Текст книги "Всю жизнь за синей птицей"

С большим успехом теннисисты «Спартака» выступали в 40-50-х годах. Главным образом это были московские спартаковцы, мои друзья-товарищи, о которых мне и хочется рассказать подробнее.

В «Спартаке» была сильная команда: здесь играли большие мастера, и поучиться можно было многому. Юрий Блиох, великолепно играющий с задней линии, у него были точные удары с обеих рук, манера игры напоминала стиль Бориса Новикова, выдающегося советского теннисиста. Блиох был сильный соперник. Грозным был заслуженный тренер СССР А. Вельц, игрок быстрый, бесстрашный. В ту пору он еще играл в футбол, а главное, был одним из лучших хоккеистов (русский хоккей). Его реакция, быстрота, смелость, неожиданные ходы на ледяном поле и теннисном корте поражали. Следить за его игрой было очень интересно, он умел не только атаковать, но и защищаться. Не случайно чемпион по теннису француз Анри Коше взял себе в партнеры – во время показательной встречи с Е. Кудрявцевым и Э. Негребецким – именно Вельца и не пожалел об этом. Вельц играл блестяще, а его броски вдоль сетки (так играл в нашей стране только один Вельц!) покорили сердца любителей тенниса.

Лидером «Спартака», конечно, был Зденек Зигмунд, к великой печали многочисленных друзей и почитателей его таланта трагически погибший в результате авиационной катастрофы.

Многократная чемпионка Советского Союза, заслуженный мастер спорта Надежда Белоненко на протяжении многих лет была лидером женской команды «Спартака». Она играла с задней линии, играла точно. Ее длинные, сильные удары то в правый, то в левый угол площадки доставляли немало беспокойства всем ее соперникам. Варьируя силу и глубину удара, применяя часто укороченные мячи, она заставляла соперниц передвигаться по площадке не только вдоль задней линии, но вперед-назад. Но главное преимущество Белоненко перед всеми – это ее характер, настоящий спортивный характер, пример для всех и поныне. Ее игра отличалась неиссякаемой волей к победе. Она сражалась за каждое очко, за каждый мяч. И свой основной недостаток, относительно слабую игру у сетки, компенсировала настойчивостью в борьбе, хорошей физической подготовкой и жаждой победы.

Интересно играла еще одна наша чемпионка СССР – Маргарита Емельянова. Когда ей было 13 лет, ее первые матчи заставили говорить о ней весь спортивный мир. Выходя на корт, она искала борьбы, атаковала, стремилась навязать сопернику свою волю. Неудивительно, что через несколько лет молодой мастер спорта участвовала в первом международном соревновании советских теннисистов в Польской Народной Республике, выступала не среди девушек своего возраста, а в команде взрослых, вместе с неоднократной чемпионкой, ленинградкой Галиной Коровиной.

Чемпионкой же Советского Союза Маргарита Емельянова стала значительно позже. Емельянова – это атака. Она всегда рисковала, даже там, где мало кто отваживался на риск. Не раз ей пришлось поплатиться за слишком смелую игру. Но зато каждый раз, уходя с площадки победительницей, она могла сказать, что не противник проиграл, а она выиграла. Но когда в судейских протоколах зарегистрировали несколько поражений этой теннисистки, ее успехи стали меркнуть. За нею даже утвердилась репутация ненадежного, капризного игрока.

Весной, перед началом сезона 1957 года, Емельянова вдруг исчезла из Москвы. Одна где-то на Рижском взморье готовилась она к предстоящим схваткам. Только письма заслуженного тренера РСФСР Евгения Михайловича Ларионова, с которым их пути давно уже разошлись, но который по-прежнему оставался любимым учителем, служили путеводными вехами в занятиях.

Первый турнир сезона в Риге и первая блестящая победа. В июле – чемпионат столицы, и снова Емельянова забирает приз. В ее активе победы над всеми без исключения сильнейшими мастерами страны.

