Текст книги "Лесная сказка"

Глава 2. Палач… или жертва?

Капли дождя на лобовом стекле, дорога размывается перед глазами, но я продолжаю давить на газ, судорожно стиснув пальцы на руле. Бешеная скорость, побег в никуда – лишь бы подальше из этого ада, в котором я так долго жила.

Быстрее, еще быстрее… Лишь бы успеть, пока не стало слишком поздно, пока еще не перейдена черта, за которой не будет возврата.

Взгляд направо, на бледное лицо мужчины на сиденье рядом – и руки снова до боли сжимаются на руле, а сердце бьется все сильнее. Закрытые глаза, еле слышное дыхание, кровь на плече– у меня даже нет времени, чтобы перевязать раны, ведь за нами уже мчится погоня.

Отец не привык расставаться со своими игрушками. Быстро же он пришел в себя – снова в строю, и с каждой секундой все ближе.

Взгляд назад – ну почему эта колымага не может ехать быстрее?!

А время все ускоряется, словно в плохом боевике, где главный герой раздумывает, какой провод перерезать, чтобы обезвредить бомбу – когда остается всего несколько секунд…

Я успею, должна успеть, обязана…

Потому что никогда не прощу себе, если опоздаю.

Ведь тогда все потеряет смысл.

– Потерпи еще немного, мы обязательно спасемся, ничего не кончено, пока мы живы. Ну же, дыши, прошу тебя! Ты не имеешь права сдаваться, слышишь?!

Краткий миг падения в бездну, когда мне кажется, что я больше не слышу его дыхания, но его пульс еще бьется, и надежда – последнее, что у меня осталось – снова заставляет упрямо стиснуть зубы и давить на газ, выжимая последнее из почти добитой этой гонкой машины.

Полет над бездной, сквозь мрак, не разбирая ничего в предрассветном тумане.

Борьба сразу на двух фронтах – не только с теми, кто уже дышит в спину – но и с собственными страхами и сомнениями.

И неизвестно, какая из них тяжелее…

Отступи, – тихо нашептывает тьма, – надежды нет, ничего нельзя изменить, нужно смириться… Ну зачем ты себя ломаешь? Останови машину, вернись к отцу – и забудь все это как страшный сон. Его все равно не вернуть… Да и зачем? Ведь он просто использовал тебя, чтобы отомстить своему врагу. А отец всегда о тебе заботился – по-своему, но все же.

Перестань… Хватит…

Но борьба только началась – как будто мало внешних врагов…

Да что ты там себе вообразила?! Неужели позволишь эмоциям и чувствам затмить свой разум? Жизнь не сказка, пора это запомнить, неужели мало тебе подтверждений из детства? Такая любовь бывает только в мечтах…

Стоит чуть ослабить контроль, и тьма услужливо подкидывает все новые и новые воспоминания…

– Ее чувства ко мне – моя тебе месть.

Спокойное лицо, никаких эмоций.

Влюбить в себя, заставить поверить – чтобы жестоко отомстить своему врагу. Натянуть ниточки – и заставить марионетку плясать так, как это нужно Кукловоду. Ничего при этом не испытывая… И уже этого не скрывая.

Больно, очень больно… Я и не знала, что может быть больно так. Словно вонзили нож в самое сердце, очень глубоко, оставляя истекать кровью.

Отступи… Вернись к своей жизни… Останови машину, брось его здесь и забудь, он это заслужил…

Дыхание прерывается, дорога почему-то начинает расплываться перед глазами…

Взгляд направо…

Измученное лицо, еде слышное дыхание, закрытые глаза.

Палач… или жертва?

Воспоминания прошлого – улыбка на лице, столько всего в глазах, взгляд в самую душу, долгие разговоры… Значит, это все было ложью?

Но в памяти клеймом его лицо в свете приближающихся фар, спокойный решительный взгляд – он не привык сдаваться… Даже стоя на краю пропасти.

Зная, как сильно рискует – но все равно не отступая ни на шаг. Продолжая верить в победу…

Даже на пределе сил.

Звуки выстрелов, удар, и машину резко заносит вбок. Несколько сумасшедших секунд – и она останавливается уже окончательно.

Вот и все, приехали.

