Текст книги "Ожерелье"

Глава восьмая. Воскресенье, 28 ноября, наши дни

Сьюзен двигалась на запад по шоссе 29, оставив озеро Люцерн далеко позади. Голубая полоса выросла и теперь занимала все небо. Когда перед ней развернулся вид на шоссе, она подумала о том, как же все-таки огромен этот мир. Она открыла окно и вдохнула бодрящий холодный воздух.

Сьюзен включила радио в поисках поп-музыки или кантри, но в итоге натыкалась только на спортивные каналы и политические разговоры. К черту все это. Она выключила радио и, не раздумывая, начала петь: «Ничто не остановит меня, никто не замедлит меня, о нет…»[3]3
  Песня «Меня не остановить» американского певца Мэттью Уайлдера, чей голос также звучит в любимом мультфильме Эми «Мулан».


[Закрыть]

Она вспомнила, когда впервые услышала эту песню: летом, перед тем как начала встречаться с Дэнни, ей было шестнадцать лет. Молодая, свободная и полная надежд. Сьюзен запела громче: «Я бегу, не касаясь земли, о нет, я должна продолжать движение…»

Когда она проехала мимо съезда на Голуэй, ей вспомнилась другая песня – «Рок круглые сутки». Это было одно из немногих ее радостных воспоминаний об отце. Иногда они пели ее вместе после ужина, в течение примерно десяти минут, когда в нем еще оставались какие-то живые эмоции, прежде чем он усаживался перед телевизором и засыпал. Пару раз она даже танцевала с ним.

«Сегодня вечером мы зажжем до утра, – пропела она. – Мы будем зажигать, зажигать, зажигать до самого рассвета…»

Она проверила счетчик. Сьюзен проехала целых восемьдесят километров. Осталось всего две тысячи триста тридцать! К вечеру она доберется до Буффало, может быть, даже приедет на пару часов позже. Потом съедет с шоссе и поищет дешевый мотель. Она ничего не бронировала через интернет, поскольку решила, что сориентируется на местности. Где остановится, там и поищет место для ночлега. В любом случае она всегда могла поспать в своей машине.

Она понимала, что смысл ее путешествия состоял не в осмотре достопримечательностей. Убийца Эми был на пороге смерти. Наконец настало время Сьюзен обрести свободу.

Она снова запела, это был хит кантри от одного из участников «Американского идола». Эта песня вышла уже после того, как Эми была убита, и поддерживала ее на протяжении многих лет: «Иисус, садись за руль, – пела она, – возьми его из моих рук…»[4]4
  Речь идет о песне современной кантри-певицы Кэрри Андервуд «Иисус, садись за руль».


[Закрыть]

Внезапно она услышала ужасный скрежещущий визг. Какого черта?! Затем у нее под ногами сильно затрясло машину.

Сьюзен почувствовала, что машина сбрасывает скорость, и нажала на педаль газа. Но ничего не произошло! Неужели машина только что приказала долго жить? В зеркале она увидела грузовик, несущийся на нее на полной скорости. Завизжали шины грузовика, водитель просигналил. Теперь эта махина полностью занимала отражение в боковом зеркале.

У нее не было времени проверить, если ли справа место для маневра. Она резко повернула и врезалась в металлическое ограждение. Когда переднюю часть машины вынесло обратно на дорогу, тело отбросило вправо. Сьюзен попыталась вернуться за руль и выпрямить машину, чтобы ее не заносило. Грузовик с ревом подъехал еще ближе.

Она отчаянно боролась с рулем, машину заносило то вправо, то влево. Затем в паре сантиметров от ее бокового зеркала с визгом промчался грузовик. «Додж-Дарт» резко остановился на обочине.

Сьюзен сидела не двигаясь, сердце бешено колотилось. Ну ни хрена ж себе, выругалась она. Мимо пронеслись еще две машины. Затем она попыталась завести двигатель.

