Текст книги "По эту сторону небес. Избранное. Сборник стихов и текстов песен"

Бессонница

 
Как тревожно поёт эта странная птица.
Даже ветер затих и пропала луна.
Словно горестный плач её песня струится.
И от песни такой мне сегодня опять не до сна.
 
 
Может, в этом повинна активность
ушедшего света?
Или тайные игры планет
и магнитных полей?
Словно тьму проглотив,
тяжелеет сама атмосфера,
источая печаль и тоску
городских фонарей.
 
 
Не уснуть мне опять
в этой звёздной, ночной круговерти.
Каждый нерв, как струна,
каждый прожитый год, как виток.
И теперь каждый сон для меня —
репетиция смерти.
Отнимает коварно у жизни
немалый кусок.
 
 
Алкоголем в крови
я разбавил ночную тревогу.
Растворил этой смесью печаль
и дурную тоску.
Кто-то вечно незримый беспечно
поманит в дорогу.
Кто-то будет с утра, в наказанье,
стучать по виску.
 
 
Но, расслабившись, вновь зазвучат
мои ржавые струны.
Пусть недолго, но этого хватит
на новый роман.
Я, конечно, игрок, но не пленник
изящной фортуны.
Я из тех, кто уже никогда
не сыграет ва-банк.
 
 
Я из тех, кто всегда одинок
в карнавальной толпе.
Кто в разгаре фиест молчалив,
ироничен и мрачен.
Кто когда-то давно заплутал
на тернистой тропе.
Но который, именно это,
считает удачей.
 
 
Истрепалась  душа, словно ветром бумага.
Этанол испарился и ядом корёжит висок.
Сон теперь для меня – репетиция вечного блага.
Он теперь для меня,
как спасительной влаги глоток.
2007
 

«Бог аршином отмерил дорогу…»

 
Бог аршином отмерил дорогу
и звездой указал направленье.
Я учился ходить понемногу,
тренируя привычку к движенью.
Ветер в спину – чтоб не свернуть.
Будто парус – за розовой птицей.
Бес какой-то мне резал путь.
За компанию звал топиться.
 
 
Я, теряя, искал дорогу.
И звезда утопала в болоте.
Я кричал в проклятиях к Богу:
«Птицы розовой нет в природе»!
Стаи птиц – вороньё, да грифы.
Обманула воровка-кукушка.
Кочевал озлобленным скифом.
Измерял своё счастье кружкой.
 
 
То ли ветер мне путал карты.
То ли был тот аршин кривой.
Мне хотелось за школьную парту.
Мне хотелось назад… Домой!
Я вернулся. Не молод. Не стар.
Я сидел у родного порога.
И за то, что не там искал,
я прощенья просил у Бога.
 
 
Он давно мне отмерил дорогу
И звездой указал направленье.
Я отныне учусь понемногу
совершать… Восхожденье!
2009
 

Божественный ветер

 
Под флагом солнца летит по небу.
Из тени к свету, к своей войне.
Верхом на крыльях, сливаясь с ветром.
От беса к Богу, на свет в окне.
 
 
От жизни к смерти летит без страха.
Почти без боли из жизни в смерть.
На всю дорогу четыре взмаха.
Насквозь пронзая земную твердь.
 
 
Восток за солнце. За небо крылья.
И только ветер один за всех.
Сгорают звёзды, ссыпаясь пылью.
Блестя глазами в ночной росе.
 
 
Ветер божественный небо пронзает.
Пронзает… Небо… Банзай…
Белое небо, красное солнце…
Ветер божественный… Видит рай…
2014
* Божественный ветер – камикадзе (перевод с яп.)
 

