Текст книги "Воины Света"

Со стороны тасконцев послышался дружный хохот. Похоже, ужасная смерть сотен людей их лишь забавляла.

– Это преступники, приговоренные к изгнанию, – пояснил Картер. – В стране нет палачей, но наказание неминуемо. Еще никто не возвращался с плато живым. Вы первые…

– Большая честь, – произнес Храбров. – Однако сейчас меня интересует совсем иной вопрос. Сможет ли отряд пройти через территорию герцогства, пополнить запасы продовольствия и воды и вернуться на Родину?

На пару минут унимиец замолчал. Видимо офицер обдумывал ответ или советовался с подчиненными. Решать подобные проблемы ему еще не доводилось.

– Не могу дать твердых гарантий, – выкрикнул Бьерн. – Мы не знаем, с какими целями группа пришла сюда. О вашем государстве я ничего не слышал, хотя побывал практически во всех крупных городах южной и центральной Унимы. Вдруг оно представляет для моей страны угрозу? С другой стороны, вы – гости, путешественники, а любопытство свойственно человеку. Ничто так не ценится, как знания…

– Какой же следует вывод? – спросил Олесь.

– Я обеспечу вам полную безопасность на вверенных мне землях, – проговорил тасконец. – Мало того, солдаты доставят отряд в Мендон, столицу государства. Столь ответственные решения принимает только герцог. Думаю, правитель проявит благосклонность к потерпевшим крушение морякам. Особенно сейчас, когда отношения с графством Бонтским резко обострились…

В словах Картера чувствовалась неуверенность, но ничего другого он предложить не мог. Его компетенция строго ограничена. По сути дела офицер командовал отдаленным провинциальным гарнизоном, и значит, благосклонностью начальства не пользовался.

– Нам необходимо пять минут на осуждение, – сказал Олесь.

– Хорошо, – согласился Бьерн. – Мои люди уже отозваны. Если примете предложение, выходите на равнину. Если нет, возвращайтесь на плато. Мешать я не

буду.

Русич обернулся к друзьям. Устраивать длинный диспут не имело смысла. Ход переговоров все прекрасно слышали. Аято иронично улыбнулся и утвердительно кивнул головой. В знак согласия Вацлав убрал запасной магазин в подсумок. Оставалось узнать лишь мнение Карса. Властелин тут же жестом показал, что присоединяется к решению Храброва.

– Тогда вперед, – пожал плечами русич. – На плато мы не продержимся и двух суток.

Воины перекинули автоматы за спину и неторопливо двинулись по тропе. Их судьба целиком и полностью зависела от честности унимийцев. Если они нападут, оказать достойного сопротивления группа не сумеет. Впрочем, фраза о сложностях с соседним государством наверняка сказана Бьерном неслучайно. Наживать себе еще одного врага герцогу не выгодно.

Миновав последние валуны, путешественники неожиданно для себя оказались на небольшой, но очень красивой поляне. Крупные ярко-красные цветы, будто великолепный естественный ковер, покрывали поверхность. Чуть в отдалении, находилась сторожевая вышка. Два солдата-наблюдателя внимательно следили за действиями чужаков. Но не они принимали здесь решения.

Прямо перед землянами выстроились в ряд тридцать тасконцев. Догадаться, что это представители регулярной армии не составило не малейшего труда. Одинаковая темно-синяя форма, металлические кирасы, поножи и наколенники. На поясе у пограничников висели стальные мечи. Кроме того, на вооружении были копья и арбалеты, два человека держали в руках современные на вид карабины. Значит, местные жители знакомы с огнестрельным оружием не понаслышке. Звуками выстрелов их не напугаешь.

Впереди, широко расставив ноги, стоял высокий немолодой мужчина. На вид ему не меньше пятидесяти. Темные длинные волосы связаны в пучок на затылке, на правой щеке внушительных размеров рубец, на носу отчетливо виднелась горбинка от перелома.

– Похоже, жизнь на Униме такая же «веселая», как и на Оливии, – тихо заметил самурай.

