Текст книги "Университет Специальных Чар. Книга 1. Пощады, маэстрина!"

– А секретарь? Ваш, личный, а не общий, занимающийся делами университета?

– Маэстрина Монкар, пощадите! К чему все эти вопросы? – улыбнулся мужчина, выпрямился, подвигал плечами и откинулся на спинку кресла. Потом до него дошло, что он сидит в присутствии дамы, что совершенно недопустимо по местному этикету, и сделал попытку встать.

– Сидите, – отмахнулась я, а Софи агукнула и задергала ножками.

Пришлось мне повернуться к собеседнику и подойти ближе. Он же окончательно проснулся, протянул руку и поздоровался с малышкой. Та радостно ухватила его за палец и принялась пускать слюни. Я с этим смирилась и уже перестала остро реагировать и пытаться ей их постоянно вытирать. Мне сказали, что это нормально, начинают резаться зубы, так что придется носить слюнявчики и любоваться слюнявыми пузырями.

– Зато вы, девушки, выглядите ошеломительно и прекрасно.

Общительная Софи улыбалась и радовалась. Я чуть склонила голову, поблагодарив за комплимент.

– Вы сегодня заняты? – спросила я.

– Я каждый день занят, маэстрина Монкар. Даже не предполагал, насколько мой дорогой родственник все запустил. Вероятно, следовало отпустить его на покой еще лет пятьдесят назад.

Я зависла, подчитывая, а потом осторожно спросила:

– А сколько лет уважаемому мэтру? За сто?

– За триста.

Я опять прикинула, подсчитывая.

– Не сходится у меня что-то. Если мэтру Кастору более трехсот лет, то сколько же вам? Он ваш прадед, вы говорили?

– Мы ведь маги, вы забыли? Прадеду ощутимо за триста, деду почти двести, отцу скоро сто двадцать. В этом году юбилей справлять будет. А мне всего тридцать три, опережая ваш вопрос. Я традиционно поздний ребенок и, по меркам моего семейства, еще зеленый юнец, – иронично ответил ректор.

– А как так? – У меня брови взлетели.

– Да как-то вот так. Представители рода Гресс поздно женятся и не спешат обзаводиться наследниками. В этом есть определенные преимущества, маэстрина.

– Какие же? – склонила я голову к плечу.

– Все знают нашу традицию и не пытаются навязать брачные узы.

– А дети? Если вдруг что… внебрачные?

– Маэстрина, ну как вы могли так плохо о нас подумать? У нормальных магов не бывает «вдруг» и внебрачных детей. Допустивших подобное ожидают неприятности.

У меня на этот счет имелось свое мнение, потому что именно мне достался в наследство этот самый «вдруг». И папашка Софи как раз и есть маг, раз уж он учился в одной академии с Мариэллой. Вот тоже еще… Придется заняться вопросом, узнать, что там и как. Надо вписать пункт в «План покорения мира».

– Маэстрина, мы отвлеклись. Приношу извинения. Вы по какому вопросу?

– Да уже неважно, – задумчиво отозвалась я, а потом приняла решение. – Знаете, месье ректор, у меня острое желание взять над вами шефство. А то мы так снова окажемся без руководства, а я только начала адаптироваться.

– Что? – растерялся мужчина. – Почему? Зачем? И почему вы?..

– Ну, считайте, что у меня незавершенная программа. Я вас нашла, спасла, доставила для квалифицированного лечения. А вы пытаетесь уничтожить мои труды. Потому что еще немного, и снова угодите к целителям. Не спите. Не едите. И насколько я вижу, совсем не следите за своим здоровьем. А мне характер не позволяет смотреть на это равнодушно. Заботилась я только о Софи, теперь и вас опекать невольно хочется, – улыбкой смягчила я свою странную речь.

Нет, ну правда. Хороший мужик вроде. Внятный, без закидонов. Внешне не в моем вкусе, но это неважно, потому что мы коллеги. Служебные романы – это не моя тема, спасибо, не надо. А вот чисто по-человечески, по-дружески, я вполне готова подставить плечо.

– Не стоит, маэстрина. Это плохо скажется и на вашей, и на моей репутации, – усмехнулся Гресс. Погладил своего кота, и тот тут же громко замурлыкал. А ректор уточнил: – Незавершенная программа? Это что-то из тех самых странных фраз, которые никто не понимает, но подхватывают и начинают употреблять?

– Вы о чем? О тех, которые упоминали на собрании? Мы вроде выяснили их значение.