Двигатель заскулил, зарычал, закричал. Но машина не двинулась с места. Какая же я идиотка! Зачем я выжала из нее сто тридцать в час? Господи, только бы она была жива.

Глава девятая. Суббота, 13 апреля, двадцать лет назад

Сьюзен расхаживала взад и вперед по кухне, не в состоянии даже присесть. Офицер Линч говорил полицейскому на другом конце радиосвязи:

– Отвезите Фрэнка в участок в Люцерне. И продолжайте спрашивать его, где Эми. Не сдавайтесь.

Линч отключился и связался по рации с несколькими другими полицейскими, направив их на обыск дома, машины и компьютера Фрэнка. Жена Фрэнка уехала в Огайо навестить свою мать, так что при желании он мог бы спокойно привезти Эми домой.

Что, если Эми в подвале Фрэнка, живая? Но двадцать пять минут спустя, сразу после полуночи, по радио передали, что Эми в доме Фрэнка не обнаружили.

Затем Сьюзен услышала по радио голос того самого напарника Линча с кислым лицом. Он немного потрескивал:

– Хорошо, Фрэнк здесь. Мы посадили его в переговорную.

– До сих пор молчит? – спросил Линч.

– Да. Он позвонил своему знакомому адвокату по имени Дьюи Мартин. Из Саратоги.

– Я сейчас буду. Прием, – сказал Линч и выключил радио. Он попросил Сьюзен остаться дома у телефона на случай, если у него возникнут к ней какие-нибудь вопросы. Или на случай, если Эми позвонит. Затем он ушел.

Без полицейской рации Сьюзен чувствовала себя еще более отрезанной от всего происходящего. К счастью, с поисков вернулась Молли, так что она была не совсем одна.

– Позволь мне приготовить тебе чашечку кофе, – мягко сказала Молли. – Тебе нужно сесть и отдышаться.

Но как только Сьюзен села, в дверь вошла Ленора. Сьюзен вскочила, скрючив пальцы, как когти, готовая разорвать свою мать на части.

– Как ты могла просто оставить сообщение на автоответчике? – закричала она. – Почему ты не дозвонилась до меня?

– Ты всегда возвращаешься домой после того, как отвозишь в школу Эми! Откуда мне было знать, что сегодня все будет по-другому? – прокричала в ответ Ленора.

– Ты должна была убедиться, что я получила твое сообщение!

– Леди, это делу не поможет, – попыталась успокоить их Молли.

– Твой жуткий гребаный хахаль похитил мою дочь! – заорала Сьюзен.

– Как ты можешь так думать?

– Ты что, издеваешься надо мной?

– Да это все херня собачья, Фрэнк бы так никогда не поступил!

– Я понимаю, что вы обе очень расстроены, но давайте потише, – сделала вторую попытку Молли.

Сьюзен открыла рот и издала оглушительный, бессловесный рев. Ее мать в ужасе отскочила назад и подняла руки, чтобы защититься от своей дочери.

Было три часа ночи, прошло почти двенадцать часов с тех пор, как исчезла Эми. Сьюзен боялась, что она действительно причинит боль своей маме, поэтому вышла на улицу и прокричала имя Эми. На несколько мгновений все вокруг стихло, а потом снова стало слышно, как ухают совы.

Она не могла просто сидеть здесь с Молли и своей чертовой матерью и ничего не делать. Она чувствовала, что в любой момент может вспыхнуть как факел. Она запрыгнула в свою машину и завела двигатель. Молли и Ленора вышли из парадной двери и окликнули ее, но она успела сбежать от них.

Через пять минут она была в полицейском участке. На стоянке было полно полицейских машин, не только из Лейк-Люцерна, но и из Коринфа, Лейк-Джорджа, Квинсбери и Гленс-Фолса. Сьюзен предположила, что все эти машины были направлены на розыск Эми. Она вышла из машины, взбежала по ступенькам и вошла внутрь, моргая от света флуоресцентных ламп. Молодая женщина в сером свитере с V-образным вырезом сидела за стойкой регистрации и показывала паре полицейских карту улиц. Сьюзен поспешила к ним:

– Где Фрэнк Симмонс?

