Текст книги "Люди и дороги в моей жизни. Уроки судьбы"

Издания Центра

1. Вестник Международного Центра Арктической культуры и цивилизации. (под редакцией О.Ю. Голодец). – Москва – Дудинка, 2001. – 28 с.

2. Н.В. Ловелиус. Становление дендроиндикации как направления научных и прикладных исследований. СПб.: «Европейский дом». 2001. – 312 с.

3. Таймыр. Малочисленные народы. Природные условия. Фауна и флора. (под редакцией Н.В. Ловелиуса). – Санкт-Петербург – Хатанга.: Астерион, 2001. – 148 с.

4. Таймыр. Малочисленные народы. Природные условия. Фауна и флора // Второе издание, дополненное. (под редакцией Н.В. Ловелиуса). – Санкт-Петербург– Хатанга: Астерион, 2001. – 166 с.

5. Профессор Арсений Владимирович Шнитников. Учитель, наставник, вдохновитель. (под редакцией Н.В. Ловелиуса). – СПб.: Астерион. 2001. – 168 с.

6. Выдающийся ботаник-тундровед, почетный полярник Б.А. Тихомиров. (под общей редакцией Н.В. Ловелиуса). – Санкт-Петербург – Дудинка: Астерион, 2002. – 136 с.

7. OGDO AKSENOVA. The Collected Works. Сборник сочинений на 3-х языках. // Составители А. Барболина, С. Фудзисиро. – Токио, 2002. – 390 с.

8. Библиография ботанико-географических публикаций по Крайнему Северу (под редакцией Н.В. Ловелиуса). Вып. 1. Составитель А.А. Коннов. – СПб.: Астерион, 2002. – 60 с.

9. Верещагин Н.К… От андатры до мамонта. Путь зоолога. (ответственный редактор Н.В. Ловелиус). – СПб.: Астерион, 2002. – 336 с.

10. О мудром исследователе гор академике Е.В. Максимове устами учеников, соратников, друзей. Второе издание, исправленное и дополненное (под редакцией Н.В. Ловелиуса). – СПб.: Астерион, 2002. – 208 с.

11. Верещагин Н.К., Забродин В.А., Карбаинов Ю.М., Ловелиус Н.В., Тихонов В.Г. Овцебык в тундре России. Эксперимент XX века: возвращение вида на континент (под общей редакцией доктора биологических наук, академика Петровской академии наук и искусств Н.В. Ловелиуса). – СПб: Астерион, 2002.– 152 с. (на русском и английском языках).

12. Украинцева В.В… Растительность и климат Сибири эпохи мамонта. (ответственные редакторы Н.В. Ловелиус, Ю.М. Карбаинов). – Красноярск: Восточно-Сибирский филиал Международного института леса, 2002. – 192 с.

13. Барболина А.А… Программа общеобразовательных учреждений Трудовое обучение для сельских школ. Технология, V–VII классы. – Дудинка, 2002.

14. Материалы Международной научно-практической конференции «Биологические ресурсы Таймыра и перспективы их использования» (5–8 августа 2003 г. – Дудинка) // Под общей редакцией доктора биологических наук, академика Петровской академии наук и искусств Н.В. Ловелиуса. – СПб: Астерион, 2003. – 370 с.

15. «Огдоу Аксенова» (собрание сочинений долганской поэтесы на 2-х языках). // Составитель А.А. Барболина. – М.: Пента, 2003 г.

16. Барболина А.А… Картинный словарь долганского языка с приложениями (переиздание). – СПб, 2003. – 87 с.

17. Попов А.А… Долганы. Собрание трудов по этнографии. Т. 1, 2. Составитель А.А. Барболина. – СПб.: Дрофа. 2003. – 335 с.

18. Вестник МЦАК и Ц. Вып. 2. Дудинка – Санкт-Петербург, № 2. Дудинка – Санкт-Петербург. 2003. – 72 с.

19. Таймыр. Интеллектуальный потенциал. Под общей редакцией д.б.н. Н.В. Ловелиуса. Вып. 1. Дудинка – Санкт-Петербург. 2004. – 128 с.

