Текст книги "Уорхол"

По возвращении Энди попросил Лизанди представить его Сесилу Битону, он давно мечтал с ним познакомиться. Молодой человек заставил себя немного поуговаривать, но в конце концов согласился. После знакомства Энди и Сесил виделись часто.

С Эдвардом Валловичем, молодым фотографом, он познакомился в 1956 году через посредничество Ната-на Глака, и страсть оказалась взаимной. В связи с этим в Уорхоле обнаружилась одна черта характера, которая постоянно удивляла окружение: холодность или даже суровость, проявляемая им в тех случаях, когда личные отношения так ли иначе выходили за отведенные им рамки и начинали влиять на его карьеру, любое другое занятие, имевшее для него важное значение. Дэвид Бурдон пересказывает следующий анекдот: Эдвард в равной доле снимал квартиру с братом Джоном. В 1958 году Эдвард ложится в клинику лечиться от алкоголизма. Джон обращается к Уорхолу, чье финансовое положение в то время было весьма благополучным, с просьбой одолжить ему 500 долларов. Уорхол просит время на раздумье. Через несколько дней он отвечает, что его агент отказывается выдать такую сумму.

Открытие телефона

В то время Уорхол предавался распутству. Пользуясь репутацией модного художника, ему не составляло труда уговаривать приглянувшихся юношей приходить к нему в студию позировать. «Мне хотелось бы нарисовать ваши ступни», – говорил он, и они почти всегда приходили. Уорхол рисовал их ступни в замысловато-эротических комбинациях. Очевидно, ступни ног имели для него эротическую притягательность.

Несколько раз он просил своих моделей, так приятно понятливых, обнажиться полностью. Тогда художник рисовал их ягодицы, их пенисы, и всегда с юмором.

Также он открыл телефон. Для Уорхола, который ненавидел спать в одиночестве, но, с другой стороны, испытывал ужас от перспективы делить постель с кем бы то ни было, телефон был идеальным компаньоном в кровати. Он часами говорил по телефону, расспрашивая, как одержимый вуайерист, своих собеседников обо всех подробностях, наибольший интерес проявляя к деталям их ночных выходов и развлечений. «Еще, еще, расскажи еще что-нибудь», – просил он.

Пользуясь своим успехом, Энди Уорхол искал возможность «оторваться» от своей матери, и когда это произошло, стало очевидным, до какой степени его искусство, трогательно наивное, до краев наполненное юмором и выдумкой, находилось под материнским влиянием.

Например, он поручил ей собрать в один альбом все рисунки кошек. Великодушный Энди Уорхол? Если угодно, да, поскольку публикация под названием Holy Cats[293]293
  Святые кошки (англ.).


[Закрыть] подписана… «Мать Энди Уорхола». Точно так же с фильмами, снятыми Полом Моррисси: всегда фамилия Уорхола как создателя фильмов написана на афишах большими буквами, но перед ней обязательно стоит фамилия того, кто принимал в этом производстве непосредственное участие.

Ссылки на помощников часто выставляли Уорхола карикатурным, почти смешным персонажем, в котором трудно было увидеть художника таким, каким он был на самом деле. Острый ум он прятал за показной глуповатостью; искусный спорщик, иногда жесткий и циничный, а его воспринимали как поверхностного и наивного простачка, скользящего по поверхности, не замечая спрятанные за застенчивостью смелость и необыкновенную силу характера. Свидетели – пока еще очень близкие люди, очень преданные, а вокруг него, пока еще совершенно открыто, нагнеталась ненависть и паранойя. Раны бывают очень болезненными. Нужно иметь постоянную уверенность в своих защитниках, все контролировать и проверять. Очень внимательно.

В 1959 году для тридцатиоднолетнего Уорхола закончился целый период жизни, важный, поскольку он был периодом его формирования. За десять лет работы рекламщиком Энди очевидно выработал собственный метод, научился работать с максимальной отдачей, полюбил работать в команде. Тем не менее критики вслед за Гектором Обальком восхищаются Буасроном[294]294
  Буасрон, Франсуа (р. 1959) – французский художник, относится к арт-движению «Свободная форма».


[Закрыть] и высмеивают Уорхола, как то было сделано, особенно едко, в статье «Уорхол – не большой художник», полемическом опусе, хорошо подкрепленном документальными фактами, но с поспешными выводами. Верны ли утверждения Обалька, что «производство» картин Энди Уорхолом налажено подобно «кампании по раскрутке», проводимой любым рекламным агентством; что выбор «сюжетов для рисования» напоминает разработку креативной концепции; что его «изобразительный стиль» целиком подчиняется решениям художественного совета; что его «рассуждения об изобразительном искусстве» представляют собой лишь несколько расхожих фраз – слоганов; и что его известность поддерживается только за счет умело проводимых публичных операций?

