Текст книги "Планета Афон. «Достойно есть»"

Попытаемся осмыслить сей феномен на примере крымских татар. Для начала неплохо бы вспомнить, что державы-победительницы во Второй мiровой войне в октябре 1945 года создали Организацию Объединённых Наций. Один из основополагающих принципов ООН – это право всех наций и народов на самоопределение. И в то же время есть требование ООН сохранять территориальную целостность государства. Как можно реализовать на практике право на самоопределение, вплоть до отделения, не нарушая принцип целостности государства?

В Декларации о принципах международного права, принятой 24 октября 1970 года Генеральной Ассамблеей ООН, утверждается, что принцип территориальной целостности призван защитить все государства от посягательств извне, со стороны агрессора. В то же время принцип самоопределения – это неотъемлемое право людей свободно определять свой политический статус, а также своё экономическое, социальное и культурное развитие.

В международном праве есть все необходимые инструменты для преодоления существующих разногласий. Каждый народ имеет право на самоопределение, которое реализуется путём свободного волеизъявления данного народа и вхождения его на тех или иных условиях в другое государство, то есть свободный выбор политического статуса. Осуществление народами права на самоопределение не рассматривается как нарушение территориального единства и целостности. В силу этого они имеют полное право свободно устанавливать свой политический статус и свободно обеспечивают своё экономическое, социальное и культурное развитие. Главное – выявление подлинной воли народа и соблюдение прав человека.

«Свежо предание, а верится с трудом». СССР (до того Советская Россия) – уникальная страна в том плане, что за три четверти века его существования сменилось аж пять (!) конституций. Не знаю, как ты, дорогой читатель, но я другой такой страны не знаю. И самая гуманная в мiре сталинская конституция гарантировала неотъемлемые права народов на самоопределение вплоть до выхода из состава СССР! Понятно, что на бума́ге, ибо все годы советской власти страна и народы, её населявшие, жили исключительно по понятиям. «Закон что дышло».

Вернёмся к крымским татарам. Большинство из них решительно отвергло советскую систему. К тому же они правоверные мусульмане и относятся к своей религии достаточно серьёзно, не являясь при этом фанатиками. В составе Российской империи татары сохранили живое воспоминание о своём историческом прошлом и некоторую самостоятельность. Молодое поколение было уже равнодушно к религии, ачеть сохраняло обычаи, традиции и законы чести.

До начала сталинской индустриализации советская власть ещё как-то считалась с их традициями, но, после того как в Крым начали активно поселяться евреи, татары стали протестовать. Это вызвало подавление татарских элементов, и особенно за то, что они упорно держались мусульманской веры, языка, своей культуры, своего уклада жизни. Их религиозная деятельность беззастенчиво подавлялась, впрочем, как и по всей стране. Это и явилось главным основанием того, что татары, в своей широкой массе крестьянское население, были чужды большевизму, а власть имущие советские господа считали их людьми низшего сорта.

Как потомки древнего кочевого народа, который охотно вспоминает своё боевое прошлое, татары хорошие воины и честно исполняют свой долг. Они с детства воспитываются в духе почитания старших. Накануне войны в Крыму проживало более двухсот тысяч татар. После оккупации Крыма в январе 1942 года фюрер санкционировал формирование воинских соединений из крымских татар. 3 января 1942 года под председательством начальника полиции безопасности и СД, оберфюрера СС Олендорфа, состоялось первое официальное торжественное заседание Татарского меджлиса Симферополя по поводу начала вербовки добровольцев.

От имени Гитлера он поприветствовал Меджлис и сообщил, что фюрер принял предложение татар выступить с оружием в руках на защиту Родины от большевизма и формировании татарских рот самозащиты. Добровольцы будут рассматриваться как служащие Вермахта, они будут поставлены на такое же вещевое и денежное довольствие, как и немецкие солдаты.

