Текст книги "Война и миф. Расширенное и дополненное издание"

Это был не последний раз, когда мне пришлось столкнуться с Валидом. В тот день, когда США начали бомбить Багдад, я начал обзванивать своих иракских знакомых. И обнаружил номер его домашнего телефона.

Трубку взяла взволнованная женщина, назвавшаяся женой Валида. Она сказала, что Валида сегодня нет и завтра не будет. Услышав, что я знакомый Валида из России, Иман, так представилась женщина, не стала вешать трубку.

– Я очень надеюсь на то, что Америка очень скоро потерпит сокрушительное поражение. Даст Бог, они погибнут. Эти захватчики не смогут нас сломить. Весь Ирак будет сопротивляться до тех пор, пока последний американец не погибнет. Мы никогда не отдадим нашу землю агрессорам.

– А что сейчас происходит в Багдаде, Иман?

– Я даже не знаю. Я сижу дома, не выхожу и узнаю обо всем по радио и телевизору. Я знаю все то же самое, что и вы.

– Вы не ходите на улицу, потому что опасно?

– Да. На улице опасно, – коротко ответила она.

– А у вас в доме есть электричество, вода…

– Да, все работает. И радио, и телевидение. Я все время слушаю новости. Там говорят, что американцы несут потери.

– А во время бомбежек вы уходите в бомбоубежище?

– Нет. Нет у нас бомбоубежища. Я все время сижу дома. Мне очень страшно.

Я собирался задать еще какой-то вопрос, но Иман вдруг меня перебила.

– А вы мусульманин? – резко спросила она.

– Нет, я христианин.

– А вы знаете, что человек не имеет права убивать невинных? Вам разве никто никогда не говорил, что нельзя разорять дома, грабить и насиловать? – вдруг накинулась она на меня. Я начал успокаивать ее, говоря, что тоже убежден в том, что никто не имеет права убивать людей. И вдруг Иман заговорила со мной совсем другим тоном.

– Брат мой Михаил. Я хочу вас попросить об одном. Вы понимаете, я все время сижу дома. Не выхожу. Я не знаю ни о чем, что происходит. Поэтому, пожалуйста, больше не звоните мне. Хорошо? Пообещайте, что не будете звонить. Я правда ничего не знаю. И уверяю вас – уже очень скоро мы победим, – говорила она с неподдельным ужасом.

Она замолчала. Я ждал, что она еще что-то добавит, но она ничего не говорила. Пауза затянулась.

– Брат мой Михаил. Пожалуйста. Мы обязательно очень скоро победим. Я ничего не знаю, правда. Не звоните больше.

Мне казалось, что она сейчас попрощается, но она продолжала что-то говорить таким тоном, будто я взял ее в плен и начал жестоко допрашивать. Тогда попрощался я. Она с явным облегчением ответила мне и тут же повесила трубку.

Глава 3. Диктатор умер, да здравствует диктатор!

13 декабря 2003 года в окрестностях Тикрита без единого выстрела прошла операция американского спецназа под кодовым названием «Красная заря» – Саддам Хусейн был задержан.

О местонахождении Хусейна американцам сообщили его приближенные, арестованные за несколько дней до этого. Он прятался в каменном колодце (2 × 2,5 м) на ферме своего повара Кейса Намука. При задержании Саддам не оказал сопротивления, хотя у него были изъяты два пистолета и автомат Калашникова. Это официальная версия властей США. Между тем в Ираке и за его пределами давно ходили самые разные слухи, мифы и легенды о судьбе Хусейна.

Саддам давно умер

Во время правления Саддама Ирак полнился слухами и мифами о жизни президента. Любой житель страны мог рассказать немало любопытных и взаимоисключающих историй (конечно, без свидетелей и только на улице). И речь даже не о легендах о великих доблестях Саддама, созданных иракской пропагандой. И не о историях о его садизме, распространенных пропагандой западной. Народная молва вообще не была уверена, существует ли человек, которого зовут Саддам Хусейн.

– Все это происходит потому, что Саддам давно умер, – оглядываясь по сторонам, шепотом рассказывал мне еще год назад в Багдаде студент Идрис.

