Электронная библиотека » Мишель Лебрэн » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Фоторобот"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 20:56


Автор книги: Мишель Лебрэн


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Прости, Паскаль. Удачи тебе.

Шотландский душ: то кипяток, то ледяная вода. То горю, то леденею, то снова горю!

Еще раз он проверил содержимое своего бумажника. Уходя из дома, он взял с собой тысячу двести франков. Минус все его покупки, радиоприемник и все прочее, у него должно было бы остаться около восьмисот франков. А когда он был у продавщицы поношенной одежды, там было только сто.

Отсутствие семисот франков и присутствие там записки англичанки с ироничным извинением означало две вещи: первое – Роберта воспользовалась опьянением Жильбера, чтобы его обокрасть и удрать, второе – Жильбер не убивал Роберту. На этот раз он почувствовал прилив сил. Он никого не убивал.

Подозревая, что у него дома может быть организована западня, Жильбер поостерегся направиться на улицу Клер. Наступала ночь. Он зашел в телефонную будку и позвонил в магазин Клотильды. Никто не ответил после десяти гудков. Он вынул свой телефонный жетон и набрал домашний номер своей любовницы. Чей-то близкий голос ему ответил:

– Абонент отсутствует. Какой номер вы набирали?

Он дал номер. Сверившись со списком, служащая ответила:

– Мадемуазель Каюзак нет дома около двух недель. Она просила кое-что передать господину Жильберу.

– Это я! – воскликнул Жильбер.

– Вы должны позвонить ее матери.

Раздосадованный Жильбер повесил трубку. Очевидно, скандал, разразившийся вокруг его имени, заставил Клотильду спрятаться у матери. Жильбер не решался звонить ей. Однако ему нужно было быть в курсе того, что происходило. Он опустил другой жетон в щель и набрал номер Матушки. Он узнал голос Клотильды.

– Кло, это я. Я… я уезжал. Только что вернулся. Ты… ты получила мое письмо?

Все это, эта фальшивая веселость звучала неубедительно. Клотильда ответила уставшим голосом:

– Решись, в конце концов, прийти и все объяснить! Ты же знаешь, что это по твоей вине полиция уверена в том, что ты – убийца!

– Да, я знаю это. Но я знаю также и то, что я никогда никого не убивал.

– А как ты им это объяснишь? В твоей машине нашли кусочки земли из медонского леса. Ты слышишь, Жильбер? Анализы подтвердили, что земля, обнаруженная в твоей машине, из того места, где было совершено убийство!

– Но я невиновен! – завопил Жильбер, который снова почувствовал, как его сжимают тиски.

– Ну не знаю, Жильбер. Даже не знаю что и думать. Я тебя защищала до конца от полиции, от твоих друзей, от своей матери. Я несчастна, Жильбер. Я тебя умоляю, поступи благоразумно хотя бы раз. Пойди в полицию! Жильбер задыхался в этой тесной будке. От пота у него промокла одежда. За дверью какой-то толстяк демонстративно топтался на месте, поглядывая на часы. Жильбер закричал во весь голос:

– Я ничего не делал! Затем, понизив голос, он сказал прямо в трубку: – Ты позаботилась о Ферзевом Слоне?

– Он умер.

Что– то разорвалось в груди у Жильбера. С недоверием он переспросил:

–Умер?

– Получив твое письмо, я пошла к тебе и попыталась его забрать, но он убежал. Тогда я ему оставила еду. Когда через день утром я пришла снова, то обнаружила его задушенным на твоем письменном столе. Инспектор считает, что ты возвращался к себе и убил его.

– Но это совершеннейшая глупость! Ты же знаешь, что…

– Я ничего не знаю, Жильбер, – снова услышал он уставший голос. – Я хотела бы, чтобы все это закончилось, ты знаешь… С меня достаточно этих вопросов журналистов, полицейских. Жильбер, они даже спрашивали меня, как мы с тобой занимаемся любовью!

Ее голос сорвался, и она внезапно повесила трубку. Жильбер вышел из будки. Его покачивало. То, что в его машине обнаружили доказательство его пребывания в Медоне, было пустяком. Единственное, что имело значение – это смерть его кота.

