Текст книги "Точка отсчета"

Глава 23

На верхней полке лежали две безволосые человеческие головы, мужская и женская, с холодными, ничего не выражающими лицами, перепачканными застывшей, почерневшей кровью. Только приглядевшись, я поняла, что это не головы. Для сохранения формы украденных лиц Джойс натягивал их на головы-манекены и затем замораживал в морозильнике. Уже готовые жуткие маски хранились здесь же в пластиковых пакетах, каждый из которых был снабжен ярлычком с указанием порядкового номера, места и даты.

Самая недавняя лежала наверху, и я механически взяла ее. В ту же секунду сердце заколотилось так сильно, что в глазах у меня потемнело. Наверное, я на мгновение потеряла сознание, потому что очнулась уже в объятиях Макговерн. Она помогла мне дойти до стула, на котором сидела Люси.

– Пусть кто-нибудь принесет ей воды. Все в порядке, Кей. Все в порядке.

Я перевела взгляд на морозильник с широко распахнутой дверцей, заполненный прозрачными пакетами. Марино расхаживал по гаражу, нервно приглаживая редкие, растрепанные пряди. Судя по цвету лица, ему грозил сердечный приступ.

– Где она? – спросила я, с трудом шевеля сухими, занемевшими губами.

– Пошла за аптечкой, – негромко ответила Макговерн. – Успокойся. Попытайся расслабиться. Сейчас мы уведем тебя отсюда. Тебе не нужно все это видеть.

Но я уже видела. Видела пустое лицо, растянутый, изуродованный рот и нос без переносицы. Видела пожелтевшую, искрящуюся льдинками плоть. На приклеенном к пакету ярлычке значились дата, семнадцатое июня, и место – Филадельфия. Информация успела поступить в мозг, так что теперь было поздно. Впрочем, я все равно, наверное, посмотрела бы, потому что должна была знать.

– Они были здесь, – сказала я и попыталась встать, но снова опустилась на стул из-за головокружения. – Они приезжали сюда, чтобы оставить это. Чтобы мы нашли и увидели.

– Чертов сукин сын! – крикнул Марино. – Долбаный ублюдок!

Он вытер глаза кулаком, но не остановился и продолжал ходить как заведенный. В гараж по ступенькам спустилась Люси, бледная, с остекленевшими глазами. Моя племянница была в трансе.

Детектив Скроггинс связался по радио с Коррелл и попросил вызвать экспертов. Страшная находка подействовала и на него, но все же не так, как на остальных. Для него в ней не было ничего личного. Он никогда не слышал о Бентоне Уэсли. Подойдя к морозильнику, детектив принялся считать пакеты с трофеями Ньютона Джойса; губы его едва заметно шевелились.

– Ну и ну. – Он покачал головой. – Здесь их двадцать семь.

– С датами и всем прочим, – сказала я, найдя в себе силы подняться и приблизиться к страшному хранилищу.

Скроггинс кивнул.

– Лондон, 1981-й, Ливерпуль, 1983-й, Дублин, 1984-й, и раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать. Одиннадцать из Ирландии. За 1987-й. Похоже, его начало затягивать по-настоящему, – возбужденно добавил детектив, и я машинально отметила высокие нотки в его голосе, появляющиеся у людей на грани истерики.

Убийства в Ирландии начались с Белфаста, затем продолжились по стране. Девять приходилось на Дублин и пригороды, такие, как Боллбоден, Сантри и Хоут. Еще одним он отметился в Галуэе. Затем Джойс перебрался в Соединенные Штаты. Здесь он «охотился» главным образом на западе, в малонаселенных районах Юты, Невады, Монтаны и Вашингтона. Одно место, Натчез, штат Миссисипи, показалось мне знакомым. Я вспомнила странное упоминание о костях и пиле в письме Кэрри.

– Вот оно что, – медленно произнесла я, начиная понимать. – В Ирландии было несколько случаев обнаружения расчлененных тел. Дела так и остались нераскрытыми. Потом о нем восемь лет ничего не было слышно, потому что он убивал на западе и тела не были обнаружены либо же о них не сообщали. Мы ничего не знали о тех убийствах, а он продолжал делать свое дело. И наконец перебрался в Виргинию, где его присутствие не могло не привлечь мое внимание.

Это случилось в 1995 году, когда полиция нашла два тела – одно возле Виргиния-Бич, другое в Норфолке. Год спустя появились еще два, на сей раз в западной части штата, одно в Линчберге, другое в Блэксберге, неподалеку от технологического колледжа. В 1997-м Джойс, похоже, затих, и, вероятно, именно тогда Кэрри и нашла его.

