Текст книги "Искры под пеплом"

Глава 20

Все усилия по переодеванию Лэси оказались тщетны. Любое платье, предложенное Дженни, было готово лопнуть на ней. В таком виде было просто невозможно ехать в миссию Сан-Хуан. Наконец после долгих мучений Лэси решила просто не снимать свой плащ.

Раздались гулкие шаги Сета по дощатому полу, а затем послышался его хриплый шепот:

– Отложите приготовления, дамы. Дженни выглянула из спальни:

– Почему?

– Мы не сможем сейчас выехать, Джен. Пара пьяниц дрыхнет в конюшне, из-за этого мне не удастся запрячь лошадь. Они могут вспомнить, когда проснутся, наш неурочный отъезд.

– О, Матерь Божья! – пробормотала Лэси. – Скоро рассвет – слишком поздно! Что я должна делать, сэр? Сдаться?

– Это было бы глупо, – Сет помолчал, нахмурившись. – У меня есть другая идея.

– Хорошо бы выполнимая, – буркнула Дженни.

– Мы можем спрятать ее в погребе.

– Первым делом они полезут искать Лэси в погребе!

– Да, но видишь ли, у меня их два! Один снаружи, другой – в лавке, и о нем никто не знает. Люк прямо под прилавком. Конечно, вам придется следить за тем, чтобы беглянка вела себя тихо, ведь в лавке все время толкутся покупатели. Мы сможем подавать ей сигнал, например, роняя что-нибудь тяжелое на пол.

– И как долго, по-твоему, нам придется скрывать ее здесь? – поинтересовалась Дженни. – Месяцы?

– Этой проблемой мы займемся в свой черед, Джен. Мы обещали помочь ей, а Сет Траверс никогда не берет назад своего слова.

Лэси чувствовала себя несчастной из-за того, что могла оказаться причиной раздора в этой дружной семье.

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Будь что будет, отправлюсь навстречу судьбе.

– Прямо головой в петлю? – хмыкнул Сет. – А следом, может быть, и мы как сообщники. Не рассчитывайте, что ваш пол спасет вас, милочка. Здесь нет закона, запрещающего вешать женщин. Разве миссис Сурратт не умерла на виселице вместе с остальными, проходившими по так называемому делу об убийстве Линкольна?

Рука Лэси невольно потянулась к горлу, как будто она почувствовала затягивающуюся веревку.

Гарнет побледнела, а Дженни строго заметила Сету:

– Не стоит смотреть на вещи столь мрачно, дядюшка! Нам надо просто немного подождать и посмотреть, как события будут развиваться дальше. Самое главное – не торопиться и не делать глупостей. Мы с Гарнет, как обычно, отправимся в церковь. Твое отсутствие никого не удивит, учитывая, что ты бываешь в церкви не часто.

– Не стану отрицать это, Джен. Я никогда не был прилежным прихожанином. – Услышав, что в городе уже начали кричать петухи. Сет поставил точку в разговоре. – Подготовим укрытие.

Когда они отодвинули тяжелый прилавок в сторону и открыли люк, Лэси заглянула в темную, холодную и сырую яму в земле, размером чуть больше могилы. Внутри виднелась старая паутина, а на покрывавших стенки прогнивших досках выступила плесень. Спускаться вниз надо было по хлипкой веревочной лестнице.

Хотя Лэси не боялась закрытых пространств, так как до тринадцати лет большую часть жизни провела в аптечном фургоне, все же ей еще никогда не приходилось сидеть в укрытии под землей в полной темноте.

– А крыс там нет? – спросила она с дрожью в колосе.

– Будьте спокойны. Я стараюсь следить за тем, чтобы не заводились вредители, – успокоил ее Сет. Дженни и Гарнет принесли еду, воду и одеяла. – Но вот свечку вам зажигать нельзя. Свет станет пробиваться через щели в полу, а пламя будет поглощать кислород. Это нежелательно.

– Да, сэр, если бы вы знали, как я вам благодарна!

– Для благодарности еще будет достаточно времени. Дай Бог нам удачи.

Лэси надеялась, что Лоллипоп не испугается темницы. Сможет ли она его успокоить, прижимая к себе и угощая леденцами и печеньем?

