Текст книги "Карнавал в последние выходные августа"

Потом Лиза вместе с Грэгом усадили Бекетова в ее машину и повезли к знакомому врачу.

– Ваня, что ты ему сказал, за что он так тебя? Зачем ты столько выпил?– спросила Лиза, жалея, что в машине нет сменной одежды. Когда первый, самый острый страх прошел, она почувствовала себя неловко в окровавленном платье.

– Я сказал правду, – пожал плечами Бекетов, тронул щеку и поморщился. Видимо, она начала здорово болеть. – Сказал, что он надутый идиот. И чтобы он не думал, будто ему все можно.

– Он так и не думает!

– Потом я хотел его похлопать по плечу. И только протянул руку, как подлетел его охранник и вмазал мне.

– А вот трогать его было не нужно, – вздохнула Лиза. – Впрочем, что об этом говорить. Грэг, далеко еще? У него лицо начинает отекать.

– Совсем скоро приедем. Нас ждут уже, – успокоил ее Грэг. – А ты, Ванька, молодец, все правильно сделал.

– Может он, конечно, и молодец, но как теперь сниматься? Вот Мэтр обрадуется! – проворчала Лиза.

– А фильм-то про что? – поинтересовался Грэг.

– Про войну, – Лиза провела рукой по стриженой голове Бекетова. – Видишь, прическа, как у призывника.

– Ну, если про войну, то шрамы лишними не будут. Так что не волнуйтесь – все будет хорошо.

Но Грэг ошибся. Впрочем, ему простительно – он пять лет прожил на Го а и совершенно не знал, что за эти годы мастерство «желтой прессы» раздуть скандал достигла невероятных высот.

* * *

А на следующий день на Лизу Соболевскую «обрушился мир». Она превратилась в главное действующее лицо мыльной оперы «Коварная Лиза Соболевская соблазнила молодого актера Ивана Бекетова».

Вся «желтая пресса» посчитала своим долгом провести расследование на тему «Как зарождалась эта страсть». И на сцене появился главный свидетель, который не пожелал назвать свое имя, но рассказал все в мельчайших деталях. И про смокинг, и про ватник, и про уничтоженные бусы. Также были названы имена всех любовников Лизы Соболевской и в ее лице вынесен приговор всему этому развратному и ужасному глянцу. Одна из статей называлась «Трупный запах гламура». Прочитав ее, Лиза вздохнула: «Господи, написавший эту ерунду человек даже не подозревает, насколько я живая. Иначе мне так нестерпимо больно не было...»

Она отключила мобильный телефон. Вся ее связь с внешним миром ограничилась лишь чтением почты.

«Лиза, держись, пройдет и это. Князев».

«Извини, ничего личного, только работа. Согласна, про растоптанные бусы – это был перебор. Маша».

«Лиза, стараюсь разрулить ситуацию. Д.».

«Шов заживает. Мэтр говорит, что я все правильно сделал. Вернусь – позвоню. Иван».

Любовь – это вспышка.

Предательство – цепная реакция.

По-другому просто не бывает.

Глава 13

Декабрь 2009 года

БЛОГ АНТИВИКИ

Существуют ли в природе женщины, сделанные из железа? Те самые бизнес-вумен, которыми многим из нас так хочется стать. Лиза, этот вопрос мы задаем тебе как специалисту. Что? Ничего не слышно. А, ты молчишь. Ну что ж, тогда придется ответить за тебя.

Итак, в жизни каждой из нас бывают так называемые минуты выбора. Их немного – всего несколько, но именно они все и решают. Например, рожать или делать карьеру? Хотя бы раз в жизни каждая из нас была в подобной ситуации. Легче выбрать карьеру. Потому что карьера – это независимость. А независимость – это свобода и деньги. Кстати, Лиза, ты не замечала, что в обычной, «не глянцевой» жизни деньги и дети редко бывают одновременно. Как-то они «не дружат». Нет, конечно, на страницах красивых журналов они, как говорится, не разлей вода. Молодая известная будущая мать с придыханием в голосе рассказывает, что она счастлива, а сколько прекрасных вещей накупил ее не менее прекрасный муж для будущего малютки... Но существуют миллионы других будущих матерей, которых волнуют совсем другие вопросы. Увы, более банальные: хватит ли зарплаты мужа, не уволят ли с работы во время декрета, где найти недорогую няню и имеет ли смысл ее искать, если все заработанное придется ей же и отдать.

