Текст книги "Когда размер имеет значение"

Глава 7

Приятно наблюдать за, в буквальном смысле слова, порхающим Игорем. Казалось, его приподнятое, даже восторженное, настроение плавно переползло в сегодняшнее утро из вчерашнего вечера, когда удалось почти без потерь выкрутиться из ситуации с неоновыми буквами.

– Это тебе! – положил он на стол Миланы внушительного размера коробку с конфетами, не успев даже раздеться. – Гениальность требует глюкозной подпитки. Лопай и становись еще умнее, если такое возможно.

– Тогда, может, организуем совместное чаепитие минут на пятнадцать? – предложила она.

– Ради тебя все, что угодно, – расплылся в улыбке Игорь. – Народ! – зычно крикнул он на весь отдел. – Бросай пахать, у нас чаепитие.

– А по какому поводу? – спросила смешливая Зина, одновременно строя глазки Роме. Он, обвешанный камерами, готовился выдвинуться на очередное задание.

– Отличному коллективу повод не нужен! Просто выпьем по рюмке чаю и за работу! – в тон ей ответил Игорь. – А если серьезно, то Лана вчера спасла нас от краха. Предлагаю это отметить.

Ну вот, опять двадцать пять! Ну, зачем ему делать ее центром внимания? Милана не любила этого и всегда смущалась. Она не считала, что делает что-то особенное, кроме работы, которую любила и за которую радела.

Отдел загудел, как небольшой улей. Кто-то побежал за водой. Другие принялись активно сдвигать столы и расставлять на них разнокалиберные чашки. Веру отрядили к Палычу с объяснениями причин простоя в работе и его порцией сладостей – блюдцем с конфетами к чаю.

Через десять минут все сидели за столом, и перед каждым в чашках дымился чай. Милана с удовлетворением заметила, что Вере удалось отвоевать место рядом с Игорем. Для этого той пришлось, не особо церемонясь, вытеснить плечом и бедром первую красотку отдела – художницу Вику, которая тоже имела виды на руководителя. Правда поводов для ревности у Веры не было – на Вику Игорь также не обращал внимания, как и на остальных девушек. Иногда Милане казалось, что так, как свою работу, он не способен никого и ничего любить в жизни. Хотела бы ошибаться. Она считала Игоря одним из лучших людей – цельный, порядочный до глубины души, честный. Однако ему перевалило далеко за тридцать. Самый возраст, чтобы обзавестись семьей и не превратиться в заядлого холостяка.

Оперативность в отделе выработалась многолетней дрессировкой, и не позднее чем через пятнадцать минут все снова приступили к работе. Стол разобрали, как будто его и не было вовсе. Напоследок Игорь звучно расцеловал Милану на глазах у всех, вогнал в краску, и Вера наградила ее грозным взглядом, в котором так и читалось: «Убью!»

Милана с радостью оказалась в своеобразном убежище, за своими рабочим столом, и занялась текущими делами. Правда длилось это недолго. Около одиннадцати Палыч вышел из «каморки». В кабинете сразу же повисла тишина, как случалось всегда, когда он обращался к народу. Говорил он тихо, вдумчиво. Это было его жизненным кредо – уважающий себя человек кричать не будет. Чем тише говоришь, тем внимательнее тебя слушают. Муха бы и та прожужжала громче.

– Госпожа Ковач и ты, Игорь, нас приглашают к руководству. – В этом весь Палыч. Милана считала, что он уже родился высокопарным.

Интересно, зачем их зовет бульдог? По лицу Игоря она поняла – версий у него тоже нет. Он пожал плечами, отвечая на ее взгляд и вставая из-за стола. Все знали, что медлить нельзя, раз вызывает сам бульдог.

В кабинете главного начальника вальяжно расположился в кресле Олег. Он подмигнул Милане, когда небольшая творческая группа переступила порог. Олегу, как никому, удавалось уверенно чувствовать себя в любой ситуации и окружении. Милана гордилась этим качеством в нем и немного завидовала. Ей всегда требовалось время, чтобы привыкнуть к чему-то новому, а неожиданности, так порой и вовсе выбивали ее из колеи. Оставалось надеяться, что за годы жизни у нее получалось маскировать неуверенность.

