Текст книги "Легко ли стать фотомоделью?"

– Действительно, здорово! – сказал Хенк совершенно искренне.

– Мне нравится иногда себя побаловать. Лицо Каролины осветилось воспоминаниями о счастливых днях. Как хотелось Хенку рассказать о своих собственных лондонских впечатлениях! Тогда он катался на лодке по Темзе с одной англичанкой, писавшей статьи для «Таймс». Потом они обедали в шикарном индийском ресторане, где официанты не знали ни слова по-английски, а после обеда посетили рок-концерт, который почтило своим присутствием королевское семейство. Он знал Англию, он любил Англию, и ему хотелось об этом рассказать.

Но пришлось заставить себя еще раз сыграть роль сельского парня.

– А ведь у нас есть холодный кофе! – сказал он весело. – И половинка бутерброда. Придется разделить этот скудный ужин. – Он потянулся за термосом и, наливая холодный кофе, попросил: – Расскажи мне о тех местах, где ты бывала.

– Боюсь, тебе будет совсем неинтересно. – Голос Каролины звучал тускло и подавленно. – Я люблю музеи и концертные залы. А еще – старые пыльные книжные лавки.

Как бы мне сейчас хотелось оказаться в одной из таких пыльных книжных лавок, подумал Хенк рассеянно. Но вместо этого произнес:

– А какие книжки ты любишь?

Словно забыв, кто ее собеседник, Каролина стала увлеченно рассказывать о книжных магазинах, разбросанных по всему миру. О редких изданиях, найденных ею в Риме, и полном собрании сочинений Джейн Остин из маленького старинного магазинчика в Эдинбурге. И о другом магазинчике, в Греции, возле которого во дворике располагалось замечательное кафе. Слушая ее, Хенк загадал для себя посетить каждое из этих мест.

Да, Каролина успела посмотреть мир! Некоторые поездки были деловыми, но чаще – исключительно ради удовольствия. Иногда она ездила одна, иногда – с друзьями. Хенк не упустил из ее рассказа, что однажды она ездила с приятелем. Это его покоробило, чему он и сам удивился.

– Похоже, календарный бизнес нужен тебе только для того, чтобы путешествовать?

Каролина виновато улыбнулась:

– Да, похоже, так оно и есть. Вообще-то я не слишком люблю свою работу. Но она позволяет мне оплачивать счета отелей.

– Почему бы тебе не попробовать заняться чем-нибудь еще? – предложил он. – Найди работу по душе.

– Ну, моя жизнь состоит не только из работы, – твердо сказала Каролина. – Я люблю слишком много всего, чтобы приковывать себя к рабочему столу.

– Что еще, кроме путешествий, книг и театра?

– Немного пишу. Конечно, не для публикации. Помогаю дому престарелых два воскресенья в месяц.

– И что ты там делаешь?

– В основном вожу за покупками милых пожилых леди. Мои родители переехали туда пару лет назад. Мама умерла, а отец все еще каждое утро играет в бридж со своими друзьями. А днем забивает в лунки мячи для гольфа.

– Ты проводишь с ним много времени?

– Мы с сестрами обедаем с ним каждую неделю, но он больше предпочитает общество своих приятелей. Обычно езжу, чтобы навестить старушек, послушать их истории. Даже хочу когда-нибудь собрать эти рассказы в книгу.

– По-моему, отличная мысль, – одобрил Хенк.

– Думаю, мама гордилась бы мной.

– Может быть, тебе стоит писать путевые заметки?

– Кому нужен еще один писатель-натуралист? – Каролина покачала головой. Очевидно, она не верила в эту идею.

Газете, в которой я работаю, нужен, подумал Хенк. Конечно, не на полную ставку, но и гонорар за отдельные репортажи – тоже неплохие деньги.

Немного помолчав, Каролина принялась осторожно выведывать подробности жизни Хенка.

– Наверное, это твои родители основали ранчо?

