Текст книги "Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны"

Вскоре Священный Кинот в специальном послании все же высказал свою позицию по вопросу избрания Московским Патриархом владыки Сергия, но она оказалась весьма уклончивой. В послании говорилось, что о канонической силе избрания, за недостатком данных, Кинот не может высказать свое мнение, а по вопросу изменения поведения русских государственных властей по отношению к Православной Церкви надежды «на искренность являются весьма слабыми»[226]226
  АРПМА.Оп. 10. Д. 190. Док. № 167. Л. 38–39.


[Закрыть]. 20 июня 1944 г. находившийся на оккупированной территории СССР Первоиерарх Белорусской Православной Церкви митрополит Минский Пантелеймон (Рожновский) отправил Киноту Святой Горы письмо, в котором призывал «выступить единым фронтом народов Европы против безбожного большевизма», однако ответа не получил[227]227
  AA, Inland I-D, 4756.


[Закрыть].

Почти весь период оккупации афониты страдали из-за острого недостатка питания, вызванного в том числе страшным голодом в оккупированной Греции, от которого погибло 436 тыс. человек. При этом окружной комиссар капитан Х. Гризе 18 сентября 1941 г. издал распоряжение всем афонским монастырям о запрещении закупать продовольствие на занятой немецкими войсками территории Северной Греции без санкции окружной комендатуры (полевой комендатуры № 808) или командующего в Салониках[228]228
  АРПМА. Оп. 10. Д. 228. Док. № 4663. Л. 2.


[Закрыть]. Многие старцы Святой Горы – никогда не запасавшие муки и всегда жившие в добровольных лишениях отшельники теперь лишились даже своего обычного скудного хлеба. Об этом свидетельствует сохранившаяся переписка иеромонаха Герасима (Менагиаса) с администратором отдела продовольствия в Карее старцем Феодосием[229]229
  Херувим, архим. Указ. соч. С. 739.


[Закрыть].

Положение несколько изменилось к лучшему в 1943 г., в результате усилий Болгарской, Румынской и Зарубежной Русской Церквей, оказавших давление на немецкую военную администрацию. Германский консул в Салониках в своем сообщении в Рейхсминистерство иностранных дел от 8 декабря 1943 г. отмечал, что «военное управление в этом году особенно старалось об удовлетворительном обеспечении Горы Афон». Производимые монашеской республикой древесина, лесные орехи и оливковое масло обменивались на пшеницу и другие продукты из остальной Македонии. В результате монастыри получили 150 тыс. ок пшеницы и 60 тыс. ок бобов и овощей, что было достаточно для пропитания населения Афона; правда, существует разница в питании насельников богатых и бедных монастырей. Болгарские же обители получали продовольственную помощь от правительства своей страны. Салоникский консул отмечал, что монастыри в целом обеспечены на зиму продуктами, и военная администрация через афонского губернатора быстро откликается на нужды общины и помогает в случае необходимости. По словам консула, германское посольство в Греции также постоянно наблюдало за делами Афона и обеспечивало соответствующую поддержку при проведении корабельных конвоев на Святую Гору[230]230
  BA, R 5101/23175. Bl. 87–88.


[Закрыть].

Сообщение консула существенно дополняет докладная записка немецкой краевой комендатуры Лангандас от 10 декабря 1943 г. о положении в губернии Афон. В ней говорилось, что крупные монастыри в целом имеют достаточно продовольствия на зиму, при этом хуже других обеспечены греческие обители Ставроникита, Пантократор, Эсфигмен и самый большой русский Свято-Пантелеимоновский монастырь, имевший 255 насельников. В существенной помощи нуждались лишь келлиотские поселения: Каруля, Катунакия, святой Анны и св. Василия в юго-западной части Афона. Там проживали 160 монахов, для пропитания которых требовалось 8-10 т пшеницы. Продовольствие им планировалось отправить в качестве рождественского подарка, вероятно, на интендантском судне группы армий «Е» в порт св. Анны, где продукты должны были передать известному своей надежностью доверенному лицу – иеромонаху Герасиму (Менагиасу)[231]231
  BA, R 5101/23175. Bl. 89.


[Закрыть]. При этом общая численность монахов Святой Горы в 1943 г. составляла 2878 человек: 1800 греков, 700 русских, 220 румын, 120 болгар, 35 сербов и 3 грузина[232]232
  Милонакос Никифор. Указ. соч. С. 16.


[Закрыть].