В ответной речи главаря прозвучало: «Я говорю от имени Меджлиса и всех татар и знаю, что татары полностью разделяют мои высказывания! Достаточно лишь призыва германской армии, и татары без остатка посвятят себя борьбе с общим врагом. Для нас является большой честью сама возможность бороться под руководством фюрера Адольфа Гитлера, великого человека германского народа. Укоренившаяся в нас вера даёт нам силы, которые мы доверяем без оглядки руководству Вермахта. Наше имя должно позднее произноситься с честью одновременно с теми, кто отдал себя делу освобождения порабощенных народов!» По окончании заседания присутствующие повторили за муллой три молитвы: за достижение быстрой победы и общих целей; за долгую жизнь фюрера Адольфа Гитлера, а также за германский народ и за его храбрую армию; за погибших в боях с большевиками германских солдат.

Вербовка добровольцев проводилась представителями «айнзацгруппы Д». Татарские роты самозащиты хорошо проявили себя в боевых операциях против партизан, хороший опыт был приобретён татарскими добровольцами в операциях разведывательных подразделений и при выполнении задач рекогносцировки. Во время проведения операций роты показали хорошую дисциплину и маршевые возможности. В боях с партизанами части добровольцев полностью либо частично уничтожили их или повергли в бегство. В районе Судака татары сражались с регулярными советскими войсками. О боевом духе свидетельствуют 400 убитых и раненых.

За очень короткое время татары освоились с немецким командным языком. В службе они проявляли усердие и воспринимали полученные задания с чувством осознанного долга. В отношении немецких инструкторов татары вели себя послушно и испытывали неподдельную гордость в тех случаях, когда в их адрес высказывались уважительно, будь то на службе или во внеслужебное время. Особой гордостью наполняла их сама возможность ношения немецкой униформы. Боевая подготовка была в целом воспринята с большим интересом.

Во время этой подготовки стала особенно ощутима нехватка переводчиков. Оправдала себя практика использования пригодных младших унтер-фюреров из рядов татар, которые выучили во время боевой подготовки некоторые немецкие команды. Те, кто служил в Красной армии, легче понимали распоряжения и приказы. На лицах многих татар можно было видеть неподдельную радость, когда они получали возможность ответить немцу немецким словом. В целом татары всегда характеризовались как послушные и усердные бойцы. Вооружение добровольцев осуществлялось непосредственно после формирования воинских подразделений назначенными для этого подразделениями Вермахта. Также было дано указание ввести в состав немецкого госпиталя в Симферополе отделение для татар с татарскими врачами и санитарами.

Большое значение придавалось духовному воспитанию и указанию на смысл и цель их деятельности в составе германской армии. Вошедшие в состав Вермахта татарские добровольцы активно подвергались пропагандистской обработке, то есть воспитывались в антисоветском духе. Для этой цели в армии под руководством начальника отдела 1-й Абвертруппы был создан текущий курс обучения, в рамках которого подходящие люди из рядов добровольцев проходили обучение в качестве пропагандистов. После возвращения в свою часть им вменялось в обязанность обучать и идеологически влиять на татар-добровольцев на занятиях. Это периодически контролировалось со стороны компетентных подразделений, которым эти формирования подчинялись. Для ведения переписки с родственниками была создана татарская почта.

Успехи крымскотатарских подразделений в партизанской войне отметил лично фюрер. Выступая 24 мая 1942 года в Рейхстаге, Гитлер в своей речи заявил, что «в частях германской армии, наряду с литовскими, латышскими, эстонскими и украинскими легионами, принимают участие в боях с большевиками также татарские вспомогательные войска. Крымские татары всегда отличались своей военной доблестью и готовностью сражаться. Однако при большевистском господстве им нельзя было проявить этих качеств. Вполне понятно, что они плечом к плечу стоят с солдатами германской армии в борьбе против большевизма».

Их роль в борьбе с партизанами ещё не оценена в полной мере. Количество партизан в начале 1942 года оценивалось в 6 тысяч человек. В результате крупномасштабных акций это количество сократилось более чем на 2000 убитых и взятых в плен. В состав партизанских отрядов, наряду с ветеранами Первой гражданской войны 1918–20-х годов, входили коммунисты, партийные активисты, руководители колхозов, бойцы органов исполнения приговоров, отставшие от своих частей красноармейцы и матросы. Руководил ими А.В. Мокроусов.

В условиях партизанской борьбы в Крыму не было бы смертей от голода, если бы не измена крымских татар и разграбление продовольственных баз. Эти базы выдал предатель Ибрагимов, который как раз и занимался их закладкой. Бесценные услуги оказали татары Вермахту. Они отражены не только в использованных в качестве боевых групп 14 рот (1600 человек), но и бесподобным вкладом, внесённым разведчиками, проводниками и знатоками местности.

