Текст книги "Дракон в моем утреннем кофе"

Глава 15
Легкий флирт и ничего более

Дневники лорда ром Ормонда-старшего хранились в одном из нижних ярусов дворца, в правом крыле, которое представляло собой лабиринт из различных лабораторий и складов. Темные каменные стены были освещены магическими светильниками, стилизованными под факелы. Дейм уверенной походкой вел меня вперед, поэтому мне приходилось торопиться за ним.

– Все записи деда мой отец велел снести сюда, расставив на стеллажи. Ты будешь удивлена, когда увидишь их количество, – прокомментировал Дейм, пока мы шли по коридору.

Наконец герцог остановился перед темной дверью, отпер замок обычным ключом, а затем магическим отпечатком руки, после чего мы вошли внутрь. Сразу же зажглись магические светильники, освещая небольшую комнатку с множеством стеллажей, забитых толстенькими книжечками в темно-коричневых переплетах. Я приоткрыла рот, предвидя фронт работы.

– Напомни, твой дед страдал провалами в памяти? – спросила я – Надеюсь, мы не найдем в одном из этих дневников какие-нибудь грязные подробности его личной жизни?

Дейм негромко рассмеялся и увеличил интенсивность освещения в комнате. После он прошел к единственному столу, стоящему в середине, и провел по нему рукой. Пыли здесь было… немало. И будто в подтверждение этому я чихнула.

– Думаю, следовало сначала приказать убраться тут. Пойдем, сегодня здесь сделать что-то будет невозможно. Начнем с завтрашнего дня, – проговорил Дейм и направился к выходу.

– Надо же, нас постоянно что-то останавливает, – прокомментировала я, пока мы возвращались. – Мне начинает казаться, что ты не собираешься меня отпускать.

Его светлость едва не споткнулся. Поднял удивленный взгляд на меня, но, видя, что его реакция меня не впечатлила, поднял одну бровь. Я стояла все так же, делая вид, что не понимаю.

– Я не собираюсь тебя отпускать, Маша, – сказал он серьезно. – Я собираюсь помочь тебе узнать тайны прошлого, быть может, увидеть родных или перенести их в этот мир. Но никак не отпускать.

– А если меня там ждут муж или, скажем, дети, – проговорила я и затаила дыхание.

– Детей у тебя нет, ты слишком безответственно себя ведешь, а муж… – Тут герцог усмехнулся. – Кого ты обманываешь? Даже если у тебя там кто-то был, ты не слишком-то привязана к нему. Твое сердце свободно… было до нашего знакомства.

Я приоткрыла рот от его наглости, и взгляд Дейма метнулся к моим губам. Я уже хотела высказать все свои мысли по поводу того, что некоторые герцоги думают о собственной неотразимости, как мужчина притянул меня к себе и прижался губами к моим. Говорить что-то резко расхотелось, зато возникло нестерпимое желание обнять Дейма. Кто я такая, чтобы сопротивляться собственным желаниям? И уже спустя минуту мы упоенно целовались. Кажется, меня прижали к стене прямо в коридоре, грозя разрушить мою репутацию. Но разве мне, девушке из двадцать первого века, влюбленной, кажется, первый раз в жизни, было до этого дело? Я отвечала жарко, перебирая в руках волосы Дейма. Ремешок, которым он перехватывал волосы, давно уже лежал где-то на зеленом ковре, возможно, рядом с моими шпильками.

– Маша-а-а…

– Как тебе удается придавать моему имени столько интонаций? Сейчас оно звучит почти как оскорбление, но жутко возбуждающее оскорбление, – прошептала я, пока мы обменивались долгими тягучими взглядами.

Только стоило мне сказать, как Дейм вновь поцеловал меня. Его правая рука двинулась вниз, поднимая мою ногу, а вместе с ней и юбку. Я шумно выдохнула, и в этот самый момент, едва отвлеклась на секунду, увидела подглядывающую служанку. Дейм устремил свой взгляд вслед моему, и девчушка, лицо которой увидеть так и не удалось, шмыгнула за угол. Я прикусила губу.

