Текст книги "Город и горы"

Вот на его глазах появились первые бутоны мака, и с каждым шагом их становилось все больше. Арман поднял глаза и осмотрел маковое поле. Оно казалось таким большим и бескрайним. Как будто вся Армения была окутана бордовыми маками. Он зашел в цветы и ненадолго остановился, созерцая все вокруг. Его внимание резко переместилось внутрь себя.  Он стал следить за тем, что происходит в его голове. За тем как меняется его мысли и эмоциональный фон. Стал ощущать некоторое спокойствие. Раз, он вдохнул воздух, два, вдохнул второй раз и голова немного закружилась. Появилось сильное желание лечь на землю. Примять маки своим телом и заснуть здесь. Поспать всего несколько часов.

Слева виднелась гора Арарат. Арман заметил ее и снова ясно вспомнил все, что с ним сегодня произошло. Он шагнул вперед. Шаг был не особенно длинным, но именно это действие привело его в чувства. Арман шагнул еще раз и уверено пошел через маковое поле по направлению к зеленому лугу. Наконец начала выглядывать зелёная трава.Дурман макового поля немного подействовал на юношу. Голова закружилась. Он знал, что мак за такой небольшой промежуток времени не способен сильно повлиять на сознание. И подумал о том, что, скорее всего ещесказывается усталость и тот факт, что он забыл надеть кепку.

Солнце то скрывалось за облаками, то выглядывало. Этого было достаточно, чтобы темные волосы Армана сильно нагрелись.

Он вышел из поля цветов и проследовал дальше по чуть влажной зеленой траве. Слышно было, как щебечут птицы где-то вдалеке. Странно, что луг был пуст в такой ранний час. Ни какого скота не было видно. Пастухов нигде не было тоже. Одиночество немного расслабило Армана. Захотелось отдохнуть где-нибудь у дерева или посреди луга. Он прошел еще дальше. Трава становилась выше. Ему захотелось лечь на нее и заснуть. Желание не остывало. Арман остановился, но так и не смог заставить себя лечь. Он присел на корточки, осмотрелся и полностью сел в траву, выгнув спину в направлении ног. Потом сел по-турецки и стал размышлять.

Отсюда можно было видеть гору. Арман посмотрел на нее. Каждый раз он восхищался ее красотой и каждый раз чувствовал горечь от того, что гора находится на территории Турции. На территории тех людей, которые некогда терроризировали его народ. А случай произошедший пару часов назад заставлял его с ненавистью относиться к этим людям. Ему приходилось себя поправлять, успокаивать, однако это не помогало. Негативные мысли все больше заполняли его голову. Постепенно его клонило в сон.Усталость сводила его мысли на нет. Глаза стали закрываться. Вот уже захотелось прилечь, и как будто бы онбыл готов к этому. Но внезапно со спины Арман услышал звук копыт, отбивающихся от земли. Он раскрыл глаза от испуга, но не успел повернуться. Что-то стукнуло его по голове. Еще один удар. В глазах темнота. Последнее что он сделал это машинально лёг на траву.

ГЛАВА 2

Сквозь пелену слышался глухой топот копыт. Тело растворилось в невесомости и время от времени подпрыгивало на кочках. Каждый раз, когда упрямый баран останавливался и начинал ходить по кругу, пытаясь скинуть с себя тело Армана, напуганный дед бил тростью животное. Баран тряс головой выказывая недовольство, однако становился податливым и продолжал идти вперед.

Арман лежал на спине барана, как мешок с картошкой. Дед стегал барана своей палкой все чаще. Чем ближе они подходили к деревне, тем больше животное беспокоилось и тем сильнее и чаще дед лупил его.

Пошел небольшой дождь. Маленькие капли падали на молодые зеленые травинки, подкашивая их. Эти капли намочили и шапку деда, и шерсть баранов настолько, что всем кроме Армана, лежавшего без сознания на спине у животного сильно захотелось найти крышу. Дед желал поскорее найти укрытие. Он и так целый день работал. С самого утра ему пришлось втаскивать арбузы на холм, потом в середине дня пасти свое стадо и под конец дня случайно напороться на юношу, да и еще стать виноватым в том, что юноша оказался без сознания. Его посещали разные мысли. Вплоть до того, что не пора ли старому немощному мне перестать работать и попытаться насладится старостью.