– Да, шрамы боевые, – согласился Олесь. – Не удивлюсь, если Картер окажется заядлым дуэлянтом.

Между тем, офицер смело двинулся к чужакам. Он шел без оружия, что подчеркивало дружественность его намерений.

– Приношу извинения за проявленную грубость, – вымолвил тасконец, вежливо кивая головой. – Мы приняли вас за приговоренных к смерти преступников. Наш герцог великодушен и дает им шанс выжить, высылая мерзавцев в пустыню. Однако некоторые выродки пытаются вернуться обратно.

– И тогда несчастных людей приковывают к скалам, – произнес Храбров.

– Таков приказ, – бесстрастно ответил Бьерн. – Я лишь исполнитель. Среди этих подонков – убийцы, каннибалы, воры и насильники. Другой участи они не заслуживают. Можно конечно, отрубить подонкам головы, как делают в Бонтоне, но у нас другие законы.

– Это ваше право, – проговорил землянин. – Хочу лишь сказать что, судя по количеству трупов, подобная мера наказания действует безотказно.

В знак приветствия воины пожали офицеру руку и сразу почувствовали его силу. В твердости Картеру не откажешь. Впрочем, проверять на прочность властелина унимиец не решился. С опаской посмотрев на Карса, он задумчиво покачал головой. Едва уловимый жест не ускользнул от внимания Тино.

– У вас есть сложности с мутантами? – спросил японец.

– И да, и нет, – вымолвил Бьерн. – В нашем государстве подобных людей просто не существует. С давних времен всех младенцев с физическими уродствами умерщвляли, чтобы не создавать цепную реакцию отклонений. Если родители скрывали ребенка, то семью тут же выгоняли из герцогства.

– Насколько я понял, выросших детей вы уже не убиваете? – уточнил Аято.

– Ни в коем случае, – поспешно сказал офицер. – Я уже говорил – наш правитель добр и великодушен. Все делается только с согласия родителей. Многие предпочли добровольное изгнание. Сейчас на территории страны нет ни одного мутанта. Такие же законы действовали и в графстве Бонтском, но в последнее время в их армии появилось немало наемников из западных областей материка. Возле Миссини радиоактивное заражение было особенно сильным, и мутаций не избежали даже представители древнейших дворянских фамилий. А как обстоит дело у вас?

– Мы терпимо относимся к отклонениям в развитии, – ответил Олесь. – Если человек родился, значит, он имеет право на жизнь. Люди с явными уродствами могут вступать в брак, но не должны иметь детей. Таким образом, не ограничивая гражданские права, регулируется их численность. Большинство мутантов относится к подобной постановке вопроса с пониманием, остальные подвергаются принудительной стерилизации.

– Разумно, – согласился тасконец. – Из этих парней получаются отличные солдаты. Для прорыва строя противника они порой незаменимы. Что касается вашего товарища, то серьезных проблем не возникнет. Не надо только вступать в связь с нашими женщинами…

– Не волнуйтесь, таких инцидентов не будет, – улыбнулся Храбров. – Главная цель группы вернуться на Родину. Из-за мелкой любовной интрижки никто рисковать не станет.

– Отлично, – вымолвил Картер. – Вижу, длительный переход по пустыне дался отряду нелегко. Мы предоставим все необходимое: воду, продовольствие, место для отдыха. Правда есть одно условие – вы должны отдать свое оружие. Небольшая, типичная формальность. После того, как я получу разрешение на прибытие путешественников в Мендон, его сразу вернут.

Карс с тревогой посмотрел на русича. Автоматы представляют для унимийцев огромную ценность. Не захотят ли тасконцы избавиться от чужаков и завладеть их имуществом…Эта мысль промелькнула в головах у всех без исключения воинов. Олесь прекрасно понимал, если местные жители решат уничтожить группу, то от смерти друзей ничто не спасет. Вариантов у Бьерна сотни. Даже сейчас… Достаточно одного залпа из арбалетов.

