Текст книги "По эту сторону небес. Избранное. Сборник стихов и текстов песен"

Плагиатор

 
Я ворую слова для песен
у дождей и ночных ветров.
Я ворую мотивы мелодий
у звёздного неба.
Мне в ответ улыбается месяц,
пробегая по крышам домов.
Он такой же, как я, любитель
шляться без дела.
 
 
И когда под вечер падает дождь,
а затем под ночь ложится месяц,
я могу достать за ломаный грош
несколько тем для песен.
 
 
Я ворую слова и строки
у метелей и облаков.
Я ворую аккорды и ноты
у зимнего леса.
Если с неба падают хлопья,
значит где-то там высоко
подбирают орнаменты слов
для новых песен.
 
 
И когда на землю падает снег,
а затем луна грустит ночами,
я могу достать, почти без проблем,
несколько тем для печали.
2011
 

Пленники мая

 
Солнце на горизонте врезалось в горы.
Диском пилы раскалённой в самую мякоть.
Вечер закатом кровавым вливается в город.
В небо упёрся рогами сорванный якорь.
 
 
Город наводит тени цвета индиго.
Красит улицы-губы блеском неона.
Ветер зарёй опьянённый сплетает интригу.
Шепчет фривольное что-то листьям зелёным.
 
 
Солнце за горизонтом. Завтра суббота…
Город в нарядной окраске племени майя.
Люди, собаки и кошки идут на охоту.
Люди и звери навеки пленники мая.
 
 
Небо пострижено крыльями быстрых стрижей.
Всё подчиняется мудрым законам любви.
Кто-то ещё не любил, а кто то уже…
Cherchez la femme, Cherchez la homme
и c’est la vie…
2012
 

Погоня

 
Рвёт паруса несговорчивый норд,
загоняя на скалы пиратский фрегат.
Королевская свора по следу идёт.
Флаг британской короны накажет врага.
И сказал капитан: Бочку рома на верх!
Роджер с нами, гуляем, ребята!
Я мальчишкой ходил в этих гиблых краях!
Мы проскочим фарватер.
 
 
Бьётся волна и стремится на борт.
На погоню с усмешкой глядит капитан.
Королевской эскадрой командует лорд
и ему в этот раз уготован капкан.
И сказал капитан: Пушки к бою, огонь!
Роджер с нами, а как же иначе!
Нам давно не впервой, поиграем судьбой!
Джентльмены удачи!
 
 
С нами дьявол морской.
В этот раз мы с тобой
и удачливей и хитрее.
Нас не ждут небеса.
Подтянуть паруса,
чтобы нам не болтаться на рее
2009
 

Порочный союз

 
Расставлены точки над каждой
сомнительной буквой.
Поставлены знаки в конце
незаконченных фраз.
Оборвана дробь барабана
разбитой посудой.
И выстрелом ярких софитов
распахнутых глаз.
 
 
Кидала слова, словно петли на горло.
И даже на шёпот срываясь, орала.
А стены молчали под грохот гороха,
тестируя прочность союза… Меча и Орала.
 
 
В осколки разбился оскал вероломного утра.
Прилипла холодная ночь к перекрестью окна.
Пора становиться опять похотливым и мудрым.
Про нас говорят – мы с тобою одна сатана.
 
 
И не было слов, только мёртвая хватка.
Ты, даже на шёпот срываясь, стонала.
Уснувшим в объятьях, нам было так сладко…
Порочен, но прочен союз… Меча и Орала
2010
 

Портрет с чёрной лентой

 
В комнате, на стене, с чёрною лентой портрет.
А на портрете смысл последних лет.
В комнате есть диван, стол, телевизор, торшер.
А на диване я. Выпил уже.
 
 
А за окном июль… Ветками по стеклу.
Повод созрел. Я подхожу к столу.
 
 
Горит и падает в закат
мой самый грустный в жизни год.
Ты так любила облака…
И вот…
 
 
Нет у меня долгов. Каждый мой долг прощён.
Нет у меня врагов. Выпью ещё.
В комнате есть коньяк. Но в комнате всё не так.
Холодно в доме, если погас очаг.
 
