Текст книги "Пари на счастье"

– Несомненно, – усмехнулся Громов, – а теперь давай, отдыхай.

Наталья расправила одеяло, старательно укрывая себя от его взгляда, до самого подбородка. Это позабавило Михаила, он одним движением руки привлёк её к себе, прижимая к своему горячему телу, и Наталья позволила ему удерживать себя за талию, устраиваясь удобнее.

***

– Хватит, ма, – Юра высвободился из рук Зои, и обтянул свой свитер, – задушишь.

– Болит? – спохватилась Марева, взволнованно глядя на сына.

– Нормально всё, – молодой человек взъерошил короткие светлые волосы, нечаянно задевая заклеенную телесным пластырем рану на лбу, и поморщился, – я к себе пойду.

– Послушай, – догнал его голос матери, – я велела Вите съездить в Березино и забрать ваши вещи. Ташкины тоже привёз. Это как бы… отличный повод.

– Для чего, мам? – угрюмо повернулся к ней Юра.

Он упёрся одной рукой о дверной косяк, стискивая его так, что пальцы побелели.

– Ты должен встретиться с ней! – заявила Зоя, стуча каблуками по паркету и подходя к сыну.

– Вы достали меня. Достали! – почти выкрикнул молодой человек, и тихо застонал, поскольку голова отозвалась болью, а в глазах потемнело, – оставь меня. Я спать хочу.

– Ты знаешь, каково мне было, когда Уварова заявила… нет, просто кинула мне в лицо, что её любимая дочурка кувыркается неизвестно с кем, пока ты в больнице?!

– А ты знаешь, каково было мне, – мрачно кинул ей Юра, – когда выяснилось, что Ташка понятия не имеет о том, что наши папаши замутили эту чёртову свадьбу!? И о том, что мужика во мне она никогда и не видела! Не ты ли пела, что дорогая Ташенька влюблена, и что нужно дать ей шанс? Мне-то побоку! Я тебе говорил об этом. Хотите женить – валяйте, на Ташке – вперёд! Вот только идиотом не надо выставлять. Если у малой кто-то есть, я только за… Пусть делает, что хочет. Не собираюсь лезть в это.

– Я не позволю! – взвизгнула Зоя, и сын поморщился от звука её звонкого голоса.

– Это я не позволю, – сухо ответил Юра, – башка пройдёт, встречусь и извинюсь за то, что сделал. Да, психанул. Да, ездил кругами, думал, остыну – заберу. А потом увидел, как её Лёхин отец забирал, вот и не погнался следом. Посчитал, что он домой завезёт, или в любом случае малая под присмотром будет.

– Чей отец? – недоверчиво потянула Марева, подступая к сыну ещё на шаг.

– Громова. Ты ведь его знаешь.

– Ташку подвозил Михаил Громов? – глаза Зои округлились.

– Ну да, – скептически поглядел на неё Юра, – и что тут такого?

– Не с Алексеем ли она спуталась?.. – принялась размышлять женщина, прохаживаясь по коридору и наматывая на палец нить жемчуга, бледно блестевшую на шее.

– Ма! – не выдержал Марев, – Лёха в Лондоне, его здесь вообще нет. Успокойся уже.

– Тогда с Михаилом?.. – ахнула Зоя, оторопело останавливаясь в коридоре, – да быть такого не может… как такая дурочка, такого мужчину… смогла… как?

Юра закатил глаза, не вынося больше этого разговора, затем вздохнул и толкнул дверь своей комнаты.

– Ташка не дура, – сухо отозвался он, – это я дурак, что вас послушал…

Дверь захлопнулась перед самым лицом Зои, и она сердито ударила по ней ладонью.

– Где чёртова справедливость? – шмыгнула носом Марева.

Отвратительно! Мало того, что Светка Уварова во всём каждый раз её обскакивала, и мужа себе отхватила – только слюни пускать, так ещё и состояние Громовых к рукам прибрать захотела! В топе завидных холостяков, Михаил Громов на втором месте. На первом тот самый Вишневский… но пузо у него больше кошелька! Так что какая уж тут конкуренция?..

– Проклятье… – Зоя сжала кулаки, чувствуя, как длинные ногти впиваются в ладони, и в бессильной ярости затрясла ими, – почему всё достаётся ей?!

Нет, она просто не могла допустить, чтобы и в этот раз Светлана Уварова победила. Нет!

