Текст книги "Небесная канцелярия (сборник)"

Непроизвольный мужской рефлекс

 
Вселился как-то в поэта с годами бес.
Тестостерон в крови по весне взыграл.
И вот (непроизвольный мужской рефлекс!)
Себя султаном он чувствовать сразу стал.
 
 
От женщин разных, ну, просто отбою нет.
Такие страсти вокруг и внутри кипят,
Как будто крон-принцем он стал 18-ти лет.
Восторженно дамы аж в очереди стоят.
 
 
И всех зазноб в гарем принять поэт порешил.
Созвал гостей. И устроил шикарный пир.
Три дня он как следует ел и неслабо пил.
И хором пели невесты: «Ты секс-кумир!»
 
 
Но вот настала пора перейти от словес к делам.
Разделись дружно все жёны и стали в ряд.
Но не случился с поэтом тот самый рефлекс для дам.
Мораль: не хапай жадно всех баб без разбору подряд!
 

Зачем жена?
^{(дружеская пародия на стишок Анны Ромашкиной «Мамочка, зачем жена?»)}

 
Ежли хочется жениться,
Ето вам не в бане мыться.
И какой бы ни был гений
У своих стихотворений,
Но на Музу просто так
Не запрыгивай, дурак!
Не насилуй смысл и рифмы.
Метром меряй биоритмы.
И держи пред ей фасон,
Коль не враг и не масон.
И тогда она (вся – «ню»)
Не воскликнет «мать твою!»
 

Тикают часики
^{(пародия на чей-то стишок)}

 
Тикают часики, тикают,
Резво секунды бегут.
Пальцы по клавишам кликают.
Рифмы рождаются тут.
 
 
Слово за слово цепляется.
Стих сочиняется сам.
Вроде уже получается.
(Восемь минут, по часам).
 
 
Много стихов – это радостно.
Книгу потом бы издать…
Дни пролетают так благостно!
Жаль, не воротятся вспять…
 
 
Скрипочка где-то пиликает…
Стрелка по кругу ползёт…
Тикают часики, тикают…
Так моя жизнь и пройдёт…
 

Краткие пародии на стихи. ру

Обычно я не называю пародируемых авторов, чтобы не обижать, и не цитирую, чтобы не перегружать текст. Но всё равно некоторые обижаются… А что ж обижаться-то? В пародьках ведь слова почти те же самые и стиль тот же, и исходные глупизмы. Перефразируя указ Петра Первого о речах бояр в Думе, можно предложить для Стихиры такую формулировку: «…А всем гениальным пиитам – размещать свои вирши на главной странице, чтоб дурь каждого видна была». Поэты пишут, пародист пописывает.

* * *

 
Как чувства в килобайты мы вложили!
Как стонем в виртуальных миражах!
Как слёзы распустили по Стихире,
Да и по Прозе! Человеки! Ах!
 

* * *

 
Цените музыку за нежность.
Дышите глубже. И тогда
Аж стены рухнут. Неизбежно
Оркестры рушат города.
 

* * *

 
Храните свою честь
В объятиях страстей!
Как много мушек есть
И бабочек-людей!
Паук раскинул сеть.
Люби, пока живешь!
Запрятавшись в траву,
К себе любовь влечешь.
 

* * *

 
Как важно нам не залететь
Под Новый год в свои ошибки!
И так шампанское налить,
Чтобы у всех цвели улыбки!
 

* * *

 
Так не будь же ёлочкой!
В кактус превратись!
Схватит – и уколется.
Легче станет жизнь.
 

* * *

 
О, сколько же нас пропадает – мужчин!
Любите нас, дамы, любите!
Мы женщин и жен обожаем. Причин
Для тревог нет. Поймите!
 

* * *

 
Чтобы не влипнуть в историю с гриппом,
Не задохнуться ни хрюком ни хрипом,
Кушай чеснок, не живи средь свиней
И не пируй в окруженье лядей.
 

* * *

 
Весна – зимой! О боже мой!
Меня загложило тоской.
Держу весну я в кулаке
И душу отдаю тоске.
 

* * *

 
Снегурочка дымила сигаретой.
А Дед Мороз был пьяный, не одетый.
У ёлки прыгали они такой толпой,
Что гости разбежалися гурьбой
 

* * *

 
Скачут в поле зайчики, выпивши чуть-чуть.
Расшалились глупые. Вот мужская суть.
 

* * *

 
Рифмуй 17 и 17!
Стандарт везде. Не паникуй.
Не в сантиметрах дело, братец.
А со штанами не балуй!
 

* * *

 
Страх ласкал моё тело.
Через фазу вливаясь,
Песню я выпевала,
Выпивая, признаюсь.
Феромоны и гены
Это хмельные сласти.
И настало безумье
Офигительной страсти.
 

* * *

 
Снега здесь не выпросишь летом иль зимой.
И снежинка тает в памяти со мной.
В Греции кокосы с пальмами стоят.
Нету тута ёлочек! Где ж мой снегопад!?
 

* * *

 
Стучится мысль. Тут-тук! Войдите!
А в доме нету никого.
Но кто кричал? Запрет снимите
С живого трупа. Как легко
Шагает он дорогой млечной!
Лучится ложь. Финал грядёт.
Когда стихи слегка беспечны,
К беде неопытность ведёт.
 

* * *

 
Бежит по воде, как Христос, чья-то жрица.
По самые груди ей плещет водица.
Рыдает, стенает, клянет всё и вся.
Рабыня любви? Просто секса дитя.
 

* * *

 
Не был я в Молдове.
Где-то слышен чмок.
Плохо в Кишинёве.
Стонет паренёк.
В интернете губы
Не нужны совсем.
В самолёте Люба.
Я её хотел.
Не рыдай, Марина!
Я лечу к тебе!
И во сне перина
Помогает мне.
 

* * *

 
Пронзает нас ветер стервозно,
Аж слёзы струятся из глаз.
Морозец нас щиплет. Но всё же
Весна заливается в нас!
 

* * *

 
Вспоминая тебя, я люблю.
Разлюбить я тебя не могу.
Я мосты все сожгла от любви.
Вспоминаньем мне дверь не сожги!
 

* * *

 
Север, север, северок.
Сколько мыслей между строк!
Дым идёт из всех щелей.
Есть вино? Налей и пей!
Тут навалом медведей.
Средь тайги полно зверей.
Слышен звонкий голосок:
«Пусть удавится хорёк!»
 

* * *

 
Дерево я дерево,
Хоть и не бревно.
Попа закурчавилась.
Стих нырнул на дно.
 

* * *

 
Приходи, когда я трезвый,
Приходи, когда я пьян.
Разбуди меня, любезный,
Мой постельный капитан!
 

* * *

 
Вот ты окончил школу. Еще ты не женат.
Тебя призвал призывно к себе Военкомат.
В вагоне от любимой письмо ты получил.
И автоматом сердце нечайно прострелил.
 

* * *

 
Новый год! Новый год! Новый год!
Из меня этот стих прямо прёт!
Я киплю, я горю от любви!
Вот такой я поэт. Се-ля-ви.
 

* * *

 
Зашифровавшись от седых волос,
Я лысину потвёрже закаляю
И из клубка тяну такой вопрос,
Что плохо мысль без водки понимаю.
 

* * *

 
Шагают к нам осенние дожди,
Как «лексус» набирая обороты.
К тому ж они красивы. Жди их, жди!
Поэты без надрыва – обормоты.
 

* * *

 
Дружок напишем через «е»,
А лучше – через «ё», для Будды.
Белок растает. И Звезде
За это малость стыдно будет.
 

* * *

 
Давно завис я у экрана.
Ну, на фиг сдался почтальон!
Дождит в стихах среди тюльпанов.
А я по рифме – чемпион!
 

* * *

 
Уходя, уходи. А ушел – не сиди и не бегай,
Не шагай, не бреди. Раз пошел – то тогда и иди.
Уходя не уйдешь, коль скакал, быстро полз или ехал.
Уходящий в ходулях идёт всё равно по пути.
 

* * *

 
В проекте ДНК реально, зримо,
Абстрактно, как часы в бреду Дали.
Так чётко раздробилась перспектива,
Что чувства захлебнулись в бытии.
 

* * *

 
Канителью сплетясь, отгорели все годы.
Зачеркнув календарь, в Новый год я иду.
Карандашик держу для стиха и невзгоды,
А мой глупый синяк – вот, у всех на виду.
 

* * *

 
А если не стал джедаем
И пламень в ночи протух,
То будешь, крича, читаем,
Побрит, не забыт и вокруг!
 

* * *

 
Дерзко впиваются в нас очумелые зверские мошки.
Мы не начнём целоваться, средь ягод туманных раздевшись.
Хватит с меня и горчинки твоей щекотливой ладошки.
Чтоб не замерзнуть, летим мы, как пули, у ели согревшись.
 

* * *

 
Ветер приласкает занавеску.
Луч от солнца постучится в дверь.
И перчатка, брошенная дерзко,
Из объятий кинет на дуэль.
 

* * *

 
Не слабая Алиса: накушавшися маков,
Взлетела аж на крышу, вдруг крылья распахнув,
Сонеты совершая, в не глаженой рубашке…
И вырастать не хочет, чудя себя саму.
 

* * *

 
Любовь убивает порою
Страшней, чем любой пистолет.
Под снегом цветочки отрою
И снова – весенний букет!
 

* * *

 
В огонь забросивши учебник,
Спустился к людям маг-волшебник
И запалил в стихах пожар,
Чтоб заработать гонорар.
 

* * *

 
О, руки побывавшие в Геенне!
Семь раз они ныряли в крике лет.
Тут призрак в сумраке мелькает, как гиена.
Проклянь любовь, поскольку она – бред.
 

