Текст книги "Объекты особой важности, или Вторая высота"

Вечер был чудный. По крайней мере, он казался Болоту таким. Наконец-то он увидел родного для него человека, поговорил с ним, и стало ему легче. Но он никому не может объяснить, что Вера является родным ему человеком. Каким образом, никто не поймет…

На следующий день Болот решил уточнить мнение Федотова по внедрению виброкирпичных перегородок и спустился к нему на третий этаж. Заглядывая в кабинет Федотова, он услышал его голос.

– Пригласите, Болота! – говорил он в трубку.

– Я здесь, Петр Павлович! – Болот появился перед Федотовым.

– А я звоню тебе, садись, – Федотов показал место и спросил. – Чем можешь меня обрадовать?

– Пока ничем, Петр Павлович! Мне нужно узнать ваше мнение, – сказал Болот, присаживаясь. – Вы сами, наверное, тоже размышляли над тем, каким образом их внедрять в производство.

– Я бы тебе сразу рассказал, – сказал Федотов. – Если б были какие-то мысли.

– Тогда я выкладываю свои мысли, – улыбнулся Болот. – Вчера я всю библиотеку перерыл. Только нашел вот такую информацию. – Болот положил перед Федотовым экспресс-информацию. – Установка предназначена для изготовления различных железобетонных плит, и она должна находиться прямо на объекте, – объяснил Болот. – Я хотел бы такое решение использовать для производства виброкирпичных перегородок.

Федотов внимательно изучил информацию. Наконец он оторвался от чтения и обратился к Болоту.

– Значит, у тебя имеется готовое решение, – улыбнулся он. – Я целиком и полностью поддерживаю. Но ты мне объясни, как представляешь производство.

– Вот, Петр Павлович! Эстакада высотой три метра. – Болот показал на информации изображение конструкции. – К нему внизу шарнирно закрепляются с двух сторон поддоны с бортами. Такую конструкцию мы устанавливаем на ровной площадке. Поддоны находятся в горизонтальном положении. По размеру перегородки на поддон мы укладываем сетку мак и фиксируем ее. Заливаем раствором примерно на высоту три сантиметра и укладываем петли для подъема. Затем разложим кирпичный бой на всей площади перегородки. Сверху укладываем второй слой сетки мак и связываем ее с нижним слоем сеток. Затем заливаем раствором до заполнения всей толщины перегородки и уплотняем вибратором на рейке. Далее выдерживаем ее до набора монтажной прочности.

– Дальше все понятно, – остановил его Федотов и заметил. – Долго придется ждать набор прочности.

– Было бы лучше, если б могли организовать термообработку, – вставил Болот. – Для этого нужен пар или горячая вода.

– Я подумаю насчет термообработки, – сказал Федотов. – А ты займись рабочей документацией.

– Хорошо, Петр Павлович! – Болот собрался уходить.

– Постарайся закончить быстрее, – попросил его Федотов. – Я подготовлю объект внедрения.

– Будем стараться, – отозвался Болот и вышел из кабинета Федотова.

Да, чем выше уровень ответственности, тем сильнее они отделяются от практических решений вопросов. Просто им не под силу нести огромную нагрузку. Федотов вел всю техническую политику в министерстве. Начиная с выбора участка для строительства и до ввода объекта в эксплуатацию крупных объектов, он лично принимал участие во всех мероприятиях по осуществлению строительного процесса. Федотов был в постоянном контакте с руководителями проектных институтов, главными инженерами проектов и руководителями общестроительных трестов. Поэтому у Федотова не было возможности продумывать технологию производства виброкирпичных перегородок. Для решения таких вопросов имеются соответствующие подразделения «Оргстроя», в том числе и отдел Болота.

Болот решил поручить работу Капелькиной Валентине. У нее был опыт разработки подобных установок. В течение часа Валентине стало все ясно, и она приступила к разработке технологии производства виброкирпичных перегородок с подготовкой рабочей документации на установку. Она за три года работы в отделе стала универсальным специалистом, несмотря на свое технологическое образование по строительству. Она смело взялась за разработку опалубочных оснасток и освоила их в кратчайшие сроки. Она и говорит: если прекрасно знаешь о том, чем придется сталкиваться в проектировании производств работ, очень легко в работе.