– Вообще-то дедушка с бабушкой. Они приехали сюда из Бостона и обосновались на пустом месте.

– Неудивительно» что вы так держитесь за эту землю!

– Ну, не все из нас. Каролина подняла голову:

– Что ты имеешь в виду?

– Бекки занимается… я хотел сказать, мы с Бекки занимаемся хозяйством, но наши родители переехали во Флориду несколько лет назад.

Ее глаза расширились от удивления.

– А я думала, они умерли.

– Нет, просто они ненавидят сельский труд. По крайней мере мать. А когда папа несколько лет назад упал с лошади и сломал ногу, мать сказала, что пора заканчивать с верховой ездой и перебираться в город. Отца не пришлось долго убеждать.

Хенк не стал добавлять, что мама была единственной, кто поддержал сына в его решении учиться и делать карьеру. Бекки родилась для жизни на ранчо, но запросы молодого Генри были иными. И теперь он понимал, что за свою интересную жизнь журналиста должен благодарить именно маму.

– И давно уехали твои родители? – спросила Каролина.

– Четыре или пять лет назад. Работать на ранчо всегда было тяжело, но с тех пор, как они уехали, стало совсем туго.

– Но тебе, должно быть, нравится.

– Ну… – Хенк воздержался от ответа.

– Я вижу, что ты – человек с сильными чувствами и привязанностями. И твои корни для тебя – все.

– Чтобы добиться чего-нибудь в жизни, – медленно произнес Хенк, – человек не всегда должен так уж зависеть от своих корней… Ты случайно не хочешь доесть бутерброд?

Так и проговориться недолго, подумал Хенк. Каролина все еще окружает его ореолом героического ковбоя из вестернов и готова заплатить Бекки десять тысяч не столько за снимки, сколько за подлинность героя. Так что лучше уж ему не подводить сестру и отыграть свою роль до конца.

Но и лгать Каролине было ему уже невыносимо. Чувство неловкости и вины росло, по мере того как Каролина открывала ему все больше подробностей своей жизни.

Например, о младших сестрах. Их детях. О своем партнере и друге Берте, который показался Хенку, по ее описанию, человеком жестким и грубоватым. К тому же вполне возможно, что отношения Каролины с Бертом не всегда ограничивались только деловыми.

Они говорили и говорили, мало-помалу узнавая друг друга.

Вскоре дождь перестал, и Хенк отважился выглянуть наружу.

– Надо двигаться в путь. Вскоре взойдет луна.

Ночь была темной и холодной. Каролина вздрогнула.

– Как мы пойдем в такую темень?

Хенку самому не нравилась мысль о долгой прогулке по мокрому лесу.

– Ты права. Давай дождемся рассвета.

Каролина вздохнула:

– Как назло, еще эти камни мешают! И зачем мы здесь расположились?

Действительно, она ухитрилась выбрать самое неподходящее место для палатки. Мало того, что земля была холодной и каменистой, но еще и разлившийся от дождя ручей грозил скорым затоплением.

– Нам лучше перенести палатку повыше, – предложил Хенк.

– Нас может затопить? – забеспокоилась Каролина.

– Нет, что ты! – солгал Хенк. – Но шум ручья будет мешать спать.

Второе выбранное Каролиной место оказалось лучше, но палатка скоро завалилась набок, и Хенк, устанавливая ее заново, высказал все, что он думает об этой чертовой конструкции. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они, усталые и продрогшие до костей, наконец заползли внутрь хрупкого матерчатого сооружения.

– Надо было вовремя собираться домой, – сетовала Каролина, ударившись локтем о колено Хенка. В палатке царила кромешная тьма.

– Мы все равно были заняты.

– Я тебя не виню, – поспешно сказала она.

– Поспим немного? – Хенк пошарил рукой в поисках одеяла.

– Давай, – согласилась Каролина. – Или по крайней мере попытаемся.

