Текст книги "Томас Эдисон. Изобретатель и новатор. Маленькие рассказы о большом успехе"

26. Первая собственная компания

Он прибыл в Нью-Йорк весной 1869 года морем. В кармане ни цента. «Позавтракав» чашкой бесплатного чаю, перехваченной у добросердечного торговца бакалейной лавки, Томас отправился в контору «Вестерн Юнион», рассчитывая получить там место телеграфиста. Но на этот раз его не приняли, зачислив лишь в кандидаты.

Помог Хетчинсон, тот самый товарищ и соперник по Бостону. Он свёл Эдисона с Франклином Попом, тоже телеграфистом, который участвовал в неудачных испытаниях дуплексного телеграфа. У Томаса был повод обижаться на Попа – это был именно тот несообразительный телеграфист, «зарезавший» испытания. Но Эдисон обладал отходчивым характером.

Поп работал в компании «Голд Индикейтор», выпускавшей механические сигнализаторы цен на золото. Когда Томас пришёл на фирму, её владелец доктор Лоу, в прошлом сам вице-председатель биржевого комитета, был в панике – остановился принимающий аппарат. Эдисон сразу смекнул в чём дело – сигнализатор работал по принципу телеграфа.

– Я знаю, в чём причина поломки, – сказал, наконец, Томас. – Один из проводов застрял между шестернями.

– Так почините! – воскликнул Лоу.

В тот же день Эдисон получил работу…

Однако, в качестве служащего Эдисон проработал лишь несколько месяцев. 1 октября 1869 года Томас основал свою первую фирму «Поп, Эдисон и компания». Поп осуществлял руководство делами. Эдисон занимался изобретательством. Третьим учредителем был Ашлей, владелец газеты «Телеграфист». На Ашлея возлагался рекламный отдел.

27. Биржевой тиккер

Чем новая фирма собиралась заниматься? Внедрением усовершенствованного биржевого сигнализатора. Этот сигнализатор, названный Эдисоном «биржевым тиккером», существовал во множестве вариантов. Но надёжностью и простотой отличался лишь прибор Эдисона, созданный на основе тиккера Фрэнка Попа, который, в свою очередь, взял за основу сигнализатор доктора Лоу.

Относительно простой механический прибор, вариант телеграфного аппарата, призванный оперативно сообщать абонентам о биржевых колебаниях курсов валют и стоимости золота. На первоначальном этапе речь шла именно о золоте, на котором в то время и строились биржевые спекуляции. Забегая вперёд, скажем, что тиккер Эдисона прослужил верой и правдой долгие десятилетия и был заменён модернизированным аналогом, в котором, опять же, легко угадывалась конструкция эдисоновского аппарата.

Уже от имени собственной компании Эдисон обратился к потенциальным покупателям, которые могли быть заинтересованы в тиккере. Первой было общество «Голд энд Стокк телеграф компании».

Президент компании генерал Маршалл Леффертс заявил молодому Эдисону, что намерен купить и сам тиккер, и все усовершенствования его конструкции.

– Какую сумму вы желаете получить? – спросил генерал.

Эдисон молчал. Он хотел запросить 5 тысяч долларов, но был готов снизить её до 3 тысяч, чтобы не потерять выгодный заказ. Леффертс ждал. Наконец, Эдисон сказал:

– А сколько вы могли бы заплатить?

И Леффертс произнёс совершенно невероятное:

– 40 тысяч вас устроит?

Эдисон едва не лишился сознания…

28. Сумасшедшие деньги

Прижимая только что выписанный чек, Эдисон бросился в банк, желая получить всё до цента наличными. В банке долго разглядывали чек. Потом сказали, что не хватает подписи. Томас бросился назад к Леффертсу, возмущаясь прямо с порога – мол, какого чёрта вы выписали мне недействительный чек. Леффертс быстро понял, в чём дело. Оказалось, что Эдисон из-за своей глухоты не расслышал кассира. На чеке нужно было расписаться получателю – ему, Томасу Эдисону. Чтобы молодой изобретатель снова не угодил в нелепую ситуацию, генерал послал с ним своего служащего. С грехом пополам Эдисон свои деньги получил.

Он получил всё до цента, но… мелкими купюрами. Кассир банка, поняв, кто перед ним, решил поиздеваться. И выдал такое количество мелких бумажек, что они заполнили все карманы Томаса.