– Хорошо, – после короткой паузы сказал Храбров. – Мы согласны. У нас останутся лишь мечи. Холодное оружие в Энжеле – неизменный атрибут любого мужчины. Его утрата считается величайшим позором.

– Конечно, конечно, – поспешно произнес офицер. – Подданные герцога свято уважают традиции другого народа. Нельзя требовать невозможного. Сдачи автоматов будет вполне достаточно.

Наемники медленно положили оружие на землю, сняли с ремней подсумки с магазинами и передали снаряжение Бьерну. Унимиец сделал призывный жест рукой, и к нему тотчас подбежали три солдата. Они забрали трофеи и быстро удалились.

– Господа, прошу следовать за мной, – бесстрастно проговорил Картер.

В сопровождении усиленного конвоя путешественники двинулись на север. Уже через полкилометра воины достигли леса. Хотя назвать его так можно было с большой натяжкой. Высокие деревья, со спиленными нижними ветками, взметнули вверх широкую развесистую крону. В густой листве виднелись крупные красноватые плоды. Судя по тщательно вырубленным кустам, эта территория постоянно приводилась в порядок. Обзор местности просто идеальный. Заметив удивленные взгляды чужаков, тасконец пояснил:

– Контрольная полоса. Вырубать деревья жалко, ведь они обеспечивают гарнизон фруктами. Пришлось вычистить всю зону. Работы, конечно, много, зато подчиненные не расхолаживаются от безделья. Уже через пять километров начнутся непроходимые джунгли. Солдаты видели там даже таглов, но я их не встречал.

Уточнять о каком животном идет речь, земляне не решились. Подобная неосведомленность могла вызвать ненужные подозрения. Вскоре друзья вышли к небольшому поселку. Два десятка деревянных домов, приземистая казарма и мрачное здание тюрьмы. По улице неторопливо прохаживались молодые миловидные девушки. Наряд унимиек оказался довольно обычным. Длинные, ниже колен, платья, узкая, затянутая талия, и неестественно приподнятая вверх грудь. Впрочем, декольте имело чересчур глубокий вырез, а яркие бусы подчеркивали красоту юного тела. Тасконки очень напоминали куртизанок. И, как оказалось, земляне не ошиблись.

Завидев солдат, женщины издали пронзительный визг и бросились к ним навстречу. Пышногрудая брюнетка тотчас обвила руками шею Бьерна. Он грубовато отстранил девушку, показал на чужаков и что-то тихо прошептал ей на ухо. Красотка не скрывая изумления, принялась бесцеремонно рассматривать путников. В мужчинах унимийку интересовали лишь внешние данные. Взгляды куртизанки носили весьма откровенный характер. Однако прелести противоположного пола путешественников сейчас абсолютно не волновали. Их ужасно мучила жажда, и ни о чем другом воины думать не могли.

Между тем, толпа вокруг землян быстро росла. Поглазеть на странников с юга хотели все – от мала до велика. Маленькая стайка детей испуганно жалась к ногам матерей и жадно прислушивалась к разговорам взрослых. Общий гул постепенно нарастал. Картеру с огромным трудом удалось раздвинуть людей и протиснуться к крайнему зданию.

Неказистое строение служило тасконцам своеобразной гостиницей. Вслед за офицером под благодатную тень крыши ступили и наемники. Дверь сразу закрылась, а у входа, поставив копья к ноге, замерли два охранника. Любопытные начали расходиться по домам, стараясь узнать как можно больше подробностей у солдат, вернувшихся с границы. Вскоре шум на улице затих.

Убранство постройки оказалось довольно цивилизованным. Кровати аккуратно застелены чистыми простынями, подушки с белоснежными наволочками, а сверху лежат плотные, мягкие одеяла. Тут же стояли два изящных комода ручной работы для размещения гардероба, большой шкаф с зеркалом и полкой для обуви. В центральной комнате размещался длинный стол, возле которого находились десять стульев. Каждый предмет был сделан с душой. Во всем чувствовалась долговечность и основательность. Мебель выглядела абсолютно новой, а это значило, что унимийцы сумели сохранить древнюю культуру гораздо лучше, чем оливийцы. Впрочем, подобное сравнение вряд ли относилось к жителям Лусвила и ряда прибрежных городов. О них воины знали очень мало.

