Текст книги "Запах ночи"

Глава 24

Амир вернулся поздней ночью и построил нас для доклада. С докладом выступила Леночка. Она чётко отрапортовала, что, за время отсутствия командира, происшествий на базе не случилось, весь личный состав помылся и отрубился. Сон новобранцев был настолько крепким, что даже стук в дверь официантов, доставивших обед, остался незамеченным. И теперь чистые и отдохнувшие солдаты желали получить положенный котелок каши с тушёнкой. Про кашу командир ничего не понял, но тут же позвонил в ресторан и заказал всего и побольше. В ожидании позднего ужина мы притихли.

– Итак, милые дамы. Сначала плохие новости. Николя и Ибрагим в настоящий момент находятся в доме Адибара, а это ― неприступная крепость. Судя по тому, что крепость стоит на том же месте и до сих пор не разлетелась на куски, наши пленники или находятся в кандалах, или под действием какой-то чудесной настойки. Вот план дома. ― Амир достал из кармана пиджака свёрнутый лист и разложил перед нами. ― Если кто умеет читать карты, поймёт с первого взгляда, что войти в обитель Абу-Диара не представляется возможным, а у желающих выйти шансов и того меньше.

Я не умела читать карты, но всё же внимательно изучила чертёж.

– Зачем строить неприступную крепость?

Мужчина пожал плечами.

– Я же говорил, в Ашаре периодически происходят стычки.

Я поёрзала на диване.

– А хорошие новости есть?

– Есть. Первая. Мойра пришла в себя. Она ещё слаба, но идёт на поправку. Бедняжка. Выпила зелья матушки. Вполне возможно, что через три, ― мужчина посмотрел на часы, ― через два дня она сможет присутствовать на торжестве.

Да, прекрасная новость! Был шанс, что с Николя хотя бы снимут нелепые обвинения.

– И второе. Зал для торжества заказан в этом отеле. Тут же пройдёт выездная церемония бракосочетания.

Моё сердце сжалось. Первым желанием было вернуться в Россию, самоустраниться. Возможно, женившись на девушке из хорошей семьи, Николя наладит отношения с отцом и когда-нибудь унаследует положенные ему миллионы. Страна будет процветать, кланы прекратят сражаться друг с другом, словом, хеппи энд. Я тут же одёрнула себя. Вот дура! Если мы что-то не придумаем, мой мужчина будет несчастен всю жизнь. Он возненавидит отца с его деньжищами. И ещё, не захочет ли Ник развестись с Мойрой, нанеся её семейству гораздо большее оскорбление? Словом, предстояло вытереть слёзы, высморкать сопли и начать действовать.

– Мы должны продумать два варианта. Первый проще. Если Ник находится в здравом уме и трезвой памяти, вытащить его будет легко. А вот если он будет под воздействием препаратов…

Синди вздохнула.

– Эх, знать бы чем его пичкают… Возможно, я сумела бы приготовить противоядие.

– А универсального нет?

Девушка покачала головой.

– Есть. ― Леночка ехидно улыбнулась и потёрла нижнюю челюсть. ― Кулак Полины Сергеевны. Лично меня он быстренько в чувства привёл.

– Не до шуток. ― Амир достал очередной сложенный лист. ― Это план апартаментов, которые забронировали для Абу-Диара. Верхний этаж. Попасть туда можно только по специальным пропускам или по особому разрешению.

Мы переглянулись.

– Даже не рыпайтесь, девушки. Вас всех тут в лицо знают.

– Нет, господин военный, ― хихикнула Леночка, ― русских баб иностранцам не подловить. Мы смекалистые. Думаю, смогу удивить и Вас. Дайте только несколько часов времени.

Администратор схватила ноутбук и удалилась в спальню.

– Что она задумала? ― Амир напрягся.

– Наверное, ищет клинику пластической хирургии. Будем внешность менять. ― Синди зевнула и проследовала за подругой.

– А ужин?

– Оставь на завтрак. Перед сражением нужно выспаться. ― Я махнула рукой и удалилась.

