Текст книги "Танцуя с ветром"

Глава 17

После минутного молчания Люсьен громко расхохотался.

– Я рад, что ваше воображение не истощилось. Но, честно говоря, вы могли бы придумать что-нибудь получше мифической сестры-близнеца. Это прямо как в средневековых немецких романах.

– Кристина – отнюдь не миф. Она – комическая актриса и выступает под именем Касси Джеймс. Очевидно, вы знакомы с ней, а совсем не со мной. – Девушка тяжело вздохнула и продолжала:

– Я вас очень прошу, не ставьте мне в вину то зло, которое сделала моя сестра.

Люсьен был в сомнениях. Девушка говорила чертовски убедительно. Он изучающе смотрел на ее искреннее лицо. Каждая его черточка была той самой, которую он так хорошо помнил! Как знакомы были ему эти каштановые волосы, отливающие золотом и эта стройная грациозная фигура. В облике девушки не было и следа непристойной жизнерадостности Салли или Касси Джеймс, но авто она очень напоминала ту «Джейн», которая пыталась спасти своего младшего брата.

Но леди Немезида была достаточно талантливой актрисой, чтобы сыграть также и бедную родственницу, застенчивую леди Катрин Трэверс. Ведь она ответила на его объятие так, будто это было уже не в первый раз. Но в голосе девушки было что-то, заставляющее поверить в ее искренность.

Был только один способ проверить, кто это.

Даже самая искусная актриса не сможет притвориться другой женщиной во время поцелуя. Люсьен привлек девушку к себе и склонился над ней. Но не успели его губы прикоснуться к ее, как она отскочила назад и отвесила ему пощечину.

– Как вы посмели, сэр!

Да, она была достаточно сильной. Но он выпустил ее совсем не поэтому. Он услышал голос оскорбленной добродетели. Трудно было поверить, что даже самая талантливая актриса может так достоверно изобразить возмущение невинности, подвергшейся нападению.

Щека графа горела. Он вновь впился взглядом в лицо девушки. Он не находил ни одного отличия. Это была все та же вздорная девчонка, которая нарушила спокойный распорядок его жизни. Правда, взгляд ее ясных серых глаз был глубже, чем раньше.

– Не бывает совершенно идентичных близнецов, – произнес он медленно. – Всегда есть какие-то различия, но в данном случае я не вижу ни одного. Поверьте мне, я могу это утверждать.

Никто не рассматривал вас с таким вниманием, как я.

Девушка вспыхнула и покачала головой. Казалось, тепло, которое излучали глаза Люсьена, обожгло ее.

– Сколько я себя помню, всегда все говорили, что Кристина и я – неразличимые близнецы, – ответила она с вызовом. – Но поверьте мне, если бы Кристина была сейчас здесь, вы бы сразу узнали ее. А меня вы просто не заметили бы. Всегда взгляды всех мужчин устремлялись к ней.

– Многие актеры обладают этой способностью. Но когда она им не нужна, они ее просто отбрасывают, – произнес Люсьен таким тоном, как будто выпад девушки не произвел на него никакого впечатления. Его глаза сузились. – А когда леди Грэхем представляла нас друг другу, вы, несомненно, узнали меня, хотя и старались не подать виду.

– Мое смущение было вызвано не тем, что я вас узнала, а тревогой. Знаете, как вы на меня смотрели? Как на таракана!

– Ничего подобного. Совсем не как на таракана, – ответил Люсьен, не удержавшись от улыбки.

– Одного вашего взгляда было достаточно, чтобы до смерти напугать несчастную женщину, – девушка отошла к камину и опустила голову. – Я не знаю, что было у вас с Кристиной, и, честно говоря, совсем не хочу знать. Единственное мое желание – это, чтобы меня оставили в покое.

– Я совсем не уверен, что у вас есть сестра. Мой опыт общения с вами подсказывает, что вы – непревзойденная лгунья. Поэтому мне нужны более серьезные доказательства, чем ваши ничем не подкрепленные слова.

Девушка подняла голову и окинула Стрэтмора ледяным взглядом.

– Совершенно не понимаю, почему я должна что-то доказывать. Я занималась своими собственными делами, а вы буквально напали на меня.