– Извините, я не могу вам этого сказать. Кто вы? – спросила женщина.

– Я мать, – отрезала Сьюзен.

Она обошла служащую и открыла дверь в коридор. Та встала и схватила ее за руку:

– Но, мэм…

Сьюзен высвободилась и побежала по коридору.

Женщина и один из полицейских погнались за ней, призывая ее остановиться, но она проигнорировала их. Сьюзен заглянула во все комнаты, в которых горел свет, несмотря на позднее время. В итоге она добежала до большой комнаты, в которой стояло множество столов, внутри комнаты было пятеро или шестеро полицейских. Она открыла дверь и вошла внутрь.

Женщина и полицейский все еще преследовали ее с криками, что она не имеет права туда заходить. Другой коп встал у нее на пути, но она увернулась от него и продолжила движение. Что-то подсказывало ей, что человек, похитивший ее дочь, был где-то здесь.

А потом она увидела его. Внутри маленькой комнаты с большим зеркальным окном. Ему было за пятьдесят, лысеющий, с густой каштановой бородой и крошечным курносым носиком, о котором говорила Эми. Он выглядел испуганным. Человек сидел за маленьким столиком в одиночестве, стуча кулаками друг о друга, чтобы унять беспокойство.

Сьюзен попробовала открыть дверь. Та была не заперта. Она поспешила в комнату, и Фрэнк поднял на нее глаза. Его лицо было уродливым, изможденным и отвратительным. Что ее мать нашла в этом подонке?

Сьюзен бросилась к нему.

– Где моя дочь? – закричала она.

Фрэнк сидел с открытым ртом.

Что ты сделал с моей дочерью?

Она набросилась на него с кулаками. Фрэнк поднял руки, чтобы защититься, но она ударила его прямо в челюсть. Она никогда в жизни ни с кем не дралась, но наносила удар за ударом. Он попытался отодвинуться от нее, но его стул соскользнул, и он упал на пол. Сьюзен пнула его и закричала:

– Где Эми? Где Эми?

Забежали двое полицейских, взяли ее под руки, но она продолжала жестоко пинать Фрэнка.

Затем вбежал Линч и крикнул:

– Сьюзен!

Он заключил ее в грубые медвежьи объятия и отодвинул назад, чтобы она больше не могла ногами дотянуться до Фрэнка.

Фрэнк сидел на полу, ощупывая ребра, из разбитой губы хлестала кровь. Парень средних лет в кожаной куртке – адвокат Фрэнка Дьюи, как поняла Сьюзен, – вбежал и закричал:

– Что, черт возьми, происходит? Что вы сделали с моим клиентом!

Линч все еще держал Сьюзен в объятиях. Она повернула голову и посмотрела на Фрэнка сверху вниз.

– Пожалуйста, – умоляла она, – просто скажи мне. Где моя дочь?

Наконец Фрэнк встал.

– Я не знаю, – ответил он.

– Ни слова, Фрэнк, – встрял Дьюи. – Не говори ни слова, Фрэнк.

– Мне на хрен не нужно все это дерьмо, – бросил Фрэнк. – Я не знаю, где твоя гребаная дочь. Вчера я был на рыбалке.

– Фрэнк, заткнись!

Фрэнк ткнул пальцем в Сьюзен:

– А ты еще большая стерва, чем твоя мамаша, ты это знаешь?

– Где вы рыбачили? – спросил Линч.

– Фрэнк, я тебя предупреждаю… – начал было Дьюи.

Но Фрэнк проигнорировал его слова. Сьюзен изучала глаза Фрэнка, пытаясь понять, говорит ли он правду или врет, когда он произнес:

– Река Шрун. Сразу за мостом, за Уорренсбургом.

– Когда вы ушли оттуда? – спросил Линч.

– На закате, во сколько он там был. Я пошел домой, съел остатки пиццы и лег спать. Спал тоже довольно хорошо, пока ваши головорезы не разбудили меня посреди ночи.