Я чувствовала, что Амир был не рад, что связался с нами. Но выбора у него уже не было.

Чёрт! Нас разбудили ни свет, ни заря. Неудобство ведения военных действий заключалось в том, что, когда тебе хотелось спать, враги почему-то бодрствовали. Мы подпрыгнули на огромной кровати от стука в дверь.

– На нас напали? ― Синди протёрла кулачками заспанные глаза.

– Полина, выходи. Тут, кажется, по твою душу.

Я натянула абая поверх пижамы и поплелась в холл. Амир уже стоял возле входной двери и держал в руках кипу бумаг.

– Вот, распишись. Служба доставки.

Моя туго соображающая голова уже открыла рот, чтобы официально заявить, что ничего не заказывала, как в холл вбежала Леночка. Путаясь в длинном одеянии, она выхватила ручку и поставила размашистую подпись.

– Короче, все эти ящики нужно отнести в нашу комнату.

Амир пожал плечами.

– Что здесь? Взрывчатка или запчасти от вертолёта? ― он с трудом поднял пять коробок, составленных одна на другую.

– Это наши новые лица. Соизвольте тащить аккуратнее. Да, и Вам, уважаемый товарищ военный, пора бы заняться поисками реальных бейджиков или пропусков. Что там положено горничным?

Амир почесал затылок.

– Обязательно выясню.

– Выясни, когда прибудет Николя. Думаю, он появится не в день церемонии, а раньше. ― Я пропустила Леночку и захлопнула дверь прямо перед носом оторопевшего мужчины.

Обиделся. Лев Зелидхада занимал немалую должность и привык командовать сам, а не быть на побегушках у трёх оторв, но что он мог сделать без нас? Разве только взять небоскрёб штурмом. А это уже военное вторжение.

Леночка, вооружившись ножницами, срезала с коробок скотч и выкладывала их содержимое прямо на кровать.

– Что это? ― я распаковала самую настоящую искусственную задницу.

Администратор хохотнула.

– А Вы ненаблюдательная, Полина Сергеевна. Местные девушки очень фигуристые. Мы до них явно не дотягиваем ни в каких местах. Но, слава Богу, есть магазины, где можно купить причиндалы для взрослых шоу. Ну, это когда мужчины переодеваются в женщин. Так что прошу, примеряйте.

Мы с Синди переглянулись, но всё же натянули трико с вылепленными пятыми точками. На грудь тоже имелись специальные накладки. Мой объём с двойки резко увеличился до пятёрки.

– Теперь внимание, девочки. Сейчас позавтракаем и нанесём автозагар.

– Это ещё зачем? ― Синди скривилась. ― Кроме глаз у нас всё равно ничего не видно.

– Это у наложниц из Зелидхада не видно. А горничные тут ходят без абаи, и твоя белоснежная кожа выдаст тебя раньше, чем ты попадёшь на нужный этаж.

– А что там ещё в коробках?

Леночка загородила собой покупки. Всему своё время.

После завтрака Амир нас покинул. Меня мучила совесть, что в нашей четвёрке именно ему выпала роль воришки, но только он мог свободно разгуливать по отелю, не привлекая к себе внимания. Мы же уселись у зеркального шкафа и принялись ожесточённо разбрызгивать по коже спрей с неприятным запахом.

– Нанесение должно быть равномерным, ― Леночка руководила процессом. ― Иначе появятся пятна, которые уже не убрать.

Тёмные линзы, ярко подведённые глаза и брови, шикарные парики. Я уже поняла, что с моей платиновой карты утекла довольно крупная сумма, но нисколько не жалела. Мой мужчина стоил дороже денег.

В самых тяжёлых ящиках оказалось альпинистское снаряжение.

– Это ещё зачем?

Администратор удивилась.

– А как мы спустим Николя, если он будет без сознания? Не на простынях же!

– Но мы же не умеем со всем этим обращаться. ― Синди с ужасом рассматривала железки непонятного назначения и мотки верёвок.