– Располагайтесь, – вымолвил Бьерн. – Сейчас принесут обед. – Наши женщины превосходно готовят, по-домашнему, а у вина выдержка не меньше пяти лет. Такого даже в столице не попробуете.

– Замечательно, – не удержался от реплики Воржиха. – Я сейчас выпью хоть бочку. Такое впечатление, будто у меня высохли внутренности. Более ужасного и отвратительного места, чем каменная пустыня, не найти.

– Это верно, – иронично усмехнулся офицер. – В нашей стране южные территории ассоциируются с неминуемой гибелью. Выжить там невозможно. Но вы опровергаете это мнение…

– Не совсем так, – вмешался Храбров. – Энжел находится в дельте Миссини. Плодородной земли рядом с поселением мало, и мы отправляем группы на ее поиски. На севере местность слишком заражена, и потому приходится выходить в открытый океан.

– И как успехи? – поинтересовался Картер.

– Пока плачевные, – ответил русич. – Вокруг лишь голые скалы. Хотя в них скрыто немало древних сокровищ: военные базы, артиллерийские батареи, армейские склады. Большинство сохранилось в первозданном виде. Там есть оружие, обмундирование, и даже техника. Нет только продовольствия. А именно в нем Энжел остро нуждается.

– Скажите об этом герцогу Менскому, – язвительно проговорил унимиец. – Он сразу предложит вам выгодную торговую сделку. Продуктов у нас много, зато со всем остальным – серьезные трудности.

– Спасибо за совет, – произнес Олесь. – Когда будет назначена аудиенция?

– Ничего обещать не могу, – пожал плечами Бьерн. – Вокруг правителя сотни подхалимов и лизоблюдов. Им надо кормиться и доказывать свою необходимость. Боюсь, к герцогу вас вообще не пустят. А разрешение прибыть в столицу я получу уже завтра. До города семьдесят километров, и к вечеру гонец туда доскачет.

Русич внимательно посмотрел на собеседника. Теперь понятно, почему он оказался в подобном захолустье. Придворных лицемеров офицер открыто презирал. Даже в присутствии чужаков Картер в выражениях не стеснялся. Такие люди рано или поздно неизбежно попадают в опалу. Выслушивать правду в лицо никто не любит. И уж особенно мелочные завистливые интриганы. Но, похоже, своим положением тасконец ничуть не тяготился. Здесь, вдали от столицы, не было ни лжи, ни подлости, ни лести.

Вскоре офицер удалился, а путешественники с жадностью набросились на принесенное вино. Легкое, кисловатое, оно великолепно утоляло жажду. Пять литров исчезли уже через несколько минут. Лишь теперь воины почувствовали себя нормально. После обеда изрядно захмелевшие наемники легли спать. Трудно описать какое испытываешь удовольствие, ложась на свежие, белые простыни. Особенно остро это ощущаешь, проведя немало ночей на голых остывающих камнях. Выставлять охрану не имело смысла. Отразить внезапное нападение унимийцев все равно не удастся.

Спустя некоторое время разговоры окончательно затихли. Люди погрузились в блаженную негу сна.

Глава 10
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ И НОВЫЕ ВРАГИ

Сириус склонился к горизонту, и на Униму опустился тихий прохладный вечер. Отлично отдохнувшие путешественники неторопливо приводили себя в порядок. Они умылись, побрились, почистили грязную одежду. Предстать перед местными жителями надо в должном виде. Пусть видят, что имеют дело не с дикарями, а с представителями цивилизованного народа.

Поправив ремни, закинув за спину ножны, земляне вышли на улицу. Внимательно наблюдая за чужаками, часовые предусмотрительно отодвинулись в сторону. Миссия охраны завершена и можно отправляться в казармы. Между тем, воины неспеша двинулись по улице.

