Текст книги "Нимфы"

Глава 25

Еспер снял с талии полотенце, бросил в угол комнаты и подошел к шкафу. В ресторане отеля Эрик развлекал своего партнера по бизнесу Гюллена остроумными шутками, вином и коньяком, поэтому Еспер решил воспользоваться свободной минутой и хорошенько попотеть в спортзале, к радости женщин и зависти мужчин. В последние дни он все время находился в напряжении. За длинную жизнь сатира Еспер многое повидал и не верил, будто что-то сможет взволновать его, но, когда в лаборатории женщина в белом халате обернулась и Нинетт посмотрела прямо на него, он чуть не упал в обморок. Сатир не мог понять, как чувство, которое он испытывал сотни лет назад, снова проснулось. Да это было и неважно. Важно то, что оба они живы.

Еспер достал из дальнего угла шкафа потертый рюкзак и открыл его. Он вытащил маленькую коробочку, в которой лежало украшенное гранатом кольцо. Сатир хорошо помнил, как сидел у очага на кухне постоялого двора в Италии, обрабатывая глубокую рану на животе, когда Кати протянула ему кольцо. Нимфа рассказала, что Надя умерла во время полнолуния. Он вспомнил, как запульсировала рана, но физическая боль была ничто по сравнению с тоской, терзавшей его сердце, словно изголодавшийся волк, отрывающий кусок за куском, пока от сердца ничего не останется.

Когда меч стражника вонзился в него, он волновался только за Надю. Стражник не знал, что удар меча для сильного сатира – всего лишь забава, игра перед настоящей битвой. В одно мгновение глазá сатира вспыхнули красным огнем, и он зарычал от боли и ярости. На его лбу прорéзались два рога. Он бросился в бой. Стражник жил недолго.

Еспер услышал в соседней комнате шаги Фриды и спрятал кольцо обратно в рюкзак. Потом прошел в комнату нимфы, даже не думая о том, что был раздет. Фрида, стоя перед зеркалом, укладывала свои густые светлые волосы.

– Продолжим поиски, – сказала она. – Я обойду рестораны вблизи университета. Они наверняка охотятся на мужчин в этом районе.

– Хорошо, продолжим. – Еспер облокотился о стену.

Фрида посмотрела на длинный шрам у него на животе. Потом подошла к Есперу, чтобы видеть его глаза.

– Я всегда чувствую, если кто-то врет.

– Недоговаривать – вовсе не значит врать, – с холодной улыбкой ответил Еспер. – Однажды я выложил нимфе все, и это послужило мне хорошим уроком.

В тот же миг Фрида закрутила ему руку за спину и, толкнув, крепко прижала к стене.

– Ты забыла, что мы на одной стороне? – спросил Еспер.

– Я провела в оковах семнадцать лет, – прошипела Фрида в ухо сатиру, – и отлично помню, что никому нельзя доверять.

Фрида сильнее потянула руку Еспера, так что тот охнул. Отпустив его, нимфа вернулась к своей прическе.

– Я проверю два других места, в которых могли бы скрываться беглянки, – сказал Еспер, зная, что Нинетт уже ждала его там, где они виделись в последний раз.

Надев джинсы и короткую куртку, он спустился на лифте в ресторан отеля. Не успел Еспер войти, как услышал смех Роланда Гюллена, с которым Эрик проводил вечер. Эрик умел развлекать гостей. Ему уже удалось очаровать официантку, и теперь та флиртовала с ним. На столе стояла дорогая бутылка коньяка, и Эрик наслаждался своим положением хозяина. Когда приблизился Еспер, он все же нахмурил брови.

– Чутье подсказывает мне, что рыжая рядом, – низким голосом на ухо Эрику произнес Еспер.

– И что я буду с твоим чутьем делать? – спросил Эрик, еще шире улыбаясь гостю.

– Я доставлю тебе девчонку, если только Фрида перестанет дышать мне в затылок.