* * *

 
Если бы стишок твой стал могучим,
Слаще первородного греха,
Рвущим сердце, роковым и жгучим,
Сладким, как надежда иль халва,
То тогда любезница младая,
Кротко вдруг вниманьем одарив,
Так любезно сыпала б словами,
Что с небес упал метеорит.
 

* * *

 
Так пропитавшись и в стигматах вся,
В обугленный грошовый свой мобильник
Она забила 33 гвоздя.
И он бесплатным стал.
Любовь всесильна!
 

* * *

 
Обнявши за сердце, держите его!
Оно перестанет встревожено биться.
О счастье! Сиянье звезды – для него!
Богатство друг другу лишь может присниться.
 

* * *

 
В звездопад даже звёзды срываются с неба.
Отзвездившись, у звезд отпадают сердца.
Зажигаются звёзды звездящим куплетом.
Превратилась в гранит или бронзу звезда.
 

* * *

 
Где б найти цыгана жизнь перевернуть?
Кто бы мне копыта подковал чуть-чуть?
Кто б отконопатил? Кто бы пригубил?
Я б его в кибитке страстью утолил.
 

* * *

 
В созвездии Альфа-Центавра
Нашел я свою Андромеду.
Она изменяла мне с мавром
На синей кровати планеты.
Я сжег их обоих пульсаром —
Сверхновой и яркою вспышкой.
Горю, как комета, не даром
В Галактике плеч, где Всевышний.
 

* * *

 
Когда идёшь, идёшь по головам,
Надев на тело шкуру волчью, не овечью,
То угодишь не в храм, а прям в капкан,
Который эту шкуру покалечит.
 

* * *

 
В чаще лесной заблудилася бедная,
Принца призывом ища.
Только медведи и волки по следу шли,
Брюхом голодным урча.
 

* * *

 
Усмиряя свои желанья,
Напишу я стишок про грех.
И мои от любви стенанья
Пусть веселый разбудят смех.
 

* * *

 
Твоя походка – это гавань.
А в эту гавань я вхожу.
И торжествует мирозданье.
А я потом слегка грущу.
 

* * *

 
От Козерога – восхищенье Козерогу!
Чекань зимой без слякоти дорогу!
Под водку сочиняя свои песни,
Будь правдолюбцем – и суровым, и прелестным.
 

* * *

 
Тут пыл и страсть желанья непонятны,
Невнятны также фабула, и смысл.
Коль в спешке распахнул свои объятья,
То не кричи, за импульс подержись.
 

* * *

 
Когда безнадёга затопчет ногами,
А мысли дурацкие душу раздавят,
Тогда ухмыльнись, пошути, улыбнись —
И станут прекрасны и мысли, и жизнь!
 

* * *

 
От контрольного выстрела в сердце
Всё нутро зазвенело упруго.
Захлебнувшись нежнейшей мукой,
В спячку впала я словно муха.
Мендельсон не кричит как чайка.
И в предвкуссии криков истошных
Я, как вишня гурманов, тоже
Исчезаю в тумане диком.
 

* * *

 
Муравьем поползла проститутка по коже.
Как сладка у нее украинская попка!
Я рычу, разрывая истому. И рожей
Проникаю туда, где, естественно, жутко.
 

* * *

 
Поскользнувшись на масле, свалюсь я на рельсы трамвая.
Кровосток мой зальет по секундам хребет и хвостатый подбой.
И кинжальность судьбы, уцепивши бессонницу стансов (я знаю)
Смехотворно утащит на дно, как лягуху. В ресницах наступит покой.
 

* * *

 
Вчера я умер, а надысь – родился.
Душа продрогла. Ты – дала тепло.
Как хорошо, что я не застрелился
Чрез срез судьбы! Живу я хорошо.
 

* * *

 
Как поцелуй сжигает плоть и душу!
Как нежно обнимать приятно труп!
И с ним вдвоём – шагнуть на рифы, прямо с суши!
И криком чаек задушить финальный путь!
 

* * *

 
Когда потеряны все ноты,
Гитара, кудри, юность, клуб,
Тогда сынков рожай, чего там!
И пусть поможет в этом друг.
 

* * *

 
Пылает горький мёд. И небо в бархатинках.
Узор штурмует небо, мерцая, как ноктюрн.
Клеймо разлуки жжёт. И очень жмут ботинки,
Где аппарель с апрелью. А спинки это – сюр.
 

* * *

 
Возьму кувшин с вином игристым
И выпью всё до дна, чтоб чисто
Омар Хайямом как бы стать
И деву по ночам лобзать.
 

* * *

 
Конец страданьям-испытаньям!
Хоть чемоданы все в слезах,
Пора прощаться. Расставанья
Смешны для звёзд на небесах.
 

* * *

 
Поэту 5 тысяч не платят обычно;
Он нищ, словно бомж: в кошельке – ничего.
В экстазе стишки он слагает публично.
И лишь пародист зашибает его.
 

* * *

 
Звереют бабы без стихов.
Еще хужей – без мужиков.
Друзья не ходят на обед,
Где кормят словом без котлет.
 

* * *

 
Я скучаю о счастье, его собираю я в горсть,
Как корабль плывя к поездам на уютный вокзал.
И, как нищий несчастный хочу, чтобы сбылся тот гость,
Что меня без усилий в стихах, как дурак, обогнал.
 

* * *

 
Друг мой, коллега и рифмы взрезатель!
В жертвенный холод у звёзд отзвездись!
Не виноватый пред бездной ваятель!
Плакать не надо. Да здравствует жизнь!
 

* * *

 
Я с будильником грешил,
А жена – с подушкой.
Между нами не лады.
Где ж моя подружка!?
 

* * *

 
В выходные он – на огороде,
Взращивает лоно и рябину.
Ну, а в будни он – на телефоне,
На Елене, Ире и Марине.
 

* * *

 
На полянке, искавши любовь, лепестки ты цветов отрывала.
Так лишь время своё понапрасну беспечно теряла.
Миражи ты среди огоньков вдалеке созерцала.
Так чего ж удивляться? Поэтому ты и скучала.
 

* * *

 
Крестьянин ест тот самый хлеб,
Который сам пахал.
А чем питается поэт,
Что облако вспахал?
 

* * *

 
Когда цветеньем озарят глаза письмо
И свечи позальёт святой слезой,
Тогда я повторю тебе одной:
Родная! У тебя одно крыло!
 

* * *

 
В мираж влюбившись, не шагай, а смело прыгай!
Ведь пропасть перешагивать – абсурд.
И из мечты – в реальность тело двигай.
Тогда любовь не будет 5 минут.
 

* * *

 
По ночам ты не спишь, ведь изранена вся.
Ноет сердце и колется льдинка.
Так зажарь же однажды в духовке гуся
И на пир пригласи половинку!
 

* * *

 
Она – с зубилом и кайлом,
С кувалдой и лопатой.
А он – с бутылкой и пойлом,
Ведь он на них женатый.
 

* * *

 
На полке волком воет славный мишка,
Отдавший за день всё своё тепло.
За дверью возится неплюшевая мышка.
Ох, как же им обоим тяжело!
 

* * *

 
Растеряли ангелы все перья.
Пылью запорошена стезя.
Но назло тоске и прегрешеньям
Не трудиться крыльями нельзя.
 

* * *

 
Вопрошая и ножками дрыгая,
Прыгну в классики я, носом двигая.
Классицизмом сравняюсь я с Пушкиным
И – у барышень стану всех лучше я.
 

* * *

 
Душа под дождиком намокла.
В бокале выпито вино.
Рояль молчит. Погода сдохла.
Бетховен позабыт давно.
Сосульки. Каверзные мысли.
Слезинки капают на грязь.
И все фантазии прокисли,
Средь слов по нотам расплодясь.
 

* * *

 
В моих планах – на крыльях весна!
Я пою, разбегаюсь, танцую,
Невпопад улыбаюсь со сна
И стишки про февраль не малюю.
 

* * *

 
И хулу, и хвалу и халву
Я срифмую тут, как иностранец.
И в золу Азнавур на балу
Обещанья засунет свой танец.
 

* * *

 
Пишу стихи на Стихи. ру
Почти как Пушкин.
Ну, а похвалят, напишу
Ещё получше.
 

* * *

 
Влюбившись в поэта, рехнулась девчонка:
Забросила мужа, детей и свекровь.
Родила она бы еще пострелёнка,
Тогда бы забыла про эту любовь!
 

* * *

 
Поздравляю стихирянок, стихирянов, стихирян
С юбилеем долгожданным своей рифмой без изъян.
 

* * *

 
Я Судьбе благодарен в безумных греховных припадках.
Благодарен Судьбе за Судьбу, рикошет и волшбу.
И моя благодарность Судьбе и тебе в ожиданьях
Так волнительна, что весь я в блаженстве пишу.
Я слагаю стихи так искусно, умело и столь вдохновенно,
Изливая свой сонм нежных чувств от любви в виртуал,
Что Судьба благодарно в ответах ответит ответом,
Чтоб я двигался дальше, хоть всуе, но весь – в идеал.
 

* * *

 
Сначала – в ванной порыдать,
Потом – зерно словес клевать,
Затем – таблеток пожевать
И – гимн об этом написать.
 

* * *

 
Посланница небес! Незримая царица!
Ты серой головой затмила путь небес!
Объятья ты раскрыла пииту, песен жрица!
С мольбою (не с проклятьем) в страницу я залез.
 

* * *

 
Вся наша жизнь поставлена не раком.
Большевики с «Аншлагом» не причем.
А те, кто грабил и страну затр@хал,
Язык мотают в телек ни о чем.
 

* * *

 
И, охренев от бездны звёзд,
Одна рыдала я до слёз.
 

* * *

 
Котлет наевшись до отвала,
Я никуда не полечу.
Меня ведь не опустит мама.
И сам я тоже не хочу.
 