Продовольственная помощь афонским монастырям продолжалась и в дальнейшем. Так, согласно сообщению германского Рейхсминистерства иностранных дел от 8 февраля 1944 г., Болгарский Красный Крест при поддержке немецкого посольства в Софии отправил нуждавшимся монахам на Афон 7,5 т пшеницы, 1 т бобов, 600 кг муки, 230 кг сахара, 230 кг риса, 200 кг сыра, 30 кг соды, 20 одеял, 10 комплектов носков и рубах, 10 пар обуви. Этот груз был отправлен на корабле в сопровождении священнослужителей, а немецкое посольство позаботилось, чтобы транспорт не встретил препятствий со стороны греческих ведомств[233]233
  BA, R 5101/23175. Bl. 89–90.


[Закрыть].

Накопленные на Афоне за много веков церковные ценности в годы войны в основном сохранились. В числе немногих исключений был случай передачи монахами старинных книг из Зографа болгарским солдатам для дальнейшего вывоза в Болгарию. По этому поводу в 1980-е гг. проходили переговоры между правительствами Греции и Болгарии о возвращении вывезенных книг на Святую Гору. Осенью 1944 г. немецкие оккупанты планировали вывезти церковные ценности с Афона в Германию, но не успели в связи с быстрым отступлением из Греции[234]234
  Nikolaou T Der heilige Berg Athos und die orthodoxe Kirche in Russland // Orthodoxes Forum. 1988. Bd. 2. S. 209–226.


[Закрыть].

Как уже говорилось, весной 1941 г. Болгария претендовала на то, чтобы вся территория Афона отошла к этой стране. Однако уже в июне того же года Священный Синод Болгарской Православной Церкви обдумывал гарантирование экономических интересов монастыря св. Георгия Зограф, «в том случае, если Афон останется вне границ Болгарии»[235]235
  ЦДА. Ф. 1318 к. Оп. 1. Е. х. 2264. Л. 1–6.


[Закрыть]. После того, как это произошло, Болгарский Синод постоянно интересовался ситуацией на Святой Горе. Так, 16 декабря 1941 г. он решил просить свое Министерство иностранных и религиозных дел по дипломатическим каналам воспрепятствовать планируемой отмене автономии Афона и добиться допуска послушников – болгар в Зограф[236]236
  Там же. Ф. 791 к. Оп. 1. Е. х. 61. Л. 354.


[Закрыть].

В дальнейшем пополнение братии монастыря стало возможным, но желающим для этого требовалось представить шесть документов: свидетельства об образовании, Крещении, несудимости, удостоверения от приходского священника и руководства общины о честности и благонадежности, а также разрешение представительства немецких военных властей в Софии. Это, в частности, видно из переписки с различными инстанциями желающего стать послушником Зографа Михаила Цекова. В своем ходатайстве в Министерство иностранных и религиозных дел от 10 мая 1944 г. М. Цеков отмечал, что в монастыре св. Георгия и 11 болгарских келлиях «имеется большая нужда в новых монахах, так как греческое правительство запрещало рукополагать новых монахов – болгар и не пускало кандидатов из Болгарии»[237]237
  Там же. Оп. 2. Е. х. 140. Л. 1–2.


[Закрыть].

В 1943 г. в Зографе, настоятелем которого был архимандрит Владимир, проживало 57 монахов и послушников (36 из Македонии и Северной Греции, 14 из Болгарии и 3 из Бессарабии). Вплоть до осени 1944 г. Болгарская Православная Церковь постоянно оказывала Зографу материальную помощь, и его представители неоднократно ездили в Болгарию для получения и доставки продовольствия.

Единственный сербский монастырь на Святой Горе – Хиландар вызывал повышенное, в основном резко негативное, внимание германских органов власти. В 1942 г. они предполагали существование связи Московской Патриархии через Румынию, Венгрию и Хорватию с Белградом, а через него и с Хиландаром. По утверждению СД, в этом монастыре имелся засекреченный резидентский пункт английской разведки, предоставлявший информацию в Лондон и Москву. Подразделениям СД было запрещено открыто действовать на Афоне, но в германской службе безопасности считали, что курьерами разведки являлись монахи, а их донесения шли через Заместителя Патриарха митрополита Иосифа (Цвийовича), возглавлявшего Синод Сербской Православной Церкви в Белграде[238]238
  Радић Р Држава и верске заједнице 1945–1970. Део 1. Београд, 2002. С. 77.


[Закрыть].

Следует отметить, что митрополит Скопленский Иосиф активно помогал Хиландару еще в 1930-е гг., предоставил ему в качестве метоха монастырь Св. Архангела (в Македонии), когда Хиландар лишился своих метохов из-за их конфискации греческим государством в середине 1920-х гг. Старался Владыка Иосиф помочь Хиландару и в годы Второй мировой войны.