Домой Томас добрался почти бегом. Он боялся, что полиция примет его за грабителя. Всю ночь он просидел в своей комнате взаперти, охраняя несметные сокровища. К утру он был так вымотан, что отправился к Леффертсу за помощью. И только тут узнал «великую истину». Оказывается, все эти деньги можно положить в банк на… свой счёт. Генерал же помог осуществить эту смелую идею, снова послав с Эдисоном своего служащего.

Так у Томаса появился собственный банковский счёт. Это случилось в 1870 году. Пройдёт всего несколько лет, и Эдисон станет очень богатым человеком. Правда, сам он этого не заметит. Деньги для него не имели особого значения.

29. Финансист

Если в технике Эдисон был гением, то в области финансов был не просто неудачлив, он был… наивен.

Его бухгалтерия заключалась в очень простой последовательности действий. Записки с перечнем доходов он накалывал на один гвоздь, вбитый над рабочим столом, записки с перечислением расходов – на другой. Когда Эдисон окончательно запутался в финансовых делах своей компании (а это были уже три мастерские по выпуску тиккеров, в которых работали 150 рабочих), он пригласил профессионального бухгалтера.

Фирма находилась на грани банкротства – Эдисон сильно задолжал кредиторам. Бухгалтер снял с гвоздей ворох листочков и занялся подсчётами. Вскоре оказалось, что компания располагает 3 тысячами долларов прибыли. Однако, дальнейшие подсчёты показали убыток в 5 тысяч долларов. Окончательный баланс «спас» компанию – у Эдисона оказалось 7 тысяч долларов прибыли…

А вот другой показательный случай. Эдисон собрался продать угольный микрофон компании «Вестерн Юнион» за 25 тысяч долларов. Но руководство компании опередило Томаса, предложив 100 тысяч. Тогда Эдисон в свойственной ему парадоксальной манере предложил «Вестерн Юнион» выплатить не всю сумму разом (мол, боюсь всё потратить), а растянуть её на 17 лет, выплачивая по 6 тысяч долларов в год. Компания с радостью согласилась. Положив 100 тысяч в банк, она в течение 17 лет аккуратно выплачивала Эдисону полагающиеся 6 тысяч. А по истечению срока закрыла счёт, получив, таким образом, изобретение Томаса… бесплатно!

30. Без матушки

В течение 1870 года в жизни Эдисона изменилось очень многое. Его дело процветало. 30 октября он написал отцу о том, что в его мастерских в Ньюарке уже работает полторы сотни рабочих. «Я стал теперь тем, что вы, демократы, называете „раздувшийся восточный предприниматель“», – писал Томас. Он настолько был увлечён своей работой, что проводил на фирме по 20 часов в сутки, выматывая и себя, и своих сотрудников. Тем не менее люди к Эдисону шли сплошным потоком. Он уже мог отбирать лучших из лучших. И не пренебрегал такой возможностью.

В 1871 году Эдисон познакомился с очаровательной девушкой – Мэри Стиллвелл (позже она была принята Эдисоном на работу). И это обещало важные перемены в личной жизни Томаса.

Наконец, он увлёкся разработкой автоматического телеграфа, который повышал скорость передачи сообщений в 5 раз – до 200 слов в минуту (максимальная скорость при ручной передаче 40—50 слов в минуту) на расстояние в 250 миль. К слову – впоследствии скорость передачи автоматического телеграфа Эдисона возросла до… трех тысяч слов в минуту.

Не хватало лишь одного – возможности съездить к родителям, обнять стариков, позаботиться о них…

И тут как гром среди ясного неба – в апреле 1871 года умерла Нэнси Эдисон. Томас бросился в Порт-Гурон. Горю его не было предела. Долгие годы Томас корил себя за то, что уделял матушке так мало внимания. И называл её своим главным учителем, определившим его, Томаса Эдисона, судьбу.

31. Мэри

С Мэри Стиллвелл Эдисон познакомился совершенно случайно. Однажды вечером, закончив работу, Томас собрался идти домой. Он вышел на улицу. Накрапывал дождь, который через мгновенье пролился на землю щедрым весенним ливнем. Эдисон решил переждать несколько минут. И тут он заметил, что стоит под навесом подъезда не один. Рядом перешёптывались две совсем ещё молоденькие девушки. Зонта у них не было.

Разговор завязался сам собой. В конце концов Томас раскрыл свой зонт и предложил девушкам проводить их домой. Это были Мэри и её сестра Алиса, которые по каким-то делам задержались в воскресной церковной школе до самого вечера.