 
А за окном июль липнет к стеклу щекой.
Повода нет… Выпью за упокой.
 
 
Горит Полночная звезда.
Я знаю точно это ты…
Ты так любила облака…
Прости…
2013
 

«Почти не осталась сюжетов…»

 
Почти не осталась сюжетов,
способных как встарь удивить.
Почти не осталось поэтов,
не знающих как нам жить.
А солнце всё меньше
и небо всё уже, их можно закрыть платком.
И с грязью смешать в придорожной луже…
Бессовестно и легко.
 
 
Почти не осталось запретов —
всё дело в цене на билет (с).
Авансом прощён, исповедан
со скидкой на  десять лет.
А «звёзды» всё гаже
и небо всё ниже – плевком достаём уже…
Плебеи уснули в коньячной жиже,
и праздник уснул в душе.
 
 
Почти не осталось надежды
на то что, надежда есть.
Что люди пока всё те же
и помнят про «хлеб» и «днесь».
Ведь небо есть небо
и смотрит с улыбкой на диких своих детей.
И время всё также катает глыбу,
не зная других путей.
 
 
Господи! Скажи ну где ты, Господи?
Дай знак понять
сироты мы с рожденья или пасынки?
Господи, скажи за что мы, Господи,
тобою перед смертной казнью так обласканы?
2014
 

Про старого кота

 
Старый кот – городской бродяга.
Обитатель окрестных дворов.
Он во славу кошачьего флага
слышал много пушистых слов.
Бился в пух за помойные баки,
да брюхатил кошачий гарем,
и о том, где зимуют раки,
узнавал без особых проблем.
 
 
Постарев, стал мудрее и тише.
(За науку оставил глаз)
И своим снисхождением к мыши,
демонстрировал высший класс.
Охладел к охоте и драке,
но за смелость и нрав крутой,
молодые коты и собаки
обходили его стороной.
 
 
Пролетели юные годы.
Только память, как сладкий сон.
И на крыше, дыша свободой,
вспоминалось ему, как он
штурмовал помойные баки,
по-пиратски на абордаж.
Как боялись его собаки,
если он «вырывался в раж»…
 
 
Он исдох поутру, разбившись.
Не закрыв единственный глаз.
По тигриному прыгнув с крыши.
За добычей. В последний раз.
 
 
Кот не виляет хвостом.
Кот это маленький лев.
Лев это царь… у царя есть престол…
В каждом знакомом дворе!!!
2007
 

Прости меня

 
Прости, если я не узнаю тебя.
Прости, если я не скажу привет.
Прости, видно, буду я слишком пьян.
Прости, за нарушенный мной этикет.
Прости, если что-то будет не так.
Прости и поверь – я совсем не такой.
Прости за то, что была не судьба
нам, встретившись, быть в этом мире с тобой.
 
 
Прости за то, что не смог узнать
твой голос, запах и цвет твоих глаз.
Прости за то, что не смог угадать
твой греческий профиль и римский анфас.
Прости за то, что прошу простить
за то, что тебе не скажу привет.
Прости, я не буду больше пить
и по весне нарушать этикет.
 
 
А в небе, в небе чёрном горят звёзды.
Боже… Боже, как ярко светят они.
Может… Может ещё не поздно
нам с тобой насладиться
светом весенней луны.
Светом. Весенней луны.
1991
 

Пуп земли

 
Я застрял посредине глобуса.
В глубине замороченной матрицы.
Между южным и северным  полюсом.
Между двух полушарий задницы.
 
 
Я застрял между небом и мантией.
Между лесом и мегаполисом.
Между физикой и хиромантией.
Между биржей труда и форексом.
 
 
Я застрял прямо в центре времени.
В аккурат между прошлым и будущим.
Между Брежневым и между Медведевым.
То в плаще от кутюр, то в рубище.
 