Его манера у всех спрашивать совета кажется Гектору Обальку похожей на тестовые опросы, применяемые в рекламном деле. Не является ли она на самом деле весьма распространенным в Америке приемом, популярным и в кинематографе, также испытавшем влияние Уорхола?

Под внешней суровостью Обальк часто теряется в своих доказательствах, сожалеет о том, что в работе художника «не заметно связи замысла с внутренним чувством», другими словами, сетует на «неумелость художественного выражения» и «ловкость в производстве». Вот так!

Определенно, Обальк более занимателен, когда выдавливает следующий парадокс: «Перед нами рекламщик с дарованием художника, употребивший свой талант на коммерческие цели, принимающий поздравления от своих собратьев по цеху за то, что придал профессии иллюстратора некоторое благородство, прославившись в середине 1950-х годов в Нью-Йорке как самый изысканный рисовальщик в рекламной сфере. И вот, в момент, когда этот молодой талант, более тяготеющий к настоящему искусству, нежели к рекламе, приблизился к тому, чтобы вступить в ряды больших художников, он под корень обрезает все ростки своих художественных возможностей, чтобы представить публике – что? Рекламные образы».

Уорхол резко поменял свои взгляды?

Глава пятая. Отец дадаизма и папа попизма

«Без всякого сомнения, наше время предпочитает образ – предмету, копию – оригиналу, воображаемое – реальности, видимость – существованию».

Людвиг Фейербах. Предисловие ко второму изданию книги «Сущность христианства». Цитата взята из работы Ги Дебора «Общество спектакля»

Эпоха шестидесятых началась 8 ноября 1960 года, когда президентом Соединенных Штатов был избран Джон Фицджеральд Кеннеди, или 21 января 1961 года, когда он вступил в должность и занял президентское кресло в Белом доме. Он был красив, богат, молод. В несколько приемов он доказал свою природную смелость. Его решительность, веселость, обаяние не были равны его уму и управленческим способностям. Команда, собравшаяся вокруг него, была самой молодой и самой блестящей за всю историю Америки.

Одним словом, началось золотое время молодежи в те 1961, 1962, 1963 годы, кода родился поп-арт, имевший такое влияние на все другие художественные движения, как ни один другой вид искусства. В США расцвела культура молодости, утверждая свое право и способность занимать первые места на мировой сцене. Наряду с дипломатией, обороной, экономикой, социальной политикой культура не была обойдена вниманием. Наоборот. У власти стала интеллигенция. Новый президент считал себя обязанным прислушиваться к активным силам своей страны: он мечтал «вернуть Америке движение», восставал против неповоротливости республиканской администрации, требуя от нее немедленно заняться экономическими и социальными проблемами. Первый католик, избранный на пост президента Соединенных Штатов, всерьез заинтересовался зарубежной политикой в очень непростой период, когда значительно выросло количество точек напряженности и разногласия с интересами Америки (Куба и особенно Берлин). Но разве не президент США в январе 1962 года, в самый разгар «холодной войны», предложил СССР вместе участвовать в программе покорения космоса?!

Кеннеди умел слушать, вести диалог, общаться. Он часто фотографировался с семьей в Белом доме, держа детей на коленях. Уроженец Бостона, владелец огромного состояния, он казался внимательным к бедным и обездоленным. В июне 1963 года президент добился права для негритянской молодежи поступления в университеты штата Алабама, где расовые запреты были особенно сильны.

Никогда Америка не была так сильно похожа сама на себя – по крайней мере, на свой миф, – как в начале 1960-х годов, в эпоху технологического подъема, пик которого пришелся на июль 1969 года, когда состоялось знаменитое «прилунение».

Пусть история раскрыла нам с тех пор глубоко скрываемые секреты, самые потаенные мысли персонажа, но нет сомнений в том, что Кеннеди предопределил взлет технического прогресса и духовной жизни государства.

1960-е годы были годами молодых. Они как-то все разом шумно заявили о себе, излучая энергию во всех направлениях. Тинейджеры почувствовали силу в своих руках, весь мир готов был работать для них и вместе с ними. Было замечено, что эти потребители, которые до недавнего времени относились ко всему презрительно-небрежно, теперь заинтересовались экономикой, изыскивая способы дать ей «второе дыхание». Экономика в этот период расцвета была нацелена на удовлетворение первостепенных социальных нужд, не последнее место отводилось вторичному рынку автомобилей и всему, что необходимо для их эксплуатации.

