Текст книги "Гадючий Яр"

12

Вернувшись домой, Яра решила наведаться к Казакову. Она и сама не могла бы сказать, что именно надеется узнать в разговоре с ним, но журналистским чутьем чуяла – надо. Она потому и была хорошим журналистом, что доверяла интуиции. Порой начинала копаться в таких источниках, которые по всей логике не могли помочь, и находила в них что-то важное. Тоненькую ниточку, потянув за которую, Яра распутывала весь клубок. Коллеги и завистники считали, что у нее просто есть волосатые лапы кругом (уж как она эти лапы получила, версии тоже строились разные), но Яра точно знала: все дело в чутье.

Она старательно гнала от себя мысли, что просто пользуется возможностью, чтобы познакомиться наконец с доктором, заинтриговавшим ее еще в первую встречу.

Расписание на дверях нового ФАПа, который теперь высокопарно назывался сельской поликлиникой, говорило, что сегодня Казаков до шести вечера принимает пациентов в своем кабинете. Часы показывали без четверти шесть, поэтому Яра решила подкараулить его на рабочем месте. Мало ли куда он потом пойдет, ищи-свищи его по всей деревне.

Располагалась поликлиника в том же доме, где во времена Яриного детства был ФАП. Только теперь здание обложили кирпичом, достроили еще один небольшой корпус, на котором висела табличка «Лаборатория», а внутри сделали ремонт. Темный когда-то коридор расширили, под потолком теперь горели яркие лампочки, а на стенах мультяшные герои со счастливыми лицами сидели в очереди к доброму доктору Айболиту. Яра помнила, как в ее детстве раз в месяц на ФАП приезжал стоматолог, и их всей школой водили к нему на прием. Тогда в тесный коридор набивалось слишком много перепуганных детей, а из кабинета то и дело доносились вопли. Нынешним же детишкам как минимум в психологическом плане повезло гораздо больше.

Под дверью с надписью «Терапевт» никого не было, и Яра, постучав, вошла. Казаков сидел за столом и что-то писал в толстой карточке. В белом халате он казался еще элегантнее, чем в темной рубашке, в которой Яра видела его в кафе. Халат оттенял иссиня-черные волосы и смуглую кожу, делая доктора нереальным красавцем и заодно придавая внешности что-то хищное, опасное и оттого еще более притягательное. Услышав скрип двери, Казаков обернулся и посмотрел на Яру с легким удивлением. Должно быть, он уже прекрасно знал, кто она, и считал, что в случае необходимости она поедет в город, уж точно не наведается к сельскому доктору.

– Добрый день, проходите, – тем не менее, вежливо пригласил он. – Что беспокоит?

Яра поздоровалась в ответ, закрыла за собой дверь и села на стул рядом, поймав себя на мысли, что сидеть напротив, разделенными столом, ей было бы комфортнее. Но увы, пациенты сидят рядом, а не напротив.

– Честно говоря, я пришла к вам не как к врачу, – призналась Яра.

Казаков снова посмотрел на нее, и на этот раз задержал взгляд дольше. Настолько, что Яра смогла рассмотреть цвет глаз. Почему-то ей казалось, что при его внешности глаза должны быть темно-карими, почти черными, но они были зелеными. Зелеными, без примеси серого, как это иногда бывает. Яра даже заподозрила бы цветные линзы, но считала, что Казаков не стал бы их носить. Несмотря на привлекательную внешность, щеголем он не выглядел.

– Не волнуйтесь, в коридоре уже никого нет, – торопливо добавила она, видя, что после нее доктор посмотрел на дверь.

– Хорошо. – Он отложил ручку и полностью повернулся к ней. – Что же вас в таком случае ко мне привело?

– Вы, наверное, уже в курсе, что по подозрению в убийстве Макаровой задержали Светлану Повалиеву? – поинтересовалась Яра.

– Да, следователь сообщил мне, – кивнул Казаков. – А какое отношение к этому имеете вы?

– Света попросила меня помочь ей, – честно призналась Яра. – Она утверждает, что не убивала Стасю.

– Ведете журналистское расследование? – уточнил Казаков, и Яре показалось, что следователь сообщил ему и о ее визите. Интересно, с чего это Павел Александрович обо всем отчитывается обычному врачу?

– Нет. По крайней мере, пока никакую статью я писать не собираюсь. Но Света попросила помочь, и я не смогла отказать.