– Пазл сложился, интерактивный, номинация, взломать систему, презентация… Как я уже говорил, никто не знает точное значение этих слов, но вы так к месту их употребляете, что они тут же вливаются в речь ваших студентов.

– Эм-м… – не нашлась я что сказать.

Вот так дела! Я действительно все еще употребляю их? Вроде старалась следить за своей речью, не выражаться на сленге, привычном по общению в соцсетях. К тому же мы тут говорим не на русском, а на каком-то местном языке. Я его знание получила автоматом, вместе с грамматикой и умением читать и писать. По идее, должны звучать аналоги земным терминам, но на местном языке. Коли уж я получила лингвистический пакет при обмене душами.

– Вы за мной следили? – наконец выдала я вопрос.

– Ну что вы! Но наблюдал. Вы интересная личность, маузель Мариэлла. Удивительная, я бы сказал. И да, меня, как и ваших студентов, волнует вопрос: сколько же вам лет на самом деле? – Он рассмеялся. – Я читал ваше дело, знаю биографические данные. Просто вы в такой взрослой манере с ними общаетесь, столько всего знаете, постоянно ставите ребят в тупик суждениями… Они невольно забывают, что фактически вы почти ровесники.

– Я плохо выгляжу? Старше? – попыталась я перевести тему разговора. – Вроде стараюсь следить за собой, хотя молодая мать имеет право на некоторые огрехи в облике…

– Вы восхитительно выглядите. И прекрасно поняли, о чем я. Но я не буду мучить вас своим любопытством. Двадцать два, значит, двадцать два. Пусть…

Мы помолчали. Я не знала, что сказать, и немного расстроилась. Не удается мне мимикрировать. Плохо, наверное. Или наоборот, хорошо – студенты осознают, что пусть не физически, но психологически я старше. Софи ничего не тревожило, она агукала, продолжая тискать и дергать палец моего излишне любопытного собеседника.

– Знаете, месье ректор… А пойдемте-ка ужинать, – кашлянув, заявила я. – Никуда ваши дела не убегут. Потом завершите. Давно мы вас не видели в столовой. Посидите с коллегами за общим столом, немного отдохнете и подкрепитесь. А позднее, не сегодня, я найду время и силы, опрошу вас, рассчитаю по всем параметрам, составлю список необходимых эликсиров и зелий с учетом вашего образа жизни и рациона. И приготовлю их на досуге.

Магистр выслушал мою речь, потом внезапно закинул голову и расхохотался. От души, весело, аж слезы выступили. Софи обрадованно задрыгалась, словно ее за веревочки дергали и за ручки, и за ножки. Даже мне по подбородку заехала кулачком. Барон же встал и попытался залезть на руки своему хозяину. Ему не нравилось, что на него, такого рыжего и мохнатого, не обращают внимания. Он ведь пришел, надо гладить.

– А пойдемте, маэстрина Монкар. Вы неподражаемы! – Артур погладил кота по спинке.

– Можете называть меня по имени. Мари. Мы со всеми коллегами в основном просто по именам, тут так принято, как мне сказали.

– Учту. Благодарю, маэстрина Мари. – Ректор встал из-за стола, протянул руки и спросил: – Вы позволите мне отнести в столовую эту юную особу? Не могу же я допустить, чтобы в моем присутствии девушки носили тяжести. Барон, тебе придется пойти самому.

Кот муркнул, спрыгнул на пол и потерся о мои ноги, намекая, что раз Софи понесет его хозяин, то его неплохо бы взять на руки мне.

Увы, попаданки с Земли такие непонятливые… Они просто зовут котиков за собой:

– Кис-кис, Барон. Идем кушать.

По дороге я размышляла, что по закону жанра, попади я в нормальную фэнтези-историю, у меня должен был бы закрутиться роман с красавчиком ректором. Мужик молодой, интересный, внимание определенно привлекает. Я в нынешнем существовании тоже юна, недурна собой, могла бы быть студенткой… Вышла бы неплохая сказочка.

Только вот история у меня не классическая, я не студентка, а преподаватель. Мы с ним коллеги. И мы практически не общаемся, потому что оба вкалываем как проклятые на новом месте работы и разгребаем последствия халатности наших предшественников. И у меня есть Софи, и непонятный социальный статус… В общем, романтическая история мне не светит.

Глава 17

Наше явление в столовую произвело фурор. Софи месье Гресс держал на руках, естественно, отказавшись от слинга. Мне пришлось убрать его вместе с остальными детскими причиндалами в сумку, и я сама ее несла.