– Знаешь, что самое удивительное? – прошептала я, и Дейм вновь посмотрел на меня. В его глазах страсть слегка поутихла, но взор все еще оставался проникновенным. – В нашем мире целоваться до свадьбы, на глазах у публики – вполне нормально. Но почему тогда я чувствую сейчас смущение, будто бы сделала что-то противозаконное?

Дейм широко улыбнулся и опустил мою ногу. Нехотя, медленно. Затем еще раз провел рукой по моим волосам и сорвал поцелуй с губ. Я на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. А потом медленно начала открывать, когда герцог уже отстранился, и лишь на секунду задержала свой взгляд в районе паха мужчины. М-м, может, зря остановились?..

– Провожу тебя до комнаты, – проговорил Дейм и откашлялся. – Через час сможешь быть готова к ужину?

Я лишь растерянно кивнула. Дейм проводил меня к моим покоям и ушел. Я так и не поняла, почему он не продолжил то, что начал. Но отчего-то сердце пело. Возможно, он дал мне немного времени для передышки или… пытается доказать, что его чувства серьезны? Невозможно! Это ведь лучше, чем самые смелые мои мечты. Существует ли еще один такой же идеальный мужчина?

Прости, Лайона, но я буду бороться. Заранее прошу у тебя прощения, хотя бы мысленно!

За ужином мы делали вид, что ничего не случилось, лишь наши длинные взгляды могли сказать больше, чем мы сами. Сегодня на ужине было вино – красное, сладкое, горячительное. Мои щеки раскраснелись, и единственное, чего я могла желать, это Дейм. А быть может, он остановился лишь затем, чтобы продолжить наш «разговор» вечером? Ох, как бы я этого хотела!

От подобных мыслей щеки начинают гореть еще сильнее. Я уже приложила к ним тыльную сторону ладони, пытаясь охладить, но приятные для тела картинки никак не желали покидать мое воображение, оно подкидывало все новые аспекты и позы. Господи, если ты здесь существуешь, убери эти мысли из моей головы! Я же не могу толком ни о чем думать. Я ведь приличная девушка, я ведь…

Или все же стоит поддаться своим желаниям? Чем мне это грозит, в конце концов? Умопомрачительным сексом (по крайней мере, по моим ощущениям)? Несколькими днями, а может, неделями блаженства? Какая мне разница, кто что скажет, если мы оба этого хотим? Я первый раз в своей жизни встретила достойного мужчину (бывший – не в счет, он худший из мужчин), так почему бы не попробовать?

Прошедшие дни меня останавливала смена обстановки. Я вновь обрела свое тело, меня куда-то везли, я находилась в постоянном стрессе, но сегодняшний день смыл печали и переживания предыдущих, так почему бы не начать получать удовольствие от этой жизни (от жизни в этом мире, правильнее сказать)? Слишком много пояснений и мыслей в «скобочках», но именно они и подталкивают меня к нужному решению.

– О чем задумалась? – спросил Дейм.

На столе успели сменить блюда, и теперь передо мной ставили желейный десерт и наливали в чашку чай. Чай – это прекрасно! Сама попросила его, ведь мысли нужно немного провести в порядок, алкоголь их слишком разбередил. А вот Дейм не был тем человеком, который предпочитает горячие напитки после горячительных, поэтому продолжил потягивать вино.

– О многом, – хрипловато ответила я и съела первую ложку десерта.

– Например?

– О тебе, – отозвалась я и посмотрела в глаза мужчины.

Вокруг нас летали искры, иначе я не понимаю, почему воздух так накалился. Дейм слегка улыбался, будто любуясь мной. Я же была смущена его взглядом. На самом деле он первый, кто смотрит на меня с такой непередаваемой гаммой чувств. Тот, другой мужчина, оставшийся далеко в прошлом и нанесший мне глубокую рану, никогда так не смотрел. Да что там, их даже сравнивать кощунство! Дейм – восхитительный, непередаваемый, я будто создана только для него, и без разницы, какой бы это был мир. Просто мне никогда не было так хорошо, как сейчас.