Но мы отвлеклись – мы не о сложностях материнства сейчас говорим, мы о выборе.

Что же выбирала в своей жизни ты, Лиза?

На первом месте – отличная работа, на втором месте – отличная работа, на третьем – браво! – снова она. В какой момент ты решила, что именно так и должно быть в твоей жизни? И вот сейчас я выскажу крамольное предположение, Лиза. Ты ничего не решала и не выбирала. Просто так случилось, так сложилось. Потому что для того, чтобы сделать выбор, нужно совершить усилие. Над собой, в первую очередь. А на это ты, судя по всему, не способна. Нет, ты, конечно, можешь совершить некое чудо и вывести никому не известный российский журнал на первое место по продажам, ты даже можешь держать его на уровне. Какое-то время. Но этого времени, судя по всему, у тебя, Лиза, осталось совсем немного. Может, у тебя хватит сил не смешить больше людей и самой написать заявление об уходе?..

Ой, извини, забыла, с чего начала. Мы же говорили о сильных женщинах.

Так вот, Лиза, поверь мне, железных женщин в природе не существует. Это должно быть для тебя утешением именно сейчас, когда твоя жизнь стремительно летит под откос. Кстати, не верь тем, кто говорит, что ты выглядишь на двадцать шесть. Даже издалека видно, что тебе уже за тридцать. Страшный возраст. Но и его тоже не выбирают. Ничего не поделаешь, придется перебираться с одного берега на другой и переходить из категории «молодая женщина» в ранг «женщина элегантного возраста». Только не надо, не напоминай мне про статью, в которой написано, что в сорок лет жизнь только начинается. Если у женщины в сорок лет все только начинается, значит, в чем-то она безнадежно опоздала. Но не надо унывать. У каждой из нас своя судьба. Как ты понимаешь, эта фраза написана просто так – в качестве утешительного приза.

– Лиза, вам надо срочно приехать, – зашептала в телефонную трубку Марта.

– Нет, Марта, сегодня я не могу. Привозите полосы домой – я все подпишу, – спокойно ответила Лиза, которая ни за что в жизни не собиралась покидать свой дом. Дом, который за последние несколько недель стал для нее самым надежным убежищем в мире. Она заказывала доставку продуктов на дом, подписывала макеты журнальных полос, забирая конверт, который оставляла у дверей Марта...

Лиза не хотела никого видеть. Вернее, нет, не так – она не могла. Ей было страшно представить, что когда-нибудь придется снова сделать прическу, макияж, надеть платье, встать на каблуки, выйти из дома и доехать до редакции. Даже это она была не в состоянии сделать, не говоря уже о том, чтобы приехать в редакцию и работать так, как она когда-то это делала – яростно, азартно, с энтузиазмом.

Ей несколько раз звонил Князев. Он хотел заехать и поговорить, но Лиза напугала его, сказав, что у нее ужасный грипп и она боится кого-нибудь заразить.

Но заразить Лиза могла только пустотой, если есть такая болезнь, при которой мир вокруг становится черно-белым. Раньше Лиза была уверена, что такие фотографии – самые стильные и красивые. А сейчас точно знала – ничего хорошего в них нет. Только пустота и... покой. Но у нее пока было только первое, второе она пыталась найти в книгах. Чехов, Толстой, Тургенев... Старомодные предложения успокаивали. Если бы Лиза Соболевская нашла силы и сделала то, что никто сделать был не в состоянии, а именно, взглянула на себя со стороны, то достала бы стопки журналов «STYLE Москва» и стала там искать ответ на вопрос – как ей жить дальше. Ведь в журнале был представлен обширный ассортимент советов, «как спастись от депрессии», «как стать оптимисткой»... Даже можно было найти рекомендации, как себя вести, если бросил возлюбленный. Лиза отлично знала, что она прочитает. Возьмите себя в руки, не унывайте, встряхнитесь, сделайте, в конце концов, прическу...

