Текст книги "Меч и Роза"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Конь Ахлфа грозно зафыркал и резко остановился перед белыми стенами. Роза, словно пробудившись, вскинула голову и посмотрела вперед. Глазам её предстал оплот римской архитектуры, гордость знати и шедевр искусства.

Дворец.

Имеющий форму идеального прямоугольника, с колоннами и высокими окнами, из жемчужно-белого мрамора, он возвышался на холме над всеми городскими зданиями.

Такие же белые, широкие ступени вели к его главному входу. Огромные, прямоугольные двери были распахнуты настежь, и взору всех, кто прибыл к самому прекрасному зданию Карфагена, был виден светлый коридор дворца.

Ахлф не спешил пройти внутрь. Он ждал.

Где-то позади, на фоне криков и стенаний, послышались громкие мужские голоса и цокот копыт. В этот момент Ахлф ловко спрыгнул с коня. Ухватив его за повод, он вскочил на нижнюю ступень, ведущую к дворцу, и махнул своим воинам. Те выстроились внизу, у основания лестницы. Сотни воинов замерли, ожидая приказа своего господина.

Прошло совсем немного времени, и на площади перед дворцом появился Гелимер со своими людьми. Запыхавшийся, взъерошенный, сын вождя окинул собравшихся непонимающим взглядом.

Как только он увидел, что Ахлф опередил его, лицо мужчины скривилось от досады.

– Ахлф! – вместо приветствия, крикнул Гелимер. – Неужто ты решил первым войти во дворец и присвоить победу себе?

Гелимер не спешил слезть с коня. Он погнал его вперед и встал неподалеку от скакуна, на котором сидела Роза. Гелимер прошелся по пленнице надменным взглядом и еще ближе подошел – теперь к Ахлфу.

Роза опустила взор и краем глаза заметила, как несколько воинов Ахлфа обхватили пальцами рукояти мечей. Быть сражению? Напряжение охватило девушку, и она, словно ледяная статуя, застыла на месте.

– Это победа не только моя! Но и всех тех, кто пошел со мной! – рявкнул Ахлф. Он, буравя взглядом покрасневшее лицо Гелимера, властно продолжил:

– Я и воины рисковали жизнями, чтобы взять Карфаген! Ты же, Гелимер, зашел в город, который остался без охраны! О, нет, Гелимер, эта победа точно не принадлежит тебе!

– Город охранялся! – Гелимер сузил глаза. Взгляд его пылал ненавистью. Сейчас он ненавидел соперника пуще прежнего! Теперь уже за то, что тот успел прибыть ко дворцу раньше него.

– Горсткой воинов? – усмехнулся Ахлф и отрицательно мотнул головой. – Вся битва была там, в море! Это победа воинов! И это тоже моя победа!

– Нет! Это наша победа! Всех вандалов! – Гелимер вздернул подбородок.

– Ты прав, – Ахлф растянул губы в безумной улыбке, от вида которой у Розы поползли мурашки по спине.

Удивленный тем, что Ахлф так близко согласился, Гелимер поджал губы. Внутри него все разъедало от досады и понимания, что Ахлф снова обошел его. Мысль о том, чтобы воткнуть в его горло кинжал, показалась сыну вождя не такой уж и подлой. Но Гелимер понимал – сейчас слишком рано. Пока Ахлф нужен им. Воины любили этого проклятого наглеца, подчинялись ему и готовы были идти даже в огонь. Они беспрекословно верили Ахлфу, иначе как объяснить то, что когда тот озвучил безумную идею – захватить Карфаген со стороны моря, больше половины армии поддержала его?

– Воины! Венделы! – голос Ахлфа загремел в воздухе. – Могли ли вы подумать еще прошлой зимой, что сегодня мы будем стоять у римского дворца? Что будем пировать в Карфагене и наслаждаться римскими термами, угощениями и женщинами?

Ахлф оборвал речь и выжидающе посмотрел на воинов. Их усталые лица засияли от воодушевления. Мужчины довольно заорали в ответ.

– Сегодня – мы празднуем нашу победу! Сегодня – день нашей славы! Так наполним наши чаши! Насладимся нашей победой!