Он подрабатывал официантом в кафе. В тот вечер посетителей было немного, и они с подружкой Ход ой подсели ко мне за столик.

– Да-да, еще в 1995 или 1996 году, – подхватывала девушка. – Но это, естественно, скрыли. Кусей (младший сын Саддама Хусейна. – прим. автора) лично расстрелял всех врачей, которые лечили президента, а потом нашел актера, которого и показывают по телевизору, выдавая его за Саддама. На самом деле, конечно, правит Кусей.

– От чего же он умер?

– Не знаю. Скорее всего, его отравили. На него ведь несколько раз покушались. В еду добавляли медленнодействующий яд. Его еле спасли кубинские врачи.

А он потом лично расстрелял всех поваров и охрану. Но весь яд вывести из организма не удалось – он его и убил.

– А еще рассказывают, – перебил девушку Ид рис, – что, может быть, его убило окружение. Может, даже Удей (старший сын Саддама Хусейна. – прим. автора). Но я не верю – если бы это сделал Удей, Кусей бы отомстил.

– А почему вы уверены, что он умер?

– Ну, его никто не видел уже давно. И потом, будь он жив, он бы нашел выход из этого кризиса. Он был очень хитрый.

Саддам живет на Гавайях

Но далеко не во всех преданиях Саддам представал усопшим героем. Иногда наоборот – предателем. Услышать такое в Ираке мне не довелось, зато многие арабы, жившие в России, любили рассуждать на эту тему. Одна знакомая, вернувшаяся из Ирака за неделю до начала войны, рассказывала, что войны не будет, потому что Саддам все продал и договорился с США. Она была знакома с начальником охраны вице-президента Тахи Ясина Рамадана. Но за неделю до начала войны она не смогла найти его в Багдаде – родственники объяснили ей, что он в тайной загранкомандировке. Друзья намекнули, что в США.

– Ты понимаешь, что это значит? Он всегда ездит только с Рамаданом. А Рамадан – второй человек в стране, доверенное лицо Саддама. Он наверняка поехал сдаваться, обговаривать условия поражения и почетной пенсии.

Когда война закончилась, а Саддам и вся его армия словно растворились, эта версия завоевала сердца многих иракцев.

– Конечно, он сейчас на Гавайях. Или в Майами. Иногда заезжает в Лэнгли – дать ЦРУ пару дельных советов, а потом опять едет к себе на остров, – уверял меня иракский студент, учащийся в Москве.

В подтверждение этой теории он даже вспоминал биографию Саддама – якобы из нее выпадало несколько лет. Окончив Каирский университет, Саддам пропал.

– Стажировался в ЦРУ, – объясняли мне. – Если он будет нужен американцам, он появится. Они достанут его, как джинна из бутылки, в нужный момент.

Русские вывезли Саддама в Минск

Народная молва, впрочем, отправляла Саддама не только в США. Еще сильнее усердствовали СМИ. Перед началом войны и (в меньшей степени) после ее окончания то и дело появлялись сообщения о том, что Хусейна видели где-то за рубежом. Арабская печать предполагала, что Саддам скрывается от американцев в Ливии, Мавритании, Египте, Белоруссии, на Кубе или в Северной Корее. На Западе, как ни странно, самой популярной оказалась версия «Саддам в Минске». В конце декабря прошлого года британская The Sunday Times утверждала, что Александр Лукашенко активно зазывает Хусейна к себе в гости – в Багдад даже приезжала официальная делегация из Минска, а затем спецпосланник Саддама, мэр Багдада, посещал Белоруссию.

В апреле, когда сотрудники российского посольства под огнем покидали Багдад, в арабских странах обсуждали одно: удалось ли русским вывезти Хусейна? Например, самой популярной историей в каирских кафе была такая: когда американцы подошли к Багдаду, Саддам спрятался в российском посольстве. Он договорился с «одним старым советским другом» (в нем угадывался Евгений Примаков, и правда приезжавший в Ирак незадолго до войны), что дипломаты помогут ему бежать. Россияне в своем кортеже повезли Саддама в Иорданию. Но американцы узнали об этом и напали на колонну. История не давала ответа на вопрос, удалось ли русским дипломатам спасти диктатора. По одной версии, его все же вывезли, причем в Белоруссию – Владимир Путин якобы даже не знал об операции, поэтому лететь с Саддамом в Москву дипломаты побоялись. Другая версия гласила, что еще тогда Саддам был отбит у русских американцами и с тех пор находился в их руках.