С появлением «Битлз» продажи пластинок взлетели на небывалый уровень. Появились первые синтезаторы, футболки с напечатанными портретами звезд рок-музыки, кино и Че Гевары. За десять лет, с 1947 до 1957 года, количество произведенных телевизоров выросло с десяти тысяч до четырех миллионов. После знаменитых телевизионных дебатов Никсон – Кеннеди во время президентской избирательной кампании телевидение вышло на первое место как средство коммуникации. США транслировали в прямом эфире первый шаг человека (американца) на поверхность Луны. Весь мир участвовал в этом событии и вряд ли когда забудет это.

В 1960-х красота ассоциировалась с Шримптон[295]295
  Шримптон, Джин (р. 1942) – английская модель и актриса, икона стиля «свингующего» Лондона, считается одной из первых супермоделей мира.


[Закрыть], Твигги[296]296
  Твигги (буквально – тоненькая, хрупкая, от англ. twig – тростинка), наст. имя Лесли Хорнби (р. 1949) – английская супермодель, актриса и певица, ее называют визитной карточкой десятилетия.


[Закрыть], Донйел Луна[297]297
  Луна, Донйел, наст. имя Пегги Энн Фриман (1945–1979) – американская актриса и модель.


[Закрыть], первой чернокожей фотомоделью, чьи снимки, сделанные Пако Рабаном[298]298
  Рабан, Пако (р. 1934) – французский модельер баскского происхождения, основатель собственного Дома моды, революционер моды 1960-х гг.


[Закрыть], были напечатаны в американском издании журнала Vogue.

1950-м годам можно подвести итог двумя словами: изобилие и возрождение. 1960-е определяются уже тремя словами: потребление, энтузиазм и противостояние. В самом деле, 1960-е годы, которые пробудили США, открыв дорогу надежде, возродили национальную гордость, завершились яростными демонстрациями против войны во Вьетнаме, в которой увязла страна. Этими настроениями умело воспользовались противники президента, что привело к цепочке трагедий – убийству Джона Кеннеди в Далласе в ноябре 1963 года, убийству его брата в июне 1968 года и затем, в апреле 1968 года, убийству лауреата Нобелевской премии, пастора Мартина Лютера Кинга…

Американское искусство

Поп-арт временем своего рождения выбрал счастливый момент – это блаженное состояние, когда Америка купалась в идеализме эпохи Кеннеди, лозунгом которой стала лучезарность. Роберт Индиана записал: «Попарт – это мечта американского оптимизма, великодушного и наивного». «Поп-арт – это любовь, поскольку он приемлет все». Сразу же после убийства Джона Кеннеди поп-арт изменил свое направление, и Уорхол в первую очередь, в сторону черной безысходности, неминуемости смерти и тоски одиночества.

Поп-арт имеет характер сиюминутности. Он до такой степени принадлежит настоящему, что Люси Липпард записала: «Ошибочно, во всяком случае относительно Америки и Германии, приписывать возникновение поп-арта неким историческим влияниям». Невероятное заявление? По меньшей мере, да! Если верно то, что поп-арт многим обязан Джасперу Джонсу, Раушенбергу, а еще больше – Леже, Дюшану, равно как Барту[299]299
  Барт, Жерар Ролан (1915–1980) – французский теоретик литературы, философ, лингвист, литературовед, семиотик. Повлиял на многие школы: структурализм, семиотика, теория дизайна и др.


[Закрыть], Роб-Грийе[300]300
  Роб-Грийе, Алан (1922–2008) – французский прозаик, сценарист и кинорежиссер, основной идеолог «нового романа», член Французской академии.


[Закрыть], Маклюэну – весьма влиятельному ученому в американских университетах, да и многим-многим другим, то вырисовывается облик очень молодого, совершенно нового, необычного и свежего явления. В 1960-е годы они появилось внезапно, без малейшего предварительного намека, и сложилось впечатление, что это искусство не зависит ни от кого, никто на него не может повлиять, более того, оно, по-видимому, не имеет родины.

Когда появился поп-арт, немногие встретили его в штыки: лишь те люди искусства, которые решили воспринять его всерьез. Большинство же американской публики просто забавлялось. Поп-арт поначалу был простым, живым, развлекательным, обращенным вовне, с несложным и понятным содержанием. Это был действительно популярный вид искусства, и этот вид искусства был действительно американским.