Боже мой, а вдруг она и в самом деле совершенно невинна, и они никогда раньше не встречались? Это было бы чудовищно.

– Если то, что вы мне сказали про свою сестру-близнеца, правда, я буду на коленях молить у вас прощения.

В глазах девушки промелькнула лукавая усмешка. Казалось, такая перспектива ее совсем не огорчала.

– Ну что ж, граф Стрэтмор, приготовьтесь к покаянию. Кристина не менее реальна, чем я.

Кэтрин постепенно освобождалась от своей скованности. И, как ни странно, в чем-то она стала больше похожа на ту женщину, которую знал Люсьен, а в чем-то – меньше. У нее был все тот же быстрый ум, но теперь он соединился со спокойной сдержанностью, что оказалось для него совершенно неожиданным. Конечно, хорошая актриса могла бы сыграть и это.

Стрэтмор решил, что обвинительный тон не принесет никакой пользы. Гораздо больше информации он сможет получить во время спокойной беседы.

– Простите мне мою нескромность, леди Кэтрин, – начал он, – но не могли бы вы мне объяснить, почему вы и ваша сестра ведете столь различный образ жизни?

– И… – Девушка поняла, что граф поверил ей и, почувствовав себя совсем свободно, присела на стул у камина.

– Это очень простая история, – сказала она со вздохом. – Моим отцом был четвертый граф Маркленд. У Траверсов никогда не было никакого состояния, если не считать обаяния, необузданности и удивительной способности производить на свет идентичных близнецов. Наше семейное гнездо – Лэнгдейн Корт, было в Уэстморленде.

Люсьен взял стул и расположился напротив девушки.

– Было? Она снова вздохнула.

– Мой отец унаследовал только долги. К тем, что он получил в наследство, он добавил целую кучу своих собственных. Когда мы росли, наш дом разваливался буквально на глазах. Наша мать умерла, когда нам было по десять лет. С тех пор мы пользовались полной свободой. Если бы дамы, жившие по соседству, не приняли в нас участия, мы могли бы вырасти настоящими язычницами. Пока отец был жив, ему удавалось как-то успокоить кредиторов. Но когда он умер – это случилось пять лет тому назад, – имение было продано с молотка, титул перешел к Нашему американскому кузену, а мы с Кристиной остались без гроша.

– Неужели ваш отец был настолько безответственным человеком, что не позаботился о вашем будущем?

– Не в его характере было беспокоиться о будущем. Возможно, он надеялся, что отхватит большой куш, играя в карты, и осчастливит нас. Но ему это так и не удалось. Моя мама была дочкой викария, но, после того как она вышла за моего отца, ее лишили наследства. Так что с этой стороны тоже не было никакой поддержки. В общем, мы с Кристиной оказались в ситуации, обычной для девушек из хороших семей, лишившихся состояния.

– Очень тяжелая ситуация.

– Вы совершенно правы. Что можно сделать в таком положении? Выйти замуж, найти работу или жить на положении бедных родственников!

– Замужество было бы самым разумным выходом. Вы очень привлекательные девушки.

– Красота мало значит, когда нет приданого, – цинично заметила девушка. – И потом… Были другие причины.

Люсьену очень хотелось выяснить, что же это за причины. Но он решил не отклоняться от основной темы.

– Вот тогда-то вы и переехали к леди Джейн?

Девушка кивнула.

– К счастью, тетя Джейн получила от бабушки небольшое наследство. Его вполне хватало на скромную жизнь в Лондоне. Я была очень рада, когда она пригласила нас к себе. Не думаю, что из меня вышла бы хорошая гувернантка, а другой работы я не смогла бы выполнять.

Когда она замолчала, Люсьен спросил:

– А Кристина?

– Моя сестра старше на десять минут, – продолжила девушка свой рассказ, глядя на пляшущие языки пламени, – и она унаследовала все характерные черты Трэверсов: обаяние и необузданность. Она была слишком упряма и независима, чтобы тихо существовать вместе с тетушкой-синим чулком. Она всегда любила играть, ставила пьесы, организовывала концерты. Вот она и решила запросить чепец за мельницу и попробовать себя на театральных подмостках.