Мужчина, ждавший у будки, толкнул его, чтобы зайти в нее, пробормотав при этом какое-то оскорбление в адрес Жильбера. Проходящие мимо люди с безразличным видом толкали его при выходе из вокзала. Он был, без сомнения, преступником, потому что все так или иначе подтверждало это, потому что даже Клотильда была уже теперь уверена в его виновности. Но существовал еще один преступник, который проник к нему в дом и убил Ферзевого Слона.

Он был как никогда одинок. У него не было больше любовницы, домашнего животного, не было больше друзей. Друзей? Он сейчас это проверит. В два счета. Орел или решка, Паскаль или Жерар.

Было еще слишком светло для того, чтобы ехать в такси или даже на метро. Он решил пойти к Жерару, который жил на улице Ренн, рядом с вокзалом Монпарнас. Маленькая бретонка, волочившая огромный чемодан, – все девушки, которых можно встретить на Монпарнасском вокзале, бретонки, – спросила с грустью у него, где находится улица Гете. Он поспешно ей объяснил, не желая задерживаться в свете витрин. Остановившись на тротуаре перед потоком машин он обернулся и увидел, как какой-то хулиган подошел к этой заблудившейся девице. Он пожал плечами. Теперь она, вместо того чтобы стать мойщицей посуды в ресторане, вероятно, – сделает карьеру на панели, а что потом?

Натянув на глаза кепку, он пересек улицу и направился к дому Жерара. Продавец газет выкрикивал последние известия. Какой-то лавочник опустил железную штору на своей витрине. Наступила ночь.

Жильбер зашел в арку дома, быстро прошел мимо комнатки консьержки и поднялся по лестнице, застеленной потертым ковром. У двери Жерара он заколебался и чуть было не повернул назад. Сверху кто-то спускался, это была женщина. Он нажал на кнопку звонка и стал ждать с бьющимся сердцем.

На верхней лестничной площадке появилась женщина. Он видел только ее ноги. Потом она показалась вся целиком, она была молодой и красивой. Охваченный тревогой, он позвонил еще раз. А если вдруг полиция устроила засаду у Жерара?

Женщина удалилась, бросив на него быстрый взгляд. Ее шаги затихали на лестнице. Нет, полиция не могла ради поимки одного-единственного человека держать в бездействии несколько бригад наблюдателей в течение долгих дней!

Отчаявшись, он уже собирался уйти, как вдруг услышал, что кто-то поднимается по лестнице. Он снова встал перед дверью.

У того, кто поднимался, были тяжелые шаги. Он подошел сзади к Жильберу.

– Что такое?

Голос Жерара. Жильбер обернулся. Жерар поставил свои два чемодана на пол и сказал в изумлении:

– Так! Что ты здесь делаешь?

– Тебя жду… Уже собирался уходить.

Жерар достал связку ключей, открыл дверь, взял один чемодан и вошел в квартиру, бросив при этом Жильберу:

– Ну давай, помоги мне, чего ты ждешь?

Жильбер взял другой чемодан и вошел вслед за своим другом. Квартира была погружена в темноту. Жильбер услышал, как Жерар пытается на ощупь найти электросчетчик, потом вспыхнул свет.

– Закрой дверь! Да не стой же ты там как идиот.

Жильбер покорно подчинился. Никогда еще Жерар не разговаривал с ним таким резким тоном. Он нагнулся, подобрал пачку конвертов и протянул их своему другу.

– Ты уезжал? – спросил Жильбер.

– Да, деловая поездка на Лазурный берег. Мой патрон покупает там магазины и квартиры. Он собирается их заново отделать и… Заходи, садись!

Жерар прошел в кабинет, включил свет, открыл окно и сел распечатывая свою почту. Он пояснил:

– Меня не было две недели и погляди, как мало почты я получил!

Он отложил письма в сторону, не читая их, и закурил сигарету. Жильбер ждал вопросов. Зазвонил телефон. Жерар поднял трубку, и по его раздраженному виду Жильбер понял, что речь идет о работе.

– Да, господин Менар, я сейчас приеду… Я собирался вам звонить завтра рано утром… Да, но мой отчет еще не написан. Я еду! Хорошо… Завтра на работе. Всего доброго, господин Менар. Повесив трубку, он вздохнул, потом спросил: – Ты чего хочешь? Денег?