Эрик поднял рюмку с коньяком и, глядя на Гюллена, сказал:

– Можешь делать с ней все что хочешь. Свободен.

Еспер неслышно двигался в коридорах больницы. Он без труда нашел нужную дверь. Сатир тихо постучал и сразу вошел. Надя сидела на лабораторном столе, и Еспер почувствовал, что тонет в глубине ее карих глаз.

– Я пришел предупредить, – оставаясь в дверях, сказал Еспер. – Я не смогу ничего утаить от Эрика.

– Не сможешь? – спросила Надя.

– Вы нарушили самый главный закон. Сбежали, предали свое племя. Ты обманула своих.

Надя слегка наклонила голову, но не вымолвила ни слова. Еспер подошел к ней.

– Знаю, что ты веришь в ту сказку об узле, но считаю это выдумкой, – продолжил Еспер. – И ни одно разумное существо в подобное не верит.

– Значит, я – неразумное, – заявила Надя. – И я вправе сама решать, во что мне верить.

– Беги, – сказал Еспер, хватая Надю за руку. Нимфа не отдернула ее. – Рыжая нимфа спастись не сможет, но я не хочу рисковать твоей жизнью, ведь у нас с тобой своя история.

Взгляд Нади смягчился, и Есперу на мгновение показалось, что она согласилась, уже готова сдаться, но вдруг острая игла вонзилась в его предплечье.

– Давай больше не будем играть в эти игры, – попытался мягко сказать Еспер.

– На этот раз в шприце вещество, которое раз и навсегда поставит точку в нашей истории, – произнесла Надя. – Иначе я не буду уверена, что Эрик о нас не узнает.

– Что ты намерена делать? – спросил Еспер.

– Я сумела прожить семнадцать лет на свободе, – ответила Надя. – Я не предам Кати. Мы нашли Дезире Воланте Тассон, и я не собираюсь отдавать ее на милость сатирам. Каждое утро я просыпаюсь, полная надежды. Предсказание сбывается – Дезире изменит нашу жизнь.

– Эрик ищет вас, – чеканя каждое слово, вымолвил Еспер.

– У тебя один должок передо мной, – напомнила Надя.

Еспер отвел взгляд. Близость была выше его сил, а решительный и молящий взгляд нимфы сводил его с ума.

– Ты много требуешь от сатира. Хорошо, – наконец сказал Еспер, – я клянусь.

– Спасибо, – поблагодарила Надя.

Глава 26

Кати следовала за Ханнулой, раздумывая, как к нему подступиться. Ханнула вернулся в полицейский участок, и Кати решила действовать. На ней были сидящие в обтяжку черные брюки, белая рубашка и черный жилет классического кроя. Она немного покусала губы, чтобы они выглядели припухлыми.

Зайдя внутрь и увидев издали Ханнулу у кабинета, Кати медленно приблизилась к нему. Мужчина, видимо, заметил ее краем глаза, поэтому обернулся. Он надолго задержал на ней взгляд. Полицейский отпил из банки колы и бросил ее в мусорное ведро. Кати наслаждалась ситуацией, однако умело это скрывала.

– Меня ограбили, – сказала Кати, хотя мало была похожа на жертву.

– Да? – спросил Ханнула.

– Велосипед угнали, – дополнила Кати и встряхнула головой, так что пульс Ханнулы участился. – Немного глупо, но он мне дорог.

– Там у стенда есть бланки для заявлений о краже, – сказал Ханнула, но не ушел, и Кати поняла, что подцепила его.

– Бумаги имеют обыкновение теряться, и тогда я никогда больше не увижу своего велосипеда, – призналась Кати. – Надеюсь, вы мне поможете?

– Ну, проходите сюда, – пригласил Ханнула и пошел за бланком.

Кати осторожно приблизилась к столу полицейского. На папке увидела надпись «Йоханнес Метсо», на стене висели фотографии Янне и других мужчин. Еще немного, и она поймет, что было известно следователям.