– Ты так откровенна, – неожиданно сказал он. – Обычно девушки жеманничают, любят намеки, полуфразы, экивоки. Но ты же такая настоящая и искренняя, что я не перестаю тобой восхищаться. Все девушки в твоем мире такие?

– Ну что ты! – воскликнула я. – Неужели ты думаешь, что я буду принижать свои достоинства и говорить, что все такие же, как я? Разумеется, я сама уникальность! – И добавила уже серьезно: – Меня с детства учили быть открытой. С одной стороны, это больно, ведь я все удары воспринимаю слишком близко к сердцу, но с другой стороны, я так же остро воспринимаю и счастье. Я не лгу самой себе. Если ты мне нравишься, то это мои чувства, и в них нет ни лжи, ни самообмана. Поэтому мне не страшно говорить об этом. Думаю, именно открытости стоит учить ребенка, помимо доброты.

Дейм улыбался. Смотрел и улыбался. Смутившись еще больше, я отвлеклась на десерт, но все равно продолжила чувствовать его взгляд на себе. Это не было осуждающим, наоборот, в нем чувствовалось восхищение, о котором он говорил. Но все это действовало на меня слишком смущающе.

– Теперь я думаю, что ты будешь не только хорошей женой, но и хорошей матерью, – прошептал Дейм неожиданно, отставив пустой бокал. Слуга, стоящий у стены, тут же его наполнил. – Подобные мысли для меня несвойственны.

– Спасибо, – ответила я. – За честность и искренность.

– Я такой только с тобой. На самом деле взгляды моих родителей отличались от твоих. Меня учили закрытости – скрывать свои чувства, эмоции, быть беспристрастным и справедливым.

– Справедливость не идет вразрез с открытостью, – вставила я, и герцог кивнул.

– Разумеется, но я такой только с тобой. Только с тобой озвучиваю собственные чувства, потому что мне хочется подарить тебе хоть каплю той открытости, которую излучаешь ты. С первого дня нашего знакомства, как тебя принесли ко мне во дворец, ты была полна искренности.

Я молчала и улыбалась. У меня скоро скулы сведет от улыбок, но по-другому не могу. Продолжаю улыбаться как дурочка, потому что чувствую безграничное счастье. Рядом с таким мужчиной хочется улыбаться, и улыбаться часто.

Чай закончился неожиданно быстро, поэтому я просто сидела с пустой чашкой и оглядывала столовую, а Дейм – меня. Наконец эта игра нам надоела (точнее, мне), и я обернулась к властелину. Мужчина поднялся на ноги и подал руку.

– Если я вложу свою ладонь, это будет означать больше, чем жест галантности? – спросила я с лукавой улыбкой.

Дейм не ответил, но его взгляд был слишком красноречив. Я все же вложила свою ладонь и поднялась на ноги. Мы медленно направились к выходу, затем вверх по лестнице. В молчании, но не гнетущем, а легком и приятном, с улыбками на губах, мы подошли… к двери моих покоев. Во-о-от, значит, как!

– Ужин был чудесный, – сказала я и сделала книксен. – Благодарю за приятную компанию.

Дейм не ответил. Я взялась за ручку двери и уже почти сделала шаг, как герцог схватил меня за руку и, развернув, дернул на себя. Я утонула в его объятиях, а мужчина, нежно проведя пальцами по моей щеке, наклонился к губам и поцеловал. Во время поцелуя можно думать о многом, а можно просто наслаждаться, чувствуя приятное покалывание на кончиках пальцев. Я прижималась к нему, хотела почувствовать все ближе. Дейм понял меня без слов и подхватил на руки. Я мгновенно обвила ногами его талию, держась руками за широкие плечи. Дейм ловко открыл дверь и внес меня в гостиную. Я не удержалась от комментария:

– А как же герцогская спальня? Я ведь так мечтала туда вернуться! Моя подушечка, безусловно, скучала по мне.

Дейм рассмеялся, откинув голову назад. Я любовалась им и с упоением слушала его заливистый смех, а также чувствовала силу его желания там, внизу. И смесь всех этих эмоций заставила меня прочувствовать, что я влюбилась. Я и раньше подозревала это, собирая по крупицам все намеки, но вот сейчас не только поняла, но и ощутила все это. Как-то мгновенно меня подхватил ураган эмоций, а после оставил на открытом поле – прекрасном поле влюбленности, где вся шелуха мира кажется незначительной и глупой.