Спешить больше некуда.

Все кончено? Ничего не изменить и все было напрасно?

Нет!

Глухая ярость, поднимающаяся откуда-то из глубины, темное пламя, бешенство пополам с отчаянием.

Тихий шепот, в отчаянной попытке пробиться к нему – где бы он ни был.

– Я не верю, что все потеряно. Я отказываюсь в это верить!

Ты сам научил меня бороться – оставляя последние силы на тренировках, падая от усталости, сбивая кулаки в кровь в боях с более опытными соперниками, теряя и вновь обретая надежду.

Падая и вновь вставая, снова бросаясь вперед, уже не на пределе сил, а далеко за ним.

– Ничего не потеряно, пока мы живы… Пока я тебе нужна, пока ты хочешь быть со мной. Поэтому – не смей сдаваться, слышишь?! Заклинаю, дыши, все обязательно будет хорошо, я знаю… Потому что если ты прекратишь бороться, если сдашься сейчас… Мне не выстоять в одиночку.

Глубокий вздох в тщетной попытке успокоиться, но слезы все-таки прорываются сквозь щиты.

– Мне так страшно здесь одной, без тебя…

Звук шагов отца позади машины, минута – и он будет здесь.

Не хочу, чтобы все так закончилось…

И не позволю.

Пока я жива – всем врагам назло.

Слезы катятся по лицу, голос срывается на крик, бешено бьется сердце – сказать сейчас, пока еще есть возможность…

– Я люблю тебя, слышишь?! Я очень сильно тебя люблю…

Не сдавайся, умоляю, ничего еще не потеряно… Пожалуйста, борись.

…Дверца машины распахивается, и меня выволакивают наружу жесткие руки отца. Я безразлично смотрю на наставленное на меня оружие – двое его охранников держат меня на прицеле. А мой пистолет лежит в машине…

Наплевать. Думаете, это меня испугает? Глупцы. Вы понятия не имеете, что такое настоящий страх – страх за близкого человека, и по сравнению с этим все ваши игрушки просто смешны.

Лицо отца закрывает обзор, и я перевожу на него спокойный взгляд, который словно ставит его в тупик.

– Ты… не боишься? – его глаза внимательно изучают мое лицо, тщетно ища в нем привычные эмоции.

Я усмехаюсь – горько, зло, отчаянно, позволив бездне выглянуть из моих глаз – и он отшатывается назад, впервые я вижу в его глазах что-то похожее на страх, словно прирученный зверь вдруг взбесился и бросился на хозяина, сумев наконец порвать крепкую цепь.

– Зачем он тебе? Он же твоя слабость…

Шагаю вперед – и он отступает еще на шаг.

– Ошибаешься. Он – моя сила.

Бешенство не лечится – такой зверь уже не будет служить.

Отец наклоняет голову….

Звуки выстрелов… И лицо отца меняется – на нем уже отчетливо проступает удивление и страх.

И опустошенность – ведь теперь он действительно проиграл.

Сердце замирает… а затем вновь начинает биться, сильно и уверенно.

В отличие от сердец тех двух, кто еще секунду назад держали меня на прицеле.

Он выходит из машины – медленно, с трудом, лишь на силе воли заставляя себя двигаться, но рука твердо держит пистолет, а в глазах стальная решимость, за которую я всегда его любила.

Открытый взгляд в мои глаза, ничего не скрывая.

Бог дарует любовь только избранным – но свое право на нее еще нужно отстоять.

И чем она сильнее – тем больше испытаний встречается на пути.

Мы свое прошли с честью.

И выиграли – потому что не отступили.

Глава 3. Оборотная сторона силы

– Леда, соберись!

Голос Шефа, как всегда, отрывает от раздумий. Остальные члены команды смотрят на меня и молчат.

Наверное, на моем обычно непроницаемом лице написано сейчас слишком много… Слишком много личного, того, что им лучше не видеть.

Видимо, я их шокировала.

Ну и пусть. Мне уже все равно.

На огромном экране в центре стола начинают мелькать кадры записей с камер видеонаблюдения – в унисон с моими собственными воспоминаниями.