Наконец чемпионат страны в Тбилиси. Ни новый мастер, способная 16-летняя москвичка Анна Дмитриева, рвущаяся к победе, ни искушенная в боях Вера Филиппова с ее сильными ударами и на редкость коварными «ползучими» мячами, ни экс-чемпионка СССР Елизавета Чувырина со своим опытом, мастерством – никто не смог устоять против атак Маргариты Емельяновой, завоевавшей золотую медаль и почетное звание чемпионки Советского Союза 1957 года.

И вот улыбающаяся, усталая Рита стоит в кольце фоторепортеров и неуверенным голосом говорит то, что обычно говорят в таких случаях.

В нашей команде были сильные теннисистки: 3. Мейльман (Черятова), А. Нифонтова (жена Зигмунда), К. Борисова, Н. Грингаут, К. Тикстон (родная сестра братьев Старостиных). Такой сильной командой можно было бы все время побеждать, однако наши любимые Спартаковки частенько терпели поражение от команды «Динамо», и оправдать их в этих случаях было просто невозможно.

Ох уж этот женский характер! Слезы, обиды, огорчения, да и многое другое – все это и влияло на ход командной борьбы.

Хотя в личных соревнованиях теннисистки «Спартака» были всегда в числе ведущих, особенно Клавдия Борисова и Антонина Нифонтова, взявшая после гибели мужа его фамилию. В смешанных соревнованиях особенно успешно играла Антонина Зигмунд (Нифонтова).

Следующее поколение было представлено В. Сазоновой, Л. Замуруевой, Р. Ислановой, наиболее талантливой из них.

В нашей московской секции играли в разные годы хорошие игроки и отличные товарищи: братья Николай и Анатолий Ондриковы, Владимир Клейменов, Борис Лашников, Юрий Ломов, Александр Вдовиченко, Илирик Шрамков, впоследствии разделивший свою любовь к теннису с другим видом спорта, тоже теннисом, но настольным. Многие годы И. Шрамков возглавлял этот интересный вид тенниса в Спорткомитете РСФСР.

Конечно, время стерло из памяти многое, но все же великолепные победы «Спартака», я имею в виду команду теннисистов, забыть нельзя. «Спартак» побеждал на протяжении многих лет, выигрывая Кубки Москвы, Советского Союза. Не случайно право представлять советский теннис в международном матче со сборной Польши получил московский «Спартак» и победил довольно убедительно.

Вспоминая всех, кто стоял у руля нашей секции, нельзя обойти молчанием Виктора Викторовича Филиппова, беззаветно преданного своему родному Обществу, труженика, так много сделавшего для всех нас.

Немало добрых дел сделали А. Наседкин, М. Зверев, Ш. Вешелени, М. Глауберман, Б. Лунин, Д. Волков, Ф. Кулечко.

Многие годы московский «Спартак» возглавлял заслуженный тренер РСФСР, мастер спорта Святослав Петрович Мирза. Его педагогический талант засверкал в дни IV Спартакиады народов СССР, когда ему удалось создать совершенно новую столичную команду теннисистов, сумевшую вернуть чемпионский титул и звание победителя Спартакиады после досадного поражения московского тенниса на III Спартакиаде. Опытный теннисист смело пошел на обновление команды, включил в нее молодых спортсменов, много и упорно с ними трудился и успех победы разделял с ними по праву на всех спартакиадах народов СССР.

Теннис – трудный вид спорта, требующий долгой, упорной, многолетней и круглогодичной тренировки, и дело чести «Спартака» решить все задачи, мешающие развитию этого вида в обществе.

Российские теннисисты могут и должны быть лучшими в мире.

Глава 3. Вокруг футбольного мяча

Спорт я полюбил сразу и во всем его многообразии. После успехов в крокете, серсо и первых шагов на теннисном корте я научился плавать, «укротил» велосипед. Помню, в Загорянке, желая показать, как ловко мне удается держать равновесие, я ехал мимо кортов и, чтобы привлечь всеобщее внимание, резко нажал на звонок. И тут же… свалился в канаву с водой.

Я пробовал все: лыжи и бокс, волейбол и легкую атлетику, ручной мяч и городки, баскетбол и коньки.

В свое время я сдал норму на значок «Ворошиловский всадник». За верховую получил оценку «три» – посадка у меня была неважная, но препятствия преодолевал лихо и здесь заслужил «пятерку».