– Ибрагим умеет.

Оставалось надеяться, что Ибрагим окажется рядом, а Амиру удасться спустить столь громоздкое снаряжение с крыши на балкон апартаментов.

Наш командир появился весьма задумчивым.

– Ник прибудет в отель прямо к церемонии. Старый лис продумал всё до мелочей.

Моё сердце оборвалось. Надежда, поддерживающая последние сутки, пропала.

– Это конец. Мы ничего не сможем сделать.

– Сможем. Но у нас будут считанные минуты.

Амир оглядел нас и остался доволен.

– Я бы никогда не узнал вас, девушки, встретив в таком виде на улице. Только в Ашаре женщины не могут смотреть в глаза собеседнику. Запомните это.

– Понятно. Очи в пол. ― Леночка принялась рассматривать носки своих грубых ботинок.

Из нас троих только Синди подходила на роль женщины Ашара на все сто. Она не смотрела в глаза Амиру, краснела, заикалась, и от этого краснела ещё больше. Командира это забавляло. Мне казалось, что между ними завязалась какая-то игра. Мужчина или пристально смотрел на несчастную француженку, или случайно задевал её рукой, от чего наша боевая подруга вздрагивала и вспыхивала, как факел. Впрочем, мне было недосуг забивать голову амурными делами однополчан. Своих проблем хватало.

– Амир! Мне нужно поговорить с Мойрой. Как это можно сделать?

– Никак.

Тоже мне, сказал, как отрезал…

– Она в больнице?

– Естественно, нет. Дара держит её дома под постоянным присмотром.

– Тогда я пойду к Даре.

Лев Пустыни смеялся долго, вытирая выступившие слёзы.

– Полли! Ты в своём уме? Мы едва унесли оттуда ноги, включая и твои, между прочим. А ты опять нарываешься?

– Тогда я была плохо подготовлена. Теперь же всё иначе. Думаю, ни жирдяи, ни Дара меня не узнают.

– Допустим, ты встретишься с девушкой. Что ты ей скажешь?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Попытаюсь успокоить. Понимаешь, если мать хоть немного отвлечётся, Мойра может завершить то, что у неё не получилось. А из тюрьмы Ника будет вызволить гораздо труднее, чем из этого отеля.

– Можешь сказать, что в первую брачную ночь брат не тронет её, да и потом тоже.

– Так и скажу, Синди.

– Вот только ты, Полли, как будешь жить ты, зная, что твой мужчина связан с другой?

У меня был большой опыт такой жизни. Я знала, что мне будет плохо, очень плохо. Но, если с побегом ничего не получится…

– Девушке можешь говорить, что хочешь, но ты должна быть в курсе. По законам Ашара новобрачные не смогут покинуть страну целый год.

Год! Целый год! Как я проживу год без Николя? Осознание пришло быстро и сжало сердце в стальные тиски. Я больше не смогу вернуться к своей прежней жизни. Меня уже не интересовал секс с незнакомцами, жажда извращенных наслаждений ушла на задний план. Я хотела только одного мужчину, его страсть, нежность, его любовь. Я хотела семью, детей, тихих семейных радостей.

– Это ещё почему? ― мой администратор захлопала длинными ресницами. ― А как же свадебное путешествие?

– Не знаю, ― Амир пожал плечами. ― Такое ощущение, что мужа и жену запирают в спальне, пока женщина не забеременеет.

– Вот же глупость. ― Леночка расправила на огромной груди широкое платье. ― Есть, пить и трахаться. Нет. Я бы не хотела выйти замуж за жителя этой страны. Я бы так не смогла.

– А я бы смогла. ― Синди низко опустила голову. ― Скажи, Амир, а в Зелидхаде такие же обычаи?

– Нет. Мы можем вывозить своих жён и наложниц куда и когда угодно.

– Но ты же говорил, что наложниц в Зелидхаде больше нет.

– Официально нет. Женщины получили свободу. Вот только не всем хочется покидать дом своего господина. Словом, думаю, пройдёт ещё много лет прежде, чем мы искореним все средневековые традиции.