* * *

 
Мурашки по коже бежали.
Ходил по пятам пародист.
И рецки там бойко шныряли,
И мозг был и ветрен, и чист.
 

* * *

 
Одевайте, братцы, сапоги!
(От дождей полезно для ноги).
Ну, и ежли дождик всё дождит,
Знать, весна нам по окошечку стучит.
 

* * *

 
Мы претворялись так искусно,
Что притворяться не пришлось.
Умом – в эпохе. В хмельном чувстве
Нам трезво жить не довелось.
 

* * *

 
Мечты о счастье растворились быстро.
В претензию засунув алгоритм,
Руби слова о квоте с тортом в искры!
О, как же сладок нам комфорт и стихоритм!
 

* * *

 
Мораль отсюда следует такая:
Не любишь мужа – сразу уходи.
А уж потом, зализывая раны,
Себе младенцев сколько хошь роди!
 

* * *

 
Стань кузнецом! Себя подкуй!
Свой стих лихой в броню закуй!
Влетай, хоти, храни, ликуй!
Ну, а с любовью не балуй.
 

* * *

 
И, наклюкавшись виски, укутавшись в плед,
Станут греть они жарко друг друга.
И растают на крыше сосульки и лёд.
Ведь мечта воплотилась в подругу!
 

* * *

 
Бедный Ангел! Разверзлись стенанья.
У поэтов-пророков нет строк.
Как жестоки стигматы страданья
Среди рифмы без крыльев и ног!
 

* * *

 
Умом тут не понять и сердцем не измерить.
Из вечности сигнал взирает на судьбу.
Закончился февраль. И в марте наслоений
Я свой сундук беру и барахло трясу.
 

* * *

 
Кошке обувь ни к чему весною,
Ибо на осину в сапогах
Не залезешь. А барбос пусть воет;
Перед кошкой полный он дурак.
 

* * *

 
Я вспоминаю Ваше имя,
Но помню только бигуди,
Помаду, макияж… О, время!
Протухла страсть моей любви…
 

* * *

 
И, когда вернусь, так всех тут уделаю рифмами окрыленными,
Что отыграю свой плацдарм и двинусь танковыми колоннами.
 

* * *

 
Сквозь бетон я пробьюсь, как на свет мотылёк.
Опаленные крылья расправлю.
Извергну своё семя и бред в Рагнарок,
И, как викинг, Клепсидру прославлю.
Фитилём прогорю. Но как Феникс взлечу
В облака ослабевшею птицей.
Спотыкнусь на пути. Как я глупо ищу!
Жаль, разорваны грудь с ягодицей.
 

* * *

 
И, проснувшись утром одна,
О тебе я уже не вспомню.
На работу идти пора.
Ты приснился мне и – довольно.
 

* * *

 
Ты разобиделась. И шахматной доской
Меня так страстно стукнула и зримо,
Что крылья отвалились. Боже мой!
Ты неправа была, как пешка. Но красива.
 

* * *

 
И наступает берег на подол,
И море забирается на стол,
И в книге – стих, похожий на прикол.
И заливает огурцы рассол…
О, Господи! Ведь я пашу, как вол.
 

* * *

 
Послевкуссием мучась своим
И предвкуссием вновь одержим,
Вдохновился Петрарка Лаурой.
А прославил себя. Этой дурой
Он всего лишь играл. Ведь любовь
Не доступна ему. Без мозгов
И Шекспир был. В похмелье глухом
Днепрогэс он предвидел. Потом
Их прославила Вера Великих.
Ведь она обожает великих.
 

* * *

 
И солнце блещет прям в глаза.
И лужи плещут под ногами.
Но я не жму на тормоза,
А разгоняюсь вместе с Вами.
 

* * *

 
Любить всегда, любить везде!
И в Нотр-Даме и в Москве!
В отеле, на снегу, в Париже!
Диор с Шанелью мне чуть ближе,
Чем твой простой одеколон.
Но силуэтом ты силён.
Ты для меня – как шоколад,
Который лижут и едят.
 

* * *

 
Ширше в выгребные ямы
Пусть уроды те ныряют,
Кто не видит разницу
Меж стихом и задницей.
 

* * *

 
Гнусь фекальная успешно
Процветает и смердит.
В тройке лидеров, конечно,
Вечной попою торчит.
 

* * *

 
Чиня улыбки, сломленные горем,
Я низкодушьем в горе поперхнулся.
Веригами терзая волю галсов,
Средь дисгармоний чушью рифманулся.
 

* * *

 
Пролог чрезмерный. Юмор в перьях.
Мораль не ясна. Слог фигня.
Сегодня 1-е апреля.
Но не смеялся даже я.
 

* * *

 
Мы не равны ни тут, ни там.
Сорняк не розы. Хостинг нам
Не Бог даёт, а жизни путь.
Не гости мы. И в этом суть.
 

* * *

 
Вышел как-то по нужде.
А сортира нет нигде.
Север! Снег и льды кругом.
Ну, присел за бугорком.
Вдруг – медведь передо мной!
Я – в машину и – домой.
Пронесло, во всяких смыслах…
Отстирал штаны я чисто.
 

* * *

 
Воробей букашку съел.
Вот разбойник! Лучше б сел
В огороде на зерно.
Был бы сыт уже давно.
 

* * *

 
Заменивши индиго тавлейной вайдовою нитью,
Бересту на свирель израсходовал всю менестрель.
И, украдкой слезу уронив, недотрога вздохнула, поверьте,
Не испив все страданья в распутье из марта в апрель.
 

* * *

 
Если настроенья нет,
Приготовь скорей обед.
После третьего бокала
Позабудь, чего сказала.
Коль болеешь от любви,
То на Прозе не зуди.
 

* * *

 
Хорошо бы бывалому парню
Танцевать лучше с милой кадриль,
Ибо стих так танцует угарно,
Что вальсирует сразу в утиль.
 

* * *

 
Парашюта нет у белки.
У неё есть только хвост.
И она им парашютит,
Шишку сунув себе в нос.
 

* * *

 
Босиком душа входила.
Стены плакали навзрыд.
Лето, вычеркнув навечно,
Плюмбум дробью с криком сыт.
 

* * *

 
Не проронить бы слов на снег
И не затмить собой тебя.
Весною быстро тает снег.
В приметах след. Сдержался я.
 

* * *

 
По вселенской херне совершая лихие прогулки,
Я весь мир обновил, гигиеной шагнув от богов,
Чтоб увлечь этот мир своим имиджем в танец мазурку,
Матернувшись от плеч без истерик изгибом мозгов.
 

* * *

 
Сугроб вдыхал весну и аж чернел от боли.
Он памятью склероза так страдал,
Что толчеей сомнений в сердце воли
Грустил, стеснялся и весну пугал.
 

* * *

 
Виртуальные поэты
Виртуалят в виртуале,
Виртуальностью пленяясь
Интернетом, в кайфе сами.
Иллюзорный мир ломает
Их реальностью умело.
Как наркотик, любят рецки,
Проникающие в тело.
 

* * *

 
Я стихи сочиняю серьёзно,
Совершая вираж на пути.
И вопрос, вшитый в мозг, осторожно
Генерит, чтобы рифмы найти.
 

* * *

 
Ох, что-то расшалился я с букетом.
В груди – цветы. И крышу аж снесло.
Люблю невесту я, люблю! При этом
Я, как вулкан, извергнуться готов.
 

* * *

 
Когда-нибудь, коль стану графоманом,
О кошке я с окошком напишу.
И в плошку понарошку для обмана
Немножко корма кошке положу.
Ведь в прошлой жизни, тяжко замерзая,
Я мошек на морозе не ловил.
Дорожку прямо к сердцу пролагая,
Я стих бы этот просто удалил.
(Вариант: Я б эту кошку просто удавил).
 

* * *

 
Ты бежишь по шпалам резво:
Поезд ветер обогнал.
Перелески, полустанки…
Кто бы с полки меня снял!
 

* * *

 
Ностальгия, не мучай до одури!
Пусть забудется Старый Арбат!
Хоть мережки не видятся в Лондоне,
Но зато нет проблемы зарплат.
 

* * *

 
В весенней мокроте Судьба погибла.
И ключ рождался в мыслях у воров.
О Боже мой! Как без ключа обидно!
Средь суеты я ключ искать готов.
 

* * *

 
Я встретил Ангела, красивого как кошка,
Прыгучего, как будто балерина.
Ну, всё при нём: и взгляд, и даже ножки.
По МКАДУ он летел неутомимо.
Нахлынуло престраннейшее чувство.
Влюбленность весь мой хронос затопила.
Открою вам секрет: весь этот сгусток
Бессмысленно ветрами заштормило.
 

* * *

 
И пудовые тяжкие гири
Поднимая то попой, то шилом,
Я глаза под бровями в квартире
Среди подвигов режу по жилам.
 

* * *

 
Если утром встал не с той ноги,
Сунься мордой под подушку и лежи.
 

* * *

 
С детства мечтая женой быть и мамою,
За журавлями не надо охотиться.
Аистов надо прикармливать планами.
А уж они принесут то, что хочется.
 

* * *

 
Ты обнажилась. Я сбросил доспехи,
И утонули копыта в песке.
Кушай пломбир, Маргарита! Утехи
Нам на рояле грядут и метле.
 

* * *

 
И свои потёмки потрошу я ночью.
Кремовые бёдра жалобно скулят.
Сучка в телефоне. Шлюха в моём доме.
А с тестостероном – весь погранотряд.
 

* * *

 
Я знаю все цветы по имени.
Жую нездешний виноград.
И я такая нежно-синяя,
Что не чужая для ребят.
 

* * *

 
Пропев с бушпритом стансы,
Ползу на антресоль.
Пусть воронье стенает,
Но ждет меня Ассоль!
 