– Хочу сообщить вам, – заговорил бульдог, когда все расселись в креслах за длинным столом. Внешне начальник ничем не напоминал эту слюнявую и клыкастую породу собак. Напротив, его внешность многим казалась симпатичной. Брюнет, с правильными чертами лица, в очках с дорогой оправой. От него всегда приторно пахло парфюмом, курил он исключительно кубинские сигары. Вот и сейчас одна дымилась рядом с ним в пепельнице. Но стоило ему чем-то заинтересоваться, он впивался в идею и «не разжимал челюсти», пока не реализовывал ее до конца. Сейчас, казалось, был именно такой случай. Бульдог подался вперед, облокотился на стол и переводил внимательный взгляд на всех по очереди. Помолчав немного для пущей важности, продолжил: – что благодаря начальнику коммерческого отдела, – он уважительно посмотрел на Олега. Тот снисходительно кивнул, – нам удалось заполучить о-очень выгодный контракт! – Он сделал паузу, и взгляд его стал еще многозначительней. – С крупной автомобильной фирмой! – еще одна, не менее выверенная по длине, пауза. – Вы понимаете, что это большие деньги и признание. Но только в случае, если мы с честью выполним заказ! – В этот раз он посмотрел конкретно на Игоря, как самособойподразумевающегося руководителя нового проекта. – С сегодняшнего дня вы бросаете заниматься ерундой и все силы подключаете к проекту. Я хочу увидеть не просто результат, а блестящий результат. Это понятно? – Все молчали, поэтому он повторил громче: – Вам все понятно?!

Милана наблюдала за лицом Олега, как гордость собой любимым в нем борется с желанием выглядеть скромным. Он всячески пытался замаскировать эти чувства, но они явственно выдавались довольной мимикой.

– Все необходимые материалы вы получите у Олега Витальевича. Он же вам расскажет о сроках…

В этот момент зазвонил телефон, и «бульдог» включил селекторную связь.

– К вам Генералов Юрий Андреевич…

Не успела секретарь договорить, как дверь широко распахнулась, и взгляды всех устремились на мужчину, вразвалочку вошедшего в кабинет. Краем глаза Милана отметила, как сползла улыбка с лица Олега. Он вскочил одновременно с бульдогом и поспешно ретировался из кабинета, протискиваясь бочком мимо посетителя и что-то бормоча про срочную работу. В любое другое время она бы удивилась такой прыткости, но сейчас ее больше заинтересовала внешность гостя.

Мужчина, который пожимал руку начальника, выглядел не старше пятидесяти. Смотрелся он, как хулиган-переросток, облаченный в дорогущий костюм светло-бежевого цвета. Вид костюма «кричал» о баснословной цене и что куплен он не на рынке. Русые волосы, практически не тронутые сединой, находились в беспорядке и давно «плакали» по умелой руке парикмахера, на что их хозяин, по всей видимости, плевать хотел. Одна рука спрятана в кармане, приподнимая полу пиджака, другую он протянул бульдогу ладонью вниз. Занятный тип, подумала Милана, и взгляд, как у бандита – исподлобья.

– Кто это сделал? – с порога спросил посетитель, и голос его прозвучал угрожающе тихо.

– Приветствую, Юрий Андреич, какими судьбами? Вам не понравилась наша реклама? – Бульдог разве что не трясся. Первый раз Милана стала свидетелем его страха. Кто это такой, если ее грозный начальник так его боится?

– Кто это сделал? – снова повторил гость, проигнорировав слова приветствия.

Игорь с Палычем настороженно переглянулись, но не двинулись с места.

– Мы сегодня же дозакажем буквы и развесим рекламу в трех недостающих местах… – начал оправдываться начальник. До Миланы наконец-то дошло, что посетитель имеет отношение к той фирме, что поставила недавно под угрозу работу «Эллипса». Вернее, способствовала возникновению угрозы.