«Быть пытался всеми любимым…»

 
Быть пытался всеми любимым.
Прятал стыд за орнаментом слов.
Дальнего неба сны-пилигримы
мне обещали святую любовь.
Муки взросления, тяжесть свободы
я пережил, как и все херувимы.
Пил до бессонницы сонную воду.
Пил и смеялся над тем как брезгливо
 
 
жрицы любви любовь пожирают.
До тошноты. До токсикоза.
Нежная лира мутирует в прозу.
В серую прозу бездушного рая.
 
 
Быть пытался Богу подобным.
Зверя нож  протыкал мою грудь.
Но в вышине, за небесным кордоном,
сны-пилигримы не дали уснуть.
Тяжесть падения, муки свободы
я пережил, как любой обречённый.
Пил до беспамятства сонную воду.
Пил засыпая, мечтая о чём то,
 
 
что для живого воображаемо
до погруженья в языческий Ирий.
Где не дай Бог бы меня разбудили…
В серую прозу бездушного рая.
2012
 

«В Копенгагене поганая погода…»

 
В Копенгагене поганая погода.
Гаги гадят прямо на лету.
На планете мало кислорода.
Отменён полёт на Катманду.
 
 
Что-то в мире тихо происходит.
Лыжи в лужах. Старый новый год.
Колосится хрен на огороде.
Дядька врёт, что в Киеве живёт.
 
 
Снова немцы окружают Питер.
С нашими бухают под Москвой.
То ль ловить удачу, то ли триппер.
То ли похмелиться и в запой.
 
 
Жарят жаб в трущобах Сингапура.
Дышат смрадом Вологда и Рим.
Геи пишут правду на заборе
и друг другу каются в любви.
 
 
Чёрт-те что на свете происходит.
Не на шутку взъелась наша Мать.
Нам зарплату выдают в гандонах…
ты ж опять надумала рожать.
2010
 

«В ресторанном дыму нувориши и шлюхи…»

 
В ресторанном дыму нувориши и шлюхи
льют на скатерть коньяк и поют невпопад.
Льют на скатерть коньяк…
льют на скатерть и брюки.
Гасят пивом окурки и втыкают в салат.
 
 
В ресторанном дыму нувориши из бывших
по бокалам бодяжат ликёром «Royal».
«А ля рус буржуа», выше голову, выше!
Ваше время пришло. Отжитое не жаль.
 
 
В ресторанном дыму полумрак и веселье.
В пляске Витта смешались краковяк и фокстрот.
Подползая змеиной, невидимой тенью
гильотиной вздымался… 17 й год.
 
 
Значит, жизнь удалась! Бак залит под завязку.
Эх, гуляй не скупись! Пиджачок пузырём.
Переделана быль под любимую сказку.
Что не даром, то купим.
Что не купим – сопрём.
2009
 

Видение

 
То ли сон был, то ли явь – не пойму,
но такое ощущение странное,
что в чистилище попал я вдруг.
И вишу – не взлетаю, не падаю.
И народу тут много всякого.
В основном, алкаши да бабники.
Как и я висят и не вякают.
Своей очереди ждут, похабники.
А вокруг гудят какие-то трубы.
Всё уныло, расплывчато, мрачно.
И рванины истлевшей – груды.
В общем, как-то всё неудачно.
Здесь иначе проходит время.
Вроде вечность, но как-то быстро.
Раз – и голый я. Стою на коленях
в главном зале. Гектаров на триста.
В центре зала  висят весы,
на высоком кресте распятые.
А вокруг  упыри, да псы.
В балахонах с кровавыми пятнами.
И готовый уже к покаянию,
вдруг увидел я  камни разные.
Каждый камень равен деянию.
Благородному, иль безобразному.
И за день мною прожитый   каждый,
эти камни, крупные, мелкие,
с тяжким грохотом сыпятся в чаши.
Справа, слева, чёрные, белые.
Вон булыжник – обидел женщину.
Вон за то, что стрелял сигареты.
Белый камень! – монету дал нищему
и за то, что забыл об этом.
Грохотали булыжники, падая.
Запах серы смешался с миррой.
Чаши прыгали. Левая… Правая…
В зале слышался хохот и вой.
Вдруг, всё стихло. Весы на нулях.
В зале  шёпот и тихие речи.
Я хотел улизнуть втихаря,
но меня ухватили за печень.
И, наверное, главный вампир
прогнусавил: «Грешок один знаю —
этот олух без закуси пил,
и поэтому вот что считаю:
Нужно в ад его сплавить закуской,
чтобы впредь неповадно другим»,
а защита в ответ – «он же русский.
Он в России родился и жил».
Снова чёрное с белым заспорило,
но о чём-то сакральном, своём.
Вдруг, как будто обрушилось море
и раздался небесный гром.
Всё исчезло. И крест, и зал.
Я один, в тишине на диване.
Но не голый, а в том, в чём спал.
То есть в брюках, с носками в кармане.
То ли сон был, то ли явь – не решу.
Но осталось ощущение странное,
словно, я всё также вишу.
То есть – не взлетаю, не падаю.
Будто я всё также вишу. Не взлетаю…
Так ведь и не падаю!!!!
2007
 