– Добрый вечер, коллеги, – подойдя к столу, поздоровался ректор с сидевшими там преподавателями. – Маэстрина Монкар проявила настойчивость и заставила отправиться ужинать. Рад вас видеть.

– Присаживайтесь, магистр, – развернул ему стул магистр Эрно. – Вижу, вы сегодня решили поближе пообщаться с малышкой Софи? Мари, добрый вечер. Прошу вас, – предложил мне второй стул преподаватель пространственных изменений.

Ужин прошел вполне мирно, хотя и под прицелом взглядов толпы любопытствующих студентов. И таки да, девушки бросали на привлекательного молодого брюнета кокетливые взгляды. Они все не теряли надежды, что он отметит вниманием кого-нибудь из них. Выгодная партия, как ни крути. В мире аристократов и магов это имеет особенное значение.

– Месье ректор, а вы регулярно употребляете эликсир против приворотов? – спросила я и прикусила щеку, чтобы не начать улыбаться.

– А надо? – Его рука замерла над стаканом морса.

– Конечно. Вы же в курсе, что половина народу оказалась так или иначе под приворотными зельями и заговорами. Еще в первую неделю обучения мы этот вопрос решали. Они у меня теперь поголовно каждую пару недель себе варят это средство и принимают. Никому не понравилось находиться под навязанными чувствами.

– Но они же студенты… – как-то растерянно произнес мужчина. – Я не тот объект…

– Месье ректор, Мари совершенно права, – поддержала меня магистр Хавьер. – Всем, кто не достиг пенсионного возраста и крутится среди молодых и энергичных дарований, стоит о себе заботиться. Мастер Ханк и то имеет опыт противостояния девицам, мечтающим о замужестве. Хотя ни для кого не секрет его обеты. Мари любезно готовит этот эликсир и для нас, хотя, разумеется, нам нет необходимости принимать его каждую неделю.

– Я ректор.

– Вы молодой мужчина, месье Гресс, – дробно рассмеялся магистр Чолин и пригладил бородку. – Поверьте, еще немного, и вам придется отбиваться от внимания противоположного пола, как и всем нам.

– Ох, Лукас, ну ты-то уж не примазывайся, – улыбнулась Нора.

– А что? Я вполне еще ничего, – развеселился пожилой маг. – Особенно на практикумах и зачетах. Моей симпатии тогда жаждут абсолютно все студентки.

Все заулыбались. Магистр Зандро повела плечами, демонстрируя бюст, и стрельнула глазками в Артура.

– Не расслабляйтесь, месье ректор, – томно произнесла она. – Конечно, романы со студентами недопустимы. Но так сложно избежать их внимания.

– Придется постараться, – усмехнулся чему-то Гресс, глянув на нее мельком. Предлагаемый бюст внимания не удостоил. Зато посмотрел на меня. – Я вас услышал, коллеги. Маэстрина Мари, был бы признателен, если бы и для меня делали порцию. В принципе, думаю, стоит это делать для всех сотрудников Усача. Мы все же серьезное учреждение, отвечаем не только за себя, но и за огромное количество юных магов. И все знаем, как бурлят сила, кровь и… гм… дурь. Маэстрина, вы не откажетесь взять на себя эту часть работы? Разумеется, это финансово будет зачтено как дополнительная нагрузка. И было бы неплохо, если бы провели ревизию ингредиентов, может, что-то нужно докупить.

– Какая хорошая мысль, месье ректор, – поддержал эту идею преподаватель истории магии. – Мари, вы возьметесь?

– Пожалуй… – Я прикинула свое время и возможности. – Можно раз в месяц готовить. Магистр Лукас, а вы не делали амулеты от приворота? Или артефакты?

– Делал, конечно. Но у них высокая себестоимость, они требуют регулярной подзарядки и не защищают от всех видов приворота. От зелья, например, они защитят не до конца, останется остаточное «отравление», если можно так выразиться. А вот тот эликсир, что вы отыскали где-то и успешно применили на наших учениках, показал стопроцентную реакцию при низкой себестоимости. Минус только, что его нужно регулярно готовить свежим и принимать, не теряя бдительности. Но вы большая умничка, Мари.

После познавательной беседы с месье Грессом о возрасте его родственников и оговорки о магах, я отправилась в библиотеку. А куда еще? Не ходить же и не спрашивать: господа аборигены мира Одимен, а какова у вас средняя продолжительность жизни у простых людей? А у магов? А у архимагов?