Осенью 1942 г. возникла угроза захвата болгарскими органами власти подворья Хиландара (с построенным в 1890 г. храмом св. Саввы и всем имуществом) в Салониках. В начале октября сербский министр образования обратился за помощью к немецким властям, ссылаясь на сообщение штаба управления при командующем войсками в Сербии о гарантировании рейхсканцером церковной самостоятельности и неприкосновенности автономии Афона. 10 октября уполномоченный германского Рейхсминистерства иностранных дел в Сербии Бенцлер послал запрос начальству, которое в течение месяца согласовало свою позицию с шефом полиции безопасности и СД.

19 ноября 1942 г. последовал ответ рейхсминистерства о том, что германским органам власти не следует включаться в данное дело, так как защита интересов Сербского Православия не целесообразна из-за пассивной позиции Православных Церквей в отношении нового европейского порядка. Уступка подворья болгарам, по мнению министерства, не затрагивала основные правила отношений с монашеской республикой на Афоне, а влияние монахов за пределами отведенной им территории, наоборот, представлялось нецелесообразным. Таким образом, немцы выразили свое полное согласие на передачу подворья Хиландара в Салониках «союзному государству»[239]239
  AA, Inland I-D, 4794.


[Закрыть].

В результате храм св. Саввы был закрыт, а здание подворья (в центре Салоник) передано болгарам. Правда, уже в декабре 1944 г., вскоре после изгнания немцев, подворье вернули Хиландару, церковь открыли, и там несколько лет попеременно служили афонские иеромонахи и русские священники, пока югославские власти не прислали из Белграда священника Войислава Гачиновича (в 1946 г. болгарские власти даже возместили нанесенный храму ущерб)[240]240
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 1. Е. х. 122. Л. 1-55; Радић Р Хиландар у државној политици Кральевине Грчке и Југославије 1896–1970. Београд, 1998. С. 173–178.


[Закрыть].

Священный Архиерейский Синод Сербской Православной Церкви на протяжении всей войны пытался получить объективную информацию о положении Хиландара и оказать ему помощь. Первые известия были получены в начале 1942 г. через сербское Министерство юстиции. В марте 1943 г. референт по делам культов сербского Министерства образования посетил Афон и затем сообщил Синоду, что в Хиландаре проживают 35 насельников и монастырь нуждается в пополнении братии. Только в мае 1944 г. Синод с большим трудом получил разрешение германских властей на отправку в Хиландар десятка монахов и послушников, о чем сообщил в своем печатном органе «Гласник». Быстро нашли девять кандидатов, но их поездка на Афон так и не состоялась[241]241
  Радић Р Држава и верске заједнице 1945–1970. Део 1. С. 77.


[Закрыть]. В работе одного из современных греческих авторов утверждается, что сербские монахи из Хиландарского монастыря в годы Второй мировой войны оказывали помощь грекам в борьбе с оккупантами[242]242
  Сотирас Кадас. Святая Гора Афон. Монастыри и их сокровища. Афины, 2005. С. 59.


[Закрыть].

Следует упомянуть, что в одном из греческих монастырей – Дохиаре в 1944 г. (в конце периода немецкой оккупации) был принят новый внутренний устав, который, правда, просуществовал всего несколько месяцев. В дальнейшем снова стал действовать прежний устав 1927 г.

В числе насельников русских обителей на Афоне были люди, настроенные резко антинацистски, в частности монах, написавший в январе 1941 г. письмо с приветствием первоначальных побед греческой армии. По мнению другого инока – монаха Антипы, в годы Второй мировой войны исполнились многие важные предсказания Апокалипсиса. Число Антихриста он увидел в имени Гитлера на латинском алфавите (Hitler = 666)[243]243
  Херувим, архим. Указ. соч. С. 259.


[Закрыть].

Некоторые русские отшельники Карули избегали общения с иеромонахом Софронием (Сахаровым) из-за его отношений с немецкими офицерами, которые, впрочем, были вынужденными. «Позиция русских отшельников была весьма твердой: нацисты – безбожники, компромисс невозможен». При этом непонимание о. Софрония и старцев Карули, скорее всего, было недоразумением – впоследствии Господь явил святость и той и другой стороны. Отдельные английские солдаты и офицеры, оказавшиеся на территории Греции после разгрома британского экспедиционного корпуса и преследуемые немецкими частями, находили на Святой Горе убежище и с помощью монахов переправлялись сначала в Турцию, а затем в контролируемую Великобританией Палестину. Узнав об этом, немцы арестовали нескольких монахов и, по некоторым сведениям, подвергли их пыткам[244]244
  Рак П. Афон: от Второй мировой до наших дней // [Электронный ресурс] Режим доступа: URL: http://www.afonit.info/index.php/biblioteka/istoriya-svyatoj-gory/2885-afon-ot-vtoroj-mirovoj-donashikh-dnej (дата обращения – 15 февраля 2014).