…Операция пошла не по плану уже с самого начала. Заболел наш оператор, а его помощник не смог быстро разобраться со снаряжением, в итоге мы отправились гораздо позже, чем планировалось, и в большой спешке – что всегда во вред.

У меня же с самого утра дико болела голова… Выходя из кабинета, я покачнулась, перед глазами вдруг все поплыло… Стены кабинета замерцали – и неожиданно сменились очертаниями скал.

…Звуки выстрелов, взрывы, ощущение нереальности происходящего…

– Их слишком много, нам не выстоять! – страх все-таки прорывается в голосе, несмотря на остатки самоконтроля.

И спокойный голос, своим хладнокровием никак не вписывающийся в окружающий ад:

– Выстоим. Верь мне…

– Ты в порядке? – голос Ястреба вновь возвращает меня в реальность, – Что-то случилось?

Я оглядываюсь назад, на наших руководителей, продолжающих обсуждать детали предстоящих действий. Затем киваю на дверь – и мужчина, все поняв, выходит вместе со мной из кабинета.

Мы заходим за угол – и останавливаемся, вне обзора камер.

– Рассказывай. Что ты видела?

У меня вырывается смешок – как всегда, он отлично все понял. Как хорошо, когда не нужно тратить много слов на объяснения… Видимо, не зря Шеф сделал нас напарниками – такое понимание уже не раз позволяло найти выход даже из самых сложных ситуаций.

Нереальная, почти мистическая связь. Связь с человеком, чьего настоящего имени не знала даже я – только прозвище, боевой позывной.

– Нужно перенести операцию. Что-то пойдет не так…

– Что ты видела? – снова повторяет мужчина, но по глазам я вижу, что он и так все уже понял, просто хочет услышать это от меня.

Я качаю головой, не желая озвучивать вслух тот ужас, который испытала.

Он еще некоторое время смотрит мне в глаза, затем вздыхает.

– Хорошо. Жди здесь, я попробую их убедить.

Ястреб поворачивается и уходит, но я уже знаю, что ничего не выйдет.

Ведь Шеф не верит в меня так, как он.

…Звуки выстрелов, взрывы… Мы обнаружили врага слишком поздно и оказались не готовы к такому соотношению сил. Не помогли даже бойцы нашего прикрытия – и вместе с ними нас было слишком мало.

Все произошло так неожиданно – для нас. И было так хорошо спланировано нашими врагами.

Кто-то нас предал…

На этой заброшенной базе никак не должен был появиться целый отряд – ведь разведка доносила, что здание давно покинуто и безопасно.

Они возникли почти бесшумно, сразу со всех сторон. Очень четко сработано.

Отлично подготовились, сволочи.

И сейчас единственной нашей защитой были стены полуразрушенного здания и жалкие остатки патронов.

– Леха, передавай координаты, пусть вытаскивают нас! – Ястреб оборачивается к связисту, и тот снова возобновляет попытки выйти на контакт с центром. Наконец это ему удается, но от услышанного в ответ парень вдруг бледнеет, затем молча выключает рацию и поднимает на нас глаза.

– Они не придут, слишком большой риск. Рассчитывать можно только на себя.

Ястреб молчит, но я почти физически ощущаю ту холодную ярость, что смерчем бушует глубоко внутри.

С легким звоном осыпаются остатки оконного стекла, плечо вдруг обжигает огнем, и меня отбрасывает назад, к стене.

Правое плечо, вот гадство… Знала же, что нужно учиться стрелять одинаково хорошо обеими руками…

Он реагирует мгновенно – несколько выверенных выстрелов из окна по невидимой мне с моей позиции мишени – и цель уничтожена. Затем мужчина оборачивается, и смотрит на кровь, стекающую из раны.

И столько гнева и ярости в этом взгляде, что я понимаю – все. Это предел.

Рация внезапно оживает – и незнакомый мне голос заставляет Ястреба вздрогнуть.

– Я знаю, ты меня слышишь. Не ожидал? Думал, я мертв?

Лицо мужчины словно холодеет, и я понимаю, что этот голос он помнит, и очень хорошо.

Ведь врагов, как и друзей, не забывают.

– Все кончено. Сдавайся.

– Нет.

Спокойный ответ, словно мы сейчас не в окружении, а мирно пьем кофе за обеденным столом и обсуждаем планы на день.