Дед обернулся назад и посмотрел на упрямого барана, чья ноша казалась слишком тяжелой со стороны, и отвернулся, чтобы меньше думать о плохом.

– Ну же, хорошие мои, мы почти дошли – громогласно сказал дед под звуки усилившегося дождя.

Деревни не было видно. Дед вглядывался в знакомые ему места, но никак не мог уверить себя в том, что ведет стадо в правильном направлении. Помимо настигших их туч, где-то далеко за горизонтом заходило солнце. Стемнело. Все вокруг казалось незнакомым и тревожным. Даже для человека, который прожил в этих краях всю свою жизнь окружающая местность была неузнаваемой.

Юноша до сих пор находился без сознания. Его тело мирно покоилось на бараньей спине и лишь изредка тревожно вздрагивало. Деда это пугало. Он не знал почему Арман так долго не приходит в себя. Чувство вины и сильной тревоги съедало его старческое сердце. Но несмотря на это, старая закалка и отрешение помогли ему смириться с ситуацией. После часа тщетного поиска оконных огоньков среди холмов родного края, он уже почти бесцельно вёл своих баранов в темноту.

Опираясь на трость дед шел по мокрой земле в надежде отыскать узнаваемое место. Но зрение его подводило. Дождь не прекращался ни на минуту, а вокруг становилось все темнее. Бараны стали разбредаться в разные стороны. Он кричал им, бил их тростью и бегал вокруг них под дождем, чтобы собрать стадо в кучу и продолжить движение. На его удивление баран с Арманом на спине больше не тревожился и покорно следовал за своим пастухом. Будто бы тот осознал свою вину перед юношей и дедом, перестал брыкаться, вошел в положение и стал следовать правилам совести.

– Совестливый баран. Что мне старику оказывается может прийти в голову во время дождя. Похорони меня бог на это месте, да где же эта деревня!

Пиковый момент, когда дождь лил во всю силу, миновал. Теперь капли падали с неба намного реже. Это было радостное событие для всех. Тучные животные с тяжелой намокшей шерстью медленно передвигались по холмам, следуя за своим пастухом. Как только дождь прекратился все разом решили отряхнутся от воды.

– Стой черт! – крикнул дед барану с Арманом на спине. Тот даже не отреагировал на выкрик пастуха и стряхнул бедного юношу на мокрую траву. Дед подбежал к Арману поднял его голову и прислонил ухо груди. Сердце билось равномерно. Он посмотрел на смуглое лицо мальчика, которое казалось еще темнее поздним вечером и тихонько ударил его ладонью по лицу.

– Проснись Арман, нужно искать деревню – сказал дед. Арман оставался без сознания. Тогда дед взвалил на себя юношу и потащил. Спускаясь с холма он не ощущал сильной тяжести, но в тот момент когда спуск закончился и начался новый подъем дед остановился. Он был не в силах нести Армана на спине, поэтому решил снова взвалить его на того же барана. Задача оказалась трудно достижимой для старика. В полумраке он выискал того самого барана, словно почуял его среди остальных. Взял привередливое животное за рога и попытался его усмирить. Баран брыкался, извивался и все больше норовил освободить свои рога и ударить ими пастуха. В конце концов опытный старик усмирил животное и тихонечко положил на его спину Армана. Они пошли вперед.

Тучи на небе рассеялись. Темно-синее покрывало убаюкивало путников. Они медленно продвигались и наконец дед увидел вдалеке огонек. Это Арусь не могла уснуть, дожидаясь своего мужа.

– Наверное она сейчас укладывает Наргиз. Вот они удивятся когда я им гостя приведу в такое время.

На первый взгляд оконный огонёк горел довольно близко. Но это только на первый взгляд. Неимоверное желание деда добраться до своего дома затуманило его разум. Когда-то он знал все эти мелочи, вроде того, что все желанное кажется ближе, чем есть на самом деле. Расстояние до источника света в вечернее время суток никак нельзя определить на глаз. А если попытаться, то можно впасть в заблуждение. Но в его возрасте память и зрение стали давать естественные сбои.