Тем временем Сет проинструктировал остальных женщин:

– А вам, мои хорошие, лучше заняться приготовлением завтрака. Скоро задымят трубы в домах тех, кто рано встает.

– Можно, я помогу? – предложила Лэси, стараясь оттянуть момент спуска в черную дыру.

– Боюсь, что нет, – с сожалением сказал Сет, прекрасно ее понимая. – Лучше вам оставаться тут, детка. Дженни и Гарнет приготовят нам что-нибудь горяченькое, а вы не спускайте глаз с отеля и будьте готовы быстренько юркнуть в норку.

Вскоре они услышали, что на плиту ставится большая сковородка, а затем по дому поплыл запах яичницы с беконом. Сет потянул носом:

– М-м, чудненько! Сейчас подкрепимся. Лэси кивнула, хотя ее от пережитого немного подташнивало. Утреннее недомогание? Нет, скорее страх. Беременности Лэси никогда не опасалась. Брант удивлялся ее очевидному бесплодию, пока не узнал, что отчим изнасиловал ее, когда девочка еще не достигла зрелости. Это объясняло ее почти материнскую привязанность к Лоллипопу: обезьянка была единственным «ребенком», которого она когда-нибудь могла иметь. Сет подтолкнул ее в бок:

– Выше нос, деточка! Это еще не конец света.

– Для меня, может быть, и так, сэр, – вздохнула она. – Если со мной что-нибудь случится, позаботьтесь, пожалуйста, о моем бедном маленьком Лоллипопе. Или постарайтесь отдать его в хорошие руки.

Сет смущенно закашлялся.

– Конечно, конечно. Он такой умный и воспитан лучше, чем некоторые молодые люди. Дженни может сшить для него новый комбинезончик. А он всегда носит этот колпачок?

– В основном на сцене.

Дженни и Гарнет взволнованно переглянулись. Они еще не видели Сета таким. У сурового жителя границы оказалось мягкое сердце!

– Может быть, мистер Стил захочет взять к себе вашего любимца? – спросила Дженни.

– У него слишком много работы на ранчо, – ответила Лэси. – К тому же, Лоллипоп предпочитает общество женщин. Он всегда любил вас, мисс Темпл. И вашу племянницу тоже. Он такой ласковый.

– Да, это так. Что ж, нам, пожалуй, пора одеваться к службе в церкви, – сказала Дженни, в то время как обезьянка пылко поцеловала свою хозяйку в щеку. – Скоро прозвонит первый колокол. «Идем, Гарнет.

Позже, когда колокол прозвенел уже второй раз, собирая верующих, в отеле началось какое-то движение. Коридорный стремглав вылетел из дверей, за ним горничная-мексиканка и целая толпа не продравших глаза постояльцев – ковбоев, на ходу застегивающих пуговицы на рубашках и брюках, военных в мятых мундирах, полуодетых девочек из салуна.

– Иди обратно домой, – приказала Дженни племяннице, – и закрой за собой дверь. Побыстрее!

Сет, увидев в окно эту суматоху, уже помогал беглянке спускаться по веревочной лестнице. Люк сверху завалили мешками с зерном и ящиками с товарами. Затем Сет поспешил в жилую часть дома.

– Мы должны оставаться здесь. В воскресенье, как вы помните, лавка не работает, за исключением самых крайних случаев. Может быть, Гарнет даже лучше лечь в постель и притвориться больной, это не покажется подозрительным и станет подходящим предлогом, чтобы выпроводить непрошеных визитеров.

– Хорошая мысль, – согласилась Гарнет. – Я притворюсь, что у меня жар и не стану отвечать ни на какие вопросы. Но что если это не сработает?

– Все должно получиться, – решительно заявил Сет, а тетя энергично поддакнула:

– Не беспокойся, детка, делай свое дело. Шторы на окнах были подняты, чтобы обеспечить лучшую видимость. Доктор Сорнер пробежал к отелю со своей потертой медицинской сумкой. На площади стала собираться небольшая толпа, состоящая в основном из прихожан, направлявшихся с молитвенниками в церковь.