Днем наемники были настолько уставшими, что хорошенько рассмотреть поселение не сумели. По внешнему виду людей, их вещам и домам легко сделать вывод об уровне развития государства.

Не имея ни малейшей информации об унимийцах, разведчики пытались получить сведения косвенным путем. Отчасти друзьям это удалось.

Поселок оказался довольно старым. «Преклонный возраст» строений сразу бросался в глаза. Часть зданий значительно просела, покрылась мхом и травой. Прибрежный климат материка очень влажный и теплый. Дерево не выдерживало подобного испытания и быстро загнивало.

Приходилось постоянно возводить новые дома.

Они строились из неширокого, идеально отесанного бруса, и потому выглядели эстетично и не громоздко.

Кроме того, большие окна позволяли осуществлять хорошую вентиляцию помещения.

В то же время при тайфунах и ураганах здания отлично выдерживали сильные порывы ветра и надежно защищали своих обитателей. Просторные открытые террасы позволяли тасконцам долго находиться на свежем воздухе в тени легких крыш. Существовало только одно исключение – тюрьма. Неказистое, квадратное строение из замшелых бревен, с узкими бойницами вместо окон и прочными толстыми решетками. Сейчас она пустовала.

Особо надо сказать о людях. Находясь в глуши, вдали от крупных городов страны, унимийцы не особенно страдали от отсутствия развлечений. Мужчины собирались в маленьком уютном заведении и до поздней ночи играли в карты. Могло показаться, что женщины умирают в поселке от скуки, однако, это было не так.

Приграничный гарнизон насчитывал полторы сотни солдат и офицеров. С женами сюда прибыли только единицы. Остальные спускали деньги на молоденьких куртизанок. Тридцать девушек веселились от души, их постель почти никогда не пустовала. Лучшего отдыха для охранника после изнурительного дежурства на вышке не придумать.

Заметив симпатичных чужеземцев, тасконки приподнимали грудь, поправляли платья и бросали томные взгляды. Предлагать свои услуги женщины пока не решались. Впрочем, и путешественники к близкому контакту с представительницами противоположного пола не стремились. Никто не знал, как на подобную ситуацию отреагируют местные солдаты. Обострять отношения из-за смазливых красоток, по меньшей мере, глупо.

Воины уже хотели поворачивать назад, когда Вацлав заметил среди деревьев силуэт знакомого животного. Присев на корточки, он хлопнул себя по коленям и громко воскликнул:

– Посмотрите, кто там пасется!

– Коны, – спокойно сказал Карс, не понимая причину бурной радости Воржихи.

– Да, нет же, рядом, – уточнил поляк.

– Матерь божья, – вырвалось у Олеся. – Ведь это лошади.

Не обращая внимания на опешившего властелина, земляне бросились к окраине поселка. Они быстро преодолели небольшое расстояние и подбежали к белым грациозным животным. Те мирно паслись, время от времени пощипывая траву, и не обращали внимания на людей. По внешнему виду кони являлись точной копией своих далеких прародителей. В отличие от всех существ тасконской фауны они имели не три, а два глаза, что сразу указывало на их земное происхождение. Древние унимийцы завезли животных ради экзотики. Сейчас же быстрота и выносливость лошадей использовалась по прямому предназначению. На хребте отчетливо виднелись следы от седла.

– Господи, никогда не думал, что буду так радоваться обычному коню, – причитал Воржиха, поглаживая морду довольно смирного существа. – Они ведь нам как родные. Маленькая частица дикой планеты. И вот мы здесь встретились…Невероятно.

– К сожалению, лошади тебя не понимают, – улыбнулся Тино. – Инеиспытывают столь же глубоких чувств. В конце концов они давно являются местными жителями. Это, наверное, сотое поколение, перевезенных животных.