– Вас видел кто-нибудь вчера днем или вечером?

– Нет. Я должен был встретиться с матерью этой сучки, но она бросила меня ради какого-то другого парня. А теперь я собираюсь заткнуться. Адвокат, как расценивать нападение на меня, которое было только что, могу я подать в суд на копов за это?

– Черт возьми, да, – откликнулся Дьюи. – Срубить сто тысяч с них не составит особого труда. Легко, это того стоит.

Фрэнк улыбнулся:

– Превосходно. Спасибо, леди. Я вам очень признателен.

Сьюзен хотелось оторвать этому парню яйца. Но она позволила Линчу вывести ее из комнаты. Выбора у нее не было.

– Что нам теперь делать? – спросила она.

– Ну, по крайней мере, теперь у нас есть его алиби, – ответил Линч. – Пойдемте в мой кабинет, немного выдохнем.

– Я не хочу отдыхать, выдыхать, остывать! Как вы считаете, он говорит правду?

– Мы выясним это. Наши люди просматривают его компьютер, мы ищем все точки, где он был и куда мог пойти. А теперь почему бы вам не отправиться домой?

Они вернулись в его кабинет с простым металлическим столом без лишних вещей, он полез в ящик и достал еще на две трети полную бутылку «Джек Дэниелс»:

– Возьмите это с собой. Налейте выпить, когда вернетесь домой.

Сьюзен понимала, что Линч был не из сентиментальных парней, поэтому она оценила этот жест. Взяла бутылку и поехала домой. Молли и мама все еще были там, к ним присоединился Дэнни. Она все пыталась понять его настроение. Но, похоже, он был так же напуган, как и она.

– Что нового? – спросил Дэнни.

– Да только что выбила все дерьмо из маминого бойфренда.

Ленора сидела совершенно сбитая с толку, пока Сьюзен описывала, как заставила Фрэнка заговорить. Ленора уже понимала, что сейчас лучше не выражать свои мысли вслух, поэтому держала рот на замке.

Но Дэнни слегка улыбнулся жене и сказал:

– Молодчинка, дорогая.

Сьюзен посмотрела в глаза Дэнни. И впервые с тех пор, как они получили плохие новости, они прикоснулись друг к другу.

Сначала это было робкое и неловкое прикосновение, но затем оба обнялись и зарыдали.

Глава десятая. Суббота, 13 апреля, двадцать лет назад

Несмотря на выпитый виски, в ту ночь Сьюзен так и не уснула. Линч звонил ей всю ночь и следующим утром, чтобы сообщить последние новости. По мнению полиции, если Фрэнк убил Эми, то он мог спрятать ее тело в знакомом ему месте. Поэтому, взяв на время поисковую собаку из Олбани, они проверили места рыбалки близ Уорренсбурга и прошлись по охотничьим точкам, потому что по наводке узнали, что Фрэнк каждый сезон охотился на оленей.

Каждый раз, когда Сьюзен поднимала трубку, ее охватывал леденящий страх. Она боялась, что Линч вот-вот скажет ей, что они нашли тело дочери. Она едва могла дышать, и, если приходилось встать, ее ноги подкашивались сами собой.

Однако все звонки заканчивались только тем, что в очередной раз они ничего не нашли. Около полудня Линч зашел к ним, чтобы лично сообщить последние новости. Сьюзен и Дэнни слушали его, сидя рядом друг с другом на диване в гостиной. И если Дэнни все еще злился на нее из-за Фрэнка, то сейчас старался подавить в себе все эти чувства.

– Фрэнк Симмонс работает в магазине «Ксерокс», – сообщил детектив. – Но до этого он работал слесарем, пока его не уволили за то, что он все время опаздывал. В любом случае на предыдущей работе он научился пользоваться отмычками.

