Текст книги "Чернокнижник"

– Вроде. Не пойму, чего мне хотелось бы… дай что ли шампанского? Голова не на месте.

– Да пожалуйста! – Ник принес Надин бокал с шампанским.

Надин медленно выпила его, смакуя каждый глоток.

– Хорошее шампанское… где достал?

– Ну какая разница – где? Не забивай себе этим голову. Я старался для тебя. Как тебе братья?

Надин задумчиво склонила голову к плечу, помолчала мгновение, потом произнесла:

– Они милые… действительно, очень похожи… только один, Петр кажется, какой-то странный… взгляд у него тяжелый… так осматривал меня, будто щупал…

– Тебе показалось. Он в милиции работает, может поэтому привык всех разглядывать…

– В милиции? Тогда понятно… но в общем и он ничего… когда возвращаемся домой?

– Зачем нам домой? Это и есть наш дом. И потом впереди еще праздники. Здесь у каждого есть отдельная комната, тебе никто не будет мешать. За забором лес, чем тут плохо?

– Хорошо, но…

– Не надо «но», Надин. Мы просто останемся здесь, и все.

– Хорошо, – Надин поплотнее укуталась в одеяло, – мы останемся здесь… очень полезно дышать свежим воздухом.

– Да, это очень полезно. – Ник подошел к Надин сзади, обнял ее и погладил по волосам. – Все будет хорошо, Надин! Теперь, когда ты с нами, все изменится.

Надин почувствовала, что ее опять клонит в сон. Она зевнула, прикрыв рот ладонью. Ник взял из рук Надин опустевший бокал от шампанского.

– Иди отдохни, тебе нужно много спать… сон избавит тебя от хандры… сон принесет тебе покой… – Ник поцеловал Надин в голову.

– Ты прав, я пойду. Ужасно хочется спать…

Надин ушла, волоча за собой по полу съехавшее с плеч одеяло. Ник провожал ее взглядом, пока она не скрылась за дверью. «Малышка Надин не в себе, – подумал он, – нужно будет присмотреть за ней. Она может нечаянно что-то вспомнить, а это крайне нежелательно. Все-таки Нюша классная штучка! – мысль у Ника ни с того, ни с сего перескочила на одну из девушек, которая приехала по звонку Петьки. Ник сладострастно поцокал языком. – Надо будет встретиться с ней наедине, прирожденная жертва! Глаза как у Божьей Матери! Очень приятно иметь такую».

Нику стало жарко, он оделся и вышел на улицу – подышать морозным воздухом.

Таня сидела на работе, в кресле администратора и задумчиво покусывала ручку. Новогодние праздники прошли, наступили суровые будни. Девочки в праздники были буквально нарасхват, они прилично заработали. И она, разумеется, тоже. Таня замещала внезапно заболевшую администраторшу, поэтому работала сейчас сутки через трое. Конечно, работать за простого администратора было не царским делом, но обстоятельства сложились так, что отказаться было невозможно. Но Таня по столь ничтожному поводу нисколько не переживала. Ей даже нравились ночные дежурства. Ночью в гостинице особенная атмосфера – клиентов почти нет, можно сидеть и думать о своем.

Таня думала о мужчинах. Вернее, об одном мужчине. Молодой прибалт проявлял к ней повышенный интерес. В последнее время Таня совсем перестала встречаться с Ником. Она ловила себя на мысли, что он бросил ее, и эта мысль больно колола сердце. Таня откровенно скучала. Ее муж, Илья, никогда не был особенно силен по мужской части, а с годами и вовсе сник. Таня давно махнула на него рукой. Да и о каком нормальном сексе с мужем, простите, может идти речь? Муж – это для хозяйства, а любовник для души. С Ильей Таня встретит старость, он надежен, как гранитная скала. Купят участок за городом, выстроят дом и будут коротать там вечера за чашечкой чая с вареньем. Неплохо, только нужно эту старость для начала обеспечить. Именно этим Таня и занята, а попутно ловит удовольствия. А когда, как не сейчас? Жизнь бежит быстро… Чтобы муж не скучал, Таня купила ему подержанный автомобиль. Это было попадание в десятку. Илья буквально влюбился в металлического коня. Холил его и лелеял. Постоянно пропадал на рынках запчастей, что-то там покупал, ремонтировал. Таня была довольна. Чем бы дитя не тешилось…