Просто для меня озвученные цифры – это что-то из области фантастики. Если чисто математически посчитать, то папенька Артура Гресса обзавелся наследником в возрасте восьмидесяти семи лет. На моей планете – это возраст, когда хочется не молодую жену, а грелку и капельницу.

Выводы складывались неоднозначные. Если мне не удастся провернуть обратный обмен душами и вернуться домой, то жить я здесь буду долго. Не обязательно счастливо, но два-три века минимум. Поскольку и триста лет, оказывается, не предел для могущественных магов. Это раз.

За телом и здоровьем нужно следить, чтобы не провести последнюю пару столетий скрюченной беззубой старушкой. Это два.

И потомством у магов обзаводиться принято лишь после первой полусотни прожитых лет. Это три.

Так что Мариэлла, ставшая мамой в двадцать два года, – это скорее исключение из правил. Точнее, если девушка имеет дар слабенький, по профессии и по призванию себя никак не реализует, а лишь счастливая жена обеспеченного мужчины, то там как угодно может сложиться. А вот у таких, как я, мои коллеги, мои студентки… У них иные планы на семейную жизнь и наследников. Лет до пятидесяти живут, самосовершенствуются, познают мир, путешествуют, работают, и лишь потом…

Мне было о чем подумать. И я немного иначе восприняла Франсуазу, которая, не стесняясь, подкалывала меня младенцем и юностью. Ей как раз ближе к шестидесяти, я разузнала. Но при этом выглядит она молодо, чувствует себя еще моложе и совершенно не торопится обзаводиться мужем и потомством.

Но сколько же тогда лет пожилым магистрам? Тем же Чолину и Хавьер? И ведь неловко спрашивать.

Прояснив для себя этот вопрос, я решила, что мне стоит позаботиться о своем помощнике и поклоннике Софи.

– Ханк, можно задать вам несколько вопросов? – обратилась я к мужчине, игравшему на полу с малышкой. Она активно дрыгала лапками и трясла погремушкой. – Это не из праздного любопытства, мне нужно для расчетов. Уверяю, все останется между нами и нужно мне только для дела. Если вас не затруднит…

Физрук перевел на меня взгляд и молча кивнул.

– У вас есть магический дар? – Он покачал головой, и я принялась спрашивать и записывать в свой блокнот необходимые мне сведения. – Сколько вам точных лет? Когда ваш день рождения? Врожденные и приобретенные заболевания? Имелись ли травмы и остались ли последствия от них, например, реакция на погоду или что-то съеденное? Аллергия на что-то или непереносимость отдельных видов продуктов? Какие-то досадные проблемы со здоровьем, типа мигрени в дождливую погоду или ноющие суставы в морозы?

Он слушал меня с непроницаемым лицом, лишь пару раз в глазах мелькнуло что-то типа: она сбрендила?! Но отвечал.

Ханку оказалось семьдесят три года, а не сорок, как я думала. И да, у него имелся целый букет старых травм, которые периодически напоминали о себе. Как я и предполагала. И кое-какие проблемы со здоровьем, приобретенные за прожитые годы. В том числе облысение.

Что удивительно, мужчина не спросил: а на кой мне все это понадобилось?

Я же потратила несколько дней, составила для него программу, приготовила несколько различных эликсиров и зелий. Курс рассчитала на месяц. И выдала все это с четкой инструкцией. Что, когда, сколько и как именно принимать.

– Зачем? – коротко спросил мастер Ханк, изучая коробку с флаконами и банками и исписанный лист.

– Мне хочется отблагодарить вас за помощь. Но я не могу сделать это как-то иначе. Поэтому попытаюсь помочь вам тем способом, который мне подвластен. Здесь программа приема зачарованных эликсиров, настоек и зелий, рассчитанная под ваш возраст, пол, вес и состояние здоровья. Для начала именно так. Потом некоторые препараты нужно будет сменить на другие, чтобы восстановить баланс… э-э-э… всего.

– Я помогаю не вам, Мари. А ей, – кивнул он на Софи, терзающую кошачий хвост. Барон стоически терпел, лишь изредка стукая лапой со спрятанными когтями по расшалившимся пальчикам. – К тому же мне самому приятно.

– Я знаю, – улыбнулась я. – Примите, пожалуйста, Ханк. Это от чистого сердца, правда.

Принял. И даже стал принимать, соблюдая мои рекомендации. Сложно сказать, насколько лучше он начнет себя чувствовать через месяц, но я выбирала по нескольким книгам самые лучшие рецепты. Ну и комплекс витаминов и минералов. Да.