– Мне, пожалуй, лучше выйти, – сказал Сет, – а не то народ удивится, почему это я тоже не проявляю любопытства.

– Только недолго, – попросила Дженни. – А не то я умру со страха.

Через двадцать минут Сет вернулся с тревожными новостями.

– Фосс еще жив, но почти без сознания из-за большой потери крови. Доктор сейчас у него. Никто не сомневается, чьих рук это дело. Один из людей Фосса поскакал за шерифом.

– Если бы только мы могли сообщить Бранту.

– Такой возможности у нас нет. Никто из парней с ранчо Дюка не ночевал здесь сегодня. Салун набит военными и приезжими, снявшими в отеле номера на двоих и по очереди развлекавшимися с девочками.

– Пожалуйста, без подробностей, – поспешно прервала Дженни. – А те пьянчужки все еще на конюшне?

– Да. Пойду, разбужу их.

Колокол прозвонил еще раз, и прихожане потянулись к церкви. У местного проповедника, подумала Дженни, сегодня есть подходящая тема для проповеди: о цене греха!

Одуревших с перепою пьяниц пришлось расталкивать силой.

– Эй, малые! Солнце высоко, пора трогаться в путь.

Они медленно сели, а затем с трудом поднялись на трясущиеся ноги, отряхивая с себя сено. Сет не смог бы даже сказать, какого цвета их заплывшие, налитые кровью глаза на помятых лицах.

– Д-доброе утро, мистер. Я – Джерри Смит, а м-моего друга зовут Гарри Джонс. Мы т-тут п-п-проездом.

Они кивали головами, как марионетки, глупо улыбались и протягивали обветренные руки.

Хотя имена были явно вымышленные. Сет ответил им вежливо:

– Рад познакомиться с вами, ребята. Я вообще-то не против, когда приезжие ночуют у меня в конюшне, но хорошо было бы сначала спросить разрешения. Я не разрешаю здесь курить после того, как какие-то проезжие ветрогоны чуть не устроили мне пожар. Где ваши кони?

Ответил Джонс:

– Если их не украли, то у коновязи салуна.

– Стало быть, вы не слышали, что случилось прошлой ночью с хозяином «Серебряной шпоры»?

Смит скривился, держась за голову.

– Судя по состоянию моего котелка и брюха, этого ублюдка, вероятно, прикончили, и правильно сделали. За свое разбавленное водой пойло он другого не заслуживает.

– Вы почти угадали, ребятки, – сообщил им Сет. – Фосс действительно поит клиентов помоями, а сегодня ночью ему воткнули ножницы в грудь.

– Небось женщина, – глубокомысленно покачал головой Джонс. – Какая-нибудь из его красавиц, что вечно вертятся в салуне. – Он подмигнул дружку. – А может, та, которую мы с тобой… На ней еще вроде была такая короткая юбочка!

– Вам бы лучше пойти поискать своих лошадей, если их еще действительно не умыкнули. Нужно быть полным идиотом, чтобы оставлять в этом городе лошадей без присмотра!

– Боже Всемогущий, Гарри! И как мы могли оказаться такими дураками! Два чертовых недоумка! Пойдем скорее, разрази меня гром.

– Слишком поздно, – буркнул другой, заметив, что к ним направляется главный из охранников Фосса. – Кажется, будут проблемы! Вы не подтвердите, мистер, что мы всю ночь спали в вашей конюшне?

– Привет, Траверс, – окликнул Сета Роскоу Хэмлин. – Эти бродяги что, твои друзья?

– Нет, они просто провели эту ночь на моей территории, хотя и без моего согласия. Перепили пойла Фосса и не смогли ехать дальше.

– Да, я видел их в «Шпоре» на представлении Самой Соблазнительной Женщины Запада. Да уж, эта красотка достойна своего титула. Думаю, бедолаги, вас бесполезно спрашивать, знаете ли вы что-нибудь о случившемся? – спросил он, внимательно вглядываясь в их лица.

Джонс утвердительно кивнул:

– Аб-б-солютно. В эту ночь мы были мертвее мертвых.

– Нам можно идти? – поинтересовался Смит. – Нужно проверить, увели конокрады наших мустангов или нет.