Ахлф закричал, и его крик подхватили остальные воины. Воздух задрожал от мужских голосов, задрожала и Роза. Она не могла радоваться этой победе, ведь цена за неё была горькой. Тысячи убитых, сотни плененных и поломанных судеб.

Ахлф быстрым шагом подошел к своему коню. Смерив Розу воинственным взглядом, он самодовольно усмехнулся и ловко взобрался на скакуна.

Ахлф резким движением вытащил меч из ножен, и от этого внезапного действий Гелимер пошатнулся – будто получил оплеуху.

– За мной, мои воины! Зайдем в этот дворец, как и подобает победителям! – крикнул Ахлф.

Он погнал коня внутрь, и войско хлынуло за ним.

Цокот копыт звонким эхом отражался от мраморного пола, мягкий свет, льющийся из высоких окон, освещал просторные коридоры дворца. Колонны подпирали высокий потолок, впереди виднелась широкая лестница, чуть дальше – журчал фонтан.

Почти в каждом углу стояли статуи обнаженных мужчин и женщин, на каждой стене висели картины откровенного содержания. От столь неприличных изображений Роза невольно покраснела и опустила глаза. Взор девушки остановился на левой руке Ахлфа, плотно обнимающей её под грудью. Загорелая, с белыми полосами старых шрамов, она контрастировала с бледным платьем, что было на пленнице.

«Совсем скоро эти руки будут трогать меня обнаженную, – застучало в голове Розы, – совсем скоро этот мужчина овладеет мной».

Странно, но сейчас эта мысль не пугала девушку так, как прежде. На фоне всеобщей трагедии грядущее не казалось Розе уже столь ужасным. Наверное, ей в какой-то степени даже повезло – чего нельзя было сказать о тех женщинах, которых она видела сегодня.

– Волдхар! – крикнул Ахлф, останавливая коня возле лестницы.

– Господин! – верный воин подбежал к нему.

– Проверьте верхние этажи!

– Будет исполнено, – Волдхар обернулся и махнул воинам. – Со мной.

Воины устремились наверх. Ахлф, продолжая держать меч в руках, обвел взглядом первый этаж. Воины с удивлением таращились на невиданные диковинки дворца. Прежде, они еще никогда не встречали такой роскоши.

– Эй, Гелимер! – Ахлф с улыбкой глянул на соперника. – Устроим пир и отпразднуем нашу общую победу! Ты с нами?

– Да! – Гелимер широко улыбнулся. – Напьемся и насладимся римским винами!

Стоял теплый вечер. Веселые мужские голоса витали в воздухе. Запах вина, жареного мяса и хлеба – все смешалось и повисло тяжелым, душным облаком.

Хоть Роза и была на верхнем этаже дворца, её не покидало ощущение, что она тоже присутствует на этом пире. Но она была одна. Ахлф отвел её просторные комнаты, когда солнце склонилось к горизонту, а затем ушел.

К этому времени слуги привели комнаты в надлежащий вид, и теперь ничто не напоминало о присутствии здесь прежних хозяев.

Огромная спальня с квадратной кроватью и колоннами, отдельные друг от друга уборная и ванная из розового мрамора, комнаты для отдыха – всего три, и веранда, такая же просторная, как спальня. Кругом царила роскошь – позолота, лепнина, бархат и шелк – каждая деталь словно подчеркивала высокое положение хозяина, напоминала ему, что он – избранный.

Роза ходила из комнаты в комнату. Она с удивлением разглядывала причудливые орнаменты на стенах, с упоением купалась в мраморной ванной, куталась в мягкое полотенце, ела фрукты и нежилась, сидя на мягких подушках.

Какое-то время девушке казалось, что она уснула, и всё это – чудный сон. Но голоса, доносящиеся снизу, голоса грубые, каждый раз напоминали ей, что никакого отношения к добрым сновидениям происходящее не имеет.

Да, ей позволили побыть одной. Но ненадолго, и лишь для того, чтобы она могла подготовиться для ночи с Ахлфом.

Да, здесь было красиво и, наверное, безопасно, но Роза понимала – там, на улицах Карфагена, происходит насилие и страх.