– Нужно заполнить эти бумаги, – возвратившись, сказал Ханнула.

Кати принялась описывать украденный велосипед, а Ханнула отмечал это в бланке.

– И что теперь? – спросила Кати через минуту. – Я действительно очень хочу найти его.

– Подождите здесь, я пойду спрошу, – ответил Ханнула. – Хотя обычно уголовный розыск этим не занимается.

Как только полицейский вышел, Кати взялась за бумаги Йоханнеса. Она быстро их просмотрела и принялась разглядывать фото на стене. Кати получила полную картину того, насколько продвинулось следствие. Самым худшим являлось то, что на одной из фотографий Йоханнес был с Диди.

– Идите сюда! – послышался издалека голос Ханнулы.

Кати вышла в коридор. Ханнула стоял там с довольным видом, держа за руль красный велосипед. Кати смотрела на него огромными глазами, и, очевидно, Ханнула неправильно понял ее взгляд.

– Неплохо, да? – сказал Ханнула. – Полицейский раскрыл еще одно преступление. И катафот сломан, как вы и рассказывали.

– Только одна маленькая проблемка, – ответила Кати. – У меня вообще никогда не было велосипеда.

– Вы что, все выдумали? – удивился Ханнула. – Зачем?

Кати попыталась прикинуться смущенной.

– Я увидела вас на улице… Обычно я себя так не веду, но мне очень захотелось познакомиться с вами, поэтому я и выдумала историю о краже велика. Извините.

Ханнула засмеялся.

– Если честно, у нас был один подходящий под описание велик. Пришлось только заехать ботинком по катафоту, – признался Ханнула.

– Можно я угощу вас кофе? – предложила Кати. «Вот так пауки плетут свои сети», – подумала она.

* * *

Кати вернулась домой поздно и хотела поговорить с Надей наедине, но та сидела с Диди на балконе. В свете фонариков Диди выглядела бледной.

– Что здесь происходит? – спросила Кати. – У нас ведь еще осталось белое вино?

– У Диди случилась реакция, – объяснила Надя. – В цветочном магазине.

Кати молча слушала рассказ Диди о случившемся.

– Реагировала ли ты рефлексивно, когда резали цветы, или ты чувствовала боль? – уточнила Кати.

– Наверное, и то и другое, – содрогаясь, сказала Диди. Она еще отчетливо помнила свой визит в цветочный магазин.

Кати задумалась, а Надя, не отрываясь, смотрела на ровный свет фонарика.

– Разве это не хорошая новость? – спросила Кати у Нади.

– Да.

– Как это? – удивилась Диди. Девушка не понимала, что хорошего было в боли.

– Ты не нимфа-целительница и не горная нимфа, – с отсутствующим взглядом пояснила Надя. – Ты чувствовала то же, что и цветы. Это означает, что ты – природная нимфа.

– Ты насчет чего-то беспокоишься? – поинтересовалась Кати у Нади. Произошло важное событие, но Наде, казалось, было все равно.

– Нет, – ответила Надя, немного очнувшись от своих мыслей. – Просто в голове крутится всякое.

– Из-за полицейских? – догадалась Кати.

– Именно, – согласилась Надя.

– Что за полицейские? – в свою очередь удивилась Диди.

– Да ерунда, – сказала Кати и направилась в кухню к холодильнику. Ей нужно было подкрепиться вином и жирным сыром. – Я уже уладила дело.

Глава 27

Диди, посмотрев на книгу перед собой, дунула на обложку. Пылинки облаком поднялись в воздух, и Самуэль чихнул.

– Спасибо, – сказал парень засмеявшейся Диди.

– Всегда пожалуйста, – расхохоталась девушка, и ей захотелось вытереть пыль с кончика носа Самуэля.

Позвонив Самуэлю, Диди спросила, в какой библиотеке она могла бы найти старинные издания и книги по истории. Друг дал ей совет и пообещал прийти сам. На это Диди и надеялась. В библиотеке они с Самуэлем были в безопасности и могли общаться свободно.