– Мы можем пройтись и в герцогскую спальню, но потеряем время. Цена и ценность, Маша-а-а.

Теперь рассмеялась я и сама наклонилась к губам Дейма. Он ускорил шаг, и уже через пару секунд я лежала на кровати, просто сгорая от желания. Дейм навис сверху, сделал вид, что тянется к губам, но легко обогнул их и поцеловал шею. Я выгнулась, призывая его следовать ниже, к груди. Дейм поцеловал ложбинку, я прикрыла глаза… и в этот момент раздался грохот.

Мы оба подскочили. Я села, прижав к себе подушку, будто она меня могла спасти. В руках Дейма зажегся энергетический шар. Я нервно пыталась понять, почему карниз упал так не вовремя, когда увидела какое-то шевеление в упавших шторах. Путаясь и чертыхаясь, там кто-то вертелся. Дейм зажег дополнительные магические светильники и медленно подошел к шторе.

– Да что ж карниз такой хлипкий! – раздался знакомый голос из-под шторы. – Пятый пирожок явно был лишним! Но вкусным!

– Шеашень? – удивленно спросила я, не веря собственным ушам.

Шевеление прекратилось, а Дейм поднял штору, а затем выпутал несчастного дракошика. Тот заинтересовано оглянулся, а затем его взгляд наткнулся на меня.

– Да, я знал, знал! Ты не могла так просто покинуть этот мир!

– Это еще почему? – спросила я.

С переходом было что-то не так? Пока я размышляла, Дейм положил дракошика на кровать, а сам встал рядом, сложив руки на груди.

– Ну как же! Ты же наша спасительница, принцесса! Ты не могла так просто уйти и оставить нас на погибель!

– Подожди-подожди, – оборвала его я. – Но ведь Траноил не отреагировал на меня, значит, я не наследница.

О нашей с Деймом теории я решила пока умолчать.

– Я не мог ошибиться, – хмуро произнес Шеашень. – Ты – дочь королевы. Только вот жаль, я не знал, что жива сама королева, тогда бы отправился прямиком за ней, но сейчас не об этом. Я уверен, что ты принцесса и должна обладать изначальной магией…

– Только вот Маша не маг, – вставил Дейм и посмотрел на меня. – В тебе нет ни крупицы магии. Даже самой крохотной. Часто в людях встречается хоть какая-то часть, пусть и недостаточная для академии или обычных бытовых заклинаний, но ты совершенно пуста.

– Будто выпита досуха, – согласился Шеашень. – Я последнее время долго думал над этим. Что, если твою магию где-нибудь спрятали?

– А так можно? – уточнила я.

– Магия не может существовать вне человека и испаряется. Поэтому и магические ритуалы по передаче силы, сколько бы их ни пытались практиковать, не имеют никакого смысла, – отрезал герцог.

– Да, но ведь изначальная магия – тонкая и неизученная, быть может, был способ? – наивно предположил дракончик. – Но ответить на этот вопрос может только королева.

– Почему же ты не отправился на её поиски? – спросила я. – Было бы неплохо, если бы ты вернул мою маму.

Кстати, да. Шеашень вполне мог это сделать – прорехи в мире совсем маленькие, пройти через них способны только феи и драконы в своем нынешнем состоянии. Если Шеашень с нами, значит, он может нам помочь.

– Проход закрылся, – отрицательно качнул головой Шеашень. – Видимо, твой уход закрыл его, ведь ты перенеслась не в параллельный мир, а в наш. Думаю, поэтому наш мир таким образом сам себя заживил.

– А другого прохода нет? – с надеждой спросила я.

– Я ничего не слышал об открытых проходах, – сказал Шеашень.

– Значит, решений у тебя нет. – Я вздохнула и переглянулась с молчаливым Деймом, а потом вновь обратила свой взор к дракоше. – Так зачем ты меня искал?

