечам… Другое…»

Аш видела, что он смущенно сутулит широкие плечи, видела его тело – уже не мальчик, почти мужчина – сконфуженно переминается с ноги на ногу.

«Вот оно. Вот оно».

Рука так и тянулась растрепать его заботливо уложенные волосы. Под сладкими духами чувствовался запах мужчины. «Я была тогда ребенком. А теперь…» Пальцы сами, без участия разума, предчувствовали, каково будет распустить шнурки его бархатного камзола, стянуть его с широких прямых плеч, которым не нужны ватные подкладки, к тонкой талии и развязать завязки гульфика… «Милый Христос, умерший за нас! Я все еще схожу по нему с ума, как в двенадцать лет…»

– Госпожа Аш?

Ее, кажется, о чем-то спросили?

– Да, – рассеянно согласилась она.

Свет ударил ей в глаза. Фернандо дель Гиз поднял тонкую вуаль. У него зеленые глаза: зеленые, как камни; темные, как море.

– Вы обвенчаны, – объявил епископ Кельна.

Фернандо дель Гиз заговорил. Аш уловила в его дыхании теплый запах вина. Он отчетливо и громко проговорил в тишине:

– Я бы лучше женился на собственной кобыле.

Роберт Ансельм пробормотал:

– Жаль, кобыла отказала.

Кто-то ахнул, кто-то засмеялся. Из глубины собора долетел довольный мерзкий хохоток. Аш показалось, что она узнала голос Джоселина ван Мандера.

Не зная, смеяться или плакать, или, может, стукнуть кого, Аш смотрела в лицо молодого человека, женой которого только что стала. Она искала намека – хотя бы намека на ту заговорщицкую, добродушную ухмылку, которой он обезоружил ее под Нейсом.

Ничего подобного.

Она сама не заметила, как распрямились ее плечи, а лицо приняло выражение, обычно возникавшее на поле боя.

– Вы не смеете так говорить со мной.

– Вы теперь моя жена. Как хочу, так и говорю. А будешь выступать, поколочу. Моя жена будет покорной!

– Это я буду покорной? – Аш невольно прыснула.

Фернандо дель Гиз провел пальцем в тонкой кожаной перчатке от подбородка Аш вниз, к вырезу сорочки, потом демонстративно обнюхал руку:

– Пахнет мочой. Да, несомненно, мочой.

– Дель Гиз, – предостерегающе произнес император.

Фернандо повернулся к ней спиной и, печатая шаги по каменному полу, направился туда, где стоял Фридрих Габсбург и заплаканная Констанца (теперь, когда церемония окончилась, придворные дамы могли войти в неф). На оставшуюся стоять невесту никто и не смотрел.

– Нет, – Аш удержала за плечо Роберта Ансельма, взглядом остановила Годфри. – Не надо. Все в порядке.

– Все в порядке? И ты спустишь ему такое? – Роберт набычился, плечи поднялись к оттопыренным ушам – он весь так и рвался догнать Фернандо дель Гиза и вышибить из него дух.

– Я знаю, что делаю. Только что поняла. – Аш крепче сжала его плечо. Позади перешептывались ее однополчане. – Как невеста я представляю грустное зрелище, – тихо продолжала Аш, – зато из меня выйдет превеселая вдова.

Мужики вылупили глаза. До смешного. Аш спокойно смотрела на них. Роберт Ансельм коротко кивнул. Успокоился. Годфри холодно усмехнулся.

– Вдова наследует предприятие мужа, – напомнила Аш. Роберт опять кивнул.

– Хотя Флориану об этом лучше не говорить. Как-никак, брат.

– Ну и не говорите ему, – Аш старалась не смотреть на Годфри. – Это будет не первый «несчастный случай на охоте» среди германской знати.

Аш на мгновение замерла под высокими сводами собора. Забыла о чем говорила, забыла о собеседниках; ее взгляд упал на стройную фигуру Фернандо, возвышавшегося над своей матерью. Все тело всколыхнулось от одного взгляда на него.

Нелегко это будет. Как бы ни обернулось, будет нелегко.