Понимание собственной беспомощности удручало, а знание о том, что она, Роза, этой ночью станет женщиной человека, который стал причиной всех этих бед, разрывало нежное сердце девушки на кровавые куски.

Она одновременно ненавидела себя и жалела.

Роза ощущала себя предательницей, врагом каждого притесненного, слабым существом, не способным хоть как-то изменить эту ситуацию. Чем ближе была ночь, тем сильнее становились эти разрушающие чувства.

Когда в коридоре послышались уверенные мужские шаги, Роза поняла, что час настал. До этого времени сидевшая возле окна, она поднялась с подушек, сделала несколько шагов и застыла посреди спальни.

Прежде чем дверь открылась под властной рукой Ахлфа, Роза успела дать себе обещание, что сделает всё, чтобы с достоинством пережить эту ночь.

Ей ли жаловаться и страдать? Эта мысль придала Розе сил, и когда Ахлф, словно ураган, ворвался в спальню, она встретила его без трусливой дрожи и ужаса на лице.

Роза стояла ровно и наблюдала за тем, как Ахлф приближается к ней. Поступь его была тяжелой, и в сияние свечей девушка успела заметить, каким уставшим было лицо воина. На короткий миг, что-то, отдаленное напоминающее сочувствие, всколыхнулось в груди Розы. Всколыхнулось – и тут же погасло.

– Роза, – с хрипотцой в голосе, произнес Ахлф её имя.

Сердце пленницы против её воли откликнулось на этот призыв.

– Ахлф, – она сделала маленький шажочек в его сторону и снова замерла.

Воин окинул пленницу тяжелым взглядом. На Розе было бледно-розовое платье. Нежный шелк облеплял её женственную фигуру, и голодное воображение мужчины услужливо рисовало ему то, что было скрыто под одеянием.

Ахлф подошел к Розе вплотную. Его жаркое дыхание прошлось по её лицу. Она прерывисто вздохнула и ощутила аромат оливок и мяты.

– Ты такая красивая, – не сводя темного взора с лица пленницы, прошептал Ахлф. Его шепот прошелся мурашками по спине Розы, и вскоре там же заскользила мужская рука. Горячая ладонь медленно спускалась по позвонкам, все ниже и ниже.

Роза сдавленно сглотнула, когда пальцы Ахлфа бесстыдно-властно сжали её ягодицу. Он склонил голову и припал жаркими губами к девичьей шеи. Горячий язык заскользил по нежной коже, и из груди Розы вырвался стон. Она, против своей воли, задрожала, тогда Ахлф обнял ей одной рукой, а другой – начал снимать платье.

– Сегодня Карфаген стал моим, – зашептал Ахлф, целуя Розу в губы, – сегодня ты станешь моей.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Роза осторожно выскользнула из объятий Ахлфа. Затаив дыхание, она медленно повернулась к нему.

Он спал. Сон его казался крепким, но – тревожным. Мужественное лицо воина, даже сейчас, выражало глубокую сосредоточенность. Густые брови его были сведены на переносице, и создавалось впечатление, что Ахлф вот-вот откроет глаза и озвучит очередной приказ.

«Даже во сне он не может обрести покой», – мелькнуло в голове пленницы.

Роза тоже нахмурилась – из-за неприятного покалывания между ног. Оно усилилось, стоило только девушке встать. Словно огненные иглы пронзали её плоть, и горячие нити поднимались все выше и выше – до пупка. Зажмурившись от боли, Роза подождала, когда она станет не столь яркой. Наконец, боль начала медленно угасать. Пленница, открыв глаза, тихо пошла.

Она была голой, и лишь распущенные волосы прикрывали её наготу. Осторожно ступая по мраморному полу, Роза наклонилась и подняла с него своё платье. Бледный шелк заскользил по её коже, грудь отозвалась на невинное прикосновение томительной болью. Удивленная такой странной реакцией своего тела, Роза поправила на себе платье. Обернулась и вновь посмотрела на Ахлфа.

Он спал.

Тем лучше.

Испытывая острую потребность побыть одной, Роза обвела спальню утомленным взглядом и остановила его на полуоткрытом, во всю стену, окне. Ласковый ветерок приветливо заскользил по лицу девушки и, словно приглашая её, поцеловал обнаженные стопы.