– Ищите своих ослов и проваливайте из Лонгорн Джанкшин, – проворчал Хэмлин. – Такое отребье, как вы, позорит имя любого города.

– Да, сэр. Спасибо вам обоим. – Они нахлобучили грязные, мятые шляпы и поспешно заковыляли на площадь.

Теперь Хэмлин обратил свое внимание на владельца лавки.

– Извините, но я должен осмотреть твои владения.

– Пойдем.

Подняв вилы, Хэмлин забрался по лестнице на сеновал и несколько раз яростно ткнул в сухое сено, приговаривая:

– Хотел бы я проткнуть эту суку так же, как она Фосса!

– Он тебе неплохо за это платит?

– Платит достаточно, и, если он умрет, мне придется искать другой источник дохода.

– Ты имеешь в виду, что тогда придется работать? – поддел его Сет.

Насупившись, Хэмлин отбросил вилы и спрыгнул с сеновала прямо в хлев, где едва не упал, поскользнувшись на свежем навозе.

– Не возражаешь, если я осмотрю дом и лавку? – спросил он вызывающим тоном.

Сет пожал плечами, надеясь, что Дженни уже все приготовила:

– Я мог бы потребовать официальный ордер, Хэмлин, учитывая, что ты не являешься законно избранным или назначенным служителем закона. Но мне нечего скрывать. Постарайся только не побеспокоить моих женщин. Племяннице нездоровится. Я лучше предупрежу их, – добавил он, громко стуча в заднюю дверь, – а то вдруг они не одеты должным образом для приема гостей. Ты же знаешь, как женщины переживают, если посторонний увидит их неприбранными.

– Да уж, большинство из них сущие мегеры, а эта чертова Лэси Ли – настоящая пантера.

Дженни встретила их, сделав недоуменный вид:

– Ранние гости. Сет?

– Мистер Хэмлин хотел бы осмотреть дом, – сообщил он, слегка подмигнув Дженнифер.

– Но, разумеется, не ту комнату, где лежит Гарнет? Ей сегодня особенно нехорошо.

– Мне приходилось и раньше видеть больных женщин, мадам.

– Не сомневаюсь в этом, сэр. Но я надеюсь, вы не нарушите покой леди? – с нажимом произнесла Дженни. – Пожалуйста, не беспокойте миссис Лейн, если она уснула, – и Дженнифер тихонько открыла дверь.

Когда непрошеный гость вошел, Гарнет прикрыла лицо одеялом, так что над верхним краем остались видны только возмущенные глаза оскорбленной скромности. Ее испуг был настоящим.

Хэмлин снял шляпу:

– Простите, мадам. Я на минутку.

– Уж я надеюсь! – сердито заявила Дженни. Обведя глазами комнату Гарнет и удовлетворив свое любопытство, Хэмлин проследовал в комнату Сета:

– Может быть, здесь мне больше повезет, а? Шлюхи предпочитают мужские апартаменты, хотя, думаю, выбрав тебя, она испытала бы большое разочарование, не так ли?

– Нарываешься на грубость, щенок? В свое время я был таким жеребцам, что тебе, Хэмлин, и не снилось. И женщин у меня было столько, сколько ты в своей жизни не видел! Давай, давай, продолжай вынюхивать.

Убежденный, что Лэси уже предупреждена в своем подземном убежище, Сет повел Хэмлина в лавку.

– Как покупатель ты прекрасно знаешь, где что находится, – громко произнес Сет. – Вот здесь – склад. Чердак невелик, но можешь и по нему полазить.

– Это хорошая мысль, только не надо так орать, я не глухой, – пробурчал Хэмлин, шаря за прилавком и заглядывая в лари и чаны.

– Эй ты, полегче. Не следует так лихо шуровать в скоропортящихся продуктах, – сказал Сет, с трудом сдерживаясь. – Яблоки здесь не так легко достать, а одно гнилое, как ты, наверное, знаешь, может испортить всю корзину!

– Где твой погреб?

– Снаружи, у кухни. Ты что, не видел его никогда?

– Я думал, там укрытие от ураганов.