– Дамы и господа, – Аш обернулась, чтобы удостовериться, что подружки поддерживают трен ее платья и она может двигаться, коснулась унизанными кольцами пальцами руки Годфри. – Нам не подобает ютиться по углам. Надо поблагодарить гостей, почтивших своим присутствием мое венчание.

Опять живот свело. Аш очень хорошо представляла, как выглядит: юная невеста с откинутой вуалью и пышным облаком серебристых волос. Она только не знала, что на бледных щеках отливают розовым перламутром шрамы. Первым делом направилась к командирам копий – с ними легче: перекинуться парой слов с одним, обменяться шуткой или рукопожатием с другим.

Кое-кто смотрел на нее с жалостью.

Аш не удержалась, снова отыскала взглядом Фернандо дель Гиза. Он стоял в луче света, светлый, как ангел, – и беседовал с Джоселином ван Мандером.

– Уже успел!

Роберт передернул плечами:

– Его контракт теперь принадлежит дель Гизу.

За ее спиной послышался шепот. Тяжелый трен, оставшись без поддержки, оттянул назад плечи. Аш сердито оглянулась на Большую Изабель и Бланш.

Те, позабыв свои обязанности, перешептывались, боязливо поглядывая на стоявшего поодаль мужчину. Аш узнала южанина, которого видела под Нейсом.

Маленькая Элеанор как раз поясняла Бланш:

– Он из Проклятых Земель.

Аш с запозданием поняла, что означала темная вуаль, сейчас, в сумраке собора, опущенная на плечи иноземца. Натянуто пошутила:

– Ну и в Африке не демоны живут. Что застыли? Зеленым Христом прошу, держите хвост!

Аш двинулась дальше через неф, приветствуя малоимущих дворян вольных городов, нарядившихся в лучшие камзолы, с женами в рогатых чепцах с вуалями, Мне здесь не место, думала она, поддерживая пустую светскую беседу; приветствуя послов Савой и Милана и выдерживая взгляды мужчин, пораженных, что «hic mulier» note 26Note26
  «Мужеподобная», или «подражающая мужчинам», женщина (лат.)


[Закрыть] оказалась способна носить платье, говорить с каждым на его языке и, в общем, не слишком похожа на черта с рогами.

«Что я делаю? Что делаю?»

Новый голос за ее спиной с акцентом произнес:

– Мадам?

Аш улыбкой попрощалась с миланским послом – зануда, к тому же боится женщин, которым приходилось убивать в битве – и обернулась.

К ней обращался южанин – светловолосый, с лицом, обожженным горячим солнцем. Одет он был в короткую белую тунику, выпущенную поверх белых штанов, с привязанными поножами. Костюм завершала кольчужная безрукавка. Оттого что он, хоть и безоружный, был одет по-военному, Аш стало спокойнее.

От узких лучей света зрачки его глаз сжались до булавочной головки.

– Недавно из Туниса? – предположила Аш, переходя на его язык. Она говорила бегло, но знала только простонародный жаргон.

– Из Карфагена, – кивнул южанин, называя город готским note 27Note27
  Текст здесь неясен. У Чарльза Мэллори Максимиллиана упоминаются «визиготы» или «благородные готы». Хотя речь, по-видимому, идет о средневековой легенде, я считаю, что упоминание «визиготов» стоит принять во внимание.


[Закрыть] именем. – Но я, кажется, уже адаптировался к свету.

– Я… о, чума, – оборвала она сама себя.

Тяжеловесная человекообразная фигура стояла за спиной карфагенянина, возвышаясь над ним, как башня. Семь футов, а то и все восемь, прикинула Аш. На первый взгляд – статуя из красного гранита, с овальной головой без лица.

Только статуи не двигаются.

Аш почувствовала, что краснеет, почувствовала, что Роберт и Годфри теснее придвинулись к ней. Дар речи вернулся к ней.

– Первый раз вижу такого вблизи.

– А, вы о големе? note 28Note28
  Я предпочитаю этот термин, предполагающий органическую материю. Воган Дэвис даст перевод «робот», а Чарльз Мэллори Максимиллиан – «глиняный человек». Это квази-сверхъестествснное существо входит, разумеется, в состав легенд, которыми обрастают истории лиц, подобных Аш. Принимать их всерьез не следует, разве только как характерную черту психологии человека средневековья, с его представлениями о римском «золотом веке».