В нападении на партизанские отряды весьма значительную роль всегда играли местные татары. Хорошо зная лес, дороги и тропы, они служили проводниками и всегда приводили карателей с той стороны, откуда их меньше всего ожидали. Проводники из местных татар сыграли ключевую роль в разгроме подразделений 48-й кавалерийской дивизии, которая прикрывала отход от Перекопа основных частей 51-й и Приморской армий.

Одной из ключевых миссией «самообороны» становится расправа над немногочисленными селениями, поддерживавшими партизан. Зимой и весной 1942 года самооборонцы принимали активное участие в карательных экспедициях против таких сёл и часто действовали самостоятельно. Некоторые населённые пункты, такие как Айлянма, Чермалык, где население оставалось верным советской власти, татарами были сожжены, а часть жителей, включая детей, были расстреляны. Та же участь постигла посёлок шахтёров Бешуйских угольных копей Чаир и греческую деревню Лаки, которые поддерживали партизан. В обоих случаях отличился отряд самооборонцев деревни Коуш, на основе которого в январе 1942 года была сформирована 9-я татарская рота. Когда татары села Коуш узнали о связи жителей посёлка Чаир с партизанами, то вместе с немцами пришли в посёлок, сожгли все жилые и нежилые постройки, разграбили всё имущество, а 18 человек мужчин и одного ребёнка в возрасте 3 лет расстреляли.

Особую роль в трагедии Чаира сыграл коушский коллаборационист Смаил Ягъя. Здесь проявился характерный для самооборонцев «почерк» в расправах с захваченным противником – сожжение. В одном из домов Чаира на излечении находились два тяжелораненых партизана красноармейского отряда, которых каратели запретили выносить, и они сгорели заживо.

Вскоре настал черёд деревни Лаки. Это село, населённое преимущественно греками, активно помогало бахчисарайскому партизанскому отряду, которым командовал М. Македонский – тоже грек. Коушанские добровольцы и немцы явились в село 24 марта 1942 года. Согласно записи в дневнике Бахчисарайского партизанского отряда, сожгли дотла всю деревню, разрушили здание сельсовета, школу, клуб, магазин, жилые постройки колхозников и даже церковь, а женщин, стариков и детей, в том числе Елену Гавалло с её 8-месячным ребёнком, расстреляли. Трупы расстрелянных бросили в один из погребов, облили бензином и сожгли. Таким образом, к весне 1942 года, благодаря активной помощи вооруженных коллаборационистов, небольшая местная база партизанских отрядов была полностью подорвана.

Соловецкий монастырь

Командование 11-й армии довольно высоко оценивало подобного рода услуги. Так, в «Положении об организации карательных операций против партизан в Крыму» отмечалось, что татарские стрелковые роты показали себя неустрашимыми и умелыми борцами против партизан. Другой немецкий документ свидетельствует, что татары очень горды тем, что им доверяется такая служба. Они гордятся тем, что носят немецкую форму.

Движение крымских татар не могло рассматриваться только в мелком масштабе Крыма, его следует оценивать как стартовый импульс к началу всеобщего движения тюркских народов. Необходимо иметь в виду, что тюркские народы насчитывают более 20 миллионов, и потенциальная мощь этих народов ещё не получила оценку в полном объёме. Татарский Меджлис на своём заседании от 14 января 1942 года расширил свою первоначальную программу.

«Храбрая германская армия после освобождения остальных областей России от коммунистическо-еврейского господства приступит и к освобождению оставшихся областей. Крымский Меджлис рассматривает своё участие совместно с германской армией в освобождении мусульман Советского Союза как свой священный долг. Если принять во внимание, что азербайджанские татары на Кавказе населяют так важную для нас нефтяную зону вокруг Баку, то непременно следует в дальнейшем использовать подобное восприятие крымских татар для пропагандистской работы и в военных целях». И здесь всё понятно без комментариев.