– Ну так это одно и тоже, – пояснил Сет. – Он не закрыт. Иди проверь, если здесь ты закончил переворачивать мои корзины.

– Да нет, этот погреб слишком на виду, чтобы такая пройдоха стала там прятаться. Хэмлин нахмурился, задумавшись:

– Если она покинула город, то как? Ума не приложу. Не пропало ни одной повозки, ни одной лошади – мы проверяли.

– У нее хорошие ноги.

– Для танцев, а не для того, чтобы бежать по дороге в легких туфельках.

– Может быть, кто-нибудь ее подвез?

– До Сан-Антонио? Логично. Один из моих ребят уже поскакал туда. Но я все равно переверну здесь все вверх дном. Она со своей проклятой зверюшкой не могла уйти далеко.

– Тоже верно.

– У тебя на этот счет нет никаких идей, Траверс?

– У меня что, еще и об этом должна болеть голова?

– Ладно, шериф Фостер со своим заместителем скоро будут здесь. Ты примешь участие в облаве?

– Извини, не могу. Я стал староват для таких забав. Долгой скачки мне уже не выдержать. Уверен, и так найдется много молодых и сильных добровольцев.

– Кроме этого луизианца.

– Бранта Стила, что ли?

– А кого ж еще? Лэси была его подружкой, как ты знаешь.

– В самом деле? Стало быть, Фосс посягнул на чужую собственность, не так ли? В Техасе за это вешают, как за конокрадство. Хэмлин фыркнул:

– Шлюха – собственность, ну ты скажешь! Но ее молодец как «галантный джентльмен с Юга» наверняка станет защищать ее, когда узнает об этой истории.

– А ты никого не посылал сообщить ему, а?

– Он сможет узнать все от шерифа, когда тот предъявит ордер на арест красотки. Если, конечно, она побежала на ранчо Дюка и смогла за пару часов преодолеть десять миль по кустарникам, в чем я лично очень сомневаюсь. Ну что ж, спасибо за сотрудничество, Траверс. Я, может быть, еще зайду.

– Да, ради Бога, Хэмлин, в любое время.

Глава 21

Лэси чувствовала себя узницей в темнице, осужденной не только на смерть, но и на вечное проклятие. Оглядываясь на прожитую жизнь, она видела в ней мало хорошего. Убогое детство в обстановке бесконечных переездов, когда ее домом был аляповато раскрашенный аптечный фургон. Родители даже не старались скрывать ненависть друг к другу и равнодушие к дочери. Потом пришел страх перед отчимом, затем было гнусное надругательство над ней и его тяжелые последствия. И вот теперь снова страх.

Но сильнее ужаса перед возможностью оказаться в лапах молодчиков Фосса, ее мучила мысль о том, что, когда она уходила, Фосс был жив. Ей надо было вызвать врача. Конечно, тогда бы ее схватили, но Фосс остался бы жив. Ведь она же хотела только остановить его, а не убить! Неужели этот грех теперь всегда будет лежать на ней?

Из этих печальных размышлений Лэси вывел условный стук по крышке люка – сигнал, что она временно может покинуть свою тюрьму. Сверху донесся ласковый голос Сета:

– Идите передохните, дорогая.

Она выбралась с Лоллипопом, который продолжил лизать вишневый леденец. Примерное поведение обезьянки в критические моменты убедило Лэси, что он скорее человечек, чем зверюшка, и уж во всяком случае как-то понимает сложность ситуации, в которой они оказались.

– Я узнала голос Хэмлина, – сказала девушка. – Правда, я многого не разобрала. Что он сказал?

– Боюсь, ничего для вас утешительного. И он еще может вернуться, один или с шерифом. Главная трудность в том, что укрытие находится прямо под лавкой, а завтра утром я ее должен открыть.

– Это значит, что я не смогу выходить?

– Днем – да.

Ее лицо омрачилось. Кошмар! Ей придется сидеть живой в могиле. С таким же успехом она могла умереть.

– Неужели там так плохо? – мягко спросила Дженни. – Людям случалось жить и в катакомбах. Вы думайте о том, что это временно.

– Так ли? А что, если мне придется прятаться, как хорьку в норе, до конца моих несчастных дней?