[Закрыть] – Южанин смотрел немного иронично, как видно, привык к таким сценам. По его знаку, сопровождавшемуся щелчком пальцами, фигура шагнула вперед, замерев в пятне света.

Разноцветные лучи скользнули по гранитному телу. Все сочленения: шея, плечи, локти, колени, лодыжки – блестели медью. Металл гладко переходил в камень. Каменные пальцы выделаны тонко, как на латной перчатке. От него исходил едва уловимый кисловатый запах. Так пахнет речной ил. Шаги по мелкой плитке полов тяжело отдавались в камне.

– Можно его потрогать?

– Вам стоит только пожелать, мадам.

Аш протянула руку, коснулась кончиками пальцев гранитной груди. Камень был холодным. Она скользнула пальцами наискосок, ощутив выпуклость каменных мышц. Огромная голова склонилась, словно заглядывая ей в лицо. На гладкой поверхности, как раз в том месте, где на живом лице были бы глаза, очертились два миндалевидных углубления. Аш вздрогнула, представив себе живые глаза в камне.

Каменные веки поднялись – под ними оказался красноватый песок. Песчинки двигались, словно на дне прозрачного ключа.

– Выпить! – приказал карфагенянин.

Руки беззвучно поднялись. Каменный слуга протягивал хозяину золотой кубок. Карфагенянин выпил и вернул кубок в каменные пальцы.

– О да, мадам, нам разрешили привезти с собой наших слуг – големов! Хотя не обошлось без дебатов о том, дозволит ли их ваша «Церковь», – он окружил последнее слово мягкими нюансами сарказма.

– Похож на демона, – Аш не сводила взгляд с голема. Она представляла себе, какой тяжестью опустится каменная рука, если голему прикажут нанести удар. Ее глаза блестели.

– Но это пустяки. Однако вы – новобрачная! – Мужчина склонился над ее рукой. Губы его были сухими, а в глазах мерцал огонек. Он добавил на своем языке: – Астурио, мадам. Астурио Лебрия, посланник Цитадели при дворе императора – на некоторое время. О, эти германцы! Надолго ли у меня хватит сил? Вы, мадам, сами лепите свою судьбу. Вы – воин! Зачем вы выходите за этого мальчика?

Аш ядовито поинтересовалась:

– Как вы оказались посланником?

– Меня послал имеющий власть. О, понимаю! – Загорелая рука Астурио Лебрии потянулась к затылку, остриженному, как отметила про себя Аш, очень коротко. В северной Африке так стригутся те, кто часто носит шлем. – Итак, вам здесь так же рады, как и мне?

– Как дерьму в корыте!

Лебрия чуть не подавился.

– Думаю, посланник, они опасаются, что рано или поздно вы прекратите войны с турками и станете нашей проблемой. – Годфри выдвинулся из-за плеча Аш, чтобы прийти на помощь южанину. Роберт Ансельм угрюмо держался сзади, не сводя глаз с каменного слуги. – Или завидуют вашим гидравлическим воротам, теплым полам и прочим реликтам Золотого Века.

– Канализация, батареи, триремы, счетные машины… – глаза Астурио весело плясали. – О, мы – не реликты. Мы – новый Рим. Вы увидите мощь наших легионов!

– Ваша тяжелая кавалерия недурна, – Аш провела рукой по губам, но не сумела стереть улыбку. – Вот так так! Хороший же вы посланник! Это называется – дипломатия?

– Я и прежде встречал женщин-воинов. Радуюсь, что встретил вас при дворе, а не на поле боя.

Аш усмехнулась.

– Вот как? Свет северных стран ослепляет вас, посланник Астурио?

– Уверяю вас, мадам, причина не в Вечном сумраке.

За спиной Астурио раздался старческий голос:

– Сколько можно бездельничать, Астурио? Идите, мать вашу, помогите мне разобраться с этим проклятым нытиком-германцем!

Аш моргнула, поняв, что старший посол говорил на языке визиготов, причем самым ласковым, почти слащавым тоном, так что, кроме ее солдат, никто из присутствующих не уловил смысла реплики. Она взглядом заставила помалкивать Изабель, Бланш, Эвена Хью и Поля ди Конти.