– Таким образом, вы являете собой классический пример: добродетельная сестра и порочная сестра.

Не обращая никакого внимания на иронию в тоне Люсьена, девушка ответила:

– Кристина вовсе не порочна. Просто она смелее многих. Она никогда не пойдет по пути малодушия и трусости.

«Интересно, что же думает Кэтрин о своей жизни? – подумал Люсьен. – Неужели, считает ее трусливой?»

– Жизнь актрисы может и не быть порочной, – сказал он вслух, – но, согласитесь, это довольно странный выбор для девушки из хорошей семьи. Ее репутации будет нанесен непоправимый ущерб.

– Кристина всегда говорила, что от репутации мало толку, когда нечего есть. На стол-то ее не подашь. Она решила, что нищета не помешает ей наслаждаться жизнью. Чтобы не нарушить покой семьи, она взяла сценический псевдоним. Хотя, по правде сказать, от нашей семьи уже мало что осталось. Кристине потребовалось несколько лет, чтобы добиться успеха. Но теперь у нее все в порядке, как вам известно.

– Вы часто видитесь?

На лице Кэтрин отразилось беспокойство, и она поспешила отвернуться к огню.

– Хотя тетя Джейн и придерживается радикальных политических взглядов, в вопросах морали она достаточно консервативна. Она была категорически против решения, принятого Кристиной, и отказала ей от дома. После этого мне было сложно встречаться с сестрой.

– Другими словами, вам пришлось выбирать между сестрой-близнецом и крышей над головой? – догадался Люсьен. – Это трудный выбор.

– Совсем нет. Кристина сама решила все за нас обеих. Она всегда так поступала.

В голосе девушки зазвучала такая боль, что Люсьену стало не по себе.

– Ей, конечно, так же не достает вас, как и вам – ее.

Внезапно лицо девушки стало непроницаемым.

– Ни то и ни другое, – ответила она. – Вы хотели узнать, лорд Стрэтмор, почему мы с сестрой вели такую различную жизнь. Теперь вы это знаете, Я буду крайне признательна, если вы не станете распространять ату информацию. Джейн будет крайне огорчена, если все узнают, что Касси Джеймс – это заблудшая овечка из семейства Траверсов.

– Ваша тетушка – настоящий тиран.

– Она всегда была очень добра ко мне, – холодно ответила Кэтрин, – и я не собираюсь ее критиковать.

Люсьен был восхищен лояльностью девушки и надеялся, что она будет вознаграждена. Несмотря на внешнюю неприступность, девушка казалась легко уязвимой, и ему хотелось защитить ее. Хотя он вовсе не был уверен, что она не лжет.

– Конечно, и в очень родовитых семьях бывали актрисы. Но я понимаю, почему леди Джейн не хочет афишировать ваше родство. Хотя вы – совершенно неотличимы, и наверное, бесполезно пытаться это скрыть.

– Вовсе нет. Когда Кристина выступает, то использует много косметики и надевает такие костюмы, что становится на себя не похожей, а уж на меня – тем более. У меня очень узкий круг знакомых. Мало, кто может обратить внимание на наше сходство. Пока, во всяком случае, никто не обратил.

– Должен заметить, что вы несправедливы к себе и к своей сестре, – сказал Люсьен с улыбкой. – Конечно, в вашем облике нет ничего, что резко бросалось бы в глаза. Но общее впечатление – незабываемое.

Его взгляд упал на тяжелый узел каштановых волос на затылке девушки. Если их распустить, они закроют талию.

– Например, ваши волосы. Их можно назвать просто каштановыми. Но ведь они так прелестны! Густые, блестящие, отливающие золотом.

Девушка прикоснулась к волосам, но вдруг отдернула руку.

– Мне надо было вспомнить об этом раньше. Волосы – вот что нас отличает друг от друга. Я никогда не стриглась. Кристине надо надевать парики, поэтому ей пришлось постричь волосы до плеч, – глаза девушки победно засверкали. – Даже самая искусная актриса не смогла бы отпустить волосы за тот короткий срок, который прошел с тех пор, как вы видели мою сестру. Надеюсь, теперь я убедила вас, лорд Стрэтмор?