Роза с облегчением покинула спальню и вышла на террасу. Аромат роз и морской соли наполнял собой воздух. Стояло раннее утро, и все кругом было в золотой дымке.

Роза подошла к самому краю. Уперев ладони в согретую солнцем перекладину, девушка устремила взор вперед. Там, вдали, искрилось море. Ясное, голубое небо сливалось с ним, и было непонятно, где начинается одно и заканчивается другое.

Поразительная тишина, нарушаемая лишь шелестом волн, казалось странной – учитывая то, каким были прошедшие день и ночь.

Сколько людей погибло вчера? Сколько женщин лишились чести? Эти вопросы зудели в голове Розы столь сильно, что она почувствовала тупую боль в висках. Сил, вдруг, стало мало и захотелось снова лечь. Однако возвращаться к Ахлфу у девушки не было никакого желания.

Взор Розы зацепился за шезлонг, стоявший возле дальней стены. Девушка опустилась на него и вытянула ноги. Живот снова противно заныл, и Роза едва не расплакалась.

Ей было больно и обидно.

И непонятно было, какое из этих чувств ощущалось сильнее.

Неужели так будет всегда, и ей придется каждый раз испытывать подобное? Почему мужчины находят близость столь желанной? Почему только им достается удовольствие, а женщины должны страдать? Почему в мире царит такая несправедливость?!

Вспоминая прошлую ночь, Роза закрыла глаза.

Нет, Ахлф не причинял ей намеренно боли. Он целовал её, и это было приятно, до тех пор, пока…

От воспоминаний кожа Розы покрылась мурашками, и вновь неприятное жжение дало о себе знать. Слезы брызнули из глаз девушки, горячими ручейками побежали по её щекам. Лишь теперь, в одиночестве, Роза могла позволить себе такую роскошь – дать волю своим чувствам.

Разум снова напомнил своей хозяйке, что этой ночью сотни других женщин подверглись подобному, и, скорее всего, участь их оказалась куда печальней, но теперь эти мысли не уменьшали собственной боли и пронзительного чувства беспомощности.

Снова и снова проживая эти чувства, Роза погрузилась в полудрему. Она не спала, но и не бодрствовала, скорее, балансировала между двух миров в объятиях забытья.

Вдруг, что-то заставило её скинуть сонные оковы. Роза с трудом подняла тяжелые веки и перестала дышать от увиденного.

Напротив неё стоял Ахлф. Он был полностью обнажен, и взгляд его голубых глаз выражал явное недовольство. Не стыдясь своей наготы, мужчина наклонился к Розе. Его горячие пальцы сжали её шею. Ахлф сверкнул глазами и грозно произнес:

– Мне подумалось, что ты сбросилась вниз.

Роза испуганно вздохнула. Соленый воздух обжег ей легкие, и девушка закашлялась.

– Никогда! Я не сделаю этого. Бог создал меня, и, значит, ему решать, когда мне умереть. Не мне, – с жаром произнесла она.

Ахлф усмехнулся. В который раз он убедился, что не ошибся в Розе. Ладонь его скользнула вниз, и, рисуя линии на ключице девушки, переместилась на её грудь. Он сжал её, как сжимают сочный плод, который хотят вкусить.

Взгляд Розы и Ахлфа встретились.

Голубые глаза стремительно меняли свой цвет. Всего несколько мгновений – и синяя бездна уже поглощала взор Розы, маня и подчиняя своей воле.

Ахлф устремился вперед и лег на девушку.

Она застонала от его тяжелого веса.

Он никак не отреагировал на этот стон. Жаркие губы впились в рот Розы и принялись требовательно целовать. Меж тем, мужские руки задрали платье наверх, и девушка ощутила раздавливающий её жар.

Понимая, что от неё уже ничего не зависит, Роза сомкнула веки и позволила Ахлфу делать всё то, что он пожелал.

В тот самый момент, когда платье соскользнуло со своей хозяйки, Роза, не сдержавшись, вздрогнула и сжалась в комок. Так сжимаются котята, когда им некуда бежать.

