Текст книги "По эту сторону небес. Избранное. Сборник стихов и текстов песен"

Я когда-то был

 
Ходит баба с косой третьи сутки…
На двух сотнях играет давление…
Ну а если достали, суки!?
Если выпить у меня настроение!?
 
 
Я не выстроил храм, но обитель
я сумел уберечь от пожара.
И уж вы меня боги простите,
что молился на вас с перегаром.
 
 
Я кода-то давно был весёлым босотой.
Хохотал взахлёб и расхлёбывaл каши.
Если было нельзя, значит было охота.
Я умел находить подвалы, где прячутся наши.
 
 
Никогда я не был пушистым и белым.
Я любил лепить из пальцев дули.
Для рогатки своей я из проволки делал
и копил про запас медные пули.
 
 
Ни на том, ни на этом свете
не продам ни души, ни тела,
даже если там водятся черти.
Потому что я не был белым!
 
 
Никогда я не был пушистым и белым.
Я любил лепить из пальцев дули.
Для рогатки своей я из проволки делал
и копил про запас медные пули.
Я кода то давно был весёлым босотой.
Хохотал взахлёб и расхлёбывaл каши.
Если было нельзя, значит было охота.
Я умел находить подвалы, где прячутся наши.
2012
 

«Я славянин Российского разлива…»

 
Я славянин Российского разлива.
Замеса сонных, брежневских времён.
Продукт эпохи пьяной, но счастливой.
Эпохи триумфальных похорон.
Я выдавлен из прошлого столетья.
В тысячелетьи третьем – пионер!
Эх, время, время… Злой погонщик с плетью
и лекарь от назойливых химер.
Я с каждым годом слышу всё сильнее
от бывших одноклассников, друзей,
что раньше и вода была мокрее,
и листья на деревьях зеленей.
Что раньше было лучше, веселее
и жизнь была беспечна и легка.
И люди были мягче и добрее.
Светлее небо, выше облака.
Пусть старый друг о новом судит строже.
Я промолчу. Потом скажу: «Налей»!
И выдохну: «Мы были все моложе
и оттого наивней и глупей.
Но годы нас не сделали мудрее,
коль, осуждая новое, как встарь,
мы сравниваем юность с диареей,
в тоске листая старый календарь».
2007
 

Яблочный спас

 
Над горою облако. Под горою яблоко.
Катится от яблони в гору через тёрн.
До звезды ль до пропасти катится  яблоко?
Этого как водится не поймёт и чёрт.
Поживём по быстрому, по душе расхристанной.
По железу битым стеклом.
Вроде не антихристы… Водимся с нечистыми…
А потом наотмашь лбом…
Толоконным Об пол. Зенками в небо.
Дайте нам веры! Где ж ты Христос?
В рай автостопом! Вот было б дело!
Только вот – хера! Покер не стос!
 
 
Над горою яблоко наливное золотом.
Под горою яблоня заросла травой.
Яблоко прогнившее в траве валяется.
Гноем упивается… Да за упокой!
Прожили по быстрому. Скороспелым выстрелом.
По кастетам тощим ребром.
Вроде бы и нЕ жили… только тело нежили…
Да в надежде падали лбом…
Толоконным Об пол. Зенками в небо.
Здравствуй апостол! Душу спасай!
В рай автостопом. Да хоть и холопом!
Иже еси… На небеса…
2011
 

Ягоды с волчьим ядом

 
Чем выше дома в городах,
тем меньше в них места для неба.
Чем ярче неоновый шлейф,
тем отблески ночи бледней.
Затоптана в чёрный асфальт
романтика первого снега
и тихая, грустная песня
осенних дождей.
 
 
Кварталы несбывшихся снов
глазами зашторенных окон
затравленно смотрят в закат,
с тревогой глядят на рассвет.
Змеиные кольца дорог
сплетаются в каменный кокон.
Мы знаем, хотя и не верим,
что нас уже нет.
 
 
Ягоды с волчьим ядом
молча глотай… Глотай.
Много ли надо ада,
чтобы поверить в рай?
2015
 

Delirium Tremens

 
На дыбе… Над огнём и дымом…
Я не скажу ничего, пусть меня запытают.
Паршиво… Без водки и пива…
Я ничего не скажу, потому что не знаю.
 
 
А надо мною глумятся белые твари.
Иглы вгоняют под кожу и травят водою.
Я не скажу им, что я ничего не знаю.
Пусть меня белые твари считают героем.
 
 
Гаррота… Проняло до рвоты…
Я зА три минуты  выплюнул сердце и печень.
Такая у бесов работа.
Но мне их без водки и пива порадовать нечем.
 
 
Твари меня к потолку прикрутили винтами.
Травят водою и иглы вгоняют под кожу.
Им ни за что никогда не открыть моей тайны.
Я хохочу и плюю в их рогатые рожи.
 