В школе я дружил с Юрой Матулевичем-Ильичевым, ставшим заслуженным тренером Советского Союза по боксу, воспитавшим Валерия Попенченко – олимпийского чемпиона, чемпиона Европы – гордость советского спорта, и с Виктором Душманом – врачом, в прошлом чемпионом СССР по фехтованию.

Каждый из них рекомендовал мне свой вид спорта. Но боксера и фехтовальщика из меня не получилось, хотя и то, и другое пригодилось в жизни, особенно фехтование во время учебы в Государственном институте театрального искусства имени Луначарского, где я попал в руки к Аркадию Борисовичу Немировскому, мастеру спорта в прошлом, крупнейшему педагогу по сценическому фехтованию.

Немировский поставил сцену боя в спектакле Московского Художественного театра «Двенадцатая ночь», где я играл роль Фабиана и с удовольствием участвовал в театральном сражении.

В детстве меня звали «бесстрашным». Я прыгал на лыжах с любого трамплина и всегда… падал. Зимой играл в хоккей (русский и с мячом), много лет был капитаном второй мужской команды «Спартака». Не раз мы завоевывали первое место в столице. Ставили меня и в первую команду, где играли такие признанные мастера, как Игумнов, Зигмунд, Сеглин, Иван Новиков и другие, но там были такие высокие скорости, что я не мог догнать ни своих, ни чужих. А вот за вторую команду играл успешно, много забивал, особенно хорошо бил угловые, штрафные и, что свойственно только теннисисту, хорошо играл с лета. Был я даже чемпионом МХАТа им. Горького по настольному теннису (пинг-понгу). С этим связан смешной эпизод. Участвуя в первенстве театра, я легко дошел до финала и в решающем поединке встретился с заслуженным артистом РСФСР Николаем Шавыкиным. Шавыкин играл лучше меня и легко выиграл первую партию, был впереди и во второй. При счете 20:16 в пользу Шавыкина, когда чемпионское звание по существу было уже у него в кармане и он предвкушал победу, я спокойно снял пиджак… Это подействовало на соперника, он разнервничался, видимо, решив, что сейчас только и начнется настоящая игра. Шавыкин проиграл вторую партию, а затем и третью. Сколько меня ни уговаривали впоследствии выступить в чемпионате театра по настольному теннису, больше я судьбу не искушал.

Однако самой большой моей спортивной страстью после тенниса был, безусловно, футбол. Долго я даже не мог решить, что все-таки у меня на первом плане – теннис или футбол?

В футбольном клубе «Спартак» меня приняли как своего. Я быстро бегал и неплохо видел поле. Но самое главное – много забивал. Почти не было такого матча, когда бы я уходил с поля без гола. Я играл за все команды – от пятой до первой (в зависимости от занятости на теннисе или в театре).

Довольно скоро на меня обратили внимание и специалисты футбола. Тренер Владимир Иванович Горохов одним из первых рекомендовал меня в команду мастеров. Три тренера – Вольрат, Квашнин, Сотников, в разное время руководившие столичным «Спартаком», приглашали меня всерьез заняться футболом, гарантируя место в центровой тройке команды мастеров. Но я играл, получая от этого огромное удовольствие, и главное, футбол мне служил хорошей подготовкой ко всем теннисным соревнованиям.

В то же время теннисное начальство категорически было против этого моего увлечения. Виктор Владимирович Коллегорский, в ту пору руководитель тенниса, привел меня к председателю общества Николаю Петровичу Старостину и стал жаловаться, что я играю в футбол.

– Сломает ногу, что тогда будет? Кто будет выигрывать для «Спартака» чемпионат по теннису?

В то время спартаковское общество было очень сильным. Легкоатлеты, теннисисты, волейболисты, баскетболисты, хоккеисты, футболисты… все старались быть первыми. Это поистине был старостинский «Спартак».