* * *

 
Раз любовь, словно тонкая нить, обветшала,
Ты не штопай её, не латай, не пытайся связать.
А тепло, что скопилось, пускай не горит без накала.
Ведь за годы обманов иллюзии тяжко терять!
 

* * *

 
Подредактировать осмелюсь этот стих,
Созревший в жвачке вечных ожиданий.
Не ждать, а жить, ловя прекрасный миг —
Вот мысль лимонная, дороже всех признаний.
 

* * *

 
Покорены Москва, Иван, Неаполь,
Стихира, Таллин… Лондон побежден!
Ирина! Королева рифмы магий!
Я неизбежно скручен и пронзён!
 

* * *

 
С руки твоей я поклевал
Немного зернышек и хлеба.
Хотел прижать тебя к губам
И бигудями пообедать.
 

* * *

 
Не надо разлук! Как люблю я тебя!
Шедевром стиха приласкаю, любя!
 

* * *

 
Не пейте, коллеги, микстуру!
Сердечко поите вином!
Тогда не застонете дурой,
Свалившись в откос подо льдом.
 

* * *

 
Ты гадала в тот вечер на картах.
Я безумно тебя целовал.
И пластинка сама заиграла,
Чтоб тебя я покрепче сжимал.
 

* * *

 
Ой, поскорей спешите замуж, девки!
Тут проявляйте шустрость и сноровку.
А в браках будьте страстны, в сексе – крепки,
В постели – и смекалисты и ловки.
 

* * *

 
Мы, кропая строчки, нервно дышим.
Нервы многоточий – это край.
Не побрившись, ты меня услышишь.
Я сольюсь с тобою в стихо-рай.
 

* * *

 
В круге круга я кругло кружусь и кружусь.
Потерял я в объятиях страсти все руки. Во жуть!
 

* * *

 
Провода закоротнули.
Телефон мобильный сник.
В рану перца что ли сунуть?
Ты ушла. И я поник.
 

* * *

 
На тебя не ворча, опускаю.
Лицемерь теперь сам у себя!
Я любовь посылаю на… память.
Подожду я опять февраля.
 

* * *

 
Хоть Титаник был совершенно новый,
Жаль, от льдины это не помогло.
И с хвостами рыбы с зубами скорби
Погрузились в трюмы, ушли на дно.
 

* * *

 
Как из камня изваять невинность?
Ночью, как иной Пигмалион,
Страстно отлелеять мысль из мыслей,
Что не в глаз и шею ты влюблён.
 

* * *

 
В охапках слёз – осколки фраз.
В букетах слов – созвездья роз.
Всепожирающая страсть.
А где поэзия? Вопрос.
 

* * *

 
Хозяйка не сдавала стеклотару,
Но продала подросшего щенка.
И двадцать лет жила с ветеринаром,
Не изменяя под кустом… пока.
 

* * *

 
Он вчера матерился, орал на кота,
Одиозно занервничав в мае.
А потом лег на рельсы. Светилась душа.
И пиликала скрипка в трамвае.
 

* * *

 
Не правда! Я пока не пень!
Не Вас ругал я, а стихи.
Пишите дальше дребедень,
Ведь важно, что красивы Вы.
 

* * *

 
Мы маяки зажжем по всей России!
Чужую парадигму уберём!
Святая Русь! Плоды твои вкусили
Мы с Рюриком. Чубайсов перебьем!
 

* * *

 
Нет, не убить поэта словом!
И даже пальцем не проткнуть!
Нагой, с бревном и весь оплёван,
Ногами топчет он свой путь.
 

* * *

 
В кампанию такую чтоб попасть,
Изрядно нужно нынче постараться:
Стишок про педерастов написать
И алкоголем просто обосс@ться.
 

* * *

 
Я буду и буду всегда —
Тебе буду мстить! Ох, как буду!
Тебя никогда не забуду,
Но буду и буду одна!
 

* * *

 
Ты сокол мой, я – соколица.
С крылами ласки ушко снится.
Я на тебя пролью бальзам.
Женись на мне! Я всё отдам!
 

* * *

 
Шерше ля фам! Обуглилась струна.
Ветра устали. И часы сгорели.
Лорнет упал. Порвались паруса.
И сталью холодно глаза в порок глядели.
 

* * *

 
Снова дождь, снова дождь… Александра опять задождило.
Солнце глаз утонуло в воде, словно в кофе случайный миндаль.
И сидела за завтраком та, что дороже Светила. Как мило!
Наплевав на погоду, пиит улыбался в печаль.
 

* * *

 
Одноглазо и пьяно хозяин взирал на сюртук Себястьяна.
Тот скрипач комарьем был замучен в сигарном дыму.
Рыжеватые пряди старушки не скрыли изъянов.
Оборвались все струны. И шлюхи рыдали в тифу.
 

* * *

 
Скрестились вместе мышь и кот.
И вот – родился бегемот.
 

* * *

 
А с приятелем моим
Мы конфеты не едим.
Потому, что все конфеты
Съела Ната вместе с Светой.
 

* * *

 
Толпа в мою судьбу вломилась
Все крылья рук пообломив.
И так мне птичка полюбилась,
Что я молился, всё простив.
 

* * *

 
Оставь мне бусинку каратов на пятнадцать!
Любовь не вечно длится средь невзгод.
А твой презент потянет тыщ на двадцать
И мне на воле счастье принесёт.
 

* * *

 
Очень жалко несчастных сироток:
И червя, и грача и копыт…
Хлам в бедламе дуванит. Но топот
Из-под плуга напрасно вопит.
 

* * *

 
Стих – отпад: стучит в окно ногами.
У окна – тоскливая сирень.
Ветка! Не грусти же, бога ради!
С ландышем в окне – твой летний день!
 

* * *

 
И в июне – снова молнии,
Гром и дождь. Опять гроза!
Подождем июля. Может быть,
Снег пойдет. Я лично – «за».
 

* * *

 
Характер мой врачуют не врачи,
А снег с дождём и истины разбег.
Гореть средь грёз! Сады должны цвести!
Напьюсь! И смерть воскликнет: «Здравствуй, человек!»
 

* * *

 
Сотворим мечту на ложе,
Страстно обнимаясь кожей!
 

* * *

 
Вдыхая аромат стихотворенья
В изысках поэтических томленья,
Мы карамельку с запахами страсти
Взбиваем гоголь-моголем, как сласти.
Хоть нет у запаха синонима «бездарность»,
Но не духами пахнет, где банальность…
 

* * *

 
Новый Завет – это тоже дорога.
Аж весь вспотеешь, стараясь для Бога.
Старый Завет – хоть и сложный, но шанс.
Бог! Я постигну тебя! Реверанс.
 

* * *

 
Если ветер дует в спину,
Поверни к нему живот.
Если падок к рафинаду,
Сахар ешь, а также мёд.
Если ноги жмёт обувка,
То ложись скорей в кровать.
И тогда тебя голубка
Будет греть и обнимать.
 

* * *

 
О, вскрики неба в неоне молний!
Озон и вспышки. О, летний полдень!
 

* * *

 
Пятьдесят это юность старости.
Впереди еще много лет.
Выкинь нафиг таблетки! Вскорости
Будешь крепкий здоровый дед.
 

* * *

 
Паранойя в безумстве пламени —
Медицински известный случай.
Форматируй нон-стопы памяти!
И иллюзий своих не мучай.
 

* * *

 
Соловушка свищет в окошке.
Унынье пришло без утех.
Любовь! Опустись мне на ножку!
Молюсь, размышляя про грех.
 

* * *

 
Да пусть хоть старый дряхлый пень!
Ведь главное – не дуб.
А дальше пререкаться – просто лень.
Войну вести не буду «зуб за зуб».
 

* * *

 
Так будем глядеть, обернувшись в себя,
Седую мечту понукая!
Себя поцелуем. Ненастье – фигня!
Вовнутрь, зеркала разбивая!
 

* * *

 
Кладу я руку на гранит.
А ты другую обнимаешь.
Пускай она с тобою спит,
Но сладость всё же мне досталась!
 

* * *

 
Зачем трепаться? Глупо в виртуале —
Пускать из слов и рифмы пузыри.
Иди на пляж, где солнце в небо манит!
И там в любовь с восторгом улети!
 

* * *

 
Коты не собаки. Аптечки не свечки.
Дыши, милый Васька, дыши!
Сейчас нарисую еще человечка.
Ты, Васька, о нём напиши.
 

* * *

 
Белая березка,
Обними, укутай!
Милая кукушка,
Прокукуй, закукай!
Обниму берёзку,
Вспомню о России.
Выплакаю слёзки.
Чё я натворила!?
 

* * *

 
И, когда мы встретимся, возможно,
То полюбим снова, не любя.
Без любви любовь ведь невозможна.
Как же расцелую я тебя!
 

* * *

 
Жаль, я не шмель и не бомбардировщик.
Но сладкозвучный ханский баритон
Пленяет эротических наложниц,
В которых романтически влюблён.
 

* * *

 
Овладеть языком может только умелец,
Подбирая слова о начале начал.
Человек ищет ключик, не соль и не перец.
Этой рецкой я, кажется, в точку попал.
 

* * *

 
Венера в утренних лучах
Прилежно занялась любовью,
Чтоб настругать детей тотчас.
Даёшь планеты поголовье!
 

* * *

 
Тут сгорает в огне чепуха,
Что когда-то наплёл Галилей.
И дракон на Луне чей-то фрак
Доедает. И ломится в дверь.
 

* * *

 
«Сезам откройся!» Этот возглас
Не для того, чтобы уйти.
Али Баба – разбойник тоже.
Он воровал, чтоб унести.
 

* * *

 
Писать надо так,
Чтоб слезу вышибало,
Чтоб смаргивалось
И возлюблялось
На полный распах.
И чтоб читатель
Аж вздраг.
 