Терпеливый старый библиотекарь носил им книгу за книгой, и они, склонившись друг к другу головами, изучали их. Друзья отыскали много интересных фрагментов, смеялись над устаревшим языком, однако Диди казалось, что она ни на волосок не приблизилась к истории своих корней.

– Что это? – уже немного утомившись, спросила девушка у Самуэля. Им было хорошо вместе, но не мог же Самуэль помогать ей вечно.

– Перечень закупок усадьбы Таммисаари[3]3
  Таммисаари – в переводе с финского «дубовый остров». (Примеч. пер.)


[Закрыть] 1940 года, – прочитал парень, соображая, почему им принесли эту книгу. Он провел ладонью по обложке. – Смотри, здесь такой же узел, как у тебя на животе!

– Ты помнишь? – поразилась Диди и, заинтересовавшись, схватила книгу.

– На пляже я всегда удивлялся твоей татуировке. Ты рассказывала, что мама хотела, чтоб ты была особенной.

– Так Элина мне сама говорила, когда я спрашивала об узле, – подтвердила Диди. – Это древний месопотамский знак. Я нашла его в одной книге символов.

Они листали каталог, изучая записи, сделанные кривым почерком.

– Семена «Царицы ночи». Что это может быть? – размышляла вслух Диди.

– Если это зажиточная усадьба, может, у них были оранжереи, – предположил Самуэль и снова открыл ноутбук. – Я когда-то видел фотографии… Смотри, в Интернете тоже есть. Родовая усадьба, нынешний владелец Матиас ван дер Хаас.

Диди смотрела на экран. Она точно знала, что делать.

– Я должна туда попасть.

– Давай съездим в выходные, – предложил парень.

– Нет, сейчас, – сказала Диди.

– Наверное, нужно сначала договориться о встрече. Не думаю, что туда можно приехать просто так, – ответил Самуэль.

– Я доберусь сама, – Диди уже паковала сумку, собираясь уходить.

– Я отвезу тебя, – вздохнул Самуэль. – Не могу же отпустить свою маленькую соседку на поиски приключений одну.

Дорога до Таммисаари промелькнула быстро, и через полтора часа они были на месте. Друзья сразу отыскали усадьбу, однако нáчало смеркаться и Самуэль снова насторожился.

– Диди, мы обязательно все выясним, – произнес парень. – Тебе стоит еще раз все взвесить. Возможно, есть вещи, которые тебе не захочется знать.

– Я должна знать все, – заявила Диди и вышла из машины.

Они оставили автомобиль у кованых железных ворот. В конце аллеи из вековых дубов маячило старое здание. Диди решительно зашагала по аллее. Настойчивость девушки передалась другу.

Диди успела первой подняться на каменные ступени усадьбы. Она заглянула внутрь через окно на крыльце, но увидела лишь накрытую чехлами мебель. Девушку обуяло горькое разочарование, так как дом оказался нежилым. Сюда она не могла ворваться, как когда-то в свое собственное жилище. Откуда-то издалека послышался лай собаки.

Они решили обойти здание, как вдруг увидели свет между деревьев в близлежащей роще. Диди и Самуэль остановились, ожидая, пока к ним подойдет пожилая женщина с двумя овчарками. В руке она держала фонарик.

– Добрый вечер. Вы что-то хотели?

Угадать возраст женщины оказалось сложно. Она выглядела бодрой, седые волосы были собраны в пучок на затылке.

– Мы разыскиваем Матиаса ван дер Хааса, но дом, кажется, пуст, – ответила Диди.

– Точно, и семья не приедет в этом году. А по какому вы делу?

– Я – Дезире Тассон, – представилась Диди, и брови Самуэля немного приподнялись. Девушка решила назваться именем, которое дали ей нимфы, надеясь, что женщина как-то отреагирует. – Я думала, что найду хозяина дома. Возможно, Матиас ван дер Хаас знает что-то о моих родителях.