Наш председатель – сам замечательный футболист, выдающийся деятель спорта, ярчайшая личность советского физкультурного движения. Не случайно и, безусловно, справедливо он был удостоен высших наград страны, в том числе и звания Героя Социалистического Труда. Николай Петрович всегда был справедлив, требователен, характер строгий, фигура грозная. Он много сделал для советского спорта, нашего «Спартака», для всех нас. Мы очень любили нашего председателя, но и боялись.

И вот я вместе со своим другом, известным теннисистом и хоккеистом Зденеком Зигмундом, стою перед Старостиным.

– Футболом увлекаешься? – оживился Николай Петрович. – А кого играешь?

– Центрофорварда или полусреднего, – ответил я.

– Ну и как, получается? – заинтересовался еще больше Старостин.

Зденек Зигмунд не удержался и тоже включился в разговор:

– У него техника лучше, чем у многих наших мастеров! А удар какой! Головой как играет!

Старостин на минуту задумался, а потом неожиданно для всех так прореагировал на жалобу Коллегорского:

– А в футбол-то с именем в спорте легче начинать играть, чем это имя завоевывать…

Тут уж я не утерпел:

– Да какая там игра, Николай Петрович, когда бутс 46-го размера нигде достать не могу!

– Ну, это беда небольшая, – улыбнулся Николай Петрович. – Вот тебе записка на обувную фабрику. Там директор – мой брат, Андрей Петрович. Все сделают в лучшем виде. У хорошего футболиста должны быть и хорошие бутсы.

Андрей Петрович Старостин был моим кумиром в спорте. У нас в Загорянке была футбольная команда. Она не знала поражений. Хорошо играли братья Николай, Иван и Степан Тюльпановы, Борис Смыслов, впоследствии нападающий московского «Спартака». Бессменным вратарем был известный летчик-испытатель Юрий Новиков. В нападении отличались мой брат Юрий (ныне народный артист СССР, лауреат Ленинской, Государственной премий, кинорежиссер) и известный теперь спортивный журналист Александр Ермаков.

Я всегда представлял себя Старостиным, то Андреем, то Николаем, то Александром, в зависимости от того, на какое место в команде меня ставили. Но больше всего любил подражать Андрею Петровичу. Мечтал так же, как и он, удостоиться звания заслуженного мастера спорта СССР, быть награжденным орденом «Знак Почета». Смелое желание, не правда ли? Но моя мечта осуществилась.

И вот я в кабинете у Андрея Петровича. И вместо запрещения играть в футбол получаю новые, сшитые по ноге бутсы. Ну как тут было удержаться от соблазна! Тем более что играть я стал сразу за дублирующий состав «Спартака», и в первом матче против торпедовцев великолепный футболист команды мастеров и сборной Станислав Леута с моей подачи забил гол, решивший исход встречи.

В следующей игре – с «Локомотивом» – я сам забил три гола (3:0). Потом был матч с дублем «Зенита» (мы выиграли 5:2), и я опять забил три мяча. Вот что значат бутсы – шикарнейшие, белые – они сверкали, а уж когда мяч летел от этой белой бутсы в ворота, ляжешь спать и вспоминаешь, как это ты забил, как мяч попал в сетку. Сколько удовольствия!!!

Спроси любого футболиста, и он тебе точно скажет, когда, где, при каких обстоятельствах он забил гол. Он все это помнит. Это действительно так.

За дубль «Спартака» играли такие известные в спортивном мире люди, как Анатолий Сеглин, Владимир Горохов. Когда кто-то из них бил штрафной, навешивался мяч и раздавался крик – «Дрейк давай!» (В то время это был популярнейший центрфорвард сборной Англии.)

Это была команда для Озерова. Я шел на мяч. Боролся с защитником и, выиграв в воздухе, головой посылал мяч в ворота.

Время тогда было грозное – шла война, играли только московские команды по субботам или воскресеньям: надо было всем, да и врагу тоже, показать, что жизнь продолжается. В Москве все спокойно!

Частенько бывало и так. Утром я выступал в соревнованиях по теннису, и если, скажем, наша спартаковская команда уже побеждала и парные встречи можно было не проводить – я приносил очко в одиночном разряде, то за мной подавали мотоцикл, на котором я мчался на стадион играть уже в футбол.