* * *

 
я – коллайдер электронный,
я скачу на кочерге,
я – комар на мухе сонной,
я – как ветер в голове.
 

* * *

 
Сирень цветет, цветёт и процветает.
А если отцвела, то уж не зацветёт.
Сирень не зря вдали сиренью отцветает.
И цвет сиреневый читателя убьёт.
 

* * *

 
Я всех люблю. И Вы меня любите!
Мне рецки повосторженней пишите!
 

* * *

 
Горят тела. Душа ликует.
Нога к ноге. Рука к руке.
Ты стонешь, словно торжествуешь,
И отдаешься всем и мне.
 

* * *

 
Мы все несовершенны в этом мире…
Поэтому и тужимся в сортире.
 

* * *

 
Подоприте собою стены!
Ведь без вас они точно рухнут.
И спасайтесь скорей непременно!
А не то у вас мысли протухнут.
 

* * *

 
Поскольку птички (говорят)
Признанья пишут кровью,
То слёзы прям из глаз глядят
На звёздочки с любовью.
 

* * *

 
Ох, Купала ты Купала!
Мать моя! Как я гуляла!
 

* * *

 
Я любовь узнаю по страсти,
Что взрывает собою тело.
По ресницам сужу о счастье.
Вот какую я песню спела!
 

* * *

 
И вот – на гору он взобрался,
Вздымая рейтинг до небес.
И стой горы потом сорвался.
Ведь бренна плоть, когда в ней бес.
 

* * *

 
Своей тускнеющей головкой
Хочу оптически понять:
Как волосами вы так ловко
Меня сумели расплескать?
 

* * *

 
Я Вами бредил и любил.
Я Вами был всклокочен.
И стих Вам летом посвятил.
Но вышел стих не очень.
 

* * *

 
Мы разведем костёр
Из лягушачьих шкур.
Расплавив снег зимы,
Мы удивим всех дур.
 

* * *

 
Среди трагичности измен
Мирскую жуть меся в страданьях,
Наперекор печалям всем
Мы в муках хлещем Мирозданье!
 

* * *

 
Звёзда! Согрей меня теплее!
Безгрешно я горю.
Я на плацу любовь лелею.
О, исцели! Молю!
 

* * *

 
Лаская грудь, целуйте ноги,
А также губы и глаза.
На наше мленье смотрят боги.
Не жми, мой друг, на тормоза!
 

* * *

 
Коханый въехал сразу же,
Ведь втюрился аж по уши.
Но, бывши со предчувствием,
Никчемно пропадал.
И, пялясь на коханую,
Не глупую и гарную,
Загадку не разгадамши,
Он репу почесал.
 

* * *

 
И вот пассаж: совсем приплыли!
Теченьем – бросило на мель.
Блаженства Рая не вкусили.
Снесло в восторгах набекрень!
 

* * *

 
Захрапев в придорожной канаве,
Ветер спит, улыбаясь звезде.
И ночная пора для забавы
Приставуче припала к щеке.
 

* * *

 
Деревенька! Какое название!
Офицером ракет я служил.
Сосны помнят: в казарменном здании
Как разбойник ребят теребил.
 

* * *

 
Волна пошлёпала о стену.
Торчат, как ёлки, корабли.
И мирозданье своей пеной
Ласкает капельки Земли.
Как дети мы млекопитались.
Хотели ветром сильным стать.
И, молодясь, за стенкой сможем
Свой стыд наивно показать.
 

* * *

 
Вотще. Гужба. Кружал. И дебри.
Оксюморон. Мираж. Сиречь.
Сей слог смешон. О, человече!
Увы, кромешны стих и речь.
 

* * *

 
Коль очередь стоит в стихе гурьбой,
То рассуждения о честности и чести
Уместны лишь для кухни. Меж собой
Все смыслы быть должны на первом месте.
 

* * *

 
Душу я аж повсяко оглаживал,
Всех пославши к едренейшей матери.
Ох ты марево, моё марево!
Не поэт я. Подамся в писатели.
 

* * *

 
Любви одной мне на всю жизнь хватило.
Я ветеран, дурак войны полов.
Предпочитаю водку я и пиво
Игре под флагом «счастье и любовь».
 

* * *

 
Собрав себе туманов требу,
Природа щурится. Сосна
Дымит, как паровоз. О небо!
Как треплются твои хлеба!
Рассекши у стихий объятье,
Взорвалась пылью пастораль.
Старушка крестится в ненастье.
О, гром и молнии! Финал.
 

* * *

 
И когда все захлопнутся двери,
Я судьбой всю измерю судьбу.
Во потеря потерь! Все потери
Я ошибкой сует назову.
 

* * *

 
Талант не купишь! Пьяный в стельку
Его, пиит, ты не пропьёшь.
Шедевр в слезах друзьям по цеху
В стихах астральных поднесёшь.
 

* * *

 
Яблони знали, что будет жара.
Вид пепелищ пообмокнул в печали.
Кончилось пекло! Дождям всем – ура!
Яблоки в августе скромно рожались.
 

* * *

 
Давайте выпьем! А Минздрав
Пущай предупреждает…
Нам на здоровье наплевать!
Чрезмерно – не бывает!
 

* * *

 
Кораллы лётчику шептали.
Ундины пели и стонали.
Кульбитом самолёт свалился.
Поэт синкопой подавился.
 

* * *

 
Любовь пришла, как птица, навсегда.
Огнём в душе преступницей пылала.
И я горела, плавилась, смеялась.
And diamond was swimming in река.
 

* * *

 
Гомер, заткнись и не пиши!
Троянцы, слушайте Максима!
Ахейцев мир, закон души,
Богов улыбки… Как красиво!
 

* * *

 
Средь одесских домов не швартуйся, дружбан!
На губах пьяных девок – отрава.
Свои кости, пират, не спасёшь, если пьян
В низкопробных отелях, где бабы.
 

* * *

 
В изгибах лунных линий – похоть.
Желанья, дюны, стон в палатке…
Любовь Венеры – это омут!
О, венерическое счастье!
 

* * *

 
Я тебя никому не отдам,
Длинноногая грация-лань!
Я шагаю по небу. И сам
Щекочу лист бумаги, как ткань.
Я чеканю свой шаг, как паук.
Пляшет слово. Стихи – как грибы.
Голова рвётся в клёнах от мук,
Уронив две слезы для звезды.
 

* * *

 
Я люблю тебя. А ты?
Что ты скажешь в оправданье?
Средь безликой немоты
Я измучен без признанья.
 

* * *

 
Пишу тебе я с воли.
И даже не сержусь,
Когда ты с карамболем
Рифмуешь «столб» и «Русь».
 

* * *

 
Секунды в минуты накатывая,
Гребу в боевой готовности
К тебе. Без капризов условностей
В любовном процессе постанывая.
Средь перепрыгов и перелазов,
В постели кульбиты выделывая
С необыкновенными позами,
Как витязь с тебя я слезаю,
Пронзительно и непознанно.
 

* * *

 
Мой мозжечок к жаре привычен.
Пиджак и смокинг рифманув,
Я смог от смога, как обычно,
Спастись вот тут – на Стихи. ру.
 

* * *

 
Золото взгляда таило страданье.
Сердце забилось, прервалось дыханье.
Грозно звучало от зверя рычанье.
Чувства терзали меня без сознанья.
 

* * *

 
Не сетуй нареканьем на аллюр!
Скачи от новизны до Перекопа!
И, ржа как конь, тащи свой абажур
В постель, где без любви была эпоха.
 

* * *

 
Кто бардов гнусно оплевал прилюдно
Словами низкими постыдно и ублюдно,
Тот – чурка с дыркой, с пенисом и тазом,
Открывший пасть, зануда и зараза!
 

* * *

 
Сдвинув кепочку набекрень,
Стих кропаю про майский день.
И хромая, как лань на льду,
В осень августа вдаль иду.
 

* * *

 
Разденьте женщину, разденьте,
Ни вожделея, ни хотя!
Ведь в импотентной киноленте
Руками тело брать нельзя.
 

* * *

 
Ветер в душу влетел. Виноград, простирая ладони,
Генералов любви попросил не стонать и не врать.
И подвалов соленья в слезах застонали от горя.
Так целуй же меня над коленом опять и опять!
 

* * *

 
Я аж вспотел, почище небосвода,
Читая этот вязкий черновик.
Мне Новый Гамлет снится год от года.
Он лажу с Гошей катит, как Шекспир.
 

* * *

 
Я тебя убаюкаю сказочкой
И про сказку сказанье скажу.
И, баюкая райскою сказочкой,
Я сюжетец для сказки сложу.
 

* * *

 
Несмешанно жить и шагать на Голгофу!
Один! Единица средь тысяч нулей!
Несмешанно смешивать водку и кофе!
И стих отмочить о потоках слюней!
 

* * *

 
И так ты вспашешь целину,
Что ноченькою звёздною
Я голой к трактору пойду,
На перещупы годная!
 

* * *

 
Ударил ветер по лицу.
Слепой тоскует музыкант.
Он добрый дед. Хвала шприцу!
Петля на сердце – ласка нам.
 

* * *

 
Проникнув бронхиально в кровь и лимфу,
Мои стихи сорвут аплодисменты.
А я жонглирую словами. Зритель, где ты!?
И в рот мне смотрит сказочная нимфа.
 

* * *

 
Сдувая с рельс пылинки,
По дюнам едет поезд.
А ты сидишь на стуле,
Казнишь себя стихом.
 

* * *

 
Упав с вершин любви без поцелуя,
Смотрю на зад. И каюсь без конца.
Резвясь словами, весь в слезах, ликую.
О юность! Чем прогневил я Творца!?
 

* * *

 
Смерть зачала. Ужасны были муки.
Желаний кокон рвался в небеса.
И падал снег. Замерзли даже руки.
И мотылёк ручьями лил глаза.
 