Желающих освободить Россию от большевистской диктатуры, как мы видим, хватало с избытком. Обо всех рассказывать – бумаги не хватит. Да и надоест это иному читателю, захочется чего-нибудь десертного, с любовной приправой. Такому любителю лёгкого чтива могу посоветовать стихи Тютчева или Беллы Ахмадулиной. Или французский роман XIX века, по которому снята любая американская мелодрама двадцатого столетия. А ещё лучше латиноамериканский сериал, где на протяжении тысячи серий «богатые тоже плачут».

А мне эти «крокодильи» слёзы как-то ниже талии. Меня больше волнуют кровь и слёзы моих соотечественников и деяния их палачей, которых советская власть на протяжении семи десятилетий тщилась изобразить единокровными «братьями-славянами». А также вбить в мозг легенду о «советском» народе, проживающем на одной шестой части суши, и о «великой отечественной» войне Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков.

Один из едва не состоявшихся «советских» граждан, Султан Шаханович Гирей-Клыч, который несколько раз пытался противостоять «красной угрозе», но все его попытки неизменно терпели крах, был потомком чингизидов. Офицер Русской армии, он не мог смириться с тем, что в Советской России его приравняют к черни, поэтому объявил беспощадную войну Советам. Прошедший обучение в Елисаветградском кавалерийском училище и в Офицерской кавалерийской школе, штабс-ротмистр Султан Клыч-Гирей неоднократно получал благодарности от начальства за отличную воинскую службу. Горцы Черкесского конного полка Кавказской туземной дивизии его весьма уважали и попросили назначить своим командиром.

Прошение было удовлетворено. В качестве командира третьей Майкопской сотни Белгородского драгунского полка Клыч-Гирей отличился в Первой мiровой войне, был награждён орденом Святого Георгия и получил чин генерал-майора. Дивизия кавказского конного корпуса, в которой он служил, получила название «Дикой», когда один из её полков пронёсся галопом на смотре перед великим князем Михаилом Александровичем.

Во время Корниловского восстания в 1917 году проявился мятежный кавказский дух Гирей-Клыча. Восстание потерпело неудачу, генерал Крымов покончил с собой. Дивизия подалась на юг России. В 1918-м Султан Гирей-Клыч вместе с остатками потерпевших поражение на Кубани Вооружённых сил юга России отступил в Грузию, затем переправился в Крым, после чего эмигрировал в Турцию в 1921 году, а оттуда – в Европу. Но потомок Чингисхана, способный своими руками свалить коня, не отказался от своей цели победить большевизм.

В эмиграции Султан Гирей-Клыч вошёл в состав Центрального комитета Народной партии горцев Северного Кавказа в качестве секретаря и занялся пропагандистской и политической работой. Партия объединяла тех, кто мечтал видеть Северный Кавказ отдельным государством – Северокавказской Республикой, не входившей в состав СССР.

В 1939 году бывший офицер принял командование черкесскими воинскими подразделениями казачьего корпуса генерала Краснова численностью порядка 6000 человек. В 1943 году нацистским генералом Гельмутом Паннвицем из этого корпуса были сформированы казачьи подразделения, в которые входил и Северокавказский легион.

Формирование легиона началось в 1942 году под Варшавой. Первые бойцы были пленными кавказцами, затем к нему стали примыкать добровольцы из числа эмигрантов и узников концлагерей кавказской национальности. Этот легион под командованием Султана Гирей-Клыча «отличился» в Хорватии во время национально-освободительной войны в Югославии. Казаки Северокавказского легиона, или «черкесы», как их прозвали жители Балкан, дотла сжигали хутора, в которых были замечены партизаны, и отдавали оставшихся в руки усташей – хорватских нацистов. Также в концлагеря сгоняли цыган, евреев и сербов.

В легион входили 8 батальонов и отдельный батальон Bergmann. Батальоны состояли из штабной, пулемётной и трёх стрелковых рот, порядка 1000 солдат и офицеров. Они были вооружены тремя пушками 45-го калибра, полусотней ручных и станковых пулемётов, пятнадцатью минометами, а также автоматами и винтовками.

Несмотря на их старание, горские части у немцев считались самыми неблагонадежными и среди всех легионов наиболее склонными к дезертирству. Поэтому их не посылали на Восточный фронт. Помимо боевых действий против партизан в обязанности легиона входила также пропагандистская деятельность. Северокавказский комитет, в котором состоял и Гирей-Клыч, выпускал газету «Газават», которую распространяли во время оккупации нацистами Кавказа.