Скоро должны завершить работу по разработке комплекта опалубок для строительства 18-этажного жилого дома завода имени В. И. Ленина. Руководил работой Бернштейн, опытный разработчик, но фантазер, его постоянно необходимо спускать на землю. Иногда предусматривает в конструкции такие детали, которые невозможно изготовить в заводских условиях республики. Ему помогают Ипантьев и Амантур, которые набрались тоже большого опыта. Особенно Ипантьев, который на строительстве «Здание ЦК» точно так же, как и Болот на филармонии, разрабатывал нестандартные подмости и леса. Довольный составом своего коллектива, Болот начал набрасывать черновой вариант мероприятий по внедрению виброкирпичных перегородок. Зазвенел телефонный аппарат внутренней связи.

– Да, Назаров слушает! – ответил Болот.

– Зайди! – прозвучал голос Селюцкого.

Он сидел в своем кабинете один. Не стал предлагать Болоту присесть, приступил сразу к делу.

– Тебе нужно в Москву, срочно! – сказал Селюцкий. – Александр Николаевич требует.

– По какому вопросу? – спросил Болот у него.

– Понятия не имею, – сказал Селюцкий. – Он по телефону приказал отправить тебя к нему и положил трубку. Поедешь вместе с Керцер Борисом Аркадьевичем. Сейчас свяжись с помощником министра.

– Хорошо, Григорий Исаакович! – Болот вышел из кабинета и спустился на второй этаж. Оказалось, что помощник министра ждал его, заранее переговорив с Селюцким.

– Давай мне паспорт, – попросил он. – Полетите завтра утром, я постараюсь достать билеты на утренний рейс.

Болот постоянно носил с собой свой паспорт; как-то тоже ему предстояло лететь в Москву в срочном порядке, и ему пришлось съездить домой за паспортом. Болот выдал свой паспорт помощнику министра. Он его предупредил, чтобы его дождался на рабочем месте.

Что за срочность, и почему он понадобился заместителю министра строительства СССР Кузнецову Александру Николаевичу, который полгода тому назад, после нового года, перевелся в Москву, вернее, его перевели! Конечно, при нем в республике объемы строительно-монтажных работ значительно увеличились, и город Фрунзе стал менять облик своим архитектурным разнообразием. Люди говорили, что его готовят в министры союзного значения. Пока он будет курировать республики Средней Азии. «Приеду, узнаю», – подумал Болот. Насколько задержится в Москве, неизвестно, поэтому необходимо снять все возможные вопросы по работе, которые могут возникнуть в его отсутствие. Просмотрел работу каждого ведущего исполнителя и обсудил с ними планы на ближайшее время.

Керцер Борис Аркадьевич – лет пятидесяти пяти, среднего роста, полного телосложения, брюнет с черными кудрявыми волосами – работал заместителем министра строительства республики с недавнего времени. Курировал вопросы проектирования объектов различного назначения. Значит, вопрос у Кузнецова касается темы проектирования очень важного объекта. Их в аэропорту Домодедово ждала машина Кузнецова. Через два часа они уже сидели в кабинете у Кузнецова. После расспросов о состоянии строительных дел в республике Кузнецов перешел к делу.

– Борис Аркадьевич! Тебе необходимо изучить проектные решения по горно-обогатительному комбинату в Сары-Джазе и подключить республиканские проектные институты к проектированию в качестве субподрядчиков к генеральному проектировщику. Для этого тебе нужно встретиться с руководством головного проектного института. Оформишь соглашение, где должны быть отражены перечни объектов, что будут запроектированы нашими проектными институтами. Все ясно? – с вопросом посмотрел Кузнецов на Керцер.

– Ясно, Александр Николаевич! – ответил Керцер.