В штопоре

 
Сквозь кружку с пивом видя свет,
ищу мучительно ответ – где был вчера?
Не помню…
Четыре нормы одному! Вчера опять…
Зачем? К чему?
И глаз заплыл… Кто бил? Не помню…
 
 
Стекло разбито. Грязный пол, а состояние такое,
как будто сто чертей в футбол
моей играют головою…
О, где же ты, Хранитель мой?
Ушёл в запой…
 
 
Кто прав был, а кто виноват?
Кто лютый недруг, а кто брат?
С кем после пил?
Не помню…
Автопилот включился сам,
когда закончился «Агдам».
Потом провал… И как упал – не помню…
 
 
Стекло разбито. Грязный пол, а состояние такое,
как будто сто чертей в футбол
моей играют головою…
О, где же ты, Хранитель мой?
Ушёл в запой…
 
 
Пора бросать! Я знаю сам.
А то допьюсь – и к небесам…
Дурдом,«коробка», крематорий…
Но всё пройдёт – я брошу пить!
Жена не сможет не простить!
А в отпуск вместе. Летом. К морю…
Ох, а, ей-Богу, легче стало —
творит же пиво чудеса…
Пойду пройдусь к универсаму…
Последний раз… на полчаса…
 
 
Эй! Где ты там, Хранитель мой?
Пойдём ка брат со мной в запой…
1989
 

Ведьмина пустошь

 
Вороная ночь сорвалась в галоп.
Ветер ноздри рвёт и гудит в ушах.
Этот гиблый край, да пустынный шлях
кочергой крестил забулдыга-поп.
 
 
На пути моём не встаёт семь лун.
За спиною треск. На плечах гора.
То не волчий вой, не вороний грай.
Это просто стон перебитых струн.
 
 
Перебитых струн, прокаженных душ,
где еловый лес словно пики в масть.
Где нельзя стоять, где нельзя упасть.
Где цветёт дурман средь болотных луж.
 
 
А над ведьминой пустошью светит луна.
На луну оскалился черный лес.
Жарко лижут ночь языки костра.
То ли стонет ветер, то ли воет бес.
2013
 

Весенний хоровод

 
Телеантенны – кресты
на мрачноватых домах.
В брызгах неона застыл
город в кривых зеркалах.
Блеск  в неживых глазах
автомобильных фар.
Трелью звенит в небесах,
музыка  до-ре-ми-фа.
 
 
Праздничный купол гирлянд.
Маска безумства луны.
Тени шутов короля
в звуках весёлой войны.
Здесь каждый сам себе враг
и безнадёжно пьян.
И потому  не чувствует ран.
Не замечает изъян.
 
 
В городе – ночь. Но ему не до сна.
В талых глазах растворилась весна.
Город не спит. Небо зовёт.
Всех на хмельной хоровод.
2000
 

Ветер странствий

Ты смотришь печально в небо,

немного завидуя птицам.