Перед мысленным взором Люсьена возникла четкая картина: Касси Джеймс с мягкими волосами до плеч. Он готов был проклинать себя. Кажется, рассудок отказывается служить ему. Как он сам этого не заметил! Конечно, разница в длине волос еще не абсолютное доказательство того, что он имел дело с двумя разными женщинами, но все же…

– Вы могли бы прицепить накладные волосы. Глаза девушки округлились.

– А вы подозрительный человек! Но даже вы должны будете согласиться, что, если бы я носила накладные волосы, вы заметили бы разницу…

– Чтобы доказательство было полным, – полушутя заметил Люсьен, – мне бы нужно вынуть шпильки из вашего пучка и посмотреть на распущенные волосы.

Девушка прищурилась и стала похожа на обозленную кошку.

– Лорд Стрэтмор, вы переходите границы дозволенного. До сих пор я прощала вас, поскольку вы спутали меня с моей сестрой. Но я не потерплю дальнейших посягательств. Даже такому повесе, как вы, должно быть известно, что с леди не обращаются так, как с актрисами.

– Вы поставили меня на место, леди Катрин, – рассмеялся Люсьен. – Но перед тем, как уйти, я задам вам еще один вопрос. Скажите, ваша сестра пишет политические весе под псевдонимом Л.Дж.Найт?

– Конечно, нет, – ответила Кэтрин с удивлением. – Она превосходная актриса, но вовсе не писатель. Как вам могла прийти в голову такая идиотская мысль?

– В атом мне помогла Кристина.

– По-видимому, она разыграла великолепный спектакль, раз уж вы поверили, что двадцатичетырехлетняя женщина может писать с таким мастерством, как Найт?! Да, она очень талантливая женщина.

Какие-то странные интонации в голосе Катрин заставили Люсьена задать еще один вопрос.

– А вы сами знакомы с этим Найтом?

– Я – нет, с ним знакома тетя Джейн. Она утверждает, что он – старый больной человек, обладающий острым языком и не терпящий человеческих слабостей. Они прекрасно ладят вместе.

Раз Катрин знала о Найте, то знала и Кристина. Вот почему она так беззастенчиво выдавала себя за него. Все становилось ясным.

Люсьен встал.

– Вы мне очень помогли, леди Катрин. Мне очень жаль, что я расстроил вас.

– Я принимаю ваши извинения, хотя это совсем не то, о чем вы говорили. Вы, кажется, хотели на коленях просить прощения? – Она спокойно посмотрела на него. – Надеюсь, вы не причинит? никакого вреда Кристине?

– Нет, – ответил он, криво усмехнувшись. – Кроме того, я и понятия не имею, где ее искать. Может, вы подскажете?

– Даже если бы я знала, где она сейчас, ни за что бы вам не сказала. Я не одобряю образ жизни Кристины, но она по-прежнему моя сестра.

Он и не ожидал другого ответа.

– " Очень хорошо. До скорой встречи, леди Кэтрин.

– Я очень надеюсь, что мы с вами больше не встретимся, – ответила она резким тоном. – Мы слишком долго пробыли вместе. Поэтому нам лучше выйти порознь. Я подожду здесь несколько минут после того, как вы уйдете.

Люсьен собирался еще что-то сказать, но передумал и, раскланявшись, вышел.

После того как дверь за Стрэтмором закрылась, Кит, вся дрожа, откинулась на спинку стула. Поверил ли он ей? Кажется, да. Но полной уверенности не было. Трудно было понять, что он думает. Кит очень хотела знать, как он поступит с тем, что узнал от нее. Возможно, он не был ее врагом, но все равно представлял огромную опасность. Опасность…

Кит вздрогнула, когда в ее мозгу пронеслась картина их последней встречи. Господи, вместо того чтобы надавать Люсьену пощечин, она обвилась вокруг него, как плющ. Она не должна была вести себя как легкомысленная девица. Ведь она – леди Кэтрин Трэверс, получившая в наследство двойной запас добродетели – за себя и за сестру. Но какое блаженство – оказаться в его объятиях. Он просто парализовал ее своей нежностью. Наверное, кровь Трэверсов заговорила в ней и начисто лишила стыда.