Случайно или нет, но потом состоялась ещё одна встреча. И ещё. И встречи эти превратились в свидания. А потом Эдисон, у которого совершенно не было времени на ухаживания (а отказаться от них он уже не мог), предложил Мэри устроиться в его мастерские, тем более что она неплохо рисовала и могла бы трудиться в качестве чертёжницы. Мэри согласилась.

Так начался их роман – нежный, трогательный и немного странный. Странный, потому что Мэри и Томас проводили много времени вместе, они работали практически за одним столом, но поговорить вдоволь не могли. И тогда Томас научил Мэри… телеграфной азбуке. И они стали тихонько перестукиваться по столешнице. И товарищи Эдисона, все как один опытные телеграфисты, делали вид, что ни слова из их любовного разговора не понимают.

32. Молодая семья

Они уже были близки и строили общие планы. Уже планировали свадьбу. Эдисон очень страдал от мысли, что для бракосочетания и традиционного в таких случаях свадебного путешествия ему придётся пусть и на время оставить мастерские в Ньюарке, но… он этого хотел сам, причём, очень. И тут случилась беда – умерла матушка Томаса Нэнси. Свадьбу пришлось отложить хотя бы на полгода – из уважения к памяти покойной.

Томас и Мэри поженились в декабре 1871 года. Свадебное путешествие тоже было – недалеко, в Бостон, к старым друзьям Эдисона. А потом Томас снял хорошую квартиру, перевёз туда свой немудрёный холостяцкий скарб, Мэри и её сестру Алису.

О том, что Алиса может жить отдельно, речи не шло – стоило Мэри лишь заикнуться об этом, как Эдисон тут же согласился. Это было хорошее решение. Из-за своей загруженности работой Томас крайне редко бывал дома. Мэри коротала дни не в одиночестве – с ней рядом была сестра Алиса, с которой Мэри была очень дружна.

К слову – Томас Эдисон часто попадал в неловкие ситуации в отношениях с Мэри. К примеру, сразу после бракосочетания он отправился в свою мастерскую, сказав, что ему надо закончить небольшое, но не терпящее отлагательства дело. И пришёл домой только глубокой ночью. Эдисон просто забыл о… собственной свадьбе. И Мэри не обиделась. Она на него вообще никогда не обижалась – очень быстро, ещё до супружества, она поняла, с кем имеет дело. Поняла и – приняла.

33. Супруги Эдисоны

Увлечённый своей работой талантливый мужчина очень часто получает от судьбы награду в виде семейного счастья. Конечно, случаются и исключения. Но те, кто добивается успеха, обычно обладают сильным характером. А потому женщин выбирают мягких и уживчивых… Почему так происходит? Наверное, такому человеку, как Томас Эдисон, просто некогда было сосредотачиваться на каких-то психологических тонкостях совместной жизни. За годы брака с Мэри они ни разу не поссорились. Кстати, во втором браке история повторилась, хотя вторая супруга Эдисона Мина обладала гораздо более сильным характером.

Как бы там ни было, а их брак можно назвать очень счастливым. Мэри в буквальном смысле посвятила свою жизнь великому супругу. Томас часто ночевал в мастерской, а потом и в своей лаборатории. И Мэри не обижалась. Просто приходила на работу к Томасу, приносила бутерброды, чтобы он и его товарищи немного поели. И, случалась, насильно укладывала мужа на кушетку в его кабинете (а то и прямо на рабочий стол), укрыв пледом и заставив поспать хоть пару часов.

Они были близки и дружны. Мэри обладала лёгким общительным характером. В доме у Эдисона бывало много гостей и уж точно все его товарищи по той первой изобретательской команде, которая со временем стала легендарной. Мэри всех принимала, угощала, со всеми находила возможность поговорить.

Их дом всегда находился в состоянии «лёгкого бедствия». Культа строгого порядка в первой семье Эдисона не было.

34. Старшие дети Томаса Эдисона

Два с половиной года Эдисоны ждали первенца. Наконец, в 1873 году на свет появилась дочка, которую назвали Марион в честь старшей сестры Томаса. Второй ребёнок Эдисонов, сынишка Томас Альва Эдисон-младший, полный тёзка отца, родился через три года после Марион, в 1876 году. Ещё через два года, в 1878 году, родился младший сын Вильям.