Снова пошел дождь. Но, как ни странно, звук стучащих о крышу капель не принес обычного уюта. Ситуация показалась обоим еще мрачнее.

Земля была жесткой и мокрой. Палатка угрожающе кренилась под порывами ветра. Ее могло снести в любой момент. Весь мир казался холодным и враждебным.

В животе у Хенка заурчало. Но еды все равно не было, как и тепла. И говорить было больше не о чем. Оставалось дожидаться рассвета, тщетно пытаясь заснуть.

Каролина лежала молча и неподвижно, но Хенк чувствовал, что ей так же плохо.

Внезапная мысль заставила его сердце забиться быстрее. Желанное тело Каролины было всего в нескольких дюймах, стоило только протянуть руку. Он едва не застонал, так ясно ему представилось, как он сжимает ее в объятиях. Его воображение рисовало ему картины одну соблазнительнее другой. Они могли бы провести эту ночь вместе!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Каролина не помнила такой беспокойной ночи. Дело было не только в непогоде. Ее разум переполняли игривые фантазии с Хенком Фаулером в главной роли. Все тело горело огнем желания.

Нельзя сказать, что раньше ее не привлекали мужчины или она не нравилась им. Но привлекательнее Хенка Каролина еще не встречала никого.

Всю ночь он пролежал рядом с ней, обнимая, согревая своим теплом.

Помоги мне Боже, подумала Каролина. Как же хочется, чтобы этот мужчина стал моим!

Но, как бы там ни было, им никогда не быть вместе. Тот факт, что он живет в затерянной глуши, раз и навсегда перечеркивал какие-либо планы. С Хенком Фаулером у нее никогда не будет серьезных отношений.

Несмотря на то, что случилось вчера и сегодня ночью.

Такова уж моя судьба, сокрушенно подумала Каролина. Стоило мне найти того самого, единственного человека, как все пошло прахом. И все из-за того, что он владеет несколькими сотнями акров земли где-то у черта на куличках.

Но какое блаженное тепло исходило от его тела! Они тесно прижимались друг к другу, его нога удобно устроилась между ее коленями. Его дыхание, ровное и глубокое, колыхало ее волосы. Вспоминая о вчерашних ласках, Каролина зарделась. Она еще никогда не позволяла мужчине дотрагиваться до ее тела так, как позволила Хенку.

До чего же быстро нам удалось сойтись, удивлялась Каролина. Но она не могла избавиться от ощущения, что он что-то скрывает.

А ей хотелось знать о нем все.

Надо первым же самолетом лететь назад, в Лос-Анджелес! Надо как-нибудь забыть этого человека!

Хенк вздрогнул и застонал.

– Что с тобой? – Каролина испуганно замерла в его объятиях.

– Господи! – В голосе Хенка звучала боль. – Какой поезд меня переехал?

Каролина быстро села, стараясь разглядеть его лицо в полутьме.

– Ой, осторожнее! – Хенк заскрипел зубами. – Я, кажется, умираю.

Каролина с беспокойством вглядывалась, в его лицо. Наконец Хенк окончательно пришел в себя.

– А, это ты.

Отсутствие нежности в его голосе задело ее.

– Может быть, ты ожидал увидеть в этом вигваме Покахонтас?

Хенк осторожно приподнялся, но тут же упал назад, потирая виски.

– Вот это была ночка, да?

– Тебе больно? – Досада Каролины уступила Место сочувствию.

– Очень больно, – поправил он ее. – Кажется, у меня сломаны все кости.

– Ты просто спал на камнях. Можешь встать?

– Нет. Лучше подожду, пока не прилетит мой личный вертолет.

– Хенк…

– Шучу! – Он медленно перевел себя в сидячее положение. Ну и вид у него был! Лицо покрывала щетина, под глазами обозначились темные круги, морщинки стали значительно глубже.

Каролина не смогла сдержать усмешки:

– Ты выглядишь немногим лучше, чем себя чувствуешь. Что случилось? Тебя ночью покусали дикие собаки динго?