С улыбкой вспоминаю свою «футбольную молодость «и, конечно, забитые мячи, а забивал за сезон немало – мячей 25. Удачно выбирал позицию, да и удар был «приличный». И вот после матча с «Зенитом» тренеры решили предоставить мне дебют в основном составе команды мастеров. И отправили на две недели в Тарасовку на базу «Спартака», на сбор. Сколько волнений, переживаний! Ведь тренировался я в тройке с Георгием Глазковым и Владимиром Степановым – выдающимися советскими футболистами.

Казалось, все идет хорошо, и на тренировках у меня все получалось. И вот первое выступление в составе мастеров. За «Спартак» играют: Акимов – Соколов Виктор, Соколов Василий, Тучков – Малинин, Соколов Алексей – Смыслов, Степанов, Озеров, Глазков, Корнилов. Какие имена! Соперник – команда ЦДКА в полном составе. Нет только Григория Федотова. Меня выпустили на поле во втором тайме, когда «Спартак» проигрывал 1:3. Я слишком волновался, имел два выгодных момента, но поторопился, и Владимир Никаноров легко парировал два моих удара. А когда меня сбили в штрафной площадке, судья назначил одиннадцатиметровый… но Степанов промахнулся.

У руководителей тенниса мой футбольный дебют в команде мастеров вызвал новую бурю негодования. Но я не сдавался, продолжал совмещать выступления на корте с игрой в футбол.

С удовольствием вспоминаю матч на первенство Москвы на стадионе «Динамо», когда я играл за первую команду против хозяев поля. За «Динамо» играли Аркадий Иванович Чернышов (это имя хорошо известно любителям спорта) – великолепный футболист, прекрасный хоккеист, неоднократный чемпион СССР. Он был в числе первых, кто начал осваивать хоккей с шайбой, и, став ведущим тренером нашей страны, возглавлял сборную Советского Союза по хоккею. Он приводил ее к победе на различных чемпионатах мира, Европы, Олимпийских играх. Под его руководством сборная 11 раз была чемпионом мира. За «Динамо» играли Радикорский, Станкевич – известные защитники. На первых минутах я открываю счет – 1:0. Динамовцы проводят ответный мяч – 1:1. Но я забиваю 2-й гол – 2:1. И все же на перерыв мы уходим при счете 2:2. Настроение у меня хорошее: норму свою я перевыполнил – забил два мяча, так что дело сделано.

Второй тайм – мы впереди – 3:2. И судья Иван Федорович Крючков – строгий арбитр, известный в спортивном мире общественный деятель – назначает одиннадцатиметровый. В команде всегда «пенальти» бил я, а здесь что-то заволновался и бить не пошел. Со скамьи запасных тренер В. Степанов громко крикнул: «Озеров! Озеров!» Я вышел к мячу, пробил плохо, но забил. Однако судья показал вновь на 11-метровую отметку, предлагая сделать повторный удар: кто-то из наших оказался в штрафной раньше положенного срока. И опять после властного крика тренера – «Озеров!» я ударил. На этот раз точно, и счет стал – 4:2 в нашу пользу. Но динамовцы сравняли, и положение выровнялось – 4:4. За две минуты до конца встречи Крючков назначил угловой. Последовала подача, и «счастливый» Озеров забил решающий гол головой – 5:4. Победа! Четыре мяча в одном матче – приятно вспомнить. Но это не самое высшее мое достижение в футболе.

В матче с калининским «Спартаком», который мы выиграли 8:1, я забил 7 мячей: 5 головой, один ногой и один одиннадцатиметровый.

Вы когда-нибудь бывали на футбольных собраниях и слышали тренерские «установки»? Ну, скажем, вот такую: «Товарищи, играем первый тайм, защищаемся, сдерживаем атаки соперника. Во втором тайме выходит Николай Николаевич – делает результат!» А? Скажите, где, в какой команде Вы могли услышать такое? Так говорили своим подопечным в Киеве на чемпионате УС «Спартака» тренеры московского «Спартака» Александр Иванович Игумнов и Владимир Александрович Степанов. Сколько веры вкладывали они в тебя, с каким подъемом, настроением выходил ты после таких слов на поле с единственной задачей – оправдать их доверие. (А ведь у меня тогда сильно была повреждена нога, играл самые важные матчи, да и то врач разрешал играть только один тайм.) Бывало, приходилось играть и вратарем: 6 матчей я провел в воротах.

