Текст книги "Сломанная стрела"

– Не говоря уже о неудовольствии Дирка, когда он будет пытаться иметь с ними дело потом… – поддразнила Элспет, а Тэлия покраснела.

Элспет ждала в комнате Тэлии – , наблюдая, как Керен и Джери трудятся над волосами и лицом Герольда Королевы, кладя завершающие штрихи.

Про себя наследница престола была убеждена, что Тэлия и без того достаточно очаровательна, чтобы разбить сердце любому. Она оставалась худой и бледной после перенесенного испытания, но это странным образом только добавляло ей привлекательности. – Казалось, все лишнее сгорело, и от Тэлии осталась лишь ее истинная сущность… или же ее закалили и отточили, словно фамильный клинок. Вот с платьем из белого шелка и серебра пришлось помучиться: его требовалось скроить так, чтобы оно лежало красивыми складками, когда Тэлию понесут на руках, и спускалось ниже ног, чтобы прикрыть уродливые кожаные сапоги. Вместе с тем, подол не должен был свисать до земли, чтобы тот, кто будет нести Тэлию, не наступил на край материи и не споткнулся. Джери сделала Личному Герольду Королевы скромную прическу, под стать простоте платья, а единственным украшением невесты служили свежие цветы.

– «Никто в здравом уме и не взглянет на меня, когда рядом будете вы с Джери», – вполголоса процитировала Элспет, наклонившись к Керен; глаза девочки искрились смехом. – Светлые Гавани, да рядом с ней я смотрюсь, как полуощипанная красная цапля!

– Надеюсь, после стольких часов вы наконец готовы, женщины, – провозгласил Дирк, входя в комнату. Облаченный в наряд из белого бархата, он впервые в жизни выглядел совершенно безупречно и блистательно.

– Дирк! – рассмеялась Джери, вставая между ним и Тэлией. – По обычаю тебе не положено видеть невесту до тех пор, пока вы не встретитесь перед алтарем!

– К лешему обычаи. Единственная причина, по которой я вообще разрешаю Скифу ее нести, это потому, что если я попытаюсь держать одновременно и ее, и кольцо, я что-нибудь из них уроню!

– Ну ладно. Вижу, ты чересчур упрям, чтобы с тобой спорить. – Джери отошла, и при виде друг друга влюбленные, казалось, засветились изнутри.

– Я угрохала на нее два часа… – тихонько пробормотала Джери, явно позабавленная, – а ему стоило два раза моргнуть, и все плоды моих трудов ничего не стоят.

Дирк бережно поднял Тэлию на руки…

– Готова, любимая? – спросил он тихо.

– Всем сердцем, – ответила Тэлия, не сводя с него глаз.

Поле расцветили яркие краски – Зеленое Целителей, Алое Бардов, Синее Стражи – а между ними двигались одетые в более приглушенные серый, бледно-зеленый и красно-коричневый цвета студенты и вспыхивало на солнце золото и драгоценности, украшавшие придворных. Преобладало, конечно же, Белое Герольдов, и не только потому, что по случаю нынешнего торжества Герольдов съехалось дальше больше, чем на церемонию введения Элспет в сан наследницы престола. Половина белых фигур в толпе принадлежала Спутникам; украшенные цветами и лентами любящими руками своих Избранников, они во всех отношениях выглядели так, будто это они сегодня вступали в брак. Даже на жеребенке Симри красовалась гирлянда – хотя он все время порывался ее съесть:

Церемония прошла очень просто, хотя и не относилась к числу обыкновенных – поскольку свадьба пары, соединенной любовью-судьбой, представляла собой не столько обещание, сколько подтверждение уже свершившегося факта. Несмотря на продиктованные самыми лучшими намерениями усилия своих оппонентов, Скифу с Элспет удалось свести пышность и высокопарность к абсолютному минимуму.

Дирк донес невесту до самого алтаря, где очень бережно передал на руки Скифу, который едва не лопнул от гордости и счастья. Элспет вручила Дирку кольцо Тэлии, и он одел его на палец новобрачной. Скиф и Элспет оба кусали губы, чтобы не прослезиться в этот момент: отчасти потому, что Тэлия переодела кольцо, подаренное Крисом в знак дружбы, на соседний палец, а отчасти потому, что обручальное кольцо оказалось все еще ей великовато.