– У меня нет никакой информации о том, где могут быть он и его семья, – ответила женщина.

Диди достала из кармана листок с изображением узла. Ей показалось, что в глазах женщины мелькнуло удивление.

– Вам, случайно, не известно, что это такое? Это относится и ко мне, и к данной усадьбе.

В голосе Диди слышалась мольба, никак не тронувшая женщину, которая уже повернулась, чтобы идти дальше.

– Не знаю, – бросила женщина через плечо. – Вам пора. Это частная территория, и соседи следят друг за другом.

– Извините, мы не хотели никого беспокоить! – успел крикнуть Самуэль, и женщина скрылась в темноте.

Диди вслед за другом нехотя вернулась в машину. Она чувствовала: дом скрывает какой-то секрет, который имеет к ней отношение. Отправляясь сюда, Диди была полна воодушевления и надежды. Ей хотелось получить ответ! Кто-то же в этом мире должен знать, кто она такая. Тщетность поисков огорчила девушку, ее пыл словно сдуло порывом ветра.

– Я больше не могу, – вдруг сказала Диди, когда они в машине возвращались домой.

– Мы продолжим поиски, – приободрил ее Самуэль. – Выясним, где этот Матиас.

– Я не хочу! – закричала Диди. – Гори все синим пламенем, я не хочу этого! Остановись! Сейчас же!

В голосе Диди слышалась такая мука, что Самуэль больше ничего не стал спрашивать, а съехал на обочину. Диди тут же выскочила из машины и побежала в лес.

– Диди! Куда ты? – бросившись следом, кричал Самуэль.

Диди сама себя не понимала. Что-то заставило ее бежать, и грудь сдавило от боли. Девушка вспомнила скульптуру из своего сна, которая, казалось, знала гораздо больше, чем она сама. Вспомнила и мужчину со страшными красными глазами. Ей хотелось убежать от всего этого. Сердце девушки громко стучало. Заметив что-то поблескивавшее впереди, Диди остановилась.

Поверхность лесной ламбушки[4]4
  Ламбушка, ламба – глухое озеро, озерко без истоков, особенно в лесу.


[Закрыть] была спокойной. В темноте девушка разглядела несколько кувшинок и подставила лицо прохладному ночному воздуху. Ее дыхание восстановилось. Диди услышала шаги друга, и вскоре он оказался подле нее. Девушка склонилась к воде, умыла бодрящей водой лицо и прополоскала рот.

– Что мы здесь делаем? – выпалил Самуэль. – Почему ты представилась какой-то Дезире?

Поднявшись на ноги, Диди посмотрела на друга. Неожиданно все встало на свои места.

– Нам нельзя быть вместе. Наши мамы знали что-то и разделили нас.

– Как разделили? – удивился Самуэль.

Горячие слезы выступили на глазах Диди, и Самуэль больше ни о чем не стал спрашивать. Он попытался обнять девушку, но та резко отстранилась.

Диди пошла вдоль берега ламбушки, и Самуэль следовал за ней.

– Ты такая же, как прежде, – сказал парень. – И в детстве была шустрая и хорошенькая. Хотя ты младше, я всегда участвовал во всех твоих сумасшедших выдумках. Я был полностью в твоих сетях, но когда случайно столкнулся с тобой в больнице, то понял, насколько ты красива, и потерял голову.

Диди остановилась. Она боялась, что не сможет совладать с собой, если обернется и посмотрит на друга. Хотя они долгие годы не виделись, доверие, с которым она всегда к нему относилась, осталось прежним. Диди чувствовала ту же теплоту и твердость, которые знала еще ребенком. Самуэль был хорошим, но она сама не могла ответить ему тем же.

Диди посмотрела под ноги. Она стояла на мшистой кочке, как и скульптура из ее сна. Мраморная девушка словно ждала прикосновения, как будто теплые человеческие руки могли пробудить ее. Диди захотелось, чтобы Самуэль обнял ее, и она испугалась собственной мысли. Ей нужно было скрыть свое чувство, ведь это было желание. Если она хоть на минуту предастся ему, оно захватит ее полностью. Осознание этого пришло к ней здесь, в темноте леса, пахнувшего мхом. Диди поняла, что она сама была словно та скульптура, горячая и холодная одновременно.