Астурио Лебрия изящно откланялся и вслед за своим начальником направился к делегации визиготов, окружавшей императора Фридриха. Голем, тяжело и мягко ступая, двинулся следом.

– Их тяжелые катафрактарии note 29Note29
  Тяжело вооруженные всадники с копьями. Иногда и конь, и человек были полностью одеты в пластинчатые или многослойные латы, а иногда конь оставался без брони. Эта форма кавалерии, происходящая со Среднего Востока, существовала на всем протяжении средних веков, в частности в Византии. (Судя по контексту, слово относится не к греческим или римским галерам, известным под тем же названием.)


[Закрыть] в самом деле недурны, – шепнул ей на ухо Ансельм. – Не говоря уж об их дьявольском флоте. Последние десять лет они только и делали, что совершенствовали свою армию.

– Знаю. А потом опять бесконечные войны с турками за власть над Средиземноморьем, где необученные сервы и легкая кавалерия расшибаются друг о друга, и все без толку. Хотя, – добавила она с внезапной надеждой, – нам может найтись там дело.

– Не «нам», – лицо Ансельма передернулось от отвращения. – Фернандо дель Гизу!

– Это ненадолго.

И сразу вслед за этими словами под сводами гулко, точно в бочке, разнеслось:

– Прочь!

Кричал Фридрих Габсбург.

Разговоры мгновенно сменились тишиной. Аш пробилась через толпу. Чья-то нога наступила на волочившийся трен, заставив ее остановиться, Людмила, сердито ворча, подобрала шлейф, перебросив себе через локоть. Аш подмигнула Большой Изабель и ускорила шаг, догнав Ансельма. Протиснулась между ним и Годфри и оказалась в первом ряду.

Два стражника удерживали Астурио Лебрия, заломив ему руки за спину и принудив опуститься на колени. Старший посол был в таком же положении, к тому же к его горлу была приставлена алебарда, а в спину упиралось колено Сигизмунда Тирольского. Голем стоял неподвижно, словно статуи святых в нишах.

Пронзительный голос Фридриха отдавался эхом в лесу колонн. Император уже овладел собой – Аш ни разу до сих пор не видела, чтобы он так срывался – но голос все еще дрожал.

– Даниэль де Кесада, я могу принять утверждение, что мой народ получил знание медицины, архитектуры и математики от вашего, но я не потерплю, чтобы здесь, в древнем нашем соборе, моих людей высмеивали, как варваров…

– Лебрия не говорил…

Фридрих продолжал, словно не слыша протеста старого посла:

– …моего брата-суверена Людовика Французского звали «пауком», а мне в лицо говорили, будто я «стар и робок».

Аш перевела взгляд с Фридриха и его ощетинившейся свиты на лицо посла. Похоже, Астурио, на свое несчастье, забыл, на каком языке говорит. Едва ли его начальник-бородач, с виду испытанный во многих битвах, позволил бы ему сознательно оскорбить императора Священной римской империи.

Она шепнула Годфри:

– Кто-то здесь затевает ссору. Кто?

Священник нахмурился:

– Фридрих, по-моему. Он боится, что у него попросят послать войска в визиготскую Северную Африку. note 30Note30
  По существующим историческим представлениям, германские визиготы не селились в Северной Африке. Напротив: мусульмане-арабы вторглись в визиготскую Испанию в 711 г.


[Закрыть] И отказывать не желает, чтобы не подумали, будто у него не хватает войск. Проще выиграть время и получить удобный предлог для отказа, сославшись на «оскорбление».

Aш захотелось заступиться за Астурио, пытавшегося вырваться из хватки двух германских рыцарей, однако ничего подходящего на ум не пришло.

Император рявкнул:

– Вы оба унесете целыми свои головы! Возвращайтесь домой и передайте в Цитадели, чтоб впредь выбирали послов повежливее!

Аш стреляла глазами по сторонам. Она не замечала, как изменилась ее осанка: устойчивое положение тела, готовое к любым неожиданностям и, в общем, совсем не подходящее для девушки в наряде невесты. Голем за спинами двух посланников оставался безгласен и недвижим. Если эта штука двинется… Пальцы машинально искали рукоять меча.