Таня закрыла глаза… этот прибалт… эстонец, или латыш… он запал Тане в голову. Она вспоминала его белозубую улыбку, его крепкие руки, загорелое, немного глуповатое лицо, и сердце у нее сладко замирало. Приятный парень… нет, разумеется, она любит Ника, предана ему, но она же не железная, в конце концов. Если он не хочет, или ему некогда, почему она должна страдать, спрашивается? Что такого, если она развлечется немного? Так, прихоти тела… Ник все равно ничего не узнает. По большому счету, ему нет до нее никакого дела… печально, но факт. Таня включила чайник, чтобы заварить кофе. Было уже поздно, гостиница погрузилась в анабиоз. Таня повернулась спиной к стойке, чтобы налить воды в чашку.

– Танэчка! – услышала она голос с легким акцентом. – Как я рад вас видеть!

Таня обернулась.

– А, Ивар! Я тоже очень рада! – Таня приклеила дежурную улыбку. – Как вам отдыхается?

– Отлично! У вас хорошая гостиница. И очень внимательный персонал. – Ивар заговорщически склонился к самому Таниному лицу и подмигнул ей. Таня стушевалась, хотя и была готова к заигрываниям.

– Да, мы стараемся сделать пребывание в гостинице максимально удобным для постояльцев. Все для вас, как говорится.

Ивар сделал грустное лицо.

– Только одно печально, Танечка… так скучно вечерами…

– Скучно? – Таня изобразила удивление. – Ресторан работает… но если уж совсем скучно, можно побродить по городу… к примеру.

– Побродить по ночному городу? Это очень заманчиво. Но, увы, не с кем… а одному не хочется.

– Зачем одному? Мне кажется, при желании компанию можно найти всегда.

– Может и можно, но вот нужно ли?

– Тогда я вас совсем не понимаю – мне кажется, вы сами не знаете, что хотите.

– Ну зачем так строго, Танечка? Я знаю, что я хочу… бродить это хорошо, но я очень устаю за день, и мне порой просто хочется посидеть в номере, выпить и поговорить по душам. Это все. Но у вас это непросто сделать.

– Ну, если вы очень-очень попросите, я пойду вам навстречу… и закрою глаза на ваших гостей.

– Да нет, Танечка, я пошутил. – Ивар на мгновение задумался, потом добавил: – А вот вы бы могли составить мне компанию? Выпить чашечку кофе. В номере. С вами интересно разговаривать.

– Я на работе. Если покину пост, меня уволят.

– Нет, нет! – Ивар испуганно замахал руками. – Упаси Боже! Я не хочу быть источником ваших неприятностей! А после работы? Надеюсь, вы не работаете непрерывно сорок часов в неделю?

Таня рассмеялась.

– Разумеется нет. Это вряд ли под силу простому человеку – работать сорок часов в неделю непрерывно. Я бы сошла с ума. Завтра утром я освобождаюсь и с удовольствием выпью с вами кофе. Если вы не будете валяться в постели до обеда. Меня сменят в восемь.

– Это очень хорошо! Я встаю рано. Именно в восемь я пью кофе. В полвосьмого я позвоню вам из номера, и вы подниметесь ко мне. Идет?

– Хорошо. – Таня опустила глаза. – Вы меня уговорили.

– Это просто чудесно, Танечка! Я буду здесь еще неделю…

– Идите, Ивар! Вы и так стоите здесь слишком долго… зачем мне лишние разговоры?

– Ухожу, ухожу! – Ивар прижал палец к губам. – Вы должны быть вне всяких сплетен, Танечка!

Таня усмехнулась. Наивный мальчик. Интересно, у кого хватит наглости распускать про нее сплетни? У швейцара, который кормится из ее рук? У девочек-администраторов, которые постоянно получают от нее подарки за молчание? Все тут так или иначе что-то имеют. Так что им не до сплетен – они деньги зарабатывают. Таня вздохнула, села в кресло и взяла в руки модный детектив. Мысли об утреннем свидании с Иваром приятно будоражили кровь.

Ивар отказался на редкость пунктуальным. Ровно в полвосьмого раздался звонок, Таня взяла трубку и услышала в трубке приглушенный голос Ивара.

– Танечка! Доброе утро! Вы не передумали пить кофе?

– Нет, не передумала. Я поднимусь к вам как только освобожусь.

– Я буду ждать! – Ивар положил трубку.