Ахлф замер на месте. Уязвимость лежащей перед ним красавицей резала ему глаза. Было в ней что-то такое, от чего воину стало тошно.

И хотя тело его по-прежнему желало овладеть Розой, пламя страсти уже гасло в груди Ахлфа.

– Посмотри на меня, – приказал он.

Роза подчинилась. Медленно, её веки поползли наверх. Фиалковые глаза, утопающие в море слез, посмотрели на Ахлфа.

– Что с тобой? Неужели я так противен тебе? – прошептал он.

– Ты мужчина. Тебе не понять, – с горькой улыбкой ответила Роза.

– Так помоги мне понять тебя! – он требовательно сжал плечо девушки.

– Зачем тебе это? – всё та же горькая усмешка покоилась на губах Розы, когда она озвучила этот вопрос.

– Затем, что ты будешь носить моё дитя, и я хочу сберечь вас. Но если я не буду понимать тебя, делать это будет гораздо сложнее.

Что это? Забота – искренняя или вынужденная, ради наследника? Роза не стала обольщаться на этот счет. Однако Ахлф добился того, чтобы она ответила.

– Мне больно, – тихо прошептала девушка.

Лицо воина исказилось от удивления.

– Ни одна женщина, что провела со мной ночь, не вела себя подобным образом. Никто не говорил мне о боли, – уверенно произнес Ахлф.

Его слова удивительно сильно задели душу Розу.

– Прости, что разочаровала тебя, – глотая горькие слезы, прошептала девушка.

Ахлф молчал, и тогда Роза добавила:

– Быть может, все они боялись сказать тебе правду.

Теперь пришел черед её словам не сильно, но всколыхнуть душу Ахлфа. Напоминая о своем существовании, она неприятно зашевелилась меж его ребер.

– Может быть, – задумчиво произнес Ахлф.

Он провел широкой ладонью по мокрой щеке Розы. Она, широко распахнув глаза, недоверчиво глянула на него. Мужские пальцы властно обхватили подбородок пленницы.

– Может быть, Роза, – продолжил Ахлф, – случится так, что совсем скоро тебе понравится близость со мной, и ты будешь жаждать её так же, как цветок жаждет долгожданный дождь.

Роза рассмеялась – громко и горько. Смех её еще сильнее кольнул Ахлфа.

– Ты смеешься над моими словами? – не веря своим глазам, грозно вопросил он.

Смех оборвался, и на него снова смотрел уязвленный взгляд фиалковых глаз.

– Почему ты смеешься, Роза? – вопросил Ахлф.

Она сглотнула и, печально улыбнувшись, прошептала:

– Потому что в этом мире женщины нужны лишь для утех мужчин. О нас никто не думает. Мы – всего лишь инструмент для утоления похоти и мужских амбиций. Никто не беспокоится о наших чувствах, и не догадывается, как, порой, хочется нежности, ласки и любви.

– Я не приучен к ласке, Роза. Я – воин. Но я могу пообещать тебе, что ты, как моя женщина, будешь иметь особый статус. Никто не посмеет обидеть тебя. Ты будешь под моей защитой. У тебя будет все – наряды, украшения, удобства и вкусная еда.

– Но не будет любви и свободы, – еле слышно прошептала Роза, однако Ахлф услышал её слова.

И вновь – уже третий раз за время их беседы, пленница задела его своей речью. Ахлф чуть сильнее сжал нежную кожу под своими пальцами и яростно прошептал:

– Зато твой брат будет жить, Роза.

Роза вздрогнула от его слов. Словно пробудилась. Как она могла забыть о Клеомене?! Как такое могло произойти?

– Да, – она выдавила из себя улыбку. – Остальное не так важно.

– Важно, Роза. Пока ты жива – жив и твой брат. А теперь – идем со мной.

Ахлф подхватил её, обнаженную, на руки и крепко прижал к себе. Вместе с Розой он вернулся в спальню и остановился перед кроватью. На кремовых простынях темным пятном «красовалось» свидетельство утраченной невинности.