– Значит, и ты сможешь завести себе гарем?

Мужчина тяжело вздохнул.

– Я же уже говорил, что хочу жить с одной женщиной. Хочу жениться раз и на всю жизнь.

– И у тебя есть такая на примете?

Амир кивнул.

– Только она об этом пока не знает.

Глава 25

Мы подъехали в усадьбе Дары около семи. Амир высадил меня практически за квартал, чтобы не привлекать особого внимания. Я запретила девушкам сопровождать меня. Одной смыться будет куда легче, чем огромным дружным коллективом.

– У тебя два часа. Если не появишься, я подниму по тревоге своих ребят. С западной стены опустится домкрат. Просто зацепишь карабин за пояс. Парни тебя вытащат. А, если и этого не произойдёт, будем брать дом ведьмы штурмом.

Я кивнула, поправила на голове платок и, не оглядываясь, побрела к высокому забору.

Ровно в семь тяжёлые ворота открылись. Видимо, жизнь ничему не научила глупых даанов потому, что они не только не обыскали женщин, но даже не взглянули в нашу сторону. Получив очередную тряпку, я направилась в дом. Начищая всё на своём пути, прокралась на второй этаж. Когда одна из дверей открылась, я встала на четвереньки, делая вид, что усиленно оттираю пятно с ковра. Мимо прошла Дара. Значит, комната Мойры именно там. Шаги хозяйки стихли, и я со всех ног помчалась в спальню девочки. Хвала небесам! Я не ошиблась. На огромной кровати лежало несчастное создание. Руки и ноги были привязаны простынями к металлическому остову. Девушка смотрела в потолок полными слёз глазами. Присев рядом, я погладила её по холодной кисти.

– Здравствуй, Мойра! Не узнаёшь?

Пустой взгляд переместился на меня.

– Нет. Я тебя никогда не видела.

– Но как же? Мы уже встречались там, во флигеле. Ты тогда упала и ушибла ногу.

Взгляд девочки стал более осмысленным.

– Да? Точно. Я узнала твой голос. Ты так смешно говоришь. Ты покрасила волосы? Жаль. Мне нравился их прежний цвет.

– Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

– Плохо. ― Карие глаза вновь наполнились слезами. ― Плохо, что я выпила слишком мало маминой настойки и теперь должна выйти замуж. Но я всё равно умру. Я никому не позволю больше касаться себя. Это ужасно.

Я подсела ближе и принялась вытирать мокрые щёки краешком своего платка.

– Ник хороший, он не будет тебя касаться, если ты этого не захочешь. Возможно позже…

Мойра кашлянула и перешла на шёпот.

– Нет. Все тут считают меня дурочкой. Но это не так. Я умею хорошо претворяться. Я окружила себя стеной и легче переношу насмешки и обиды. И то, что я не желаю мужчин в своей жизни ― не капризы изуродованной девочки, а обдуманное решение. Я не изменю его до тех пор, пока не стану вновь такой, какой меня задумал Аллах. Не хочу, чтобы мой муж смотрел на меня с отвращением.

Я просто открыла рот от удивления.

– Лучше развяжи меня и помоги сбежать.

– И куда ты сбежишь? Где укроешься?

– Я должна пересечь пустыню и попасть в горы. Там живёт учитель. Он собирает такие же истерзанные создания и исцеляет не только души, но и тела. Молитвы, целебные настойки, массажи, иглотерапия. Я связывалась с его учениками по интернету, пока мамы не было дома, переписывалась с пациентами. Знаешь, он помогал и не таким…

Я уже взялась за узел простыни, но передумала.

– А ты точно не обманешь меня? Вдруг я тебя развяжу, а ты выпрыгнешь из окна или стукнешься головой о стену?

– Не обману!

Я возилась уже со вторым узлом, когда дверь распахнулась, и в комнате появилась Дара. Сначала мне показалось, что ведьма меня убьёт. Я отпрыгнула в угол и сжалась.