В 1945 году, когда победа антигитлеровской коалиции была очевидна, Султан Гирей-Клыч отступил со своим воинским подразделением в Италию, откуда его перевели в Австрию. В мае 1945-го Северокавказский легион вместе с другими подразделениями Казацкого стана сдался английским войскам возле территории тирольского города Лиенца. Англичане передали его советским войскам. Султан Гирей-Клыч был осуждён и в 1947 году казнён.

Подобных свидетельств хватит на сто томов уголовного дела. Рассказывать о зверствах перешедших на сторону фашистов по отношению к бывшим соотечественникам тоже удовольствия не доставляет. Об этом уже написаны тысячи книг, нужно только не лениться их читать. Единственное, с чем моя натура не смирится до гробовой доски, да и у любого здравомыслящего человека тоже, когда отъявленных садистов и палачей, превзошедших по уровню зверств даже своих покровителей, гордо именуют «братским» народом, как было в СССР.

В Белоруссии, например, до сих пор считается по-человечески невозможным сказать вслух, кто сжёг Хатынь. Как же, на Україне наши родные братья, славяне, соседи… Об этой человеческой трагедии знает весь мiръ: фашисты в марте 1943 года согнали в сарай 149 мирных жителей, половина из которых были дети, и заживо сожгли. Но многие годы никто никогда не позволял себе сказать вслух, из кого был сформирован 118-й специальный полицейский батальон СС, который сжёг не только Хатынь, но и множество других сёл и деревень Белоруссии.

Українская повстанческая армия была создана в 1942 году и действовала преимущественно на Западной Україне. Силами УПА под руководством Организации українских националистов (бандеровское движение) проводились этнические чистки на западе Україны, в Полесье, в Белоруссии и Польше. Число жертв среди мирного населения оценивается в десятки тысяч человек, около 300–400 тысяч этнических поляков бежали на запад. Один из главных инициаторов создания ОУН – УПА – Степан Бандера, командующий УПА – Роман Шухевич.

Самое интересное, что в СССР не было принято никакого акта, осуждавшего деятельность ОУН – УПА! Хотя не вызывает никаких сомнений, что лидеры українского национального движения – Степан Бандера, Андрей Мельник, Роман Шухевич и другие – были в той или иной степени связаны с немецкими спецслужбами. Так, 25 ноября 1941 года в совершенно секретном циркуляре по айнзатцгруппе утверждалось как о достоверном факте, что движение Бандеры готовит мятеж с конечной целью создания независимой Україны. Однако даже на Нюрнбергском процессе Организация українских националистов появлялась в документах как преследуемая сторона, оуновцы рассматривались как жертвы. Со стороны трибунала к сведению принимались только конкретные акты по борьбе с подпольем, о деяниях умалчивалось. Даже в «особом мнении» советской стороны ни слова об українских националистах не было. На скамье подсудимых не было ни одного представителя коллаборационистов.

Ещё до вторжения в Советский Союз министр иностранных дел Рейха Риббентроп через главу Генерального штаба Кейтеля передал указание о том, что «необходимо было связаться с українскими националистами, с которыми разведка имела уже соответствующий контакт в военном отношении, для того чтобы «вызвать повстанческое движение в Польше, которое бы имело следствием истребление поляков и евреев в Польше». Кроме того, в своих письменных показаниях полковник Абвера Эрвин Штольце показал, что «связался с находившимися на службе в германской разведке українскими националистами и другими участниками националистических фашистских группировок». Штольце, по его словам, лично дал «указание руководителям українских националистов, германским агентам Мельнику (кличка Консул-1) и Бандере, организовать сразу же после нападения Германии на СССР провокационные выступления на Україне с целью подрыва ближайшего тыла советских войск, а также чтобы убедить международное общественное мнение в происходящем якобы разложении советского тыла».

Споры о бурной истории Україны в ХХ веке не утихли по сей день. Почему Нюрнбергский процесс не признал очевидные факты? Is fesit, cui prodest – кому это выгодно? Тем, кто спустя даже семь десятилетий после окончания Второй мiровой войны «со слезами на глазах» по-прежнему продолжает канючить, что у нас «одна судьба, одна Победа»? Ностальгируя по краху аморфного образования под аббревиатурой СССР, они не могут или не хотят понять, что ничто так не разделяет соседей, как близость. Но история учит лишь тому, что ничему не учит.