– Нет, я хотел тебя спросить… считаешь ли ты меня виновным? Жерар поднял глаза к небу.

– Тебе-то ведь от этого не легче, считаю ли я тебя виновным или нет. Ты читал газеты? Тогда чего ты ждешь, а не явишься добровольно в полицию? Или ты хочешь, чтобы тебя пожалели? В таком случае, уходи! Я слишком устал, и вся эта история мне отвратительна, ты слышишь? У меня нет никакого желания жалеть того, кто убивает молодых девчонок.

– Значит, ты считаешь, что это я?

– А кто бы, ты хотел, это был?

– Уж, во всяком случае, не я!

Его левая рука поползла по письменному столу. Должно быть, он испугался. Рука сползла к первому ящику и тихо открыла его.

Жильбер глазами следил за рукой. Она собиралась опуститься в ящик и достать оттуда револьвер. И что произойдет потом?

– И ты тоже, – пробормотал Жильбер. – Но ты же меня знаешь…

– Ну и что? Я знаю массу людей, но это ни о чем не говорит. Рука появилась вновь. В ней была полировальная подушечка для ногтей, которой он стал проводить по пальцам правой руки. Мгновение спустя он поднял глаза на своего гостя и сказал:

– Убирайся. Я на тебя достаточно насмотрелся и не хочу, чтобы меня арестовали как соучастника. Мне следовало бы уже позвонить в полицию.

– Чего же ты ждешь?

Опустив плечи, Жильбер прошел через кабинет и вышел в прихожую. Он открыл дверь. В эту минуту он услышал, как Жерар набирает номер. Номер, состоящий из двух цифр. Тихо Жильбер закрыл за собой дверь.

Друзья бросили его. Оставался Паскаль? Может быть. Во всяком случае, у Жильбера не было желания видеть кого бы то ни было. В конце концов, лучше было бы сдаться. С этого ему следовало бы и начать.

Он вышел на улицу Ренн и стал медленно подниматься к Сен-Жермен-де-Пре. В магазине теле – и радиотоваров работал телевизор. Передавали новости. Жильбер замер перед витриной: его лицо крупным планом занимало весь экран. Он не мог расслышать комментариев и, прислонившись ухом к холодному стеклу, уловил.

– …сегодня во второй половине дня в Рамбуйе… удалось уйти от полиции…

Кто– то встал позади него. Он вздрогнул. Это были два подростка, мальчик и девочка. Девочка прошептала:

– Телевизионные новости! Поздно, мне надо возвращаться!

– Да еще восьми нет! – сказал парень.

Жильбер ушел. В это время сотни, тысячи парижан разглядывали его фотографию. Через пять минут все они, превратившись в загонщиков и стукачей, будут представлять для него опасность. Вдали раздались звуки сирены. Жерар предупредил полицию. Машины приближались, сейчас блокируют улицы, оцепят квартал, начнется проверка документов у прохожих…

Не двигаясь, он посмотрел на три проехавших мимо него машины. Охота на человека. Он собирался перейти на другую сторону улицы Вье-Коломбье, как кто-то схватил его за руку. Испытывая приступ тошноты, он попытался освободиться, но рука крепко держала его. Раздался ноющий голос:

– Переведите меня на другую сторону, я плохо вижу! Маленький старичок, вооруженный белой тростью, уцепился за его руку так, словно от этого зависело его дальнейшее существование. Реакцией Жильбера было рассмеяться. Он помог старику перейти улицу. Но на другой стороне улицы слепой его так быстро не отпустил. Своим жалобным отработанным за долгие годы голосом он стал упрашивать:

– Скажите, может быть, вы отведете меня домой? Я живу со всем рядом. Как вы?

Своими крючковатыми пальцами он сжимал запястье Жильбера, и даже если бы тот попытался освободиться, то смог бы это сделать, лишь ударив старика. Он вздохнул и, оставаясь по-прежнему охваченным приступом какого-то молчаливого веселья, дал себя увести. Старик, трогая концом своей трости нижние части витрин, все продолжал жаловаться:

– Мне тошно становится, что я дошел до этого! Но вы не можете знать, что такое старость, что такое не иметь больше глаз… У меня есть дети, но они не занимаются мной! Эх, старики, всем на них наплевать! Их бросают на произвол, не помня больше те жертвы, на которые они шли, чтобы воспитать вас! Эх, никогда не старейте!