– Почему? Вы подруги? – Казаков уставился на нее немигающим взглядом, и Яра почувствовала себя неуютно. Казалось, он ее сканирует, и, если она соврет, он сразу поймет.

– Едва ли у Светки есть настоящие подруги, – хмыкнула Яра. – Тем более я не приезжала в Змеевку много лет. Но мы учились когда-то в одном классе, а еще я люблю докапываться до истины в любых делах.

Казаков удовлетворенно кивнул, и Яре показалось, что она сдала какой-то неизвестный ей экзамен.

– Хорошо, я готов ответить на ваши вопросы.

– Почему вы враждуете со Светой? – спросила Яра. – Только из-за Источника?

Казаков усмехнулся краешком губ, будто знал, что Яра прекрасно понимает: дело не только в Источнике.

– Не думаю, что Источник тому причина, – так же, как она раньше, честно ответил он. – Видите ли, когда я только приехал в Змеевку и устроился сюда терапевтом, Светлана хотела быть моей медсестрой.

– Медсестрой? – переспросила Яра.

– По крайней мере, так звучала официальная версия, – ровным тоном ответил доктор. – Но я прекрасно осознаю собственную привлекательность для местных незамужних женщин, поэтому не думаю, что дело было в работе. Кроме того, я привык работать один, медсестра мне не нужна. Об этом я и сказал Светлане. А она восприняла это как личное оскорбление.

– А у вас хорошее самомнение, – не удержалась Яра. Тем не менее, его версия хорошо объясняла ненависть Светки. Такие, как она, не прощают мужчинам отказа.

Казаков снова усмехнулся.

– Вы ответили мне честно, поэтому я честно отвечаю вам. Да, я знаю, что нравлюсь женщинам. И это не первая попытка… кхм, подкатить ко мне на работе. Такое случалось и среди коллег, и среди пациентов. Некоторые воспринимают отказ спокойно, а некоторые, как Светлана, смертельно обижаются и начинают мстить.

– Значит, когда вы затеяли стройку, Светлана только из мести начала собирать подписи против? – уточнила Яра.

– Она собирала подписи не только против стройки пансионата, – признался Казаков. – Я планирую обосноваться в Змеевке надолго и хотел купить участок под строительство дома недалеко от леса. Мне нравится жить уединенно. Но Светлана и там развернула бурную деятельность. В отличие от реабилитационного центра, в тот раз ей удалось победить, и участок мне не дали. Со стройкой у нее не вышло, поэтому я не удивлен, что она пошла на такое, чтобы насолить мне.

– Думаете, она на самом деле могла убить Стасю? – приподняла бровь Яра.

– Нет. Я уверен, что Светлана Стасю не убивала. Принесла тело на стройку, но убийца – не она.

– Почему вы так считаете? Отвергнутые женщины способны на многое. Тем более если она, как и другие, считала, что у вас со Стасей роман. Двух зайцев одним выстрелом: и удачливую соперницу устранила, и вам насолила.

Казаков проигнорировал непрямой вопрос насчет своего романа со Стасей, продолжил сразу про Светку:

– Потому что я читал протокол вскрытия. Стасю задушили чем-то вроде толстой веревки, обернутой через шею трижды. Никаких следов, что ее при этом держали, нет. Как нет в организме и алкоголя или каких-то препаратов, намекающих, что она не могла сопротивляться. Стася не была хрупкой, неспособной за себя постоять девушкой. И я не могу представить, при каких обстоятельствах она позволила бы Светлане трижды накинуть себе на шею веревку и задушить, не сопротивляясь.

– Может, Света угрожала ей ножом? – предположила Яра.

– Как вы себе это представляете? – приподнял бровь Казаков. – Допустим, в одной руке она держит нож, другой наматывает на шею веревку. Думаю, в этот момент Стася уже понимала бы, что ей не жить, и вот лично я на ее месте попробовал бы как-то все-таки справиться с ножом. Но в таком случае на теле Стаси были бы порезы, а их нет. Вообще ничего нет.

Да, это было странно. Странно и непонятно, почему Стася не сопротивлялась, почему позволила себя убить? Даже если не Светке, а кому-то другому. Яре удалось вытянуть из следователя, что под ногтями девушки не обнаружилось ни частиц кожи, ни волокон веревки, значит, она не пыталась за себя постоять.

– А что насчет ваших отношений со Стасей? – поинтересовалась Яра. – У вас действительно был роман?

– Не могу придумать ни одного повода, почему я должен вам об этом рассказывать, – абсолютно спокойным тоном ответил Казаков.