Ахлф указал взглядом на кровь и произнес:

– Теперь, Роза, ты принадлежишь мне. Эта кровь скрепила нас. Отныне и навсегда – ты – моя. До последнего твоего вздоха.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Роза молчаливо наблюдала за тем, как вереница служанок заносят в спальню сундуки из лакированного дерева. Всего девушка насчитала пятьдесят ларей. Выстроившись возле стены, эти сундуки ожидали, когда их новая хозяйка заглянет внутрь.

Помимо больших сундуков, прислуга принесла с десяток различных шкатулок. Все они так же ждали своего часа.

Как и обещал Ахлф, он щедро одарил Розу, и то был дар, посланный им. Но девушка не спешила разглядеть, что прячется там, за тяжелыми крышками сундуков. Не сейчас, когда внутри все саднит от душевной боли.

Служанки, стараясь не глядеть на Розу, быстро проходили мимо и растворялись за дверью, и все равно, пленница Ахлфа успела заметить несколько осторожных, любопытных взглядов в свою сторону. Их карие глаза на загорелых лицах, наполнились недоумением, когда они увидели молодую девушку, лицо которой не выражало радости.

«Верно, они считают меня неблагодарной, – размышляла Роза, когда последняя служанка покинула спальню, – и даже не догадываются, какой потерянной и беспомощной я чувствую себя сейчас».

Шаги в коридоре становились все тише, Роза вновь осталась одна.

Прошло совсем немного времени, и слуги принесли завтрак для неё. Гроздья золотистого винограда, белый сыр, лепешки, кувшин молока – таким был первый прием пищи для девушки.

Она ела с аппетитом, но вкушала пищу медленно – пробуя каждый кусочек на вкус. Особенно понравилось Розе молоко – сладкое, мягкое, оно так отличалось от того, что пила девушка в родном Танжере. Быть может, причина столь приятного вкуса – более плодородные земли, на которых выросла по-настоящему сочная трава для коров?

Или же она, Роза, столь изголодалась по нормальной пище за эти долгие недели путешествия?

Она ела и глядела на гору из сундуков и шкатулок. Любопытство медленно пробуждалось в груди Розы, и когда она допила молоко, то стало столь ощутимым, что девушке не оставалось ничего другого, как поддаться ему.

Встав напротив даров от Ахлфа, Роза окинула их задумчивым взглядом. С какого сундука начать? Взор девушки остановился на самом дальнем. Она откинула крышку и сдержанно, словно опасаясь улыбнуться ярче, улыбнулась.

В первом открытом ей сундуке лежало несколько одеяний, все выдержанные в нежных, приглушенных тонах. Бледно-розовый, голубой, кремовый, фиалковый… Роза разложила платья прямо на полу. Нежный шелк заструился по светлому мрамору. Пленница осторожно провела ладонью по гладкой ткани, по прозрачным каменьям, украшавшим горловину и линию талии. Восхитилась искусной работой. Такую красоту Роза видела впервые.

Следующий сундук вмещал в себя несколько плащей. Один – шелковый, цвета свежих сливок, второй – из синего бархата, третий – шерстяной, расшитый у груди серебряными нитями. На самом дне лежал плащ, отороченный белым мехом.

Роза потянулась к очередному сундуку. Ахнула от удивления, когда увидела золотистое кружево. Подхватив невесомую ткань, девушка принялась с интересом разглядывать её. Роза покраснела, когда до неё дошло – что это не шаль, а женское платье.

«Неужели я должна буду когда-нибудь надеть его? И показаться перед людьми?» – ощущая напряжение от этой мысли, подумала она. Отложив в сторону откровенный наряд, Роза подтянула к себе шкатулку и откинула полированную крышку.

Синим пламенем обожгли её взгляд украшения из сапфира. Широкое ожерелье из золотых пластин было усыпано этими драгоценными камнями. Сапфиры размером чуть меньше виноградины свисали по всей длине цепи. Рядом лежал золотой, спиралевидный браслет. Роза присмотрелась к нему, и поняла, что браслет был выполнен в виде змеи. Два ярких изумруда украшали её голову.

В самом углу шкатулки девушка обнаружила кольцо. Массивный, прозрачный камень расположился в центре золотого обруча. Роза положила его на ладонь и удивилась, заметив, что камень под лучами солнца заиграл всеми цветами радуги.