– Ты ещё пожалеешь о том, что посмеялась надо мной тогда, – Марева поджала тонкие губы и быстрым шагом направилась в свою спальню.

Едва вошла, как схватилась за мобильник, набирая нужный номер.

– Теперь моя очередь посмеяться, Уварова…

***

Возвращение домой произошло куда спокойнее, чем Наталья ожидала. Светлана постучалась к ней в комнату, когда для себя решила, что дочери хватило времени привести и себя и мысли в порядок. Наталья устроилась на застеленной кровати, обнимая цветастую подушку, и настороженно поглядела на мать, когда та вошла, останавливаясь у дверей.

– Наташ, – осторожно позвала Светлана.

Она рискнула подойти и присесть на край постели.

– Мам… – Наталья подалась вперёд, и привычно легла рядом с матерью, устраивая голову на её коленях.

– Таш, ты прости меня, – Светлана склонилась к дочери и поцеловала в висок, затем принимаясь гладить её волосы.

– За что это? – удивилась девушка, радуясь привычной для неё ласке.

– Если бы не пара бокалов шампанского, то… язык мой – враг мой, – вздохнула Светлана, – и зачем только придумала всю эту историю?

– Мне не за что тебя прощать, мам, – Наталья обняла колени матери, и так же тихо вздохнула, – ты сказала правду. Не знаю, как ты догадалась, или это просто идиотское совпадение, но хватит себя винить.

– Ты действительно провела те выходные со своим парнем? – рука Светланы замерла на её волосах.

– Да, – отозвалась дочь, – не собираюсь врать или убеждать тебя в обратном. Предупреждаю твой следующий вопрос – и вчера была у него.

– Таш, а Таш, ты когда нас знакомить собираешься? Пригласи мальчика в дом, не звери же мы, всё понимаем. Папу я на себя возьму…

Наталья нервно улыбнулась и села на кровати, обсыпаясь спутанными волосами.

– А мой «мальчик» сегодня с папой встречается.

– Где?! – оживилась Светлана.

– Мам, ты туда не пойдёшь, – угрожающе пояснила Наталья, – даже не думай. Пусть поговорят одни.

– Таш! – разочарованно потянула женщина, – ну где они будут? Где? Хоть одним глазком…

– Нет! – дочь принялась сплетать косу, сердито глядя на Светлану, – после работы они увидятся, и надеюсь, что папа будет вести себя нормально.

– Солнышко, – пробормотала женщина, – это дитё хоть не согласилось с Петром в «Медларе» встречаться?

– Мам! – Наталья не выдержала и встала с кровати, – и что, если так?

– Да то, что твой отец ресторан закроет на этот вечер, и без свидетелей… один на один… бедный мой зять… – несчастно застонала Светлана, – сбежит ведь.

– Не сбежит! – прорычала Наталья, вступая на защиту Михаила.

Где это видано, чтобы Михаил Громов сбегал? Она сложила руки на груди, и упрямо поджала губы.

– Как его зовут хоть, конспираторша?

– Миша, – ответила дочь, не сдерживая довольной улыбки.

– И как долго это у вас длится? Как долго встречаетесь? М-м?

– Так второй год уже… – отозвалась Наталья, глядя, как глаза матери округлились.

– Всё от матери скрываешь! – обиделась Светлана, – да как же тебе, болтушке, столько времени удавалось скрываться?

Оставалось только снова нервно улыбаться, чувствуя, что скулы сводит. Но разве она соврала? Ни капли! С Михаилом они ещё в прошлом году познакомились. И что с того, что был последний день года? Всё как есть сказала, и прямо от сердца отлегло…

– И чем Мишенька занимается? Учится где? – продолжила свой допрос Светлана.

– Уже закончил учёбу, – пробормотала девушка, присаживаясь на мягкий подлокотник кресла.

– Работает уже? – подозрительно сощурилась мать.

– Угу…

– И где?

– В строительной компании, – закусила губу Наталья.

– И кем? – наседала Светлана.

– Да так, с проектами что-то связано. Я в этом не разбираюсь, – небрежно махнула девушка, лишь бы от неё отстали.

– Ну то, что мальчик серьёзный и самостоятельный – это хорошо.

– Да-да, – закивала Наталья, – и серьёзный, а какой самостоятельный…

– Таш, а Таш, – взгляд матери подсказал, что пора готовиться к лобовой атаке, – а вы с Мишенькой…

– Мам! – возмутилась она, – что за вопросы?!