Наверное, в прошлой жизни,

была ты одной из них.

Носила на крыльях лето

и с ветром могла сравниться,

и с облаками слиться

в белый фривольный стих.

Ты знаешь о птице феникс.

Ты в небо глядишь с надеждой.

Ты так одержима чудом,

что снова готова взлететь.

А я твой счастливый пленник.

Подобно слепым невеждам

я верю в Христа и Будду.

И верю в небесную медь.

Ты в небо глядишь с улыбкой.

Наверное, что-то видишь.

Наверное, знаешь тайну,

поэтому вьёшь гнездо.

Вселенная звёзды сыплет,

там прячется город Китеж

и манит небесной манной,

срывая печали вздох.

Парусный ветер странствий

кружит людей по земле.

Люди покорно сдаются ему без боя…

Нам не дадут ни единого шанса

в чёрной лежать золе.

Он никогда нас не оставит в покое.

2011

Взлетел апрель…

Взлетел апрель на самый верх голодным коршуном.

Янтарным оком прожигая облака.

И падала вода на снег раскрошенный…

Ржавея на солдатских сапогах.

Был дан приказ изрыть за час плацдарм окопами.

Они бойцы… Солдаты! Чёрт вас побери!

Их братья и отцы Москву не Отдали.

Они дойдут… Дойдут, чтоб взять Берлин.

Четыре взвода пацанов, вчерашних школьников,

победу вырвут у чужой земли…

Их братья и отцы Весну не Отдали…

Они дойдут… Дойдут, чтоб взять Берлин!

Полуденное небо всё настойчивей.

Призыв весенний фору не берёт…

Они не дети… Кроме всего прочего.

Копают вниз, чтоб двигаться вперёд.

2011

Вирус жизни

Каждый солдат, идущий в бой,

зная, что шансов выжить нет,

верит в то, что вернётся живой.

Не говори, что брода нет в огне.

Вирус жизни неистребим.

Им инфицирован каждый фотон.

Нежная ненависть – соль любви.

Мы забываем о том, кем будем потом.

Каждый смертельно больной

равен тому, кто смертельно живой.

Смерть… Это долг живым.

Поздно ли рано ли, будет так.

Чтобы родиться погибнет звезда.

Лес… Превратится в дым.

Костра…

201

Вначале было Слово

Вначале было Слово, затем явился страх.

И стали нервы, жилы опорой для стрелы.

Натянута верёвка в нутруженных руках.

Работники могилы бодрЫ и веселЫ.

Вначале было Слово, затем достали ствол.

Раздался громкий выстрел, но не застал врасплох.

До финишной веревки не случай нас довел…

Мир упокоен в мысли, что был не так уж плох.

А мы с тобою скоро, непременно

уйдём на север. На самый север…

Там даже трусы не вскрывают вены.

Там вены просто стынут на ветру…

И даже в самую жару

не принято стрелять в других людей.

Там без тепла других людей не выжить…

И с каждым стуком сердца ближе… Ближе…

Далёкий край непуганных зверей…

2012

Вне закона звёзд

Мы с тобой живём вне закона звёзд.

Каждый на своей волне.

Ты степная рысь. Я безродный пёс.

Где отвечу да, ты скажешь нет.

Мы с тобой живём всем наперекор.

Вне закона ты и я.

Мы поставим свой мировой рекорд.

Кролик я по гороскопу, ты змея.

Мы с тобой вдвоём вне закона звёзд.

Вне законов бытия.

Где-то в облаках между нами мост…

Ты по зодиаку небо, я земля.

Но наши орбиты пересекаются в полночь.

Рисуем в четыре руки бесконечности знак…

Мы знаем о том, как приятна кофейная горечь.

С ней каждое утро в наш дом прилетает весна.

2011

Всё повторится

Лунной дорогой приходит тьма.