Фернандо дель Гиз, подпиравший одну из колонн, выпрямился. Аш беспомощно глядела на него. «Рыцарь как рыцарь – здесь таких сотни, – подумала она и тут же возразила самой себе: – Да ведь он золотой!»

Золотой свет из окна осветил его лицо. Он как раз обернулся, смеясь над шуткой, брошенной кем-то из стайки окружавших его оруженосцев. Перед Аш возникло мгновенное видение загорелого лба… нос, губы, теплые в холодном сумраке собора. Его веселые глаза. Сильное молодое тело, на котором как влитые сидят вычурные латы. Он не хуже Аш знает долгие месяцы войны, солнечный покой лагеря и веселящее кровь волнение боя.

«Он такой же, как я. Почему он презирает меня? Он должен понимать меня лучше, чем какую-нибудь неженку, которая могла бы достаться ему в жены!»

Она услышала голос Фернандо дель Гиза:

– Позвольте мне сопровождать посланников, ваше императорское величество. Я должен привести в порядок свое новое войско. Почтив меня доверием, вы окажете мне большую услугу.

Аш отсчитала десяток ударов сердце, прежде чем слова «новое войско» дошли до ее сознания. «Это он о моем отряде!» Она переглянулась с помрачневшими Годфри и Робертом.

– Пусть это будет моим подарком новобрачным, – согласился Фридрих Габсбург, не без яда в голосе. – Медовый месяц для вас и вашей молодой супруги. – При помощи двух маленьких пажей он собрал вокруг себя все девять ярдов своей мантии и, не оглядываясь, позвал: – Епископ Стефан…

– Да, ваше императорское величество?

– Проведите экзорцизм над этим, – тонкий палец вытянулся в направлении голема. – А когда закончите, поручите каменщикам разбить его на мелкие осколки.

– Да, ваше императорское величество.

– Варвары! – потрясение вырвалось у старого посла, Даниэля де Кесады. – Варвары!

Астурио Лебрия с трудом поднял голову.

– Я говорил правду, Даниэль: эти проклятые франки, note 31Note31
  Общее название обитателей Северной Европы.


[Закрыть] словно дети, играющие на развалинах, уничтожают все, до чего дотянутся их руки! Габсбург, ты не представляешь, какую ценность…

Рыцари Фридриха бросили Астурио на пол вниз лицом. Под сводами раскатились звуки ударов. Аш сделала полшага вперед – просто, чтобы лучше видеть, – наступила себе на подол и споткнулась, уцепившись за локоть Годфри.

– Монсеньор дель Гиз, – невозмутимо продолжал император. – Вы отвезете этих людей в ближайший порт закованными в цепи и удостоверитесь, что они отплыли на первом же корабле, направляющемся в Карфаген. Я желаю, чтобы они остались в живых и принесли свой позор на родину.

– Ваше величество, – Фернандо поклонился. Несмотря на широкие плечи, в нем еще оставалось что-то от длинноногого жеребенка.

– Вам придется принять командование над вашими новыми людьми. Но возьмете не всех, не всех. Эти люди… – Фридрих слегка двинул пальцем в сторону солдат и командиров копий, толпившихся у дверей собора – теперь принадлежат вам по феодальному праву, милорд. А так как вы – наш вассал, они принадлежат также и нам. Вы возьмете с собой отряд, достаточный для выполнения поручения, а оставшиеся перейдут под наше командование. Для них найдется дело по упрочению порядка в Нейсе.

Аш открыла рот.

Роберт Ансельм, даже не покосившись в ее сторону, воткнул локоть ей под ребро.

– Он не может… – прошипела Аш.

– Еще как может. Заткнись, девочка!

Аш стояла между Годфри и Ансельмом, задыхаясь под тяжелой парчой. Под мышками намокло от пота. Рыцари, лорды, купцы и священство по знаку Фридриха двинулись на выход, негромко переговариваясь. Над толпой людей в роскошных одеждах висел гул голосов. Сверху из ниш взирали молчаливые святые.

– Нельзя так разбивать отряд!

Рука Годфри до боли стиснула ей локоть.

– Если ничего не можешь сделать, ничего и не делай. Послушай меня, детка! Если ты сейчас начнешь возмущаться, все увидят, что ты бессильна. Жди. Выжидай, пока не появится возможность что-то сделать.