– Ты с ним спишь?

– Мам! – Наталья соскочила с кресла, и сердито направилась к двери.

– Наталья стой! – окликнула её мать, – ты предохранялась?

Ответом была хлопнувшая дверь. Светлана только тяжко вздохнула, и поправила нежно-голубую кофточку.

– Хоть от одной дочери я внуков дождусь?..

– Внуков она ждёт… – проворчала Наталья, отходя от дверей.

Однако в коридоре её пыл поостыл, и девушка добралась до прихожей, останавливаясь перед большим зеркалом.

– И чего ведь только не бывает… а вдруг? Да нет… Или?.. – она повернулась боком и обтянула майку, сосредоточенно вглядываясь в свой плоский живот.

– Маленький Миша, – мечтательно вздохнула Наталья, – вот счастье-то…

Ведь вполне возможно, что уже случилось! Она прижала обе ладони к щекам, отпуская смятую майку. Вот и подташнивает, и живот выглядит ну как-то вовсе не так… И настроение целыми днями скачет… и что там ещё должно быть?

– На солёное должно тянуть? Или на сладкое?

Решая, что непременно на сладкое (а как же иначе?) Наталья решительно отправилась на кухню, обыскивать холодильник. Всё на борьбу с токсикозом! И тот кусок торта, что Вера вчера припрятала, и полкоробки шоколадных конфет, что они с Риткой не осилили до её отъезда со своим ухажёром – всё сгодится…

Глава 27

Михаил остановился, глядя на просторное помещение ресторана. Сегодня было людно, конечно же, с его почти волшебной атмосферой, «Медлар» был одним из самых посещаемых заведений города в это время. Зал был уютно разделён на несколько секторов, отгороженных друг от друга витражными арками. Вечернее освещение заставляло переливаться цветные стёкла, создавая причудливые узоры на полу.

Громов спустился на пару ступенек, входя в зал. Замечая Уварова, он неспешно прошёл по ковровой дорожке, направляясь к хозяину ресторана. По дороге сюда, Михаил размышлял о том, как поступит Пётр, а ещё о том, что предпримет сам. У него было достаточно информации, о сложившейся в семье Уваровых ситуации.

У Петра имелись свои личные причины желать заключить договор с Николаем Маревым, и свои причины желать подкрепить его браком детей. Громов знал, что даже фамилия у Петра была «собственностью» жены, что говорить о состоянии Уваровых.

Эта сделка позволила бы ему ощутить свою независимость, и получить довольно приличный доход. Пётр вцепился в эту затею всеми зубами, даже не гнушаясь брака дочери с сыном своего компаньона, лишь бы увериться в том, что подпись будет поставлена. Но разговор об этом – крайний случай. Михаил тихо вздохнул, желая себе удачи. Оставалась надежда на то, что его чувства и намерения будут поняты.

– Михаил, рад встрече, – улыбнулся Уваров, протягивая руку для приветствия.

– Добрый вечер, – Громов искренне тепло пожал предложенную ладонь, и прошёл следом за хозяином ресторана к столику, уютно укрытому от посторонних взглядов.

Витражная арка отделяла их от общего зала, и делала эту часть «Медлара» вовсе уединённой. Михаил присел на стул, вслед за Уваровым, и мысленно приготовился к предстоящему разговору.

– Признаться, я был удивлён вашим звонком, – проговорил Пётр, когда они сделали заказ официанту и мужчина оставил их, отходя от стола.

– Отчего же? – Михаил отпил воды из бокала.

– Вы хотите выкупить проект у «Айкона»? Вас интересуют застройки в этом районе? – сосредоточенно поинтересовался Уваров.

– Моя компания не интересуется побережьем. На данном этапе – нет, – Громов откинулся на высокую спинку стула и привычно поправил галстук, – я желал встретиться с вами по личному вопросу, Пётр.

– Что же это? Признаться, я заинтригован, – Уваров так же прислонился к спинке своего стула, глядя на сидящего напротив мужчину.

– Я намерен говорить о вашей дочери.

– Я слушаю вас… – тень растерянности мелькнула на лице мужчины.

Михаил понял, что тот, скорее всего, понял его слова по-своему, что следующей фразой Пётр и подтвердил, явно сдерживая улыбку.