– Потому что если он был, то ее могли убить все-таки из-за вас, – пожала плечами Яра. – Не Светка, так кто-то другой.

Яра была уверена, что Казаков ответит что-то вроде «я все рассказал полиции», но он внезапно сказал:

– Не было у нас никакого романа. Стася была девушкой яркой, любила быть в центре внимания, этого не отнять. Но не верьте тому, что вы слышали о ней. Да, она любила флирт, но цену себе знала. И я ни разу не замечал, чтобы кому-то из парней доставался хотя бы поцелуй. Может, разве что Роману, но не на моих глазах.

– А вам?

– Я же сказал: у нас не было романа.

– Говорят, она к вам часто заходила.

– Она отвечала за озеленение сада. Несмотря на молодость, у нее были хорошие знания, и я доверял ей. Мы часто обсуждали именно клумбы, ничего больше.

Что ж, Яра прекрасно знала, как досужие языки могут выдумать то, чего нет на самом деле. По глупости, из зависти. Тем не менее уже ведь доказано, что с парнем перед смертью Стася не только целовалась. С другой стороны, если Роман был крайне настойчив – а он был настойчив, Яра сама слышала – да еще популярен, то Стася могла и дать слабину. Не верить сейчас Казакову у Яры не было причин, с чего бы ему защищать честь девушки? Но если она ему нравилась и роман между ними все же был? Мог ли сам Казаков ее убить, наказав за измену? При всей своей фантазии Яра не могла представить, чтобы доктор опускался до такого. С другой стороны, кто знает, что на уме у таких холодных, скрытных типов? Они почти незнакомы, как она может быть в нем уверенной? Хотя следователь наверняка уже все проверил…

– Если у вас все, то я хотел бы начать собираться домой, – вывел ее из задумчивости голос Казакова. – Мой рабочий день окончен.

– Да, конечно. Спасибо, что уделили мне время.

Яра поднялась и, кивнув Казакову, вышла на крыльцо. Было еще светло и жарко, по улице носились ребятишки, ловя последние деньки лета и свободы. Вместо того чтобы идти домой, Яра вытащила сигареты и закурила. Вернувшись из города, она все-таки нашла их в сумке и сунула в карман. Под сигарету ей всегда хорошо думалось, а теперь подумать было над чем. Надо все-таки тщательнее изучить две предыдущие смерти, потому что то самое журналистское чутье подсказывало Яре, что они могут быть связаны. И если этой связи не нашла ленивая провинциальная полиция, то сможет отыскать она, столичная журналистка.

За спиной скрипнула дверь, и на пороге показался Казаков. Он был уже без халата, бежевая рубашка с коротким рукавом делала его вид не таким хищным и опасным.

– Курить вредно, – заметил он, останавливаясь рядом с Ярой.

– Я знаю, – хмыкнула она. – И, честно говоря, приезжая сюда, даже поставила себе задачу бросить.

– Зачем тогда это? – Он указал на сигарету в ее руках.

Яра пожала плечами, затем, удивляясь сама себе, затушила сигарету и бросила ее в урну.

– Дурная привычка.

– Пойдемте, – Казаков спустился по ступенькам, но не ушел, обернулся и подождал ее, а когда Яра спустилась следом, внезапно сказал: – Мы ведь официально даже не познакомились. Артур. – И он протянул ей руку.

– Ярослава, – Яра удивленно ответила на рукопожатие. Она была уверена, что Казаков прекрасно знает ее имя, как и знает, что ей известно его. Тем не менее в этом знакомстве было что-то даже милое.

– У вас красивое имя. – И впервые за все время разговора Артур вдруг улыбнулся по-настоящему.

– А вы красиво играете на фортепиано, – не осталась в долгу Яра.

– То есть имя мое вам не нравится? – хмыкнул Артур, и Яра рассмеялась.

Они спустились вниз и медленно пошли по тропинке в сторону центра деревни.

– Так все-таки, где вы научились играть? – поинтересовалась Яра.

– В музыкальной школе, разумеется.

– Вы учились в музыкальной школе?

Артур покосился на нее.

– А что вас удивляет?

– Вы же врач.

– И как это мешает учебе в музыкальной школе? Музыкалку я посещал, когда учился в обычной школе, а врачебному делу меня обучали в университете.

– А как вы оказались здесь, в Змеевке? – спросила Яра, когда они уже дошли до перекрестка и свернули на улицу, в конце которой находился ее дом. Где живет Артур, она понятия не имела.