* * *

 
Душа блистала опереньем.
Но, нахер душу пошлемазлв,
Свои подагру с ожиреньем
Пиит засунул в зад, как пазл.
 

* * *

 
Я на веточке воробышком сижу,
Листья кушаю и какаю в межу.
Пожалейте, люди добрые, меня!
На похмел мне не хватает три рубля.
 

* * *

 
Ты согреешь в разведке мне спинку
И прикроешь газеткою ножки.
Мы счастливые на фотоснимке —
Пара крепкая лишь понарошку.
 

* * *

 
Любовь – живой барашек на плечах,
Который жалостно губами тихо блеет.
И сам Господь красуется в пейсах.
Рахель лаская, Лейлу всяк лелеет.
 

* * *

 
Вчера в колыбельке вы тихо лежали.
Сегодня – вам марш Мендельсона сыграли.
Как быстро супругами деточки стали!
О Боже! Рыдаю в слезах и печали.
 

* * *

 
Она ответила: «Друг мой!
Твой стиль меня пленил!»
И он сказал: «Ну, чёрт с тобой!»
И в гости пригласил.
 

* * *

 
Когда мужчины плачут, как в аду,
Они молитву не губами шепчут.
В лохмотьях чувств, открывши наготу,
Они стихами прямо-таки блещут.
 

* * *

 
И, улетев от стонов сплина,
Зажги пожаром керосин!
И жизнь покажется малиной,
И станет бланманжой полынь.
 

* * *

 
Шуткой гены лечите!
И пройдёт Ваш «запой».
Посмеяться полезно
Так бывает порой.
 

* * *

 
Что за мужик пошёл, однако?
Ему в постель несут жульен,
А он, как импотент заклятый,
Кладёт в горчицу свой же хрен!
 

* * *

 
А голова – как плаха?
Тут в логике изъян.
Жуки ползут купаться?
Сё, Игорёк, обман!
 

* * *

 
Я в кулак соберу по крупицам всю волю.
Догорает дневник. Тихо стелется дым.
Этот мрак бытия я слезами обмою
И не тлеть, а гореть стану вновь молодым!
 

* * *

 
Со скрипом, как всегда, я порастратил страсти.
И, каплю под дождём смывая с острия,
Уныло получил (безудержно отчасти)
Мечту волшебных сил. Устал от тр@ха я.
 

* * *

 
Плотилает гласки Солныско.
Нозки свесиф, я сизу.
И цылую я Алёнуску.
Клакадилов не люблу.
 

* * *

 
Довольно вид у моря нарочит.
Там криль икру метает, что горчит.
Под массами и тоннами планктона
В спокойствии спокойно спит, кто дома.
 

* * *

 
Каждый мой день будет прост, как простое яичко.
Я, златоглазая, жду повторения чуда.
Брошу монетку и – буду певучею птичкой.
Гнёздышко будет для курочки с крыльями – летней причудой.
 

* * *

 
Весна. Сапог в апрель утерян.
Он чуть совсем не утонул в ручье.
А в мусорном бачке – перчатка. Кто ж её согреет?
Как много дырок в ней! И дворник зяб в тоске.
 

* * *

 
Ничего я не знаю. Зато сильно чувствую. Скоро
Кардинально, размашисто, стих напишу про Судьбу.
И свой «Зэт» заглушив, словно Ангел мотива укора,
Прочертив много строчек, любовь сохранив, сохраню.
 

* * *

 
На ветках у рябины светят свечи.
Я слышу запах. Вижу даже ветер.
О, ветер! Ты так осенью заметен!
Ах, осень! Ветром шаль укрыла вечер.
 

* * *

 
Тушканчик собой саблезуб, обесточен, серьёзен, как гранд.
Как желудь с гешефтом он прячется в тень между пней музыкантовых кочек.
И так он серьёзен, что грёбаный грозный талант
Припрятан меж бреда пропитых потрёпанных строчек.
 

* * *

 
Откуда приходит тревога?
Её проливают дождём.
Всплакнул наш пиит и убого
Свой стих сочинил ни о чём.
 

* * *

 
Овцы играют осенью в шахматы глупо.
Стадо петляет от слежки, уйдя в октябрь.
Пешки-волчата анарексично, колюче и тупо
Средь кинохроник матом ругают декабрь.
 

* * *

 
Поленья между строк! Как это мило!
Средь дюн алеет солнцем небосвод.
Не знаю, что такое молескины,
Но сплин в катренах юность не убьёт!
 

* * *

 
Мужчина решает быстро:
Куда б в этот раз податься?
А женщина мыслит хитро:
Кому бы еще отдаться?
 

* * *

 
«Не уходи!» и «боль разлуки»…
«Ростки надежды» дважды тут.
Господь Всевышний! Что за муки!
Опять вердыщенку несут!
 

* * *

 
С тобой зимой мы повстречались.
Суров был край, где мы купались.
Мираж стоял в кругу молчанья.
Звезда звездит воспоминанье.
 

* * *

 
Да разве выдержит семья беду такую:
Жена – как телка. Муж нашел себе другую.
 

* * *

 
Так войди же в космический ступор!
Муху ловко иголкой проткни!
Обкурись разной дряни! И тупо,
Как безумный, стихи колоти!
 

* * *

 
Расплескав любовью сказку,
Тень шепнула много истин.
И черешня спозаранку
Обнажилась лишь для близких.
 

* * *

 
Хирург удаляет скопившийся гной не лопатой.
Он скальпелем режет и чуточку делает больно.
И вот пациент – жив-здоров! Недоволен?
Тогда – в лоб лопатой такого порадуй!
 

* * *

 
Нашедши в храме свою обитель,
Ребёнок так запылал очами,
Что сила света с двумя крылами
Потоки слов родила пред нами.
 

* * *

 
В уста вливая негой своё тело,
Чудес касаясь лучиком судьбы,
Я так губами к Лелю захотела,
Что «I'll be drink, the same as» как и ты.
 

* * *

 
В час, когда сомненья беспощадны,
Многомерность призрачна тюрьмы.
Хоть безбрежны, призрачны желанья,
Но страданья черпай среди тьмы!
 

* * *

 
Не рассмотрев маяк, душа влетела.
Оплакивая стужу и скуля,
Она, вся в щепках, так внутри горела,
Что Бог, проснувшись, выругался с «ля!»
 

* * *

 
Тарелку бросив в твою башку,
Я крикну громко «Иди отсюда!»
А ты – обнимешь меня. Я жду…
В квартире – мир. И цела посуда.
 

* * *

 
Верни мне ключ! Тебя я недостойный!
Лелеять осень буду без тебя!
И, может даже, пару строк отстойных
Я манной брошу, Бога теребя.
 

* * *

 
Катись, катись, Колобок, вперёд!
Развязка будет на рыжей морде.
Оскал Байсучий тебя сожрёт.
А бабка с дедом подохнут вроде…
 

* * *

 
Юбилей свой на Стихире
Отмечай частушками.
Щи вари в заветной лире
Всем друзьям с подружками.
 

* * *

 
Пчела – бесполое созданье.
Вот розы к ней и не тянулись.
А чтоб тебе всегда давали,
Стихи пиши, чтоб улыбнулись.
 

* * *

 
Мои глаза зажглись, когда я лаял.
А ты стрелял в меня, не отвезя к врачу.
И, ухо откусив тебе, я понял,
Что я не рюмку, а тебя хочу.
 

* * *

 
Есть такие мужчины, которые к звёздам
Молчаливо зовут своих горлиц по звёздным лагунам.
Путешествуя в звёздах, любимейших женщин, как в гнёздах,
Они любят. И рубят мятежные струны.
 

* * *

 
Бульон хоть кислый, но полезный.
Хлебни, Григорий, пару раз!
Пиитом станешь, друг любезный,
И резво влезешь на Парнас.
 

* * *

 
В чужих трудах изъян копая,
Не трусит дядька пародист.
Как боцман, лихо матюгаясь,
Он не в кустах марает лист.
 

* * *

 
Жизнь в малиновом берете
С коромыслом и ведром
Бытиё в ошметки лепит
Мандариновым веслом!
 

* * *

 
На сердце грусть. И капли виснут.
Духовной пищи жгу огонь.
Истошно вою, словно хищник.
Скучаю. Где ж моя гармонь?
 

* * *

 
И войдя с просторов в этот дивный домик,
Выпей самогону. Девок позови.
И сплясав задорно, словно вечный комик,
До утра милуйся. Господи, прости!
 

* * *

 
Он выбирал жену, жуя.
И, папиросы не хуля,
Так напивался до нуля,
Что рифмовал. А на…уя?
 

* * *

 
Осень смотрит. Дождь диктует. Мысли сложены в букет.
Я пишу свою дворнягу. Дайте птахе пистолет!
 

* * *

 
Ехал парень чернобровый.
По Дунаю утки плыли.
А голубушки-подружки
С ароматами любили.
 

* * *

 
Если грянет наважденье,
Не мираж и не фантом,
Я тебя увековечу
Боевым своим пером.
 

* * *

 
Есть полночь, жаркая, как печь,
шальная полночь, как огонь,
и в эту полночь нужно лечь
с такой, чтоб полночь стала днём.
 

* * *

 
По стране, что страдает коровами,
Мыши бегают грешно, без дум.
О, Россия моя расчленённая!
От пожаров аж Путин всплакнул.
 

* * *

 
Там, где звёзды ласкают рассветы,
Я искал и ласкал, и дышал.
И, мелодией ласки согретый,
Я свой стих, как петлю, завязал.
 

* * *

 
Бог с улыбкой той даме ответил:
«Брось стихи! И какой смысл – молиться?
Может, лучше – всех странников в свете
Приласкать, чтоб грешить примоститься?»
 