Дирк повторил слова обета голосом, который казался негромким, но был слышен в самых дальних рядах толпы. Затем Тэлия взяла у Керен его кольцо, надела любимому на палец и произнесла свой обет чистым и мелодичным голосом.

Дирк принял ее назад у Скифа – и в тот же миг столпившиеся Герольды стихийно грянули «ура».

Что отчего-то прозвучало совершенно уместно.

Новобрачных усадили на груду подушек, принесенных руками всех присутствовавших в Коллегии, словно на трон, устроив Тэлию так, чтобы она могла все видеть, не напрягаясь. Элкарт подождал, пока толпа поздравлявших не рассеялась и Тэлия с Дирком не остались одни, и лишь тогда подошел к ним. Глядя на молодоженов, декан покачал головой.

– Надеюсь, вы двое отдаете себе отчет в том, что ваш вид воспаляет воображение целого поколения Бардов, – сказал он с шутливой-суровостью. – Боюсь даже думать обо всех кошмарных опусах, которые мы должны будем выслушать в течение следующего года только от студентов – а ведь каждый мастер-Бард будет убежден, что именно ему суждено стать автором новых «Солнца и Тени».

– О боги, – простонал Дирк, – я и не подумал об этом… Как вы думаете, я еще могу от нее отказаться? Тэлия окинула супруга задумчивым взглядом.

– Разумеется, мы легко могли бы учинить безобразную ссору, не сходя с места. – Она взвесила в руке винную бутылку, прикидывая ее тяжесть. – Этим можно было бы сделать очаровательную дырку в его черепе – не говоря уж о живописном зрелище, которое получится, когда бутылка разобьется и красное вино зальет белоснежный бархат костюма. – Несколько мгновений она переводила взгляд с бутылки на Дирка и обратно, потом вздохнула. – Нет, не пойдет. Я сама могу забрызгаться вином. И если я его уложу, как я доберусь до своей комнаты?

– А если я откажусь от нее, с кем я сегодня буду спать? – добавил Дирк, и Тэлия хихикнула. – Извините, Элкарт. Придется уж вам потерпеть. Чем мы можем вам служить?

– Вообще-то кое-чем можете. Я хотел сообщить вам решение Круга относительно назначения Дирка.

Тэлия немного напряглась, но больше ничем не выдала, что боится услышать следующие слова Элкарта.

– Прежде всего, я ухожу в отставку с поста декана. Я намерен и дальше оставаться преподавателем истории, но с обеими должностями одновременно мне уже не справиться. Боюсь, я немного старше, чем выгляжу, и годы начинают сказываться. Меня сменит Терен. А ты, Дирк, сменишь Терена в должности преподавателя курса ориентации, а кроме того, будешь обучать студентов пользованию Даром.

Тэлия была ошеломлена; она ожидала услышать, что Дирку дали нового напарника, или, по меньшей мере, что его назначат объезжать сектор. Она отчасти смирилась с этой мыслью, внушая себе, что заполучать Дирка время от времени безусловно лучше, чем не иметь его вовсе.

– Элкарт… вы, наверное, шутите, – запротестовал Дирк. – Вы же знаете, я не ученый! Если Круг пытается сделать нам одолжение, создать для нас привилегированные условия…

– То мы предпочитаем, чтобы вы этого не делали, – закончила Тэлия за него.

– Дорогие мои ребята! Никаких привилегированных условий мы вам не создаем. Дирк, от тебя по-прежнему будут ожидать выполнения особых поручений, как и раньше, не заблуждайся на сей счет. Единственное, от чего мы тебя действительно освобождаем – это от патрулирования проблемных секторов. Мы выбрали тебя в качестве преемника Терена по той же причине, по которой когда-то выбрали его, чтобы сменить в должности преподавателя ориентировки Верду: за твое умение обращаться с детьми. Вы оба можете взять растерянных, испуганных ребятишек и дать им тепло, ободрить, внушить твердое знание того, что они здесь на своем месте и среди друзей. Дирк, ты демонстрировал это качество снова и снова, когда обучал студентов пользоваться Даром – то, как ты направлял Гриффона, вселял в него уверенность, ни разу не дав ему почувствовать, что его Дар пугающ или опасен, иначе, чем мастерской работой не назовешь. И взгляни на результат! Мальчик настолько тебе доверял, что вошел в контакт с тобой, даже не спросив, почему и зачем; настолько, что в точности последовал твоим указаниям, и теперь Гриффон – невоспетый герой Битвы Демонов. Такого рода умение в учителе встречается гораздо реже, чем научные наклонности, и именно оно нам и нужно. Так что чтобы я больше не слышал глупостей насчет «льготных условий», ладно?