Полицейская машина с визгом тормозов остановилась около них. Из нее вышел полицейский и устремился к ним. Жильбер застыл. Полицейский заметил белую трость, пробормотал что-то и, даже не взглянув на Жильбера, вернулся в машину. И они уехали. С жадностью слепой поинтересовался:

– Что произошло? Почему вы так дрожите?

Жильбер не ответил, хотел его увести, но слепой стал сопротивляться, крепко упираясь ногами и повторяя:

– Что случилось? Почему вы испугались? А? Это был полицейский? Чего он хотел? Ответьте!

Желая услышать ответ, он чуть не плакал. Жильбер изо всех сил пожелал его смерти, но слепой оставался живым.

– Да я не знаю, что это было. Полицейская машина. Выскочил полицейский, вот и все!

– Может – быть, они ищут бандита, – сказал старик с надеждой. – Может, садиста из Медона. Я все это слышал по радио. Они говорили, что он вернулся в Париж. Ну и дела! Скажите-ка, у вас нет сигареты?

Жильбер должен был остановиться и поискать. Поскольку старик за него все еще держался, он сказал ему:

– Отпустите меня на минуту, чтобы мне достать пачку! Я никуда не денусь!

Он сунул сигарету в беззубый рот мужчины, который не соизволил сказать спасибо, потом дал ему огня. В свете пламени он увидел вытаращенные глаза слепого, которые, казалось, глядели на него, и ему внезапно стало страшно. Он убрал зажигалку и сказал:

– Давайте поторопимся, мне надо возвращаться домой. Далеко еще?

– Да это здесь, совсем рядом.

Они подходили к Сен-Жермен-де-Пре. На фоне черного неба выделялась освещенная церковь. Полицейские сирены. Слепой потащил Жильбера в сторону узкой улочки. На этот раз он отчаянно колотил своей тростью по машинам, стоящим вдоль тротуара. Кузова отзывались в разных тональностях, а инвалид тихо, посмеивался. Замедляя шаг, он сказал:

– Двенадцатый, это здесь.

Послушно Жильбер нажал на кнопку, и дверь дома открылась со щелчком. Слепой нащупал дверной проем и, схватив Жильбера за воротник, притянул к себе. Жильбер почувствовал его дыхание. Он был выпивши.

– Послушай-ка, малыш, дай мне немного деньжат, десять франков или пять! Ты же жалеешь бедного слепого?

С грехом пополам Жильбер высвободился. Этот человек, позабавив его сначала, а потом заставив понервничать, теперь вызывал у него тревогу.

– В сущности, это, может, ты и есть тот садист из Медона. А? Жильбер удирал, преследуемый отрывистым смехом слепого. На углу улицы молодая женщина выходила из такси. Он бросился в машину, хлопнул дверцей, все еще слыша смех. Шофер слегка повернулся к нему, ожидая услышать адрес. Жильбер дал ему тот единственный, который пришел в голову, – адрес Паскаля. Он не мог идти ни к себе, ни к Клотильде. И шел от Жерара…

– Улица Сен-Андре-де-Зар.

Паскаль был его последней надеждой. Если и он в свою очередь выгонит его на улицу, считая преступником, это будет знаком судьбы. Знаком того, что он виновен и не заслуживает права жить. И тогда он лучше бросится в Сену, чем пойдет сдаваться полицейским и психиатрам. Но по его поводу не скажут: «это был несчастный случай», как это было с матерью, в этом и будет единственное различие.

Паскаль Шана жил на узкой как кишка улице без воздуха и без света, по которой день и ночь ходили толпы туристов. Такси оставило Жильбера на тротуаре. Жильбер поднял глаза! На четвертом этаже светились окна Паскаля. Он жил один.

Жильбер медленно поднялся по изогнутой лестнице и постучал в дверь с облупившейся краской. Паскаль открыл дверь, отпрянул на шаг назад, широко открыл рот и в итоге сказал:

– Заходи быстро. Тебя никто не видел?

– Никто, не бойся. Я ненадолго.

– Я боюсь не за себя, а за тебя. Где ты был? Ты великолепно вы глядишь! Клянусь, ты Вернулся с Лазурного берега! Жильбер плюхнулся в кресло.