* * *

 
Плеча у можжевельника крепки.
Пичуга малая поёт, беды не знает.
Лишь туфелька осталась от ноги,
Прям по которой поезд проезжает.
 

* * *

 
Мараль у етой бастни есь токая:
Не всяка – женсчина, катторая ногая!
 

* * *

 
Так пиши макулатуру,
Баламутя и жуя!
И тебя в литературу
Пустят даже без… коня.
 

* * *

 
Палочки и девочки!
Елкины торчалочки!
Стих куда засунуть бы?!
В рейтинговы попочки.
 

* * *

 
Лист резной. Он шуршит под ногами.
А сначала он с дуба упал.
Осень, осень! Друзья все с друзьями.
На гитаре я б «Осень» сбренчал.
 

* * *

 
Лаская душу и бредя к кончине,
Трухлявый чёлн дурманит и манит.
А простыня с девицы без причины,
Как дурь природы, в передряг горит.
 

* * *

 
Всё тот же Хулио… Харкая, как зараза,
В экстазе с отвращеньем поблевав,
Себя поставил в позу унитаза.
Как чурка был он грубый и не прав.
 

* * *

 
Как их много! Татьяны, Елены, Галины…
Разбежались глаза средь былинных ундин и Ирин.
Хорошо бы мне с ними забраться в малины…
Но боюсь, что не справлюсь я с ними одни на один.
 

* * *

 
Осень вновь целует город.
Осень! Уж гремят раскаты.
Я весь – паства. Осень снова
Зацелована губами.
 

* * *

 
А дождь в окно дождём стучит. Стучит и плачет.
Он плачет, словно морок, этот дождь.
И сплин с дождём не стихнет, но заплачет.
Сей стих Зенкевич лишь оценит. Тут ведь дождь!
 

* * *

 
Петелька за петелькой
Я свяжу носки.
Как же много петелек!
Сдохнуть от тоски!
 

* * *

 
С похмелья мне не истину глаголит
Тот город, где звонят колокола.
И я курю. В трусах крещусь на ноги.
И пью портвейн. Ведь осень зацвела.
 

* * *

 
Два километра до власти. Айда за край!
Мальчики крутят баранки своих дорогих авто.
Суть в чём-то большем, чем ад или рай.
Всё! Аки рыба, нырну через дебри в метро.
 

* * *

 
Танцуй костёр, пылай, гори дровами,
Трещи поленьями, гляди куда-то вдаль!
И угли с ярко-рыжими глазами
Пускай прохладу греют и февраль!
 

* * *

 
Зябнут сонеты в цепочке фигур на Стихире.
Бред бесконечный. И смысл увязает в сугробах.
Звёзды застыли не в шапках, а в сладостном ритме.
Снежное мыло! Словесное кружево мыла!
 

* * *

 
Идёт счастливый человек
По краешку судьбы.
Хоть у него короткий век,
Но длинен стих, увы.
 

* * *

 
Я лихорадочно стихи пишу, помад не шарю.
Ах, где ж спаситель милый мой – воздушный шарик!?
У ног моих лежал бы этот друг – воздушный шарик…
О шарике без тормозов молчу, грущу, мечтаю.
 

* * *

 
Взаимных укоризн рубите узел!
«На взводе» пережив этап «сует»,
Подумайте о следствиях, о други!
Укор не бросьте, словно пистолет!
 

* * *

 
Слиянье тел – итог большого взрыва.
Вселенная – в движенье, видит Бог!
Две части – в ком, дрожа, притягивает сила.
И вот – уже без сил – отталкиванье ног!
 

* * *

 
Дождь прилетел и утонул.
Неотвратимо дно!
И если стих твой в лужу сел,
Не капай прилюдно.
 

* * *

 
В городской юдоли – пьяный взгляд.
Мухи дохнут, коль они в неволе.
За решеткой, где юдоль, – сидят,
Натирают звёздные мозоли.
 

* * *

 
Я себя запаролю железным забором из слов.
И колючую проволку вниз небоскрёбов я брошу.
И гаджетом повыжгу побритое нынче лицо.
I will kill you by crazy poem понарошку.
 

* * *

 
Поцелуем ветра в небо
Замер я. В щеках – заря!
Хватить дрыхнуть, королева!
Незабудь-ка – это я!
 

* * *

 
Перетопчется грусть, когда август на льду поскользнётся.
Покачнувшись в лукавой ночи, Афродита споёт, как синички.
Два унылых дождя. Поцелуйчики пальчиков. Август проснётся.
Спи с женой по ночам! И не пачкай в молчанье пустые странички!
 

* * *

 
Зайцы с Му-му дружили,
Дурь в голове квестя.
Спьяну стихи сложились.
Образы вкось висят.
Куклу вылепив, словом
Потчует нас поэт.
Лучше бы выставил что-нибудь
Не из вакантных мест.
 

* * *

 
Я губами тебя зацелую, кормя голубей в октябре.
Мы взлетим, отряхнем с себя свежие хлебные корки.
И в квартире своей я щавелевым супом тебе
Тем октябрьским днём утолю полужизнь одеяловой горкой.
 

* * *

 
И так, прибавив стих беспечный,
Пиит плодил себя рукой.
Хоть бифуркации не вечны,
Но клики делались с душой.
 

* * *

 
Хайку и хокку в катренах Хайяма далёких
Мне о Шекспире навеяли мысли. О, снег на ладошку!
Как тяжело мне в сугробах средь холода! И одиноко
Ночью морозной рубайи лепить и лепить понарошку.
 

* * *

 
Танец на коленях! Я ползу —
Бука, бяка, полупобедитель.
Я мужик! Пока что не в гробу.
Стих в гробу. За это – наградите!
 

* * *

 
Наши чувства спором не обидишь.
Пляшет политический прогресс.
Ценность по лисице не оценишь,
Ведь с похмелья стих попутал бес.
 

* * *

 
Когда свалился в лужу, радуйся! При этом
Лови лягушек. Если не словил,
То значит промахнулся с местом этим:
Знать, не в болото к цаплям угодил!
 

* * *

 
Однажды старушка спросила кукушку:
«Стишок написать про прыг-скок?»
«Уж лучше скакать по грибам и петрушке!», —
Ответила стая сорок.
 

* * *

 
Чайник мой! Кипи на славу!
Сяду рядом пообедать.
Пиво в чайнике – отрава.
Дымом порчу атмосферу.
 

* * *

 
Глаза обиду проглотили.
Но кашель рвётся из меня.
Палач по мне стреляет в спину.
Язык мой – враг: болтаю я!
 

* * *

 
К чему нам лирика? Влекомые словами,
Мы не минуты тратим, а года…
Уж лучше б ночью спать чредою с вами,
Чем парой фраз убить вас навсегда.
 

* * *

 
Встреча школьных подруг!
Пролегла борозда.
Кто пахал, не скажу.
Жизнь идёт? Не беда!
 

* * *

 
Если б девушкой я был,
Я бы мужиков любил;
Мамой, бабушкой бы стал…
Я свой стих три дня рожал!
 

* * *

 
Ты, Света, лучше б меньше крякала.
Ведь он – охотничек с ружьём.
Пальнёт ежель – к едрене матери!
Потом зажарит и сожрёт.
 

* * *

 
Собакой стану, сойдя с вагонов
Машин своих.
Фонарь обнявши, сниму погоны.
Мочусь на них.
 

* * *

 
За поворотом поворот.
За словом – много разных слов.
Поёт койот. Душа зовёт.
Душу себя в мольбе стихов.
 

* * *

 
Лежу с Алёшей. Там Вася с Петей
Под пинками в ногах обузой.
Шагать по трупам не надо! О, дети!
Та тётя – кака! Где ж мои Музы!?
 

* * *

 
Раз ветра твою душу мотают,
Значит, лучше не стой на ветру.
Ну, а коль холода обжигают,
То согрейся с ладошкой в дому.
 

* * *

 
По стихам расплескавшись всклянь,
Обниму я строку и зажмурюсь.
И словесные слитки впрямь
Погружу в свой мирок, шифруя.
 

* * *

 
Скажите, вы до судорог влюблялись?
Аж до порыва вольных лепестков?
А, может, дрожью мелкою дрожали?
Словами в такт вы обняли любовь?
 

* * *

 
Мне говорили, что любовь бессмертна.
Но птица без любви околевает.
И мрут снега, сорвавшиеся ветром.
Любовь, когда уходит, стих рожает.
 

* * *

 
А я, наверно, был бы стихоплётом.
Раз мужиков противно обнимать
И бабы не даются мне чего-то,
То буду рифму гладить и сосать.
 

* * *

 
Любовь – это вздохи и стоны.
Как дики невзгоды её!
Любовь – это кредо влюблённых.
Безумно рифмуйте на «ё»!
 

* * *

 
Мне бы крылья в размах, чтобы с ними взлететь!
А бумагу с пером – крахом в пыль растереть!
 

* * *

 
Две мысли в голове поселены.
Одна – вопросы задаёт.
Другая – жутко скороспелая.
А третья – про любовь поёт.
 

* * *

 
Если ты уже родился,
Некуда деваться.
Как бы ты ни суетился,
Тяжело спасаться.
 

* * *

 
Можно я стану для тебя тенью,
Хотя бы – слепком цветка, клёна иль ветки?
Я слегка старомоден, немного «ретро»,
Но обниму-поцелую крепко.
 

* * *

 
Вот росточек. Она – на полянке.
И ползут к ней жуки и букашки.
Она дверцу души спозаранку
Открывает. О, сердце Ромашки!
 

* * *

 
Выдохну и вдохну.
Вся по частям растаю.
Ласками в страсть впорхну.
Но вот дождусь ли мая?
 

* * *

 
Чего-то не врубился я: где соль?
И чем тут занимается Ассоль?
 