При занятости Томаса Эдисона можно предположить, что воспитанием детей он занимался мало (если, вообще, занимался). Так, в общем-то, и было. Но тут следует отметить тактичность и терпение Мэри – она никогда не обвиняла мужа в невнимательности или в пренебрежительном отношении к семье. Справляться с воспитанием детей ей помогала сестра, которая жила в доме Эдисонов до самой кончины Мэри. А из Нью-Йорка в Ньюарк, а потом и в Менло-Парк частенько приезжала матушка Мэри – бабушка Стиллвелл, у которой с талантливым зятем сложились теплые и даже дружеские отношения.

В семье царила атмосфера лёгкой иронии. Эдисона с лёгкой руки его соратников очень рано стали называть «Стариком». И дети рано переняли эту кличку, хотя в глаза так не называли. А Томас придумал старшей дочери и Томасу-младшему смешные и вполне «телеграфные» домашние прозвища. Дочь он называл Точкой, а сына – Тире.

Не обошлось, конечно, и без любимчиков. Больше остальных Эдисон любил старшую дочь Марион. Особенно их сблизило общее горе – смерть Мэри.

35. Отец

Устроившаяся личная жизнь стала для Эдисона настоящим источником энергии – женившись, он в буквальном смысле набросился на работу. Автоматический телеграф, изобретение парафинированных карт для быстрой передачи больших объёмов сообщений, расширение мастерских в Ньюарке – их уже было пять – первая поездка в Лондон (в 1873 году, она не принесла какого-либо успеха) для демонстрации автоматического телеграфа, работа над квадрадуплексной системой (успешно внедрённой в США). И результат – 45 патентов за три года…

Но чем больше Эдисон работал, тем ясней осознавал, что один в поле не воин. Ему нужны были не мастерские со штатом помощников и рабочих. Ему нужна была мощная команда единомышленников – инженеров и конструкторов. Команда, которая смогла бы решить любую поставленную перед ней задачу… Эдисон задумался о расширении своего дела. Но сначала надо было устроить судьбу отца.

После смерти жены Сэм Эдисон жил у старшего сына Вильяма. Но жилось ему неуютно – Сэм чувствовал себя престарелым нахлебником. А тут письмо от Томаса: «Мне бы хотелось, чтобы вы приехали сюда помогать мне в лаборатории. Я плачу сейчас 12 долларов в неделю только за содержание в порядке и чистоте аппаратуры. Вы бы могли жить со мной или где пожелаете, и я буду платить вам 20 долларов в неделю».

Сэмюэль подумал, подумал. Собрал пожитки в большой чемодан, да и подался в Нью-Йорк.

36. Менло-парк

Это был не первый приезд к сыну. Сэм Эдисон был человеком серьёзным. И вот так, ни с того, ни с сего, серьёзного решения принять не мог. Он приезжал к Томасу в Ньюарк, развеселив публику (и угодив в газетную заметку) тем, что опоздав на паром, перевозящий жителей Нью-Йорка в Джерси-сити, разбежался и… перепрыгнул расширяющуюся полосу воды, отделяющую судно от причала. И это в преклонные годы – Сэму уже было за 70. Могучий был старик.

Сэм сразу получил в доме Томаса комнату и тут же включился в работу. Он взял на себя хозяйственные дела сына, помогая ему разобраться в мелких расходах.

А потом Томас поделился с отцом своей идеей создать большую лабораторию, изобретательский центр. Сэм запряг в фургон лошадь и отправился в неспешное двухнедельное путешествие по окрестностям Нью-Йорка. Вернулся, сообщив Томасу, что подыскал милое местечко в 25 милях от мегаполиса. Эдисон-младший был заинтригован. И тут же отправился с отцом в Менло-Парк. Место ему очень понравилось. И Томас развернул бурную деятельность по строительству по-настоящему большой и хорошо оборудованной лаборатории в этом дивном месте.

Руководил строительством дома и лабораторий старый Сэм Эдисон. Он переселился во времянку и каждый день с блокнотом и карандашом в руках бродил по стройке. Похоже, Сэм был очень доволен переменами в своей жизни. рядом с сыном он провёл остаток дней, до самого конца оставаясь дельным помощником Томаса.

37. Эдисон и его команда

Постройка особняка в Менло-Парке началась в январе 1876 года, а завершилась в марте того же года. Больше месяца заняла покраска и обустройство дома. Эдисон нанял целую армию рабочих, сгорая от нетерпения. В мае 1876 года семейство Эдисонов переселилось из Ньюарка в новый дом в Менло-Парке. И начался новый, самый плодотворный период в жизни Томаса Альвы Эдисона.