Находки расчлененных тел широко освещались средствами массовой информации, но опознаны были лишь два обезглавленных, с отпиленными конечностями тела. Их удалось идентифицировать путем сравнения прижизненных рентгеновских снимков пропавших впоследствии без вести людей. Оба оказались студентами колледжа. Обоими занималась я, и во многом из-за поднятого мной шума к расследованию привлекли ФБР.

Теперь мне стало ясно, что главной целью Джойса было не столько затруднить опознание личности жертв, сколько скрыть то, что он делал с ними. Убийца не хотел, чтобы мы знали о его «увлечении», о том, что он забирает у людей их лица для пополнения отвратительной коллекции. Возможно, он опасался, что, узнав всю правду, власти объявят на него настоящую, крупномасштабную охоту. Не исключено, что именно по этой причине Джойс переключился на пожары как средство сокрытия преступлений. Впрочем, я допускала, что на эту мысль его натолкнула Кэрри, с которой Джойс каким-то образом познакомился в Интернете.

– Не понимаю, – сказал Марино. Он уже немного успокоился и теперь вместе с нами перебирал пакеты с замороженными масками. – Как ему удалось собрать все это здесь? Привезти такой груз из Англии и Ирландии? Из Вениса и Солт-Лейк-Сити?

– Сухой лед, – объяснила я, переводя взгляд на алюминиевые коробки и пенопластовые ящики. – Он упаковывал их в емкости с сухим льдом и отправлял багажом.

Дальнейшие поиски привели к обнаружению дополнительных улик. В ордере перечислялись магниевые зажигательницы, ножи и части тел, и это давало полиции право не только досматривать ящики столов, но и сносить, если понадобится, стены. После того как местный судмедэксперт осмотрел содержимое морозильника и отправил страшный груз в морг, детективы вскрыли сейф, в котором нашли иностранную валюту и тысячи фотографий сотен людей, которым судьба подарила шанс остаться в живых.

В сейфе оказалось и несколько фотографий самого Джойса; на одних он сидел в кабине белого «швайцера», на других стоял, прислонившись к фюзеляжу, со сложенными на груди руками. Я долго рассматривала снимки, стараясь понять, что двигало этим человеком. Невысокого роста, далеко не атлетического телосложения, с русыми волосами, он был бы даже симпатичен, если бы не жутко изуродованное прыщами лицо.

Я представила, сколько насмешек и издевательств выпало на его долю в подростковом возрасте, какой стыд ему пришлось испытать. Я знала несколько таких, обезображенных при рождении или болезнью парней, которые росли вместе со мной без надежды на радости юношества и любовь.

Ньютон Джойс отбирал у других то, чего не имел сам. Изуродованный, он уродовал людей, уничтожал источник своих несчастий. У меня не было к нему жалости. И еще я не думала, что он и Кэрри по-прежнему находятся в этом городе или вообще поблизости. Она получила то, что хотела. В установленную мной ловушку попала я сама. Кэрри хотела, чтобы я нашла Бентона, и я нашла.

Сомнений не оставалось: последнее слово будет за Кэрри. Но мне было все равно. Все чувства во мне умерли. В поисках тишины я вышла во двор, где бегонии и смоковницы соперничали с буйно разросшейся травой в борьбе за солнце, и опустилась на старую мраморную скамейку.

* * *

Я нашла племянницу в узорчатой тени громадных дубов, возле запущенных, но не потерявших силу желтых и красных кустов гибискуса.

– Пора домой, Люси.

Мы сидели на твердом, холодном камне, всегда ассоциировавшемся у меня с кладбищем.

– Надеюсь, он умер до того, как они сделали это с ним, – снова сказала Люси.

Мне не хотелось ни о чем думать.

– Надеюсь, он не страдал.

Через окутывавшую сознание пелену неприятия и отупения начала проклевываться злость.

– Именно этого Кэрри и добивалась. Чтобы мы изводили себя такими вот мыслями. Тебе не кажется, что она и без того отобрала у нас слишком много? Может быть, хватит?

Люси не нашлась что ответить.

– АТО и полиция управятся здесь без нас, – продолжала я, беря ее за руку. – Пора домой. А потом будем жить дальше.

– Как?

– Еще не знаю, – честно ответила я.

Мы поднялись и вместе обошли дом, вернувшись к машине, возле которой Макговерн разговаривала с одним из агентов. При виде нас ее жесткий взгляд смягчился сочувствием.