 
В центре глобуса, в центре времени
я живу посреди мироздания.
Продолжателем рода без племени.
Со своим сверхсекретным заданием.
2011
 

Пьяные лоси

 
Бродят по лесу пьяные лоси
между заснеженных русских равнин.
А за столом захмелевшие гости
возле бутылок и мандарин.
Ах, Новый год… Часики тикают.
Шарик помчался на новый виток.
Как же нам было так непростительно
полусухим разбавлять коньячок…
 
 
Пили немало. Звоном  бокала
каждый был весел и красноречив.
Ёлка горела, ёлка плясала
и что-то ярко гремело в ночи.
 
 
Ах, новый год… Стрелочки мечутся.
Кружится шарик, а с ним голова.
Как же приятно, что всё это лечится.
Не позабыть бы из песни слова.
 
 
Выпито было много за лося.
В смысле, чтоб всем хорошо нам жилось.
Спят вперемешку пьяные гости.
Бродит во тьме неприкаянный лось.
 
 
Ах, Новый год… Часики свалены.
Шарик петляет по старой кривой…
Как хорошо! Ничего не подпалено.
Гости проспятся и завтра домой.
2010
 

Радуга

 
Раскинулась над городом,
в дожде застывшем, радуга.
Под солнцем сохнут головы
намокших горожан.
Сверкают чистым золотом
дороги за оградами.
И мысли бестолковые кружат…
 
 
Когда то были молоды.
Горело время порохом.
А кровь ячменным солодом
давила на мозги.
Мы были этим городом.
Мы бредили аккордами
и помним до оскомины наш гимн.
 
 
Каждый охотник знает, где сидит фазан.
Каждый алкоголик знает, чем запить нарзан.
Каждый безбилетник знает,
как попасть в трамвай.
Если что-то хочется,
душу не трави. Давай!
2013
 

Разгуляй-поле

 
Ой ты, степь раздольная,
разгуляй-поле.
За майданом стелется
по колено море.
Думали по-божьему,
чтоб по справедливости.
Каждому по воле…
Да вкусили крови…
 
 
Ой ты, степь широкая —
не сыскать ветер.
Острою осокою
режутся дети…
Кровь густая, скифская
закипает-пенится…
Думали – за Бога!
Только вышло боком.
 
 
Ой ты, степь бескрайняя,
как твоё горе.
Холмики могильные
порастут травою.
Над майданом пенится
море чёрно-красное..
Думали – так гоже!
Помоги нам, Боже!
2014
 

Ребёнок который знает

 
Обыденным стало цветенье весны
под небом обыденно мирным, синим.
Внуки детей, не знавших войны,
взрослыми стали… Впервые в России.
 
 
Тысячи лет не меняется мир.
Люди уходят на черную мессу.
Рвутся на волю души из дыр…
И устремляются к дырам небесным.
 
 
Но мир не меняется тысячи лет,
и люди сменили доспехи на танки.
Очередь автоматная…
Очередь на тот свет…
Так шелестят банкноты
в счетных машинах банков.
Что же пошлют нам небеса?
Ночью безоблачной… звёздной…
Лику иконы подобны глаза
ребенка, который узнал…
Что не станет взрослым.
2015
 

Рисунок

 
В детстве я рисовал на тетрадном листе
корабли, паруса и море…
И ракету, летящую к дальней звезде…
Мне казалось, что был я свободен.
 
 
Мне казалось, что был я крылат.
И как вольная птица свободен.
Только время капало в циферблат.
Застывало на небосводе…
 
 
Время капало, сыпалось в чаши весов.
Рассыпалось по циферблату.
Как похожи на ножницы стрелки часов…
Но я помнил, что был я крылатым.
 
 
Города в переплётах дорог.
И в плену гравитаций планеты.
Но всему приходит время и срок.
И пора возвращаться в Лету.
 
 
Время падает в чаши весов.
Водопадами с небосвода…
Как похожи на крылья стрелки часов…
Скоро стану я снова свободным
2009
 

Русский гамбит

 
Ходят лошади по полю,
по «большому», буквой «Г».
Удобряя стратегический план.
Пешеходы выбирают за кого им умереть
И уходят купаться в фонтан.
 