Рация шипит помехами и издевательским смехом:

– Да перестань, ты же не дурак. У вас нет шансов, ты сам это понимаешь.

Ястреб снова переводит взгляд на меня, и я с отчаянием смотрю в его глаза, понимая, что видение начинает сбываться.

А потом предчувствие холодом сжимает сердце, и я протестующе мотаю головой:

– Нет! Не смей этого делать!

Он устало улыбается, вновь берет рацию и отходит к двери. И предлагает врагу свою свободу в обмен на наши жизни.

Сделка, простой обмен – чтобы избежать новых жертв и потерь с обеих сторон.

Парни молча смотрят на него, не зная, что сказать. Понимая, что это наилучший выход, и зная, что он не допустит никакого вмешательства. Уважая его решение и соблюдая субординацию.

Видимо, он думал, что я поступлю так же.

Да конечно!

У меня словно появляются новые силы, и я бросаюсь вперед, успевая за миг до того, как он берется за ручку, собираясь открыть дверь.

– Ястреб, не делай этого, пожалуйста…

Не обращая внимания на устремленные на нас взгляды, он подходит ко мне и обнимает – очень бережно, чтобы не задеть раненое плечо. На мгновение замирает, а затем кивает кому-то поверх моей головы.

Меня словно стальными тисками обхватывают поперек груди руки одного из бойцов и оттаскивают назад, к остальным.

А дверь медленно открывается…

И он выходит, бросив на меня последний взгляд – который раскаленным добела кинжалом ударяет в сердце, заставляя меня с силой забиться в чужих руках. Из горла вырывается рычание, глаза словно застилает пелена, я понимаю, что меня уже с трудом удерживают двое…

Раздается звук отъезжающей машины – и меня вдруг оставляют силы…

Как и надежда.

***

…Кабинет, и невозмутимое лицо Шефа – конечно, с чего бы это ему волноваться?! Ведь это не он рискует свой жизнью под пулями…

– Вы же просто бросили нас там!

Знаю, я сейчас нарушаю все правила – но мне плевать.

– Дайте мне людей, их еще можно отыскать, мы сможем его отбить…

– Нет. Слишком рискованно. Ты подставишь под угрозу всех. Смирись, и живи дальше.

Смириться?! Жить дальше?!

Этот человек, по всей видимости, никогда в своей жизни не любил.

– Леда, ты все поняла?

Ну же, девочка, давай. Сожми волю в кулак, ты это можешь. Ты же большую часть жизни только так и жила. Заглуши эмоции, спрячь чувства (ты ведь это хорошо умеешь, порой даже слишком хорошо), сейчас они только во вред. Да, знаю, ты очень устала, тебя уже от этого тошнит, но ты же видишь -пока ситуацию не изменить. Нужно искать другой способ.

– Поняла.

Опустить глаза, изобразив послушание…

Вот только смириться вы меня не заставите никогда. Это единственное, чего я не умею – и не собираюсь учиться.

Я найду его – чего бы мне это ни стоило.

Ведь Шеф еще не все знает о гранях моей силы.

***

…Старый дом на окраине города. Ветви берез любопытно заглядывают в окна, окружая со всех сторон надежной защитой от ненужных глаз. Под легким ветерком шелестит листва, развеваются тонкие занавеси у распахнутых настежь окон…

Наше убежище, место, о котором никто не знает.

Место, где я могу забыть об окружающем мире и погрузиться в себя.

Призывая свою Силу.

В наш отдел не брали обычных людей. Все мы чем-то отличались от остальных – кто-то блестящим умом и волей, кто-то – способностями к моментальному преображению…

Но наша пара была особенной, и поэтому нам поручали самые сложные задания.

Мой напарник определенно никогда не был обычным человеком. Острый ум, аналитические способности, огромная сила воли, умение находить выход даже из на первый взгляд безвыходных ситуаций, быстро реагировать и принимать правильные решения, эрудированность, непредсказуемость и способность к импровизации… Прирожденный лидер – тот, за кем шли друзья и боялись враги. Потому что он умел быть беспощадным и жестоким к тем, кто вставал на его пути.

А я с детства отличалась от всех. И всегда знала, какой силой обладаю.