[Закрыть].

Согласно утверждениям некоторых греческих историков, весь период оккупации леса и побережье Афонского полуострова служили тайным убежищем и местом отправки в Малую Азию бойцов Сопротивления – греков и их союзников (т. е. прежде всего, англичан). Кроме того, к побережью Афона приходили английские подводные лодки, которые получали разведывательную информацию. Большая часть монахов поддерживала эти действия и помогла союзникам[245]245
  Милонакос Никифор. Указ. соч. С. 12.


[Закрыть].

К русским обителям на Святой Горе оккупационные власти в целом относились достаточно настороженно. Неоднократные попытки германского командования добиться со стороны русского Афона документально выраженного одобрения войны против Советского Союза закончились неудачей[246]246
  ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 21. Л. 49–50, 83; Якунин В.Н. Внешние связи Московской Патриархии и расширение ее юрисдикции в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Самара, 2002. С. 145–146.


[Закрыть].

Во второй половине 1941–1942 г. афонские монастыри пополнились несколькими монахами Русской Православной Церкви Заграницей, уехавшими на Святую Гору из оккупированной Югославии[247]247
  СА. Д. 17/41.


[Закрыть]. Однако число насельников русских обителей в результате естественной убыли, голода и других бедствий военного времени продолжало сокращаться. Так, например, в Руссике скончались: 30 апреля 1940 г. – схимонах Диадох (Дружинин); в сентябре 1941 г. – казначей схимонах Митрофан; 5 марта 1942 г. – заведовавший монастырской лавкой схимонах Мефодий (Федоров); 8 февраля 1943 г. – член Собора старцев, заведовавший ризничной мастерской, схимонах Матфей (Газин); в сентябре 1944 г. – старец Троицкой келлии схимонах Симеон и т. д.[248]248
  АРПМА. Оп. 10. Д. 232. Док. № 4683. Л. 1 об-2.


[Закрыть]

К началу 1941 г. в Собор старцев Свято-Пантелеимоновского монастыря входили: игумен Иустин (председатель), иеромонахи Пинуфрий, Иосиф, Флегонт, Виссарион, Сергий и Андрей, монахи Митрофан, Кифа, Николай, Матфей, Мефодий и Василий (Кривошеин). О. Василий также весь период войны был антипросопом Руссика в Киноте, а до 5 февраля 1942 г. – и грамматиком (его сменил в этой должности архимандрит Кассиан (Безобразов)). Рукоположения в священный сан в монастыре совершал проживавший на Афоне с 20 апреля 1930 г. (после вынужденного отъезда из Албании) греческий митрополит Иерофей. Так, 29 августа 1941 г. он рукоположил в Пантелеимоновском соборе во иеросхимонаха о. Протасия (Кузина), иеромонаха – иеродиакона Никострата и иеросхидиакона – схимонаха Андрея (Чулея)[249]249
  Там же. Л. 1–2.


[Закрыть]. 14 сентября 1941 г. владыка Иерофей рукоположил во иеродиакона монаха Давида (Цубера) и др.

24 сентября 1941 г. Собор старцев Руссика назначил монахов Прохора и Виссариона старцами Благовещенской и Димитровской келлий вместо заболевших о. Гавриила и Илариона. 6 октября вместо умершего о. Митрофана казначеем был назначен схимонах Ювеналий. В тот же день его, а также иеродиакона Давида и схимонаха Михаила ввели в состав Собора старцев обители. 1 января 1942 г. старшим экономом стал монах Протоген (Овчинников), 4 марта 1942 г. старцем келлии свв. Бессребреников вместо о. Дорофея назначили о. Мартина, старцем Благовещенской келлии – монаха Пимена, заведующим арсаной – монаха Сосипатра, а 17 марта о. Прохор был назначен капитаном моторного катера. 9 января 1943 г. о. Мартин стал исполнять послушание эконома и вместо него старцем келлии свв. Бессребреников назначили о. Памфила. 3 февраля старцем дальней Георгиевской келлии был назначен монах Созонт, старцем Стефановской келлии – о. Павел, а 11 февраля старцем скита Новая Фиваида утвержден монах Фома. 19 апреля соборным старцем и грамматиком стал иеромонах Никострат, 30 апреля старцем Троицкой келлии назначили схимонаха Симеона, но через полтора года он умер и 3 октября 1944 г. старцем этой келлии был определен монах Аарон[250]250
  АРПМА. Оп. 10. Д. 229. Док. № 184. Л. 6-39.