Вскоре пришла Ира, сменщица Тани, и Таня ушла к себе в кабинет, чтобы привести себя в порядок. Она придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале, и осталась довольна. Для своих лет она очень даже ничего… да и не для своих тоже, надо честно признаться. Вон, молодым фору дает. Не клюнул ведь на ее девок, а на нее позарился… интересно, конечно, почему? Разборчивый попался… эдипов комплекс? Тянет на теток, годящихся ему в матери? Конечно, до матери Тане далеко, но все же разница в возрасте ощутима. Таня подкрасила губы розовой помадой. Ну, хватит себя корить! Она к нему не набивалась, сам позвал. А может, она вообще напридумывала тут всякой ерунды, и он просто выпьет с ней кофе и отпустит ее домой? Таня тряхнула волосами. Вряд ли… уж больно активно он ее зазывал… мог бы и в кафе тогда пригласить. Зачем в номер? Таня посмотрела на часы, причесалась, бросила в сумочку презерватив и пошла к Ивару.

Таня тихонько постучала, и дверь тотчас распахнулась. Ивар стоял в халате на пороге. Таня быстро прошмыгнула мимо него, и Ивар закрыл дверь.

– Заходите, Танечка! Еле дотерпел до утра…

– Еле дотерпели? Так хотели кофе?

Ивар рассмеялся и погрозил Тане пальцем.

– О-ля-ля, Танечка! Да вам палец в рот не клади! У вас острый язычок! Нет, не кофе. Я хотел вас, Танечка… я давно хочу вас…

Таня сделала вид, что не слышала его слов. Она поискала место для сумки, и не найдя его, поставила прямо на пол.

– Ну, долго вы будете держать меня на пороге? Вы обещали мне кофе.

– Ах, да! Простите… я, кажется, перешел границу? – Ивар выглядел настолько удрученно, что Тане стало его жалко. Она улыбнулась.

– Нет, вы не перешли границу, не переживайте. Просто я хочу для начала выпить кофе и хоть что-нибудь съесть. Я с работы, не забывайте!

– Ради Бога, Танечка! Я мигом! – Ивар бросился к холодильнику, достал хлеб, масло, икру, ветчину и быстро соорудил легкий завтрак на журнальном столике. Таня присела на диван, юбка приподнялась, обнажив круглые колени. Таня поймала восхищенный взгляд Ивара. Ивар достал чашки, вскипятил воду в электрическом чайнике и насыпал в чашки растворимый кофе. Таня с аппетитом принялась поглощать бутерброды. Пока она ела, Ивар извлек откуда-то бутылку коньяка и водрузил ее на стол.

– Не возражаете, Танечка? По капельке?

– Нет. Немного расширить сосуды не помешает.

– Ха-ха! Именно расширить сосуды! – Ивар налил коньяк прямо в кофе. Они с Таней шутливо чокнулись и выпили.

Коньяк приятно согрел Таню изнутри. Напряжение отпустило ее, и она откинулась на спинку дивана. Ивар не ел, он покрутил в руках чашку, потом решительно поставил ее, посмотрел на Таню проникновенным взглядом и сказал:

– Буду с вами откровенен, Танечка… я хочу заняться с вами любовью… я готов заплатить вам… я все понимаю…

– Ивар… я не шлюха… если вы этого не заметили…

– Простите, если я обидел вас. Честное слово, я не хотел… я хотел как лучше… я понимаю, материальные трудности… у меня есть доллары.

Таня вздохнула и поправила юбку. Она опустила глаза, так как Ивар ждал ответа, и она испытывала неловкость. «Мог бы просто завалить, как кобылу… – подумала она, – завалить и трахнуть. Ох уж мне эти интеллигенты! Ну на хрена у бабы спрашивать, хочет она или нет? Раз уже она пришла пить кофе, это о чем-то говорит?». Вслух же Таня сказала:

– Ну я же пришла к вам, Ивар… неужели это ничего не значит? Вместо того чтобы идти домой, как полагается благовоспитанной жене, я пришла к вам.

– Я все понял, Танечка! – Ивар буквально просиял. – Еще по капельке?

– Можно и не по капельке. У вас есть рюмки?

– Есть пара стаканов.

– Сойдет! – Таня махнула рукой. – Тащи!