«Наверное, одно это кольцо стоит целое состояние, и его, чтобы жить безбедно, хватило бы на всю мою оставшуюся жизнь», – подумала Роза. Она аккуратно положила украшение на место. Ощущая в груди чувство тяжести, девушка захлопнула сундук.

Перед ней была целая гора сокровищ, которые, верно, были достойны и царицы. Но Роза не являлась ей. Она была всего лишь пленницей, сосудом, который должен был выносить наследника для Ахлфа.

Воображение живо нарисовало в голове Розы картину, в которой она предстала беременной от своего господина. Затем, девушка увидела и розовощекого малыша. Сердце её наполнилось нежностью и умилением, а после – разбилось на осколки от понимания того, что возможно случится так, что к этому времени она наскучит Ахлфу, и тот избавится от неё. Избавится и оставит ребенка себе.

Слезы брызнули из глаз Розы. Картина показалась такой яркой, что на пару мгновений девушка поверила в реальность случившегося. Боль сдавила ей грудь, беспощадно куснула за сердце… Роза знала, каково это жить без матери, тоска по ней все еще была жива в её нежной душе, и она не желала подобной участи своему ребенку.

«Пока еще не зачатому, ” – напомнил разум, но подобная мысль не убавляла переживаний. Роза понимала, что это – временно. Может случиться так, что совсем скоро она понесет от Ахлфа, и тогда… Тогда все изменится. Учитывая его ненасытность, все может случиться в ближайшие месяцы.

Как же ей жить дальше? Со всем этим?

От её поведения зависела судьба родного брата, и, в будущем, от того какие отношения сложатся у неё с Ахлфом, зависело и то, будет ли она со своим ребенком.

Хоть Розу и нельзя было назвать мудрой женщиной, размышления подтолкнули девушку к одному из самых важных решений в её жизни.

Она постарается сделать так, чтобы Ахлф не захотел расставаться с ней. Она сделает все, чтобы он полюбил её, и приложит все усилия, чтобы облегчить жизнь всех тех, кто оказался под его гнетом.

Дверь с грохотом открылась, и в спальню стремительным шагом ворвался Ахлф. Его взгляд тотчас обнаружил пленницу. Она сидела на полу, среди вороха одежды. Облаченная в бледно-лиловый шелк, Роза заплетала волосы в косу. Под её нежными пальцами они струились, как лунный свет.

Ахлф подошел к ней и смерил Розу откровенным взглядом. Она выглядела свежей, как розы по утру.

– Вижу, ты уже готова, – заметил он.

– К чему? – Роза обернула шелковую ленту вокруг косы и завязала её. В груди девушки зашевелилось волнение, но она постаралась скрыть его.

– Чтобы пойти со мной, прогуляться по улицам Карфагена, а после – отужинать.

– Ты хочешь, чтобы я появлялась на людях? – взмахнув длинными ресницами, задала вопрос Роза.

– Как я уже говорил – чем быстрее мои люди поймут, что ты со мной, тем лучше для тебя. Они должны видеть тебя рядом со своим господином. Лишь тогда ты получишь их уважение и верность.

– Хорошо, – Роза медленно поднялась и расправила юбку платья.

Ахлф скользнул взглядом по женственной фигуре пленницы. Воспоминания о том, как мягки были её бедра этой ночью, отозвались напряжением в теле. Он сжал челюсти и медленно втянул в себя воздух.

Взор Ахлфа поднялся выше, на грудь Розы. Увидев, что тонкая ткань подчеркивает её соски, он ощутил, как у него меж ребер начало разгораться обжигающая злость. Если совсем недавно его не особо волновало, что часть прелестей Розы будет случайно замечена кем-то, то теперь одна мысль об этом пробуждала в Ахлфе желание убивать.

– Накинь на себя шаль, – тоном, не терпящим возражения, приказал он.

Роза метнула в Ахлфа непонимающий взгляд. Что могло его так разозлить? Почему у него такое дурное настроение? Подхватив серебристую шаль, она накинула её на плечи и тихо произнесла:

– Утром твоё настроение было куда лучше.

– Ты права, – он оскалился в сумасшедшей улыбке, – тогда я еще не был так голоден.