В марте 1945 года исход Второй мiровой войны был ясен для большинства её участников. Лидеры будущих стран-победителей даже встретились в Ялте, где обсудили послевоенное устройство мiра, поделив между собой не только Германию, но и другие потенциальные сферы влияния. Однако оставались и те, кто продолжал верить в победоносный для Германии и её союзников исход войны. Среди них были и українские националисты, многие из которых являлись недобитыми Советской армией бойцами дивизии СС «Галичина».

Коллаборационисты поставили задачу сплотить разрозненные силы за счёт централизованного политического объединения. В качестве такой организации был выбран Українский национальный комитет, идея о создании которого появилась ещё в 1944 году. Предполагалось, что организация будет отстаивать интересы українских националистов, воевавших на стороне нацистской Германии, но отказались воевать в Русской освободительной армии Власова.

На самом деле создание организации было попыткой немецких властей изменить политику в отношении их українских холопов. Так, в конце 1944 года из концлагеря на свободу были выпущены Степан Бандера и другие его приспешники. Создание будущей организации он обсуждал вместе с гетманом в изгнании Павлом Скоропадским, видным националистом Андреем Мельником, «президентом Україны в изгнании» Андреем Ливицким и им подобными.

В немецком городе Веймаре, где заседали националисты, 17 марта 1945 года было официально объявлено, что организацию возглавят военный деятель Павел Шандрук, редактор «Энциклопедии україноведения» Владимир Кубийович и экс-бургомистр Харькова Александр Семёненко. Из остатков «Галичины» и добровольцев была создана так называемая Українская национальная армия (УНА), во главе которой был поставлен генерал-полковник Шандрук.

В состав УНА входили до сорока тысяч человек, а боевые действия они вели на территории Австрии. Немцы признали УНА в качестве «единственного представителя українского народа». Дивизию СС «Галичина» в УНА называли 1-й українской дивизией, хотя в немецких документах её именовали 14-й добровольческой гренадерской дивизией войск СС. Её бойцы звались сечевыми стрельцами, среди атрибутики появились трезубы и жовто-блакитные стяги.

Однако окончательно сформировать Українскую национальную армию не удалось: Советские войска вступили на территорию Германии и Австрии. Дни Третьего рейха были сочтены. Выжившие бойцы «Галичины» бежали вглубь австрийской территории, где сдались британским войскам. Попав в плен, українские эсэсовцы заявили, что являются гражданами Польши. Это позволило коллаборационистам избежать депортации в Советский Союз и последующих репрессий. Среди «чудом спасшихся» оказался и глава українского национального комитета Павел Шандрук, который до 1949 года жил в Западной Германии, а затем в США, вплоть до своей смерти в 1979 году. Его соратникам повезло не меньше: из Австрии их отвезли в Италию, где поселили в курортном городе Римини. В дальнейшем многим из них предложили переселиться в Англию с целью использовать после начала холодной войны прожжённых националистов против Советского Союза. Но они бы не были українцами, если бы захотели воевать, поэтому активно переселились в Северную и Южную Америку.

В послевоенные годы организация под названием «Українский национальный комитет» появилась на территории Львовской и Ровненской областей Западной Україны. Она носила подпольный характер и просуществовала вплоть до 1962 года. Потом её членов арестовали и передали в руки «самого гуманного суда в мiре». Руководителей организации расстреляли, а рядовых членов отправили путешествовать по отдалённым советским лагерям.

Фашизм, как известно, не имеет национальности. На что способны нелюди, исповедующие фашистскую идеологию, долго объяснять не нужно. Или нужно? Именно сейчас, когда главным идеологом и вдохновителем «братского українского» народа снова стал Бандера, когда националистические лозунги ОУН – УПА начинают звучать с новой боевой силой…

Затеянную в середине 80-х годов перестройку не ругал и не ругает только ленивый. И цены поднялись, и халява накрылась, и «братская дружба» народов советской империи «вдруг» куда-то подевалась. Согласен, до весны 1986-го большинство жителей Советского Союза считали, например, что Хатынь уничтожили «плохие» немцы – каратели спецбатальона СС. Но как снег на голову в 1986 году свалилась «неприятная» новость, что в Минске военный трибунал судит бывшего полицая, некоего Василия Мелешко. В то время вполне обычный процесс.