Ивар принес стаканы и разлил коньяк. Когда бутылка закончилась, они оба были уже навеселе. Таня хохотала над шутками Ивара, а он старался вовсю произвести впечатление. Таня вытерла слезы.

– Ну, Ивар, насмешили! Я и не знала, что вы такой юморист! Считала вас образцом серьезности.

– В наше время без юмора никуда, Танечка. – Ивар подвинулся поближе и положил руку Тане на колено. Она не сбросила его руку, и Ивар счел это сигналом к наступлению.

Он притянул Таню к себе и начал истово целовать. От него пахло коньяком и жевательной резинкой. После первой серии поцелуев, немного отстранившись и тяжело дыша, Таня сказала:

– Я в ванну. Жди меня в кровати.

Таня соскользнула с дивана, прошла в ванну и включила душ. Постояла под горячими струями, потом вышла совершенно голая, и прыгнула к Ивару в постель.

Ивар оказался умелым любовником. Он очень старался доставить Тане максимум удовольствия, и Таня это оценила. Он был нежен, и Таня таяла под его ласками, как снежная баба весной. Ей даже пришло в голову, что она многого себя лишила, бесплодно грезя о Нике.

Таня ушла от Ивара через три часа после того, как пришла. На прощание Ивар поцеловал ее в губы, уже накрашенные губной помадой.

– Я надеюсь, мы не прощаемся, Танечка. Мне было с тобой очень хорошо.

– Мне тоже, – ответила Таня серьезно.

– До свидания, Танечка. Ты разрешишь позвонить тебе завтра?

– Завтра я не работаю.

– Можно тогда я позвоню домой? Твой муж работает?

– Да, днем он на работе. Пиши номер. – Таня продиктовала Ивару номер домашнего телефона, и он аккуратно записал его в записную книжку.

Всю неделю Таня провела с Иваром. Он приглашал ее в рестораны и кафе, тратя немалые суммы. По его разумению, естественно. В глубине души Таня улыбалась такому «размаху», но была искренне тронута. Она умела ценить щедрость.

Из-за этого нежданного романа Ник отошел на второй план. Таня совершенно забыла о его существовании, наслаждаясь радостями бытия. Ровно через неделю Ивар уехал, оставив Таню в тоске. У нее началась хандра. Дома Таня беспричинно орала на всех и вся, придираясь к каждой мелочи. Домашний террор так достал Настю, что она съехала в общежитие, к подруге. Таня махнула рукой – пусть катится! Поживет одна, на стипендию, образумится. А с другой стороны может, они действительно все надоели друг другу и им нужно немного отдохнуть? Настя уже взрослая девка, ничего с ней не случится. Конечно, из общаги ее попрут, как только хозяйка койко-места вернется, а пока пусть познает прозу жизни, приблизится к трудовому народу.

Илья пытался утихомирить Таню, но она не поддавалась никаким уговорам. Илья оставил ее в покое, и ушел в гараж.

После недельного буйства Таня наконец успокоилась и привела себя в норму. У этого спокойствия была еще одна причина – ей позвонил Ивар. Они мило поворковали, Ивар сказал, что скучает, и Таня растаяла. Ивар обещал приехать через месяц. Таня расцвела и подобрела.

Настя вернулась из общаги, и Таня попыталась наладить отношения. Она ластилась к дочери, купила ей джинсы на барахолке. Настя перестала дуться, но настороженное отношение к матери сохранила.

Но так или иначе хрупкий мир в семье Тани восстановился.

Надин лежала на кровати в комнате загородного дома, завернувшись в теплый плед. Несмотря на все уверения Ника, что все было хорошо и замечательно, Надин кожей чувствовала, что что-то произошло. Это чувство не давало ей покоя. Они все вместе совершили здесь нечто, что навсегда изменило ее жизнь. Странное и пугающее чувство – твоя жизнь изменилась, а ты даже не знаешь почему. Надин лежала, отвернувшись к стене – она не хотела никого видеть. Сон не принес ей покой, как обещал Ник, а только растревожил.

Ник вернулся с прогулки и зашел к Надин.

– Как спала? – Ник сел к Надин на кровать.

– Плохо. – Надин решила не врать. – Что-то случилось, я чувствую… ты не все мне рассказал…

– Надин, ты наверное, просто взвинчена. Я уже сто раз сказал тебе, что все нормально.

– А я чувствую, что не все!!! – заорала Надин. – Не ври мне!!!