– Какая разница, – возразил Храбров. – Когда я поглаживаю ее по загривку, то словно возвращаюсь домой. В памяти сразу всплывают бурные потоки мутной реки, мохнатые ели и пьянящий аромат луговых цветов. Сколько раз мальчишками мы ходили в ночное… Костер, тихие разговоры и теплое дыхание лошадей. Разве я могу забыть своего Буйного? Не конь, а огонь. Горячий, вспыльчивый, сильный. К седлу он подпускал только меня. В бою мы были единым целым…

Русич отвернулся в сторону и украдкой утер набежавшую слезу.

Бурные события последних лет стерли былые воспоминания. Прошло семь лет, как Олесь покинул Землю. Стоит ли до сих пор Великий Новгород? Живы ли родители? Вопросы, на которые не получить ответа. Планета так далека, что иногда кажется и не существует вовсе.

– Я вижу, вы подружились с нашими боевыми скакунами, – раздался сзади знакомый голос.

Наемники обернулись и увидели Картера, идущего к ним в сопровождении двух офицеров. Часовые быстро оповестили начальника о пробуждении чужаков.

– Умное и сильное создание, – заметил Храбров. – Если относиться к нему с любовью, хозяина никогда не подведет. В Энжеле тоже есть несколько лошадей. Во многих делах они просто незаменимы. К сожалению, в стране мало пастбищ, и мы вынуждены ограничивать поголовье.

Воины оставили животных в покое и неторопливо направились к поселку. Уже стемнело, однако на жизни тасконцев это ничуть не сказалось. Вдоль улицы были вкопаны столбы, на которых горели яркие факела. На террасе таверны шел бурный спор. Два солдата что-то не поделили во время карточной игры. Скорее всего, дело закончилось бы дракой, но Бьерн кивнул головой одному из помощников, и скандал быстро затих.

– У вас отличная дисциплина, – вымолвил самурай. – Такие строгие порядки только в гарнизоне или во всей армии?

– Везде, – произнес унимиец. – Законы герцогства очень суровы. Каторжные работы можно получить за незначительный проступок. В войсках наказания еще жестче. Я не сторонник крутых мер, хотя и часто угрожаю ими. Большинство моих людей знает, что это лишь слова. Гарнизон находится в приграничной зоне, и командир имеет право казнить не подчинившегося солдата. На соседних участках подобные случаи не редкость.

В голосе Картера звучала боль и горечь. Существующий режим его явно не устраивал. Землянам следовало догадаться сразу – о великодушии герцога офицер говорил с нескрываемым сарказмом.

– Жестокость – не лучший способ поддержания дисциплины, – задумчиво сказал Аято. – В решающий момент битвы солдаты могут дрогнуть. Страх перед смертью окажется сильнее страха перед наказанием. В войне побеждает армия, уверенная в собственной правоте.

– Полностью с вами согласен, – кивнул головой унимиец. – Восемь лет назад в стране были совсем иные порядки. Тогда правил герцог Эдвард, старший брат Альберта. Умнейший человек. Он превосходно разбирался в политике и военном деле, ввел ряд законов, облегчающих жизнь простых людей. Эти нововведения естественно не нравились дворянской знати. Зато большинство граждан буквально боготворило своего повелителя. Соседи уважали и боялись нас. Процветала торговля…

– Что же произошло? – спросил японец.

– Несчастный случай на охоте, – тяжело вздохнув, вымолвил Бьерн. – Стрела из арбалета насквозь пробила сердце Эдварда. На редкость «удачный» выстрел. Убийцу сразу схватили и публично казнили, а на престол вступил младший брат герцога.

– Подобные беды не редко преследуют могущественных владык, – иронично усмехнулся Тино. – То в горах по странному стечению обстоятельств начинается обвал, то лошадь на скачках спотыкается и ломает ноги, то в бокале вина почему-то обнаруживают яд. Итог, как правило, один – смена власти.

Офицер с интересом взглянул на собеседников. Несмотря на их невзрачный походный внешний вид, воины держались уверенно и смело. Невольно мелькнула мысль, что эти люди появились на границе государства вовсе не случайно. Не каждый человек рискнет отправиться в дальнее путешествие по океану. А вдруг чужаки скрываются от чьей-то мести?