 
Вива! Русский гамбит.
Пей! Пока есть куда.
А лучше, учи иврит.
Чтоб покупать города.
 
 
Короли  стоят в дозоре.
Не стоит у королей.
Разворован  генетический фонд.
На краплёных распашонках
сохнут пятна соплей.
По ушам гуляет розовый слон.
 
 
Вива! Русский гамбит!
Пой! Пока есть про что.
Слышишь, душа болит
Американской  мечтой.
 
 
За ферзями не угнаться,
не подшитых много дел —
хромоногих в переправе топить.
Что нам лошади хромые?
На приоре на ладье
мы гамбитом умеем гнобить.
 
 
Вива! Русский гамбит!
Вот он! Древний рецепт!
Чтоб было всё заебись,
Нужно побольше жертв.
2010
 

Свадьба

 
Эта свадьба мне порядком надоела.
 Водки мало. На закуску – колбаса…
И невеста не принцесса, хоть и в белом…
Ей бы чёрное пошло… И коса…
Я конечно же планировал напиться,
да подраться с кем-нибудь от души.
У меня, когда я выпью, принцип —
героическое что-нибудь свершить!
 
 
Гости дружно налегают на капусту.
Им бы дусту…
А напротив, как на грех, поп…
Я же не татарин!  Я русский!
Я без водки… Я без водки – мизантроп!
 
 
Да простят меня угодники святые!
Что с них с этих язвенников взять?
У меня же в жилах кровь стынет.
Я же русский, мне без праздника нельзя!
Мне бы друга-сопитуху, чтоб на пару
загудеть, так чтоб рубаха пузырём…
Но вокруг одни хмыри, да шмары…
Исподлобья пялятся зверьём.
 
 
Кто поставил эти рюмки в полнапёрстка?
Это жлобство…
А напротив, вот так да! – Пьяный поп!
Я хоть не татарин, а русский!
Но без водки… Я без водки мизантроп!
2014
 

Северный город

 
Ночь разлилась молоком единорога.
Дикими кошками выгнули спины мосты.
Город на шпилях вяжет сырую погоду.
В городе лето, но северный город простыл.
 
 
Реки, каналы, потоки, дожди… Это ринит.
Вирусы гриппа… Вечные пешеходы…
Город, скажи, почему ты всё время один
суицидально глядишь на балтийские воды?
 
 
Будит прохладой кашель осипшего ветра…
Предпочитает к чужим обращаться на вы.
Северный город любит сырые рассветы,
изображая святую невинность Невы.
 
 
Реки, каналы, потоки, дожди… Снова дожди.
Белые ночи и дни стекаются в годы.
Город, скажи, почему ты всё время один
суицидально глядишь на балтийские воды?
2011
 

Сезам

 
Жизнь коротка, как четыре гудка паровоза.
Ты это поймёшь,
когда в легких закончится воздух.
Конечную станцию метят на карте крестом…
Поведал бы кто нам о том, что будет потом…
 
 
Весна коротка, но длиннее, чем лето и осень.
Зима навсегда  забирает надежду у гостя.
Ты это, когда-нибудь, сам
каждой клеткой поймешь.
Пока же не верь никому! Это глупая ложь!
 
 
Старость и смерть это выдумки глупого страха.
Тело ветшает, но тело всего лишь рубаха.
Приём вторсырья помечают на карте крестом.
Послушай, я знаю о том, что будет потом.
 
 
Жизнь глупа и глупо врет. Кто не хочет не умрет.
Надо действовать по плану.
После осени в нирвану.
Помнит всех по именам
Сезам…
2015
 

Серфер

 
На гребне темпоральной волны,
высотою в 7000 лет,
я серфер, летящий
со скоростью вращения неба.
Сверху и снизу огни,
вдоль линий магнитных полей.
Мои маяки
с идеальным эффектом плацебо.
 