– Как зачем? Я же связан с тобой обещанием – вернуть тебя во дворец герцога Вараферо. Но я улетел в расстроенных чувствах раньше вашего договора с Вианой, чтобы обдумать все еще раз и просчитать наши ошибки. А ты отправилась в свой мир, но обещание-то осталось. Знаешь ли, это не очень приятная вещь, поэтому я полетел во дворец герцога Вараферо, желая найти хоть какой-то выход. А здесь услышал, мол, у его светлости гостит некая леди Мари…

– То есть ты летел сюда ради своего благополучия? – с усмешкой спросила я, и дракончик повинно опустил голову.

– Но зато как все удачно сложилось!

Дейм усмехнулся. Дракоша замер. Невооруженным взглядом было видно, как он боится герцога. Мне неожиданно вспомнились слова Вианы о том, что род Ормонд связан кровной клятвой с драконами. И сейчас мне интересно было узнать об этом подробнее. Свой вопрос я озвучила незамедлительно, а вот Дейм и дракоша не спешили отвечать мне, переглянувшись. Наконец, герцог начал:

– Когда-то давно, очень и очень давно, так давно, что я точно не помню, какой это был из моих предков, случилось одно событие, навеки изменившее историю нашего рода. Драконы всегда были самыми сильными существами нашего мира, древнейшими и непобедимыми. Но однажды их представитель, а именно драконий принц, попал в переделку. Он слишком доверился одному человеку, за что жестоко поплатился. Он считал его другом, а тот завел его в ловушку и посадил в клетку, накачав каким-то дурманом и решив сделать из него потеху для публики. Такого никогда не было прежде, это ужасное преступление, за которое тому нет прощения. Но деньги всегда манили людей. Мой предок спас дракона, за что поплатился собственной жизнью – его убили прямо у открытой клетки. Сам король после явился к наследнику нашего герцогства, то есть к сыну убитого, и провел над ним ритуал, влив в него половину своей крови как благодарность за спасение сына. С кровью передалась магия и некоторые другие особенности, – тут Дейм осклабился. – Одна из них – ни один дракон не может причинить мне вред, а вот я могу заставить его слушаться меня, так как во мне примесь не просто дракона, а их покойного короля. Так герцоги Вараферо и стали сильнейшими магами, получив звание Темных властелинов. Видишь ли, обычные люди нас побаиваются, уверенные, что мы практикуем темную магию и проводим жертвенные ритуалы.

– Один слух о тебе прекраснее другого, – сыронизировала я, вспомнив о причине нашего знакомства.

Как подумаю, что он действительно мог быть фееедом, так вздрогну!

– Значит, поэтому твоя сила все еще безгранична, когда магия практически иссякла в этом мире?

– Кто знает, – пожав плечами, ответил Дейм. – Судя по хроникам, еще мой дед был способен на очень многое, моя же магия – уже крупицы того могущества. Но такие, что на фоне остальных это истинное могущество.

– Никогда не любил Темных властелинов, вечно вам везет! – воскликнул Шеашень, поморщившись. И озвучил уже более насущный вопрос: – Что мы теперь будем делать? Нам ведь нужно спасти магию!

– Нам? – удивленно переспросил Дейм и усмехнулся. – Не много ли ты себе позволяешь, дракошик?

– Я – др-р-ракон! Не унижай меня из-за моих размеров! – рыкнул Шеашень, и выглядел в этот момент он таким милым, что я улыбнулась.

Ути-пути прям какой! Неужели это и есть грозный дракон? Дейм лишь усмехнулся в своей привычной манере.

– Мы решили поднять дневники моего деда, – все-таки сказал герцог. – Начнем поиски с завтрашнего утра. Если хочешь, присоединяйся.

– Замечательно! – воскликнул Шеашень и расслабленно сел на задние лапы. – Теперь более важный вопрос. У вас найдется что-нибудь поесть?

Спустя пятнадцать минут Шеашень наслаждался остатками ужина в моей комнате. Мы с Деймом сидели в гостиной. Его светлость положил руку на спинку софы и большим пальцем оглаживал мое плечо. Я от этого жеста таяла и готова была проклясть Шеашеня за то, что явился так не вовремя. Но как это сделаешь? Он же такой миленький!