– Я не знал, что вы знакомы с Ритой. Удивлён. Рад, но удивлён.

– К сожалению, не имел чести быть представленным Маргарите Петровне, – ответил ему Громов, видя недоумение своего будущего тестя.

– Как?.. – Пётр осёкся, ожидая, пока официант оставит на столе их заказ и вновь удалится, – вы не знакомы, так почему хотели говорить о моей дочери?

– Я намерен говорить о вашей младшей дочери, Пётр. О Наталье, – Михаил улыбнулся краешком губ, тщательно игнорируя замешательство на лице Уварова.

– По какой причине вы интересуетесь Ташей? – насторожился Пётр.

Неужели сын Громова и был тем, с кем встречалась его дочь? Чёрт… Что надо Громову? Решил, что таким образом может перебить ему проект? Ведь, несомненно, врёт насчёт интересов своей компании! Так и есть. Думает, что Ташка на Алексея глаз положит, и их брак с Маревым не состоится, а значит, и сделке конец? Не получит он этот проект. Не получит!

– Так в чём же причина? – сухо поинтересовался Уваров, и сделал глоток вина из своего бокала.

– Беда в том, что я влюблён в Наталью Петровну, и намерен просить руки вашей дочери.

Вино едва не пошло у бедняги носом и, заходясь кашлем, Уваров схватил со стола салфетку, прикрывая рот. На глаза его навернулись слёзы, и мужчина просипел что-то нечленораздельное, глядя на сидящего напротив Михаила.

– Шутка не удалась… – прокашлялся в кулак Уваров.

– Было бы неуместно шутить в данной ситуации. Я предельно серьёзен, – спокойно пояснил Михаил, глядя, как Пётр скомкал салфетку и бросил её на край стола.

– И я сейчас должен поверить в то, что такого человека как вы, заинтересовала девчонка, вроде моей дочери?

– Что же здесь невероятного? – приподнял тёмную бровь Громов.

Он чувствовал, как напряглась каждая мышца в теле, при ожидании тех слов, которые мог произнести Уваров. Но Михаил велел себе оставаться безмятежным и выслушать всё, что тот скажет.

– Я не опущусь до того, чтоб повторять нелепицы жёлтой прессы… – тяжело вздохнул Пётр, и провёл ладонью по лицу, вновь откидываясь на спинку стула, – но, тем не менее, ни ваша разница в возрасте, ни прошлые браки сейчас не в счёт. Боже, вы вообще представляете, о чём говорите?

– Объяснитесь, – сухо попросил Громов.

– Она моя дочь, и я знаю её. Понимаю, это такая отдушина, нечто яркое, непохожее на других. Но быстро начинает раздражать и следовательно, появляется желание избавиться от этого.

– Хотите сказать, что для меня Наталья, это временная игрушка? Средство от скуки? – Михаил подался вперёд, и опустил руки на стол, сцепляя пальцы в замок, – вы ошибаетесь.

– Ошибаюсь? – Пётр вновь потянулся к своему бокалу и сделал ещё один большой глоток, – вы публичный человек, Михаил. Это обязывает. Таша не та женщина, которая составит вам компанию.

– Вы не знаете свою дочь, – Михаил, повторяя за «тестем», отпил из своего бокала.

Холодное вино обожгло горло, и он едва сам не закашлялся, словно мальчишка, впервые хлебнувший спиртное.

– Я не дам вам играть с моей дочерью, – проворчал Пётр, мрачно наполняя их бокалы из высокой тёмной бутылки, – вам нужен «Айкон», только и всего. Признайтесь уже.

– «Айкон» здесь не при чём. Этот момент мною был пояснён, – отозвался Громов.

– Моя дочь обручена, – упрямо отозвался Уваров.

– Ложь… – Михаил вновь потянулся к бокалу.

Кажется, сегодня они не притронутся к ужину (а он с утра не ел, всё предвкушая встречу), и лишь допивали бутылку вина, которое уже ощутимо заставляло голову идти кругом. В этом был и положительный момент. Уваров наверняка смягчится, и его легче будет убедить.

– Если бы я желал заполучить ваш проект, то давно выкупил долю Маревых, – продолжил говорить Громов, – к вашему сведению, Николай не так платёжеспособен, как утверждает.

– Постойте-ка, что? – нахмурился Пётр, – откуда такие заявления?