А дело было так. В армию в срочном порядке призвали второго вратаря «Спартака» Виноградова – он надел армейскую форму. И вот матч «Спартак» – «Динамо», а в воротах стоять некому. Ребята просят: «Коля, у тебя ведь реакция, ты теннисист и должен защищать ворота». (А я-то ведь нападающий.) Ну ладно, согласился. И если бы я стоял всерьез, наверное, много бы мячей напропускал. Но я отнесся к этому с юмором: «Заметьте, сколько я буду минут „сухим“ вратарем». И стал отмерять шаги. Появились на поле динамовцы, улыбаются: с кем играть – даже вратаря нет. А у них в составе: Кочетов, Наумцев, Семичастный, Станкевич, Назаров, Бехтенев, Пискарев, Принц, Совдунин, Николай Дементьев, Сергей Ильин.

Состав очень сильный. Первый удар по моим воротам сразу сделал Станкевич – пробил метров с пятидесяти, надеясь сразу же поразить цель с такой немыслимой дистанции. Но я мяч отразил и попросил защитников не давать бить из штрафной площадки. А уж издалека я-то, отразив удар Станкевича, был уверен, что не пропущу. Тренировал команду «Динамо» Михаил Якушин. Он сначала смеялся, потом стал злиться, а затем совсем разволновался: первый тайм – 0:0. В конце второго с углового мне забили гол. Забил Принц. Ну, думаю, сейчас посыпятся мячи как из рога изобилия. Однако за 10 минут до конца блестяще игравший Виктор Семенов, осваивающий новую футбольную «роль» центрального защитника, со штрафного забил ответный гол. И матч в Тарасовке, к всеобщему удивлению и к моей радости, закончился вничью – 1:1.

Утром раздается телефонный звонок. Это корреспондент «Вечерней Москвы» Яблоновский спрашивает: «Николай Николаевич, вы играли вчера за дубль „Спартака“ против „Динамо“ вратарем?» Отвечаю: «Да». – «Сегодня выходит статья в газете „Чемпион в воротах“. Надо бы сделать снимок».

Соглашаюсь. Пришли на стадион Института физкультуры. Известный теннисист, хоккеист и футболист Иван Новиков вместе с нами вышел на поле и стал бить мне по воротам, а я отражал удары. Яблоновский все эпизоды фиксировал, а затем говорит:

– Прошу бросочек!

Я на него смотрю с недоумением.

– Не умею.

– Простите, вы вчера защищали ворота дублеров «Спартака» в Тарасовке?

– Я, – отвечаю.

– Тогда прошу бросочек. Я ему опять:

– Не умею.

– Не умеете падать?

– Не умею.

Снимок и заметка «Чемпион в воротах» все-таки появились в газете. Пришлось лечь на землю, крепко обхватив мяч, а Новиков «со страшным выражением на лице прыгал через бросившегося в ноги вратаря. Снимок этот попал даже в футбольный календарь.

В этих шести матчах пропустил я и одну «бабочку» после удара нападающего «Крылышек» Гаррика Горшкова: каюсь, назавтра предстоял финал первенства Москвы по теннису, боялся повредить руку.

Ездил я со «Спартаком» в турне по городам страны. За команду выступали: Леонтьев, Чернышов, Кулешов, Вас. Соколов, Седов, Руднев, Васильев, Смыслов, Конов, Озеров, Сальников, Парамонов.

В Днепропетровске за 4 минуты до конца мне удалось с подачи Сальникова забить решающий гол (2:1). Сам Василий Николаевич Соколов – капитан команды прибежал на центр поля… ручку пожали!!! В Харькове мы проигрывали – 1:3, но сравняли счет – 3:3. На последней минуте я удачно вывел к воротам Уграицкого, своего друга, олимпийского чемпиона, заслуженного мастера спорта (это всё потом) Алексея Парамонова, но вратарь спас свою команду.