Разве случайно Уорхол так часто повторял, что он обожает «все американское»? Разве просто так все сюжеты он брал совершенно и исключительно из американской жизни: долларовая купюра, Мэрилин Монро, консервированный суп Кэмпбелл, кока-кола, электрический стул, расистские мятежи и даже в конце жизни статуя Свободы? Ведь не простой фигурой речи были слова поэта Эдмунда Уайта[301]301
  Уайт, Эдмунд Валентайн III (р. 1940) – американский писатель, драматург, литературный критик.


[Закрыть], который сказал об Уорхоле, что он так же насквозь американский, как искусственный газон.

Уорхол так объясняет движение поп: «Самое замечательное в этой стране – это то, что Америка создала традицию, по которой самые богатые потребители покупают те же самые вещи, что и самые бедные. Вы смотрите телевизор, пьете кока-колу и можете быть уверены, что президент тоже пьет кока-колу. Вы знаете, что в любой момент можете выпить стакан кока-колы. Кока – это кока, и никакие деньжищи мира не могут вам обеспечить покупку лучшей коки, чем та, которую пьет нищий на обочине дороги. Все коки одинаковы, и все коки вкусны. Это знает Лиз Тейлор, это знает президент, это знает нищий, и вы это знайте». Если у вас и после этого остались сомнения, он словно пригвождает вас последним аргументом: «Американская идея замечательна, потому что, чем больше вещь общеупотребима, тем более она американская».

Тому, кто «сожалеет» о предполагаемой аполитичности Уорхола или подозревает его в правом уклоне, можно посоветовать внимательно прочитать исполненные юмора ответы Уорхола в одном из первых интервью с Джином Свенсоном, художественном критиком, который с искренней симпатией относился к молодому художнику: «Кто-то сказал, что Брехт хотел, чтобы весь мир мыслил одинаково. Я тоже хочу, чтобы весь мир думал одинаково, но Брехт рассчитывал добиться этого с помощью коммунизма, который установится так или иначе. Именно по этому пути идет Россия с ее правительством. Здесь это проявляется спонтанно, без необходимости жесткого участия правительства. Если этот процесс происходит сам собой, почему бы ему не существовать без коммунизма? Все люди мира похожи друг на друга и совершают похожие поступки, и мы становимся все больше и больше похожими друг на друга. Я думаю, что весь мир должен превратиться в одну машину и все должны любить всех.

– В этом заключается стиль “поп”? – задает вопрос Джин Свенсон.

– Да, его смысл – любить вещи».

В эпоху переизбытка эйфории, замалчивания всего, что касалось войны во Вьетнаме, омрачившей конец этого десятилетия, художники отвернулись от романтической культуры, оглянулись вокруг себя, всмотрелись в свой внутренний мир. «Простая эмоция», что является абстрактным экспрессионизмом, направляется во внешний мир, чтобы соблазниться и увлечься популярной культурой своего времени. Это то, о чем они мечтали? Принять активное участие в движении, которое родилось в Англии и завершилось возникновением популярного искусства, предназначенного для самой широкой аудитории. Искусство сексуальное, стремительное, забавное, позитивное, создаваемое целой серией произведений, простое в употреблении.

Публика приходила в восторг, видя в галереях или в музеях гамбургеры, яблочные пироги, супы Кэмпбелл, бутылки кока-колы, комиксы, одним словом, все то, что формирует нашу повседневную жизнь: портреты актрис, певцов, популярных людей, обретших известность благодаря публикациям их фотографий в иллюстрированных журналах и телевизионным передачам.

Поп-арт – это Лихтенштейн и Уорхол. В этот же ряд можно поставить Олденбурга, Розенквиста и Вессельмана[302]302
  Вессельман, Том (1931–2004) – американский художник и график, один из крупнейших представителей поп-арта.


[Закрыть].

Человек поп-искусства живет в городской среде, в водовороте медийной информации, печатной продукции, проектов, знаков, символов, указателей разного порядка, которые встречаются на улице буквально на каждом шагу, в хаосе звуков, приказов, советов, он окружен соблазнами и объектами вожделения.

«Поп» – это объект, который становится сюжетом искусства именно в тот момент, когда он врывается в повседневную жизнь. Он символизирует изобилие, разнообразие, но при этом и единообразие. Объект – фетиш, объект – король. Объект – в самом центре картины.

«Поп» – это отказ от плоскостного изображения, это выбор чистых красок, фронтальных и центрированных композиций, осознанное предпочтение невыразительным техническим и механизированным способам воспроизведения, предполагающим невмешательство кисти художника в свое творение. «Поп» – это желание следовать вкусам общества, вплоть до создания китча; это интерес к настоящему и его отображение любыми способами и в любых формах.