Силой, помогающей видеть и чувствовать то, что не замечают другие.

Силой, способной менять реальность – иногда словом, иногда просто одной мыслью.

Силой, помогающей удерживать близких на самом краю – даже у последней черты, и удерживаться самой.

И этой силой я сейчас собиралась воспользоваться.

Волосы развеваются от ветра, огонек свечи почти гаснет – но тут же упрямо выпрямляется, словно бросая вызов. Я смотрю на него и улыбаюсь – негаснущее пламя, отличный символ и хорошее знамение.

Затем закрываю глаза и сосредотачиваюсь.

…Где ты сейчас?

Круговорот мыслей замирает, дыхание становится ровным и размеренным. Я должна сохранять спокойствие – только так, когда не мешают эмоции, можно прибегнуть к силе. Почувствовать связь между нами – и пойти по ней, не выпуская из рук путеводную нить – словно держась за перила уходящего в завихрения тумана моста…

Ярость и злость – на все и всех, бешенство, желание сломать крепкие прутья клетки и вырваться на волю… Отчаяние, утрата надежды и ощущение бессилия – и в то же время вера в собственные силы, уверенность в себе, в том, что все получится, выход есть, нужно только его найти. Понимание, что сдаваться нельзя, слишком велика цена. Усталость от бесконечной борьбы, от того, что действительность порой напоминает затянувшийся ночной кошмар, и так хочется наконец проснуться, разорвав замкнутый круг. Уничтожить всех врагов, одного за другим… и обрести наконец покой.

Глубина воспринимаемых мной эмоций заставляет меня пошатнуться на призрачном мосту, еще крепче мысленно ухватившись за перила. Внутри словно что-то закипает, и грозит вырваться наружу.

Я сжимаю кулаки, сдерживаясь из последних сил.

Не все знают, что у моей силы есть и оборотная сторона.

В моем роду были люди, обладающие очень светлой силой. Этим светом они помогали многим, вытаскивали людей даже из самой непроглядной мглы. Они ни на кого не держали зла и прощали любую обиду.

Но были и другие. Они тоже обладали светом, освещая путь тем, кто потерялся во мраке – но в то же время никогда ничего не прощали. Их свет мог в любой момент обернуться тьмой – если нападали на их родных, или на них самих.

И я унаследовала обе этих силы.

И сейчас проснулась та, что в мирное время пушистым клубком тихо спит в уютном логове, спрятав когти и клыки. Проснулась, открыла блеснувшие желтым огнем глаза и широко зевнула. Потянулась, разминая затекшее во время долгого сна тело – а затем в длинном прыжке выскочила из логова, почуяв запах врагов. Вздыбленная шерсть и холодный взгляд вокруг – где вы, сволочи, дайте только найти… Тихо крадучись, в абсолютной тишине, сохраняя спокойствие… Не показывая клыков, не издавая рычания – это уже совсем другой уровень опасности. Не детеныш, глупо бросающийся в атаку на забавляющихся бесполезными попытками врагов, а взрослый зверь. Зверь, повзрослевший вместе со мной.

И ставший теперь гораздо опаснее.

И я больше не хочу его сдерживать.

Потому что не стоит причинять боль мне и тем, кто мне дорог. Никогда.

Она вырывается наружу и прыжками проносится по связующему нас мосту. Часть меня, моей силы, которая так долго спала… И наконец проснулась – настолько сильны были чувства, настолько я устала держать все это в себе…

Сосредоточиться… Снова взяться за перила и идти дальше – туда, где далеко впереди я слышу отголоски боя…

…Он все-таки смог освободиться. Не знаю уж, каким образом – но в то, что он сможет найти выход, я никогда не сомневалась. Однако ситуация все еще была далека от хеппи-энда – человек с автоматом, прячущийся за ненадежным прикрытием, в окружении вооруженных людей. Нужно добежать до стоявшей неподалеку машины – но как, под таким обстрелом?!