– Я возвращаюсь из Рамбуйе. Помнишь то место?

– Помню ли я? Ты лучше мне расскажи, что заставило тебя сглупить и смотаться таким вот образом?

Глаза Жильбера стали влажными от избытка благодарности. Наконец нашелся человек, который не считает его преступником! Он посмотрел на Паскаля. Тот, высокий и худой, был одет в старый халат с широкими рукавами. Его тонкие пальцы играли сигаретой. Он открыл шкатулку-сигаретницу.

– Хочешь?

– Да, спасибо.

Дым показался Жильберу сладким, его распирало от чувств. По ногам все еще пробегала конвульсивная дрожь, которую он не мог унять. Паскаль пристально посмотрел на него и заметил:

– Ты изменился буквально за несколько дней. Мне кажется, ты выглядишь более зрелым.

– Я перезрел. Пора на свалку.

– Во всяком случае, прими мои поздравления по поводу того, как ты ушел от полиции. Они тебя ищут в направлении Камбре.

– Теперь уже нет. Они сейчас скорее в Рамбуйе.

Паскаль, не глядя на Жильбера, задал ему вопрос. Его губы едва заметно дрожали:

– Скажи, старина. Ты действительно убил этих девчонок?

– Ты мне не поверишь, но я сам ничего толком не знаю об этом! В глубине души я уверен, что никого не убивал. Уверен. Но слишком много людей убеждено в обратном! Сорок три миллиона французов не могут ошибаться одновременно! А я ведь совсем один!

Паскаль прикуривал каждую следующую сигарету от окурка предыдущей. Он сказал:

– Все свидетельские показания явно совпадают. И земля в твоей машине. Даже одна из твоих шахматных сеток, которую на шел мальчишка сегодня или вчера утром в медонском лесу в двухстах метрах от места преступления! Жильбер поднял недоверчиво глаза:

– Сетка?

– Ну да! Как будто ты не знаешь, что это такое! Бумажный квадрат, на котором изображена шахматная доска и куда ты наклеивал фигуры для твоих задач! А сзади ты еще напечатал свои имя и адрес! Мальчишка искал там какие-то цветочки, а нашел ее. Ветром ее отнесло туда, поэтому при первом осмотре полиция ее не обнаружила. Жильбер схватился руками за голову.

– Все сомнения отпадают. Я сумасшедший. Я совершил эти преступления. Тебе лишь остается вызвать полицию.

– За кого ты меня принимаешь? Ночь ты проведешь здесь совершенно спокойно. А завтра утром я пойду за врачом.

Длинная рука в успокаивающем жесте легла на согнутые плечи Жильбера.

– Ты неподсуден, старина. Тебя будут лечить и вылечат. Ты не можешь нести ответственность. Еще твоя мать…

Они обменялись взглядом, который многое говорил, и Паскаль осекся.

– Старик, извини меня. Ты ел?

– Я не голоден. Ты давно видел Жерара?

– Нет. Он вот уже четыре или пять дней как уехал из Парижа по своим делам.

– А твою машину починили?

– Да…

Они спокойно разговаривали о том о сем, как приятели, которые не виделись несколько дней. Паскаль постелил Жильберу на диване и затем пошел в ванную. Жильбер медленно раздевался. У него в голове автоматически заработала маленькая счетная машинка. Сначала сложение, потом вычитание. Получившийся результат неизбежно подсказывал ему единственно правильное решение. Ему оставалось лишь получить подтверждение. Но как?

Он закончил раздеваться и лег. Появился Паскаль в пижаме. Ему нравились широкие рукава, бесконечные воротники, мудреные складки. Он был похож на русского князя. – Постарайся уснуть, Жильбер. Я тебе приготовил выпить. Жильбер взял хрустальный стакан, поднес его к губам. Чистое виски. Он сделал несколько глотков, Паскаль пожелал ему спокойной ночи и удалился в свою комнату. Жильбер не допил свой стакан, бесшумно встал, сел за письменный стол, взял бумагу и ручку, Он собирался подготовить статью для «Ля Капиталь», в которой изложит свою версию событий, свою правду.

Он открыл один ящик стола, потом другой. Как раз тогда, когда он его закрывал, открылась дверь комнаты. В двери появился Паскаль и тихим голосом спросил:

– Что ты ищешь?