Все это частично напоминает тактику Фернана Леже. Современники рассматривали объект как элемент единого целого. Леже же его изолировал, как делали это и поп-художники. «Яблоко, – говорил он, – исчезает со стола и из фруктовой вазы. Оно очерчено в необычном для него пространстве, на ярко выкрашенном фоне». Вот другое мнение: «Предмет – это действительно “сюжет” для моей картины. Я беру любой предмет, делаю его набросок на полотне и окунаю этот предмет в беспредельный воздух, без перспективы, без опоры».

Вспоминая фильм Леже 1924 года «Механический балет», предвосхитивший первые фильмы и картины Уорхола, он говорил: «Чтобы изолировать весь предмет или какую-то его часть и показать его или ее на экране крупным планом, в насколько возможно большем приближении. Огромное увеличение предмета или фрагмента выявляет в нем индивидуальность, которой до этого никто никогда не замечал, и таким образом он становится проводником совершенно новой лирической силы». Фильм «Механический балет» представляет собой попытку дать оценку предмету как таковому. Произведение антиромантическое. Свежо. Предвестие «поп».

В другой раз Леже помещал предмет на светлый фон, таким образом он исключает проблемы и вопросы, которые может создать фон, и целиком концентрируется на предмете.

Все, чье творчество относится к стилю поп-арт, охотно признают Леже своим предшественником, одобряя его манеру избавляться от давления культуры, умение выбирать сюжеты в повседневной реальности и в собственном мире, способность смотреть прямо в лицо настоящей жизни. Все это я слышал и от Лихтенштейна, и от Раушенберга, и от Уорхола.

«Поп-художники создают образы, которые любой человек, идущий по Бродвею, может встретить на своем пути буквально через несколько секунд. Это могут быть комиксы, столики для пикника, мужские брюки, знаменитости, душевые занавески, холодильники, бутылки кока-колы – все современные вещи, ими вдохновлялись абстрактные экспрессионисты, даже не отдавая себе в этом отчета», – писал Уорхол в книге «ПОПизм».

«Основой, гвоздем картины должны быть интерес и необычный взгляд. Часто посещая музеи, мы за красоту принимаем устаревшие концепции, – отмечал Леже в “Тетради по искусству”, а четыре года спустя, по возвращении с фронта в 1917 году, написал: – Сверкающий на солнце затвор винтовки 75-го калибра гораздо больше повысил мою эрудицию, чем большинство музеев мира. Именно здесь я по-настоящему схватил чувство предмета».

С этого момента Леже ставит своей задачей воспроизводить с помощью живописи образы нашей цивилизации и промышленности. «Таким образом, – отмечает Андре Верде[303]303
  Верде, Андре (1913–2004) – французский поэт, художник, скульптор и керамист.


[Закрыть] в брошюре, опубликованной в 1955 году, – складывается впечатление, будто Леже прямиком сошел со страниц книги энциклопедиста Ламерти[304]304
  Ламерти, Жюльен Офре де (1769–1751) – французский врач, философ-материалист, энциклопедист.


[Закрыть] “Человек-машина”». Человек-машина! Уже в то время!

«Современные машины созданы из простых красивых частей, без украшательства, – говорил Леже. – Они предназначены для того, чтобы ими пользовались». Ими пользуются.

Лихтенштейн признавался: «Мои работы немного похожи на работы Леже»… Он говорил: «Каждый день промышленность производит предметы, которые имеют бесспорную ценность, обладая красивой пластичной формой. Дух этих предметов доминирует в настоящем веке». Вот так. Он дает искусству направление, это удивляет его самого.

Увидев предмет в качестве объекта изображения, наименее сведущий зритель констатирует, что «поп» способствует активному возвращению в живопись фигуративности и даже образности после стольких лет абстракционистского засилья. Точно, но это только внешняя сторона. Не стоит пренебрегать размахом этого начинания. В поп-арте она подчиняет себе все.

Молодые, жаждущие перемен Роберт Раушенберг и Джаспер Джонс навели мост между абстрактными экспрессионистами и поп-артом, заняли место или полагали, что его заняли, под знаменами того дадаизма, которое они открыли как течение, наряду с Джоном Кейджем. Их называли «неодадаисты». Последователи поп-арта ссылались на Дюшана.

Во всяком случае, американские последователи поп-культуры, согласно блестящей формулировке критика Стивена Банна[305]305
  Банн, Стивен (р. 1942) – английский историк искусства, профессор, автор многих книг по искусству.


[Закрыть], считали, что «поп меньше Дюшана».