И этот миленький, разумеется, остался ночевать в моей комнате. Дейм вскоре засобирался к себе. Я вышла в коридор вместе с его светлостью, смущенная донельзя.

– Мы обязательно продолжим то, что начали, – сказал его светлость, заправив прядь за ухо.

А ведь где-то в коридорах дворца на ковре остались лежать мои шпильки и кожаный ремешок Дейма. Подарив легкий, почти невесомый поцелуй, герцог направился в свои комнаты. Я смотрела ему вслед, боясь поверить в реальность происходящего.

Ваша светлость, неужели вы влюбились?..

Глава 16
Легкий флирт и что-то большее

Следующий день начался с дневников. Нет, разумеется, завтрак тоже был, по большей части съеденный Шеашенем, но все же время до и после обеда мы провели за дневниками. Записи оставались молчаливы. В них не находилось ничего интересного, кроме различных ритуалов (которые с удовольствием выписывал Дейм, сетуя, что раньше не нашел времени на них).

Мы даже толком не знали, какой временной период жизни бывшего герцога Вараферо охватывает появление королевы фей, поэтому искать приходилось везде. Дневников по-прежнему оставалось много, что в какой-то мере обнадеживало: в одном из них нам когда-нибудь удастся найти ценную информацию. Мы не теряли надежду и продолжали поиски, но к ужину я была морально измотана, поэтому расстроилась появлению гостьи – леди Лайоны.

Девушка, как всегда, была обворожительной. Сиреневое платье невероятно шло ей, оттеняя светлые глаза и делая их более глубокими. С некоторой завистью я глядела на свежий вид Лайоны, радостную улыбку и блеск в глазах. Я за день так устала и вымоталась переживаниями, что не могла похвастаться тем же. Скорее я походила на ворчливую старуху, замученную радикулитом.

– Я рассказала о вас тетушке, – сказала за ужином Лайона. – Она очень хочет с вами познакомиться.

– Надеюсь, вы не представили меня в дурном свете? Тогда ваша тетушка хочет со мной поговорить лишь затем, чтобы навеки отвадить от своей племянницы.

– Ну что вы! Я говорила о вас исключительно хорошее! Правда, только хорошее я о вас и знаю, – подарив мне улыбку, отозвалась Лайона.

– Вы очень добрая и впечатлительная девушка, леди Лайона, – без особых эмоций заметил герцог, и она подарила и ему благодарную улыбку.

Разговаривала, по сути, только она. Её разговоры не были скучны, не раздражали, скорее, они оживляли обстановку. Все-таки она была хорошей девушкой, с которой мы делили влюбленность в одного мужчину. И это самое печальное в наших отношениях.

После ужина мы выпили чай в уютной гостиной, после чего герцог проводил Лайону к карете, а я осталась дожидаться в той же комнате, не находя себе места. Зато я успела убедиться в одном: Дейм не проявляет к Лайоне никаких чувств и эмоций.

Но проявляет их ко мне. Я знаю это и готова ответить, вне зависимости от нашего будущего, просто потому что я хочу. Но что будет после? Его светлость женится на Лайоне, так как я недостаточно высокого происхождения? Хотя постойте-ка, я ведь теперь графиня. Не поэтому ли Дейм дал мне такой высокий титул?

Так, Маша, справляемся с проблемами по мере их поступления и не заморачиваемся над грядущим.

Дейм вернулся спустя минут двадцать и подал мне какой-то томик. Как я поняла, он еще и в библиотеку успел заскочить. Книга оказалась настоящей энциклопедией по Каньолии.

– Почитай сегодня на ночь.

– Я уже не могу видеть буквы, – пожаловалась я и вздохнула. – Но ведь выбора нет?

– Умная девочка, – похвалил Дейм. – Завтра у меня дела в первой половине дня, но тебе скучать не придется. Я узнал, что сейчас в городе гостит один мой знакомый из Каньолии. Он приедет утром, чтобы встретиться с тобой.

– Что мы с ним будем делать?