Ник чуть не подпрыгнул на кровати – столь разительная перемена в Надин испугала даже его. В первый момент он не нашелся что сказать, поэтому просто продолжал молча смотреть на Надин.

– Сейчас же скажи мне!!! – прорычала Надин не своим голосом и начала биться в конвульсиях. Ник не мешал ей. Когда припадок достиг апогея, и у Надин пошла пена изо рта, Ник крикнул Петьку, и они сделали ей укол. Надин обмякла, захрипела и закатила глаза. Еще через пару минут ее дыхание стало ровным, и она вытянулась на кровати.

– Что с ней? – прошептал Петька. – Спятила?

– Не знаю, – так же шепотом ответил Ник. – Она что-то помнит, как мне показалось. Надеюсь, это пройдет. Она поживет здесь. Мы все теперь будем жить здесь. Нам нужно быть вместе. Вечером обсудим наши дела.

– Без нее?  – Петька кивнул в сторону Надин.

– Без. Зачем она нам? Пусть приходит в себя. Пошли, думаю она проспит не один час, я вколол ей приличную дозу. Надо будет принять меры, чтобы она не сбежала сдуру.

Они вышли, оставив Надин в одиночестве досматривать кошмары.

Скандалов в семье Таня больше не провоцировала, но как-то ближе к весне у нее состоялся интересный разговор с мужем. Насти не было дома, Таня с Ильей в кои веки мирно ужинали на кухне. Таня начала немного уставать от своей новой любовной связи, Ивар ей слегка прискучил своим чисто прибалтийским занудством, а может ей просто захотелось отдохнуть от всего этого, но так или иначе Таня начала больше времени проводить дома. Илья читал газету за столом, это была его дурная привычка, с которой Таня безуспешно боролась, и вдруг сказал:

– Ты знаешь, мне кажется наша дочь спуталась с какой-то дурной компанией, – Илья посмотрел на Таню поверх очков.

Таня чуть не поперхнулась.

– С чего ты взял? – Таня вообще-то не отличалась строгостью, позволяя Насте жить как ей заблагорассудится. Она считала, что запретами можно только навредить. По принципу сладости запретного плода. Пока молодая, рассуждала Таня, пусть нагуляется. Студенческая жизнь, вечеринки, когда как не сейчас? Потом выйдет замуж, пеленки, распашонки, готовка, уборка – все радости бытия полезут как из рога изобилия. Да и натуру человеческую не переделаешь, не возьмет сейчас, так догонит потом… как она, Таня. Рано выскочила замуж, не успела нагуляться, и вот теперь наверстывает. Так пусть у Насти будет наоборот – глядишь, будет верной женой и хорошей матерью. Молодость конечна, упустишь, не вернешь. Насладится свободой, натешится, а потом можно и семейное гнездышко вить. Хотя бы будет что вспомнить на старости лет.

Илья же вздохнул и ответил:

– Да с того, что вчера ты была на дежурстве, а я собирался на работу. Настька спала у себя в комнате. Она под утро пришла, я спал, слышал, что возится, но вставать не стал, не привыкать. Надеваю ботинки, смотрю, сумочка ее валяется. Упала с тумбочки. Я хотел поднять, руку протянул, взял ее, а из нее… – тут Илья понизил голос до шепота, – деньги выпали…

– Господи, ну и что?! Я даю ей деньги, она стипендию получает. Надо же девчонке на что-то жить!

– Да погоди ты! Дослушай сначала! Что за привычка перебивать!

– Ну слушаю, – Таня сделала каменное лицо.

– Это не просто деньги, – продолжил Илья, – это иностранные деньги, доллары… ты знаешь, что за это бывает? Нас посадить могут, если узнают. Она нас всех под монастырь подведет!

– Да успокойся ты! Дай сообразить! – Таня нахмурилась. – Ты у нее спросил – откуда?

– Спросил, разумеется. Растолкал ее и спросил.

– И что она ответила?

– Несла какую-то чушь, по-моему. Сказала, что выиграла эти деньги у одного иностранного студента на вечеринке. Якобы они заключили пари, она его выиграла, и он за неимением других денег дал ей эти. Она сунула их в сумочку, хотела отдать ему потом, но забыла. Сказала, что проблем нет, отдаст завтра.

– Вот видишь, – Таня успокоилась, – все нормально. Шутка. Пари. Ничего страшного. Что странного в том, что у иностранца есть доллары? Не бери в голову, ешь спокойно.