Линч выжидающе посмотрел на них поверх края своей кофейной чашки. Сьюзен чувствовала, что должна была о чем-то сейчас догадаться, но не знала, в каком направлении думать. Она ощутила себя не в своей тарелке.

Но Дэнни все понял. Широко раскрыв глаза, он произнес:

– Вы считаете, что Фрэнк вломился вчера к нам домой, прослушал сообщение от матери Сьюзен.

Линч кивнул:

– Верно. У него нет надежного алиби на вчерашнее утро. Он легко мог это провернуть.

Сьюзен схватилась за голову, пытаясь обдумать то, что услышала. На прошлой неделе Фрэнк знакомится с Эми – «красоткой» – и становится одержимым ею, возможно, преследует ее. Вчера, дождавшись, пока Сьюзен и Дэнни выйдут из дома, вламывается к ним…

Она остановилась:

– А зачем ему проникать в наш дом?

– Если он педофил, зацикленный на Эми, он бы захотел украсть что-нибудь из ее личных вещей, например нижнее белье. Затем он слышит сообщение от вашей матери и принимает решение появиться в школе, где он попытался бы схватить ее.

Дэнни нахмурился, размышляя:

– Решил, раз Эми его знает, он может просто сказать: «Меня прислала за тобой бабушка», и она сядет к нему в машину.

Сьюзен схватилась за сердце:

– Он когда-нибудь совершал подобное?

– Его никогда не задерживали за преступления на почве секса. Вернее, не совсем так. В прошлом году его арестовали за непристойное поведение: он мочился на улице в центре города Гленс-Фолс, в субботу вечером, пьяный. У него также есть два предупреждения за вождение в нетрезвом виде.

У мамы прямо глаз алмаз на таких уродов, подумала Сьюзен. Но мог ли он убить Эми, этот жалкий кусок дерьма…

Линч поставил чашку с кофе на стол:

– Я хочу спросить вас кое о чем, ребята. Как бы вы отнеслись к тому, чтобы поговорить с прессой?

Сьюзен представила это и содрогнулась. Она будет как те рыдающие матери, которых она иногда видела по телевизору с микрофонами у лица. Боже, она так не хотела быть одной из них!

– Это поможет? – спросила она.

– Может быть. Так у нас будет намного больше людей, которые могли бы помочь с поисками Эми.

– Тогда, конечно, мы сделаем это.

Улица возле их маленького дома была забита машинами репортеров и фургонами телевизионщиков. Трижды в тот день Линч выводил Сьюзен и Дэнни на крыльцо, чтобы поговорить с прессой.

– Пожалуйста, если у вас находится наша дочь… На Эми было ожерелье из бисера и розовая куртка с черепашками-ниндзя… Если вы что-нибудь знаете, пожалуйста. Пожалуйста, помогите нам!

Между непростым и болезненным общением на камеру Дэнни и Сьюзен весь день провели в лесу с другими поисковиками. Она так часто и громко звала дочь по имени, что охрипла. Дэнни держался как кремень, не отпускал ее руку и терпел все безумные и полубезумные размышления, которые приходили ей в голову. Единственным небольшим положительным моментом во всем этом аду было то, что их общий страх сблизил их больше, чем что-либо за долгое время. Последние несколько месяцев Дэнни был немного не в духе, расстроенный своими проблемами на работе. Но теперь оба были полностью сосредоточены на своей семье. Они отвыкли прикасаться друг к другу, но теперь, казалось, делали это постоянно.

А у Сьюзен без перебоя роились в голове безумные идеи. Сначала она подумала, что, возможно, Фрэнк отрастил бороду, потому что принадлежит к некой секте, затем промелькнула мысль, а не продал ли Фрэнк Эми кому-то, с кем познакомился в интернете, – она слышала, что такая история случилась с одной девочкой в Индиане. Или, может быть, с Эми все в порядке, просто у нее случилась амнезия и она бродит по огромному торговому центру «Авиация» в Гленс-Фолсе, так что им следует направиться туда.