– Беседовать, – просто ответил Дейм. – О чем угодно, но желательно о Каньолии. Нам нельзя разрушать легенду. Твой отсутствующий акцент объясняется тем, что твоя мать была родом из этих мест, но ты не слишком любишь говорить о ней, так как она умерла при родах и у тебя болезненные воспоминания. Я уже рассказал об этом Лайоне, а она обязательно поделится этим со своей тетушкой. Так что на приеме никто не затронет эту тему, можешь не сомневаться.

– Скажи, в твоем роду все такие продуманы? – спросила я, и Дейм усмехнулся. – Теперь не только я в теории перспективная мать, но и ты – отец. По крайней мере, по набору качеств, которые ты можешь передать своему ребенку.

– Что я слышу, Маша? Обычно всех интересуют не мои качества, которые я смогу передать своему наследнику, а размер состояния, которое я, опять же, смогу передать своему наследнику.

– А еще этим состоянием ты будешь делиться с женой. Как ни посмотри, а жених ты привлекательный, – резюмировала я.

– Ты это уже говорила, если помнишь, – подметил Дейм и посмотрел на меня с ехидством. – В тот момент, когда я рассказывал тебе о своей сокровищнице.

– Так тогда я была феячих размеров и единственное, что могло меня привлекать в тебе как в мужчине, это размеры твоей сокровищницы, – осклабившись, сказала я и, подумав, добавила: – Теперь же меня интересует размер не только твоей сокровищницы… Как многое решает размер, не правда ли?

Шутка была на грани приличий. Даже не так – она переходила все мыслимые приличия, поэтому, пока Дейм находился в растерянности (или витал в собственных фантазиях), я поспешила вернуться к себе в покои. Всю дорогу мои уста не покидала улыбка.

Утром мне принесли первые свертки и коробки с одеждой от мадам Люссо. Женщина передала с посыльным записку, в которой горячо поддерживала и говорила, что желает увидеть меня в одном из платьев на вечернем приеме. На прием она не приглашена, но слухи в Вараферо разлетаются быстро. Вот в этом я была с ней полностью согласна! Чего только стоит слух о герцоге-феееде!

Воспоминания вызвали улыбку. Расторопная служанка Дина подала завтрак и, известив о приходе гостя, занялась обновками. Каньолец дожидался меня в гостиной. Это был невысокий мужчина с приятной улыбкой и рыжими волнистыми волосами. Он располагал к себе, поэтому я довольно быстро расслабилась в его компании и смогла насладиться завтраком.

Молодого человека звали Василес. Он обучил меня парочке слов на каньольском, которые я легко запомнила. Все же не зря я столько времени своей жизни посвящала иностранным языкам, поэтому и тут смогла воспроизвести нужное произношение. Василес не переставал меня хвалить. Какие-то вещи о Каньолии я записывала – не уверена, что успею перечитать до приема, но хотя бы лучше запомню.

Когда подошло время обеда, Василес проводил меня до столовой и присоединился к нам с Деймом. С его светлостью они были знакомы лишь шапочно, но все же вели светскую беседу. Я принимала мало участия в общении, больше молчала и волновалась, а оттого переела. Я и не думала, что буду так волноваться перед приемом, но переживания не желали меня отпускать. Удастся ли мне сыграть на «отлично» выбранную роль? Никто не заподозрит меня? Опозорюсь ли? Смогу ли заинтересовать высшее общество? Не разочаруется ли во мне Дейм?

О последнем были меньшие переживания, ведь сам мужчина до недавнего времени не проявлял себя как человек, на которого легко может повлиять чужое мнение. И все же, и все же… Я была той, кто мало выходил в общество, предпочитал уединение, поэтому для меня были в тягость различного рода вечеринки. После них я мучила себя мыслями, все ли сделала правильно, подобрала ли нужные слова, никого не разочаровала ли? В общении тета-тет я была достаточно дерзкой и могла проявить остроумие, но вот на людях терялась.

Недостатков у меня предостаточно, и это был один из них. Таких людей, как я, называют мнительными. Да, пожалуй, верное определение. Я могла шутить и быть непринужденной с родными людьми, легко находила общий язык с детьми, а вот в большой компании взрослых проявляла себя как молчаливая натура.