Вот только в эпоху всеобщей гласности процесс почему-то объявлен закрытым – все журналисты из зала суда удалены. Но шило в мешке не утаишь, поэтому шибко любознательные сумели-таки выяснить причину оной «секретности». Оказалось, что ветеран самой священной войны, герой и орденоносец Василий Мелешко, на минуточку, один из палачей Хатыни!

Вскоре новое известие из-за плотно закрытых дверей трибунала: разыскали несколько бывших карателей, в том числе некоего Григория Васюру, душегуба из душегубов… И как только стало известно, что в Хатыни зверствовали українские полицаи, так сразу «ум, честь и совесть нашей эпохи» в перекошенном от злобы лице Первого секретаря ЦК КП Україны Владимира Щербицкого обратился в Центральный комитет КПСС с просьбой не разглашать информацию об участии українских полицаев в зверском убийстве мирных жителей белорусской деревни.

В ЦК КПСС к просьбе главаря «братского» народа отнеслись «с пониманием». Для гласности установили определённые рамки, выходить за которые настоятельно не рекомендовалось. Но вскоре весь Союз Нерушимый уже знал, что Хатынь уничтожили українские националисты, перешедшие служить в 118-й специальный полицейский батальон СС. Факты и подробности этой трагедии оказались невероятными, если не сказать шокирующими.

Утром 22 марта 1943 года на пересечении дорог Плещеницы – Логойск – Козыри – Хатынь партизаны отряда «Мститель» обстреляли легковую машину, в которой ехал командир одной из рот 118-го батальона охранной полиции, гауптман Ганс Вельке. Тот самый любимец Гитлера, чемпион Олимпийских игр 36-го года. Вместе с ним были убиты ещё несколько полицейских-українцев. Устроившие засаду партизаны отступили в лес. Тогда полицаи вызвали на подмогу спецбатальон штурмбанфюрера Оскара Дирлевангера.

Пока гитлеровцы добирались из Логойска, полицаи арестовали и расстреляли группу местных жителей-лесорубов. К вечеру 22 марта каратели по следам партизан вышли к деревеньке Хатынь, которую и сожгли вместе со всеми её жителями. Одним из тех, кто командовал расправой над мирным населением, был бывший старший лейтенант Красной армии, попавший в плен и перешедший на службу к фашистам, к тому времени уже начальник штаба 118-го українского полицейского батальона СС Григорий Васюра, тот самый, которого судили в Минске.

Один из карателей, Остап Кнап, на суде дал следующие показания: «После того как мы окружили деревню, через переводчика Луковича по цепочке пришло распоряжение выводить из домов людей и конвоировать их на окраину села к сараю. Выполняли эту работу и эсэсовцы, и наши полицейские. Всех жителей, включая стариков и детей, затолкали в сарай, обложили его соломой. Перед запертыми воротами установили станковый пулемёт, за которым лежал Катрюк. Лукович и ещё кто-то подожгли крышу сарая и солому. Через несколько минут под напором людей дверь рухнула, они стали выбегать из сарая. Прозвучала команда: «Огонь!» Стреляли все, кто был в оцеплении: и наши, и эсэсовцы. Стрелял по сараю и я. Кроме нашего батальона, в Хатыни было около 100 эсэсовцев, которые приехали из Логойска на крытых машинах и мотоциклах. Они вместе с полицейскими поджигали дома и надворные постройки».

Другой «герой» расправы над мирными жителями Хатыни Тимофей Топчий показал: «Тут же стояло шесть крытых машин и несколько мотоциклов. Потом мне сказали, что это эсэсовцы из батальона Дирлевангера. Было их около роты. Когда вышли к Хатыни, увидели, что из деревни убегают какие-то люди. Нашему пулемётному расчету дали команду стрелять по убегавшим. Первый номер расчёта Щербань открыл огонь, но прицел был поставлен неправильно, и пули не настигали беглецов. Мелешко оттолкнул его в сторону и сам лёг за пулемёт…»