 
Под плёткой… Так хочется  водки…
Врагу не сдаётся варяг, потому что он гордый.
Зубами танцую чечётку.
И подбираю на вырванных жилах аккорды.
 
 
А надо мной белокрылые ангелы вьются.
Пытка закончилась. Я молчаливый и кроткий.
Ангелы шепчут о чём-то и тихо смеются.
Но я всё равно ничего не скажу им без водки.
2011
 

Jedem das Seine

 
Стрелами солнце закроем.
Посадим цветы костров.
Сладкая кровь аорт станет им пищей.
Дети великого зверя, Каина племя, Вперёд!
Место достойное пыли займёт Авеля отпрыск
 
 
Выживший плети достоин.
Воскресшим не жить в Эдеме
Каждый получит своё.
Jedem das Seine.
Эдем  das Seine.
Дети великого бога, Каина племя, вперёд!
Место достойное грязи займёт Авеля отпрыск.
 
 
Jedem das Seine Jedem das Seine.
Слабый, оставь надежду!
Jedem das Seine Jedem das Seine
Слабый, умри, слабый, умри!
Jedem das Seine Jedem das Seine
Больше не будет как прежде
Jedem das Seine Jedem das Seine
Или рабом живи…
2011
 

Lebensraum

 
В лепрозории сегодня праздник.
Из трубы крематория дым.
Чёрный пепел – стеклянной вазе.
Lebensraum – пока живым.
В лепрозории сегодня праздник.
Белый флаг, а на флаге плюс.
Жирный крест на убитой заразе…
Есть ключи от палаты люкс.
 
 
В этих крестах на могилах я вижу плюсы.
Мы побеждаем болезни. Да здравствует жизнь!
Шансы растут. Нас скоро расселят в люксы.
Мы побеждаем старость. Давай, держись!
 
 
По земле разгулялся праздник.
От души отгуляем тризны.
А пока мы живём в запасе.
Ожидаем красивой жизни.
Салютуют дымами трубы,
для живых очищая воздух.
Дым и Пепел, с вас не убудет.
Ваши люксы теперь на звёздах…
 
 
Мы побеждаем болезни. Да здравствует жизнь!
В этих крестах на могилах я вижу плюсы.
Мы побеждаем старость. Давай, держись!
Шансы растут. Нас скоро расселят в люксы.
2012
 

Loser bluse

 
Я в карты проиграл последний сон.
Лежу-курю и слушаю часы.
Исполнен блюз холодных макарон…
Фальшиво доминируют басы.
В окне ехидно лыбится Луна
над тем, как я на мизере словил.
И слабо утешает мысль одна.
Что, наконец-то, повезёт в любви.
Удачи пожелав, ушла жена.
Едва-едва, висок не проломив.
Своё фиаско возмещу сполна.
Теперь уж, точно, повезёт в любви.
Я парень-хват. Мужчина, хоть куда.
И ничего, что проигрался в дым.
И всё же, чёрт возьми, какой мудак…
Что не зашёл валетом козырным.
2009
 

More моменто

 
Умирают совсем не от старости.
 Умирают, увы, от другого.
Умирают от горькой усталости.
И от яда недоброго слова.
«Устают» молодые и старые.
Словно гости, в застольи сомлевшие.
Под гранитными аватарами…
Перепившие… Недоевшие.
Умирают от одиночества.
От несказанных добрых слов.
От того, что нам просто хочется
скинуть тяжесть своих оков.
 
 
Мне, однажды, один философ,
по секрету, открыл науку.
И ответил на сто вопросов:
Все мы спим и снимся друг другу.
Каждый видит во сне другого
и у каждого свой будильник.
И поэтому нету Бога.
Всё мираж… А Земля – могильник.
Только, что-то мне эти пророчества
навевают тоску и жуть.
И, ей-Богу, когда-нибудь хочется
не проснуться, а всё же, уснуть.
Засыпая в объятьях ласковых,
под мелодию доброго слова.
Словно в детстве, под мамину сказку…
И проснуться, когда-нибудь, снова.
2009
 

Mon cher ami

 
Горький пепельный  свет падает с неба.
Я  курю устало после расстрела.
Ты бросала в лицо свой несбывшийся сон…
Я старался не слушать как ноет висок.
 
 
Падает пепел, падает пепел. Рушится мир…
Наш с тобою мир…
Пыльный рассвет опустился в графин.
mon cher ami…
 
 
Ты конечно   права. Я  не стану поэтом
Я сопьюсь  и умру перед самым рассветом.
Мою душу проглотит зыбучий песок…
мне бы только не слышать как воет висок.
 
 
Ты во многом права, но по правде ни в чём.
Я смертельно устал от расстрелов твоих.
Я терпеть не могу, когда мне горячо
мне не нравится небо одно на двоих.
 
 
Ты разрушаешь мой мозг ты рушишь мой мир.
Наш с тобою мир…
ты расстреляла рассвет и небо в крови
mon cher ami.
2011