[Закрыть].

Летом 1941 г. у афонских монастырей появилась надежда на возможность возвращения своих метохов, реквизированных греческим правительством в середине 1920-х гг. 16 августа Собор старцев Руссика решил согласиться на 12 % вознаграждения кинотскому адвокату в начатом судебном деле о метохах. Впрочем, дело продвигалось медленно. 19 апреля 1943 г. Собор старцев решил написать адвокату, чтобы он дал сведения относительно нового закона об аренде метохов, 20 мая постановил направить в Салоники для решения дела о метохе Кассандра трех монахов. 2 августа того же года было решено послать нескольких иноков на Кассандру для ознакомления с ситуацией на месте. В конце концов метохи вернуть не удалось, также не получилось воссоздать Салоникское подворье, хотя в июле 1943 г. один из благотворителей дарил обители дом в этом городе. Лишь на бывшем монастырском метохе Сики в годы войны братия косила сено под руководством монаха Протогена (Овчинникова)[251]251
  Там же. Л. 4-35.


[Закрыть].

Одной из главных проблем, вставших перед братией Свято-Пантелеимо-новского монастыря в период войны, была продовольственная. Из-за начинавшихся трудностей с продуктами питания Собор старцев Руссика 1 июля 1941 г. постановил послать в Салоники к немецкому командованию с просьбой о разрешении на покупку пшеницы архимандрита Кассиана (Безобразова) и монаха Давида (Цубера), выдав им 100 тыс. драхм. 12 июля Собор старцев решил в праздник св. вмч. Пантелеимона сделать лишь одну праздничную трапезу для гостей, не приглашать певчих-греков и сиромахам выдать обычные праздничные 25 драхм, без сухарей и муки. 16 июля Собор постановил в отношении закупки зерна присоединиться к пяти греческим монастырям и сообщить в Афины посланным туда эпитропам, что Руссику нужно 30 тыс. ок пшеницы, 10 тыс. ок ячменя, 5 тыс. ок риса, 2 тыс. ок фасоли, 2 тыс. ок сахара, 1 тыс. ок ревита и 1 тыс. ок чечевицы. Однако в условиях массового вывоза продовольствия в Германию и начинавшегося в Греции голода из этой покупки ничего не вышло. 29 июля Собор старцев Руссика установил паек хлеба для братии стоимостью 150 драхм в день, но 12 ноября его пришлось уменьшить на треть – до 100 драхм в день. В конце августа монахам Василию (Кривошеину) и Давиду (Цуберу) удалось купить в Салониках 30 мешков муки, бочку нефти и несколько мелких предметов. 13 сентября эконому о. Иоакиму было поручено засеять свободные участки земли бобами и другими продовольственными культурами. К этому времени были собраны виноград и урожай оливок, но это не слишком улучшило общую ситуацию. 6 ноября 1941 г. Собору старцев Руссика пришлось отказать иеросхимонаху Никону (Штрандтману) в материальной помощи на устроенную им постройку на Каруле[252]252
  Там же. Л. 1-10.


[Закрыть].

В связи с бедственным продовольственным положением представители трех главных русских обителей Афона – монах Василий (Кривошеин) из Руссика и иеромонах Николай из Свято-Андреевского скита осенью 1941 г. приехали за помощью в Софию, и в январе 1942 г. Синод Болгарской Православной Церкви выделил им 35 тыс. левов из фонда «Общецерковные нужды»[253]253
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 1. Е. х. 68. Л. 3, 495.


[Закрыть]. Болгарская Дирекция внешней торговли разрешила монахам закупить и вывезти из страны на Афон 40 т пшеницы (в основном приобретенной на собственные средства обителей). Правда, когда пшеница была доставлена в г. Кавала (Западная, Эгейская (Беломорская) Фракия), беломорский областной управитель Герджиков разрешил из привезенных 36 т вывезти на Святую Гору только 20. Кроме того, 3 декабря 1941 г. в Свято-Андреевский скит было позволено доставить из Кавалы 2 т фасоли, 1,1 т сахара, 1 т пшеницы, 1 т риса и 300 кг белой муки для просфор[254]254
  АРПМА. Оп. 10. Д. 227. Док. № 4617. Л. 1–2.


[Закрыть].