Солнечный ветер растит хлеба.

В поисках неба зажгли купола

верой на тысячи лет.

На эшафотах венчали тех,

кто сеял веру в добро и свет.

Кто видел солнце в холодной луне,

предвосхищая ответ.

Вечная память о тех, кто знал —

поиски мира это война,

в золото смерть превращает свинец,

счастье источник бед.

Бродит надежда по всей земле.

Следом змеиным петляет смерть.

Время застынет… Запомнит, лишь, тех,

кто был уверен в себе.

Флаги, знамёна, гремит парад.

С песней свинцовой шагает в ад.

И обречённых проводят домой,

кутая чёрной землёй.

Рыщет свобода по всей земле.

Кровь замывает следы за ней.

верою в чудо спасаются те,

кто слепо верил судьбе.

Тающим снегом плывут века.

В вечность уходят, за облака.

Только надежда даёт понять:

Всё повторится опять.

Вновь эшафоты, костры… И вновь

на плащанице проступит кровь.

И только небо прощает того,

кто свято верил в любовь.

2009

Вычурно-белое кино

Падает, падает снег.

Север открыл огонь.

Рыхлый замёрзший свет

белой сплошной стеной.

Белым холодным огнём

всюду блистает снег.

Главный забытый герой

в белом своём сне…

Падает, падает снег.

В белой кромешной мгле.

На ледяной земле

стынет горячий след.

В свадебной белой фате

небо слилось с землёй.

Я потерял свою тень

под ледяной простынёй.

Падает, падает снег.

Словно хоронит мир.

И тишина звенит

за упокой земли.

Падает, падает ночь.

Белой холодной стеной.

Я романтичный герой

в вычурно-белом кино…

Вниз по спирали. Пролёт за пролётом

Словно по клавишам. Точно по нотам

падает, падает, падает белый снег…

Вниз по спирали падает…

Белый свет…

2010

Герои чёрно-белых фильмов

Луна на город роняет тень.

На зов весны спешат муссоны.

В плену фантомных своих идей

впадает в морок мой город сонный.

По древним руслам безродных улиц,

едва касаясь лунной пыли,

они идут, слегка сутулясь…

Герои чёрно-белых фильмов.

И слышен лишь шорох их чёрных манто.

На грустных улыбках печаль столетий.

Они Герои… Они Никто.

Их лунный прах рассеет ветер

(их белый дым рассеет ветер)

Холодным светом пронзая мрак,

Луна горит над каждой крышей.

Я лунной нитью заштопал фрак.

Я с каждым шагом всё выше… выше…

Над чёрной бездной безродных улиц

я на лету расправлю крылья.

Со мной летят, смотрите, люди,

Герои чёрно-белых фильмов.

И слышен лишь шорох их чёрных манто.

На грустных улыбках печаль столетий.

Они Герои… Они Никто.

Их лунный прах рассеет ветер

(их белый дым рассеет ветер)

2011

Герой

 
Семён Помидоров ушёл из запоя
в раннее утро, в чистых штанах.
Выдохнул ветер, вдохнул перегара
и понял, что это всё та же страна.
Тот же узбек продаёт чебуреки.
С той же улыбкой и в том же ларьке.
Так же спешат по делам человеки.
И не спешат облака вдалеке…
 
 
Слава – героям! Слава!
Люди кричали вокруг.
Сёма смутился – так я же не баба.
Мужик я и, значит, могу!
 
 
Гордо зашёл в магазин за кефиром.
Гордо прошёл через водочный строй.
Даже, не глядя, прошёл мимо пива
Так поступить может только герой.
 
 
Слава – героям! Снова
люди кричали вокруг…
Гордо шагал Семён Помидоров.
Думал, что это ему…
2014
 

Гончарный круг

Грянуло лето, и солнце бросает осколки июня.

Брызгами света на старый гончарный круг.

От умиления небо роняет слюни.

Стрелки часов опять повернули на юг.