Американцы убили Саддама еще весной

В ходе войны американцы «убивали» Саддама несколько раз. Сначала – в первый же день. Американские телекомпании поспешили сообщить, что первый же авианалет накрыл Саддама в его бункере. Вторая «смерть» настигла Саддама за два дня до взятия Багдада – 16 апреля. Тогда Пентагон объявил, что Саддам и его сыновья, скорее всего, находились в штаб-квартире разведки в районе Карх и погибли при бомбежке. Этой версии поверили многие. Видный российский арабист, хорошо знавший Саддама еще с 1970-х годов, уверял меня, что иракский лидер не пережил той бомбардировки: «При жизни Саддама сопротивление не могло прекратиться. Но как только он умер, все разбежались. Бои прекратились. И некому было встать на его место, потому что его сыновья ушли вместе с ним».

Саддам взорвал себя при аресте

Самая героическая версия смерти Хусейна родилась недавно – уже после того, как американцы объявили о его поимке. В тот день я связался с доктором Хусамом, успешным иракским бизнесменом.

– Никто не верит, что это он. Я все это время, конечно, точно знал, что он в Ираке. Но никогда не мог подумать, что случится такое! Этого не может быть, – говорил он. – Ходит столько слухов! Говорят, тот, кого показывают американцы, – это не Саддам, а настоящий Саддам взорвал себя при аресте. Я разговаривал с американцами, судя по тому, что они говорят, им удалось выведать, где Саддам, пытая его приближенных. Они обрадовались, отправили 600 солдат, подняли шумиху, взяли с собой CNN. А в последний момент все сорвалось. Он не сдался, а взорвал себя. Но слухи уже начали просачиваться, кругом много журналистов. Поэтому они почти два дня, субботу и воскресенье, думали, как выкрутиться. И нашли дублера.

Похожую историю мне рассказала Мона, до войны работавшая в Министерстве информации Ирака. Раньше она сопровождала журналистов, приглядывая, чтобы они не заходили куда не следует. Сейчас ее навыки не востребованы, и она сидит дома.

– Какой же это Саддам? – гневно набросилась она на меня. – Он даже на двойника его не похож. Вы видели когда-нибудь Саддама? У него две родинки на лице слева: одна на виске, другая – чуть ниже, около уха. А у этого, которого американцы показали, только одна! Там, где он с бородой, хорошо видна родинка на виске, а другую не видно – она закрыта волосами. Но там, где он уже побрит, хорошо видно, что второй родинки нет! И потом, у него ямочка должна быть на подбородке. А вы-то сами неужели поверили, что это он?

Поверил, вообще-то, не только я, но и многие иракцы. Они объясняли мне, почему так много арабов до сих пор не могут поверить в то, что арестовали именно Саддама.

– В арабском мире многие преклоняются перед Саддамом, – рассказал мне иракский публицист Салям Мусафир. – Не в Ираке, конечно. Большинство иракцев его ненавидит. Но арабы из других стран уважают его смелость, считают лидером арабской нации. И поэтому, когда американцы показали его в таком карикатурном виде, сказали, что он трусливо сдался, не оказав сопротивления, это был позор. Многие молодые люди в Египте, в Сирии, в Иордании хотели в тот день покончить с собой.

Саддама взял в заложники его повар

Но и среди тех, кто уверен, что пойманный американцами старик и есть Саддам, немало людей, подозревающих, что операция захвата проходила не так, как описали американцы. Любопытную версию на следующий день после ареста выдвинуло интернет-издание DebkaFile, известное близостью к израильским спецслужбам. Оно утверждало, что Саддам не прятался на ферме, где его нашли американцы, а удерживался там в качестве заложника. Якобы месяц назад, вскоре после того, как он выпустил свое последнее аудиообращение к народу, кто-то из приближенных похитил его с целью получить от американцев награду – $25 млн. Судя по всему, это был повар Саддама Кейс Намук. Месяц он торговался с американцами. Посредниками выступали курды из Патриотического союза Курдистана.