В общем, надумала много, перебирая события прошлой жизни. «Прошлой жизни». Как странно звучит-то! Будто я окончательно потеряла связь с родным миром и больше не желаю туда возвращаться. Насколько это было правдиво? Думаю, процентов на девяносто точно. Я свыклась с существованием в этом мире. Видимо, графский титул давит.

От последней мысли я хихикнула, что меня расслабило. Зато смену моего настроения заметили мужчины и обратили свои взоры ко мне.

– Вас что-то развеселило, леди Мари? – спросил Василес с участливой улыбкой.

– Простите, просто витаю в своих мечтах. Это мой первый прием в Вараферо. Мне любопытно, что меня там ждет.

– С вами будет его светлость, поэтому вам не о чем волноваться, – заверил меня каньолец.

– Вы вселяете в меня надежду.

– То есть я в вас надежду не вселяю? – с усмешкой уточнил герцог, и Василес хмыкнул.

Я подняла на Дейма растерянный взгляд. Он улыбался. Своей привычной манящей улыбкой, ожидающей моего ответа. Мы словно фехтовали, и, пожалуй, у меня шпага периодически выпадала из рук… Ой, то есть я говорила совсем не то, что нужно!

– Вы вселяете в меня нечто большее, – отозвалась я, и улыбка Дейма погасла, а в глазах начал разгораться огонь. Я же продолжила: – …Дух бунтарства. Мне так и хочется сказать вам что-нибудь наперекор.

– Говорите, – разрешил мне властелин. – Ваша дерзость меня восхищает.

– Все же вы удивительная девушка, леди Мари, – вставил Василес.

Мы с герцогом перевели на него взгляды: мой – растерянный, его – вопросительный. Я уже успела забыть, что мы здесь не одни! Как бы на приеме не позабыть о «свидетелях». Я почувствовала, как к щекам приливает жар.

Обед закончился. До комнат меня проводил Дейм. Поцеловал руку и откланялся, известив, что зайдет за мной в половине четвертого. В стенах спальни на меня вновь накатили переживания, но теперь уже не такие сильные и более приглушенные. Василес прав, говоря, что с герцогом мне не стоит чего-либо опасаться. Дейм всегда поддержит и защитит. Эта уверенность в мужчине была так не свойственна мне, что вызвала прилив нежных чувств. Как бы мне хотелось провести с этим мужчиной всю свою жизнь, ведь я чувствую – он создан для меня, как и я – для него.

– Ваше сиятельство, я выгладила платье, – сделав книксен, известила меня Дина.

– Замечательно. Поможешь мне подготовиться?

Мой последний вопрос был полуутверждением, поэтому девушка не посчитала нужным отвечать, вместо этого прошла в ванную, чтобы включить воду. Ванна была не простая, а с множеством масок и ароматизаторов. Великой красавицей я не стану из-за этого, но вроде как чувствовать себя буду увереннее. Волосы здесь девушки сушили неким магическим приспособлением, которое вытягивало влагу из волос. Когда они высохли, Дина занялась моей прической. Волосы она разделила пробором на правой стороне, после чего уложила их сзади в некое подобие пышного цветка и заколола конструкцию шпильками, оставив несколько локонов обрамлять лицо. После Дина наложила заклинание стазиса каким-то кристаллом все из того же набора «магических женских хитростей», которые чудесным образом обнаружились у меня на столе. Я подозревала, что Дейм отдал соответствующие распоряжения, чтобы у меня было все необходимое современной леди. Дина сделала мне также и макияж – легкий, как я и просила.

Закончив с вечерним туалетом, я встала у зеркала и осмотрела себя со всех сторон. Платье было бледно-желтым, с жестким корсетом и не слишком широкой юбкой. Поверх корсета была натянута невесомая полупрозрачная ткань, которая делала вырез декольте V-образным и переходила в струящиеся рукава. Были в этом платье некие восточные мотивы, которые придавали ему легкость и элегантность.

– Вы прекрасны, – проговорила Дина, и я позволила себе улыбку.