– Вы не единственный, с кем его компания намеревалась заключить контракт. Одним из моих коллег была предоставлена информация, подтверждающая этот факт. Марев пытался убедить каждого из «претендентов», что именно с ним заключена договорённость. К счастью, я был предупреждён.

– Невозможно… – пробормотал Пётр, вновь потянувшись к бокалу.

Но гость ловко успел перехватить его, подставляя воду.

– Я хочу говорить с вами, а не с вином, – пояснил свои действия Михаил, – кажется, мы оба увлеклись им сегодня.

– Чем ещё подтверждены ваши заявления о действиях компании Марева? – хмуро поинтересовался Пётр, мысленно соглашалась со своим собеседником. Спиртного с них хватит.

– Дочь Виталия Горового и Анны Веселовской уже заказали по платью в «Беджис». Представляю их удивление, когда оказалось, что они обе счастливые невесты Юрия Марева.

Пётр прерывисто вдохнул, упираясь обеими ладонями в край стола, и исподлобья поглядел на сидящего напротив мужчину.

– Вам не нужно ничего говорить, – спокойно отозвался Михаил, понимая чувства Уварова, – и принимать поспешных решений под воздействием прекрасного «Маркези ди Бароло» тоже не лучший выход. Мне жаль, что пришлось довести до вас эту информацию подобным образом. И пусть сейчас вы решите, что это один из моих хитрых ходов, чтобы заручиться вашей благосклонностью, я в любом случае не позволю каким-либо обстоятельствам навредить Наталье.

– Вы хорошо подготовились к встрече… – отозвался Уваров.

– Разве я мог разочаровать вас?

Уголок губ Петра дрогнул.

– Если я откажу вам?

Михаил медленно покачал головой, не сводя со своего собеседника тёмного взгляда.

– Это не изменит ни моих чувств, ни моих намерений.

– Что же вы намерены предпринять?

– Доказать вам, что не зря доверили свою дочь.

– А я доверил? – хмыкнул Пётр.

– Несомненно, – улыбнулся краешком губ Громов.

– Вот чёрт… – Уваров схватил свой бокал и полностью осушил его, прежде чем Михаил успел что-либо сказать, – чем же Ташка так зацепила вас?

– Она как солнце, – мягко ответил Михаил, и Пётр почувствовал, как что-то сжалось в груди.

– Как солнце… – вздохнул отец семейства.

– А порой – как воздух, и каждого глотка мало.

– Вы не пробовали себя в литре… ли-те-ра-ту-ре?.. М-м? – подпёр хмельную голову Уваров, глядя на будущего зятя, – так складно говорите…

– Кажется, вам стоит поужинать, а это мы уберём, – Громов отодвинул на самый край бокал и почти пустую бутылку.

– Хватит говорить мне, что делать. Мы ещё не родственники, – устало вздохнул Пётр, – хорошо. Уверен, что пожалею, но – вот вам моё согласие…

Мужчина поднялся со своего места, и протянул Громову руку. Тот так же встал, и пожал предложенную ладонь, чувствуя, как на душе отлегло, и перестало ныть от волнения.

– Спасибо, Пётр. Смею предположить, что вам сейчас есть о чём подумать и не стану отнимать лишнее время, – проговорил Михаил, понимая, что должен был идти.

– Прямо идеальный зять. И придраться не к чему… – Пётр рассеянно похлопал Громова по плечу, – удачной дороги…

Стоило Михаилу покинуть «Медлар», как Уваров подозвал официанта, требуя принести ещё одну бутылку, и не сметь беспокоить его до особого распоряжения. Взволнованный служащий поторопился выполнить заказ хмельного хозяина, и осторожно удалился, не припоминая, чтоб раньше видел Петра Уварова в таком состоянии.

Как только остался один, мужчина вновь наполнил бокал, едва ли не до краёв, а затем отпил, мысленно чертыхаясь. Проклятый Марев… Вздумал играть с ним? За идиота держал? Эта новость перебила все остальные, перед нею поблекло даже предстоящее замужество младшей дочери.

Спустя некоторое время, когда полупустая бутылка уже принялась двоиться у него перед глазами, Пётр привычно потянулся в карман пиджака, за телефоном. По памяти он нажал кнопку быстрого набора и поднёс мобильник к уху. Благо, ответили достаточно быстро, но так противно громко.