– Теперь, Болот! Твоя задача заключается вот в чем. – Кузнецов посмотрел на лист бумаги. – Тебя я вызвал вот почему. – У него возникла некоторая пауза. Покопался в ящике стола и вытащил еще лист бумаги. – Ты должен составить спецификацию на три тысячи тонн металла. Ты давай, записывай. Куда они должны быть применены. Первое: полторы тысячи тонн – на изготовление опалубочной оснастки для развития монолитного домостроения в республике. Второе: тысяча тонн – на изготовление формовочной оснастки Пржевальского домостроительного комбината. Третье: пятьсот тонн – на восстановление и пополнение формовочной оснастки Фрунзенского домостроительного комбината.

– У нас же нет никаких фондов, – возразил Керцер.

– Фонды будут, – объяснил Кузнецов. – Наш первый секретарь по этим вопросам уже договорился с председателем правительства. Я лично его сопровождал и принял участие в разговоре.

– У меня нет данных по видам оснасток, сколько чего изготовить. – Болот тоже был встревожен.

– Я прекрасно это понимаю, – сказал Кузнецов. – Ты сам решай, какие нужны будут оснастки. Тебе сейчас никто не сможет предоставить такие данные. Сегодня ты должен закончить и завтра с утра поедешь в Госплан СССР, чтобы защититься.

– Ясно, Александр Николаевич! Разрешите нам удалиться, – обратился Керцер к нему.

– Да, Борис Аркадьевич! Моя машина в вашем распоряжении, – сказал Кузнецов. – Сейчас вы можете ехать устраиваться в постпредстве. Болот пусть там и занимается. А вы, Борис Аркадьевич, езжайте после обеда в проектный институт. Завтра утром встречаемся.

В представительстве республики их уже ждали. Поселили в двухкомнатном номере. Керцер сразу же поехал в проектный институт. Болот прилег на кровать и задумался. Когда куда-нибудь поедешь с начальством, о, как комфортно. Везде все готово. Даже билеты на самолет привезли, туда и обратно. Прилетели в аэропорт, машина уже готова. В гостинице места подготовлены. А так Болоту приходилось самому организовывать и билеты, и транспорт, и место в гостинице. Правда, все решалось, но с большим напряжением. Надо составлять спецификацию. Но как? «Думай, Чапай, думай», – дал себе команду Болот. После долгого размышления, которое сопровождалось представлением перед глазами всех видов формовочных и опалубочных оснасток, пришел к решению, что надо примерно прикинуть расход материалов на единицу оснасток. А дальше пропорционально выйти на требуемые величины металла по видам оснасток. Да, другого выхода не было. За пару часов Болот закончил все необходимые расчеты от руки, и теперь надо отпечатать материалы на машинке. Работу поручил секретарю постоянного представителя республики и предупредил, чтобы она до вечера успела подготовить материалы. Она попросила его никуда долго не отлучаться, чтобы поправлять непонимание в процессе печатания. Болот там же, в кухне, плотно пообедал и зашел к себе в номер. Время в таких случаях останавливается или тянется очень долго. Почитать бы, жаль, что не взял литературу с собой. Прилег на диване, положив под голову подушку…

Вот он, Болот сворачивает за каменным хребтом на склоне высоких гор Кара-Камана, перед ним появляется стадо овец. Болот решает его пригнать до стойбища, которое находилось у подножия. Стадо его не слушается, овцы разбегаются в разные стороны. С большим трудом, в мучениях, он старается собрать стадо, у него ничего не получается. Вдруг появляются Вера и Куту, они помогли ему собрать стадо и пригнать в стойбище. С большим облегчением он выражает свою благодарность сначала Куту, обнимает его, говорит ему «спасибо, дорогой». Поворачивается к Вере, чтобы обнять ее…

Болот просыпается от шума в номере. Открыв глаза, он увидел, что Керцер переодевается у шкафа. Тот тоже заметил, что Болот проснулся.

– Вот твои материалы, на столе лежат, – сказал он Болоту. – Только что секретарша принесла.

Болот просмотрел отпечатанные материалы. Очень грамотно. Секретарша выполнила работу безупречно.