– Ты кто? И что тебе здесь нужно?

– Кто я? Не важно. Считайте, что высшие силы прислали меня, чтобы спасти Вашу дочь.

– Русская? ― ведьма прищурилась. ― Вот бы никогда не подумала, что ты явишься сюда снова!

– Мама, оставь её. Она единственная в этом мире, кто согласился мне помочь.

– Замолчи, Мойра, ты даже не знаешь, о чём говоришь.

– Ваша дочь как раз-таки всё очень хорошо знает. Она умная девочка и нашла способ исцелиться. Вот только Вы стоите на пути выздоровления собственного ребёнка. В нашем веке не лечат травками.

Дара устало опустилась на ковёр у изголовья девушки.

– Я тоже слышала про целителя Дабиба. Его называют учителем. Он творит настоящие чудеса. Но я не могу отпустить дочь. Тут слишком много всего замешано.

– О чём ты говоришь, Дара? Если есть хотя бы крошечная возможность спасти своего ребёнка, ты должна ей немедля воспользоваться.

Женщина тяжело вздохнула.

– Мойра выходит замуж по политическим соображениям. Это вопрос мира в стране. Если только…

– Если только что? ― я начинала терять терпение.

– Если только ты не заменишь её на церемонии.

Я открыла рот, глотая воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Что значит, не заменю?

Дара поднялась и принялась отвязывать дочь.

– Всё очень просто. Ты же знаешь, какое несчастье случилось с девочкой, когда ей не было и двенадцати?

Я кивнула.

– Больше года я выхаживала дочь. А потом просто спрятала в этих стенах. Никто её не видел и не интересовался её судьбой. О ней вспомнили год назад, когда решили, что пора выдать девочку за представителя семейства Абу-Диара. Тебя очень трудно узнать в этом парике. Никто и не подумает, что мы решились на подмену.

Я потёрла гудящие виски.

– Но ведь тогда Мойра навсегда станет женой Николя. Она не сможет показаться в Ашаре, если только не превратится в мою копию. К тому же, возможно, она выберет себе другого мужчину, которого полюбит всем сердцем, и который полюбит её.

Девочка села на кровати, растирая затёкшие щиколотки.

– Я знаю выход, который устроит всех.

Мы вопросительно уставились на неё.

– Мама, ты должна удочерить эту русскую. Кланы породнятся, я получу свободу, а ты сделаешь доброе дело, соединив двух любящих людей.

Дара с мольбой посмотрела не меня.

– Что ты думаешь обо всём этом?

А что я могла думать? Я была готова уцепиться за любую возможность вытащить Ника. А, если это можно было сделать легально…

– Я согласна. Я сирота. Но мне уже тридцать три. Не старовата ли для удочерения?

Дара покачала головой.

– Это очень распространено в Ашаре. Иногда это делают для того, чтобы ускорить получение наследства или иметь возможность выезда за рубеж, ведь только отпрыски двух семейств могут покидать Ашар. Остальные являются априори хранителями каких-либо государственно значимых секретов.

Я улыбнулась.

– Хорошо. Представим, что всё получится. Как я смогу вернуться на Родину, если по законам Вашей дикой страны молодожёнов год никуда не выпускают?

– Не переживай. Я всё устрою.

– Как?

– Через пару недель скажу, что ты беременная.

Я опять почувствовала недостаток кислорода и принялась ловить ртом воздух.

– Тебе нужно время подумать? Только думай быстрее. У нас остались сутки. А подготовка невесты ― дело хлопотное.

Я набрала в грудь побольше воздуха.

– Я согласна.

Получив доступ к телефону, я связалась с Амиром и, стараясь ничего не упустить, ввела его в курс дела.

– Я бы так слепо не доверял этой Даре. Кто знает, может она придумала хитрый план устранить тебя.

– Не похоже. Она хочет вылечить дочь. Для неё это важнее всех политических интересов. Как бы то ни было, я рискну.

– Тогда будешь отзваниваться каждые четыре часа.

– Даже ночью?