– Дорогая… дорогая… – словно пробуя на вкус это слово, повторил Уваров, пытаясь ровно держать телефон.

Тот сделался ужасно тяжёлым, и грозил вывалиться из руки.

– Дорогая…

– Петь? – взволнованно позвала Светлана, – Петь, тебе что, плохо?!

– Ой, плохо мне, Свет… ой, плохо-о-о… – несчастно вздохнул Пётр.

Глава 28

– Успокоился?

Светлана мягко убрала пряди волос со лба мужа и склонилась, намереваясь поцеловать его в лоб. Пётр вздохнул, ощущая тёплые губы жены, и не без удовольствия обнял её за талию, привлекая к себе.

– Почти… – он подтянул повыше край одеяла, укрывая их, и удобнее устроился на подушке.

– Уверен? – Светлана опустила голову на плечо мужа и принялась поглаживать его грудь, – зачем было столько пить?

– Свет… – Пётр принялся изучать взглядом люстру.

– М-м?

– Думали, Ритку первой замуж отдадим, а выходит, Ташка сестру опередила…

– Давай-ка подробнее, дорогой, – потянула Светлана, со всех сил делая вид, что совершенно не ожидала подобных новостей.

– Я сегодня в ресторане встречался с Михаилом Громовым, – ломким голосом начал говорить Пётр.

– И? – замерла жена.

– Он просил руки твоей дочери, – Уваров, театрально взмахнул рукой.

– Михаил?! – Светлана поперхнулась воздухом и резко села на кровати, – Михаил Громов просил руки Таши?!

– Да успокойся, не мельтеши, – проворчал Пётр, поправляя одеяло, – я ему тоже сказал, что это самое глупое заявление, какое я только слышал. Но он упёрся. Я, так и быть, дал согласие… пусть что хотят, то и делают…

– Ах, зараза мелкая… – поджала губы Светлана и посмотрела на дверь спальни, словно не слыша слов мужа, – мальчик? Да? Мальчик… такое провернуть за спиной родной матери…

– Вот-вот, – понимая причитания жены по-своему, поддержал её монолог Уваров, – совсем от рук отбилась.

– Ай да умница… правильно, что всё в секрете держала. Нечего всяким гадам завидущим в уши вводить. Миша Громов – мой зять! Моя дочь! – Светлана гордо поднялась с постели, откидывая за спину длинные пряди волос, – Мареву удар хватит…

– Твоя дочь выходит замуж за мужика, который младше меня на пять лет! – фыркнул Пётр, сердясь на то, что его сетования не были поддержаны супругой.

– Вино этого качества с годами только лучше, дорогой, – полуобернулась к нему Светлана, наматывая на пальцы концы светлых прядей, – моя девочка сделала правильный выбор. И я уверена, что Громов о своём не пожалеет.

Она готова была прямо сейчас мчаться к бессовестной дочери с допросом, но решила дать бедняжке выспаться. Всё верно, завтра должна быть свежа и румяна, всё ради дорогого зятя, всё для него…

***

Стоило мобильнику зазвонить в комнате, как она бросилась через коридор, торопливо открывая дверь. Наталья успела забраться на кровать и схватить телефон, который продолжил переливаться знакомой мелодией.

Даже не глядя на экран, девушка поняла, что звонил Михаил. Наконец дождалась! Она устроилась удобнее, легла на живот, оставляя ступни свисать с края постели и принялась шевелить пальцами ног от нетерпения.

– Не спишь? – раздался у её уха дорогой голос.

На душе сразу сделалось теплее, и Наталья готова была мурлыкать не хуже Вениамина.

– Нет. Разве я могу? Ждала, когда позвонишь.

– Извини, что заставил волноваться, – в голосе Михаила слышалась улыбка.

– Как? Как вы поговорили? Отец вернулся никакущий… – вздохнула Наталья, – как всё прошло?

Она села на постели, убирая косу на одно плечо.

– Всё в порядке, Наташ, – мягко заверил её Громов, – мы хорошо поговорили. Пётр отнёсся ко всему разумно и с пониманием. Конечно, любому отцу тяжело осознать тот факт, что его дочь принимает чувства другого мужчины, когда совсем недавно он был единственным в её жизни. Всё это – немного нашего отцовского эгоизма.

– Папа точно не кричал на тебя? – недоверчиво поинтересовалась Наталья.