Девушка знала: Самуэль ждал ответа. Она медленно обернулась и взглянула на друга. Девушка увидела, что внутри Самуэля все трепетало: он тоже желал ее. Диди хотела произнести что-то, но не смогла. Воздух между ними колебался, и Диди было тяжело смотреть на друга. Она положила руку на грудь парня, чтобы между ними сохранялось расстояние.

– Нам некуда спешить, Диди, – мягко сказал Самуэль. Он накрыл своими руками руку Диди, и девушка ощутила, как сильно билось его сердце.

Вдруг улыбка Самуэля исказилась. Он упал сначала на колени, потом повалился на землю. Парень хватал ртом воздух.

– Что ты делаешь? – еле прошептал он.

– Самуэль? – Диди склонилась над ним, но тот был уже без сознания. Диди в замешательстве огляделась вокруг. – На помощь!

Глава 28

Диди еще раз заглянула в палату – Самуэля осматривал врач. Она бы с удовольствием осталась здесь, чтобы услышать результат и спрятаться от Кати, которая сидела в комнате ожидания, облаченная в черную кожаную одежду. Перепугавшись на берегу ламбы, Диди не знала, кому еще она могла бы позвонить. К тому же плохо представляла, где находилась. Кати обладала чутьем охотницы, и уже через час примчалась к ним на угнанной машине. Потом Кати бросила автомобиль в кустах и повезла молодежь в больницу Хельсинки. До этого они не обмолвились ни словом, но теперь настал час объяснений.

– Что произошло там, в лесу? – Кати опустила ноги со столика и пристально посмотрела на Диди.

– Я только положила руки на грудь Самуэлю.

– И все? – спросила Кати. – Ты в больнице оставляла свои данные?

– Нет конечно, – ответила Диди. – Не такая же я дура.

– Ты собираешься остаться здесь? – спросила Кати, как будто читая мысли Диди.

Диди кивнула:

– Самуэля будут всю ночь обследовать, и он попал сюда по моей вине.

– Тогда подумай, как ты все объяснишь, – поднимаясь, сказала Кати. Она направилась к двери и больше не взглянула на девушку.

Вскоре врач вышел из палаты Самуэля, и Диди проскользнула внутрь. Ее сердце громко застучало от счастья и волнения одновременно. Самуэль был бледен. Девушка присела в его ногах. Она даже не осмелилась погладить друга поверх одеяла, а прислонилась лбом к краю постели и закрыла глаза. Ночь отняла у нее все силы.

– Я жив.

Услышав голос Самуэля, Диди очнулась. Она заснула и не заметила, как утренний рассвет озарил комнату.

– Как ты себя чувствуешь? – с дрожью в голосе спросила Диди. – Позвать врача?

– Не нужно, – усмехнулся парень. – Я и сам врач.

– Еще не совсем, – ответила Диди. Ей хотелось обнять друга, но после ночного происшествия она не осмелилась бы даже коснуться его. – Они объяснили, что с тобой?

– Я рассказал, что за последнее время пару раз терял сознание, но, по крайней мере, сейчас и сердце, и давление в норме. – Самуэль сел в кровати. – Они подозревают, что это может быть какая-то жуткая аллергическая реакция. Анафилактический шок. Возможно, меня ужалила пчела.

– Пчела? – спросила Диди. – Там в лесу?

– Ну да. А почему мы там оказались?

– А ты не помнишь?

– Помню, ты занервничала из-за того, что в усадьбе ничего не выяснилось, – ответил Самуэль. – Потом вдруг побежала в лес.

– Просто почувствовала, что лес может меня успокоить, – сказала Диди, и тут в ее голове мелькнула догадка. – Поговорим об этом в другой раз.