Сюда же в Менло-Парк переехали самые близкие помощники Эдисона – мастерские в Ньюарке были поручены заботам управляющего и относительно небольшого штата инженеров. Порядки в Менло-Парке были сразу же изменены – в дом не допускалась пресса, особняк и пристройки были окружены забором, а попасть к Эдисону можно было только по специальной договорённости. Полностью избавленный от бытовых забот, от текучки ньюаркских мастерских (заметим – всё так же выпускавших тиккеры и телеграфное оборудование), Эдисон полностью сосредоточился на изобретательской деятельности. И вскоре Менло-Парк стал выдавать один за другим новые и новые изобретения. Бюро патентов заработало с удвоенной энергией – Эдисон получал патенты десятками.

Ясно, что Эдисон работал не один. В том-то и заключалась идея – создать изобретательский центр, «фабрику» изобретений, на которой трудились бы самые талантливые инженеры Америки. Рядом с ним на том начальном этапе трудились: Людвиг Бем (стеклодув), Джони Грифин (телеграфист, дослужившийся до должности директора телеграфа), Джон Лоусон (личный секретарь Эдисона и его ближайший друг). Затем к команде «отцов-основателей» присоединились Уильям Эндрюс и Чарльз Кларк, Джон Либ, Эдвард Ачесон, Эдвард Никольс, Уильям Гаммер с братом Эдвардом Гаммером. И один из главных помощников Эдисона – Чарльз Бэчлор… Десятки одарённых, ярких людей, для которых Эдисон был и учителем, и руководителем.

38. Первый в мире исследовательский центр

Главное здание центра в Менло-Парке представляло собой особняк в два с половиной этажа. На нижнем этаже была контора и отделённая от неё перегородкой библиотека. За библиотекой – большая комната со столом на кирпичных, врытых в землю, стойках. Этот стол предназначался для экспериментов с чувствительными приборами. За перегородкой располагалась химическая лаборатория с муфельными печами и вытяжными шкафами.

Второй этаж дома занимала одна просторная светлая лаборатория площадью в 225 квадратных метров с окнами на всех стенах. Именно здесь проводились наиболее важные опыты. Эта комната соединялась проводами с нижней лабораторией, поэтому электрические измерения могли проводиться дистанционно. У стен верхней лаборатории располагались полки с химическими реактивами. Отдельные полки были отведены под книги. На нескольких длинных столах, установленных здесь, были расставлены электрические приборы и инструменты – микроскопы, спектроскопы, гальванометры. Позже появился телефон. В конце светлой комнаты располагался орган. А за ним стеклянный ящик с драгоценными и редкими металлами, химикалиями и материалами.

Спустя два года Эдисон расширил лабораторию – он заказал постройку одноэтажного отдельного здания для динамо-машины и парового двигателя, приводящего её во вращение. Затем к этому кирпичному зданию он пристроил помещение для силовой станции из восьми динамо-машин с приводом всё от того же парового двигателя.

39. Общежитие талантов

В том же 1878 году Эдисон построил ещё одно здание – выставочный павильон, в который Томас приглашал предпринимателей и гостей Менло-Парка. Затем на территории участка появились столярная мастерская, сарайчик с газолиновой установкой для освещения комплекса – до создания первой электроосветительной системы. Позднее этот сарай Эдисон переделал в маленькую стеклодувную мастерскую, а до этого выдувал колбы для первых ламп в крошечной фотостудии.

За лабораторией простирался лес, в котором Эдисон и его инженеры при наличии свободного времени могли немного развеяться, погулять…

А где они жили? В комплекс исследовательского центра в Менло-Парке входило одно довольно большое здание, которое Эдисону не принадлежало. Этот дом располагался в стороне. Тридцать комнат с обстановкой и всеми мыслимыми удобствами предназначались для инженеров команды Эдисона. Здесь они жили, спали, отдыхали, когда появлялась возможность отвлечься от работы. Этот дом, который назывался пансионом, стал первым в мире жилым помещением, получившим электрическое освещение. Достаточно комфортабельный, светлый, тёплый, этот дом большую часть времени был пуст и тих.

Как и сам Эдисон, его помощники работали по 19—20 часов в сутки, без выходных и отпусков. Все напряжённо делали общее дело. И что примечательно – конкурс на место в лаборатории был просто невероятным. Многие из тех, кто мечтал работать с Эдисоном, получили от него отказ. И никто из принятых на работу не роптал. Ибо эта работа была очень и очень интересной.