Пытаясь решить возникшую проблему, настоятели Свято-Пантелеимоновского монастыря (схиархимандрит Иустин), Свято-Андреевского скита (схиархимандрит Митрофан) и Свято-Ильинского скита (архимандрит Иоанн) 22 февраля 1942 г. вновь обратились за помощью к наместнику-председателю Болгарского Синода митрополиту Видинскому Неофиту: «Вывезенного нами количества пшеницы совершенно недостаточно, чтобы наша многочисленная братия смогла бы прожить, не голодая, до нового урожая. Поэтому горячо просим Ваше Высокопреосвященство и в Вашем лице Св. Синод походатайствовать о скорейшей отмене запрещения Беломорского Областного Управителя о вывозе из Кавалы 16 т пшеницы, временно оставленной там. Будем Вам бесконечно благодарны за содействие, которое Вы окажете нам в этом жизненно важном для нас вопросе». Помощь была оказана – Синод обратился с соответствующим письмом в Министерство иностранных и религиозных дел[255]255
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 2. Е. х. 166. Л. 11–12.


[Закрыть].

Всего на поездку монаха Василия в Софию и закупку продовольствия в Болгарии Руссик потратил 515 362 лева (что составляло тогда более миллиона драхм). В этой стране Свято-Пантелеимоновским монастырем были закуплены 30 т пшеницы, 5 т фасоли, 1 т сахара, 1 т риса и 10 пачек спичек, при этом к марту в обитель перевезли 18 т пшеницы, а 12 т еще оставались в Кавале. Продукты перевозились в основном на монастырском судне «Святой Николай»[256]256
  АРПМА. Оп. 10. Д. 225. Док. № 182. Л. 32 об-33.


[Закрыть].

Общие доходы Руссика за 1941 г. (с остатком за прошлый год и формальными переводами денег из одной монастырской кассы в другую) составили 3 004 999 драхм, а расходы – 2 450 780 драхм, остаток на 1 января 1942 г. равнялся 554 219 драхмам. При этом реальные доходы существенно сократились и составили 1 381 811 драхм, в том числе доход от продажи продовольствия и хозяйственных принадлежностей – около 627 тыс. драхм (из них продажа 26 быков и 41 свиньи принесла 498 900 драхм), прибыль от продажи леса и лесоматериалов – 531 620 драхм, правительственный платеж за реквизированные метохи – 209 176 драхм, доход монастырской лавки от продажи книг – 14 200 драхм и т. д. В связи с оккупацией Греции пожертвования благотворителей прекратились. Реальные расходы в 1940 г. составили 1 743 082 драхмы, таким образом, перерасход средств по сравнению с прошлым годом вырос в 3 раза и равнялся 361 271 драхме[257]257
  Там же. Л. 33–34 об.


[Закрыть].

В 1942 г. экономику оккупированной Греции захлестнула инфляция, в результате чего резко упала стоимость драхмы (к концу года одна драхма равнялась уже 14 левам). Общие доходы Руссика за 1942 г., сильно уменьшившись, формально составили большую сумму, чем в прошлом году, – 8 291 218 драхм, а расходы – 7 844 043 драхмы, остаток на 1 января 1943 г. равнялся 447 175 драхмам. При этом главную статью дохода составила продажа хранившихся в игуменской кассе золотых монет разных стран – 3140 драхм, правительственный платеж за реквизированные метохи принес 614970 драхм, платеж за реквизированных немцами мулов составил 101 930 драхм, определенную прибыль принес большой урожай маслин на Крумице и т. д. Наибольшую статью расходов составила закупка продовольствия – 6 444 946 драхм (пшеницы, муки, рыбы, соли и др.). Значительная часть его опять была куплена в Болгарии, куда в июле – августе ездил о. Протоген. Он потратил на оплату проезда 76 720 драхм и, продав золотые монеты, закупил продуктов на 36 308 левов: 2 т (1560 ок) пшеницы и т. п. На покупку 3 т соли, керосина, нефти, спичек и кожи в Салониках было потрачено 400 тыс. драхм[258]258
  АРПМА. Оп. 10. Л. 39–47.


[Закрыть].