– Как у вас, Борис Аркадьевич? – спросил Болот у него. – Закончили свои дела?

– Почти. Бумаги обещали прислать с главным инженером проекта. Они нам дают на проектирование объекты жилищно-гражданского назначения, – ответил Керцер. – Там, понимаешь, проектируется целый городок для работников комбината.

– Что там будут добывать, Борис Аркадьевич? – спросил Болот.

– Говорят, в основном вольфрам, остальное засекречено. В общем, редкие металлы. – Видно было, что Керцер не хочет говорить на эту тему. – Слушай, Болот! Я взял бутылку водки на всякий случай, – обратился он к нему. – Чем можно перекусить у них в кухне.

– У них полно всякого, Борис Аркадьевич! Не переживайте, – успокоил его Болот. – Но выпивать водку там неудобно.

– Пошли тогда, – предложил Керцер. – Что нужно, в номер принесем.

Посоветовавшись, что взять, они набрали разные закуски в кухне.

– Ну что, Болот, наливай, – скомандовал Керцер. – Будем обмывать начало великих дел у нас в республике.

Действительно, строительство горно-обогатительного комбината дало бы республике решить много проблем по занятости населения. Увеличились бы финансовые возможности по обеспечению самофинансирования.

– Как ты попал в «Оргстрой»? – спросил Керцер. – Я очень многих знал, работающих в тресте.

– Я работал в «Индустройпроекте» после учебы. Уже четвертый год в «Оргстрое», – ответил Болот. – Вас тоже я не знал, пока не назначили заместителем министра.

– До назначения я работал директором «Киргизгипростроя» – сказал Керцер. – Ну что, давай за успехи.

Керцер выпил полстакана водки и начал закусывать. Болот последовал за ним.

– Я видел твою фотографию, – продолжил Керцер. – На стенде в коридоре у Федотова. Сколько у тебя изобретений?

– Уже десяток, Борис Аркадьевич, – ответил Болот. – Буду стараться увеличивать их количество. Но нужно не количество, а качество. Никак не могу подобраться к значительной, важной идее.

– А что это тебе дает? – заинтересовался Керцер.

– По положению об изобретениях, – объяснил Болот, – если получим экономический эффект более миллиона рублей от применения изобретения, автору присуждается ученая степень доктора технических наук без защиты диссертации. Это моя мечта, Борис Аркадьевич. Кроме того, соответствующее авторское вознаграждение.

– Далеко замахнулся, молодец, – похвалил Керцер Болота. – Давай еще по одной. Выпить с будущим доктором наук не грех.

Болот рассмеялся и еще разлил водки.

– Что ты смеешься? – сказал серьезно Керцер. – Самое главное – цель. А возможности у тебя имеются, как я смотрю. И министерство поможет.

– Работа! Борис Аркадьевич! Она засасывает меня целиком и полностью, – пожаловался Болот. – На творчество времени очень мало.

– Да, правильно говоришь, – поддержал его Керцер. – Я тоже в молодые годы пытался заняться творчеством. Но работа не дала мне никакой возможности.

– Зато у вас положение. – Болот предложил выпить. – Еще раз за успехи.

Они говорили о многом: о недостатках, о проблемах и о науке в строительной отрасли. Легли спать далеко за полночь.

Утром съездили в Госплан страны и согласовали спецификацию металла на дополнительные фонды для республики. Простились с Кузнецовым и вернулись во Фрунзе.