Лиза часто подходила к зеркалу и пристально смотрела на себя. Уже который день она ходила с небрежно заколотым хвостом. А еще за эти недели Лиза похудела, и под глазами появились синяки. Но ей казалось, что все это – к лучшему. Потому что дает невиданную до этого свободу – она может не думать о том, как выглядит. Потому что выглядит она ужасно. И если признать это, то можно немного успокоиться на этот счет. И пережить дни, весь смысл которых только в этом и заключается, – пережить, переждать. Лиза сама ставила себе сроки: «Еще пару дней побуду дома, а потом соберусь с силами и поеду в редакцию. В четверг – точно поеду». Но она просыпалась утром в четверг и вздрагивала при мысли о том, что сейчас ей придется выйти из своего убежища. Тогда она снова закрывала глаза и отодвигала сроки: «Вот в понедельник точно поеду...» И в этот момент она верила, что именно так и будет.

А еще Лиза не могла заснуть без снотворного и только благодаря таблеткам проваливалась в спасительное небытие на несколько часов. А потом снова читала. Ее успокаивали слова, убаюкивал ритм фраз.

Когда позвонила Марта, Лиза как раз дочитывала рассказ Чехова «Дама с собачкой», и ей совершенно не хотелось отвлекаться. Она надеялась, хотя и помнила этот рассказ с юности и прекрасно знала его сюжет, что финал не будет слишком печальным. Лиза Соболевская нуждалась в открытом финале, и если его не было в ее жизни, то хорошо было бы найти его между строк.

– Марта, ты во сколько приедешь? – спросила Лиза уверенным голосом. – Давай ближе к обеду, а завтра утром заберешь полосы.

– Лиза, ты должна приехать, – услышала она в трубке тихий и заботливый мужской голос. – Я жду.

Она не знала, что случилось в ее жизни – пришло неожиданное спасение или, наоборот, произошла катастрофа. Лиза только почувствовала, что словно оторвалась от земли и полетела резко и стремительно, сшибая все на своем пути. Она не могла вдохнуть полной грудью – так стремителен был ее полет. Ведь она за секунды обозрела добрый десяток лет своей жизни. Увидела себя молодой начинающей журналисткой, строгой и не совсем уверенной в себе. Потом пробежала глазами свои первые публикации в глянцевых журналах. Затем, словно по ролям, прочитала сцену знакомства с человеком, которого много лет считала исчезнувшим. Она всегда боялась себе в этом признаться, но практически не сомневалась, что они никогда не встретятся. Поэтому она не забыла его, но вычеркнула из списка людей, к которым можно испытывать хоть какие-то эмоции и чувства. Впрочем, ей это было, можно сказать, легко – ведь она никогда его не любила. Лиза всего лишь ценила его заботу и внимание. Оказывается, она была слишком наивна, когда думала, что в тот день, когда он исчез, она лишилась не только его самого, но и его внимания и заботы. Все эти годы он был рядом. А она даже не заметила...

– Сергей, я скоро буду. Мне нужно время, чтобы привести себя в порядок. Я выгляжу ужасно, – честно сказала она ему, понимая, что врать бесполезно. Ведь он и сам отлично знает, что с ней происходит, если вдруг решил воскреснуть из небытия.

– Не торопись, я подожду, – мягко ответил он.

И Лизе стало страшно.

«Да, гламур – это армия», – усмехнулась она, с улыбкой оглядывая себя в зеркале. – А я его верный солдат. Только в армии можно за такой короткий срок научиться приводить себя в порядок».

Она за пять минут высушила и уложила волосы. Сделала макияж. Накрасила ногти светлым лаком, чтобы не так было заметно отсутствие маникюра. На минуту задумалась, что надеть, а потом прошла в гардеробную и достала любимое черное платье без рукавов. «Да, немного пострадать и похудеть никогда не вредно», – подумала Лиза и выбрала массивную бижутерию.