А что вы хотите от человека, привыкшего, что непременно нужно все это принимать и следить за здоровьем?

С ректором все это провернуть было невозможно. Я сдуру ляпнула тогда о шефстве над ним. Не учла ситуацию и менталитет местной публики. Если мастер Ханк – это неприкосновенный персонаж, с обетами и целомудрием, о котором всем известно, то ректор… Как было уже сказано ранее коллегами: молодой, холостой, желаемый кус для юных аристократок.

И тут Мариэлла Монкар, которой двадцать с небольшим, мужа нет, но есть ребенок. Понятно ведь, какие сплетни пошли бы. Поэтому я поразмыслила и решила не напоминать о своих опрометчиво сказанных словах. Мастеру Ханку я действительно благодарна. И потом, пусть выглядит он моложе, но фактически ему семь десятков. Софи он заменил дедушку.

Зато себе я тоже составила программу и лично все приготовила. Мне надо жить долго, счастливо и молодо. Бережем каждый волосок, ноготок и зубик. Прожить триста лет беззубой я категорически отказываюсь, а зубное протезирование тут не развито.

А еще – нервы! Ну не восстанавливаются нервные клетки, никакая магия не поможет. Поэтому с утра капельки для душевного равновесия, на ночь капельки для спокойного сна… и да здравствует дзен.

Мастер Ханк выданные ему препараты оценил. По его словам, он стал гораздо лучше себя чувствовать. Я порадовалась, что хоть так смогла отблагодарить его. И продолжила свою алхимическую деятельность.

Но это дела личные и общение с коллегами. А рабочий процесс у меня проходил бодро, весело, с огоньком. Порой – буквально. На практических занятиях, когда студенты собственноручно готовили адские смеси. Иногда что-то загоралось, взрывалось, убегало, воняло…

А еще мои факультативы были забиты народом. Потому что мы там и подтягивали программу прошлых лет к переаттестации. И учила я их новым эликсирам и зельям, крайне полезным в быту и для красоты, гигиены, здоровья. Но на парах на них не хватало времени.

Нагружала я бедолаг по максимуму. Опрашивать всех времени, естественно, не хватало. Поэтому я вынуждена была пойти на крайние меры. Я ловила студиозов и проверяла их знания везде, где удавалось.

Сначала народ дружно офигел. Они мямлили, выпучив глаза, потея от натуги и невозможности быстро соскрести мозг в кучу, и пытались что-то мне ответить. А потом ничего, оценили, прониклись, втянулись, перестали шарахаться и бодро отвечали на вопросы.

Я просто подходила к компаниям или к несчастным одиночкам, коим не повезло оказаться у меня на пути. Между лекциями, в коридорах, в столовой или на улице. Ко всем без разбору. Доставала свой ежедневник и приступала:

– Добрый день, студенты. Мгновенный опрос, время! Кью́сак, быстренько расскажите мне способ измельчения мандрагоры для зелья невидимости. Ме́йзен, продиктуйте мне рецептуру эликсира бодрствования. Летт, перечислите мне ингредиенты зелья от кашля…

– Я не Летт, я Корг, маэстрина.

– Приношу извинения. – Я зачеркивала неправильно записанную фамилию, писала верную, и опрос летел дальше: – Пло́йден, расскажите, каким веществом окислить медь. Чем растворить золото…

Остальные преподаватели были шокированы. Кое-кто даже изволил выразить свое мнение на этот счет. Но я оказалась удивительно толстокожей и почему-то не захотела на это мнение реагировать.

А вот ректору пришлось, ему на мой произвол снова пожаловались. Причем не студенты, эти решили со мной второй раз не связываться, да и привыкли уже ко мне, втянулись. Написал анонимку кто-то из коллег или из администрации Усача. Было неприятно, но закономерно. Явилась тут молодая выскочка, вытворяет боги знают что, весь университет на уши поставила…

– Маэстрина Мари, – отчего-то улыбаясь с жутко довольным видом, обратился ко мне глава учреждения. – Присаживайтесь. Говорят, вы студентов обижаете. Третируете. Никого уважения к традициям и незыблемости учебного процесса не проявляете.

– Магистр Гресс, да какие уж тут традиции, когда к переаттестации нужно подтянуть программу прошлых лет? Где же я найду время их всех опросить на парах, если нужно в эти часы уложить информацию этого года? Студенты плакались?

– Нет, – рассмеялся он. – Эти молчат. Стонут, ноют, но молчат. Похоже, боятся, как бы вы еще чего не изобрели.