Дирк облегченно вздохнул и крепче прижал к себе Тэлию. Она поблагодарила Элкарта сияющими глазами.

– Это еще не все. Вы будете также работать с Кириллом: Дирк постоянно, Тэлия – когда будет время. Если не считать летописей, столь старых, что мы не можем определить, где сказка, а где быль, мы впервые узнали о том, что Спутники могут сознательно увеличивать возможности людей. Мы хотели бы выяснить, может ли их помощью воспользоваться любой Герольд, или же это нечто свойственное только вам двоим и Элспет, или даже только вашим Спутникам. Прежде, чем Кирилл закончит работать с вами, ты вполне можешь пожалеть, что не оказался снова в поле!

Дирк и Тэлия рассмеялись – немного невесело: Кирилл безжалостно загонял себя, когда дело касалось изучения Геральдических Даров, и будет ожидать от них того же.

– И наконец, я принес вам свадебный подарок от Круга: следующие две недели – ваши, можете провести их, как вам заблагорассудится. Мы все как-нибудь обойдемся это время без вас обоих. Тэлии по-прежнему нужно встречаться с Целителями, конечно, но в остальном… ну, если вы решите устроить несколько поездок с ночевкой, никто вас искать не будет. В конце концов, Тэлия, возможно, ходить тебе и нельзя, но ездить верхом-то ты точно можешь! Только договорись обо всем с Целителями. Вот уж чего мне даром не надо – чтобы Деван стал охотиться за моей головой! Этот парень может быть невероятным злыднем.

Тэлия рассмеялась и пообещала; по задумчивому блеску в глазах Дирка она поняла, что он уже придумал пару мест, куда можно съездить. Они обменялись с Элкартом еще несколькими шутками, а затем историк – уже не декан, к чему еще предстояло привыкнуть – откланялся. Дирк покачал головой. – Я никогда в жизни не представлял себе, что буду учителем, – сказал он тихо, – Это Кр…

Он проглотил конец фразы.

– Это Крис хотел им стать, – договорила Тэлия, внимательно глядя на него. – Ты избегаешь говорить о нем, любимый. Почему?

– Из страха, – откровенно ответил Дирк. – Страха, что причиню боль тебе… что мне самому будет больно. Я… я все еще не знаю толком, как вы относились друг к другу…

– Тебе нужно было только спросить, – мягко сказала Тэлия и втянула его в раппорт ласковым ментальным прикосновением. Спустя мгновение Дирк поднял глаза, встретился с ней взглядом и улыбнулся.

– А ты говорила, что эмоции не могут ясно говорить. Значит, вот как все было? Тэлия кивнула.

– Ни больше, ни меньше. Крис пытался рассказать тебе, но ты не слушал.

– Действительно. – Дирк вздохнул. – Боги… я скучаю по нему. Я так по нему скучаю…

– Когда мы потеряли его, мы потеряли больше, чем друга, – сказала Тэлия с запинкой. – Думаю… думаю, мы потеряли часть себя.

Дирк долго молчал.

– Тэлия, что случилось после того, как он умер? Ты говорила какие-то очень странные вещи, когда ответила на мой зов и вернулась к нам.

Она покачала головой, в раздумье наморщив лоб.

– Любимый, я не знаю. Все слишком неясно, да к тому же перемешано с болью, жаром и бредом. Все, что я могу сказать наверняка – что я хотела умереть и должна была умереть – но что-то удержало меня от смерти,

– Или кто-то.

– Или кто-то, – согласилась Тэлия. – Может быть, Крис. По крайней мере, так говорит моя память.

– Мне за многое нужно его благодарить, и не только за это, – задумчиво сказал Дирк.

– Гм?

– Ты узнала от него, что такое любовь, до того, как те скоты обидели тебя.

– Да, это помогло, – сказала Тэлия, немного подумав.