Только тут Кит заметила, что все время почесывает ногу выше колена с внутренней стороны бедра, и сразу убрала руку. Какое счастье, что он не видел татуировки. Иначе Кит действительно оказалась бы в беде.

Глава 18

После вечера, проведенного в салоне леди Грэхем, Люсьен долго не мог заснуть. Наконец ему это удалось, но сны его были ужасны. Он оказался в густом тумане, который скрывал от него все окружающее. Тем не менее какая-то важная миссия заставляла его шаг за шагом продвигаться вперед. Вдруг прямо перед собой он увидел свою обожаемую и несравненную леди Немезиду. Ее стройная фигура не была прикрыта ничем, кроме тумана. Красота девушки поразила его в самое сердце. Она улыбнулась и протянула к нему руки. Он рванулся к ней, но не успели они прикоснуться друг к другу, как лицо девушки исказилось от ужаса. Она повернулась и бросилась бежать. Люсьен устремился в погоню, не обращая внимания на устрашающие силуэты, вырисовывающиеся из тумана. Девушка привела его к замку, сложенному из черных, как сама смерть, камней. Он сразу понял, что замок таил ужасную опасность, и крикнул, чтобы предупредить девушку. Но она, не оборачиваясь, вбежала через черную арку.

Не раздумывая, он последовал за нею и оказался в светлом зале, уставленном множеством зеркал. И в каждом отражении она. Она была то напуганной служанкой, то знаменитой актрисой, сводящей с ума своих поклонников, то рассудительной интеллектуалкой. Множество обличий, в некоторых из них он ее видел, а в некоторых – нет.

По залу эхом разносился женский плач и мольбы о помощи. Он хотел броситься на помощь и устремился к девушке с грустными глазами. Кто это был – Кит или Кристина? Он не знал. Но его протянутые руки уперлись в гладкое, холодное стекло.

Хриплый голос позади него прошептал: «Помоги мне, Люсьен, ради Бога, помоги!"

Он обернулся, но снова не смог отличить настоящую девушку от ее отражений. С несгибаемым упорством он бросался вперед снова и снова. Его руки кровоточили от ударов в бесконечные зеркала, но прикоснуться к теплому, из плоти и крови, телу женщины он не мог. Вокруг были только зеркала, только отражения.

Он очнулся весь дрожа и с предчувствием гибели. Единственное, чего он не знал, то – кому грозила гибель, ему или ей. Возможно, им обоим.

Люсьен заставил себя откинуться на подушки и расслабиться. Наконец дыхание стало ровным. Он понял, что, по крайней мере, не ощущает той парализующей пустоты, которая свалилась на него после жалкого совокупления с Лолой. С леди Немезидой были совсем другие проблемы. Эмоций было слишком много. И слишком часто его надежды рушились.

Люсьен на девять десятых был уверен, что его противницей была Кристина Траверс, легкомысленная актриса и сестра-близнец целомудренной Катрин. Но он был достаточно искушенным человеком, чтобы не искать подтверждения рассказу девушки и поверить ему без достаточных на то оснований. Пожалуй, ему могла помочь двоюродная бабка, вдовствующая графиня Стид. Она обожала сплетни и всегда была в курсе всех новостей. К счастью, она давно хотела повидать Люсьена и смогла принять его в непривычно ранние для визитов часы.

Когда Стрэтмор вошел в гостиную леди Стид, она сидела у камина, закутавшись в шаль, миниатюрная женщина с серебристо-седыми волосами.

Леди Стид пробовала протестовать, потом махнула рукой и весело улыбнулась.

– Ну, рассказывай, что тебя интересует на этот раз?

– По-моему, у вас были друзья в Уэстморленде.

– Да, Милтоны. Они живут недалеко от Кендала. Вдова Милтона и я уже лет шестьдесят – лучшие подруги. Я гощу у них по две недели каждое лето по пути в Шотландию. Теперешний виконт Милтон – мой крестник. Лорд Милтон женился в двадцать два года, – леди Стид с упреком взглянула на Стрэтмора поверх очков в золоченой оправе, – и сейчас у него уже трое сыновей. Вот мужчина, который выполнил свой долг перед семьей.

Люсьен сделал вид, что не заметил намека. Он уже давно привык к подобным упрекам.