Плавным движением, в такт дирижируя

певчим пернатым,

машут ветвями берёзы и тополя.

Лето вернулось под громовые раскаты.

Вертится круг и на нём дозревает земля.

Время стирая как кожу мозолистых рук,

крутится-вертится старый гончарный круг.

Вечно спешит молчаливый мастер-художник…

Сбавь обороты, Гончар! Если это возможно…

Знаешь, я тоже немного умею предсказывать время.

Время пустынных лесов и неистовых вьюг.

Время зелёных огней на ветвях деревьев…

Главное, чтобы вращался гончарный круг.

Главное, чтобы вращался гончарный круг.

Время стирая как кожу мозолистых рук.

Только, когда опустеют наши аллеи,

стрелки часов навсегда повернутся на север…

2011

Город солнечных стрел

Тени ложатся причудливой формой лекал.

Кто-то несмело стучится в окно циферблата.

Плещется город в сиянии тысяч зеркал.

Вытерто насухо небо белою ватой.

Утро ворвалось в квартиру шумом машин.

Влажным букетом жасмина и солнечных стрел.

Тысячей важных, неоспоримых причин

к чёрту послать неотложность тысячи дел.

Я отключу телефон и отправлюсь назад.

В город надежды цвета беспечного детства.

Помню, такого же цвета были глаза

девочки той, что когда-то жила по соседству.

Утро вернулось, срывая гардин паруса.

Пением птиц и сиянием солнечных стрел.

Я не забуду, как улыбались глаза.

Самые-самые синие в нашем дворе.

2009

Города

Этот ветер,

чтобы видеть своё отраженье

обесцветил

ткани флагов исчезнувших стран.

Этот ветер

ищет живые мишени.

Делит время напополам.

Этот ветер

атакует воздушные замки.

Накрывает

отстающую тень пустотой.

Этот ветер

сплетает венки из останков,

брошенных полярной звездой.

В городах…

Залитых луной городах.

Ветер тянет время за жилы.

В городах…

Гонит нас неведомый страх.

Мы боимся…

Значит, мы живы!

Этот ветер,

чтобы видеть своё отраженье

разукрасил

лепестки первобытных костров.

Этот ветер

сдавливает тонкие шеи

улочек своих городов.

Города…

Залитые солнцем города.

Ветер нас мотает по свету.

Сквозь века…

Полные страданий века…

Аисты приносят победу!

2012

Готская-заупокойная

 
Тебе повезло ты не станешь седой.
Не будешь беспомощной, старой.. больной…
Зубные протезы и радикулит
не будут терзать твоё тело.
И черви тебя не сожрут под землёй.
Тебе повезло. Ты летишь домой…
Не станешь обузой себе и стареющим детям.
 
 
Посмертных стигматов на теле твоём,
что выжег огонь не увидит никто.
Тебе повезло, ты увидела свет,
вылетая в трубу…
Люцифер говорит кто сгорел на земле,
того не сожгут в аду.
 
 
Тебе повезло..
Без посредников в небо.
Сахаром белым
в горячее кофе…
Ты с облаками и лунным ветром…
Тебя растворил крематорий!
 
 
2015
 

Гуляй рванина

 
Висеть не страшно на столбе с петлёй на шее.
Стоять не больно на заре крестом мишени.
Ходить дозором веселей, чем спать в могилах.
Уж лучше челядь на селе, чем князь на вилах.
Уж лучше водка в январе, чем  дым в июле.
И лучше сдохнуть, чем стареть, пуская слюни.
 
 
К чему я это говорю? Да кто же знает…
Кидайте в шапку по рублю! Да загуляем!
 