– Если скажу, что увидел вакансию терапевта и приехал, то несколько слукавлю, – признался Артур. – На самом деле я давно слышал про ваш Источник, и, когда у меня появились средства осуществить мечту и построить реабилитационный центр, я решил, что не найду места лучше. Ведь у него уже по умолчанию есть некая реклама. А чтобы не терять квалификацию, пока идет стройка, устроился на должность терапевта.

– Какого рода реабилитационный центр вы строите? – поинтересовалась Яра. – Светка говорила что-то про психов…

Казаков тихо прыснул.

– Я не удивлен. Хотя Светлана, как медработник, должна понимать разницу между психиатрическим и неврологическим направлением. В основном я собираюсь принимать пациентов после инсультов. А также сложных переломов, травм позвоночника. В общем, тех людей, кому нужна реабилитация по большей части в области лечебной физкультуры, чистого воздуха и веры. Как в собственные силы, так и в волшебный Источник. Это мне интереснее всего.

– Будет очень неуместно, если я поинтересуюсь, откуда у вас такие средства на стройку?

Артур усмехнулся.

– Оттуда же, откуда и у вас: дедушка оставил.

– Значит, вы из обеспеченной семьи?

– Можно и так сказать, – кивнул Артур, а затем внезапно перевел тему на нее: – А как в Змеевке оказались вы?

– Я здесь выросла.

– Но потом уехали. Почему вернулись?

Яра покосилась на Артура, удивляясь его осведомленности. На любителя сплетен он не походил; местным, у которого тут куча друзей и знакомых, всегда готовых поделиться новостями, тоже не был. Так откуда ему столько известно?

Артур, казалось, понял выражение ее лица.

– Я врач, – напомнил он. – Более того, деревенский врач. Ко мне приходят не только лечить кашель и снижать давление, но еще и поделиться новостями. Такие уж тут люди, вы наверняка знаете.

Что ж, это многое объясняло. Местных людей Яра хорошо знала.

– Просто решила отдохнуть от большого города, – призналась она. – Устала и задолбалась. Залижу раны, почищу перышки – и вернусь обратно.

– А насовсем остаться не хотите?

– Здесь? – Яра даже по сторонам огляделась, будто не поверила, что Артур имеет в виду Змеевку. – Не знаю. Вряд ли. Не смогу я уже здесь, наверное.

– А если бы было ради кого?

Яра с подозрением посмотрела на него. Он что, на себя намекает? Предлагает отношения? Нет, вряд ли. Они знакомы-то меньше часа по факту. Наверное, просто ему рассказывали и о том, как однажды она собиралась здесь остаться навсегда.

– А нет ради кого, – пожала плечами Яра.

Они как раз дошли до ее дома, и она остановилась. Артур тоже остановился.

– Что ж, был рад с вами познакомиться и побеседовать, – сказал он. – И если вам нравится, как я играю, приходите в кафе, я бываю там по вечерам. Это гораздо лучше, чем навещать меня в поликлинике.

– Непременно загляну, – пообещала Яра.

Казаков коротко кивнул ей и направился обратно к центру деревни. Только тогда Яра поняла, что живет он в совершенно другом месте, а с ней шел, чтобы поболтать и проводить. Стало до мурашек приятно. Давненько она просто так не прогуливалась с мужчинами. Обычно ее звали в рестораны, на выставки или концерты, но никогда – просто на прогулку. По правде говоря, даже в кинотеатре Яра в последний раз была непростительно давно. Но, зайдя во двор, хорошее настроение Яра мгновенно растеряла: рядом с ее машиной стоял небольшой фургон Дениса. Сам же Денис, как вскоре выяснилось, пил чай вместе с бабушкой на террасе.

– Яра! – позвала Полина Андреевна, когда внучка оказалась в поле их зрения. – Ты куда запропастилась?

– Да так, по делам ходила, – мрачно ответила Яра, останавливаясь возле ступенек. – Если ты за своими коробками, то пойдем, отдам, – сказала она Денису.

Тот поставил чашку с едва тронутым чаем на стол, поблагодарил Полину Андреевну за гостеприимство и спустился с террасы. Молча проследовал за Ярой к машинам, так же молча перегрузил коробки в свой фургон и лишь после этого сказал:

– Спасибо, ты меня очень выручила.

– Обращайся, – фыркнула Яра таким тоном, что стало понятно: больше она ему помогать не станет.