Он шел вперед, оборачивался, обходил стадо и подгонял баранов тростью. Следил за тем, что бы Арман ненароком не упал со спины животного. И снова продолжал идти вперед. Уже можно было отчетливо увидеть контуры окна и людей, которые находились внутри дома. Ощущение усталости в ногах все это время проследовало его но сейчас он словно вспомнил молодость и зашагал быстрее. Ему очень хотелось отдохнуть. И именно тогда он подумал, что никогда больше не выйдет со своим стадом прогуливаться по холмам близ деревни. Больше всего ему хотелось это, чтобы Арман пришел в себя. Порой он пугался от мысли о том, что животное нанесло юноше непоправимую травму, поэтому завидев окошко, стал торопиться, оставляя последнюю надежду на врачебную мудрость бабушки Арусь.

Загон для баранов был совсем рядом. Дед остановил стадо, тихонько подошел к барану, на спине которого, похрапывая лежал Арман. Старый пастух улыбнулся.

– Спит мальчишка.

Дед аккуратно снял Армана со спины животного и положил его тело на траву. Он быстро отвел всех баранов в загон, закрыл на защелку деревянную дверцу загона и вернулся к Арману. Взяв его на руки, дед направился к двери дома.

Дверь отперла Арусь. Она завидела деда, когда он сгонял своих баранов в загон и неспешно направилась открывать дом. Наргиз засыпала в своей кровати и в полудреме услышала, как недовольные бараны топтали мокрую землю копытами и блеяли. Арусь отворила дверь и увидела промокшего деда с темной поклажей на спине.

– Ты что несёшь малохольный?

Дед зашел в дом и тень лежащая на Армане, как пелена спала под тусклым светом четырех свечей расставленных по всей комнате.

– Подарок – сказал он угрюмым тоном и вошел в дом.

– Шутки шутить…божечки, это же человек!

– Да и не какой-то там, а соседский мальчишка Арман.

– Как же так! Ты что с дубу рухнул дед? Что с ним случилось?

– Ничего, спит малёхонько

Дед подошел к своей кровати, которая стояла рядом с металлической черной печкой и аккуратно, насколько мог, положил Армана лицом к верху. Наргиз мигом проснулась. Она неподавала виду, что пробудилась. Вроде спала, подложив руку под голову. Однако все слушала и особенно отчетливо слышала дыхание гостя, которого она еще и узнала. Все детишки со двора играли вместе, но Наргиз почти никогда не общалась с мальчиками, а Арман почти никогда не общался с девочками. Однако иногда они могли замечать друг друга в деревне.

– Что же это! – вскричала бабка Арусь и побежала мочить холодной водой маленькое полотенце – вот малахольный, что выдумал, человека угробил! Дурь из тебя вся что-ли еще не высыпалась?

– Да не я это! Ругаешься зря! Баран, остолоп хотел ударить мальчишку, да видимо промахнулся на счастье, ничего выживет – сказал дед, а сам покрылся испариной.

– Что ты говоришь такое, дурень!

Арусь подбежала к Арману, села рядышком и положила на его лоб холодную тряпку.

– Зачем ему твоя мокрая тряпка, он и так промок весь!

– Молчи!

Дед замолчал. Он вдруг остро почувствовал свою вину, присел на кровать Наргиз и уже почти начал плакать, как вдруг Наргиз отвлекла его, неожиданно заговорив:

– Деда, что там такое?

Она не могла видеть, что происходит на соседней кровати, так как была повёрнута лицом к стене, а дед сидевший на кровати мешал ей перевернуться.

– Цветок мой, чего ты не спишь?

Наргиз попыталась повернуться, но одеяло скрутилось в трубочку и не давало ей двигаться.

– Постой, я встану

Он поднялся и Наргиз перевернулась. Она вдруг увидела знакомого мальчика и засмущалась сильно, еще сильнее чем тогда, когда услышала его имя от деда. Арусь переложила Армана на бок, поэтому Наргиз могла отчетливо видеть его лицо целиком. Его брови густые не по годам, темный легкий пушок над верхней губой, смуглую кожу и совсем не пухлые, выразительные юношеские скулы округлого лица.

– Деда, похоже он просыпается

– Да нет внученька, это тебе только кажется

– Она права балбес, он приходит в себя, смотри, как щеки зарумянились.