– Ас лордом Марклендом не были знакомы?

– Конечно, была. Это был очаровательный мужчина, но редкостный шалопай. Его имение располагалось в нескольких милях от Милтон-холла. Единственное, что ему хорошо удалось на этом свете, – это произвести двух очаровательных дочерей-близняшек, – леди Стид презрительно фыркнула. – Когда граф умер, его титул перешел к какому-то американскому кузену. Так что, я думаю, этот род угасает. Ведь американцы не относятся к титулам всерьез.

Не успела тетушка углубиться в свою любимую тему о добродетелях наследственной аристократии, как Люсьен задал вопрос, который интересовал его больше всего.

– Расскажите мне о сестрах-близнецах. Вы их видели?

– Почти каждый раз, когда я навещала Мил-тонов. Очаровательная парочка – Кэтрин и Кристина. У обеих имена начинаются на «К». Эти Трэверсы всегда славились своими странностями, – она покачала головой. – Маркленд совсем не обращал на них внимания. Но Анна Милтон была от них без ума и старалась научить их хорошим манерам и ввести в общество.

– И они действительно очень похожи?

– Как две горошины из одного стручка. Никогда раньше не встречала такого сходства. Я не могла отличить их друг от друга. Но характеры у них были совершенно разные. Леди Кристина, старшая, была такая же необузданная, как и ее отец.

Принесли чай, и графиня разлила его по чашкам.

– О выходках Кристины говорило все графство, – продолжила она свой рассказ. – То она в полночь обнаженная купалась в реке, то взбиралась на отвесные утесы. Она могла надеть мужской костюм и отправиться верхом на охоту, а могла затеять спор с викарием на тему логики и довести беднягу до полной растерянности. Ей бы следовало родится мальчишкой.

Это, конечно, прекрасно объясняло поведение девушки. Вот когда она приобрела эти навыки – умение бегать по крышам и забираться в чужие дома.

– А что вы можете сказать о Кэтрин?

– Кэтрин походила на свою мать, а та была дочерью викария. Кэтрин была настоящей молодой леди. Она всегда старалась быть рядом с сестрой и уберечь ее от беды. Милое дитя. Но рядом с Кристиной ее легко было не заметить. Все внимание притягивала к себе ее буйная сестра. Кристина всегда говорила за двоих.

Леди – Стид взяла серебряные щипчики и положила сахар в чашку.

– Все были к ним очень снисходительны. Ведь было известно, что девочки предоставлены сами себе, и никто за ними не присматривает. Говорили, что Кристина попала в какую-то нехорошую историю. То ли сбежала с первым встречным, то ли поступила в театр. В общем, сделала что-то достаточно непристойное.

– Вы в самом деле считаете, что она могла стать актрисой? – Люсьен нахмурил брови. Графиня усмехнулась.

– Да нет, я не думаю, что Кристина способна на это. Но у нес были блестящие артистические способности. Они с Катрин собрали молодежь, живущую по соседству, и ставили спектакли. Особенно удались «Комедия ошибок» и «Двенадцатая ночь».

– Редко кому удавалось посмотреть пьесы, где играли настоящие близнецы, – улыбнулся Люсьен. – Кристина, конечно, играла Себастьяна, а Кэтрин – Виолу?

– Да, и Себастьян у Кристи получился изумительный. Никто бы не осудил Оливию за то, что она потеряла из-за него голову.

– Где бы Кристина сейчас ни была, – задумчиво продолжала леди Стад, прихлебывая чай, – я думаю, что у нес серьезные трудности. Она относится к тому типу женщин, которым необходим рядом сильный мужчина. – Она на минуту задумалась и добавила:

– В жизни и в постели.

– Не думайте, что можете смутить меня своей бравадой, тетушка Джози, – ответил Люсьен с усмешкой. – Я уже достаточно взрослый. А где сестрички сейчас?

– После того, как их отец умер, а имение продано, они уехали из Уэстморленда. Это было пять лет тому назад. Поселились они в Лондоне у своей тетки. Отец оставил их без гроша, и никакое очарование не могло компенсировать отсутствие средств.

– А нет ли у одной из сестер второго имени – Джейн?