…Как же мне тебе помочь, что сделать?! Как дать тебе новые силы для борьбы – если мне самой так непросто, мягко говоря, если я сама сейчас не знаю, где эти силы взять, когда привычные средства уже не работают, нужно что-то новое, более сильное и действенное… Если я сама раздираема на части между неугасимой верой и накрывающим меня отчаянием. Я ведь так хочу быть сейчас с тобой, плечом к плечу – в реальности, а не мысленно. Я ведь так хочу изгнать навсегда эту тоску и боль, подарив взамен тепло и счастье…

Я незримой тенью прохожу сквозь врагов и останавливаюсь рядом с ним. Опускаюсь рядом и кладу голову на его плечо. Тихий шепот – но если Бог нам поможет, он услышит.

– Я знаю, у тебя получится, не может не получиться. Ты сможешь вырваться, я в это верю. Не теряй надежду – ведь тогда я тоже оказываюсь на краю. Снова и снова. А там очень холодно и страшно…

Он вздрагивает, не понимая, как такое возможно.

Что же это – мистика, волшебство, позволяющее услышать и почувствовать друг друга через время и расстояние? Не знаю, да и какая разница, если это работает.

Главное, что он действительно меня услышал.

И я вижу, как что-то в нем изменилось.

Нет больше смирения и покорности судьбе, только сила и уверенность в том, что победа уже близка.

Они идут в атаку одновременно – он и мой зверь, мое темное пламя, выпущенное на свободу.

И бой продолжается – только теперь это настоящий бой, а не издевательство над загнанной жертвой.

Потому что жертва и охотники поменялись местами.

И тех, кого не достают пули, убивают острые клыки и когти – что еще опаснее от того, что их нельзя увидеть. Зверь тенью мелькает среди врагов, и они один за другим падают на землю, зажимая разорванное горло…

Так вам и надо, твари. Вы не заслуживаете пощады.

…Холодный ветер сквозь распахнутое окно, стук ставен – и я, очнувшись, без сил падаю на пол. Так и не зная, чем же все закончилось.

Нет ничего хуже неизвестности. Нет ничего хуже часов, проведенных в раздумьях, что же там сейчас происходит, не нужна ли помощь… Нет ничего хуже ощущения, что никак больше не можешь повлиять на ситуацию. Ведь пока я сделала все, что могла, использовала всю свою силу, все ее грани – и надеюсь, что это поможет, хотя бы немного. Но победа не приходит сама к тем, кто просто этого хочет, ничего не делая, ее еще нужно завоевать – борьбой, порой безрассудной, порой кажущейся бесполезной, но непрекращающейся ни на минуту – до конца.

Но я ведь знаю, он очень сильный – а значит, победит. Иначе и быть не может.

Насытившийся зверь возвращается в логово, сонно зевает, кладет голову на лапы и тихо засыпает.

До следующей битвы…

***

…Огромный зал, наполненный светом и музыкой. Сверкающие люстры, искры бриллиантов и изумрудов на разряженных дамах, вереница пышных платьев и смокингов. Официанты, суетливо лавирующие в толпе, надменные голоса высшего света, занятого обсуждением последних сплетен.

Для них это – настоящая жизнь, ведь другой они и не знают, вернее, не желают знать.

А для меня – всего лишь очередное задание, настолько срочное, что я узнала о нем всего пару часов назад. Пришлось в спешке покинуть убежище и мчаться в центр.

Блеск украшений, играющие в свете люстр и светильников хрустальные искры бокалов – красивая оправа насквозь прогнившего «высшего» света. Упивающегося собственным лицемерием и ненавидящего всех, кто осмеливается жить по-другому.

Нужно выполнить задание, и поскорее убраться из этого цирка, пока меня не стошнило.

Итак, мой выход.

Я бросаю последний взгляд в зеркало – длинное платье, уложенные волосы, никакого пафоса и вульгарности. По крайней мере, наряд для задания я могу выбрать сама.

Снова накатывает тоска и страх – и я вновь стискиваю зубы и улыбаюсь – через силу, ненатурально, но в моей улыбке все равно больше искренности, чем в улыбках людей в зале. Потом, все потом, нельзя расслабляться, сейчас это опасно.

Расправляю плечи, поднимаю голову, и вхожу в зал, не забывая внимательно смотреть по сторонам и с улыбкой кивать встреченным «друзьям». Что самое интересное, они кивают мне в ответ, принимая за знакомую – и тем самым создается полное впечатление того, что я часть этого мира, а не случайная гостья.