 
На гребне темпоральной волны
лишённой концов и начал
я хрупкая лодка
из солнечной пыли и ветра.
Плыву от весны до весны,
без шансов найти свой причал.
Мои паруса поседели и рвутся от света.
 
 
А берег вдали угрюм и скалист.
Но мне можно только к нему.
Полёт на волне – скольжение вниз…
Навстречу земному ядру.
2016
 

СИНяя птИЦА

 
Птиц бумеранги в небе осеннем.
Повод достойный, чтобы напиться.
Что пожинали, то и посеем.
Хлеб накрошу патриоткам-синицам.
Пить в одиночку – гнусная штука.
Синяя птица выпей со мною.
Мы так устроены жмёмся друг к другу…
Жалостью жалим словно иглою.
 
 
Серость и сырость в небе осеннем.
Разве не повод молча напиться?
Кыш! – говорю, голубям-ротозеям.
Я угощаю только синицу!
Помнишь, синица, наш подоконник?
Я угощал тебя салом и  хлебом…
Ты не боялась и ела с ладони.
Что ж, помянём с тобой детство бумажного неба.
 
 
В небе бумажном плыл в никуда самолёт.
Всё это было давно и наверное, неправда.
Где-то пропал тот неизвестный пилот.
Так получилось… Он не вернулся обратно
2009 г.
 

Скала

 
Толпа сказала, что это глупо.
Никто не сможет наверх забраться.
Без снаряжения и без страховки.
Скала отвесна и нет уступов
 
 
Но первым быть всегда стремится,
любая тварь и даже клетка,
и пять безумцев вцепились в стенку,
чтоб победить или разбиться.
 
 
Толпа кричала: «Да ну, пустое.
Там высоко. Они не смогут.
Они сорвутся, они погибнут.
Так рисковать того не стоит».
 
 
И смельчаки поочередно,
сначала трое, срывались в пропасть
Сломали кости, хребты и рёбра.
И, под конец, погиб четвёртый.
 
 
А пятый лез всё выше, выше.
Толпа орала: «Дурак убьёшься».
А он забравшись, твердил упрямо:
«Зачем кричите? Я вас не слышу»…
2010
 

Скорпионий яд

 
Семечки в пригоршни, души телам…
Раздавал Боже волю рабам.
Раздавал  волю, наказывал – живи!
В радости и горе… В чьей-то любви…
 
 
Письмами в конверты, в синь небеса.
Океан света лили в глаза.
Скорпионом в кожу, лбом о косяк —
Оживлять можно! Убивать нельзя!
 
 
Звон монет в рассудок – скорпионий яд,
хочешь покуда то, что нельзя.
Прорастает семя в магнитных полях…
Впитывает темя скорпионий яд.
 
 
Яд полезен в дозах малых.
Мир чудесен в разных позах.
Глубже в кожу входит жало
И уже никак без дозы.
Яд полезен в малых дозах.
Мир чудесен в разных позах.
Глубже в тело входит жало.
Но ужаленному мало.
2015
 

Служебный роман

 
В бежевых брюках, в серой рубахе,
в чёрных сандалях на чёрный носок,
шёл, не шатаясь, сантехник Потапов
женщине Клаве чинить водосток.
Галстук в полоску перпендикудярен
линии меридиана земли.
Водопроводчик шестого разряда
голубем сизым стремится к любви.
 
 
В доме кирпичном сорок балконов
и только женщина Клава одна.
Водопроводчик словно икону
держит букет и бутылку вина.
 
 
Женщины любят умелых и крепких.
Чтоб куда надо вколачивал гвоздь.
Чтобы от зависти дохли соседки,
нужен надёжный и преданный гость.
 
 
Жить без любви невозможно на свете.
И без любви ни туда, ни сюда.
Вянут без ласки тычинка и пестик.
И без любви не течёт вода.
2013
 

Сон-полёт

 
Тихой незаметной вереницей,
много-много лет, из века в век.
Падая прочитанной страницей,
тает, испаряясь, снег.
 