Но американцы решили поступить по-своему – арестовали похитителя, выпытали у него местонахождение Хусейна, затем прибыли на ферму, схватили сыновей повара, присматривавших за диктатором. И наконец, освободили обессиленного Саддама. Он, естественно, встречал их как спасителей, потому-то командующий войсками США в Ираке Рикардо Санчес и сказал, что Саддам был «разговорчив и готов к сотрудничеству».

В пользу этой версии говорило то, что из колодца, где держали Саддама, было невозможно выбраться без посторонней помощи. А курды признались, что приняли активное участие в операции по захвату Саддама. США курдскую помощь отрицают и называют арест Саддама своей блестящей спецоперацией.

Саддама арестовали еще летом

В многократно показанных по всем мировым телеканалам кадрах, запечатлевших бородатого Саддама Хусейна, место его ареста и радующихся американских солдат, иракцы обнаружили очень много странностей. Они-то и породили уверенность в том, что диктатора арестовали вовсе не 13 декабря, а намного раньше.

– Ну, во-первых, американцы сами запутались, – объяснял Салям Мусафир. – Они ведь выдвинули сразу несколько версий того, как его арестовывали. Сначала Пол Бремер (глава гражданской администрации Ирака. – прим. автора) и Рикардо Санчес заявили, что его застали врасплох и он не ожидал ареста. А уже на следующий день другой генерал говорил, что при виде американских солдат Саддам поднял руки и сказал: «Я президент Ирака и предлагаю переговоры». Эти расхождения немедленно породили теорию заговора. Знаете, на Востоке ведь всегда бывают теории заговора. После 11 сентября – особенно. Все уверены, что американцы вечно мухлюют, все, что они делают, – шоу. В показанных ими кадрах много подозрительного.

– Я ничего не заметил…

– На пленке, которую показали американцы, есть очень странная деталь: это место, где якобы прятался Саддам. Рядом с этой ямой растет пальма, а на ней хорошо видны финики. Так вот, в Ираке сейчас зима. А финики – такие желтые, как видны на пленке, – бывают только в августе. Я не знаю, как это расценивать, не хочу торопиться с выводами. Может быть, на самом деле его поймали гораздо раньше? Очень многие уверены, что американцы сняли очередное кино в голливудском стиле.

Саддама накачали наркотиками и покрасили

Еще больше домыслов вызвал жалкий внешний вид Саддама. Свои версии вскоре выдвинули родственницы экс-президента. Его старшая дочь Рагад заявила телеканалу «Аль-Арабия», что против ее отца были применены психотропные вещества: «Как вы думаете, они смогли бы его поймать, если бы не применили против него наркотические средства?» С ней согласилась и ее тетка Наваль Ибрагим аль-Хасан. Сводная сестра Хусейна сказала, что его наверняка накачали препаратами, парализующими волю. «Если бы он мог себя контролировать, он сопротивлялся бы до самой смерти», – заверила она.

Подозрения иракцев, что Саддам на пленке был явно не в себе, усугубил странный, иссиня-черный цвет его волос.

– Обрати внимание на его волосы! Они же черные, будто их только что покрасили. А борода – седая, – говорил Салям Мусафир. – Он выглядит как карикатурный сумасшедший старик. Здесь не обошлось без американских имиджмейкеров. Они долго думали, в каком виде представить Саддама, чтобы развенчать его героический образ. Знаешь, я вчера разговаривал со своей сестрой – она плакала. Не потому, что она любит Саддама, нет, она его ненавидит. Но она была в шоке от того, что он похож на нищего, сумасшедшего старика, какие бродят по Багдаду и просят милостыню. Если посмотреть на его волосы, видно, что краска совсем свежая. Просто какая-то халтура. Как будто ему только что покрасили волосы, а бороду не стали – чтобы посмеяться. Но мне кажется, что так американцы сделали себе еще хуже. Теперь их станут ненавидеть еще больше.