– Слушай, я тебя не спрашиваю, когда ты развесишь рекламу, я спрашиваю, кто изменил слоган?

Все молчали, начальник покраснел и нервно теребил галстук, Игорь неуверенно поглядывал на Милану. В его взгляде читалась обреченность.

– Я поменяла слово «Время» на «Питер», если вы об этом, – проговорила Милана и решила, будь, что будет.

Посетитель перевел на нее внимательный взгляд и двинулся в ее сторону, забыв о начальнике. Милана встала больше от нежелания смотреть на него снизу-вверх, нежели от страха. Хотя он тоже присутствовал и в ощутимой мере. Причем закрался незаметно, рожденный настороженностью остальных. Она надеялась, что получается выглядеть бесстрашной.

– Разрешите пожать вашу руку, – внезапно улыбнулся Юрий Андреевич, сразу превращаясь из бандита в рубаху-парня. – Отлично поработали! Ваш слоган превзошел мои ожидания. Я лично приехал посмотреть на человека, который его придумал.

Милана почти услышала, как по кабинету пронесся выдох облегчения. Она пожала протянутую руку и тоже позволила себе улыбнуться.

– Очень приятно. Мы все старались, – ответила Милана, в то время как он продолжал держать ее за руку и внимательно разглядывать.

Милана испытывала неловкость, как всегда, когда внимание всех приковано к ней. Хотелось выдернуть руку, и неудобно было это делать. Боялась обидеть высокопоставленного гостя. Наконец-то он сам догадался, и выпустил ее руку.

– Не согласитесь поужинать со мной сегодня? Это самое малое, что я могу сделать прямо сейчас в качестве благодарности, – прервал он готовые сорваться с губ Миланы слова отказа.

– Ну… хорошо, – невольно согласилась она. – Только не очень поздно, если можно.

– Вы заканчиваете работать в половине шестого? Тогда в это время я заеду за вами.

Дальше в кабинете бульдога творилось что-то невообразимое. Как только посетитель вышел за дверь, все разом даже не заговорили, а загалдели. Столько приятных слов и поздравлений Милана не получала никогда до этого в жизни. Остаток рабочего дня Игорь готов был носить ее на руках, все время привлекал внимание отдела и в частности, Веры. В обед Олег устроил сцену ревности и целый час выносил мозг своим недовольством, чем чуть не довел Милану до нервного срыва.

– Раз ты сегодня ужинаешь в ресторане в компании этого, – напыщенно произнес он в завершении обеда, – я тогда задержусь на работе. Проведу время с пользой, в отличие от тебя.

– Олег, ты несправедлив, и сам знаешь об этом. – Милана уже была не рада, что не согласилась пойти обедать с Верой, которая активно ее зазывала, мечтая посплетничать и узнать подробности заседания. За час, что они провели с Олегом, у нее жутко разболелась голова. И самое плохое, она понимала, он устроил ей сцену ревности не потому, что действительно испытывает таковую, а потому что до ужаса страдает от роста ее популярности и ущемленности чувства собственного достоинства. Это неприятно и обидно одновременно. – Я поужинаю с ним сегодня и все. Относись к этому, как к части моей работы. В конце концов, я не делаю ничего, чего обычно не делаешь ты. Насколько мне известно, ты тоже решаешь деловые вопросы в ресторане, за ужином.

Они так и не помирились. К концу рабочего дня настроение Миланы окончательно испортилось. Даже Игорь, с его восторженностью, не смог его поднять. В итоге, в машину Юрия Андреевича она садилась мрачнее тучи.

– Лана… можно вас так называть? – спросил он. Она лишь кивнула, разговаривать желания пока не возникло. Кроме того, таблетка от головной боли никак не хотела действовать. – Я не так часто бываю в Москве и, честно говоря, не знаком с вашими ресторанами. Может быть, вы предложите место, где можно плотно и вкусно поужинать?

Сразу же пришла на ум «Серенада». А почему бы и нет? Он мелькнет в ее жизни, как ничего не значащий эпизод, и исчезнет. Почему бы не пригласить его в ее любимое место? Где можно еще вкуснее поужинать? Она назвала адрес и попыталась сосредоточиться на голове. Нужно отключиться от всего мирского. Она всегда так делала при внезапных приступах мигрени.