– И ничего я не изобретала, – обиделась я. – Обычная живая работа. Чего время терять, когда можно быстренько опросить и проконтролировать. Не могу же я им позволить идти на аттестацию неучами. Они ведь ее провалят. И что тогда делать?

В общем, ректор беседу провел, анонимщик был удовлетворен. Наверное. Но в целом, мне было фиолетово. Я же не для своего удовольствия фигней страдаю.

Студентов я загнала, достала, замучила, но у них теперь от зубов отскакивал материал. Ночью их разбуди, они глаза протрут, со стоном выдадут что-то вроде:

– Маэстрина, опять вы?! В состав эликсира входят… – и оттарабанят то, что я в них вколачивала.

С практической работой дела обстояли хуже. Но тут как с готовкой: кто-то шеф-повар от бога, а кто-то может на коленке склепать адронный коллайдер, но не в состоянии пожарить яичницу. Или сожжет, или пересолит. Я образно, конечно. Хотя… в мире архимагов-долгожителей и телепортационных станций, возможно, коллайдеры давно уже существуют, только называются как-то иначе.

Малышка Софи исправно присутствовала со мной на всех парах, лабораторных и практических работах, на дополнительных занятиях, коллоквиумах и факультативах. Все привыкли к ней, она привыкла ко всем.

Девочка она симпатичная, улыбчивая, дружелюбная и спокойная. Поэтому частенько оказывалась на руках у кого-то из парней. Это как-то само началось. Я лишь пару раз попросила подержать, пока я что-то достану или напишу в тетради на весу. А дальше оно пошло-поехало и стало привычным и само собой разумеющимся. Ребята писали что-то или слушали мои объяснения, а Софи на локте у кого-то пристроена. Кулаки сосет или пытается пуговицу с мантии сковырнуть. Эдакий общий университетский ребенок.

Или идем в столовую после занятий, а Софи опять же едет на руках у одного из парней, другой толкает коляску, а я или с котом на руках, или с блокнотом. И на ходу продолжаю что-то говорить по сегодняшней теме. То ли я такая болтливая, то ли так много знаю, но мы не всегда успевали все вопросы обсудить в заданные интервалы.

Удивительное дело, студенты слушали. И им действительно были интересны темы, о которых я говорила. На нас косились, прислушивались… Но мы частенько обсуждали не алхимию и не зельеварение. Это же своего рода химия и фармацевтика, вот мы и дискутировали, как можно было бы что-то там…

Ну а что делать-то? Сроки сжатые, материала неизученного – поля непаханые.

– …Маэстрина, но это ведь не совсем алхимия, да? – звучало порой от кого-то. – Зачем нам это учить?

– Ребята, будьте как белки!

Первый раз эта фраза вызвала смех, и последовали закономерные вопросы: зачем и почему?

– Если вдруг вы не в курсе, дорогие мои, то огромное количество деревьев в лесах вырастает из-за того, что белки прячут желуди и семена на будущее и забывают о них. А из этих припрятанных плодовых запасов вырастают деревья. При этом белки – неутомимые подвижные создания. Они постоянно в движении, иначе их просто разорвет от неистраченной энергии. У них в поведенческой программе заложено добыть как можно больше запасов к зиме, значит, надо шустро и много двигаться.

– То есть нам нужно приобрести склероз и забывать, где мы что спрятали? – озадачился студент. – И при этом энергично двигаться?

– Чейз, вы и так страдаете склерозом. Вы все еще не сдали мне реферат. Суть в том, что человеческий мозг ничего не забывает. Вообще ничего! Все, что вы когда-то услышали, увидели, прочитали, – остается в нем. Воспользуетесь вы этим или нет, другой вопрос. Но даже если вы забывчивая белка, то припрятанная в вашем подсознании информация даст плоды. И вполне возможно, однажды наступит такой день, когда случится нечто непредвиденное. И вы такой: «О! А ведь когда-то вредная и требовательная маэстрина Монкар мне об этом рассказывала. Сейчас я покопаюсь в памяти и вспомню. Ага!».

– То есть нам быть как белки…

– Будьте, Чейз. Это лучше, чем быть дятлом или павлином. Думайте энергичнее. Прячьте в своей голове информацию. Однажды из нее вырастет что-то путное.

Фраза «Будь как белка» скоро стала летучей. Вот так и рождаются мемы. Мне следовало бы догадаться, но здесь ведь нет соцсетей, я и не подумала.