– Ничего, я пишу. Я вот только сейчас все вспомнил. Внезапно это пришло мне в голову. Я знаю, как все произошло.

Паскаль выдавил из себя смех и обеими руками оперся о стол, возвышаясь над Жильбером.

– Рассказывай.

– Одну минуту. Быстрым движением Жильбер схватил рукав пижамы Паскаля и задрал его над запястьем. На белой коже выступили три царапины. Паскаль живо отдернул руку и, опустив рукав, спросил:

– Что это ты?

– Ничего. Но, тем не менее, я счастлив узнать, что убийца – это ты!

Машинальным движением Паскаль потер запястье, где когти кота оставили свои следы. Он отступил назад и сел. Казалось, он сейчас заплачет.

– Ты знал? – спросил он. – Ты знал все это время?

– Нет. Ты только что дал мне объяснение, которое я искал. Я солгал тебе, когда сказал, что все помню. Мне было это нужно, чтобы увидеть твою реакцию. Ты слишком хорошо все за– думал.

Он без всякой ненависти говорил с человеком, который хотел его подставить. Паскаль больной, никому не нужный человек с обнаженными нервами.

– Что ты собираешься делать? – спросил Паскаль.

– Позвонить в полицию. Я не могу позволить тебе опять взяться за свое. Не могу.

Паскаль опустил голову. Он дрожал всем телом. Потом прошептал печальным голосом:

– Ты знаешь, я не хотел их убивать. Я не хотел. Но затем в какой-то момент я не знаю, что произошло со мной… Нужно было, чтобы я убил.

– А кот? Его тоже нужно было убить?

– Да. Зови полицию, надо кончать с этим. У меня часто возникало желание сделать это. Только я не мог.

Жильбер снял трубку и уже начал набирать номер, как вдруг положил ее обратно. Паскаль смотрел на него с удивлением. Он дрожал все больше и больше. Перед тем как сдать преступника в полицию, Жильбер хотел проверить свою теорию. Он спросил:

– В четверг вечером, когда ты… убил эту Денизу… Как это произошло?

– Жильбер, я тебя умоляю. Я не хочу об этом говорить.

– Представь себе, я тоже не хочу. Но будет нужно, чтобы ты об этом рассказал полицейским! Ты знал эту девушку?

– Нет, но я уже видел ее один раз с ребятами в кафе «Бонапарт», но это все. Я никогда с ней не говорил.

– Что ты делал в тот вечер? Ты гулял?

– Да. После ужина я попробовал позвонить тебе, но тебя не было дома. Я подумал, что ты с Клотильдой. Я захотел прогуляться. Было тепло. Я дошел до Сен-Жермен-де-Пре, и мне показалось, что я узнал твою машину, которая стояла у тротуара. Оглядел ее. Это была 403-я модель, которую я тебе продал. Тогда я начал тебя искать. На террасе ром-бара ты сидел за столиком рядом с этой девушкой.

Он замолчал. Он не хотел воскрешать в памяти дальнейшие события. Жильбер отметил, что совершенно нормально, что Паскаль узнал его машину среди других, которые там стояли, ведь он и в самом деле продал ему эту машину. Простой профессиональный рефлекс. Жильбер продолжал задавать вопросы:

– Много было людей? Были свободные места на террасе? Стояли ли люди в очереди на тротуаре в ожидании свободных мест? Паскаль утвердительно кивнул головой. – Ты подходил ко мне?

– Нет. Я не осмелился. Ты смотрел в мою сторону. Я делал тебе знаки, но ты не видел меня. Тогда я понял, что ты пьян. Твои глаза – ничего не отражали.

– Ну и что ты сделал?

– Я подошел к столу и заговорил с девушкой, вдруг я почувствовал желание увезти ее. Но у меня не было машины, она была в ремонте…

– А ты не захотел привести ее к себе? Ты уже имел намерение убить ее?

– Нет, Жильбер! У меня никогда не было намерения убить ее! Я заплатил за напитки…

– То есть официант тебя видел.

– Нет, он был внутри. И так как он положил счет на стол, я оставил деньги. Ты встал сам, и мы ушли вместе с девушкой.

– Ее это не удивило?