Дэнни и Молли пытались уговорить Сьюзен что-нибудь съесть, предлагали ей легкие закуски: соленые крекеры, овсянку или сыр, который так нравился Эми. Но она не была голодна и в итоге за целый день так ничего не поела, не считая кофе и вчерашнего бурбона.

Теперь ей казалось, что все случилось так давно. Как будто это было в другой жизни. В час ночи после очередных бесплодных поисков Сьюзен и Дэнни вышли из леса за городской свалкой, выключили фонарики, сели в машину и поехали домой.

Дверь в комнату Эми была открыта, и на мгновение Сьюзен поверила, что дочь сейчас выбежит и они наконец обнимутся. Но в комнате ничего не изменилось. Два плюшевых кролика все так же сидели на подушке, там же, где и вчера утром, когда Эми ушла в школу.

– Как долго копы смогут удерживать Фрэнка? – спросила у мужа Сьюзен.

– Если они не получат никаких доказательств, я думаю, что они должны отпустить его уже завтра. Но я уверен, что они будут следить за ним.

– Может быть, он ее где-то спрятал, – предположила Сьюзен. – Может быть, он приведет к ней за собой полицию?

– Возможно.

Они прикончили «Джек Дэниелс», и Сьюзен удалось проглотить несколько крекеров. Ночью она почти не спала, сильно металась по кровати и неоднократно просыпалась. В четыре часа утра она вскочила ото сна, в котором мужчина с пустым, размытым лицом, в длинном темном пальто сбросил Эми с моста в реку.

Она не смогла заснуть, и в пять часов утра они с Дэнни уже сидели в «Додж-Дарте» и ехали к ближайшему мосту через Гудзон. Они прочесали местность вокруг, затем направились еще к двум мостам. После этого они поехали к кафе-мороженому «У Бона» и мини-гольфу, который еще не открылся после зимнего сезона. За этими двумя объектами находился лес, куда похититель мог увести Эми.

Они выполняли страшную миссию: день и ночь искать то, чего отчаянно надеешься не найти, потому что, если бы ты это нашел, оно разрушило бы твою жизнь раз и навсегда.

Теперь с ними на заднем сиденье ездила Ленора. Утром Сьюзен и Дэнни сильно поссорились из-за нее, и, возможно, впервые в жизни Дэнни был на стороне своей тещи.

– Ты должна забыть об этом, Сьюзен, – настаивал он. – Твоя мама любит Эми.

– Она больше заботилась о своем придурочном хахале, чем о собственной внучке. Боже мой, Дэнни!

– Дорогая, она совершила ошибку. Если ты заставишь ее чувствовать себя хуже, это ничему не поможет.

– Мне все равно, – раздраженно ответила Сьюзен. Но она знала, что он прав.

Когда муж спросил, может ли Ленора поехать на поиски вместе с ними, она поворчала, но согласилась.

Сейчас, когда они въехали на стоянку у кафе-мороженого, Сьюзен украдкой взглянула на мать в зеркало заднего вида. Ленора посмотрела на нее в ответ, нахмурив брови над грустными, жалкими глазами, как побитая собака. Сьюзен знала, что ей придется простить свою маму.

Но не сейчас. Она сжала челюсти и отвела взгляд. Она спиной чувствовала грустное разочарование, которое испытывала Ленора на заднем сиденье.

Дэнни припарковался, они вышли. Эллен, одна из прихожанок церкви, ждала их у закрытой витрины с мороженым. Сьюзен поздоровалась с ней, затем посмотрела на поле для мини-гольфа и подумала о том, как сильно Эми любила это поле, особенно лунку с большой фиолетовой акулой, в которую было достаточно легко попасть мячиком. Сможет ли она когда-нибудь снова сыграть здесь?

Ленора и Эллен направились в глубь леса. Сьюзен чувствовала, что мама старается держаться от нее на расстоянии.

Тем временем Сьюзен и Дэнни разделились: она пошла направо, а он – налево, как у них сложилось за последние сутки поисков. Она глубоко вздохнула, собираясь с духом, и заглянула за толстый дуб.