Саддам – это Джордж Буш

Удивительно, но когда Саддам на неизвестной американской военной базе ждал суда, в Ираке все еще всерьез говорили о том, что он может вернуться. Нечто подобное я услышал от знакомого багдадского учителя Юсефа, всегда раньше придерживавшегося диссидентских взглядов.

– Какая разница, что с Саддамом? Зачем о нем столько говорить? Никто не говорит, что у половины города воды нет и электричества. Раньше я боялся на улице, дома или на работе сказать лишнее слово. Я так устал от того состояния, думал, что хуже, чем при Саддаме, быть не может. А сейчас стало страшно просто выходить на улицу. Все время кого-то убивают. Американцы иракцев, иракцы американцев, но чаще всего – иракцы друг друга. Сейчас все вспоминают какие-то старые обиды и пользуются ситуацией, чтобы отомстить. Но до этого никому дела нет. Американцы думают, что Саддама поймали – значит, война закончилась. Некоторые мои друзья даже стали надеяться, что Саддам еще вернется.

– А ты?

– А для меня он и не уходил. Я думаю, что Буш – это и есть Саддам.

Глава 4. Война и молочный коктейль

В 2004 году режим Саддама был свергнут, а американцы только начинали свою долгую, почти бесконечную войну в Ираке. В Дохе, столице Катара, где находились две очень крупные американские военные базы, Ас-Сайлия и Аль-Удейд, а также штаб центрального командования ВС США, я встретился с молодым американским летчиком.

Он был очень маленького роста, щуплый, на вид я не дал бы ему больше 16 лет. На нем была футболка какого-то американского университета – в любой другой ситуации я, наверное, подумал бы, что он – первокурсник, приехавший на каникулы и потерявшийся в незнакомом городе.

– Ты знаешь, я, наверное, не смогу тебе рассказать некоторые вещи по соображениям безопасности, – начал он.

– Да нет, мне не нужно ничего секретного. Просто поговорим о жизни.

– О'кей, здорово, конечно, давай поговорим, – с радостью согласился он, – только я не знаю, интересно ли тебе это: я, вообще-то, служу не здесь. Наше подразделение дислоцировано в Ираке, а сюда нас привезли на реабилитацию.

Я его успокоил, что это мне тоже подойдет.

– Нас привезли в Катар всего на четыре дня, вроде как на пасхальные каникулы. Это психологическая разрядка – для тех, у кого накапливается стресс. Понимаешь, когда ты долго находишься на войне, ты превращаешься как бы в зомби – тебе уже все равно, что происходит вокруг. Солдаты становятся равнодушны к смерти, им все равно, кого убивать. Поэтому они привозят нас проветриться, – простодушно улыбнулся он.

Мы зашли в соседнее кафе, он выбрал шоколадный молочный коктейль и начал рассказывать о себе. Его зовут Адам, он родом из Джексона, столицы штата Миссисипи.

– Я пошел в армию три года назад. И вообще-то собирался в этом году поступать в колледж. Но прошлой осенью мне сказали, что меня мобилизуют в Ирак на 18 месяцев.

– А тебя спрашивали, хочешь ли ты служить в Ираке?

– Да нет, особенно никого не спрашивают – сначала просто сообщают, что твое подразделение переводят на Ближний Восток. А потом уже нам уточнили, куда именно.

– И что ты почувствовал, когда понял, что тебе придется воевать в Ираке?

– Да я поначалу расстроился очень, потому что понял, что не удастся в колледж пойти – по крайней мере, поступление откладывается на неопределенный срок. Еще дома осталась моя девушка, Меган, она живет недалеко от Джексона. Но потом сразу я почувствовал гордость за то, что мне придется освобождать народ Ирака. Ты ведь знаешь, наверное, там был Саддам Хусейн, который заставлял свой народ страдать… Его поймали как раз в прошлом декабре, как раз в тот момент, когда меня мобилизовывали. Это было очень здорово. Все ребята были очень довольны, что он больше не сможет вредить нам и угнетать свой народ.

– И в какой части Ирака ты служишь?

– Около Багдада, наша часть находится к северо-востоку от города. Я служу в авиации, я пилот.

– Бомбы сбрасываешь?