В связи с острой нехваткой продуктов Собор старцев Руссика 8 января 1942 г. решил прекратить «выдачу пайка на сторону» до возвращения о. Василия из Болгарии. 29 января он постановил уменьшить размер просфор и прекратить прием новых лиц в братию до окончания войны, а также засеять все подходящие земли келлий и Крумицы, наняв для этого необходимых рабочих. Однако, как только ситуация немного улучшилась, Собор старцев 5 февраля постановил выдавать бедным русским пустынникам (сиромахам) прежний паек по 2 ока муки на человека в месяц. 29 марта Собор из-за отсутствия лекарств ограничил прием чужих больных в монастырскую больницу, при этом 2 апреля постановив выдать прокаженным пособие в 500 драхм и возобновить рыбальню. 17 мая Собор решил выдавать братии паек по 2, 5 ока муки на человека в неделю, но уже 27 мая его пришлось снизить до 2 ок на человека в неделю. И все же 29 декабря на покой в обитель приняли грузина о. Тихона. 27 июня 1942 г. из-за нехватки средств на оплату рабочих Собор старцев постановил рубить монастырский лес собственными силами, 12 июня 1943 г. решил выделывать кожи в своей кожевне, а 22 января 1944 г. – копать виноградник силами своих иноков[259]259
  Там же. Д. 229. Док. № 184. Л. 10–33.


[Закрыть].

Особенно тяжелая ситуация сложилась для монахов, проживавших в келлиях и каливах. Так, 17 февраля 1942 г. братии Свято-Пантелеимоновского монастыря поступило письмо о срочной помощи с Карули: «Пишу Вам по просьбе карульских стариков их слезную мольбу о помощи. Исчезает всякая возможность существования. Нет у нас положительно ничего на Каруле, и все монастыри закрыли свои двери, дабы не расходовать своих продуктов на живущих вне монастырей. Нас осталась половина против прежних отцов, получавших кубань: О. Феодосий (иеромонах), иеродиакон Софроний, о. Дорофей и о. Даниил умерли. О. Савва ушел на келлию, покинул Карулю вследствие невозможности прокормиться. Отец Пантелеимон работает у вас в монастыре по той же причине. Все, кто может работать физически, за кусок хлеба, ушли работать, как о. Иоиль, о. Евграф. О. Никодим от плохого питания заболел, распух, у него началась какая-то болезнь вроде водянки. Из получающих от монастыря Кубань 8 человек: о. Епифанию – 92 года, он почти совершенно ослеп; о. Нифонту – 86 лет, совершенно расслабленный от старости; о. Нилу – 79 лет, тоже крайне ослаб и немощен; о. Николаю – 76 лет; о. Вафусию – 70 лет»[260]260
  Русский афонский отечник XIX–XX вв. М., 2010. С. 728–729; АРПМА. Док. № 1474. Л. 1–3.


[Закрыть].

Летом 1942 г. русские монахи, проживавшие в келлиях и каливах, выбрали своих уполномоченных: архимандрита Евгения и иеромонаха Гавриила, которые 10 августа приехали в Софию в надежде получить там какую-то помощь, но первоначально добиться ее не смогли. Отчаявшись, 12 сентября уполномоченные Братства русских обителей (келлий) на Афоне написали о сложившейся ситуации своей знакомой в Берлине Маргарите Оттоновне, прося передать их послание находившемуся в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей митрополиту Берлинскому и Германскому Серафиму (Ляде): «Мы просим наших славянских братьев продать хлеб, необходимый нам, чтобы не умереть с голода. Вплоть до сегодняшнего дня болгарское правительство обещает нам помощь, но в действительности не произошло ничего. И в Греции мы также нигде не можем купить хлеб». К письму был приложен список 234 особенно нуждавшихся монахов, проживавших вне трех крупнейших русских обителей – 179 в 35 келлиях (в том числе в келлии св. Арсения – 15, Пресвятой Троицы – 16, Воздвижения Креста Господня – 15) и 55 в каливах[261]261
  BA, R 5101/23175. Bl. 78, 80.


[Закрыть].

Благодаря содействию владыки Серафима, некоторая помощь русским монахам была оказана, но лишь насельникам трех крупнейших обителей. 22 декабря 1942 г. Болгарский Синод выделил представлявшим тогда в Софии Свято-Андреевский и Свято-Ильинский скиты иеросхимонаху Феодориту и иеромонаху Николаю 15 тыс. левов[262]262
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 1. Е. х. 10. Л. 136 об.


[Закрыть]. 8 февраля 1943 г. архимандрит Евгений и иеромонах Гавриил написали Маргарите Оттоновне второе письмо для передачи владыке Серафиму. В нем говорилось, что три крупнейших монастыря хотя и не дождались хлеба, получили немного сахара и бобов, а вот малые обители не получили ничего: «Мы нуждаемся здесь в таком малом, и могли бы этим спасти живущих на Афоне старцев от голодной смерти»[263]263
  BA, R 5101/23175. Bl. 76–77.