К сожалению, в Администрации ТАО нет ни одного подразделения, где бы имело место понятие «наука», или назначен заместитель Губернатора, отвечающий за это направление, хотя на территории округа решается множество наукоемких проблем. Значительное время сотрудники Центра затрачивают на разработку проектов многочисленных документов, которые в последующем не всегда находят применение. Например, в поисках вариантов трансформации Центра в другую структуру новой Администрацией (заместитель губернатора В.Н. Морозов) было предложено составить проект Научно-исследовательского института, который мы назвали «Таймырский НИИ Арктических проблем». Для него был разработан Устав, штатное расписание и все необходимые для регистрации документы, но все не нашло поддержки Губернатора О.М. Бударгина. Олег Михайлович посчитал более нужным создание «Информационно-аналитического Центра социально-экономического развития региона» (устное задание 05 июля 2003 года). Оба документа были представлены мной О.М. Бударгину во время совещания у Губернатора 26.07.03 г., но не рассматривались. На этом совещании были поставлены перед Центром новые задачи, над выполнением которых сотрудники работали долгое время.

Нельзя не отметить, что отсутствие достойного материально-технического оснащения и бесконечные перемены местонахождения Центра (пять переездов за 2 года) существенно затрудняют и делают менее продуктивной нашу работу. В качестве примера можно привести неоднократное составление смет расходов при трех Администрациях на оснащение Центра, но ни одна из них не была подписана и реализована. Большая часть работ выполняется сотрудниками на собственной технике и за личный счет! Такое положение никак нельзя считать нормальным.

Существенными помехами в работе являются отсутствие транспортных средств и наличие абсолютно ветхой мебели, заимствованной, как правило, в различных коридорах; это объясняет убогий вид в помещениях Центра.

Нельзя считать нормальным пренебрежительное отношение к изданию Центром книг со стороны первых лиц округа. Приведу только один пример: на бюджетной комиссии (16.10.03 г.) в присутствии 7 членов комиссии и примерно 15 слушателей (государственных служащих, проходивших стажировку), господин Тарасов С.Г. заявил: «Вы публикуете книги для собственного удовольствия, а от Вашего Международного совещания (7–8 августа 2003 г. в Дудинке) вреда для Северных народов больше, чем пользы!»

Согласно протоколу совещания от 26.07.2003 года за № ОБ-115, Губернатором О.М. Бударгиным перед Центром были поставлены новые задачи:

• информационно– аналитическая работа по актуальным направлениям науки;

• формирование ежемесячного сборника научных достижений в мире;

• разработка и сопровождение регионально– целевых программ;

• подготовка концепций и конкретных предложений о переводе поселков на самоокупаемость;

• расширение объемов решаемых задач в части подготовки кадров для поселков;

• реализация идеи саморазвития, самообеспечения и комфорта в процессе становления и развития национальных культур.

Пренебрежительное отношение к нашему труду при условиях абсолютного неуважения к специалистам, судя по комментариям к моему отчету Губернатором О.М. Бударгиным (26.07.2003 г.), дает основание думать, что последняя из созданных Администрацией Губернатора А.Г. Хлопонина структур закончит свое существование в самое ближайшее время, так и не услышав ни одного доброго слова в адрес сотрудников Центра.

Учителя и наставники

Искренняя благодарность ко всем добрым и сильным людям, оказавшим мне в непростой, подчас суровой жизни, помощь и поддержку, научивших меня ремеслу и науке, заставившим поверить в себя должна была высказана мною им при их жизни. Но «большое видится на расстоянии». Прошло много лет прежде чем я осознал, как важны были их внимание и забота.

Евгений Владиславович Максимов

Для нашей группы на втором курсе географического факультета ЛГПИ им. А.И. Герцена Евгений Владиславович читал курс лекций. В моей памяти остался восторг от его увлеченности исследованиями горноледниковых районов СССР, о которых он говорил с детальными подробностями, вызывая у нас стремление идти за ним по неизведанным еще дорогам.

По-видимому, мое внимательное и восхищенное отношение к этим лекциям послужило поводом для приглашения в состав его ежегодной палеогляциологической экспедиции Е.В.Максимова ещё в 1958 г.