– Я признался в лесу, что влюблен в тебя? – спросил Самуэль. – А ты буквально выбила почву у меня из-под ног.

– Да, ты что-то сказал…

– Наверное, я любил тебя всегда, Диди, – открыл душу Самуэль. – Не знаю, что с тобой произошло за время, пока мы не виделись, но это не имеет значения. Я просто хочу быть с тобой, и если ты желаешь того же, то все образуется.

Диди чутко внимала словам друга. Ей до боли хотелось услышать эти слова, каждая ее клеточка жаждала утешения и уверенности, которые излучал Самуэль.

Потом она осознала: рука друга ищет ее руку. Страх пронзил ее, и она отдернула свою руку.

– Самуэль, я не могу. Моя жизнь завязана узлом.

«Этот узел и на животе», – думала Диди, взглядом пытаясь передать свои чувства, чтобы Самуэль понял ее, однако он отвернулся.

– Мне очень хочется, но…

Недосказанность повисла в воздухе. Диди ощутила острую необходимось поведать обо всем другу, начав все сначала, чтобы тот понял: даже простое прикосновение может быть роковым. Она придвинулась поближе к Самуэлю, но тот закрыл глаза.

– Я все понял, – тихо произнес он.

– Я буду ждать здесь, пока тебя не выпишут, и провожу тебя домой, – предложила Диди.

– Не нужно. Иди уже, – сказал Самуэль, поворачиваясь к ней спиной. – Я устал.

Диди ничего не оставалось, кроме как встать и уйти. Она на минуту застыла в дверях, ожидая, что Самуэль что-то скажет, но тот притворился спящим.

В мгновение ока нежные чувства обернулись раздражением. Если бы Самуэлю было достаточно того, что она могла сейчас предложить, она бы…

Диди хлопнула за собой дверью. «Ну и пусть спит себе на здоровье! – подумала она. – Признаётся в любви и тут же засыпает».

Выбрав тенистое место под деревом, Диди присела, чтобы немного прийти в себя. Толстый ствол грел ее спину, и она задумалась над событиями последних суток. В усадьбе ван дер Хааса ей казалось, будто она приблизилась к чему-то важному, что касалось ее. Глаза старой женщины были мудрыми, и девушка ждала ответа, который поведал бы ей, откуда она и почему не такая, как все…

Размышляя, Диди задремала, как вдруг ее голое плечо зачесалось. Девушка хотела дотронуться до зудящего места, но тут же поняла, что смотрит прямо в глаза пчеле. Хоботок насекомого ощупывал ее кожу, и Диди не стала отгонять пчелу.

* * *

Надя ставила цветы в вазу и услышала, как Диди, наконец, вернулась домой. Девушка небрежно сбросила кеды на пол. Посмотрев на Надю с вызовом, Диди поплелась в свою комнату. Надя хотела было сделать ей замечание по поводу порядка, но Диди выглядела такой несчастной, что нимфа снова вернулась к цветам, хотя и сгорала от желания расспросить о прошедшей ночи. Лучше было дождаться момента, когда Диди будет готова к разговору. Тем более сейчас Надя была последней, кто мог бы упрекать кого-то в секретах.

Надя поднесла к лицу нежно-голубые васильки. Именно сейчас она нуждалась в исходящей от них силе воли. Некоторые моменты ей нужно было скрывать прежде всего от Кати. Это беспокоило ее и раньше, но теперь, когда Еспер восстал из мертвых, она догадалась, что уже на озере Гарда Кати знала больше, чем говорила. Надя поняла: Кати замешана в истории, целью которой было разлучить ее и Еспера.