На работе оказалось, что разразился скандал в отсутствие Болота. Проявляя интерес к разработкам отдела, главный инженер треста Половцев Виктор Сергеевич обнаружил, что Капелькина занимается работой, не предусмотренной планом работ на квартал. Воспользовавшись болезнью Селюцкого во время его отсутствия выпустил приказ об объявлении Назарову строгого выговора. При появлении Болота в тресте инспектор отдела кадров Аня прибежала с приказом для его ознакомления. Приказ был уже подписан главным инженером. Он был новым человеком в системе строительства, прислали его из какого-то райкома города, где он курировал жилищно-коммунальное хозяйство. Говорили, что он работал секретарем райкома. Видимо, захотел доказать, кто хозяин в доме. Пришел он с нового года, за несколько месяцев работы в тресте он ничем себя не проявил. Почему-то все начальники отделов невзлюбили его. Планы работ составлялись самими начальниками отделов на квартал и при необходимости корректировались в конце. В любом случае Болоту было обидно. Он спустился в приемную, чтобы узнать о состоянии здоровья Григория Исааковича. Стелла сообщила ему, что два дня назад вечером из дома забрали его на скорой помощи в больницу. Получилось, это в тот день, когда покупали билет на Москву. Значит, он уже двое суток в больнице. Стелла больше ничего не могла сказать. Должен знать начальник технического отдела треста Шеймович. Болот вышел из приемной в коридор и увидел Шеймовича, который быстрыми шагами шел по коридору навстречу.

– Как здоровье Григория Исааковича? – спросил Болот у него, протягивая руку, чтобы поздороваться. – Вы в курсе?

– Я только из больницы, – пожал руку Болота Шеймович. – Плохо. Мы, наверное, его больше не увидим.

Через день, как сказал Шеймович, всем коллективом треста проводили Селюцкого в последний путь. Перестало биться его сердце. Вся жизнь, посвященная мирной профессии, профессии строителя, профессии созидания, оборвалась вмиг, неожиданно. Он был для Болота как отец. Со своими проблемами он обращался только к нему. А он всегда поддерживал, советовал и проявлял заботу. Как он обивал пороги руководства министерства, чтобы выбить Болоту трехкомнатную квартиру. Он останется всегда в памяти. Пусть земля ему будет пухом. Болот чувствовал себя совершенно одиноким в этом мире. Покинутым богом на произвол судьбы.

Злоба у Болота в отношении несправедливо выпущенного приказа разгорелась с новой силой после того, как обратилась к нему Капелькина. Она доложила, что главный инженер запретил заниматься этой работой. Был бы прав главный инженер, если б выполнение этой работы исходило из инициативы только Болота. Видимо, он, главный инженер, не в курсе, по чьей команде выполняется эта работа. Да, он не в курсе. Надо к нему зайти, и объяснить, что к чему, и добиться аннулирования приказа. Капелькиной дал команду, чтобы она спокойно продолжила работу, а сам пошел с приказом к Половцеву. В приемной они столкнулись с Федотовым, он тоже хотел зайти к Половцеву. Федотов пропустил Болота вперед и сам тоже зашел вслед за ним. После того, как поздоровались, Федотов обратился Половцеву.

– Виктор Сергеевич! Отпустите сначала Болота. У нас с вами очень долгий разговор.

Половцев посмотрел на Болота.

– Что у тебя?

– Я не согласен с этим приказом, Виктор Сергеевич! – возмущенно произнес Болот и положил копию приказа на стол. – Прошу аннулировать.

– Кто тебе позволил выполнять непредусмотренные планом работы? Что здесь, частная лавка, что ли? – Половцев позволил себе повысить тон.

– Т-с-с, потише! – включился Федотов. – Что за приказ? Дай посмотрю.

Федотов взял копию приказа и внимательно прочитал.

– Ты что, дурак? – спросил он у Половцева со спокойным видом. – В отсутствии Болота прилепить ему строгий выговор.

– Вы что себе позволяете, Петр Павлович? – возмутился Половцев. – При подчиненных еще.

– Ах, ты! Начальничек, начальником себя почувствовал? Кто ты такой? Чтобы мне указывать! – Федотов был взведен. – Ты с этим приказом плюнул на директивы партии и правительства.

Услышав громкое обвинение, Половцев оторопел. Ему не нужен был враг в лице начальника технического отдела министерства от имени партии и правительства.

– Вы что, Петр Павлович! Я против партии и правительства ничего не имею. – Он даже покраснел от напряжения. – Мне нужен только порядок.

– Не там ищешь порядок, – Федотов не сбавил тон. – Это ты должен был в первую очередь заниматься этой работой. Ты даже не соизволил поинтересоваться постановлением коллегии.