– Милая, ты готова пройти через это? – спросил Дирк после паузы. – Ты уверена?

В ответ она поцеловала его, по-прежнему удерживая раппорт между ними. Когда они отодвинулись друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Дирк усмехнулся, заметно успокоенный.

– Гедонистка, – сказал он.

– По меньшей мере, – согласилась Тэлия, наморщив нос, затем снова посерьезнела. – Да, шрамы остались – но у тебя они тоже есть. Раны зажили: ты же знаешь, я не единственная Целительница душ, всего лишь единственная, кто по совместительству является и Герольдом. Райни молодец, не хуже меня. Кроме того, я не хочу, чтобы то, что случилось, встало между нами – и ведь они всего лишь ранили мое тело, но меня не коснулись. То, что случилось с тобой, было хуже: Нерил надругалась над твоей душой.

– И это тоже прошло, – сказал Дирк спокойно.

– Тогда оставь все в прошлом. Никому не удается пройти по жизни, не заработав парочки шрамов. – Тэлия прижалась к нему, когда новый гость подошел, чтобы поздравить их.

Затем внезапно выпрямилась.

– Боги!

– Что? – испуганно спросил Дирк; он успокоился, лишь увидев, что на лице любимой нет боли. – Что случилось?

– Тогда, во время моей стажировки… та история с Мэйвен, Погодной Ведьмой… она Предвидела кое-что для меня, а я тогда ума не могла приложить, что она имела в виду. А теперь знаю! Она сказала, что я увижу Гавани, но любовь и долг не пустят меня в них… и…

Она осеклась.

– И? – ласково напомнил Дирк.

– Что… что моей величайшей радости будет предшествовать величайшее горе. О, боги… если бы я только знала… если бы я догадалась…

– Ты никак не могла предвидеть того, что случилось, – ответил Дирк с такой силой, что Тэлия, забыв о своих душевных терзаниях, уставилась на него. – Никто не мог. Никогда не вини себя. Неужели ты думаешь, притом, что среди Герольдов есть Провидцы, что если бы имелся хоть какой-нибудь способ предотвратить то, что произошло, это не было бы сделано?

Тэлия вздохнула и снова расслабилась.

– Ты прав… – сказала она медленно – Ты прав.

Празднество продолжалось далеко затемно, пока наконец, поодиночке и парами, гости не начали расходиться. Некоторые отправились на другие вечеринки – наподобие той, которая, как знали Дирк и Тэлия, наверняка устраивали где-то их товарищи-Герольды.

У других на уме были дела более личного свойства. В конце концов Тэлия с Дирком остались одни – чему отнюдь не огорчились. Тэлия умиротворенно прильнула к плечу мужа, который легонько ее обнял, и смотрела, как над головой расцветают звезды.

– Холодает, – сказала она, наконец.

– Замерзла?

– Немножко.

– Что ж, – усмехнулся Дирк, – нам, безусловно, облегчили возможность уйти незаметно.

– Я практически уверена, что они нарочно. И без того хватало неловкости от всех этих криков «ура» и прочего.

– Могло быть и хуже. Подумай об украшенном цветами помосте! Подумай о Спутниках в Высоком Храме! Подумай о наших с тобой сахарных изваяниях в натуральную величину!

– Лучше не буду! – засмеялась Тэлия.

– Готова идти?

– Да, – ответила она, обхватывая Дирка руками за шею.

Дирк отнес жену вверх по лестнице в ее комнаты – отныне их комнаты – на сей раз не прыгая через ступеньки, а ступая осторожно, медленно, чтобы не встряхнуть.

К их общему удивлению, на верхней ступеньке лестницы они обнаружили сидящую Элспет.

– Что ты, ради всех богов, здесь делаешь? – поинтересовался Дирк.

– Охраняю ваш порог, о великолепный. Студенты придумали. Мы дежурили по очереди с того момента, когда вы ушли сегодня утром. То есть, за исключением самой церемонии – на время ее мы установили на лестнице ловушку. Учтите, не потому, что мы кого-то подозреваем, просто хотели быть уверены, что никто не сможет войти, чтобы сыграть какую-нибудь шутку, пока вас нет. У некоторых людей весьма паскудное понятие о смешном. В общем, вот вам наш свадебный подарок. – С этими словами она поскакала вниз по лестнице, не дожидаясь благодарности.