– Знаешь, не только я выгляжу далеко не лучшим образом.

Каролина вздернула подбородок:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего, прости.

Молодая женщина выбралась из палатки и направилась к ручью. Утреннее солнце приятно согревало. Кроссовки чмокали по влажной земле.

– Эй, подожди! – позвал Хенк, быстро выбираясь вслед за ней. – Каролина!

– Я хочу умыться, – холодно сообщила она.

– Я не имел в виду ничего… ох, черт!

Хенк пошел за ней. Каждый шаг приносил ему неимоверные страдания. Болело все. Но Каролина отвернулась, раздраженная.

– Да, я не похожа на Клеопатру, – пробормотала она вполголоса. – Но зачем мне на это указывать?

Она присела на корточки и погрузила руки в грязную, мутную воду. Пальцы заломило от холода. Глядя на свои руки, Каролина еще более погрустнела.

– Ой, мне нужен маникюр! Может быть, еще и парафиновая маска на лицо.

Действительно, лицо ее обветрилось и раскраснелось от солнца. Какой-то шорох отвлек Каролину от утреннего туалета. Из высокой травы на нее смотрели зеленые глаза Крошки. Зверек притаился за камнем и внимательно наблюдал за ней.

– Доброе утро, малышка, – проворковала Каролина, протягивая руки. – Хочешь поиграть?

Крошка осторожничала, но не дичилась, как вчера вечером. Прежде чем вернуться к палатке, Каролине удалось поймать зверька и прижать к себе.

– О, нет, – простонал Хенк, отрываясь от неудачных попыток оживить костер. – Как ты ее нашла?

– Она пришла сама. Мы нужны ей. Хенк уже собирался с ней поспорить, но вдруг услышал отдаленный конский топот. Взобравшись на ближайшую скалу, он замахал руками и закричал:

– Бекки! Сюда!

Каролина никогда в жизни не чувствовала такого облегчения. Вскоре подъехали Бекки Фаулер и незнакомый ковбой. Вслед за ними понуро плелись Фиалка и Лютик.

– Привет, ребята! – радостно воскликнула Бекки. – Вот это гроза была вчера ночью!

– Да уж, – ответил Хенк не столь восторженно. – Вам, конечно, было сухо и тепло наблюдать за грозой из дома.

– Конечно, Хенк. Чет развел огонь в камине. Мы поджарили стейки с луком. Выпили вина, которое ты привез из…

– Я рад, что вы славно повеселились, – оборвал ее Хенк. – Привет, Чет.

Ковбой по имени Чет легко развернул своего великолепного коня. Это был высокий и худощавый молодой человек, примерно одного возраста с Бекки. На нем была потертая шляпа с широкими полями. Поверх джинсов и фланелевой рубашки – накладки и кожаная жилетка. Лишь модные солнечные очки смотрелись несколько неуместно при таком наряде.

И чего это он смотрит на Хенка с таким веселым удивлением, подумала Каролина.

– Привет, Генри. Ты что, попал в маленькую неприятность? – В ухмылке Чета явно читалась издевка.

– Ничего страшного. – Генри заставил себя улыбнуться в ответ, но взгляд его был так же холоден и непроницаем, как очки Чета. – Спасибо, что привели наших лошадей.

– Не за что. А ты сможешь доехать на этом необъезженном мустанге домой?

Хенк мрачно принял поводья Лютика, ничего не сказав в ответ.

Бекки спешилась и с Озабоченным видом подошла к Каролине.

– Мисс Кортезо, надеюсь, вы не очень измучились. Гроза была… Господи, это еще что?

– Волк. – Каролина погладила Крошку, заснувшую у нее на руках. – Вернее, волчица. Ее мать застрелили. И эта малышка не прожила бы долго одна.

– А… что вы собираетесь делать с ней дальше? – осторожно спросила Бекки. – Это ведь дикое животное.

– Но не оставлять же ее здесь на верную смерть!