– Ну, раз ты так считаешь… – протянул Илья. – Ты действительно думаешь, что ничего страшного?

– Ну конечно, я так думаю. У них же учатся иностранцы. А что тебя смущает? Подумаешь, вывалились из сумочки парочка долларов.

– В том то и дело, что не парочка…

– А сколько?

– Сто. Сто долларов. Я сам обалдел, когда увидел.

– Ну сто долларов это сто долларов. Хотя, может у него других купюр и не было. А смысл спорить на один доллар? Все равно не бери в голову, я с ней поговорю, как придет. Без свидетелей.

– Сделай милость, не хочется поиметь неприятности ни за грош. Скажи, пусть не таскает сюда валюту. Я на зону на старости лет не хочу.

– Ну что ты такое говоришь! Не каркай! Я тоже не хочу на зону. Сказала же – поговорю!

– Я на тебя надеюсь, мама. Ну, я в гараж?

– Давай. Я посуду вымою. Ты надолго?

– Нет, полчаса-час максимум. Кое-что нужно сделать.

– Да иди уже, автолюбитель!

Илья ушел, Таня вымыла посуду и включила телевизор. Разговор с Настей она решила отложить на завтра, тем более, что Настя предупредила, что не придет.

На следующий день Таня постаралась быть дома к приходу Насти. Настя залетела домой, бросила сумку и крикнула с порога:

– Ма! Пожрать есть? Проголодалась ужас!

– Есть. Иди, руки мой. С грязными лапами за стол не пущу.

Настя вымыла руки и села за стол. Таня возилась возле плиты. Она налила Насте суп и села напротив. Настя принялась за еду. Таня молча наблюдала за дочерью, и, когда Настя наконец закончила с супом, спросила:

– Что это там за история с долларами?

– Это отец тебе рассказал?  – Настя чуть не поперхнулась.

– Отец. А что? Он вроде обет молчания тебе не давал.

– Не давал. Я так и знала, что расскажет. Небось описал в самых ужасных красках. Типа что пора сухари сушить.

– Ну типа да. Хотя он не так и далек от истины, как тебе кажется.

– Ну, мам! Ты еще будешь! Я же все ему рассказала… как на духу… зачем строить проблему?

– Да-да, я слышала – про пари и иностранного студента.

– Именно так все и было. Но ты можешь не беспокоиться, я все вернула. Да и вообще не пойму, что за кипеж?

– Кипеж, говоришь? В наше время доллары, с твоего позволения, водятся только у валютных шлюх.

– Да хватит уже! – Настя бросила ложку на стол. – Пожрать я могу спокойно!

– А ты не нервничай. Что бы ты подумала на месте отца? Знаешь, эти все твои шмотки-тряпки, а теперь еще и доллары… наводит на мысль.

– Ну ладно, что ты сразу выводы делать… при чем тут шмотки? Я у подруг беру поносить, говорила же… ну, и уж если быть совсем откровенной, между нами девочками, у нас некоторые студентки этим самым и занимаются.

– Чем этим самым?

– Да тем, чем ты и сказала – спят с иностранцами. В основном провинциалки, конечно, но бывают и местные. На стипендию не проживешь… одеться, обуться хочется, а на что? Но я их не осуждаю… молодость не вечна.

– Вон как ты заговорила… скажите, пожалуйста!

– Да ну тебя, мам! Я же просто рассказываю… кстати, я считаюсь вполне обеспеченной и благополучной. То есть живу, как у Христа за пазухой – под родительским крылом, на всем готовом. Этакая беззаботная студенточка у которой в голове ветер…

– Настя! Я не хочу читать тебе морали, я просто очень надеюсь на твое благоразумие. Все, о чем ты говоришь, очень опасные игры. Особенно с долларами. Ты же не глупая, понимаешь.

– Я понимаю. Но так получилось, извини. Не повторяй сто раз!

– А ты не заводись, а послушай мать. Я тебе зла не желаю.

– Ну что может случиться ужасного? Даже если бы это было и со мной? Одну нашу девочку забрали в ментовку, в облаву попала. Подержали ночь и отпустили. Правда, в институт бумага пришла, и ее отчислили. Но она за взятку устроилась в другой институт. Вот и вся проблема.