Денис еще несколько секунд смотрел на нее, будто хотел что-то сказать, но затем молча кивнул и направился к водительской двери. Яра тщательно заперла за ним ворота, будто боялась, что он может вернуться, и лишь после этого поднялась на террасу к бабушке. Та так и сидела в кресле, попивая чай и с интересом глядя на внучку.

– И все-таки, Ярослава, что между вами произошло тогда, десять лет назад? – внезапно спросила она.

Бабушка никогда не спрашивала об этом, и иногда Яре казалось, что она догадывается, что случилось той ночью, когда Яра спешно собрала чемоданы и уехала на долгих десять лет.

– Ничего, достойного внимания, – отмахнулась Яра, садясь в кресло, где сидел Денис. Она с удовольствием заняла бы другое место, но увы, на террасе стояло всего два кресла.

К Яриному удивлению, бабушка тему продолжила:

– Я сначала думала, что вы поругались или он чем-то тебя обидел. Но вскоре после твоего отъезда он приходил к нам, выглядел растерянным и расстроенным, будто и сам не до конца понимал, что произошло. Они о чем-то говорили с твоим дедушкой, но меня, увы, в детали не посвятили. Так удовлетвори же мое любопытство теперь. Мне кажется, я ждала достаточно, чтобы не лезть к тебе в душу.

Конечно, не понимал он! Не знал же, что Яра видела его с этой…

Бабушка смотрела на нее внимательно, и Яра впервые в жизни произнесла эти слова вслух:

– Все просто и банально: в ту ночь я застала его в постели с другой.

Идеально накрашенные брови Полины Андреевны взлетели вверх и спрятались под такой же идеальной прической.

– Никогда бы не подумала, что Денис на такое способен, – призналась она.

– Я, как ты понимаешь, тоже, – хмыкнула Яра.

Она была уверена в нем на сто, нет, на двести процентов. Сейчас, с высоты своих тридцати двух лет, она понимала, как наивна была. Сейчас она знала, что никому нельзя доверять полностью, предать может кто угодно. И самые близкие делают больнее всего. Но десять лет назад та наивная девочка еще верила в светлую и чистую любовь. Верила, что уж кто-кто, но Денис ее не обманет никогда. Ведь он самый лучший, самый добрый, самый верный.

В тот вечер они не должны были встречаться. Денис как раз искал работу и говорил, что ему прислали какое-то тестовое задание и он проведет над ним весь вечер, а то и ночь. Наивная Яра поверила. Они попрощались у ее ворот, Яра побежала домой, а Денис поехал к себе. Но ближе к ночи Яра ужасно соскучилась. С той юношеской непосредственностью, которая была ей тогда еще присуща, тайно вышла из дома и побежала к Денису. Ей хотелось увидеть его хотя бы на полчасика. Ничего ведь не произойдет, если он отвлечется от тестового задания ненадолго? Яра знала, что его родители уехали в гости к старшей сестре, поэтому Денис был дома один и наверняка с удовольствием проведет с ней время.

В его комнате горел тусклый свет. Яра тихонько постучала в окно, но он не ответил. Она приложила ладони к стеклу, но сквозь тюль смогла рассмотреть лишь, что горит бра на стене. Компьютер был выключен. Значит, Денис уже не работал. Яра подумала, что он спит, и, по-доброму обозвав его лентяем, аккуратно открыла окно. Она знала, как сделать это снаружи, Денис давно показал.

Яре даже не понадобилось забираться в дом. Стоило только отодвинуть тюль, как она прекрасно разглядела разобранную кровать, а на ней мирно спящих Дениса с какой-то девушкой. Девушку она не опознала, та лежала, уткнувшись лицом в шею Дениса, но Яре и не нужно было ее опознавать. Она не собиралась закатывать сцен и таскать за волосы соперницу. Сомнений в том, как эти двое оказались в одной постели, не оставалось: одеяло едва-едва прикрывало их обнаженные тела, а разбросанная по полу одежда давала понять, что на них не осталось ровным счетом ничего.

Яра закрыла окно обратно и бросилась домой. Никому ничего не сказала, просто собрала чемодан и уехала. Бабушка с дедушкой тогда спрашивали, что случилось, но Яре казалось, что если она произнесет вслух, то ее стошнит.

И вот впервые за десять лет она произнесла. Что ж, теперь уже не стошнило. Только что-то очень большое и твердое, о существовании чего Яра уже успела забыть, провернулось в груди, да так и осталось, никуда не исчезло.