Принять его приглашение тогда у меня не было возможности из-за отсутствия денег на питание в период экспедиции, так как моего заработка в качестве тренера по боксу с почасовой оплатой хватало только на жизнь, а сбережений никаких не было.

Приглашение Евгения Владиславовича я смог принять только в 1963 г., когда успел окончить за 1961–1962 гг. спортфак нашего института. Продолжая учебу на третьем курсе геофака, работал преподавателем в штате кафедры физической подготовки и врачебного контроля Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова. Я шел сдавать досрочно по почвоведению, не раздумывая, ответил: «Если сдам экзамен – поеду».

Выйдя после экзамена из 428-й аудитории, я увидел ожидавшего меня Евгения Владиславовича, и меньше чем через сутки мы были в вагоне скорого поезда. Со студентами Колей Шумиловым, Ирой и Юрой Богач поезд уносил нас в Восточный Саян. Все ребята уже ранее работали с Евгением Владиславовичем в экспедициях и вели оживленные беседы о прошлых маршрутах, строили планы на очередные, просматривали журналы и оттиски статей, взятые с собой.

В журнале «Гляциология» я тогда прочитал интересную статью В.Н. Адаменко об использовании годичных слоев лиственницы для реконструкции горного оледенения на Полярном Урале и решил начать сбор образцов для аналогичной работы. Евгений Владиславович без всяких раздумий поддержал мое желание. Много позже я понял, что педагогический дар его строился на умении поддержать все здравые начинания или, как бы ненароком, выводить своих подопечных на пути решения проблем в новых направлениях научной деятельности, которые становились в дальнейшем частью их жизни или занимали всю жизнь, как это случилось со мной.

Для сбора спилов я купил ножовку и начал строить планы работы на верхней границе леса в Мунку-Сардыкском горно-ледниковом районе, куда мы отправились после краткосрочной остановки на горной метеостанции в исключительно симпатичном поселке Монды. В памяти остались звучавшие ночью голоса наблюдателей «…примите штормовые» и незабываемые впечатления от тяжелых маршрутов по долинам рек: Иркут, Жахой, Бурятская Ока, компенсируемые приветливостью людей в поселках Монды, Орлик, Кырен, с которыми мы встречались в дни отдыха.

Сбор образцов на верхней границе леса в горах Восточного Саяна оказался только началом в этом сезоне и был продолжен в Кодарском горноледниковом районе в этом же сезоне 1963 г. Дорога туда лежала через Читу, где мы нашли приют и все человеческие условия в доме моих друзей Владимира Горбунова и его милой жены Людмилы.

Академик Петровской академии наук и искусств Е.В. Максимов.

Евгений Владиславович Максимов в полевой форме.

Хозяева уехали отдыхать на берег Черного моря, а в наше распоряжение оставили на главпочте «до востребования» на мое имя ключи. Их дом был великолепный «базовый лагерь», как мы его окрестили, откуда вылетали в Чарскую котловину и возвращались перед отъездом в Ленинград, когда Володя и Люда были уже дома. Они окружили нас вниманием и заботой, которые могут быть получены от сибирских старожилов, владеющих всеми премудростями бережного отношения к путнику, а тем более к друзьям. Люда всю жизнь преподавала русский язык и литературу в вузах Читы. Она с восторгом относится к русской литературе к Некрасову, а отец Евгения Владиславовича – некрасовед! Их беседам с Евгением Владиславовичем не было конца. Володя – преподаватель физической культуры, тренер и судья всесоюзной категории по боксу, с которым мы знакомы еще с 1952 г. Он был другом моего тренера Ростислава Владимирвича Костылева и судил первенство Центрального Совета «Трудовых резервов» в Ростове-на-Дону, где я выступал за команду г. Владивостока. Володя впоследствии стал моим другом и единомышленником на всю жизнь.

Перелет в Чарскую котловину проходил на самолете АН-2, который, пройдя над отрогами хребта Кодар, так стремительно сбрасывал высоту, что казалось это падение в бездонную яму, но через несколько минут он уже бежал по берегу реки Чары, заменявшую тогда взлетную полосу аэродрома. С тех пор минуло почти 40 лет, а впечатления от первой экспедиции остались в памяти во всех мельчайших подробностях, но не о них сейчас рассказать моя задача.