– Что мешает тебе поесть прямо сейчас? – Роза кивнула в сторону лепешек и винограда, оставшихся после завтрака.

– Я говорю про другой голод, – ответил Ахлф, и взгляд его стал тяжелым. – Если ты не хочешь оказаться на полу с задранным платьем, то идем прямо сейчас.

В глазах Розы отразилось волнение. Кое-как совладав с ним, девушка кивнула в сторону двери.

– Мы можем идти, – для пущей убедительности, добавила Роза.

Они покинули дворец конным отрядом. По правую руку от Ахлфа ехал его верный воин, Волдхар. Они то и дело обменивались грубыми фразами, и Роза, раздраженная их речью, перестала слушать и устремила свое внимание вдаль.

Дорога вниз, с холма, была выложена камнями, с обеих сторон от неё росли пальмы. Роза удивилась, когда взору её предстал город, утопающий в растительности. Её было так много! Танжер, по сравнению с Карфагеном, показался девушке каменной гробницей.

Кругом были плодоносные пальмы, экзотические, ярко-розовые цветы, от которых в воздухе висел сладкий аромат. Впереди, ближе к морю, виднелись сосны, они, словно зеленый щит, закрывали стоявшие там прямоугольные постройки.

Бросалось в глаза, как пустынны улицы Карфагена. Даже воинов Ахлфа (за исключением их конного отряда) – и то не было видно. Куда все подевались? Где жители города? И какова их судьба?

Сидя в объятиях Ахлфа, Роза едва сдерживалась от того, чтобы не озвучить свои вопросы вслух. Но чувствовала – сделай она это сейчас, то получит порцию раздражения от него. Приходилось молчать.

Внезапно, Роза уловила звук, похожий на пищание. Сперва она подумала, что ей просто показалось, но когда он не исчез, девушка нервно заерзала на месте.

– Эй, – обдавая жарким дыханием ухо Розы, произнес Ахлф, – успокойся, или я возьму тебя прямо здесь.

– Ты не слышишь? – отчаянно надеясь, что Ахлф не воплотит в жизнь сказанное, спросила Роза.

– Что именно я должен услышать? – вопросил он и потянул на себя узду. Конь Ахлфа – чистокровный вороной жеребец, громко заржал. Его хозяин обвел пространство пристальным взглядом. Заметив тень возле огромной клумбы, засаженной пестрыми цветами, направил коня туда.

Волдхар присоединился к Ахлфу. Его верный воин сощурил взгляд и потянулся за мечом…

– Ха! – громко рассмеялся Ахлф, обнаружив источник звука. – Вот так находка!

Находкой оказался черный котенок, удивительно крупный. Огромные изумрудные глаза животного выражали испуг и боль. Причина последней оказались сломанные задние лапы. Котенок жалобно пищал, так, что от его плача сжималось сердце.

– Бедная тварь, – глухой голос раздался рядом с затылком Розы. – Я помогу тебе.

С последним словом Ахлф соскочил с коня и обнажил меч.

– Стой! – голос Розы сорвался на крик.

Её возгласом были удивлены все, в том числе и Ахлф. Никто никогда не смел так разговаривать с ним. Спохватившись, Роза добавила уже другим тоном – почти умоляющим:

– Прошу тебя, не надо! Быть может, мы еще сможем ему помочь.

– Вряд ли, – произнес Ахлф, но все же, не спешил осуществить задуманное.

– Прошу тебя, – повторила Роза, – позволь мне забрать его себе. Я буду ухаживать за ним. Иногда ласка и любовь могут сотворить чудо.

Ахлф бросил в сторону Розы взгляд через плечо.

– Ты будешь держать его в отдельной комнате. И если через месяц ему не станет лучше, я избавлю его от мучений, – голосом, полным холода, предупредил её Ахлф.

Роза кивнула головой. Прошло совсем немного времени, и животное оказалось на её руках. Только теперь она поняла, что это не совсем котенок. Уж слишком большим он был для него. Одна только голова была размером с самого котенка.

– Это пантера, – забираясь позади Розы, сообщил Ахлф. – Будем надеяться, что он никого не сожрет.