– Нет, – усмехнулся Михаил, и стянул галстук, затем снимая его и бросая на спинку кресла в спальне, – как ты себе это представляешь?

– Очень ярко… – промурлыкала девушка.

– Наташ? – удивился Громов, останавливаясь посреди комнаты и переставая расстёгивать пуговицы на рубашке.

– Ты ведь только что снимал галстук?

– Верно.

– А теперь? – потянула Наталья.

– Решила поиграть? – Михаил снова усмехнулся, и потянулся к пуговицам.

– Ну не без того… – соблазнительным голосом продолжил мобильник.

– Я расстёгиваю… рубашку… – мужчина осёкся, внезапно наталкиваясь на скептический янтарный взгляд.

Вениамин удобнее устроился на кресле, прислонился к подлокотнику и положил на него одну лапу. Готово. Ну что умолк? Давай, человек, мурчи дальше…

Михаил прокашлялся в кулак, понимая, что действительно смутился под этим проницательным взглядом. И кто у кого дома находился? Он бросил в кота рубашку, укрывая его с головой, и удобнее взял телефон.

– Я приглашаю тебя в «Адмирал». Завтра вечером, – Громов кинул взгляд на пушистого безобразника, который запутался в его одежде и несчастно размахивал всеми четырьмя лапами.

Мужчина подошёл к креслу и, решая пожалеть бедолагу, вытряхнул его из рубашки. Возмущённый зверь спрыгнул на пол, задрал взъерошенный хвост и неспешно покинул комнату, не теряя своего «лица».

– Наташ? – окликнул девушку Громов.

– Я не дотерплю до завтра, Миш, – отозвалась девушка, – ты заедешь за мной?

– Несомненно, – усмехнулся Михаил, – в семь вечера. Будь готова.

– Нужно как-то заставить себя заснуть… – зевнула Наталья, прикрываясь ладонью.

– Хорошая идея, – пробормотал Громов, понимая, что уже повторял за нею, и так же зевал, – уже почти двенадцать ночи.

– Спокойной ночи, Миш, – тепло пожелала Наталья, опускаясь на постель и глядя на цветной потолок.

– Спокойной ночи. Выспись хорошо.

Телефон умолк, и Наталья мечтательно прижала его к груди. Завтра? Скорее бы завтра! Некое волшебное предчувствие кружило голову.

– Как же заснуть?..

***

Михаил устало повёл плечами и подошёл к камину. Он остановился перед ним, глядя на широкую каменную полку. Его взгляд остановился на небольшой коробочке нежно-голубого цвета, перевязанной белой атласной лентой, что являлось одним из отличительных знаков Tiffany & Co.

Он специально использовал свой перерыв для того, чтоб съездить в салон, и теперь нахмурился, глядя на покупку. Понравится? Как воспримет? Громов закрыл глаза, упираясь обеими руками в каминную полку.

Кажется, до утра ему уснуть не удастся… Стоило постоять так немного, унимая волнение, как пришлось открыть глаза, поскольку рядом раздалось подозрительное шуршание. Громов приподнял бровь, глядя на своего пушистого товарища, рассевшегося на каминной полке. Вениамин преданно смотрел в глаза хозяина, в то же время осторожно поддевая лапой коробочку, норовя скинуть ненужную «безделушку» на пол.

– Вениамин, – обратился к нему Громов, – нам нужно серьёзно поговорить.

Ему показалось, или кот действительно снисходительно вздохнул? Наверняка мерещилось… Всё же нужно было вздремнуть.

– Люблю я её, приятель. Позаботься о подарке, когда меня рядом не будет. Я могу на тебя рассчитывать? Только тебе и могу доверить.

Вениамин включил свой «двигатель», принимаясь гордо мурчать на всю спальню, и сгрёб передними лапами коробочку, пряча её в своей длинной шерсти.

– Вот и молодец, – Михаил потрепал зверя по блестящей спине, и шумно вздохнув, поглядел на расстеленную кровать.

Час ночи. Хоть попытаться заснуть…

Глава 29

Уснула Наталья на удивление легко, и даже видела какой-то интересный сон. Хотя утром и вспомнить его не могла. Собственно, ничего не могла вспомнить, поскольку расслабиться и поваляться, как следует, ей не дали. Мать буквально ворвалась в комнату, окутывая всё тонким шлейфом своих духов, и нервно постукивая каблуками.