Мой гол принес «Спартаку» победу и в матче в Горьком – 1:0 (с подачи К. Малинина). Никогда не забуду, когда Н. Дементьев переходил из «Динамо» в «Спартак». Тогда первые матчи он играл за первую клубную команду и партнерами у него были Зигмунд и Озеров. Тройка – Зигмунд – Озеров – Дементьев. Какая прелесть! Только крикнешь: «Коля!» – и мяч у тебя в ногах. Мы выиграли у «Строителя» – 7:0. Четыре мяча забил Зигмунд, 3 – Озеров. Море удовольствия играть с такими мастерами, как Н. Дементьев.

Один футболист не следит за собой, за своей спортивной, физической формой. В свои 25 он тучный, малоподвижный, частенько нарушает режим и, конечно, ему нет места в команде, а такие «техники», легкие, быстрые, которые ведут за собой своим примером, своим отношением к делу – молодых, являясь по существу настоящими помощниками тренеров, если хотите – играющими тренерами, такие пусть играют хоть до 75 лет, если здоровье им позволяет, если они могут. Н. Дементьев блестяще дебютировал в команде мастеров «Спартака» и сказал свое неповторимое слово в нашем футболе.

На малом поле стадиона «Динамо» играли первые команды «Динамо» и «Спартака». За нашу первую играли 3. Зигмунд, И. Новиков и известный журналист Виктор Фролов. Он играл правого крайнего. Мы выиграли – 3:2 (2 мяча забил я, один – Фролов). Матч запомнился еще тем, что Иван Новиков, когда мы были впереди, тянул время и бил… на Масловку, через забор. Пока принесут мяч!.. Свою футбольную карьеру я закончил в 1950 году на московском стадионе «Локомотив», когда первая футбольная команда «Спартак» оспаривала у мастеров-железнодорожников право выступать в чемпионате страны 2-й лиги. Это была грустная страничка в биографии нашего выдающегося футбольного тренера Гавриила Дмитриевича Качалина, готовившего команду железнодорожников, потому что по итогам двух матчей мы победили мастеров «Локомотива». В те годы «Спартак» был представлен двумя командами: одной – в высшей лиге, а другая, наша, завоевала право участвовать в классе «Б».

Незабываем вечер чествования спартаковцев. Помимо двух команд футболистов отличились тогда и теннисисты, выигравшие кубок СССР.

Мне, как одному из них, виновников торжества, пришлось тогда сидеть и среди футболистов, и среди теннисистов. Но, увы, вскоре наша команда была… расформирована.

Рассказываю о своей футбольной жизни с большим удовольствием. Есть такая поговорка: не похвалишь себя сам, никто не похвалит. Это своего рода мои «охотничьи рассказы». С тех пор я не выступал в командах, разве что за родной Радиокомитет. Но не упускал случая поиграть в футбол просто так.

Часто принимал участие в тренировках сборной Советского Союза и клубов, с которыми выезжал за рубеж в качестве спортивного комментатора. В Бразилии на стадионе «Ботафого» во время тренировки, играя в компании с Мишиным – Понедельником, Сальниковым и Саркисом Овивьяном, я забил гол вратарю Ивакину.

Присутствующим на стадионе зрителям (а их несмотря на дождь было немало) понравилось, как это было сделано, и они даже подняли салют петард по этому случаю.

Я могу гордиться тем, что нет у нас такого известного вратаря (включая великого Яшина), которого я не испытал бы лично. Помню, с Владимиром Маргания, вратарем тбилисского «Динамо», мы даже заключили пари во время выступлений в Польше в 1950 году, что я забью ему десять одиннадцатиметровых из десяти. Я выиграл. Все десять мячей побывали в сетке ворот.

На чемпионате мира в Чили в 1962 году мне довелось помогать Владимиру Маслаченко, второму вратарю сборной страны, восстанавливать форму после травмы. Мог ли я предположить, что через несколько лет буду с ним заниматься и помогу ему приобрести профессию спортивного комментатора?