– Она тоже была очень пьяна. Она находила это забавным. Мы довели тебя до машины. Ключи были на приборной доске, но ты ничего не соображал… Жильбер, может быть, поэтому я это и сделал. Я боялся, что в том состоянии, в котором ты был, эта девчонка тебя оберет, ты понимаешь?

– Спасибо за заботу.

Теперь Паскаль завелся. Он рассказал свою историю до конца, получая от этого все большее и большее облегчение, как на приеме у специалиста по психоанализу.

– Мы положили тебя на заднее сиденье, и ты тотчас же уснул. Девушка села рядом со мной. Она сказала, что потеряла весь вечер, и начала скандалить. Тогда я ей сказал, что мы отвезем тебя домой и потом поедем с ней куда-нибудь. Она поверила, что машина принадлежит мне, что ты мой брат и еще не знаю чему. Наконец я привез тебя на улицу Клер. Потом дотащил тебя до твоей комнаты. Девушка ждала меня в машине. Под ковриком я взял ключ и положил тебя на кровать.

– Ты меня раздел?

– Да, быстро. Потом я смылся, оставив ключ в замке изнутри. Я сел в машину, и мы поехали на площадь Инвалидов. Там был праздник. Мы покатались на качелях и на поезде-призраке. Когда она спросила, как меня зовут, я ответил, что меня зовут Жильбер.

Жильбер был поражен сходством своих мыслей с мыслями Паскаля. Когда ему было нужно скрыть свою личность, он присваивал себе имя Паскаля. Паскаль делал то же самое. Первым всегда вспоминается имя человека, которого видишь чаще всего.

– Я отвез ее в Медон. Потом, уже в лесу, я не мог себя сдержать. Жильбер, мне нужно было сделать это!

Он обхватил голову длинными тонкими изнеженными руками. Жильбер понял, что теперь он знает всю правду. В личности Паскаля существовали противоречащие природе инстинкты, с которыми он боролся более или менее сознательно. И тот факт, что он должен был убивать женщин, чтобы потом… Нет, никогда нельзя быть уверенным, что знаешь о человеке все, хотя и думаешь, что знаешь его лучше всех.

– Потом мне стало легче. Я почувствовал себя лучше, почувствовал себя счастливым, здравомыслящим, сильным. Я поставил твою машину на место, которое ты мне как-то раз показал. Об этом месте ты мне говорил, что там можно поставить машину когда угодно. Я оставил ключи на приборной доске и вернулся к себе домой.

– А потом, через день, когда уже напечатали фоторобот, что ты подумал? Ты подумал, что меня опознали, и надеялся, что меня скоро арестуют?

– Нет, Жильбер. Ты ведь невиновен! Тебе не могли ничего сделать! Но ты уехал! И все начали свидетельствовать против тебя. Твоя консьержка, твоя молочница.

– И ты тоже.

– Я тоже, – признался убийца, опуская голову. – У меня было желание рассказать им правду… Но когда я пришел в Уголовный розыск, когда я увидел коридоры, кабинеты, людей в наручниках, которых сопровождали два полицейских, я не смог. Я боялся. У меня было желание убежать, и я ничего не сказал.

Жильбер тоже понимал это. Именно страх перед этими коридорами, этими кабинетами, наручниками побудил его к глупому бегству, тогда как ему нечего было бояться. Он понимал Паскаля, испытывая к нему легкое отвращение и безграничную жалость. В точности такие же чувства должны были испытывать к нему Клотильда, Жерар и другие.

– Ты скрылся. Тогда я подумал, что, может быть, ты сам чувствовал себя виновным, потому что иначе в твоем бегстве не было смысла. Я видел Клотильду. Она объяснила мне, что ты испугался, потому что у тебя не было алиби для доказательства своей непричастности к убийствам, которые произошли в четверг и в предыдущий раз. Полиция начала тебя искать. И я подумал… Нет, я не могу тебе этого сказать! Не могу!