«Наверное, нужно было взять еще и жимолости, – подумала Надя. – Она помогла бы забыть о прошлом, и я лучше бы сосредоточилась на нашей цели». Не спуская глаз с цветов, Надя принялась за приготовление ужина. Она слышала, как Диди легла в постель. По выражению лица Кати было понятно, что прошедшая ночь выдалась тяжелой. Надя задумалась, чем могла бы помочь. Смешав оливковое масло и горчицу в густую эмульсию, она сделала салат из авокадо с бразильскими орехами и поставила в холодильник белое вино. На плоскую тарелку женщина разложила сыры: легко ломающийся пекорино сардо и в противовес ему – светлый, мягкий на вкус качокавалло. Надя знала, что такое угощение успокоит разволновавшуюся душу и заставит Диди прислушаться.

Надя умылась и неторопливо втерла в кожу масло. Надела свою любимую кремовую тунику, расчесала темные густые волосы и собрала их в небрежный узел на затылке. Нимфа сняла с полки старое растение, рядом с которым ей всегда было хорошо, и села. Ей оставалось только ждать.

С наступлением вечера Надя услышала, как Диди зашевелилась в комнате, пошла в душ, а она тем временем накрыла в гостиной низкий столик. Надя зажгла свечи и, когда Диди пришла, налила ей в бокал игристого белого вина.

Диди удивленно приподняла брови.

– Мне просто захотелось спокойного домашнего вечера, – сказала Надя, как будто Диди оказывала ей услугу. Ничто не мешало нимфе-целительнице быть иногда и хитрой.

Надя с наслаждением отметила, как аппетит Диди проснулся, а вместе с ним пропала настороженность. Они болтали о пустяках, об учебе Диди, одежде, вкусе сыров, пока Надя не поняла, что Диди достаточно расслаблена.

– Правильно ли я поняла, что вы были с Самуэлем в лесу, ты коснулась его груди, – спросила Надя, – и Самуэль потерял сознание.

Диди, кивнув, сделала большой глоток из бокала.

– Ты влюблена в него? – спросила Надя.

– Ну, не совсем. Мы просто… – Диди пожала плечами.

– Посмотри на это, – сказала Надя и засмеялась. Она взяла со стола приглашение. – Это пришло как по заказу. В университете проводится венецианский карнавал. Нимфы всегда любили подобные праздники.

Надя протянула Диди открытку, и девушка посмотрела на нее с удивлением:

– Как мне может помочь праздник?

– Через двенадцать дней ты снова будешь под влиянием луны, – мягко сказала Надя. – Нам нужно подыскать кого-то, кто не свалится от одного поцелуя.

– Я больше не могу этого делать, – призналась Диди, и еда вдруг потеряла вкус. – Может, это для вас обычный ритуал, но только не для меня.

– Тебе просто не повезло, – сказала Надя. – Тебе не нужно никого убивать. Я уже десятки лет никого не убивала.

– Я не могу, – повторила Диди.

– Диди, тебе нужно нам верить, – сказала Надя девушке, поднявшейся с пола. – В этот раз будем лучше присматриваться. Карнавал – блестящая возможность. Ты просто еще не знаешь, что такое увядание. Ты умрешь.

– У меня экзамен, нужно готовиться, – сказала Диди и оставила Надю одну.

Надя потянула спину, размяла шею, распустила волосы. Она взяла несколько орешков с блюда и в раздумье принялась грызть их. У нее не было намерения давить на Диди. По крайней мере, так, чтобы Диди это почувствовала. Надя бросила взгляд в сторону прихожей.

– Ты подслушивала нас? – спросила она у Кати, которая, как ей показалось, вошла бесшумно. – Трудно оставаться незамеченной, когда от тебя пахнет, как от коптильного завода.

Кати мигом оказалась в гостиной и прямо в одежде повалилась на диван.

– Я знала, что Диди поставит все под угрозу из-за этого парня, – сказала она. – Нам необходимо это пресечь. Ты ведь тоже так думаешь?

– Диди никогда не простит нам, если мы причиним вред Самуэлю, – произнесла Надя.

– Поэтому Диди должна сделать это сама.

– Как? – удивилась Надя.

– Организуем им свидание во время следующего полнолуния, – объяснила Кати. – Нимфа не может противостоять своей природе.