Ответом ей было молчание. Каролина поняла, что волчонка без колебаний оставили бы умирать. Того же ожидают и от нее. Она начала сердиться.

– Я не брошу ее ни за что на свете!

– Но… – начала возражать Бекки.

– Погоди, – перебил ее Чет. – Если уж молодая леди так сдружилась с этим зверем… – И он обратился уже к Каролине: – Я Чет Росуэл. У меня есть несколько акров неподалеку.

– Рада познакомиться с вами, Чет, – Каролина поудобнее перехватила Крошку и протянула Чету руку. – Вы, кажется, на моей стороне?

Бекки и Хенк в изумлении воззрились на него. Чет рассмеялся.

– Я вас понимаю, скажем так. Хотите, я даже подержу маленькую?

– Была бы вам очень благодарна. Мне нужно собраться.

– Раз уж этот вопрос улажен, – пробурчал Хенк, – почему бы нам не двинуться к дому? Я хочу поскорее принять горячий душ…

– Жаль только, что на ранчо нет джакузи, – иронично заметил Чет. – Генри не помешает часок помокнуть в ванной.

Бекки бросила на Чета предостерегающий взгляд, но он только громко рассмеялся собственной шутке.

Свернуть палатку и одеяла не заняло много времени, и уже через несколько минут вся компания направилась в сторону ранчо.

Довольная, что Чет взялся опекать Крошку, Каролина сосредоточилась на том, чтобы держаться на Фиалке как можно прямее. Поездка заняла меньше часа, но тело ее отзывалось болезненным протестом на каждый шаг лошади.

Впрочем, Хенк чувствовал себя немногим лучше, а то и хуже.

Вернувшись на ранчо, Каролина с радостью передала поводья Фиалки в заботливые руки одного из помощников. Чет вызвался присмотреть за Крошкой, и Каролина оказалась полностью свободна. Слегка прихрамывая, она поспешила в дом. Постель и горячий душ – сейчас ей хотелось только этого.

Лежать в ванне было невыразимо приятно. Помокнув минут двадцать, Каролина проглотила таблетку аспирина. Выйдя из ванной, она услышала, как снизу ее зовет Бекки.

– Мисс Кортезо, вам звонили из офиса вчера вечером. Какой-то мужчина, назвался Бертом. Просил ему перезвонить.

– Спасибо, – откликнулась Каролина слабым голосом. – Я позвоню, а потом немного посплю, ладно?

– Конечно. У меня еще есть дела, но я скоро вернусь. Если вам что-то понадобится, обратитесь к Хенку.

– Спасибо.

Накинув легкий халатик, Каролина спустилась вниз. На кухне у телефона стоял Хенк. Когда Каролина вошла, он повесил трубку. Интересно, закончил он разговор или прервал, заслышав ее шаги?

– Телефон в твоем распоряжении. – Хенк старался говорить приветливо. – Есть печенье и бекон, если ты голодна. Налить тебе кофе?

– Если не затруднит.

Пока Каролина набирала номер офиса «Солнечных календарей», Хенк достал из шкафа большую кружку и наполнил ее горячим черным кофе. Затем деликатно вышел из кухни, чтобы она смогла поговорить с Бертом наедине.

– Привет, Берт. Это я.

– Голосок у тебя невеселый, – заметил партнер. – Как себя чувствуешь?

– Жить буду.

– Что случилось? Прекрасный принц обернулся лягушкой?

– Нет, дело не в этом. Просто была трудная ночь. Я тоскую по комфорту и цивилизации.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Каролина вздохнула:

– Боюсь, ничем.

– Ты, кажется, разочарована?

Каролина помедлила, придумывая подходящий ответ.

– Нет, не разочарована. Просто немного устала. Но…

– Он действительно такой, как ты ожидала?

– Да. Даже лучше. Мне так кажется. Ох, это так сложно!