Арман на секунду открыл глаза и снова заснул, будто и не просыпался вовсе. Арусь потрогала его голову с тыльной стороны. Там образовалась большая шышка.

– Ух и большая же! – сказала Арусь, с укоризной взглянув на деда – это все ты со своими неугомонными баранами.

– Что там Арусь?

– Шышка, балбес, хорошо что крови нет, повезло мальчишке

Дед закрыл лицо руками от стыда и вины. Он понимал, что если бы тогда не заснул, возможно баран и не отбился бы от стада и не ударил мальчика по голове.

Наргиз посмотрела на деда. Ей захотелось его пожалеть. Но интерес к гостю пересилил чувство жалости. А что если он проснётся и увидит меня, а я на него смотрю – подумала Наргиз и в миг отвернулась к окну. За окном висели звезды, малюсенькие отблески прошлого. Стекло было мокрое, поэтому звезды размывались на нем, как краски на только что нарисованной картине, под проливным дождем. Она снова повернулась, посмотрела на своего деда и сказала:

– Ну деда, перестань винится, ты же не мог знать, что один из твоих баранов еще та скотина, правда?

Дед, как маленький ребенок успокоился от ее слов и убрал руки с лица.

– Я не знаю, зачем его туда черт понёс, может забрёл, пока траву щепал, да это и не важно уже.

Он посмотрел на Армана, потом повернулся к Наргиз.

– Ты ведь знаешь его Наргиз?

– Да деда, но мы не общались ни разу.

– Ох горе мне, как я оправдаюсь перед его родителями

– Сам пойдешь и попросишь прощение за своего барана – сказала Арусь, перекладывая мокрую тряпку с тёплой стороны на холодную. За окном снова полил дождь. Он стучал по стеклу и оживлял всех, кто находился в доме. Даже Арман слегка дернулся и вроде бы попытался перевернутся на другой бок, но поёрзав и помычав сквозь сон стал меньше двигаться и вскоре снова глубоко заснул. Стук дождя немного вразумил деда. Он стал яснее мыслить. Завидев что Арман немного двигается, дед стал смелее. Страх его ненадолго отпустил.

Свечка на столе погасла от тоненького ветерка проходящего сквозь расщелину между стеной дома и оконной рамой.

– Наргиз встань, зажги свечу – сказал дед

– Да бог с ней с этой свечой. Сейчас ночь, чем темнее тем лучше для тех кто спит – отозвалась Арусь

– А для тех кто не спит? – спросила Наргиз

– У таких забот полон рот, как например теперь у нашего деда и у меня. А ты засыпай милочка, спи.

– Не могу спать бабушка?

– Это почему же дитя?

Наргиз зарделась румянцем. Она машинально погладила рукой свои черные волосы, посмотрела на бабушку и отвернулась.

– Дождь за окном не дает.

– Дождь милочка не помеха, тем кто спать хочет

– Может быть бабушка, но мне помеха

– А может быть и хорошо, что ты не спишь. Мальчик проснётся, отведёшь его домой.

– А как же я и родители? – спросил дед

– А ты балван завтра придешь с утра и извинишься за себя и за свою скотину.

– Ну ладно уж тебе, животное тоже не специально, может испугалось

– Ты же ведь спал пока твой баран по лугу бесхозным ходил

– Откуда ты знаешь, что я спал?

– Да я так, образно сказала. Ох, да ты еще и заснул небось по правде

– Ничего я не заснул, просто проглядел – сказал дед и отвернулся к окну.

Неожиданно в доме наступило молчание. Никто больше не решался говорить в слух, будто все поняли, что легче будет от тишины нежели чем от споров. Наргиз положила голову на подушку. Дед пригорюнился, а бабка все так и сидела над Арманом перекладывая мокрую тряпку с одной стороны на другую.

В чугунной печке хрустнули раскалённые поленья. Огонь вспыхнул и тут же погас.

В этот момент Арман открыл глаза. Веки еще слипались и он мог видеть только очертания кровати сбоку и человека сидящего на ней. Арман почувствовал жар около макушки головы и стал ерзать по подушке то медленно открывая глаза, то закрывая их. Он немного съехал головой с подушки и внезапно осознал, какой жар его преследовал. Арман полностью открыл глаза и увидел старушку Арусь, которая улыбаясь гладила его по голове, что-то приговаривая. Он не мог отчетливо слышать ее слова первые несколько секунд. Голова гудела, а в ушах стоял звон. Все прошло, когда он поднялся с кровати и сел облокотившись на стену спиной.