Эти снимки частично показывают трудные горные тропы Евгения Владиславович Максимова.

За прошедшие годы по-иному стал восприниматься образ Евгения Владиславовича, которого я знал в аудиториях географического факультета института им. А.И. Герцена, Русского географического общества, Ленинградского университета и особенно в экспедициях, где обстановка чрезвычайно высокой ответственности за людей, требовавшая жесткой организации работы, делала его другим. Здесь очень четко определялась его миссия вожака, обладавшего уже к тому времени огромным запасом знаний о горноледниковых районах СССР и других стран; всех он стремился ввести в «лабораторию» своих грандиозных мыслей и планов.

Мне – новичку в этих экспедициях – отводилось больше внимания на маршрутах и во время отдыха, чем остальным. При этом талант выдающегося исследователя и педагога, которым, безусловно, был наделен руководитель экспедиции, давал ему возможность преподнести представления даже о весьма сложных процессах и явлениях в доступной для понимания форме. Оглядываясь на далекое прошлое своей учебы на географическом факультете, могу сказать, что близким к Евгению Владиславовичу даром доносит до студентов весьма сложные представления о природных процессах и явлениях простым и доступным языком обладал только один человек – профессор Леонид Павлович Шубаев. По поводу некоторых сравнений, приводимых Леонидом Павловичем, с «оглоблей», «хомутом» или «телегой» студенты часто шутили, но его лекции по общему землеведению были понятны и всем нравились.

Манера доводить до подопечного большой объем сведений была у Евгения Владиславовича такой, что я никогда не чувствовал какого-либо дискомфорта от его высочайшей осведомленности во всех проблемах, в которые он хотел ввести. Чуткое обращение со всеми во время маршрута и в экспедиционном быту было организовано так, что находилось место каждому для «подвигов» по сбору дров, установке палаток, разведению костра, приготовлению нехитрой еды в полевых условиях. Совершенно особое место занимали беседы у костра после ужина, если была возможность собрать дрова. Когда уходили выше верхней границы леса – их несли с собой, так как никаких примусов не было. Вечером, как правило, Евгений Владиславович обсуждал со студентами итоги маршрутов дня или занимал время воспоминаниями об экспедициях прошлых лет. В таких воспоминаниях он рассказывал о сложных эпизодах в маршрутах, раскрывая пути выхода из каждого из них. По сути дела, это были прекрасные образовательные лекции – беседы, позволяющие ему раскрыть перед нами грани еще не решенных научных проблем в науках о Земле и Космосе.

Удивительный дар великолепного рассказчика в сочетании с прекрасной манерой говорить, давали ему полную власть над слушателями в аудитории любого масштаба. Так через два с небольшим месяца был пройден мной курс введения в экспедиционную деятельность с получением представлений об огромном диапазоне возможностей для творчества, если обрести необходимые навыки и знания. В маршрутах мне помогала прекрасная физическая подготовка. Это было замечено Евгением Владиславовичем, и уже в Кодарском горно-ледниковом районе он мне разрешал самостоятельные маршруты с Николаем Шумиловым. Николай был наиболее подготовленным к решению проблемы образования ригельных комплексов горного оледенения, а Евгений Владиславович неустанно заставлял его думать над этим. В дальнейшем Н. Шумилов защитил эту тему в качестве кандидатской диссертации.

Глубокие и обширные знания ритмической системы развития горного оледенения вели Евгения Владиславовича в новые ранее неизведанные края, о чем он охотно рассказывал в первые часы маршрутов и во время отдыха. При всей красоте гор Восточного Саяна маршруты в целом были тяжелые. И только благодаря отдыху в Чите мы были готовы к новым походам из Чарской котловины к ледникам хр. Кодар. В эти годы здесь вели интенсивные исследования десятки экспедиций со всей страны, они готовили научное обоснование для проекта строительства БАМа.

Вела свои работы и экспедиция якутского Института мерзлотоведения СО АН СССР, возглавляемая прекрасным географом-мерзлотоведом, доктором географических наук, заведующим отделом геокриологии Игорем Александровичем Некрасовым. Однажды он пытался нам помочь на одном из маршрутов, но на первом же переходе через речку его вездеход потерял гусеницу, и все мы ныряли вместе с ним, чтобы найти ее на быстром течении. Спустя несколько часов гусеницу удалось зацепить. Но за время поиска все сильно продрогли, пришлось возвращаться в Чару, чтобы на следующий день уже без помощи вездехода уходить в горы. Контакт с Игорем Александровичем Некрасовым оказался весьма полезным в дальнейшем.