– Ну нет, мы ведь не бомбим деревни, жилые кварталы, школы. Мы ликвидируем террористов и наносим удар только по тем местам, где они прячутся.

– И тебе когда-нибудь приходилось… – мне вдруг стало как-то неудобно продолжать уже начатый вопрос, но Адам понял, что я хотел спросить, и продолжил сам.

– Ты имеешь в виду, убивал ли я людей? – спросил он с какой-то детской виноватой улыбкой. – Ты понимаешь, если бы мы не убивали их, они бы убили нас. Они нападают на американских солдат. Они убивают моих товарищей. Если бы мы не напали на Ирак, эти люди, террористы, попытались бы нас уничтожить. Они же все ненавидят нас, американцев. Если бы мы их не остановили, они убили бы мою семью – и твою, наверное, тоже. Да, да, почему ты так смотришь на меня? Это правда.

– А как к вам относятся иракцы? Тебе ведь приходится сталкиваться с местными жителями?

– Да, конечно! Они все очень доброжелательно настроены. Они нас очень любят, очень благодарны нам за то, что мы избавили их от мистера Хусейна. Они приходят к нам, предлагают нам свои деньги, представляешь! Хотят взамен наши деньги… Ну они просто очень нас любят, и каждый хочет взять на память о встрече какой-нибудь сувенир.

– Адам, но если иракцы так благожелательно настроены, то почему же в Ираке сейчас началось восстание?

– Ты что, не понимаешь? Знаешь, кто такой мистер Садр?

– Мистер Садр? Да, конечно, – киваю я.

– Так вот, у мистера Садра был отец. Он был очень влиятельным проповедником, и у него было очень много последователей. А потом он умер, и все его последователи перешли к его сыну. Тебе это трудно понять, у иракцев особая психология. И мистер Садр говорит, что мы должны уйти из Ирака. Мы, конечно, уйдем когда-нибудь, но не раньше, чем в Ираке установится демократия. Ты же понимаешь, что этот мистер Садр не хочет добра своему народу, он просто хочет власти для себя. А нам не нужна власть. Иракцы, они же как маленькие дети. Они очень многого не понимают, совершенно простых вещей, которые для нас с тобой очевидны. Но они не виноваты, это все потому, что их такими воспитали. Они еще не могут сами себе построить демократию. Бывает такое, что сегодня он фермер, а завтра он бросит свою мотыгу, к нему приедет «Си-эн-эн», и он начнет выступать против американцев. А потом у него появятся последователи, и он начнет рваться к власти. Но мы же не можем позволить, чтобы такие проходимцы подбирались к власти.

– А тебе нравится президент Буш?

– Да, конечно. Он очень искренний, он всегда говорит то, что думает, никогда не лжет, и это видно. Это в нем и подкупает – ему хочется верить. Он не выносит, когда другие люди страдают, и хочет, чтобы всем было хорошо.

– Ты думаешь, он выиграет следующие выборы?

– Думаю, да. У него ведь рейтинг выше, чем у мистера Керри. Я бы хотел, чтобы президент Буш выиграл. У Джона Керри, конечно, тоже есть несколько очень хороших пунктов в программе, насчет образования, например. Но все равно мне больше нравится президент Буш. Понимаешь, он сделал очень много хорошего для Америки. Многие, наверное, будут голосовать против него из-за войны. Они говорят, что это совершенно не наше дело, надо оставить Ирак в покое – пусть иракцы делают, что они хотят. Моя мама говорит так. У меня вся семья собирается голосовать за Керри – они считают, что он прекратит войну в Ираке, и я вернусь домой. Они готовы на все, лишь бы я поскорее вернулся. Но я понимаю, что так нельзя, это безответственно и нечестно по отношению к иракскому народу. И президент Буш это понимает…

– Ты будешь голосовать за Буша?

– Да… Знаешь, на самом деле мне все равно. Ну, в смысле, если выиграет мистер Керри, я тоже не расстроюсь. В этом случае я и правда, может быть, вернусь домой…

– А как ты представляешь свою жизнь после войны, дома?