Юноша оглядел комнату своим сонным взглядом, кое как поздоровался с бабушкой и дедом , сидевшим напротив него. Наргиз закрылась покрывалом, поэтому он ее не видел. Арман покачался на кровати словно маятник, но не сильно а тихонечко, как будто его бедная голова тянула все тело то в одну сторону, то в другую. Глаза, все еще прикрытые, бегали по комнате. Головокружение прошло незаметно. И его состояние значительно улучшилось. Тогда молча Арусь протянула ему стакан воды. Он глотнул воду, вежливо отдал старушке стакан и вдруг замер, заметив шевелящийся предмет под одеялом, где сидел дед. Арман показал пальцем на голову Наргиз.

– Наргиз – сказал дед шёпотом – а ну ка вылезай это же не прилично.

Наргиз тихонечко вылезла. Сначала показались ее карие глаза. Она посмотрел на сидящего у стены Армана, на его глупый, но добрый взгляд и хихикнула.

– Ну ты что, смеяться еще будешь, не прилично. Вылезай – снова повторил дед.

Она открыла лицо полностью. Было видно, что Наргиз с большим усилием сдерживала улыбку. Арман улыбнулся. Тогда она засмущалась и отвернулась к окну.

– Ну что миленький, как ты? – сказала, сидящая рядом с Арманом Арусь.

– Да ничего вроде – проговорил он тихим, слабым голосом

– Конечно ничего, орёл! – вскричал вдруг дед

Арман резко взялся за голову. Он почувствовал, как его мозг сжимается от громкого голоса со стороны. Тяжесть распространилась на всю верхнюю область его бедной головы.

– Ты что, не кричи так! – сказал Арусь шёпотом с хрипотцой.

– Ой прости.

Дед замолчал. Никто не решался заговорить с Арманом. Наргиз потому что стеснялась, Арусь потому что чувствовала вину за своего деда, а дед потому что ему было стыдно за себя. В конце концов тишину прервала Арусь.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Скажи, не стесняйся.

– Да вроде ничего, только есть хочется

– Господи ну конечно, сейчас все тебе сделаю, у меня такой вкусный супчик есть, объедение. И хлеб свежий – защебетала Арусь, поднялась и пошла доставать хлеб из кухонных шкафчиков у окна – сейчас поешь хлеб, а я пока за супом схожу.

– Да нет…

– Что такое?

– Супа неверное не нужно, спасибо. Хлеба будет достаточно.

– Ах какой вежливый, какой вежливый. Супчик поесть нужно сынок, а то силы не восстановятся. На, кушай хлеба пока, сейчас прийду.

Арман взял в руки, только что оторванный от батона, кусок свежего мягкого хлеба с чуть подгоревшей коркой и сказал спасибо. Арусь побежала во двор за супом.

– На здоровье мой дорогой – сказала она выходя из дома.

В комнате остались только дед, Наргиз и Арман. Молчание было недолгим.

– Ты прости меня друг – сказал дед – это я за своими баранами не уследил… ух упрямые… я им покажу…особенно тому кто тебя, это…да

Дед посмотрел на Армана жалостливым взглядом и опустил глаза на пол.

– А что случилось-то, и голова так болит?

– Сынок, тебя мой баран лягнул по голове… ну и покажу я ему…зараза…завтра же в суп добавлю.

– Но как мы добрались, я же был совсем в другом месте.

– Тот же баран, который тебя лягнул и довёз тебя на своей спине, целым и невредимым.

– Довёз?

– Да, прямо на спине, ты бы видел каким он был молодцом.

Дед замолчал. Наргиз взглянула на Армана и захихикала. Арман быстро посмотрел на Наргиз, потом перевёл взгляд на деда.

– Может не будете барана трогать?

– Нет, я ему задам…чертяга! Постой ты не злишься?

– Нет, я хочу, чтобы он жил.

Молчание наступило снова. Недоумение деда дошло до Наргиз и она поняла, что он не ожидал услышать что-то подобное от пострадавшего юноши.