– А что там? – раскрыл рот Половцев.

– Вот чудак! – Федотов не унимался. – Если хочешь порядка, ты сам себя веди порядочно! Ты, прежде чем выпустить приказ, получил объяснительную записку от Болота? Нет. Как это называется, знаешь?

Половцев опустил голову. Федотов встал и направился к выходу.

– Пошли, Болот! – сказал он. – Мне уже не о чем с ним говорить.

Болоту оставалось только последовать за ним. В коридоре Болот обратился к нему.

– Получилось, что я пожаловался на него.

– Ничего, – подмигнул Болоту Федотов, улыбаясь. – С ними надо говорить только на их языке.

Болот был благодарен участию Федотова в решении вопроса с главным инженером. Вроде, строгий выговор, наказание не особо важное. Но если появится запись в трудовой книжке, это же клеймо на всю жизнь. Правильно сказал Федотов, что прежде чем выпустить приказ, ему надо было получить объяснительную записку от Болота, в которой должна была отражаться причина выполнения внеплановой работы.

В отделе его ожидали представители от завода им. Ленина. Болот глазам своим не поверил. Сидели трое: Жусуп, Адил и еще старше их незнакомец. Он же, коренастый мужчина лет пятидесяти, ростом ниже, чем Болот, представился заместителем директора завода по строительству, Рожковым Геннадием Васильевичем. Адила он представил, назвав его начальником управления капитального строительства завода, а Жусупа – начальником цеха завода, где намечено изготовление комплекта опалубочной оснастки для строительства 18-этажного жилого дома. Пришли с целью ознакомиться с конструкцией опалубок, чтобы заранее подготовить производство. Рожков вскоре удалился на встречу с Федотовым, оставив для разговора с Болотом Адила и Жусупа. Они расспрашивали Болота о тех или иных решениях в конструкциях опалубок, обсуждая технологию изготовления деталей. Жусуп попросил чертежи нескольких деталей размножить, чтобы обсудить изготовление своим коллективом. А Адил занимался просмотром строительных чертежей, изучая решения различных конструкций дома в соответствии с требованиями нормативных документов.

– Как Дамира? – спросил у Жусупа Болот, когда у них закончились вопросы по делу. – Как дети?

– Все нормально, – ответил Жусуп. – Старшая дочь уже пойдет в школу. Младший ходит в детсад.

– Что-то Жекшена не слышно, – включился в разговор Адил. – Давно я его не видел. После встречи на новоселье у Болота.

– У него случился инсульт, – сказал Жусуп. – Теперь он прикован к постели.

– Да, беда, значит, у него, – сказал Болот с сожалением.

– Беда не у него, беда у Замиры, – отрезал Жусуп. – Лучше бы он умер.

– Чем желать смерти кому-либо, – посоветовал Жусупу Адил, – лучше молись за свою жизнь.

– Чем быть таким беспомощным, – не унимался Жусуп, – я бы повесился.

– Не дай бог такого никому, – сказал Болот. – Давайте его проведаем.

– Нет смысла, – опять отрезал Жусуп. – Ему от этого только хуже. Лучше давайте соберем материальную помощь.

Остановились на том, что один Жусуп съездит к больному, изучит его состояние и вручит Замире материальную помощь. В дальнейшем что предпринимать, будут решать после посещения Жусупом больного.

Зашел Рожков.

– О-о, Болот у нас, оказывается, крупный изобретатель, – произнес он с восхищением. – Поздравляю. Дай пожму руку изобретателя.

Он крепко пожал руку Болота. Видимо, он увидел стенд изобретательства и рационализации. Адил и Жусуп переглянулись с удивлением.

– А почему мы ничего не знаем? – возмутился Жусуп. – Почему, Болот, нам не рассказал?

– Из-за скромности, – ответил Рожков за Болота. – Пойдемте, ребята, я вам покажу его изобретения.