– Сложно? – Берт рассмеялся. – Ты же там всего на пару дней. А говоришь так, как будто вас уже связывают какие-то сложные отношения.

– Нет никаких «отношений»! – возразила Каролина.

– Но тебе бы хотелось, чтобы они были, – лукаво предположил Берт.

– Может быть. Если бы не эта дурацкая Южная Дакота… – Она снова вздохнула. – Прости, я сама не знаю, что говорю, Берт. Так устала, что едва стою на ногах.

– Может быть, мне перезвонить попозже?

– Нет, давай сейчас. Что творится в офисе?

– Я послал к тебе фотографа. Это Алексис из «Марвел фото», помнишь ее? Она приедет завтра. У тебя уже есть тестовые снимки?

– Пока нет. Трудно выбрать ракурс. Это место – такая глушь!

– Неважно. Алексис свое дело знает.

Каролина представила, как сейчас выглядит Хенк: хромающий, с измученным лицом.

– Ладно, я думаю, все будет в порядке. Извини, мне нужно отдохнуть. Берт…

Он уже собирался повесить трубку.

– Да?

– Спасибо, – едва слышно сказала Каролина.

– За что?

– За то, что ты есть.

Берт тихо засмеялся.

– Ладно. Будь осторожна. Ты можешь наломать дров, когда чувства берут верх. Каролине удалось выдавить смешок.

– Не беспокойся. Увидимся через несколько дней.

Повесив трубку, Каролина неожиданно почувствовала, что жутко проголодалась. Она набросилась на бекон, съела два печенья с джемом и мелкими глотками выпила горячий кофе. Наполнив чашку еще раз, понесла ее наверх.

На площадке она столкнулась с Хенком, стоявшим в дверях ванной и чистившим зубы. На нем не было ничего, кроме синего полотенца, обернутого вокруг бедер. Его фигура, казалось, целиком заполняла дверной проем. С мокрых волос на плечи и грудь стекали капельки воды. Раздетым он выглядел даже сексапильнее, чем в одежде ковбоя.

Отложив зубную щетку, Хенк окинул Каролину долгим взглядом. Его глаза странно поблескивали. Сердце ее екнуло, когда она поняла, что первый снимок запечатлел именно этот взгляд. Тот самый снимок, который она хранила на столике у изголовья кровати.

На мгновение Каролина потеряла дар речи. Взгляд Хенка светился теплотой и юмором. И еще чем-то, более чувственным. Очень мужским, притягательным, магнетическим.

Каролина мысленно перенеслась во вчерашний день. В их дикие, необузданные игры на залитой солнцем лужайке. Хенк, без сомнения, вспомнил о том же. Она почувствовала, как ее щеки заливает румянец. С трудом собравшись с мыслями, Каролина спросила:

– Будешь ложиться спать?

Хенк кивнул.

– А ты? – коротко спросил он.

– Ну, после прошлой ночи…

– Устала?

– Да… но теперь нет. Выпила кофе. – Она попыталась прогнать с лица глупую улыбку. – Бекки варит очень крепкий.

Хенк склонился над раковиной и прополоскал рот. Потом, взяв еще одно полотенце, принялся энергично тереть мокрые волосы.

– Да, я тоже выпил чашку. Бодрит, ничего не скажешь.

Каролина замялась.

– Может быть, нам стоит поговорить? – с трудом произнесла она.

– Ты права. – Хенк повесил полотенце на гвоздик. – Послушай, насчет того, что я сказал утром… Прости.

– Это ты меня прости. Просто я не выспалась, проголодалась…

– Ты выглядела потрясающе, – мягко прервал ее Хенк. – Конечно, сон на камнях никого не красит, но ты прекрасна всегда.

– И сейчас?

– Да. И сейчас.

Хенк подошел к Каролине и легонько провел пальцем по ее щеке. Остановись, пока не поздно, говорил ему разум. Но слабый голос рассудка не мог соперничать с целым океаном чувств.

Сейчас она выглядела такой милой! Немного смущенная, порозовевшая, с чуть влажными после душа волосами, в легком коротком халатике… Хенк поцеловал ее. Лаская ее нежную шею, он чувствовал биение пульса. Горячее желание все более подчиняло себе его естество, поцелуи становились все требовательнее.

Каролина не сопротивлялась, мягкие губы раскрылись навстречу его поцелую. И вот она уже прижималась к нему, с наслаждением ощущая каждую клеточку его тела.

Они не думали, не дышали. Просто таяли в тихом, сладком забытьи.

А потом Каролина отстранилась. Мягко. Отводя глаза. Хенк хотел снова обнять ее, но она отвернулась.

– О, Хенк… – Глаза ее наполнились слезами. – Я не должна была тебя целовать.

– Почему? Мы же взрослые люди.

– Как будто ты не понимаешь! Разве у нашего романа может быть продолжение? Просто мы замечательно провели время. Одну ночь. – Слезы катились по ее щекам. – Ты нравишься мне, Хенк, и я думаю, нам было бы хорошо вместе…

Она права, подумал Хенк. Нам было бы очень хорошо вместе. И не только в постели. Она пока и не догадывается, сколько у нас общего.

– Но, – продолжала Каролина печально, – я все же кое-что поняла.

– Что?

– Я ненавижу это место! – почти выкрикнула она. – Я – городское существо, Хенк. Я думала, что ранчо – это романтично и замечательно, но… это не для меня. Здесь неудобно, сложно, и… я… я хочу домой.

Слава Богу! Хенку захотелось запеть от радости. Но он лишь молча забрал у Каролины чашку и отвел ее в спальню. Закрыв за собой дверь, Хенк подвел ее к постели. Каролина упала на подушки и разрыдалась.

– Мне так стыдно за себя, – всхлипывала она. – Я такая трусиха, слабая и хилая.

Хенк сел рядом с ней и поставил кружку с остывающим кофе на подоконник.

– Ты какая угодно, но только не слабая.

– Мне нравится природа, но я не смогу здесь жить! Ты понимаешь меня?

Хенк радостно улыбнулся.

– Даже лучше, чем ты думаешь. – Он поцеловал ее в щеку. – Тебе не о чем плакать, Каролина.

– Но… но ты мне нравишься. Вчера… нам было хорошо, правда?

– Это не выразить словами.

– И сейчас мне хочется обнять тебя и… Ох, черт. Почему бы и не сказать? Я хочу заниматься с тобой любовью. Долго. Бесконечно долго. Ну разве это не сумасшествие?

Хенк покрыл ее лицо легкими поцелуями.

– Сумасшествие? Нет. И почему бы не осуществить эту идею на деле?

– Это как-то распутно.

– Нет, скорее приятно. Я уже представляю, как…

– Ты не думаешь, что я какая-нибудь ужасная потаскушка?

– Потаскушка? – рассмеялся Хенк.

– Ты понимаешь, о чем я.

– Каролина, – Хенк заговорил серьезно, – вообще-то я готов назвать тебя даже богиней, если ты позволишь снять с тебя халатик.

Она неуверенно улыбнулась и закрыла глаза.

– Я хочу представить, что мы – в роскошном отеле. Что можно позвонить по телефону и заказать все, что нужно. И что вечером мы можем пойти в театр.

– А как насчет сауны?

Каролина удивленно открыла глаза.

– Тебе нравится сауна?

– Обожаю, – пробормотал Хенк, одновременно лаская губами ее шею.

Он развязал поясок ее халата и покрыл поцелуями нежную грудь.

Каролина застонала от наслаждения. Откинувшись на постель, она потянула за собой Хенка, и их тела переплелись на пахнущих свежестью простынях. Лежать на них было куда приятнее, чем на одеяле, расстеленном на каменистой земле.

Каролина выпуталась из халата и прильнула к Хенку. Эти тесные объятия доводили Хенка до безумия.

– Еще минута, и я не смогу остановиться, – хрипло прошептал он, поглаживая ее спину. – Ты уверена, что хочешь этого?

– Да. Я не могу больше ждать.

– Тогда мне надо отлучиться на секунду. По-моему, у меня были…

– У меня в чемодане тоже есть, – сказала она с застенчивой улыбкой. – Я проверила прежде, чем идти в душ.

Хенк рассмеялся, любуясь ею. Он протянул руку к чемодану и придвинул его поближе к кровати. Каролина открыла чемодан и достала маленький пакетик.

Через секунду они уже предавались любви. Ласки Каролины были изобретательны, поцелуи – игривы. Она рассмеялась, когда Хенк сказал ей, чего ему хочется. Вскоре он уже сходил с ума от ее чувственных игр.

Сегодня в шепоте Каролины было даже больше страсти, чем вчера. Она вся была в напряжении, каждый мускул тела жаждал скорейшей разрядки. Хенк как мог следовал ее желаниям.

И вот они слились в едином порыве. Каролина всем существом подалась ему навстречу. Ее глаза светились от счастья, на губах играла томная улыбка.

Глядя на нее, Хенк почувствовал, как оттаивает его сердце. Она была так прекрасна, так совершенна… Ему казалось, что он вернулся домой после долгих скитаний. Нет, не на ранчо, а к ней, к женщине. К единственной женщине.

И именно сейчас ему захотелось сказать ей правду, объяснить все. Но Каролина была слишком возбуждена. И Хенк забыл обо всем, кроме любви.

Тело Каролины содрогнулось. Она выкрикнула его имя, широко распахнув глаза. Хенк видел в них отражение экстаза, бушующего внутри нее. Она кричала и изгибалась под ним, и он чувствовал, как все его существо вторит ее эмоциям и движениям. Они растворились друг в друге и слились в единое целое.

Каролина лежала, уютным клубочком свернувшись в объятиях Хенка. Она чувствовала себя легкой и исполненной счастья и нежности. Долгое время Хенк думал только о том, что она – рядом. Они медленно возвращались к реальности.

Каролина улыбалась ласково и сонно. Хенк знал, что выглядит примерно так же – усталым, но счастливым.

Слова им были не нужны.

Но он все же сказал:

– Где же ты была все это время?

Согретая его словами, Каролина закрыла глаза и слушала ровное дыхание Хенка. Он вскоре заснул, оставив ее наедине со своими мыслями.

Что же в первую очередь привлекает ее в этом человеке? Внешность? Да, он высок, гибок, красив, у него широкие плечи. Или его легкий, заразительный смех, мягкие обертоны голоса? Или то, как иногда вспыхивают его небесно-голубые глаза?

Нет, скорее всего, что-то другое будило в душе Каролины смутное волнение.

Конечно, с простым пастухом с Дикого Запада должно быть легче, чем с закомплексованными городскими мужчинами. Жизнь такого человека, как Хенк, проста и естественна. Он ездит на лошади, водит грузовой пикап, ухаживает за скотом и не беспокоится о тех суетных пустяках, что заботят весь остальной мир. Этот самый человек-мечта занимал мысли Каролины последние недели. Она сама создала его еще до встречи с Хенком.

Но таков ли он сам? Похож ли на того выдуманного героя, о котором она мечтала? Может быть, и нет, призналась себе Каролина. Он – не сошедший с экрана герой вестерна, поверхностный и пустоголовый.

Он – настоящий. Иногда вспыльчив, иногда неравнодушен к комфорту. Он легко узнал все о жизни Каролины, об ее семье и привычках. Он умен и общителен. Наконец, отличный любовник. Трудно поверить, что Хенк прожил всю жизнь на ранчо в Южной Дакоте. Особенно судя по их вчерашним разговорам.

Но Каролина уже устала ломать голову над всеми этими загадками. Я люблю тебя, Хенк, подумала она, погружаясь в блаженное забытье.