– Ты знаешь, в самом начале, когда меня только перевели в Ирак, было очень странно оказаться после полной свободы в ситуации, когда я не могу выходить из лагеря, всюду какие-то ограничения… После всего этого вернуться домой будет просто удивительно. Это будет совсем другая жизнь. Даже представить себе этого не могу сейчас. Не будет войны? Я буду дома? Все мои друзья пошли своими дорогами, разъехались, кто-то уже чего-то добился. Я понимаю, что мне придется заново учиться жить у себя дома. Когда я вернусь, я не буду никого знать. А в моем возрасте это уже довольно непросто.

– А сколько тебе лет?

– Мне? Девятнадцать.

В этот момент к нам подошел один из товарищей Адама.

– Познакомьтесь, это Джон, а это Михаил, – сказал Адам, – он журналист из России. Он не выспрашивает ничего секретного! – на всякий случай добавил мой собеседник.

Джон пристально посмотрел на меня, а затем присоединился к разговору:

– Ты знаешь, со временем воевать становится даже весело. Раньше, в Америке, я работал в банке, и это было довольно скучно. А сейчас мы с Адамом летаем на вертолете – он рулит, а я стреляю. Ты знаешь, иногда стрелять так забавно!

– Да нет, не слушай его, – очень серьезным тоном перебил Адам, – это совсем не весело. Никогда, ни в какой ситуации убивать людей не бывает забавно. Не говори так.

– Ладно, на самом деле у нас транспортный вертолет. И стрелять приходится, только если по нам открывают огонь.

– И часто по вам открывают огонь?

– В Ираке кто угодно может выстрелить, любой фермер, – вдруг признался Джон. – Работает он у себя в поле, видит – вертолет летит, побежал, схватил в канаве автомат – и давай стрелять. А мне приходится отвечать.

– Точно, у этих фермеров оружия навалом, – вторил Адам, только что расписывавший мне добродушие иракцев.

– Но ты же говорил, что вы боретесь только с террористами? – продолжал допытываться я.

Адам и Джон при этих словах как-то болезненно улыбнулись.

– Да, мы ведь боремся с террористами. Мы не стреляем по мирным жителям. Но нам приходится убивать, чтобы не убили нас. Ты был когда-нибудь в Багдаде? – вдруг спросил Адам.

– Да, – признался я.

– И я. Он сейчас выглядит так, как будто прошел торнадо. Все разворочено, разбито. Но это не потому, что мы старались разрушить город. Мы не хотели разрушать весь город! Мы же наносили удары только по военным объектам, по дворцам Саддама. Мы не бомбили школы и частные дома. Но террористы нас вынудили…

– Извини, а как ты думаешь, почему эти террористы ненавидят американцев?

– Ну, им не нравится наш образ жизни. Они ненавидят то, как у нас одеваются женщины… Еще мы – самая свободная страна, и они ненавидят нас за то, что у нас столько свобод… Им не нравится наш образ жизни.

– Иракцы говорят, что ненавидят американцев за то, что вы на них напали.

– Но ведь мы не первые начали! – почти закричал на меня Адам. – Ты не помнишь 11 сентября? Это было ужасно. Это они объявили нам войну. Как нас в школе учили – никогда не начинай драку первым. А они начали, и теперь им приходится отвечать.

– Но ведь 11 сентября в тех самолетах не было иракцев…

– Да, но мистер Хусейн, он ненавидел Америку! Он ненавидел американцев, не раз жег американские флаги! Он был очень богатым человеком и все время давал деньги террористам, Осаме бен Ладену. А Афганистан был логовом террористов, и нам пришлось прогнать их оттуда.

К нам подошли две темнокожие девушки.

– Офицеры, – шепнул мне Джон, повернулся к ним и стал рассказывать про сделанные покупки. Одна из них позвала моих собеседников в автобус.

– Ладно, ты нас извини, у нас не очень много времени, – начал прощаться со мной Адам, – мы здесь, в Катаре, всего три дня – завтра назад, в Ирак. Надеюсь, в следующий раз встретимся уже в Америке. Если хочешь, можешь потом еще с кем-нибудь пообщаться – сейчас очень много ребят привозят. Сплошным потоком, каждый день. О-очень много.

Он с шумом допил свой молочный коктейль и поспешил на войну.