Эми нет.

Она направилась к другому дубу, и еще одному, и еще. Эми нет.

Сьюзен оглянулась на Дэнни и увидела, что теперь он идет с Ленорой. Может быть, все это сблизит их, подумала она. Дэнни и ее мама никогда особо не ссорились, но и не совсем ладили. Он расстраивался, когда та вела себя легкомысленно, а теща считала, что он может быть чересчур властным – например, когда указывает Сьюзен, как именно нужно приготовить курицу, чтобы ему понравилось.

Но теперь, в этот критический момент, они отложили в сторону свои разногласия. Сьюзен почувствовала, как в ее сердце внезапно стало тепло. Она огляделась и нашла еще один дуб, ствол которого был достаточно толстым, чтобы за ним можно было спрятать детское тело. Господи, это настоящая пытка. Она направилась к дереву.

Но тут на стоянку въехала полицейская машина. Присмотревшись, она увидела, что внутри был офицер Линч.

Что-то в том, как он припарковал машину, что-то необъяснимое напугало ее.

Затем Линч вышел из машины. Он увидел Сьюзен и снял полицейскую фуражку.

В прямом смысле снял свою фуражку.

Именно тогда Сьюзен поняла. Она все поняла.

Она начала плакать. К тому времени, когда Линч добрался до нее, она сидела рядом со стволом дерева и рыдала взахлеб.

– Мне очень жаль, – проговорил он.

Она слишком тяжело дышала и не могла ничего ответить. Он наклонился и коснулся ее плеча, затем просто сел рядом с ней и взял ее за руку. Дэнни и Ленора поспешили к ним.

– Что случилось? – взволнованно произнес Дэнни.

А Ленора спросила:

– Вы нашли ее?

– Боюсь, что так, – ответил Линч.

Ленора опустилась на землю. Потом то же самое сделал и Дэнни. Все четверо сидели на холодной грязной листве и слушали Линча, который рассказал, как все произошло.

Четыре часа назад, сразу после рассвета, парочка молодоженов бегала со своим терьером по берегам реки Меттави близ Гранвилла, в часе езды на восток. Собака сошла с тропинки и начала громко лаять. Ребята позвали пса, он не отреагировал, поэтому они сами пошли к нему.

Они увидели тело маленькой девочки. Она лежала на спине, наполовину прикрытая листьями, с кровавой раной на лбу. Ее шея была в синяках, и, хотя Линч до сих пор ждал подтверждения от судмедэксперта, он был почти уверен, что Эми была задушена.

Сьюзен раскачивалась, сидя на земле:

– Вы уверены, что это Эми?

– Боюсь, что так. Я только что вернулся оттуда, и в этом нет никаких сомнений. Я могу показать вам полароидный снимок, если хотите.

Сьюзен ничего не ответила. Она просто закричала. Она кричала так громко, что люди, выходившие из церкви, слышали это почти за полкилометра. Дэнни схватил ее и прижал к себе. Она перестала кричать и замерла в его объятиях.

Сквозь боль она чувствовала, что мама тоже хочет обнять ее, но боится, что Сьюзен оттолкнет ее.

Линч сказал, что сейчас не обязательно смотреть на фотографию. Любой из родителей может сделать это в любое время, когда будет готов, или, если они посчитают нужным, они могут приехать на опознание.

– Где она находится? – спросила Ленора.

– Ее везут в полицейский морг в Олбани, – ответил Линч. – Тело нашли по ту сторону границы в Вермонте, так что в дело вмешалось ФБР. Они попросили, чтобы тело доставили в Олбани, потому что он находится на одинаковом удалении от Лейк-Люцерна и Гранвилла.

Сьюзен не могла понять смысла того, что говорил Линч. Она едва слышала его. Ей было наплевать на ФБР. Все, что она знала сейчас, – это то, что ее ребенок мертв.

Ей было наплевать на месть и правосудие. Она даже не думала об этом. Пока не думала.