* * *

 
Тут запутались барбосы
С волосатыми ногами.
Я не мог сдержать улыбки.
В сердце – скрипки? Боже правый!
 

* * *

 
К чужим пенатам синих рек стремится фатум.
И бледный карлик, словно лёд, замёрз крылатым.
И колокольный звон у тяжкой торбы в постулатах.
И дует ветер в щель и стих на Пасху свято.
 

* * *

 
Осенняя грусть так оскалила зубы,
Что в лапах под кошкой трещит чешуя.
Свои бормотанья мы прячем под губы.
Мы два манекена – стишок мой и я!
 

* * *

 
Говорят, что «ссыт поэт,
Чтобы быть прикольным».
Я б ему по морде дал,
Чтобы было больно.
 

* * *

 
Сердечных мышц неравен бой.
Включаю чувства тумблер.
И улетаю мотыльком.
И страсть идёт на убыль.
 

* * *

 
Я люблю этот вздёрнутый нос,
Хоть прямой был он у Нефертити.
Но зато так колбасят мне мозг
Твои школьно-шикарные тити!
 

* * *

 
Рука привычно чешет, без помех.
Язык и губы утонули в блюде
Огня страстей меж ног. И сих утех
Я порностих поведаю всех людям.
 

* * *

 
Не каркай, ворон, сиротливо. Сплин несносен.
Украл все листья у сосны спектакль «Осень».
Багдадский вор? Он стырил жрицу и лошадку.
И я еще хлебну медку, чтоб было сладко.
 

* * *

 
Жениться – прямая мужская повинность.
Не хочешь? Тогда прямиком на кастрацию!
Ведь женщина – высший мужской смысл жизни!
Бракуйся скорей, не впадая в прострацию!
 

* * *

 
Как листья клёна я слова роняю.
Есенин отдыхает! В октябре
Тебе, любимая, я рифмы посвящаю.
И над страной рыдаю в тишине.
 

* * *

 
Держу удар. И трачу миллион.
Под глупую кошу, когда приспичит.
Мой макияж характером силён.
И муж мой будет умным и отличным.
Готовлю афрокаки и борщи,
Рифмую Копперфилда и Ньютона,
Ведь плюнуть и куда-нибудь уйти
Могу легко, под сенью Купидона.
 

* * *

 
На золоте осенних простыней
До изморози мается душа.
А телу надо в тёплую постель
И чтоб смычок пиликал не спеша.
 

* * *

 
Чайки кирпичами белыми
Падают с неба.
Команда! Утрите темечки!
Хрустнула тема.
 

* * *

 
Женщина – вот соль и смысл жизни.
Если нету женщин, то – кердык.
Куй сынов побольше для отчизны,
Если патриот ты и мужик!
 

* * *

 
Дай реплик сладость мне опорой!
Под страсть подставь своё плечо.
И сумасбродный дамский норов
К тебе сдрейфует горячо!
 

* * *

 
Твои глаза – как фонари.
Я в них, как в озеро, войду.
«Любовь» и «кровь» избытых рифм
Куском оков в тоску скую.
 

* * *

 
Расстреляли в упор нашу кошку.
Как же плакала кошка тогда!
И осталась несъеденной плошка.
А охотник сказал «ерунда!»
 

* * *

 
Плыли волосы, словно пшеница,
Распускаясь цветами в пруду,
Как волшебные синие птицы
Пеструились в садовом бреду.
 

* * *

 
Заглянув ей в глаза, он увидел мечту
И упал со скалы без словес.
Хоть не пьян был поэт, но свалился Кортес.
Ловелас изваялся в рифму.
 

* * *

 
Мы – поэты и славные дети Стихиры.
Словно боги Итаки с Цирцеей идём под дождём.
Мы доели весь лотос и струны у лиры.
Хоть бессмысленен ветер, его мы спасём.
 

* * *

 
Ты любишь пионы и солнце.
А я обожаю омлет.
Читай же записки веронца!
Хоть смысла в стихах его нет.
 

* * *

 
Согрела бы я клетушечку.
Поила б тебя водицею.
И ты бы меня, желанную,
Взял замуж тогда девицею.
 

* * *

 
Ты гнёздышко свила в сознанье у меня.
Мы пишем друг для друга – двое муз.
Умения мои с талантом у тебя —
Вот брачно-поэтический союз!
 

* * *

 
Если по мышке кликаешь,
Значит, слова чирикаешь.
Если играешь в классики,
Прыгай по одноклассникам.
Если стать хочешь мамочкой,
Пой свою песню самочки.
Если охота баюшки,
Спите попарно, заюшки!
 

* * *

 
В трюмо не морду вижу я,
А три простых «бе-бе».
И, кратко блея на себя,
Мяукаю: «ме-ме».
 

* * *

 
Внутри меня фантом бушует.
Я лирик, физик и эстет.
Я мачо, клоун, кто шифрует,
Я шахрезадовый поэт.
 

* * *

 
Шекспира целую, простынкой укрывшись.
«Прощай, Саламандра!» – бубню я в бреду.
Язык я не знаю ни русский, ни финский.
Зато сэр Уильям краснеет в гробу.
 

* * *

 
Средь барашков летают воробышки
И щекочут мне щечки и пяточки.
И стихов своих нежные крошечки
Я им сыплю, хотя и не бабушка.
 

* * *

 
А пародист когда в меня стреляет,
Я в сердце злобу, как огонь, тушу.
И если он колен не преклоняет,
Я, как палач, его аж придушу!
 

* * *

 
Не хочу умереть от тоски. На рассвете
Поищу среди пришлых друзей и подруг
Не Всевышнего волю в божественной смете,
А любовь средь сердец, и, конечно же, губ.
 

* * *

 
Как-то ночью на Купалу
Я поймал себе Русалу.
Весь я в страсти изнемог.
Кто бы, братцы, мне помог?!
 

* * *

 
«Обнаглевшие деревья
Сеют семя на поля».
Я стихи пишу с похмелья.
Терпишь, родина моя?!
 

* * *

 
Поднимем бокалы, причалим к причалу!
И выпьем порозь за удачи любовь!
А морось туманную, морось и морось
Пошлём параллельно. Такая морковь…
 

* * *

 
Вот и всё. Спрячь обиды за чёлкой!
Всполошился как твой воротник!
И зубами в изжоге не щёлкай!
Ведь не дремлет средь вьюг пародист.
 

* * *

 
Ты пришла ко мне, фея любимая.
Как же сильно люблю я тебя!
И твой дремлющий лес вместе с ивами,
И туман твоего журавля.
 

* * *

 
О чём бы сочинить стишок отменный?
Пейзаж изобразить? Политику писать?
А, может, про любовь и вдохновенье
Универсально в тишине ваять?
 

* * *

 
В унисон мы бутылку прикончили водки.
Закусили пельмешками, их проглотив.
Говорят, водка – яд. Но осенней погодкой
Так приятно словить офигительный миг!
 

* * *

 
Женщина! Штрихуйся, но не плачь!
Если рыцарь скажет «до свиданья»,
Прогони тоску. И пусть агат,
Как брильянт, горит в руке признаньем.
 

* * *

 
Что такое гекзаметр? Суть это стих, хоть, конечно, без рифмы.
Ведь Гораций писал «Илиаду» ничего не изведав о рифме.
Тем не менее, стал он поэтом. Древнегреческий стиль совершенный
Он пронёс через войны и бури аж до нашего тысячелетья.
 

* * *

 
Два славных путничка
Пришли к концовочке.
Трагично кончилась
Обоих страсть.
Без всяких ребусов
Она шла к Вовочке.
А он не Вовочка.
Что за напасть!?
 

* * *

 
Ночь семафорит. Поезд навсегда
За теоремой убежал по рельсам.
Идут года куда-то в никуда.
Я навсегда запомню эти рельсы.
 

* * *

 
В замужестве даже сталь
Куётся на меди трубы.
Как глупо! Немного жаль.
Невесту целуют лишь в губы.
 

* * *

 
Ах Петербург, ах Петербург!
Какой портрет, какой пейзаж!
Тут Спас у Равви на Крови.
Офонареть. Во вернисаж!
 

* * *

 
Зацвела, пустила корни фотография в альбоме.
Прорастает криком сердца. Написал, о чем не понял.
 

* * *

 
Ты светишь, как маяк. А я – на рее.
Болтаюсь там без крыши на ветру.
А, может, ты меня собой согреешь?
Но где и кто ты – что-то не пойму.
 

* * *

 
Хоть снаружи я стальная,
Но внутри я – человек.
И жонглирую словами
С индульгенцией навек.
 

* * *

 
Мы ждали чуда. И оно явилось.
И, наведя у нас в душе бардак,
Оно от нас так с треском отвалилось,
Что штукатурка сыпалась в ушах.
 

* * *

 
Здравствуй земляк! Чё застыл? Ты проснулся уже,
Житель обрывистых твердей высотных этажек?
Город в асфальте. А ты поутру – в неглиже.
В городе гордом, земляк, миллион твоих граждан!
 

* * *

 
Меднокрылый прах не мудрей потерь.
Точит клюв сует память-тать аллей.
Я – летящий лист. За спиною – ртуть.
В голове сквозняк дует в Млечный Путь.
 

* * *

 
Не мусольте все паденья!
Если близкий ваш упал,
Дайте денег. Без сомненья,
Стих сразил всех наповал.
 

* * *

 
Боль тупая тебя провожала.
И она так при этом стонала,
Что все чайки куда-то умчались.
Песнь любви и любовь распрощались.
 

* * *

 
Ночь, аптека, улица, фонарь…
До чего ж тоскливы эти строки!
«Где ты был?» – спросил меня январь.
«Я в весне был осенью у Блока».
 

P.S. Это пародия не на А. Блока, а на его подражателя.