– Неплохая осведомленность о придворных делах, – произнес тасконец. – Вы были близки к высшему свету?

– Не совсем, – вмешался Олесь, почувствовав волнение Картера. – Мы можем поговорить начистоту?

Русич откровенно намекал на присутствие подчиненных унимийца.

– Конечно, – ответил Бьерн.

Едва заметный кивок головой, и офицеры тотчас удалились.

– Благодарю, – сказал Храбров. – Предлагаю побеседовать откровенно. Но прежде я задам очень каверзный вопрос. Почему командир южного пограничного поста герцогства Менского так много разглагольствует о собственном правителе? Причем, в весьма нелестной форме. Ладно бы он рассуждал в кругу близких друзей, но перед чужеземцами…Либо это крик отчаяния, либо провокация. Мы ведь знакомы лишь несколько часов. Что подумает глава нашего государства? Союз с глупым и жестоким тираном опасен и недолговечен. А если о крамольных речах подданного узнает герцог…

– Неужели я наболтал столько лишнего? – искренне удивился Картер.

– Думаю, достаточно чтобы по местным законам отправить бунтаря на плато, – улыбнулся Олесь.

– Значит, старею, – произнес унимиец. – Раньше проявлял большую осмотрительность. Видимо гнев затмевает разум солдата. Да и не силен я в интригах. Привык говорить правду в лоб. За что, впрочем, и поплатился.

– Опала? – уточнил самурай.

– Да, – честно проговорил Бьерн. – При Эдварде я командовал полком. Больше тысячи воинов в подчинении. Меня ценили и уважали. В те времена были в почете люди дела, а не болтуны и выскочки. После смерти герцога в армию хлынула толпа бездарей и подхалимов. У придворных фаворитов немало родственников. Я не особенно стеснялся в выражениях. А язык бы следовало попридержать… Сначала батальон, затем мелкая штабная должность, теперь вот дальний глухой гарнизон. Мне еще повезло. Некоторые мои друзья лишились жизни. Их прировняли к обычным преступникам и отправили на плато.

– Вы не боитесь смерти? – спросил Аято.

– Не боится умирать только дурак, – вымолвил тасконец. – Я слишком часто смотрел ей в глаза. Почему офицер герцогства столь откровенен? Ответ прост – надоело жить крысой. Не велико счастье спрятаться в норе и не высовывать носа. Мое раздражение по поводу событий, происходящих в родной стране, давно ни для кого не секрет. В поселке наверняка есть доносчики, но командование не считает меня опасным. Существует еще одна причина: я редко ошибаюсь в людях и потому, сразу почувствовал, что чужаки близки мне по духу. Вы не способны на подлость и лицемерие.

– Почему? – искренне удивился русич.

– Без самопожертвования и взаимовыручки пустыню не преодолеть, – произнес Картер. – Кроме того, у меня есть большие сомнения в правдивости вашего рассказа. Слишком все гладко. Для придворных болванов легенда подходящая, но опытный воин сразу почувствует фальшь. Вы отличные разведчики. Группа внимательно изучала систему охраны, подходы к вышкам, оружие часовых. Так делают солдаты, беспрерывно воюющие несколько лет, и привыкшие всюду видеть опасность. Мы одного поля ягоды.

– Неплохо подмечено, – усмехнулся японец. – Коротко и точно. Но почему мы должны вам доверять?

– А не о каком доверии речь и не идет, – проговорил унимиец. – Я несколько погорячился в своих откровениях и объяснил причину. Требовать того же от других людей не в моих правилах.

– Не надо обижаться, – вмешался русич. – Мы действительно не можем открыть всю правду. Скажу лишь, что скоро ситуация на материке в корне изменится. Семь лет назад на планету высадилась армия Алана. Оливия уже почти полностью покорена. Скоро корабли захватчиков приплывут сюда. Надеюсь, кровопролитных сражений удастся избежать, но вторжение могущественной цивилизации, безусловно, отразится на жизни унимицев.

– У нас нет никаких шансов? – с легкой дрожью в голосе поинтересовался офицер.