Это задание мы должны были выполнять вместе…

И я была совсем не уверена, что справлюсь одна, ведь прикрытия мне так и не выделили.

Видимо, попала в немилость после последней вспышки. Вспыльчивость нигде не приветствуется, и особенно на нашей работе.

Мне нужно достать один из пропусков, электронных карточек, лежащих в кармане у каждого сотрудника службы безопасности. Это поможет мне пройти наверх и раздобыть необходимую информацию.

Я беру бокал вина с одного из подносов и, продолжая улыбаться, направляюсь к одному из охранников. Останавливаюсь прямо перед ним, позволяя себя рассмотреть и делая вид, что мне льстит его раздевающий взгляд – хотя, не будь это заданием, осадила бы очень жестко.

– Чем могу помочь? – охраннику явно нравится такое внимание к его персоне.

– Простите, – я кокетливо хлопаю ресницами, продолжая изображать безмозглую дурочку, что вполне вписывается в окружающую обстановку, – где здесь дамская комната?

– По коридору налево, у самой двери…

– То есть в ту сторону? – мне начинает казаться, что я перебарщиваю, но видимо, отсутствие извилин – отличительная черта местного контингента, и охранник воспринимает мою тупость как должное.

– Да, пройдите сейчас прямо и… Вот черт!

Последнее восклицание относится к бокалу вина, который я «нечаянно» опрокидываю на его смокинг. Старый прием, но ведь действует…

– Ох, извините, мне правда очень жаль, давайте я Вам помогу, – хватаю со стола салфетку и начинаю промокать пятно, одновременно незаметно вытаскивая пропуск.

– Да все нормально, не беспокойтесь…

– Что тут у вас?

К нам подходит начальник охраны, и его взгляд мне совсем не нравится…

И я ему, по всей видимости, тоже.

– Простите, а как Ваше имя? – он открывает список и выжидающе смотрит на меня, – не могли бы Вы показать свое приглашение?

Вот гад. Видимо, очень давно работает и знает всех гостей по именам, или просто обладает хорошей интуицией… В любом случае, я на грани провала.

– Понимаете, так получилось, что приглашения остались у моего мужа, а он немного задержался…

– Ясно, – он не отводит от меня изучающего взгляда, – пройдите, пожалуйста, со мной, это не займет много времени.

Ну вот и все, провал.

Но помощь вдруг приходит с совсем неожиданной стороны.

Меня обнимают за плечи знакомые руки, и раздается голос, который я совсем не ожидала здесь услышать…

– Дорогая, прости, что опоздал, встреча затянулась… Какие-то проблемы?

Начальник охраны встречает его взгляд – и спустя несколько долгих секунд извиняюще улыбается:

– Все нормально, прошу прощения за задержку. Удачного Вам отдыха.

А затем уходит, вместе с охранником, которому, видимо, сейчас будет сделан выговор.

Я незаметно перевожу дыхание и оборачиваюсь.

– Не ждала? – его глаза улыбаются, но я замечаю незаметные окружающим детали – скрытая строгим костюмом перевязка на плече и замаскированные порезы на лице, усталость всего тела, работающего на износ, на пределе.

– Ждала. Очень.

Долгий взгляд в мои глаза, говорящий очень о многом – о том, что не следует произносить вслух в переполненном зале… О том, что может быть сказано только наедине.

Динамичные аккорды, льющиеся из динамиков, вдруг затихают и уступают место медленной, чувственной мелодии. В середину зала начинают не спеша выходить пары.

И мир словно замирает.

– Потанцуй со мной.

…Моя ладонь в его руке, близость тела – танец над бездною, под обстрелом чужих глаз, но по-прежнему не отрывая взгляда друг от друга. Танец на тонкой грани между светом и тьмой. Танец, в котором можно быть собой. Наш танец…

Музыка обрывается, и я случайно останавливаю взгляд на часах… чтобы вздрогнуть от неожиданной мысли.

Осталось совсем мало времени, а задание еще не выполнено!

– Не волнуйся, – как всегда, он понимает меня без слов, – мы все успеем.

И я снова улыбаюсь – он рядом, а значит, все и правда будет хорошо.