Теннис и футбол шагали все время рядом в моей жизни спортсмена. Мне это совместительство помогало. Хорошая физическая подготовка – фундамент всех успехов теннисиста, а этот фундамент я закладывал в футбольных матчах. Футбол приносил мне много радости: делал мои занятия спортом разносторонними.

Футбол не отвлекал меня от тенниса, а помогал добиваться успехов на кортах. Все же теннис победил футбол. Но на экзамен в Московский Художественный театр я отправился все-таки непосредственно с футбольного матча.

В тот день с утра я очень волновался. Страшно подумать – экзамен перед самим Хмелевым, Николаем Павловичем Хмелевым – руководителем театра, великим русским артистом.

Чтобы как-то успокоиться, решил поехать посмотреть игру моей первой клубной команды «Спартак», выступающей как раз в заключительном туре чемпионата Москвы. Играть в этот раз я, естественно, не мог.

Игра проходила на стадионе «Метрострой». Матч судил известный футбольный арбитр Сергей Руднев, в прошлом блестящий мастер настольного тенниса. Когда ребята узнали, что я играть не собираюсь, а приехал посмотреть, то стали уговаривать. Вместо меня играть было некому, запасных не было. Уговорили. Вышел на поле, сразу около меня вырос защитник. Первый тайм подходил к концу, когда Руднев назначил «пенальти» в ворота наших соперников.

Не знаю, что произошло со мной – то ли излишнее волнение по поводу экзамена во МХАТе, но одиннадцатиметровый я пробил неудачно, попал в штангу. Последовала ответная атака, и на перерыв мы уходили, проигрывая – 0:1. В раздевалке никто не сказал мне ни слова, и так было понятно, что матч проигрываю я.

Во втором тайме я играл в полную силу, сравнял счет. Матч закончился вничью – 1:1. Сразу после игры помчался в театр. Экзамен сдал успешно (играл сцену из спектакля «Соперники» Шеридана, комедийную роль Боба Эккерса – моя выпускная работа в театральном институте) и стал актером Художественного театра.

Какими мы были в те далекие пятидесятые годы? Конечно, прежде всего моложе на несколько десятилетий. Сегодня, оглядываясь назад, понимаешь, какая это была счастливая пора, хотя для меня начало пятидесятых было началом заката собственной спортивной карьеры. В 1951-м, после четырехлетнего перерыва, мне удалось вернуть себе звание чемпиона страны. То была самая дорогая для меня победа, ибо пришел к ней после тяжелейшей травмы, операции, собственных сомнений и неверия многих. И все-таки было грустно, потому что понимал, что с большим теннисом скоро предстоит расстаться.

– Внимание! Говорит и показывает Москва! Наш микрофон на московском стадионе «Динамо»!

В те годы слова эти обозначали одно: футбол!

Сказать, что это была самая популярная игра, – значит не сказать ничего. Футболом жили. Это была любовь, страсть, которой отдавались самозабвенно. Трудно описать трибуны московского стадиона «Динамо», когда шли матчи чемпионата страны. Болели отчаянно, радовались бурно, ликовали неистово, огорчались чуть не до слез. У каждого болельщика были свои кумиры: Константин Крижевский, Василий Трофимов, Игорь Нетто, Анатолий Ильин, Валентин Иванов, Автандил Гогоберидзе… Но сегодня мне хочется вспомнить одну команду. ЦДКА – легендарную команду лейтенантов, как называли ее в те дни. Думаю, что слов не надо, достаточно одних имен: Григорий Федотов, Валентин Николаев, Всеволод Бобров, Анатолий Башашкин, Александр Петров, Алексей Гринин, Владимир Демин, Иван Кочетков, Виктор Чистохвалов, Владимир Никаноров, Юрий Нырков… Можно было болеть за «Динамо», «Спартак», «Зенит», но не восхищаться ими было невозможно. Молоды, красивы, атлеты, виртуозы мяча, актеры, если хотите, превращавшие каждый матч в подлинный спектакль, – красивый, яркий, мужественный, каковым и должен быть, по моему убеждению, настоящий футбол.

Когда в 1952 году наша сборная отправилась на Олимпийский турнир в Финляндию, никто и предположить не мог, какие драматические события последуют вскоре.