Рабочий регламент на маршруте был стандартным: 3 часа ходовых с перерывом после каждого часа 30 минут, обеденный привал на 1 час и после него еще два ходовых часа с перерывами 1 час. Запомнилось мне несколько крылатых выражений Евгения Владиславовича: а) «чем меньше в экспедиции используется техника для передвижения вездеход, машина, вертолет, самолет и даже лошади), тем содержательнее оказываются наблюдения на маршруте»; б) «в маршрут продолжительностью в 10–15 дней нужно брать столько груза, чтобы хватило еды и одежды, снаряжения, палаток на все случаи жизни». Одним словом, рюкзаки у нас были весом около 30 кг; в) «рюкзаки у всех членов экспедиции должны быть примерно равными по весу, конечно, с учетом самочувствия спутников». Себе никаких поблажек Евгений Владиславович никогда не давал. В итоге нагрузки полевого сезона приводили к потере им веса до 15 кг и более.

После нескольких трудных эпизодов в двух районах я понял, насколько сложна роль руководителя экспедиции, какими качествами он должен обладать. Главными из них я бы назвал: надежность и высокое чувство опасности. Вести за собой молодежь неизведанными еще тропами к высотам освоения гор могут только прирожденные вожаки, таким и был наш Евгений Владиславович. И совсем не случайно к нему тянулись, за ним шли студенты и аспиранты географы и биологи. После прохождения курса «юного» путешественника в Восточном Саяне и Кодаре я твердо решил после окончания географического факультета оставить свою профессиональную занятость в спорте и посвятить жизнь физической географии.

Осуществить свой план переключения на новый вид деятельности удалось в 1965 г. с переходом в лаборанты на кафедру физической географии ЛГПИ им. А.И Герцена, которую тогда возглавлял профессор Александр Михайлович Архангельский. Меня рекомендовал ему Евгений Владиславович. На мой взгляд, это был тогда единственный путь для постижения основ полюбившегося мне нового дела. Мой приход на факультет Евгений Владиславович благословил и постоянно интересовался всем, что я делал. Особое место в учебном процессе студентов-географов занимала полевая практика на географической станции «Железо». Занятия здесь были приближены к экспедиционным, а общение с преподавателями во время работы и в быту, исключало многие формальности. Мне пришлось выполнять обязанности старшего лаборанта и снова пригодились житейские навыки и отличная физическая подготовка. Позднее здесь же я выполнял обязанности начальника практики, наблюдателя на метеостанции и даже исполняющего обязанности начальника географической станции, когда ее истинный хозяин, великолепный человек и созидатель этой базы, полковник в отставке Константин Петрович Носов уезжал в отпуск.

Профессор Александр Михайлович Архангельский.

На практике, как и в институте, Евгений Владиславович пользовался особым почитанием студентов, так как его притягательная простота в общении с ними и доступность, вместе с неподдельной любовью к ним, выделяли его из среды всех преподавателей, обладающих также высокими профессиональными качествами. Одним словом, его любили студенты и рабочие станции.

Не могу не отметить, что первая рецензия в жизни на текст моего доклада по Восточному Саяну была получена (по рекомендации аспиранта биофака Владимира Васильевича Донцова от профессора Юрия Сергеевича Григорьева (кафедра ботаники). Впервые от него последовало приглашение в аспирантуру, поддержанное профессором Аникиевым Владимиром Васильевичем, занимавшим тогда должности заведующего кафедрой общей ботаники и заместителя ректора по научной работе. По их инициативе мне дали возможность сдать вступительные экзамены по английскому языку и истории КПСС без уведомления геофака, Но меня на биологический факультет с географического меня не отпустили. Сдав экзамен по специальности «физическая география», я был зачислен на заочное отделение аспирантуры и продолжал работать на кафедре в должности старшего лаборанта – заведующего кабинетом физической географии.