– Тебя Арман зовут, правда? – вдруг спросила Наргиз.

– Да, а тебя как?

– Никак

– Наргиз, так не прилично, детка, скажи как тебя зовут! – встрял дед

Наргиз засмеялась, а Арман широко улыбнулся.

– Чегой-то вы улыбаетесь, небось влюбились оба?

– Ну что ты деда, что за чепуха!

Арман зарделся краской. Он не думал, что его внутреннее чувство так быстро всплывет в разговоре и симпатия к Наргиз окажется такой явной. Однако не подал виду и посмеялся.

– Просто вы…

– Просто ты дедуля, сказал ему мое имя, когда ко мне обращался! – перебила Армана Наргиз.

– Да будет тебе, как будто ты Арман до этого не слышал, как я к своей внучке обращался. Правда она у нас красивая, да?

– Перестань деда – сказала Наргиз и залезла под одеяло с головой.

В этот момент в дом зашла Арусь, в руках она держала небольшую кастрюлю с холодным супом.

– Вот так – приговаривала она – сейчас поставим на печку и суп согреем. Дед, а ну-ка дровишек подкинь, а то сидишь без дела, молодёжь смущаешь.

– Что значит смущаю, я их жизни учу!

– Себя бы поучил, как за баранами следить.

Дед снова почувствовал себя виноватым, уставший встал с кровати, дотянулся до щепок лежащих в углу и подкинул их в печку.

– Хорошо, теперь все будет хорошо – причитала Арусь, разогревая суп над огнём.

– Пойду пожалуй, посмотрю, что там бараны делают.

– Иди, иди, там как раз дождь закончился

Наргиз вылезла из под одеяла, когда дед ушел. Она посмотрела на Арусь, потом в окно. Все это время Арман следил за ее взглядом.

– Что там интересного?

– Где?

– Там, за окном?

– Ну… звезды интересные, а что?

– Звезды далеко

– Планеты значит другие интересно рассматривать

– Так их и вовсе не видно

– И что, все равно интересно

– Зачем нам те планеты, у нас своя под ногами.

– И что?

– Ничего, просто так много всего мы не знаем о своей планете, о земле, о пластах там всяких – сказал Арман так, чтобы не умничать.

– Каких таких пластах?

– Ну, земных, которые под нами.

Арусь посмотрела на детей. Суп вскипел, поэтому она прервала их разговор.

– Так, давай-ка поешь мой мальчик, тебе силы восстанавливать нужно, а ты Наргиз спать ложись, уже давно пора.

Бабка подсела к Арману, налила бараний суп в тарелку и подала ему его вместе с ложкой. Он отхлебнул немного супа и прервался. Потом опять отхлебнул.

– Что еще за пласты? – тихонечко сказала Наргиз, повернувшись к стенке.

Арман еще немного пошатывался. Увидев, что Наргиз повернулась к стенке, он потерял всяческий интерес к происходящему вокруг. Ему казалось, что повернись Наргиз еще хотя бы раз, он возможно решился бы остаться у них на ночь, несмотря на то, что знал, когда его нет дома мать не может заснуть. Арман вопросительно посмотрел на Арусь. Бабка повернулась к нему, мельком взглянула на тарелку с супом, из которой поднимался водяной пар.

– Что же ты не ешь, горячий слишком?

– Нет

– А что тогда мой мальчик?

– Вы не могли бы сходить к моей маме, пока я ем суп

– Ох да, конечно, сейчас же схожу.

Она вскочила с кровати, забыв про все на свете и побежала через открытую дверь во двор, где сидел дед. Бараны мирно лежали в темноте за забором, а дед сидел на лавке у дома в позе мыслителя и уже почти задремал, когда Арусь вдруг крикнула:

– Что же ты сидишь, дурень! Мальчишку травмировал, теперь на улице решил поспать.

Дед медленно открыл глаза и в полудреме что-то пробормотал, словно хотел оправдаться, но не не смог произнести ни слова.

– Ох, что же мне с тобой делать-то? – сказала Арусь и поковыляла к дому Армана.

Она шла в темноте, обращая внимание на горящий свет в окнах. Когда дом Армана был уже совсем рядом Арусь несколько замедлилась, а потом и вовсе остановилась.