– Да-а, дочь… так рассуждать, так и тюрьма и сума не проблема… ты это все говоришь, потому что ничего не испытала… – Таня горько усмехнулась. – Себя распродать ума много не надо…

– Да никто не собирается себя распродавать, что взялась зудеть! А если я вдруг замуж выйду?

– Замуж?! Не рановато ли?

Настя рассмеялась.

– Рано не поздно. Вдруг счастье упущу…

– У тебя что, парень появился? – Таня налила себе кофе и плеснула туда молока. – Вот это новость! Колись!

– Да я уже раскололась.

– Как зовут?

– Мишка. С пятого курса. Он в этом году диплом защищает. Хочет уехать во Владик. И я с ним.

– Ну сегодня прямо вечер откровений! Мишка, Мишка, где твоя улыбка… – пропела Таня. – А ты-то куда? Тебе еще учиться и учиться.

– Ну, институты и там есть, так что не проблема. Переведусь.

– Так ты что, серьезно?! Про замужество? Я думала, ты шутишь.

– С чего мне шутить? Серьезно. Не знаю насчет замужества, об этом разговоров не было, но насчет переезда серьезно. Я люблю его, мама. Люблю, и никуда не отпущу, ни на одну минуту. Мне все равно, что ты скажешь, что вы с отцом скажете, я все равно уеду с ним. Хоть в Зимбабве.

– И что же, такая любовь? – Таня нервно поправила волосы и в упор посмотрела на дочь. – Как вы там будете жить?

– Да обыкновенно будем. Он работать будет, я учиться. Нас содержать не нужно, не бойся.

– Я и не боюсь… ты действительно его так сильно любишь?

– Люблю. Может, мне повезло больше, чем тебе. Ты же отца не любишь…

– Зря ты так. Я замуж по любви выходила… вот проживешь с человеком годы, хлебнешь с ним лиха, потом ясно будет, любовь это или нет. А пока это так, гормоны…

– Ну скажешь тоже! Гормоны! Где слово такое нашла… противное…

– Побольше тебя знаю, жизнь прожила как-никак.

– Ага, прожила… цветешь вон, как майская роза… мужики шеи посворачивали…

– Глупости не неси! Это уж точно не твоего ума дело!

– Не злись! Я же любя… ты у меня красотка! Налей кофе, что ли…

– Сейчас сварю еще… ты меня сегодня прямо удивила, признаться… в голове не укладывается, если честно… может, винца выпьем? Пока отца нет?

– Давай.

Таня сходила в комнату и достала бутылку дорогого вина, подаренную кем-то из постояльцев. Налила себе и Насте по бокалу, и они выпили.

– Классное вино, мам! Где взяла?

– Клиенты подарили.

– Хлебное у тебя место…

– Не жалуюсь.

Они быстро допили бутылку, и Настя ушла спать, сославшись на усталость. Таня осталась переваривать услышанное. Как жизнь пролетела! Вот и дочь замуж собралась, того и гляди бабкой ее сделает… а она все скачет, скачет, как кобылица… знала бы Настя о ее похождениях… Таня чуть не расплакалась от досады. Она показалась себе ужасно несчастной, неудачницей, никому не нужной и так далее и тому подобное. Посидев немного в одиночестве, Таня вытерла непрошенную слезу, чтобы Илья не видел, а то начнет приставать что да как, а ей толком и ответить нечего, и начала мыть посуду.

Утром, столкнувшись с Настей в коридоре, Таня буркнула:

– Ну ты хоть с женихом познакомь, а то как-то нехорошо получается – ты вот-вот нас покинешь, а мы не знаем даже с кем.

Настя отмахнулась.

– Познакомлю. Может, завтра и зайдем. После занятий. Только предупреждаю – столы накрывать не нужно, Миша этого терпеть не может. Короче, никакой помпы, все по скромному.

– Как скажешь. Мне легче. – Таня пожала плечами.

– Ну, до вечера. Не обещаю, но возможно. Это я о Мише. Он с характером.

Таня молча закрыла за Настей дверь.

Вечером они с Ильей все же накрыли небольшой стол. Илья настоял. Ему казалось неприличным встречать гостя пустыми тарелками. Таня достала по этому случаю бутылочку вина из старых запасов. Она немного нервничала, не зная, как себя вести в таких случаях.

Когда раздался звонок в дверь, Таня непроизвольно вздрогнула. Илья заметил это, взял Таню за руку и пожал.