– Старайтесь надеяться на лучшее, и Бог не оставит вас.

– Для меня в темных тучах ни одного просвета, – пожаловалась Лэси. – Никогда у меня не было худа без добра, одно только худо.

– Ситуация изменится, – утешала ее Дженни. – Люди почему-то забывают, что жизнь не стоит на месте.

– Выживет Фосс или нет, я пропала. Я никогда не выигрываю. Однажды покрутила «колесо судьбы» на карнавале, так оно сломалось и рухнуло на землю. А одна ясновидящая заявила, что ее хрустальный шар треснул, после того как я в него заглянула. Такова уж участь Лэси Ли, или Эльвиры Шварц.

– Кого?

– Эльвира – мое настоящее имя, друзья, – с ним я родилась. И похоже, умру. О Христос, и некому будет положить камень на мою могилу.

– Ну, Лэси, это на вас совсем не похоже. Вы всегда такая оптимистка. У вас есть настоящие друзья, немного, но, наверное, больше, чем вы ожидали встретить. Не так ли. Сет?

– Разумеется! Ладно, пожалуй, пойду потолкаюсь около отеля с зеваками. Поспрашиваю, что и как, – решил Сет. – Черт, никогда не видел так много народа на площади, разве что когда в последний раз было публичное повешение! Будьте настороже, девочки!

Вернувшись через полчаса, он объявил:

– Обстоятельства меняются, мисс Ли, и меняются к лучшему!

– К лучшему?

– Скажем так, частично. Коридорный отеля видел, как доктор осмотрел Фосса и установил, что тот лишь тяжело ранен. Возьми вы чуть повыше, то повредили бы ему шейную вену, чуть пониже – задели б легкое. Фосс довольно слаб, но есть шанс, что выживет. Он не выдвинул против вас никаких обвинений, так что формально вы свободны.

– Что это значит? – подозрительно спросила Лэси, не веря в великодушие такого жестокого человека, как Фосс.

– Боюсь, только то, что этот негодяй не хочет вмешивать в это дело закон, – уныло произнес Сет. – Он желает, чтобы вас нашли его собственные люди.

– О Иисус! – вздрогнула Лэси и крепче прижала к себе Лиллипопа. – Он хочет разделаться со мной сам. Этот мерзавец установил награду за мою поимку?

Сет огорченно кивнул:

– И немалую. Пять тысяч золотом! Теперь множество охотников бросится прочесывать кустарники.

– Что же мне делать? – взволнованно воскликнула Лэси. – Я невиновна! Где же суд, закон? Неужели у меня нет никакой возможности рассказать о том, что произошло в действительности?

– Вы не совсем поняли. Шериф не может взять вас под стражу без ордера на арест и держать без формальных обвинений. Негодяй Фосс заявил, что произошел просто несчастный случай. Вы с ним… хм… в шутку боролись, он уронил со стола ваш ящик со швейными принадлежностями и нечаянно напоролся на ножницы. Поскольку Фосс утверждает только это, ни шериф Фостер, ни техасские рейнджеры, ни даже Президент США ничего не могут сделать.

– Следовательно, открыт сезон охоты на меня?

– Таков закон Запада. Установили этот закон люди вроде Фосса. Они трактуют его, как им выгодно. Мне очень жаль, мадам, но я должен внести поправку в свою реплику об обстоятельствах. Если бы вам действительно повезло, вы пронзили бы его черное сердце.

– Что ж, теперь мне надо молиться о его смерти? Господи, а я молилась о его жизни. Но если он будет жив, тогда мне не жить.

– Будем надеяться, что Господь слышит вас, – покачал головой Сет. – Его пути неисповедимы. Я никогда не понимал, зачем существуют гремучие змеи, но ведь Всевышний зачем-то их создал.

Жалобное выражение лица Лэси заставило Сета ободряюще похлопать ее по плечу:

– Не все так мрачно, мадам. Просто надо быть настороже. И это касается всех нас, – обратился он к Дженни и Гарнет. – Я не хочу повторять это слишком часто, девочки!

Лэси погладила хнычущую обезьянку. Интересно, неужели дальше будет еще хуже?