– Что же это я – сказала она вслух в темноте – если сейчас среди ночи объявлюсь и скажу его матери, что ее сына баран стукнул, она нас с дедом с потрохами съест, лучше подожду, пока Арман вернется домой. А завтра сама пойду и все расскажу.

Тем временем Арман доедал суп, сидя на кровати в полуосвещённой комнате напротив Наргиз. Он не хотел мешать Наргиз спать, да и у самого уже не было сил говорить что-либо, однако девочка сама стала ерзать на кровати, потом вдруг повернулась и спросила:

– Что такое пласты, а?

Арман прервался, он положил ложку в тарелку, а тарелку положил на кровать. От волнения ему захотелось усесться поудобнее и он начал двигаться, пока не заметил, что тарелка с супом двигается вместе с ним.

– Ну что молчишь, что это такое?

– Я не знаю…Ну, то есть я знаю, но не до конца

– Не хочешь говорить, не надо – сказала она и уже почти отвернулась от него к стенке, как он вдруг сказал.

– Земные пласты. Ну то есть, по другому земная кора

– У земли есть кора?

– Конечно, иначе мы бы все здесь сгорели от жара лавы. Понимаешь, внутри земли много огня, а точнее жидкой раскалённой массы. Она конечно же опасна.

– Откуда она там?

– Давно образовалась. Еще тогда, когда планета только зарождалась.

– И осталась там навечно?

– Нет, уже миллиард раз превращалась в камень и расплавлялась. Но в сущности, да, навечно. Так как никуда не девалась.

– Ничего не понятно! Что ты умничаешь, нормально сказать не можешь!

– Могу, но лучше объяснить все наглядно

– Занудству нет придела – сказал она и отвернулась.

Арман посмотрел на Наргиз. Ее черные волосы мирно лежали на подушке, в них отражалась свеча. Он вдруг почувствовал, что хочет рассказать ей все что знает о геологии и не только о ней. Не отрываясь от созерцания ее волос, он сказал:

– Давай завтра..

– Что? – сказала Наргиз в стенку.

– Встретимся у дома…

– У моего!

– Да, у твоего и я тебя все объясню

– Жди меня в десять. Ну все, а теперь иди домой, а то я тут уснуть пытаюсь.

– Иду, спокойно ночи.

Наргиз ничего не ответила.

Арман так и не доел суп. Он тихонечко встал с кровати, подошел к двери, отворил ее и вышел на улицу. Пройдя пару метров по траве, он почувствовал, что его ноги промокли.

На улице было тихо. Мелкие звезды еле различимые на темном небе, словно прятались, скрываясь от глаз людей. Но Арман на них даже не взглянул, он повернулся к деду и увидел ночной Арарат. Далёко в тумане гора еле виднелась, сливаясь с небом, но все же Арман различал ее. От созерцания горы его отвлёк храп деда.

– Извините – сказал он тихо – дедушка извините, я ухожу.

– Ах, ух, да, да, иди – пробормотал он сквозь сон – счастливого пути, да, да…

Арман пошлепал по мокрой траве в сторону дома. Он вглядывался в темноту, ожидая увидеть вдалеке два женских силуэта, но никого не видел. С одной стороны его это даже обрадовало. Он остался совсем один посреди деревни. Наедине с собой он мог думать о чем угодно. Ему грезилась завтрашняя встреча с Наргиз. Будто он ходит с ней по полю и указывает пальцем на горный хребет, объясняя каким образом тот образовался и какое отношение имеют к горам земные пласты. Он вдруг мысленно посмотрел в ее глаза и ощутил внутреннее тепло. Арман замечтался. Мокрые ноги совсем его не беспокоили. Он про них вообще забыл, как будто нет ног нет рук и тела, и вообще нет ничего кроме внутреннего образа Наргиз. Однако звук, который он постоянно создавал, шагая прямо по лужам, коих было бесчисленное количество на пути к дому, отвлекал Армана от его мыслей и возвращал в темную реальность.

Он пришел к своему дому так быстро, что даже было прошел мимо него не доверяя своей памяти, будучи на улице в темное время суток. Но следующая за его домом очередная избушка навела его на мыль о том, что он все же прошел свою колитку. Тогда Арман вернулся и зашел во двор.