[Закрыть]. Отцы Евгений и Гавриил также с 24 сентября 1942 по 18 марта 1943 г. вели переписку о помощи голодающим русским святогорцам с настоятелем болгарского Рильского монастыря архимандритом Нафанаилом, сохранившуюся в монастырском архиве[264]264
  Архив Рильского монастыря в Болгарии. Оп. 2. Е. х. 227. Л. 1-10.


[Закрыть].

4 февраля 1943 г. уполномоченные Братства русских обителей (келлий) на Афоне послали письмо непосредственно митрополиту Серафиму (Ляде), где более подробно описали ситуацию. Они сообщили, что если 234 насельникам малых русских обителей не будет срочно оказана помощь, их ждет голодная смерть. Для существования этих монахов в течение года требовалось 20 т муки, 2 т бобов, 1 т соли, 800 кг риса, 500 кг сахара и 500 кг мыла. Уполномоченные писали, что они уже 6 месяцев безрезультатно находятся в Софии, и теперь надеются, что русским афонитам в результате усилий владыки Серафима поможет румынское правительство, так как слышали, что оно оказывает помощь монахам – выходцам из Молдавии[265]265
  BA, R 5101/23175. Bl. 77, 81.


[Закрыть].

Митрополит Серафим вновь отозвался на просьбы и, в частности, 25 мая отправил ходатайство в Рейхсминистерство церковных дел. Имевший хорошие отношения с владыкой сотрудник этого министерства В. Гаугг 3 июня и 27 октября 1943 г. дважды обращался в германское Министерство иностранных дел с просьбой срочно (если позволят военные обстоятельства) оказать продовольственную помощь нуждающимся насельникам монастырей на Афоне, в том числе «находящимся в чрезвычайной нужде» 234 русским монахам. Гаугг просил привлечь к делу уполномоченного Германии в Афинах и подчеркивал, что «на эту помощь обратит внимание весь православный мир». В результате некоторое содействие было оказано[266]266
  Ebd., Bl. 69–70, 86.


[Закрыть].

Существованию русских обителей очень помогала и выделенная в конце концов продовольственная помощь Болгарской Православной Церкви. 31 марта 1943 г. наместник-председатель Синода митрополит Видинский Неофит написал министру торговли, промышленности и труда о бедственном положении 234 насельников «34 малых русских монастырей», отметив, что по разным причинам раньше им не могли помочь, а теперь Синод материально поможет закупить самое необходимое продовольствие в Болгарии. Владыка просил выделить требуемое количество продовольствия, «так как русские святогорские монастыри не имеют другой опоры и защиты, кроме свободной православной Болгарии, к которой питают глубокую преданность и любовь, доказав это не один раз в совместной борьбе, вместе с болгарскими святогорскими келлиями, среди греческого окружения, и так как положение русских келлий действительно плачевное»[267]267
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 2. Е. х. 167. Л. 68.


[Закрыть].

В апреле Совет министров Болгарии разрешил вывоз на Афон для нужд малых русских обителей без всяких пошлин и сборов закупленные на пожертвованные Синодом 50 тыс. левов 2 т кукурузы, 600 кг пшеничной муки, 500 кг фасоли, 200 кг сахара, 100 кг риса и 150 м шерстяной материи[268]268
  Церковное обозрение. 1943. № 7. С. 6.


[Закрыть]. В бюджете на 1944 г. Болгарский Синод запланировал новые 50 тыс. левов на помощь русским обителям Афона. Для закупки на эти деньги продовольствия весной 1944 г. в Софию приехали в качестве представителей русской святогорской братии иеродиаконы Владимир и Давид, и 12 апреля Синод просил власти продлить разрешенный им срок пребывания в столице до 5 мая в связи с возникшей из-за англо-американских бомбардировок чрезвычайной ситуацией[269]269
  ЦДА. Ф. 791 к. Оп. 1. Е. х. 71. Л. 189; Оп. 2. Е. х. 139. Л. 1.


[Закрыть].

Последний раз Болгарская Церковь оказала помощь русским обителям осенью 1944 г. Летом этого года верующие Сливенской епархии собрали 3 т продуктов в дар нуждающимся русским и болгарским афонским монахам, и 17 августа Сливенский митрополит Евлогий попросил владыку Неофита разрешить заграничный отпуск протосингелу епархии архимандриту Мефодию для доставки продуктов на Афон. 2 сентября Синод выдал соответствующее удостоверение и в тот же день попросил Министерство иностранных и религиозных дел дать архимандриту сопроводительное письмо для получения пропуска на провоз продуктов от болгарских морской и таможенной служб в Кавале. Сама поездка о. Мефодия состоялась уже во второй половине сентября[270]270
  Там же. Оп. 2. Е. х. 141. Л. 1–4.


[Закрыть].