– Ты же на задании, Полли. А в окопах не спят, тем более, в тылу врага.

Я знала, что бессонная ночь, а тем более две, плохо скажутся на внешнем виде, но, понадеявшись на арабскую косметику, решила рискнуть.

– Ладно. Буду звонить.

– А я постараюсь всеми правдами и неправдами достать приглашение на свадьбу. Словом, если что, мы будем рядом. До связи.

Я повесила трубку и вышла из кабинета хозяйки. Женщина ждала меня в холле.

– Если всё в порядке, будем выдвигаться.

– Куда?

Дара с удивлением посмотрела на меня.

– Домой, дочка, к нам домой. Мы ведь теперь одна семья.

– Ты о чём?

– Я попросила оформить документы. Через час ты станешь частью клана Ид-Даху, его самой старинной и уважаемой ветви Мутадали.

Я не знала, что делать в такой ситуации: хлопать в ладоши, прыгать на месте или упасть на колени и биться головой об пол. Поэтому просто улыбнулась.

– Для меня это большая честь. Но… так быстро?

– А чего тянуть? Старейшина объявит тебя моей дочерью, секретарь выпишет справку. Правда, все документы будут готовы недели через две, но это время тебе всё равно придётся отбыть на своей новой Родине.

– А, если они будут против, ну, те самые старейшины?

Мойра рассмеялась.

– Мама пользуется в клане незыблемым авторитетом. Если она решила удочерить иностранку, так тому и быть.

– Ладно. Но разве твой дом не здесь?

Дара рассмеялась.

– Здесь моя работа, правда, я, как это говорят, живу на работе. Но негоже невесту везти к жениху из школы нану. Ты переночуешь в своей спальне. Кстати, не нервничай. Козней я строить не собираюсь. Мойра будет рядом с тобой и сможет пробовать твою еду и напитки.

Я покраснела. Дара либо подслушала наш разговор, либо была очень проницательной особой.

Мы выехали через час. Огромный внедорожник мчал нас в сторону бескрайней пустыни. В сердце опять шевельнулись сомнения. Но Мойра взяла меня за руку, и я сразу успокоилась. Я взглянула на девушку другими глазами. Теперь деформация её лица уже не казалась мне такой ужасной. Я даже представляла, какой хорошенько она была… и будет. Уверенность, что это обязательно случится, наполнила моё сердце теплом и бесконечной радостью. Я не знала, как таинственный учитель поправит кости черепа, как уберёт безобразные рубцы и как вернёт фокусировку глазам, не знала, как он выпрямит искалеченную ногу бедняжки, но то, что это произойдёт, не вызывало сомнения.

Дом Дары располагался на самой границе. Из окна второго этажа открывался потрясающий вид на пустыню. В свете луны она казалась бесконечным океаном, волны которого вдруг замерли по взмаху волшебной палочки великого чародея. Миллиарды звёзд усыпали тёмное небо. Они висели так низко над землёй, что, казалось, их можно потрогать, стоило залезть на крышу.

Внутреннее убранство не отличалось роскошью и изяществом. Всё просто и практично. Это простота была в характере потомков бедуинов, а Дара была тем самым прямым потомком. Мутадали не оскверняли кровь браками с неверными и не смешивали с другими кланами. Так было всегда. Мойра могла стать первой женщиной, вошедшей в другую семью. Но теперь я заменила её. И этот факт пролился целительным бальзамом на израненное сердце матери.

Мне отвели лучшую комнату с огромной кроватью под тяжёлым балдахином. Для Мойры поставили обычную кушетку, без матраса. Я попыталась возмутиться, но девушка благодарно улыбнулась и напомнила, что боли в позвоночнике стихают только на ровной жёсткой поверхности.

– Ты даже не представляешь, Полли, как я мечтаю побыстрее поправиться и выспаться вот на такой перине, как мне хочется пробежаться по песку навстречу восходящему солнцу, а потом упасть и слиться с пустыней.

Я обняла девочку за плечи.