Покидающие собор придворные обращали на женщину в окружении солдат не больше внимания, чем на статуи святых.

– Не могу я так этого оставить, – Аш говорила тихо, слышать ее могли только Ансельм и священник. – Я этот отряд из ничего слепила. Если я стану ждать, они начнут разбегаться или привыкнут, что командует дель Гиз.

– Уйти – их право, – хладнокровно заметил Годфри. – Если им надоело воевать…

– Я же знаю этих людей, – Аш потерла ладонью шрамы на щеке, – они теперь в сотнях лиг от блошиных деревушек, в которых родились, и война – их единственное ремесло. Годфри, это же мои люди.

– Теперь это люди дель Гиза. Ты не думаешь, детка, что для них это может быть к лучшему?

На этот раз фыркнул Роберт Ансельм:

– Видал я этих рыцарей, еще не успевших натереть задницу о боевое седло! Этому молодому засранцу дай Бог самому-то не потеряться в бою, где уж ему людей вести! Живой герой, который только и ждет случая превратиться в павшего героя! Капитан, время у нас есть. Удачно, что мы уезжаем из Кельна. – Ансельм проводил взглядом дель Гиза, вышедшего рука об руку с Джоселином ван Мандером и даже не оглянувшегося на новобрачную. – Посмотрим, мой мальчик, как тебе понравится в дороге.

Аш вздохнула: дерьмо. «Отряд раскололся. Мои люди больше не мои. Я теперь мужняя жена, и – и мы уезжаем Бог знает куда, так что мне не удастся придворными интригами повлиять на императора. Потащимся сопровождать обесчещенных визиготов».

Аш выглянула наружу через открытую дверь, выходящую на недостроенный западный портал, note 32Note32
  Фасад, как и неф, закончен только в XIX веке.


[Закрыть] освещенный вечерним солнцем.

– Где ближайший южный порт?

Годфри Максимиллиан ответил:

– Генуя.

Листки, вложенные между частями 1 и 2 «Аш: Пропавшая история Бургундии» (Рэтклиф, 2001) Британская библиотека

Адресат: #15 (Пирс Рэтклиф)

Тема: Аш, исторические документы

Дата: 02.11.00 20:55

От: Лонгман@

Пирс.

<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены

Извини, что связываюсь с тобой в рабочее время, но мне необходимо обсудить перевод этих документов. Я до сих пор помню, с каким удовольствием делала «реферат по Аш» в школе. Что мне больше всего в ней нравится – и это ярко проступает в твоих переводах – это, что она «крутая». По самой сути. Не умеет ни читать, ни писать, но как схватывает! При этом у нее сложный характер. Я просто влюбилась в эту женщину. Я по-прежнему считаю, что современный перевод «Аш» с использованием новых документов – одна из лучших и самая коммерческая идея за последние годы. Ты знаешь, я на твоей стороне, если в издательстве возникнут споры, хоть ты и не посвящаешь меня во все детали.

Но. Эти источники…

Я понимаю – ошибки в датировках, средневековые легенды. В конце концов, это особенности их восприятия мира. И насчет нового взгляда на европейскую историю – замечательно! – но именно поэтому все отклонения от ортодоксальной истории должны быть строго документированы. А легенды четко аннотированы как легенды. Только в этом случае мы получим исторический бестселлер.

Но

Голем ???!!!

В средневековой Европе?!

Что дальше – вампиры и зомби? Это же фэнтези!

КАРАУЛ!

Анна

Адресат: #1(Анна Лонгман)

Тема: Аш, исторические документы

Дата: 03.11.00 18:30

От: Рэтклиф@

<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены

Анна.

Вот что выходит, когда подключаешься к e-mail-y: просто забываешь просмотреть почту. Извини, что не ответил вчера.

Насчет «големов». Здесь я следую переводу ЧММ с небольшими дополнениями из кодекса «Фраксинус». В 1890 году он называл их «глиняные существа» – они сильно напоминают волшебных слуг Каббалы из легенды о рабби из Праги (следует помнить, что перевод Максимиллиана относится к викторианской эпохе, охваченной оккультной лихорадкой «fin-de-ciecle»).