* * *

За десять лет он почти не постарел. Наоборот, в нем появился небрежный шик человека, который круглый год живет в теплом климате, и поэтому его кожа всегда выглядит приятно-золотистой. Сергей сидел на белом диване и листал последний номер журнала «STYLE Москва». Проходя мимо Марты, Лиза заметила двух телохранителей, которые тоже с неподдельным интересом листали последние номера журнала. Это были симпатичные молодые люди в мокасинах на босу ногу, джинсах и слегка мятых пиджаках. От всех окружающих людей их отличал лишь пристальный взгляд.

Лиза некстати вспомнила, что как-то раз встретилась с подобными взглядами, когда летела из Парижа в Москву. Это была удивительная история. Еще на посадке ее внимание привлекла странная троица – женщина средних лет и двое молодых людей. Кстати, они тоже были в мягких мокасинах. Женщину Лиза узнала сразу. Это была жена одного из самых влиятельных людей России. Об интервью с ней мечтали все глянцевые журналы страны. Лиза решила было подойти и представиться, но парни в мокасинах состроили такие лица, что она не рискнула. Но поняла, что именно такими и должны быть хорошие охранники – вежливыми, обходительными, но с железным взглядом, который близко к хозяину не подпустит.

У ее бывшего любовника Сергея Светлова охрана была на высшем уровне.

– Марта, мы заняты, проследи, чтобы никто не мешал, – приказала Лиза, входя в кабинет. Просто для того, чтобы парни знали, кто здесь хозяин.

– Конечно, Лиза, – испуганно пролепетала Марта. – Вам чай, кофе?

– Я же сказала не мешать, – громко произнесла Лиза и уверенно закрыла дверь. Но сил у нее хватило только на это. Она увидела Сергея и снова почувствовала, как слабость охватывает ее. Только если раньше она мечтала о покое, то сейчас захотелось, чтобы ее кто-нибудь пожалел.

Она прошла и села за свой стол.

– Нет, Лиза, так не пойдет. Иди ко мне, я так давно тебя не видел. – Сергей указал на место рядом с собой.

Лиза не посмела ослушаться. Она не только села рядом, но и сбросила туфли на высоченных каблуках – так, как будто она весь день пробегала на них и сейчас наконец-то можно расслабиться. Хотя Лиза всего лишь вышла из дома, села в такси и доехала до редакции.

– Устала? – ласково спросил Сергей.

– Очень.

– Еще бы. Десять лет – это не шутка. Но ты герой. Я больше чем на шесть и не надеялся.

– Что? – не поняла Лиза. – Ты о чем?

– Тогда все боялись тебя назначать на должность главного редактора – все-таки опыта маловато. Но я сразу решил, что у тебя получится. Я же прожил с тобой полгода.

Лиза снова полетела. Только сейчас она делала это с конкретной целью: во что бы то ни стало найти приметы влияния Сергея Светлова на ее судьбу. Но, как ни вглядывалась Лиза в свое прошлое, она их не находила. Их не было. Но тогда почему сейчас он сидит в ее кабинете, на ее диване и говорит какие-то странные вещи?

– У тебя есть акции журнала «STYLE Москва»? – догадалась Лиза.

– Нет, – покачал он головой и поправил большой золотой крест на груди. – «STYLE Москва» – мой журнал. Мой, и больше ничей.

От неожиданности Лиза стала тереть руками глаза, как обычно делала, когда они начинали болеть от долгой работы за компьютером. Но это она позволяла себе лишь дома или по вечерам, когда все сотрудники редакции разошлись и можно было не бояться размазать тушь. В крайнем случае наготове были темные очки. «Интересно, я не забыла их дома?» – забеспокоилась Лиза. Ей казалось, что сейчас это самый главный вопрос – есть у нее очки или нет.

Она встала с дивана, быстро подошла к своей сумке, стоявшей на столе, и вздохнула с облегчением: «Слава Богу, не забыла». Но на диван Лиза возвращаться не стала. Она села за свой стол и даже подумала, что надо бы включить компьютер, но потом решила, что не стоит. Все равно это ничего не изменит.

– Сергей, ты приехал, чтобы меня уволить?

– Нет, Лиза, – покачал он головой. – Ты сама себя уволила. В тот момент, когда тебе стало скучно.

– Вам Князев доложил? Вы специально его ко мне приставили? –Лиза решила перейти на «вы». Перед ней сейчас был не ее любовник, а собственник журнала, которому она верой и правдой служила десять лет. Человек, который все десять лет был рядом и так тонко руководил ею, что она об этом даже не подозревала.