– Ни малейших, – ответил Олесь. – Военный потенциал Алана огромен. В распоряжении десантников современная боевая техника, мощные артиллерийские орудия, скорострельное автоматическое оружие. Первым делом оккупационные части будут искать подходящий космодром для высадки. И тогда на материк хлынет нескончаемый поток солдат и переселенцев. Рано или поздно герцогству придется войти в состав объединенного государства.

– Вряд ли Альберту понравится появление незваных гостей, – искренне расхохотался Бьерн. – Он эгоистичен и властолюбив. Впрочем, его проблемы меня мало волнуют. У вас же, по-видимому, отношения с новыми хозяевами Тасконы не сложились.

– К сожалению… – подтвердил Храбров. – Оставаться долго на побережье отряду нельзя. Иначе не избежать неприятностей. Вот почему так важна информация о герцогстве. Но не стратегическая, а обыденная, житейская… Не хочется из-за досадной оплошности угодить в тюрьму или на плато.

– Я подумаю об этом, – сказал Картер. – Надеюсь, до утра вы потерпите.

– Само собой, – кивнул головой землянин. Мужчины расстались. Тасконец двинулся дальше по

улице, а путешественники направились к выделенному им дому. Возле входа вновь стояли часовые. Плотно закрыв дверь и, внимательно осмотрев комнаты, воины собрались в центральном помещении. Первым к удивлению друзей заговорил Карс.

– По-моему, мы чересчур много рассказали, – произнес властелин, усаживаясь на стул. – Картер обвел нас вокруг пальца и выведал все, что хотел. Теперь группу быстро прижмут к стене. Сведения об Алане наверняка заинтересуют унимийцев. С разведчиками вражеского государства не церемонятся. Тщательно подготовленная легенда в одно мгновение рассыпалась в прах.

– Ты торопишься с выводами, – возразил Тино. – Бьерн не лжет. Он лишился высокого положения в результате смены власти. Личная обида у него сочетается с тревогой за судьбу страны. Смесь очень опасная. Именно такие люди поднимают восстания против тиранов.

– Или предают глупых чужеземцев, – язвительно заметил мутант. – Тоже неплохой способ изменить собственный статус.

– Серьезный довод, – согласился самурай. – Лет десять назад я бы даже не пытался его оспаривать. Человек – существо завистливое и коварное. Однако в последнее время мои взгляды на мир изменились. Мы жалкие пешки в большой игре. Кроме сильного противника у нас есть и могущественный покровитель, заинтересованный в успехе отряда. Я давно не верю в счастливое стечение обстоятельств. Весь ход событий заранее предопределен.

– Давай, обойдемся без мистики, – предложил Карс. – Только факты. Без догадок и умозаключений.

– Хорошо, – вымолвил Аято. – Тасконец одинок и нуждается в помощи. Бог весть, откуда свалившиеся путешественники – последний шанс Картера повлиять на ситуацию.

– Звучит логично, но не убедительно, – проговорил властелин. – Наш поступок мне кажется наивным и безрассудным. И боюсь, группа жестоко поплатится за проявленную беспечность.

– Риск неизбежен, – вмешался Олесь. – Вы забываете еще одну немаловажную деталь. Оливия страшно одичала за прошедшие два века. Города и поселки были разобщены, оторваны друг от друга. Отряд легко маневрировал между ними. На Униме все иначе – сохранились государства, законы, относительно развитая инфраструктура. Пересечь герцогство, не привлекая к себе внимание, группе не удастся. Значит, нужно заводить полезные связи. Картер – фигура знаковая.

– И подозрительная, – добавил мутант.

– Возможно, – произнес русич. – Но причин для опасений нет. Легенда ничуть не пострадала. Скажем, что потерпели крушение, когда возвращались с Оливии. Пусть попробуют проверить…

Дискуссия продолжалась еще около часа, хотя уже давно потеряла смысл. Кто прав, а кто нет, решит время. Если Храбров и Аято ошиблись, значит, у отряда появятся дополнительные трудности.