Рожков увел с собой друзей Болота. Даже не попрощались. Болоту было не по душе возмущение Жусупа: что рассказывать, результаты пока нулевые. От применения его изобретений пока не было ощутимого экономического эффекта. Поэтому хвалиться нечем. Пока он может только гордиться тем, что его изобретения полномасштабно используются в строительном производстве. Придет время, пока потерпите, ребята, будете первыми узнавать об успехах Болота. Надо ему найти очень важную идею в строительстве. А сейчас ему пора поинтересоваться работой отдела. Болот начал обход по ведущим исполнителям работ. Завершив обход, Болот почувствовал, что соскучился по семье. Что с детьми, как справляется Елена с детьми. Кстати, завтра суббота. Надо к ним съездить, на дачу тестя. Зазвонил телефон.

– Назаров слушает! – ответил Болот.

– Привет, Назаров! – голос Елены моментом заполнил всю душевную пустоту. – Я соскучилась.

– Я тоже! – задрожал голос Болота. Ему показалось, что сейчас вот-вот потекут слезы.

– Что тогда сидишь? Бегом домой, – Елена рассмеялась, видимо, она почувствовала состояние Болота.

Иногда Болот себе позволял сачковать от работы. Считал, что его заслуги перед строительной отраслью республики позволяют ему временами побаловать себя в рабочее время. Предупредил Бернштейна, что уехал в республиканскую научно-техническую библиотеку, а сам поехал домой.

Уже месяц как Елена уехала с детьми на дачу. Вернулись загоревшими, здоровыми и веселыми. Вот что значит свежий горный воздух, благотворно действует на организм, и не только. Даже на настроение. Куту вырастает болтуном, без конца рассказывал, как ловил бабочек, пугал птиц и стрелял из рогаток.

– А ты маме помогал? – спросил Болот у него.

– Конечно, – ответил Куту. – Растения поливал, и Субан тоже помогал маме.

– Как он помогал?

– Рвал растения. Но мама кричала на него.

– Почему?

– Он рвал не те растения.

Какое это счастье. В кругу семьи, в кругу тех, кто является самыми дорогими и родными, смотреть на их счастливые лица, разговаривать с ними или просто находиться среди них. И ты ответственен за их судьбы. Болот был счастлив. Сегодня он увидел то ценное, что раньше не замечал. Эта была та невидимая нить, которая связывала его с сутью существования, выживания семьи полноценной жизнью. Она была путеводной звездой в будущее.

– Папа! – голос Куту оторвал Болота раздумья.

– Что, сынок? Я тебя слушаю, – посмотрел Болот на сына.

– Я хочу, чтобы у нас была сестра, – сказал Куту. – У всех моих друзей имеются сестры.

– Хорошо, сынок, найдем ее под капустой, – рассмеялся Болот.

– Нет, папа, я уже знаю, как дети появляются, – обиделся Куту, считая, что Болот его обманывает.

– Как они появляются? Я не знаю. – Болот еле сдержал свой смех.

– У мамы в животе. Она говорить, что ты должен дать ей разрешение.

– Хорошо, я дам ей разрешение, – Болот погладил его по головке.

– Ур-р-а-а! – Куту побежал в сторону кухни, – Ма-ма! У меня будет сестра!

«Радости Куту необходимо поддержать», – подумал Болот. Почему бы нет. Положение, в котором он находится, позволяет иметь несколько детей. Он сам – самый старший из шести братьев и сестер. Выросли же, государство поддерживало, будет поддерживать и в дальнейшем. От неизвестной тревоги за судьбы настоящих и будущих детей у Болота екнуло сердце. А вдруг…

Болот согласовал мероприятия по внедрению виброкирпичных перегородок с Федотовым. Изготовление опытного образца установки поручено отделу механизации треста. Быстрыми темпами Капелькина закончила разработку рабочей документации. Федотов пригласил с кафедры технологии строительного производства некоего Шамбетова Жекиша, кандидата технических наук, для организации термообработки виброкирпичных перегородок. Федотов состыковал его с руководством отдела механизации, чтобы по ходу изготовления учитывалась необходимая доработка по вопросу термообработки. Удовинчук и Фартуна рьяно взялись за изготовление, на ходу изучая технологию производства перегородок. У них по плану внедрения новой техники был полный завал. Отработку технологии на объекте поручили Рубцову, который пришел к Болоту для уточнения некоторых вопросов.