– Нет, Князев тебе помогал. И я считаю это правильным решением, – улыбнулся Сергей и потер ухо левой рукой. На безымянном пальце блеснуло кольцо.

– Ты женился? – спросила Лиза, подумав, что это вопрос личный и можно снова перейти на «ты».

– Я всегда был женат.

– Не замечала.

– И правильно, – кивнул Сергей. – За это я тебя и ценил – ты всегда замечала только то, что по-настоящему важно.

«Он сказал это в прошедшем времени», – отметила про себя Лиза.

Она с неожиданной тоской оглядела свой белый, как будто снегом припорошенный кабинет. Подумала, что пройдет совсем немного времени, и здесь появится другая женщина. Наверняка более молодая, более энергичная, которая не только выкрасит все в яркие цвета, но и журнал времен Лизы Соболевской объявит устаревшим. Начнет сначала все крушить, а потом строить заново. Причем вновь построенное вряд ли будет отличаться от того, что было раньше, но даже самые незначительные изменения будут объявлены революционными, а новый главный редактор – героиней, которая смогла совершить невозможное: заново рассказать всем читательницам о том, как жить красиво и весело.

«Хорошо, что я была первая, – подумала Лиза. – И мне не пришлось на чьих-то костях исполнять этот бессмысленный жестокий танец».

– Ты – молодец. Я горжусь тобой. Я был уверен, что пройдет лет пять-шесть, и ты взвоешь от тоски. Но ты продержалась десять.

– И все-таки взвыла, – улыбнулась Лиза. – Что ж, теперь вы должны меня утешать.

И сказав это, она неожиданно для себя самой зарыдала. Она плакала так сильно, что даже начала захлебываться. Она оплакивала все – лучшие десять лет своей жизни, отданные этому монстру под названием «глянец», свою глупость, из-за которой в один момент потеряла грань между вымыслом и реальной жизнью, потеряла свою любовь. Она плакала, потому что понимала: прошлое невозможно ни вернуть, не переделать. Но Лиза и не хотела этого. Ей был дорог этот кусок ее жизни, как бывает дорога старая вещь, которую носить уже никогда не будешь. В какой-то момент Лизе стало страшно все потерять, и у нее даже мелькнула отчаянная мысль, а не попросить ли Сергея дать ей еще один шанс. Но она прекрасно понимала: ни у кого в жизни нет второго шанса снова стать молодым и увлеченным, если все прошло, – и юность, и любовь. А Сергей Светлов просто в нужный момент пришел ей на помощь, ведь он всегда заботился о ней...

Лиза провела руками по лицу, смахнула последние слезы и прикрыла заплаканные глаза очками с черными стеклами.

– Я уйду, – твердо сказала она. – Давайте обсудим условия. Я хочу шесть окладов. Вот такой мне нужен парашют.

– Ого! – голос Светлова стал более жестким. – Это много. Четыре.

Лиза сняла очки и внимательно посмотрела на него:

– Сергей, ты когда-нибудь думал о том, что испытывает человек в момент, когда ты его убираешь как ненужного, как исчерпавшего свой ресурс? Ему просто страшно. И ему нужен парашют не для того, чтобы парить в воздухе и обозревать окрестности. Он ему необходим лишь для мягкой посадки. Чтобы не разбиться, когда летишь с той высоты, на которую тебя вознесла судьба. Впрочем, в моем случае, как сейчас выяснилось, это была никакая не судьба, а всего лишь ты, мой бывший любовник.

– Все правильно, Лиза. Только сначала я выбрал тебя на эту должность, а потом стал твоим любовником, чтобы узнать тебе поближе. Так что в нашем случае была другая последовательность, и это меняет дело.

– Шесть, – сказала, как отрезала Лиза.

– Да, за эти годы нарастила мускулы... Хорошо, шесть. И не расстраивайся так сильно. Посиди, отдохни, я потом найду тебе дело, – сказал Сергей, встал с дивана и подошел к Лизе поближе.

– Скажи, ты когда-нибудь любила меня? – неуверенно спросил он.