В доме горела свеча. И мать сидела у окна. Дожидаясь Армана, она зашивала дырки на одежде дочери.

"А где же Арусь?" – подумал Арман – "Ну ладно завтра поинтересуюсь"

Арман закрыл калитку и пошел в дом.

В кустах, рядом с домом спряталась бабка. Из окна ей было видно, как мальчик зашел в дом, как он подошел к матери и обнял ее.

Арусь улыбнулась, но улыбка быстро спала с ее морщинистого лица. Ей было безумно стыдно за свой поступок, однако она знала, что приняла правильное решение. Арусь следила за Арманом из кустов, пока он шел. Успокоившись, она направилась домой.

Дед все еще дремал на лавке. Она стукнула его по голове и сказала:

– Дедуля, пойдем в дом, он ушел

Дед проснулся и посмотрел на Арусь.

– Кто ушел?

– Арман, я все уладила

– И к родителям его сходила?

– Пойдем, спать уже давно пора

– Пойдем

Кряхтя, дед встал с лавки и направился за бабкой в дом. Наргиз никак не могла уснуть. Дед завалился на свою кровать, а Арусь, увидав, что Наргиз еще не спит присела  к ней на кровать. Она стала ее гладить.

– Ничего миленькая, спи родная – сказала она, когда Наргиз чуть приоткрыла глаза. Арусь посмотрела на свою внучку с упоением и вспомнила вдруг ее лицо в тот момент, когда она повернулась к Арману. Бабка сразу поняла, что он ей понравился, но гордая Наргиз никогда и ни кому бы не сказала о своем чувстве. Когда Наргиз уже закрыла глаза и задремала, Арусь наклонилась, чтобы поцеловать ее на ночь и тихонечко прошептала внучке на ушко:

– Он хороший мальчик, это видно по глазам. Спи сладенькая, спокойной ночи.

– Спокойной, бабушка – сказала Наргиз сквозь сон.

Дед к этому моменту уже крепко спал. Бабка потушила все свечи и легла на свою кровать, но чувство вины не покидало ее ещё несколько часов, потом она заснула.

В доме семьи Армана царила тишина и покой. Уставшая женщина, мать Армана тихо легла на кровать рядом с дочкой в их общей комнате. На раскладном диване в гостиной, как убитый, спал отец семейства.

Арман в темноте нащупал свой шкаф, зашел за него и лёг на кровать. Света не было, но он знал, что рядышком лежит его коробка с образцами земли. Даже сейчас, уставший, засыпая на мягкой подушке, Арман думал о геологии и об открытиях, которые предполагал совершить в будущем. Сон медленно обволакивал его бедную голову. Макушка головы ныла. Он прикоснулся к шишке совсем немного и почувствовал острую боль. Это его не смутило. Он повернулся к стенке и стал считать баранов. Потом подумал, что лучше все-таки считать овец и начал пересчитывать одну за другой. Но в воображаемой картине, когда овечки перепрыгивали через забор, его больше всего привлекла земля по которой они бежали к забору, от которой отталкивались и на которую потом приземлялись.  Он вдруг представил, как волна земли поднялась где-то вдали и постепенно дошла до овечек. В его воображении в том месте, где находился забор образовался большой разлом, в который все овечки упали. Новые овечки прыгая через забор независимо от желания Армана падали в бездну разлома земной коры. Он понимал, что где-то неподалёку земные пласты движутся в разных направлениях. Ему стало интересно посмотреть, что же там находиться в этой бездне. Арман остановился перед разломом во сне, когда вдруг почувствовал реальное головокружение. Его потянуло вниз и он упал в расщелину. Словно пушинка Арман парил в воздухе пока не достиг дна. Во время полета, он зорко присматривался к изменениям земной породы. Сначала был песок, потом отчетливо вырисовывались гранитные каменные глыбы, уголь, слой металла покрытого глубокой древней ржавчиной, раскалённая магма, океанические породы, базальт. Когда Арман приземлился он увидел перед собой слой совершенно неузнаваемый. Такого слоя он не видел никогда. Холод, пещера, выросшие с пола сгустки непонятной массы, такие же сгустки нависающие с потолка. Вдруг он припомнил, что в одной книге из библиотеки прочитал о сталактитах и сталагмитах, образующихся при взаимодействии воды и известняка.