– У нее любящее сердце, – тихо сказала Тэлия, – Когда-нибудь она станет хорошей королевой.

Дирк толчком ноги отворил дверь, осторожно опустил Тэлию на кушетку и повернулся, чтобы закрыть дверь и задвинуть щеколду – Не то, чтобы я кого-то подозревал, – сказал он с блеском в глазах, – но после одного твоего недавнего поступка мне хочется убедиться, что нам не помешают.

– Еще не совсем пора, – ответила Тэлия с улыбкой, – сначала у меня есть для тебя невестин подарок.

– Что?

– Один хороший обычай моего народа. Невеста всегда дарит жениху подарок. Он вон там, у очага.

– Но… – на миг Дирк потерял дар речи. – Тэлия, тут же Сударыня. Это твоя арфа, я не могу ее взять!

– Взгляни еще раз.

Дирк так и сделал – и увидел, что рядом, скрытая в тени, стоит вторая арфа. Он выставил обе на свет и пристально исследовал.

– Я не могу их различить, – признал он, наконец.

– Ну, я могу, но Сударыня у меня уже много лет, так что я знаю каждый завиток в ее древесном узоре. А больше никто не может. Они близнецы, сделаны одной рукой, из одного материала; они даже ровесницы. Нет… – она предостерегающе подняла руку. – Не спрашивай, где или как я ее нашла. Это моя тайна. Но взамен ты должен обещать, что научишь меня играть на Сударыне так хорошо, как она заслуживает.

– Охотно… с радостью. Мы сможем играть дуэтом… как…

– Как когда-то вы с Крисом, – закончила за него Тэлия, когда Дирк не смог договорить. – Любимый… думаю, настала пора для последнего подарка… – и она прикоснулась к его сознанию, разделив с ним невероятную радость, которой был отмечен уход Криса.

– Боги… о, боги, это помогает… ты наверняка знаешь, как сильно помогает, – смог спустя минуту выговорить Дирк. – Если бы только… как бы я хотел точно знать, что он знает о нас… знает о том, что с нами сейчас.

Он поднял Тэлию с кушетки, чтобы отнести в спальню.

– Если бы мне даровали исполнение одного желания, я пожелала бы того же, – ответила она, прижимаясь щекой к бархату его туники. – Однажды Крис сказал мне, что его самое заветное желание – увидеть, как двое людей, которых он любит больше всего, обретут счастье друг с другом…

Она собиралась сказать еще, но тут вокруг нее закружился знакомый аромат, и Тэлия ахнула.

– Что случилось? Тебе больно? – встревожено спросил Дирк.

– Там… на кровати…

В центре кровати, на уровне сердца, лежала ветка мелких цветов, известных как «девичья надежда». Дирк посадил Тэлию на постель, и она трясущимися руками взяла цветы.

– Ты их положил? – спросила она дрожащим голосом.

– Нет.

– А с тех пор, как мы ушли, сюда никто не входил… Когда Крис подарил мне кольцо, он скрепил им букет таких цветов по случаю Середины Лета, – продолжила Тэлия приглушенным голосом:

– Я никогда прежде не встречала такого запаха, и он пообещал мне, что найдет их для моего свадебного венка, даже если ему придется самолично их вырастить – но я ни разу не видела их нигде поблизости отсюда…

– Дело не только в том, птичка, – сказал Дирк, беря у нее цветы и удивленно их разглядывая. – Этот цветок цветет только раз в год, в Середине Лета – неделю до него, неделю после. Сейчас разгар осени. В теплицах их выращивать нельзя, пробовали. Чтобы найти хоть один цветочек, не говоря уж о таком букете, нужно чудо. Человеку такое не под силу.

Оба отвели глаза от цветов и переглянулись – и на их лицах начала медленно проступать улыбка, в которой, впервые за многие недели, не таилась грусть.

Дирк обнял Тэлию так, что цветы оказались между ними.

– Наше желание сбылось – исполним ли мы его желание? Тэлия осторожно потянулась и поставила цветы в вазу на ночном столике за его спиной.

– Да, – выдохнула она, снова поворачиваясь к Дирку и касаясь его мыслями так же, как уже касалась его губ своими, – Думаю, мы должны.