– Привет! Андрей Михайлович! Как поживаете? Как здоровье? – Болот был с ним особенно вежлив и посадил его за приставным столом. Он сам сел напротив.

– Сам научился класть кирпичи, – с улыбкой сказал Рубцов. – А людей хочешь отучить от каменных работ. – Рубцов положил на стол чертежи виброкирпичных перегородок. – У меня один-единственный вопрос к тебе, – сказал он уже серьезно. – Вот вы пишете, что после крепления и фиксации нижних сеток – залить раствором толщиной до трех сантиметров. Я не хочу этого делать.

– Излагайте ваше предложение, – попросил его Болот.

– Я сразу после сетки буду раскладывать кирпичный бой, – Рубцов посмотрел на Болота испытывающим взглядом.

– Я вас понял, Андрей Михайлович! Считаю, что это возможно. Во время вибрации куски кирпича должны всплывать. – Болот тоже думал об этом, но не рискнул.

– Ты очень способный ученик! Я тебя сразу разглядел. – Рубцов повторил свои слова. Когда Болот под его руководством осваивал профессии каменщика и штукатура, тогда он говорил именно эти слова.

– По кирпичной кладке, Андрей Михайлович, – спросил Болот для интереса, – какой разряд мне вы присвоили?

– Ты даже можешь меня заменить, – рассмеялся Рубцов. – Зачем тебе разряд.

После ухода Рубцова Болот вспомнил о том, как он обучался у него на объектах по профессиям. Приходя на объекты по субботам, он вместе с рабочими месил растворы, таскал кирпичи и занимался кладкой. Навыки каменщика пришли к нему постепенно, со временем. После нескольких дней работы. Занимаясь кладкой, он начал уже «видеть» и «чувствовать» кирпич, как он ляжет и как он будет смотреться со стороны после того, как стукнет кельмой по определенному месту, укладывая его на раствор. Рабочие смотрели на него, как на сумасшедшего. С высшим образованием, конструктор, имеет работу. Но обучается на каменщика. Удивлялись, когда вешал лапшу на уши, что он разрабатывает робот-каменщик, который будет укладывать до десяти тысяч штук кирпичей за смену, и тогда отнеслись к нему с пониманием.

Болот улыбнулся. Раз взялся за работу Андрей Михайлович, он с блеском доведет дело до конца. Ему дальше не стоит беспокоиться. Болот представил себе, как Рубцов снимает перегородку краном и подает ее к месту монтажа. Но дальше не мог представить, каким образом будет проведен монтаж. Да, здесь что-то мутно. Вопрос монтажа не решен. Значит, вопрос не доработан до конца. Болот сразу набрал номер телефона Федотова.

– Петр Павлович! – сказал он в трубку, когда Федотов ответил. – Как у нас, вопрос с монтажом перегородок будет решаться? Вы об этом мне ничего не говорили.

– Зайди! – прошипел голос Федотова. – Я припоминал, пока ты шел ко мне, – сказал Федотов, когда Болот зашел к нему. – Но никак не мог вспомнить, как велся монтаж. Ты поговори с главным инженером управления «Строймонтаж». Его зовут Мафлинов Сулейман Мансурович.

– Хорошо, Петр Павлович! – Болот повернулся и вышел. Да, строительный технарь высшего разряда – и то плавает в некоторых вопросах.

Болот связался со «Строймонтажом» и обговорил вопрос монтажа перегородок с Мафлиновым. Перегородки в основном приходилось ему монтировать под ригелями. Отмечали проектное положение ригелей на полу, и, толкая плечами, монтажники приводили низ перегородок к отмеченным местам, не освобождая ее от крана. Приводили ее в вертикальное положение, тоже толкая плечами. Освобождали от крана только после ее фиксации. Примитивная, опасная и неприемлемая технология. Необходимо срочно решить эту проблему. Болот пошел заниматься в библиотеку.