Лиза подняла глаза и пристально посмотрела ему в лицо. Вблизи было видно, что из-под загара просвечивает сетка розовато-сиреневых сосудов. Время никого не щадит – даже если живешь под теплым солнышком, пьешь хорошее вино и катаешься на яхте. Времени все равно. Лиза тоже решила быть честной и безжалостной.

– Нет, – покачала она головой. – Именно поэтому сейчас мне больно, но не смертельно. Одно дело заблуждаться, когда любишь, – от этого, наверное, даже можно умереть. И совсем иное – когда тебе безразлично. Извини.

– Ты не хочешь спросить, кто будет вместо тебя? – заботливо спросил Сергей.

Лиза поняла, что задела его мужское самолюбие, но решила, что не будет его тешить.

– Мне абсолютно все равно. Наверняка ты прожил с ней полгода и проверил на профпригодность. Так что я передаю дело в надежные руки.

– Нет, – покачал он головой. – Жил я только с тобой. А сейчас совсем другие времена, и подбором кадров занимаются специально обученные люди.

– Ну и отлично, – кивнула Лиза. – Жить с кем-то ради дела – такая мука. Врагу не пожелаешь.

– Конечно, спать с молодыми актерами приятнее, но и опаснее, – улыбнулся Светлов. Лизе стало его жаль. У него было такое лицо, будто парашют требовался ему.

– Сережа, – ласково сказала Лиза. – Мне было очень хорошо с тобой. Но мне было всего двадцать шесть. В таком возрасте трудно понять, кого ты любишь, кто тебе нужен, а кем ты просто восхищаешься. Но мне с тобой было очень интересно. К тому же, как сейчас выяснилось, что именно ты сделал меня – Лизу Соболевскую, самого модного редактора глянцевой журналистики. Я никогда этого не забуду.

Последняя фраза прозвучала как прощание. Они оба поняли это.

– Ну что ж, Лиза, я рад, что мы поняли друг друга, – он наклонился и почти по-отечески поцеловал ее.

Сергей дошел до дверей, а потом резко остановился – словно вспомнил что-то очень важное.

– Да, кстати... Перестань писать о себе всякие глупости. Какая ты АНТИВИКА? Ты – настоящая победительница. А пишешь о себе черт знает что!

На лице у Лизы не дрогнул ни один мускул.

– Я вообще не понимаю, зачем ты это придумала – самой о себе писать всякую дрянь, – раздраженно сказал Сергей. – Раздвоение личности какое-то. Я консультировался со специалистами, они сказали, что это очень опасно для психики.

– Спасибо за заботу, – улыбнулась Лиза. – Я больше не буду ничего писать. После нашего сегодняшнего разговора – уж точно. Потому что АНТИВИКИ больше нет. Она умерла. Хотя очень жаль ее терять – она хоть и злая была, но всегда говорила то, что думала, и никогда не притворялась. Гд е еще сегодня такого человека можно встретить? Скажи, Сергей, где? Ты же все знаешь – как управлять людьми, как их награждать, как наказывать, как возносить вверх, как сбрасывать вниз. Но ты прав. Надо с ней разделаться. Ведь счастье не в правде – счастье в любви. Так что, считай, мы ее сейчас с тобой вместе и убили. Но без АНТИВИКИ я не выжила бы и точно сошла бы с ума. А сейчас она мне больше не нужна – ведь она сыграла свою роль. Совсем как я в твоей постановке. Так что сегодня не стало двоих – главного редактора журнала «STYLE Москва» Лизы Соболевской и АНТИВИКИ. Ура! Кстати, рейтинг у АНТИВИКИ был выше. Вот и делай выводы.

Светлов посмотрел на Лизу с подозрением, мол, не тронулась ли она умом от того, что потеряла место, за которое многие готовы душу продать.

– Лиза, а ты что делать собираешься? – участливо спросил он. – У тебя есть какие-нибудь планы? С твоим опытом...

– Послушай, Сережа, – резко прервала его Лиза. – Давай теперь я буду как-нибудь сама, без твоей помощи решать, как мне жить. Не волнуйся, все в порядке. Ведь я уже очень большая девочка.