– Не дрейфь, мама! Все будет хорошо. Ну Настька взрослая уже, пора…

Таня слабо улыбнулась.

– Ладно меня утешать…

Настя вошла в квартиру первой, и преувеличенно громко сказала:

– А вот и мы! Родители! Знакомитесь – это Михаил, мой друг. Миша, это мои родители.

Из-за Настиной спины выступил высокий парень с копной кудрявых волос. Он явно смущался. Илья первым протянул Мише руку тот пожал ее, и обстановка немного разрядилась. Все вместе прошли на кухню и сели за стол. Миша оказался приятным собеседником, он увлеченно рассказывал о своей будущей профессии, Настя смотрела на него влюбленными глазами, заботливо подливая ему чай. Миша почти не пил, Таня обратила на это внимание, и записала в плюс будущему зятю.

– Надежда советской науки! – произнесла Настя гордо, и добавила: – И не советской, надеюсь, тоже.

Миша начал смущенно отнекиваться, но чувствовалось, что слова Насти ему приятны.

– Да ладно тебе, Насть! Ничего еще не известно.

– Не скромничай! Я знаю, что говорю! – Настя сердито топнула ногой под столом. – Лучше тебя все равно нет никого! – Настя чмокнула Мишу в щеку. Он потер это место и рассеянно улыбнулся.

Таня наблюдала за ними со смешанным чувством грусти и радости – неужели Настя нашла свое счастье? Очевидно парень понравился Илье, он задавал ему вопросы, внимательно выслушивал ответы, кивал с умным видом. Таня порадовалась, что они нашли общий язык, и старалась не встревать в разговор без особой необходимости – пусть мужчины поговорят.

Семейная вечеринка закончилась поздно вечером. Расстались довольные друг другом. Настя осталась дома, предварительно вдоволь наворковавшись с женихом на лестничной площадке. Когда она заходила обратно, столкнулась с Таней, вышедшей из ванны.

– Ну как он тебе? – спросила Настя почему-то шепотом.

– Нормально. Хороший парень. Выводы, конечно, рано делать, но в целом он произвел на меня благоприятное впечатление.

– А на отца? Он спит, кстати?

– Да, уснул как младенец. Выпил лишнего, но ничего, иногда можно. На отца говоришь? По-моему, он ему тоже понравился.

– Ой, ну слава Богу! А то я переживала…

– Не надо было переживать, – Таня обняла дочь и поцеловала в щеку. – Классный пацан! Иди спать, и я лягу, сама переволновалась грешным делом.

– Ну а ты-то что, мам?

– Тоже, что и ты. Все, хватит, устала. Мне завтра рано на работу.

Они с Настей разошли по комнатам, и квартира погрузилась в сон.

А осенью Настя пропала. Таня не знала, что и думать. Она постоянно звонила Мише, но он тоже ничего вразумительного сказать не смог. Таня написала заявление в милицию, и Настю нашли… вернее не Настю, а ее труп… на опушке леса, далеко от города, всю в синяках, с поломанной шеей. Нашел случайный человек – охотник с собакой, который бродил в окрестностях в поисках одному ему ведомой дичи.

Таня окаменела. У нее в голове совершенно не укладывалось, как такое могло случиться с ее дочерью? За что? Какой урод это сделал? Таня позвонила Нику, так совершенно не доверяла милиции, и попросила его найти убийцу. Она знала, что у Ника большие связи. Таня рыдала в трубку, умоляя Ника помочь. Ник выслушал Таню и пообещал сделать все, что от него зависит.

После разговора с Таней Ник вызвал Петьку и задал ему вопрос:

– Ты слышал про девчонку, Танькину дочь? Кажется, ее зовут Настя? – Ник ухмыльнулся. – Вернее, звали…

Петька вздохнул.

– Да слышал… тупо получилось…

– Что значит тупо?! И что значит получилось? Ты что, имеешь к этому какое-то отношение?

– Ну да, имею… некоторым образом… эта Настька, она из наших девочек… сучка еще та… да ты ее помнишь, Нюшей называлась. Ты сам с ней спал несколько раз…

– Теперь вспомнил. Но это давно было, я уже и забыл. Она быстро мне прискучила… мусор, человеческий мусор… башка только баблом забита была… да, она мне быстро надоела… ну и что там с ней случилось? Почему столь печальный финал?