 
Гуляй, рванина! Харчи на стол!
Тебе скамейка, а мне престол.
Тебе копейка, а мне алтын.
Да по загривку еловый дрын.
Тебе по шапке, а мне в пятак.
Живи боярин, коль я дурак.
Гуляй Рассея! Божись крестом!
Кому то деньги, нам чёрт с хвостом.
Кому рванина, а нам пиджак.
Жируй боярин, коль я дурак.
2011
 

Девочка на шаре

 
А Она идёт куда глаза глядят.
Под её ногами шар земной.
Шар земной с восхода на закат
крутится-вертится словно живой.
 
 
А Она идёт сквозь года и века.
По её плечам разлетелся космос.
Бабочкой трепетной в её руках
горит свеча, не жалея воска.
И она идёт куда глаза глядят.
Шар земной под её ногами.
Шар земной с восхода на закат
крутится-вращается вместе с нами.
 
 
Девочка на шаре с голубыми глазами.
Белое платье колышется в такт.
Крутится шар под её ногами.
Тикают часики тик-так.
Девочка на шаре стройными ногами
землю вращает. Вращает, вращает…
Мальчики падают. Теряют равновесие
И, безусловно, все ей прощают…
2015
 

Дети Пандоры

 
Погрязли в бессмысленных спорах…
Раздорах… мышиной возне..
Не выдержал  ящик пандоры…
Отравы споры отныне  везде…
И в каждом дурдоме
свой ящик пандоры
сложился в прокрустово ложе.
И влажным тентаклем
в иссохшие ганглии
Долбит…
Навылет.
Наотмашь…
 
 
Проспорили древнему Богу
потомки первых людей
зеницу для третьего Ока…
И Млечную путь-дорогу
без вещих поводырей.
 
 
Безглазые дети Пандоры
светятся счастьем и гноем.
В кругах…
Коитального рая.
Сыграйте с безглазыми в прятки
Сыграй, ну чего тебе стоит?
Тогда, может быть, они смогут
увидеть пламя.
2016
 

Доза фантомного счастья

 
Не стоит бояться смерти.
Иначе умрешь от страха.
Соврать дозволяется детям.
У них есть время понять,
как опасна неправда.
И если царя твоя голова
отвергла, а тело в загуле,
то в пустоту проникает идея…
Идея общей свободы…
Отлитая в пули.
 
 
В дырявом мешке из кожи.
В груде костей и мяса
тянет свой срок душа, требуя дозу.
Дозу фантомного счастья,
которое знала она,
пока не узнала, что нет
больше Деда Мороза.
 
 
Мы сумма имён и привычек
с непредсказуемым прошлым.
Мы знаем, что с нами случится,
но то что случилось в
начале начал не помним.
И если царя твоя голова
отвергла, а тело в загуле,
то в пустоту проникает идея…
Идея общей свободы…
Отлитая в пули.
 
 
В дырявом мешке из кожи.
В груде костей и мяса
тянет свой срок душа, требуя праздник.
Дозу фантомного счастья
которое вспомнит она
за тысячу взмахов крыла…
После казни.
2015
 

Душа

 
Душу прописали в безымянном теле.
Тело нарядили в ползунки-пелёнки.
Счастья нажелали да под звон капели
наказали слушаться да копить силёнки…
 
 
А душа гуляла от звезды до моря.
Жгла костры ночами, плакала, смеялась.
То навзрыд стонала, наполняясь горем,
то, слегка смущаясь, принимала радость.
 
 
Имена да званья прилипали к телу.
Тело разбухало, наживало язвы.
И душа всё чаще плакала, болела,
за решёткой рёбер, ожидая праздник…
 
 
А ночами шлялась от звезды до моря.
Жгла костры на небе, позабыв усталость.
И душа на время забывала горе,
детство вспоминала и былую радость.
 
 
Душу провожали, обмывали тело.
Званья с именами… Сношенные платья.
А душа молчала с высоты глядела.
К братьям уходила, отворив объятья…
 
 
В тайну уходила от звезды до моря.
Жечь костры на небе, освещая темень…
И душа навеки обретала волю…
И душа навеки забывала время…
2009