Странно, но когда бы она ни приходила, любимый столик пустовал, словно только и ждал ее. Это еще одна особенность, почему ее тянуло именно в этот ресторан. Возможно, приди она сюда и обнаружь, что столик занят, больше бы не захотела его посетить. Хотя… вряд ли. Дело ведь было не в столике, а в особенном настрое, который Милана неизменно испытывала и только в этом есторане.

Сегодня она пустила за свой столик постороннего человека и не жалела о содеянном. Этот противоречивый мужчина ей чем-то нравился, возможно, даже своей хамоватостью и открытостью.

Улыбчивая девушка-официантка, с красивым именем Виталина, принесла комплект меню и предложила чего-нибудь выпить перед ужином. Обычно Милана отказывалась от спиртного, так как практически всегда была за рулем, но сегодня решила нарушить правила. Выпить хотелось жутко.

– Мартини со льдом, пожалуйста, – попросила она.

– А мне принесите, пожалуйста, двести граммов коньяка. Отмечать, так отмечать, не правда ли? – подмигнул Милане Юрий Андреевич. – И хоть обычно я не пью, – развеял он ее опасения, – но сегодня случай особенный. Такое нельзя не отметить.

Они долго совещались, что будут заказывать в качестве основного блюда. Наконец, сошлись на жарком. Милана настаивала и расхваливала блюдо, пыталась доказать, что повар в приготовлении его творит настоящие чудеса. Сама она предпочитала что-нибудь более легкое, но сегодня решила закусывать спиртное как следует.

Странно, но ей было легко общаться с этим человеком. Несмотря на грубоватый вид, вел он себя обходительно, предугадывая ее желания. Он настоял, чтобы она повторила Мартини, вовремя подозвав официантку. Милана чувствовала, как хмелеет и становится более раскрепощенной. Они говорили о чем угодно, только не о работе. Их беседа напоминала соревнование во вкусах и предпочтениях, но велась в непринужденной и дружеской обстановке.

Через положенное время подали жаркое. К тому времени у Миланы сильно разыгрался аппетит. Она с жадностью набросилась на искусно приготовленное блюдо. А вот Юрий Андреевич повел себя довольно странно. Зачерпнув ложкой жаркое, он какое-то время его разглядывал. Потом недоверчиво поднес ко рту, предварительно понюхав. Складывалось впечатление, что коньяк напрочь отбил у него аппетит. Попробовав ложку горячего, он больше к нему не притронулся. Милане даже неудобно стало с таким аппетитом поглощать свою порцию, но голод рассудил по-своему, не оставив места сомнениям. Несколько раз Юрий Андреевич поинтересовался, вкусное ли жаркое. Каждый раз она отвечала утвердительно. В какой-то момент не выдержала и спросила, почему он не ест.

– Для моего чувствительного желудка такая пища жирновата, – заверил он.

Очень не вовремя позвонил Олег. Увидев его имя на дисплее телефона, Милана сказала:

– Вы меня извините? Я на пару минут, – и вышла в холл. Говорить с Олегом в присутствии этого мужчины не хотелось. Она даже примерно не догадывалась, зачем он звонит.

А тот, оказывается, лишний раз хотел посетовать на судьбу, пожаловаться, как скучно провел вечер и сообщить, что едет домой. В завершении разрешил ей не торопиться, раз работа того требует. От грусти, прозвучавшей в его голосе, Милане стало неудобно, что проводит такой интересный вечер. Тем более с работой это никак не связано. Вернувшись в зал, она предложила Юрию Андреевичу завершить деловой ужин.

Уже сидя в машине, он спросил, куда ее подвезти? Откуда ни возьмись появилось желание пройтись пешком. Вечер стоял на удивление теплым. Милана назвала адрес, не доезжая двух кварталов до дома.