– Всё будет, милая, а, если у твоего целителя ничего не выйдет, я заберу тебя в Россию. Мы с Николя покажем тебя лучшим врачам. Думаю, тебе помогут.

Мойра прижалась ко мне.

– Спасибо, сестрёнка.

Утро для меня началось рано, слишком рано. Луна ещё не спряталась за горизонт, уступая место восходившему солнцу, а дом наполнился шумом. Со всех сторон стали съезжаться… женщины. Шикарные машины останавливались у каменного забора и высаживали очередную партию разнаряженных дам. Я протёрла глаза.

– Что происходят?

Мойра рассмеялась.

– Все ведьмы клана собираются на шабаш, чтобы достойно подготовить невесту.

Да, то, что сейчас творилось внутри дома, реально походило на шабаш. Странные песни, удары в бубны и барабаны, свист и улюлюканье.

– Не бойся. Это они от тебя злых духов отгоняют. Скоро успокоятся.

Женщины, вошедшие в раж, совершенно не желали успокаиваться. Когда же шум начал приближаться к комнате, я съёжилась и забилась в угол кровати. Как они примут меня? Как я должна себя вести?

Двери широко распахнулись, и мои новые родственницы заполнили спальню. Я заметила, что обязанности между ними чётко разделялись. Одни пели, другие стучали в барабаны, третьи окуривали всё вокруг сладковатыми благовониями.

Дара, пританцовывая, подошла к кровати и протянула руку.

– Поднимайся, дочка, пора.

И началось…

Да, я и представить себе не могла, что быть невестой так утомительно. Многие манипуляции казались мне странными. Нет, я имею ввиду не баню, массажи и притирания, к которым я уже, казалось, привыкла. Во время этих процедур я боялась только одного: заснуть и пропустить своевременный звонок Амиру. Было бы как-то странно, если б на обитель женщин и счастливую невесту напали воины соседнего государства. И даже эпиляция чудесными самодельными мазями была качественной и безболезненной. А вот рисование на теле… Мехенди отдыхает. Несколько часов я стояла, лежала, полулежала и зависала в странных позах. Меня даже кормить умудрялись в таком состоянии, хотя в рот, если честно, ничего не лезло. Нервы. Словом, как результат, на моём теле не осталось ни миллиметра кожи, свободной от росписи. Особенно качественно выписывались узоры на ногтях и веках. Думаю, в таком состоянии я могла бы украсить Третьяковскую галерею, естественно, в качестве экспоната.

– Нравится?

Я оглядела себя в зеркале.

– Впечатляет.

Надо бы сфоткаться, Ирке отослать.

С моей головой тоже творили чудеса. Волосы переплели в замысловатые косички, а те уложили и скрепили шпильками. Если бы кто-то поднёс ко мне магнит, я бы последовала куда угодно, повинуясь законам физики.

Наступила ночь. Луна опять сменила солнце на небосклоне, а семейство и не думало отдыхать. Когда, по мнению женщин, я была готова для таинства брака, меня облачили в тонкую белую рубаху и оставили в покое. Я думала, что успею вздремнуть. Не тут-то было. В спальне появилась Дара с подносом. Чудесное подогретое вино с мёдом и специями.

– Пей, дочка, и я с тобой выпью. Последнюю ночь мать обычно проводит рядом с невестой, даёт последние наставления. Но, думаю, тебе они не нужны. Разве только одно. Адибар ничего не должен узнать, пока обряд не свершится. Не хочу, чтобы он обвинил наш клан в каких-то уловках и махинациях. А потом будет уже поздно махать руками и брызгать слюной. Завтра мы отправимся в Гранд-отель. Отец Николя обязательно посетит будущую невестку, преподнесёт подарки. Стой молча, склонив голову. Под покрывалом он не узнает тебя, а вот по голосу…

– Всё поняла.

– Вот и чудесно.

Дара допила свой бокал и удалилась. Я подсунула под спину несколько подушек, чтобы не испортить замысловатую причёску, и заснула сидя, в позе курицы.