– Ты подумал, – продолжал Жильбер, – что можешь еще больше втянуть меня в это дело, так, чтобы я уже из него никогда не выпутался. Тогда ты мог бы быть спокоен. Потому что ты всетаки боялся, что, если даже полиция арестует меня, я смогу доказать свою невиновность! Тогда ты пошел ко мне. Ты еще раз взял ключ под ковриком. Ты украл у меня таблицы, на которых я выстраивал шахматные задачи и затем бросил одну из них на самом виду в медонском лесу, в двухстах метрах от места убийства, в надежде на то, что кто-нибудь из гуляющих найдет ее. Что и произошло. А полиция нашла в моей машине следы грунта, который ты занес туда, не желая того. И ты был уверен, что после всего этого меня возьмут. Тогда же, когда ты был у меня, ты и задушил моего кота!

– Это было ночью, Жильбер! Он начал ужасно мяукать. У меня было такое впечатление, что он разбудит весь дом! Я поймал его и заставил замолчать!

– Тогда-то он тебя и поцарапал! Так я и думал! Видишь ли, ты был уже в двух шагах от успеха. Если бы не эта таблица, которую ты подбросил в Медоне, я бы продолжал считать себя виновным! Но тот факт, что там нашли этот клочок бумаги, и является доказательством моей невиновности. По крайней мере, для меня. Потому что я знаю, что никогда не ношу эти таблицы с собой. Ты понимаешь? То, что одну из них нашли, значило, что кто-то подкинул ее туда, чтобы обвинить меня. То есть это был человек, который украл ее у меня и задушил моего кота. И так как Клотильда не могла сделать это, кроме нее, только два человека достаточно хорошо знали мои привычки: Жерар и ты! Жерар был в провинции в течение четырех или пяти дней. Ты предал сам себя, Паскаль.

Все было слишком просто и слишком глупо! Бездельник идет прогуляться, перед тем как лечь спать. Он встречает пьяного друга с красивой девушкой. Он провожает друга домой и остается с молодой девушкой. Затем убивает ее. После чего все устраивается само собой, без вмешательства убийцы. Таким образом, случайное, роковое преступление превращается в отлично организованное преступление помимо воли убийцы!

Жильбер снял трубку и сунул указательный палец в отверстие наборного диска. В этот момент Паскаль сказал ему: – Постой. Я уже подумал. Жильбер поднял глаза. Паскаль нацелил на него револьвер…

Не сводя лихорадочно сверкающих глаз с Жильбера, Паскаль подошел и повесил трубку. Потом произнес сухим голосом:

– Я уже подумал. Я не хочу, чтобы меня поместили к психам. Я не хочу. Я не сумасшедший, но я никогда не смогу им этого доказать. Лучше, чтобы они ничего не знали. Все думают, что виновен ты. Пусть продолжают думать. Так, одевайся! Пошли!

Жильбер автоматически встал. Он понимал, что Паскаль способен убить его без колебаний. Однако у него не было страха. Что мог значить револьвер по сравнению с мучительными переживаниями, которые он испытал за последние дни? Жильбер натянул брюки, рубашку, туфли, куртку. Продолжая наблюдать за ним и не переставая целиться в него, Паскаль надел габардиновый плащ и шляпу: – Пойдем. Только без шума и не разговаривать.

Первым вышел Жильбер, за ним Паскаль. Он зажег на лестничной площадке свет, после чего закрыл дверь. Они двигались один за другим, прошли три этажа, вышли на улицу. Мимо проходила группа американских туристов.

Паскаль прошептал:

– Ни слова. Стой рядом со мной.

Жильбер не двигался. Он и не думал бежать из-за страха, что Паскаль начнет стрелять и убьет невинных людей. Он стоял, чувствуя спиной ствол револьвера. Потом, когда туристы удалились, Паскаль перевел своего пленника на другую сторону улицы, где стояла его машина. Почти такая же, как и у Жильбера, «Рено – 403». – Садись за руль.

Он сел рядом с Жильбером, по-прежнему направляя на него револьвер.

– Трогайся.

– Куда мы едем? В полицию?

– В Рамбуйе.

В этот момент Жильбер почувствовал, как от страха у него отнимаются ноги. Он полагал, что Паскаль ограничится тем, что сдаст его в полицию, но, по-видимому, речь шла о чем-то более страшном. Паскаль не хотел рисковать. Сейчас он отвезет Жильбера в Рамбуйе и там, в лесу, пристрелит его. Выстрелом в голову. Потом положит револьвер рядом с трупом, и все подумают, что затравленный убийца совершил над собой правосудие.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации