Текст книги "Записки босоногого путешественника"

Кусочек Бразилии

Дистанция по Бразилии примерно = 70km: Chui – Santa Vitoria do Palmar <-> Chui

До вышеуказанного поселка аж 30 км, то есть пешком целый день. Поэтому я попросил полицейских помочь мне поймать попутку, а сам стал голосовать на выезде из КПП. Впрочем, проверочным постом его назвать можно с большим натягом, так как, пока я там стоял, я не видел, чтобы кого-то проверили. Через час возле меня остановилась машина, и двое приветливых ребят сказали, что по просьбе полицейских подвезут меня до участка. Это оказалось очень кстати, так как от шоссе до полиции было еще километров пять.

Полицейский босс был чем-то недоволен и, взглянув на паспорт без визы, довольно грубо отказал мне. Я сделал ему замечание, и что тут началось: типа, «мы тебя посадим»! Чтобы охладить его пыл, я достал из рюкзака папку с вырезками из газет, где было написано, что я известный путешественник. Это подействовало, он перестал кричать, что меня посадят, но со злостью сказал, что по закону я должен покинуть страну немедленно.

Я сказал, мол, хорошо, довезите меня до границы, потому что, если я буду идти пешком, мне потребуется 7 часов, и я не буду идти ночью. Он ответил, что это мои проблемы, но если я сейчас же не покину участок, меня выведут силой. Я вышел за ворота и, каюсь, еще подразнил его, достав камеру и сделав вид, что снимаю полицейский офис, ведь запрета на съемки зданий в этой стране не существует.

Уже в темноте по тихим пустынным улицам я добрался до шоссе, и через часик меня подобрал и довез бесплатно до границы рейсовый автобус. Еще час, и я на входном пункте в Уругвай.

Опять в Уругвае

Здесь, в отличие от бразильского КПП, имелась небольшая очередь из грузовиков, так как ночью документы подписывать некому. Когда я проходил мимо грузовиков, ко мне подошла девушка с предложением, а дальше между машин я увидел ее коллегу «за работой». Цена была настолько дешевой, что вызывала сомнения в качестве обслуживания, поэтому я попросил, чтобы меня не беспокоили в палатке и пошел спать.

Наутро, когда я подошел к таможенникам, которые пили мате, там как раз оформлялся тот самый шофер, которого обслуживала девушка. Я конечно же не узнал бы его, но, когда я подошел, он сказал погранцам, что я видел его за этим занятием. И стал подробно рассказывать детали. Я терпеть не могу слушать такие истории, которые в России тоже принято рассказывать, но обычно хоть в своей компании. А здесь треплются с кем попало – тьфу на таких мужиков, что – хвастаться больше нечем?

И еще одна черта мне не понравилась в характере уругвайцев (по сравнению с аргентинцами): они никогда никого не угощают матэ. У каждого под мышкой свой личный термос и своя личная неприкосновенная мантышница. Смешно видеть, как на улицах половина прохожих таскает с собой эти две вещи, а водители-дальнобойщики, так те вообще не выпускают термос из-под мышки даже во время езды. Хотя, наверное, уругвайцам, приехавшим в Россию, тоже наверняка покажется странным, что столько людей на улицах ходят с пивными бутылками.

Насчет меркантильности женщин не знаю, не проверял. А вот то, что к воде здесь мне хлеба ни разу не предлагали – это факт. Хотя, что это я зря на страну наговариваю? Абсолютно то же самое в Штатах, Канаде, многих европейских странах. В богатых странах обывателям просто в голову не может прийти, что человек, попросивший воды, может быть голоден. Ну а мне, вне зависимости от того, понравилась страна или нет, надо пройти или проехать по дорогам Уругвая еще около 350 км. Выше я уже писал, что 30 из них я проехал на «стрекозе» по сельским дорогам, ну а остальное – как пришлось.

Населенных пунктов в этих местах мало, дороги заасфальтированы не все, но невозделанных участков земли здесь намного меньше чем в Аргентине. Ну, вот и граница – прощай, Уругвай! Извини, я не могу тебя рекомендовать ни любителям экзотики, ни любителям приключений, а вот людям, мечтающим пожить в тихой, теплой стране на ферме – пожалуй да.

Снова Аргентина

Дистанция по провинции «Corrientes примерно=900km: Concordia—Goya Corrientes—Clorinda.

Вот я опять в Аргентине в провинции Corrientes. Этот апендикс Аргентины неширок, но из Уругвая в Парагвай грузы практичаски не идут, и я тщетно прождал три часа до наступления темноты. Я не уходил от границы, так как знал, что в полумраке шансы на то, что в приграничном районе кто-то остановится для одинокого спутника на дороге, практически равны нулю.

Шанс же того, что ночью пойдет проливной дождь, равен 100%. Чем хороши тропические ливни – они идут строго по расписанию, а плохи тем, что именно здесь, в Уругвае, они часто сопровождаются оглушительными раскатами грома, ну и молниями, конечно. Этот переходный пункт находится возле небольшого городка с громким названием «Salto Grande» – Большой Прыжок, получившего свое название от плотины, которая является по совместительству мостом, под которым я и укрылся от ливня.

Наутро, пока я протопал пятнадцать километров до развилки, мимо меня проехало машин двадцать, не больше. Зато я увидел парочку пасущихся животных, похожих на тапиров, только рыжего цвета. По главной дороге движение было тоже не очень интенсивное, но через пару часов хода меня подобрал-таки грузовик. Водитель, оказывается, видел меня на границе, но поскольку он тогда ехал в Уругвай, я не разговаривал с ним. Но водителям в кабине говорить обычно не с кем, поэтому на стоянках они любят поболтать. Говарили они между собой и обо мне, поэтому разгрузившись в приграничном городке, он решил подобрать меня.

Я проехал с ним километров 200 до места, где мне нужно было сворачивать на другую дорогу, и на прощание он решил угостить меня, так как, по-видимому, сам проголодался. Водитель с термосом под мышкой {я имею в виду уругвайцев} навряд ли сделал это, но Антонио был толстым добрым аргентинцем. Как я уже говорил, аргентинцы – большие любители мяса, поэтому даже в небольших поселках всегда есть бойня и магазинчик при ней, куда и повел меня шофер, чтобы я сам выбрал мясо. Когда я сказал, что мне все равно, какое мясо есть, он посмотрел на меня с удивленным сожалением и купил пару килограмм мяса именно годовалого бычка. Кстати, оно почти в два раза дороже чем мясо двух-, трехгодовалых особей. Когда мы вернулись в теннистую аллею, где оставили грузовик, Антонио сразу же достал газовую жаровню и начал готовить «Chorasco». Когда я спросил, есть ли у него холодильник, чтобы хранить остатки мяса, он опять одарил меня таким же взглдом и, как вы понимаете, нисколько не огорчился из-за того, что я осилил не половину, а всего одну треть, и правда, вкусного мяса. После сытного обеда, как здесь принято, водитель лег подремать, а я пошел искать попутку.

Мне повезло, и прямо здесь я нашел грузовик, идущий в нужном мне направлении, но не до конца, так как я уже писал, что дорог здесь много, но они расположены паутинообразно. От границы до столицы Парагвая, куда я направлялся, было около 800 километров. Поэтому то, что я проехал с вторым водителем всего час, не огорчило меня. Для Аргентины 250 километров автостопом за один день – хороший результат. На второй день я доехал до 1336 километра дороги N11. Запомнил я это потому, что ночевал возле памятника 22 патриотам, которых зверски замучилили здесь во времена военной хунты [1996—1997]. Вопреки моим ожиданиям, никто не остановился возле монумента, пока я готовил завтрак, и я пошел дальше.

После четырех часов хода возле меня тормознул грузовик с водителем-парагвайцем, который ехал прямо в столицу. Этот водитель был по возрасту такой же, как и аргентинец, угощавший меня, но более худой и подвижный. Наверное, из-за того, что для него не было разницы какого возраста «мясо». Главное, чтобы оно двигалось. Знаете ли вы поговорку: «У кого что болит, тот о том и говорит»? Так он всю дорогу делился со мной знаниями о девушках легкого поведения. Надо отдать ему должное, он не говорил о них неодобрительно и не вдавался в подробности. От него я в частности узнал, что алкоголь в Аргентине можно купить везде, а вот «нагрузку» к нему предлагают только в вискариях. «Нагрузку» можно либо увезти с собой, либо попользоваться прямо в подсобках, оборудованных душем и резиновыми изделиями. На мой вопрос, как относится к этому полиция, он ответил, что завидует полицейским – для них на «нагрузку» скидка.

За это время мы проехали мимо двух таких заведений, но водитель сказал, что он возвращаемся после долгого рейса домой, где его ждет жена, поэтому сегодня он обойдется без «этого», но если я хочу зайти в Вискерию, то он подождет. Такого желания я не изъявил потому что не люблю виски, а «нагрузку» отдельно не продают. Не доезжая километров тридцать до границы, на заправке к нам подошла продавщица всякой мелочевки и попросила подвезти ее до столицы. Водитель, глянув на меня, согласился. Женщина продавала наклейки на стекла. Они были выполнены в виде силуэтов Девы Марии и Иисуса Христа. В общем-то они хорошо смотрелись на лобовом стекле, не заслоняя обзора. Альфонсо (ну как безгрешно жить с таким именем?) сразу же приклеил покупку на стекло, но от покупки резиновых прозрачных штучек в этот раз отказался. Продавщица вела себя скромно, но намек был понятен: Иисус искупил наши грехи, и он не презирал проституток, так что покупай заодно и меня. Мне с одной стороны было неудобно, что мое присутствие в кабине мешает заработать женщине, но с другой стороны я уберег водителя от греха. Пусть его жена скажет мне спасибо.

Парагвай

Дистанция по Парагваю примерно= 700km: Asuncion– Quiindy– San Ignacio-Carmen del Parana-Fram– Jesus de Tavarangue– Arquitecto Tomas Romero Pereira – Santarosa– Ciudat Del Este.

На границе не было никакой очереди, так что оформление документов на груз заняло не больше 5 минут, а моих – и того меньше. «Asuncion» находился прямо на границе, поэтому, въехав в страну, мы сразу же очутились на окраине столицы. Женщина осталась на переходном пункте, а я проехал с водителем еще километров десять, после чего он поехал в промышленный район, а я пошел в сторону центра по шумным улицам, движение по которым было довольно оживленным.

Пройдя часа три, я увидел вывеску: «Российское почетное консульство» – вот, на ловца и зверь бежит. Правда комната, где находился офис, была закрыта, но я познакомился с частным предпринимателем, снимающим соседнюю комнату. Он предложил дождаться его жену, которая говорит по-английски. Спешить мне было некуда. Когда она приехала, я принял предложение переночевать у них дома. По пути домой мы заехали в школу за дочерью и, поужинав, легли спать, так как завтра им надо было рано вставать. Вот краткое описание жизни городской семьи среднего уровня, к которому они себя относят: оба работают, одна машина на двоих, один-два ребенка, имеют собственный домик или квартиру и небольшие сбережения на обучение детей. В городских семьях, в отличие от сельских, в основном, равноправие между мужем и женой. Мужчины особо против этого не возражают из-за своего покладистого характера. Утром я доехал с ребятами до консульства, но консула опять не было. Тогда мы позвонили ему на мобильный телефон, и я, спросив, есть ли в столице русское общество, попросил дать его координаты.

К обеду я уже был дома у старосты общины – Светланы, которая родилась уже здесь и, выйдя замуж за хорошего местного парня, родила ему трех красивых дочерей. Теперь оба они оба на пенсии, он – бывший электрик-инженер. Его пенсии и накоплений достаточно, чтобы жить выше среднего достатка. Вечером мы вместе нанесли визит старейшей представительнице общины Наталье Станишевской, которая, несмотря на свои 82 года, все еще возглавляла инженерный отдел какого-то предприятия. В Парагвае она была известна как первая женщина-инженер.

После этого визита мне устроили экскурсию по вечерней столице, в ходе которой я увидел, что роскошью она не блещет. Даже президентский дворец был весьма скромен. Впрочем, это не так же и плохо. Например, роскошь правительственных зданий в Астане на фоне бедных аулов вызывает негативное чувство к правящей верхушке, и Казахстан – не единственный пример такой «заботы» о народе.

В ходе экскурсии мне показали печальную достопримечательность города: огромное пустующее здание-мемориал. Оказывается, здесь располагался торговый центр, и однажды в нем возник пожар. Посетители стали выбегать из него вместе с покупками, «забывая» расплатиться. Чтобы прекратить это «безобразие», бригадир охранников заблокировал электронные двери. К несчастью, двери были металлическими, и когда сразу же после этого перегорела проводка – бетонное здание с металлическими дверями стало общей могилой для сотен людей.

Чтобы не заканчивать поездку на грустной ноте, семья завезла меня в новый универмаг с целью сделать мне какой-нибудь подарок. Я усиленно отказывался от предлагаемых мне вещей, но они все-таки настояли на покупке новых очков, так как видели, что я во время пользования интернетом слишком близко сижу к компьютеру. Что же – мелочь, а приятно. И кстати, я заметил, что это отличительная черта парагвайцев – желание подарить что-нибудь гостю. Впрочем, такой же обычай есть и у «наших» горцев.

На следующее утро я дозвонился до консула и узнал, что в Парагвае только что официально открылось не «почетное», а настоящее российское консульство. Я сразу же поехал по указанному адресу. Как оказалось, консульство-то открылось, но своего здания у него еще нет. Поэтому я встретился с послом и консулом в номере гостиницы, который временно приспособили под офис. Посол жил в этой же гостинице, а для двух консульских работников Россия расщедрилась только на трехзвездочный отель. После официальной встречи ребята захотели познакомить меня со своими женами, которые тоже числились в штате консульства. Кстати, во время посещения российских консульств становится понятно, что семейственность МИДом поощряется. Это и понятно – уменьшается количество членов семьи, проживание коих тоже надо оплачивать из бюджета. Государственные секреты опять же можно обсудить в кругу семьи, а не на стороне.

После обеда в неофициальной обстановке дружелюбно настроенные работники выдали мне официальную бумагу, которую я попросил: письмо визовой поддержки для бразильского консульства в Парагвае. Я мог воспользоваться им прямо здесь в столице, но решил пока не делать этого, так как договор о безвизовом въезде для россиян могли вот-вот ратифицировать. Зачем зря деньги тратить? Глядишь, пока я доберусь до города Cuidat del Este, где я собирался пересечь бразильскую границу, они и «родят». Ну, а если нет, так там консульство наверняка есть. До свидания, столица! Я пошел дальше.

По информации, полученной от местных, я знал, что северо-восточная часть Парагвая малопригодна для сельского хозяйства. Потому она заселена редко, и смотреть там особенно нечего. Поэтому я отправился вдоль границы направо. Если взглянуть на карту этой небольшой страны, то можно увидеть, что по административному делению она устроена также, как и Россия. То есть страна разделена на провинции, которые в свою очередь разделены на области, а они, в свою очередь, разделены на районы. Но Россия – огромная страна, а здесь лишь 18 районов, и они до смешного маленькие.

И еще здесь, как и в России, принято называть людей, живущих в различных регионах типа «пермяк – соленые уши» и т. д. Эти названия на русский слух звучат очень смешно: «трипера», например. Впрочем, и в Аргентине тоже встречались смешные названия провинций: Ла Хухуй, например.

Но вернемся в Парагвай. Первое, что меня удивило, как только я попал в сельскую местность, это то, что как минимум 30% населения вообще не понимают по-испански. И это не только индейцы. Впрочем, похоже, все они здесь креолы. Язык, на котором многие здесь общаются, называется «гуарани». Кстати так же называется их денежная единица с многими нулями: 5000 гуарани = $1. Но важно, что все остальные понимают гуарани, и я не заметил, чтобы, как в соседних странах, люди делились на индейцев и «белых».

На сельскохозяйственных работах здесь довольно часто используются лошади и волы. Кстати, о волах. Я ночевал на одной из ферм и заснял на видео, как подгоняли задом к эстакаде телегу, запряженную парой симпатичных волов. Оказывается, эти животные не очень-то любят пятиться задом. Поэтому «включить» заднюю скорость и рулить не очень-то легко.

Парагвай – аграрная страна, но здесь есть и небольшие промышленные объекты. Однако у меня лично создалось такое впечатление, что страна застряла где-то в 60-х годах, но не торопится оттуда выбраться. Одним из технических достижений страны является крупная гидроэлектростанция на реке Парана, которой все гордятся. Вообще-то парагвайцы – большие патриоты своей страны. Поэтому туристу стоит быть осторожным с поездками к достопримечательностям. Я имею в виду, что на самом деле большинство из них неинтересны.

Пища парагвайцев тоже не отличается разнообразием. Они, также как их соседи-аргентинцы, едят много мяса, которое здесь намного дешевле. Основным напитком также является матэ – с сахаром или без, но здесь есть еще и «терере». Это в принципе то же самое матэ, но холодное. Меня удивило, что набор сушеных трав в этом случае заливают холодной водой. Несмотря на это напиток имеет аромат и цвет.

Как я уже говорил, процентов 80 населения здесь креолы. Поэтому чисто славянские лица сразу бросаются в глаза. Я спросил одного из встречных, понимает ли он по-русски. Оказалось – да, понимает, хотя чех по национальности.

Оказывается, в этом поселке много славян и один из них, Тодео-поляк, пригласил меня к себе домой. Он жил на ферме в пяти километрах от города, куда и довез меня на стареньком «ковровце». По приезду он пригласил меня искупаться в озере, и каково же было мое удивление, когда он отстегнул ногу-протез. Почему я удивился? До этого он, прихрамывая, бегал по двору за курами, давал корм коровам, которых у них с женой аж 60 и вообще был очень весел и активен. Оказывается, года два назад его штанина намоталась на раздаточный вал трактора, и ему оторвало ногу вместе с бедром. Но главное, как он шутит – детопроизводящий орган уцелел. Желаю всем калекам иметь такое настроение! Я переночевал у гостеприимного поляка, и с утра вместо зарядки нарубив сахарного тростника его буренкам, отправился дальше.

Следующую ночь я провел в семье белорусов в поселке Ферн, где, как оказалось, находится самая большая в Парагвае колония украинцев. В связи с этим украинское консульство находится не в столице, а здесь – к своим ближе. Кроме белорусов и украинцев в этом поселке также имеются японские семьи, ну и конечно местные креолы.

Одна креольская семья пригласила меня на обед, чтобы я попробовал национальной еды, и я, конечно же, не отказался. Не столько из-за еды, а для того, чтобы иметь представление о быте в деревне. Домик был небольшой и не очень опрятный, но, похоже, в еде, особенно в мясе, здесь себе не отказывали. В домике жили муж и жена где-то за 50 и их две дочери 14 и 18 лет. Муж работал на заводике, принадлежащем украинцу. Работой он был доволен, так как она давала пропитание всем остальным. Дочери были довольно симпатичны, но несмотря на это, старшая уже немножко засиделась в девах. Обычно здесь выходят замуж в 16, а то и рожают. И в общем это понятно, в 14 лет девочки уже выглядят вполне созревшими.

Национальным блюдом оказалась целиком сваренная коровья голова, язык которой к моему приходу уже лежал отдельно на блюде. Язык был огромным, его хватило на всех. Уши тоже всем достались, ну а маленькие коровьи мозги разделили всем по ложечке. Глаза, конечно, делить на части не стали. Я, как гость, стал обладателем одного, второй достался хозяину. Интересно, что ко всему этому обилию мяса подали всего лишь маленькие круглые хлебцы размером с коровье глазное яблоко, ну, и наваристый бульон вместо чая.

После второй ночевки в гостеприимной белорусской семье я позавтракал и отправился дальше. Хозяева дома, который по совместительству являлся и магазинчиком, попросили своего родственника, чтобы он вывез меня на основную дорогу, и тот с радостью согласился.

Мы поехали на стареньком мотоцикле по тряской брусчатке, и по дороге молодой парень объяснил причину своей радости. Оказывается, поселок, куда он меня вез, славился обилием девочек легкого поведения. Jesus de Tavarangue – небольшой поселок, но сюда приезжает много туристов, чтобы посмотреть на руины огромного собора, возведенного иезуитами. Это, пожалуй, единственное место, которое стоит посетить в этой стране. Массивные стены и колонны внутри храма построены на века, и, должно быть, должны были внушать индейцам трепет. Кроме того, при достаточно прочных дверях и окнах это строение вполне могло выдержать осаду.

Ну, а достопримечательность, о которой я сказал выше, явилась уже следствием приезда сюда туристов. Даже скорее всего не самих туристов, а таксистов, водителей автобусов и гидов, которые конечно не упустят случая порекомендовать туристам после осмотра холодных каменных стен пощупать что-нибудь тепленькое. Кстати, в туалетах на заправке я увидел запрещающий знак: мужской и женский силуэт, разделенный перегородкой. То есть запрещается входить в один туалет лицам противоположного пола. Но, с одной стороны имеется знак, а с другой стороны в каждом туалете есть душевая кабинка с горячей водой. Как тут удержаться, если услуги девушки стоят всего 2 доллара? Правда нигде нет таблички с указанием штрафа за нарушение, но думаю, что даже с учетом штрафа цена не поднимется выше $5 – бедные девушки! Но куда им деваться? По статистике это самая бедная провинция в стране. Неудивительно, что при таких ценах на проституток возникают такие названия как «трипера». Впрочем, я ознакомился и со статистикой зараженности СПИДом в Парагвае, он оказался равным 0,6% – это намного меньше чем в Африке.

Кстати, о статистике. Это очень полезная вещь, и доступна в интернете каждому. Поэтому меня очень удивляет, когда я во время своих путешествий встречаю вроде бы неглупых людей, которые приезжают за тысячи километров, не удосужившись посмотреть и ознакомиться с темой своего интереса в посещаемой стране. Мне попадались люди, приехавшие покататься на серфинге в месте, где в это время года не бывает волн; любители поплавать с масками там, где в это время полно обжигающих медуз; любители позагорать, забывшие, что в экзотических странах есть сезоны дождей; охотники, приехавшие в Коста-Рику, где охота вообще запрещена…

Ну, а приехавшие для ловли «ночных бабочек», резиновые «сачки» могут найти везде, но «сачок» может порваться, поэтому перед этим полезно ознакомиться со статистикой зараженности венерическими болезнями. Так что цены ценами, а статистика статистикой. Надеюсь, тем, кто прочтет эти строки, статистика пойдет на пользу.

Кстати, о пользе от колонизации. Она несомненно была, только вопрос кому и в каком процентном отношении. Этот вопрос сложный, но вот то, что инквизиторы научили индейцев строить брусчатые дороги – этот факт на пользу. Вон они до сих пор часто предпочитают класть брусчатку, а не асфальт. Хотя это возможно потому, что камень и рабочая сила дешевая, а асфальт – нет. Как бы то ни было, пора покидать эту страну и, честно сказать, ее простые люди понравились мне больше чем уругвайцы, побрезговавшие смешиваться с индигино.

В приграничный город Ciudad del Este я прибыл под вечер и сразу же отправился на переходной пункт, чтобы узнать нужна ли мне бразильская виза. По мосту, соединяющему две страны, шли и ехали сотни людей, поэтому я даже не стал отмечаться у парагвайцев, а сразу же отправился на противоположный берег. Мимо кабинок с бразильскими эмиграционниками тоже можно легко пройти не отмечаясь, как делают сотни местных, но у меня другая задача. Правда, найти говорящих по-английски среди офицеров удалось не сразу, но минут через 10 ко мне вышла симпатичная приветливая девушка, которая сказала, что виза для русских все еще нужна, но ее легко можно получить в течение дня и дала мне адрес консульства. На следующий день, постояв пару часов в очереди, я получил бразильскую визу и сказал до свидания стране креолов.