 
Вечность бесконечных перемен.
За цветеньем трав – могильный тлен…
 
 
Вечность, бесконечность… В чём резон?
В землю мы уходим семенами.
Смерть живого это только сон.
Сон-полёт, придуманный богами.
 
 
Много-много, много тысяч лет.
Но без поражений и побед.
 
 
Во вселенском звёздном колесе —
Сон-полёт назло химере смерти.
Я вернусь! Однажды, по весне,
где-нибудь уже в ином столетьи.
 
 
Чтобы жить опять не понимая
тайны векового бытия.
В том полёте навсегда теряя
память своего былого «Я».
2008
 

Тело России

 
Карта России – червонный туз.
Кстати и козырь черви.
Рухнул советский, но не союз.
Рано ликуют черти.
 
 
Беды России – дурак и вор.
Впрочем, а где иначе?
Мудрость России хранит Собор.
А уж любовь, тем паче.
 
 
Счастье России – дегтярный мёд.
Водка напиток славы.
Это враньё, что Россия пьёт.
Русские… Боже правый…
 
 
Сердце России – Урал, Сибирь,
Дальний восток… и Космос.
Тянет Россию и ввысь и вширь.
Символ России – колос.
 
 
Память России – священный склеп.
Не сосчитать потери.
Тело России – пасхальный хлеб.
Тем, кто в Россию верит.
2017
 

Транзитный пассажир

 
Если небо выплеснет зарю,
если солнце распакует утро,
значит, я проснусь и повторю
весь сценарий предыдущих суток.
Значит, я опять вернусь назад.
Так же, как и все, во что-то веря.
Значит, я опять войду в плацкарт,
в нетерпеньи подгоняя время.
 
 
Если небо выплеснет закат.
Если звёзды упакуют вечер.
Значит, я опять вернусь назад.
Будут расставания и встречи.
Значит, будут радовать листвой
тополя пленительного мая.
Только, я не знаю для чего.
Я как все. Я ничего не знаю.
 
 
Я как все. Один из миллиардов.
Я транзитный пассажир Земли.
Верю в то, что это просто надо.
Быть простым попутчиком зари.
Я транзитный пассажир Земли.
Просто верю в то, что это надо.
Быть простым попутчиком зари.
Быть простым свидетелем заката.
2010
 

У бездонной бездны есть дно

 
Зверя не научишь быть добрым.
Труса не заставишь быть смелым.
Не совьешь веревок из кобры.
Серое не выкрасишь мелом.
Небо не умеет быть чёрным,
даже если выжечь все звёзды.
На беду полюбишь и чёрта.
Лишь бы только в лёгких был воздух.
 
 
Переждав сандальное детство,
люди забывают о главном.
И никак не могут согреться
в инфернальном вареве лавы.
Грешник не научится верить,
если он давно уже мертвый…
Волны шепчут, тыкаясь в берег:
Небо не упрячешь в обёртку.
 
 
Солнце запряжет колесницу
и покроет оловом небо…
Над усталым миром кружится
то ли ангел, то ли демон…
Небо не устанет быть чёрным.
Чёрный цвет для неба родной.
Не спеши знакомиться с чёртом.
У бездонной бездны есть дно…
2013
 

Усмешка луны

 
Пили вино с небом ночным вперемешку.
Были безумны. Счастливы и влюблены.
Мы притворялись слепыми, видя усмешку,
то ли иронии, то ли печали Луны.
 
 
Словно сладкое вино было небо.
Мы летали по ночам в облаках.
И касаньем мягких рук лето,
не прощаясь, говорило: Пока!
 
 
Годы летели. Мы становились мудрее.
Стали серьёзны и отчего-то грустны.
Лишь неизменна ирония млечной аллеи.
Лишь отчего-то печальней усмешка Луны.
 
 
Но я помню, что вином было небо.
Мы летали в облаках по ночам…
И уходит, не прощаясь, лето.
Тёплым ветром говорит: Не скучай!
 