– Сколько можно валяться? А? Таш! – Светлана подошла к кровати и скинула край одеяла с дочери.

– Ма-а-ам! – Наталья свернулась клубочком и дёрнула одеяло обратно, укутываясь по самую макушку.

– Одиннадцать часов, а она спит!

– Что за пожар? – зевнула девушка, страдальчески поглядывая на мать.

– Она ещё спрашивает… – Светлана снова стянула с неё одеяло и бросила на край постели газету, – ничего бедной матери сказать не хочешь?

– Что? – Наталья села, ногами отпихивая скомканное одеяло в сторону, – что это?

– Вера утром забрала с почтового ящика. Хоть убейте, не понимаю, как эти папарацци всё раньше всех узнают.

– Да что узнают? – с тревогой проговорила Наталья и схватила принесённую газету, раскрывая на заложенной матерью странице, – откуда?..

Она перевела взгляд со статьи на Светлану, а затем обратно. Как журналисты узнали о них? Она и с матерью толком не говорила о чувствах к Михаилу, а тут…

– Продолжение сказки о «Синей Бороде»? Так, значит?! – зарычала Наталья, соскакивая с кровати на пол, и размахивая смятой газетой, – я им покажу, сказку!

– Таш, – Светлана попыталась успокоить дочь, сама уже давно привыкшая к подобным выходкам «доброжелателей», – Таш, да плюнь ты на текст, я всё сержусь, что ты от меня Мишу скрывала чёрт знает сколько.

– «Делаем ставки»?! «Сколько продержится очередная жена Синей Бороды»?! Ма! Ты это видела? – Наталья гневно поджала губы, и принялась рвать на куски газету.

– Наташ, – Светлана отобрала у дочери ошмётки утренней прессы, и скомкала их, затем бросая на журнальный столик, – выше голову, дорогая. Поверь, завтра никто и не вспомнит об этой статье. Да и пакость какая-то мелкая. Жалкая какая-то…

Мать задумчиво поглядела на порванную газету.

– Похоже на чью-то предсмертную агонию, верно? – Светлана подмигнула дочери, – кажется, я знаю, чьи это конвульсии.

– И кто эта… человек? – проворчала Наталья, сдувая с лица спутанные пряди.

– Не забивай свою симпатичную голову всякими глупостями. В этот раз позволь своему папе всё сделать верно.

– Думаешь, что это с его делами связано? – насторожилась Наталья.

– Полагаю, что с одним делом, которое не давало бедняге покоя уже полгода. Пусть разберётся.

– Миша будет переживать, – встрепенулась девушка, – он, наверное, уже видел статью!

– Таш, Громов не будет… – Светлана умолкла, поскольку её уже никто не слушал, дочь схватила мобильник, и босиком выбежала из комнаты.

Наталья перекинула волосы на одно плечо и устроилась в глубоком кресле в гостиной. Она набрала нужный номер и нетерпеливо поднесла мобильник к уху. Гудки звучали бесконечно долго, заставляя переживать всё сильнее и сильнее. Когда же, наконец, зазвучал знакомый голос, девушка встрепенулась.

– Миш!

– Прочитала? – опередил Громов поток её вопросов.

Наталья подавилась воздухом, и только большими глазами посмотрела на свой мобильник. Затем быстро прижала его обратно к уху.

– Как узнал?

– Догадался, – отозвался мужчина.

– Ты там… как? – взволнованно поинтересовалась девушка, едва удерживая себя на месте.

– Заканчиваю отчёт. Затем ещё одна встреча, на которую нужно успеть до обеда. Потом ещё две – после обеда, и…

– Миш! – перебила его Наталья, – Миш…

– Да? – мягко отозвался Громов.

– Ты у меня самый лучший, Миш, и пусть только кто-то попробует засомневаться! И сам не смей сомневаться. А я… а я буду повторять тебе это каждый раз, когда придётся…

В ответ была тишина. Наталья уже разволновалась, жалея о том, что как всегда слишком много болтала и не могла сейчас видеть лица Михаила. Но затем услышала дорогой голос и замерла.

– После таких слов, Наталья Петровна, разве я могу сомневаться?

В его голосе она смогла уловить тень грусти, которую Громов тщательно пытался скрыть. Притворяется, что всё в порядке? Ей нестерпимо захотелось бежать к нему, и непременно смотреть в лицо, в глаза, видя, что он чувствует.