– Знаете, Лана, – задумчиво произнес Юрий Андреевич, откинувшись на спинку сидения и прикрыв глаза. Видимо, от коньяка его клонило в сон. – У вас светлая голова и острый ум. Но вот в еде вы совершенно не разбираетесь. Так что, разрешите мне в следующий раз, когда приеду в Москву, выбрать ресторан самому и пригласить вас на ужин? – Он посмотрел на нее, и во взгляде его угадывался смех.

Милана не поняла, чем ему не понравилась шикарная кухня «Серенады», но спорить не стала, решив, что у людей в определенном возрасте, наверное, возникают специфические пристрастия в пище. Она не против встретиться с ним еще раз, в чем и поспешила его заверить.

На улице едва начинало смеркаться, день уже по-весеннему становился длинным. По вечернему устало, без утренней суеты, щебетали птицы. В воздухе пахло цветущими деревьями. Не осталось даже намека на лужи, трудолюбивое солнце просушило остатки влаги. Милана не торопилась домой. Она медленно брела, впитывая в себя пробуждающуюся от зимней спячки природу, наслаждаясь вечерним воздухом. Она приближалась к своему двору и даже не догадывалась, что ожидает ее за поворотом.

Подходя к воротам, которые как раз были открыты, она сразу заметила знакомую машину у подъезда. Странно… Возле этой машины она всегда парковалась, приезжая на работу. Насколько знала, владелица машины трудилась в их же здании на втором этаже. Кажется, в риэлтерском агентстве. Интересно, что она делает у них во дворе? Издалека Милана разглядела обнимающуюся пару в машине. Порадовалась, что в мире существует любовь. Приятно проведенный вечер способствовал романтическому настроению.

Каково же было удивление, когда она увидела Олега, выбирающегося из машины и весело машущего рукой владелице. Получается, что несколько секунд назад он же целовался с ней? Милана замерла в нерешительности. Что же теперь делать? Охранник ее уже заметил, а Олег нет. Он направился к подъезду и скрылся в нем. Оставаться и дальше у входа во двор стало неудобно. Она нерешительно двинулась в сторону подъезда, машинально приветствуя охранника. Мимо проехала та самая машина, и Милана отчетливо выхватила наглую ухмылку на распухших от поцелуев губах. Эта ухмылка все и решила.

Уже отпирая ключом дверь, она знала, что будет делать дальше.

– Ты рано, – встретил ее полностью одетый Олег. Выглядел он испуганным, как констатировал работающий с четкостью компьютера мозг. – Что так?

Она молча сняла плащ, повесила его на вешалку и прошла мимо Олега. Достала чемодан из шкафа и спокойно принялась складывать в него вещи, снимая с плечиков и аккуратно сворачивая.

– Что ты делаешь? – Он недоуменно застыл на пороге спальни.

– Ухожу от тебя. – Она прошла в ванную, собрала все, что там было ее, и тоже аккуратно уложила в чемодан.

– Что значит, уходишь? – голос его задрожал от возмущения. Еще бы! Ведь таких, как он, не бросают.

– То и значит, что я от тебя ухожу, – все также спокойно, не повышая голоса, пояснила Милана.

– Мила, объясни, что случилось, почему ты уходишь? – Олег приблизился к ней и повернул лицом к себе.

– Я видела тебя только что, у подъезда. И… – поспешила продолжить она, заметив, что он готов начать оправдываться, – мне не нужны никакие объяснения. Достаточно того, что я видела.

Она умудрилась поместить в чемодан все свои вещи. Даже мелочи, и те, казалось, не забыла ни одной. Олег выглядел потрясенным и испуганным.

– Мил… – позвал он, когда она уже вызвала такси и готовилась спуститься вниз.

– Я тебя неоднократно просила не называть меня Милой, – обернулась она от двери. – И каждый раз ты игнорировал мою просьбу. Видимо, твоего ума не хватает даже на то, чтобы понять, как мне это неприятно. Ты мне противен, Олег, не представляешь как. Жаль, что поняла я это так поздно.

Она вышла за дверь с твердым намерением начать новую жизнь, навсегда оставляя прежнюю, и Олега в ней, за спиной.