– У обеих. Их полные имена – Катрин Джейн Анна и Кристина Джейн Алиса[6]6
  Второе имя девочки – обычно имя крестной матери или крестного отца.


[Закрыть]. Очевидно, Маркленд заранее договорился с сестрой, что она будет крестной матерью его будущего ребенка. А когда жена преподнесла ему двоих вместо одного, он не счел нужным ничего менять, – она пожала плечами. – А может быть, родители решили, что если девочек невозможно различить, то и инициалы у них должны быть одинаковыми.

Люсьен вспомнил, что «Касси Джеймс» сказала, будто ее настоящее имя – Джейн. По крайней мере, тогда она не лгала. Эта маленькая бестия была чертовски умна. Впрочем, он и раньше об атом знал.

– Интересный феномен – близнецы, – сказала леди Стад, видя, что Люсьен погрузился в размышления. – Когда они были еще совсем маленькие, то часто придумывали свой тайный язык.

Увидев, как Стрэтмор изменился в лице, она сразу прервала свою тираду.

– Конечно, ты и сам это прекрасно знаешь. А сестрички Траверс придумали себе прозвища. Я слышала, как они болтали вдвоем.

– А что это были за прозвища?

– По-моему, Кит и Кара. Нет, не Кара, а Кира. Кит и Кира.

– А кому какое прозвище принадлежало? – Люсьен был явно заинтригован. – Кит – это ведь сокращенно – Кэтрин.

– Нет, этого не может быть, – нахмурилась леди Стид. – Все проделки приписывались Кит. Должно быть, это – Кристина.

– Значит, Кит – это Кристина, – сказал Люсьен. Тогда, в первый раз у Рэйфа, девушка назвала себя Китти. Она сделала это автоматически, что было совершенно естественным, если она сама называла себя Кит. Он вспомнил, как она в растерянности пробормотала: «Кит… Китти». Как будто она сначала проговорилась, а потом захотела исправить ошибку.

– Значит, прозвище Катрин – Кира, – добавил он.

Теперь, когда имена были определены, Люсьен перешел к самому главному.

– У девушек были поклонники?

– Ничего серьезного не было. В Уэстморленде всем было известно, что у девушек нет ни гроша, так что как невесты они не котировались. Многие пытались флиртовать с Кристиной, по дерзкая девчонка всех лихо отшивала. Однажды, мне это рассказывала Анна, какой-то вдовец посватался к Катрин. Он решил, что девушка может стать хорошей мачехой сто пятерым детям. А больше я не слышала ни о чем серьезном.

Люсьен понимающе улыбнулся.

– Ну, если уж вы ни о чем не слышали, значит, ничего больше и не было. До сих пор не перестаю удивляться, как вам удастся знать так много.

Леди Стид склонила голову набок и стала похожа на воробышка.

– Ну, мой милый, кажется, я ответила на все твои вопросы. Но я не уверена, что ты ответишь па мой. Объясни, чем ты сейчас так занят?

– Могу ответить только одно. Я пытался выяснить, с кем я имею дело. С одной женщиной или с двумя, – Люсьен поднялся с кресла. – Я вам очень признателен за то, что вы подтвердили существование близнецов-сестричек Траверс. Я ваш вечный должник.

– Передай им, если они в Лондоне, что я буду рада принять их. Вместе или порознь, – сказала леди Стид. – Мне бы хотелось возобновить это знакомство.

– Обязательно передам, – ответил Люсьен. Это приглашение – прекрасный предлог, чтобы навестить Кэтрин. Вряд ли она ему обрадуется, но, кажется, только с ее помощью он сможет разыскать Кристину.

Стрэтмор решил поразмяться. Он отпустил экипаж и пошел домой пешком. Как странно он действовал во всем, что касалось Кристины-Кит! Он снова и снова мысленно повторял ее имя, такое же колючее, как и она сама. Господи, как он надеялся на то, что новых ее имен ему узнать больше не придется. Он уже и так запутался.

Он не мог понять, почему беспокойство не покидало его, ведь он наконец продвинулся в своих поисках. Наверное, он не сможет избавиться от него до тех пор, пока не получит свою Кит. Раз и навсегда.