 
Может когда-нибудь время и вытеснит годы
наших влюблённых ночей той безумной весны.
Но мириады свидетелей-глаз небосвода
нас не забудут и не забудут, что мы
 
 
пили сладкое вино, словно лето
и летали по ночам в облаках.
Улыбалось счастливое небо.
Не прощаясь, говорило: Пока…
2009
 

Холод

 
Ночь холодна и черней воронёной стали.
Город распят на крестах-перекрёстках улиц.
Ветер неистово рвёт поводок дворовой стаи.
Воду вприкуску со снегом лакает из блюдец.
Это ноябрь… Сжимаю озябшие пальцы.
Звёзды горят, только я не могу согреться.
Медленно кружится ночь над землёй
в осеннем вальсе.
Мечется в клетке синица по имени сердце.
 
 
Ночь в ноябре молчалива и неуютна.
Ночь в ноябре это темень в конце тоннеля.
Морок осенний… Стылая мгла в начале утра
кутает мёрзнущий город ветшалой шинелью.
 
 
Холод… Сковал мой город.
В уснувшем небе огни свечей.
В город теперь не скоро
вернётся солнце и шум аллей.
Холод теперь нескоро
отпустит город из снежных лап.
Холод… Предзимья морок.
Оконной шторой густая мгла…
2011
 

Центр мира

 
Я долго мотался по миру  и, в поисках центра,
приветствовал весело каждый попутный кабак.
В сиянии висельных лун,
в дыхании жаркого ветра,
доказывал сворам собак, что  ещё не слабак.
 
 
Дорожная карта размером и цветом купюры,
как покерный джокер играла, но не за меня.
Звезда, загоревшись в ночи,
сотлела, как жалкий окурок.
Непрочной и зыбкой к утру становилась земля.
 
 
Я долго мотался по свету и в поисках центра
ломал параллели, сгибая их в меридиан.
Я понял, что где бы он не был
везде то же самое небо…
И звёзд дозревающих россыпь
на каждый карман.
 
 
Мне шептала моя страна:
падать в пропасть это не грех.
Если падаешь, падай до дна,
чтоб затем оттолкнуться вверх.
2015
 

Шаг влево. Шаг вправо

 
В кошельке ни гроша. С неба падает снег.
Влево делаю шаг. Я готовлю побег.
Я хочу убежать из проклятой зимы
За душою ни гроша. Дайте кто-нибудь взаймы.
 
 
Шаг влево, шаг вправо…
Тишина за спиной.
Перешел переправу
и никто  не скомандовал «Стой».
Перешел переправу и никто…
Никто…
Никто…
 
 
У меня есть душа, но за ней ни гроша.
И за этот товар не положен кредит.
Я могу дышать и по кромке ножа
я могу не спеша куда хочешь идти.
 
 
Шаг вправо, шаг влево…
Тихо падает снег.
Он холодный и белый.
Он один сохраняет мой след.
Он холодный и белый.
Он один знает обо мне.
2013
 

Штрафная рота

 
Когда был выдан счёт к тройной оплате,
когда с кишками путалась душа,
защитою нам стала Богоматерь,
солдатский нож и ПэПэШа.
 
 
И повели нас через пекло рая.
Там хорошо… Там смерти нет.
Солдатский рай – когда идешь по краю
и дышишь небом впрок на сотню лет.
 
 
Штрафная рота не боится черта.
Так говорят, да видно врут.
Мы тоже люди, тоже все под Богом.
И верим – это где-нибудь зачтут.
 
 
Нас в путь-дорогу проводил товарищ Сталин.
Шли в бой с одной винтовкой на двоих.
Нас тоже, врать не буду, награждали…
Я помню мертвых больше, чем живых…
 
 
Они со мной и я за них сквитаюсь.
Я выживу за них и доживу
до медной славы, выстраданной Маем,
чтоб рассказать о том, как был в раю.
 
 
Штрафная рота страшнее черта.
Так говорят, конечно врут…
Мы просто люди. И, прости нас Боже,
мы верим – это где-нибудь зачтут.
2013