– Если нас отвезут к вертолету, – твердо сказала Люси, – я отведу его в Ричмонд и передам пограничному патрулю. Надеюсь, вы не против.

– Не уверена, что тебе стоит садиться в вертолет. – В голосе Макговерн снова послышались начальственные нотки.

– Не волнуйтесь, я в полном порядке, – все так же твердо ответила Люси. – Кроме того, кто-то же должен вернуть его на место. Вертолет нельзя оставлять на футбольном поле.

Поколебавшись, Макговерн кивнула и открыла дверцу «иксплорера».

– Ладно. Залезайте.

– Я оставлю план полета, – сказана Люси, усаживаясь впереди, – так что вы сможете отслеживать нас, если захотите.

– Хорошо. – Макговерн включила двигатель и связалась по радио с кем-то из агентов в доме. – Позовите Марино.

Через несколько секунд мы услышали голос Марино:

– Что там?

– Они улетают. Вы с ними?

– Нет, останусь на земле. Надо помочь ребятам здесь.

– Понятно. Спасибо.

– Передайте им, чтобы соблюдали осторожность.

Полицейский, патрулировавший кампус на велосипеде, все еще стоял возле вертолета, когда мы остановились неподалеку от футбольного поля. На кортах играли в теннис, у ворот перекидывали мяч несколько парней. Голубое небо, легкий ветерок, едва трогающий листья деревьев. Как будто ничего и не случилось. Как будто ничего и не могло случиться. Пока Люси проверяла системы, мы с Макговерн сидели в машине.

– Что вы собираетесь делать?

– Опубликовать их фотографии, дать информацию через все возможные средства. Вероятно, кто-нибудь их опознает, – ответила она. – Им же надо где-то есть. Надо где-то спать. В конце концов ему необходимо авиационное топливо. Без него он много не налетает.

– Странно, что их не обнаружили раньше. При дозаправке, взлете, посадке. Непонятно, как такое могло случиться.

– Все указывает на то, что у него в гараже имелись большие запасы горючего. Кроме того, есть ведь немало маленьких аэродромов, где можно приземлиться и заправиться без всяких проблем. К тому же в неконтролируемом воздушном пространстве ему вовсе не обязательно связываться с наземными службами. Марка не такая уж редкая. И все-таки, – она взглянула на меня, – его заметили. Заметили мы, заметил кузнец, заметила директор «Кирби». Мы просто не понимали, на что смотрим и что видим.

– Да, наверное.

Настроение успело испортиться почти окончательно, на сердце было тяжело. Мне не хотелось возвращаться домой. Мне вообще никуда не хотелось. Все изменилось, словно небо затянули серые тучи, и в душу заполз холод, укрыться от которого было негде. В голове вертелись десятки вопросов и ответов, решений и догадок. В ушах стоял крик, а когда крик затихал, я видела его. В темном курящемся мусоре. Я видела его лицо под прозрачным пластиком.

– Кей?

Я вздрогнула.

– Как вы себя чувствуете? Что собираетесь делать?

Прежде чем заговорить, мне пришлось сделать глубокий вдох.

– Вы же сами видите, Тьюн. – Голос прозвучал сухо, глухо и незнакомо, как будто за меня говорила старуха. – Пока справляюсь. Дальше – не знаю. В том, что касается будущего, я ничего не знаю и ни в чем не уверена. Но я знаю, что все испортила, все провалила. Кэрри обыграла меня, и в результате Бентон мертв. Его нет, а они есть и готовы продолжать. Может быть, они уже убили кого-то еще. А у меня ничего не получилось.

Слезы затуманили глаза, и фигура племянницы, проверявшей крышку топливного бака, задрожала и расплылась. Люси стала освобождать лопасти винта. Тьюн протянула мне салфетку и нежно коснулась моей руки.

– Вы не правы, Кей. Если бы не вы, мы никогда бы не получили ордер на обыск дома Джойса. И что тогда? Да, мы их еще не поймали, но теперь нам известно, кого искать. И мы их найдем.

– Пока мы нашли только то, что они нам показали.

Люси закончила осмотр и повернула голову в мою сторону.

– Мне пора. Спасибо.

Мы пожали друг другу руки.

– Позаботьтесь о Люси, – сказала я.

– Думаю, она вполне в состоянии сама о себе позаботиться.

Я вышла из машины и направилась к вертолету, однако, сделав несколько шагов, повернулась и помахала рукой. Потом поднялась в кабину, заняла свое место и пристегнула ремень. Люси достала из кармашка проверочный лист, чтобы убедиться в готовности всех систем. Я молча наблюдала. Сердце билось ненормально быстро, дыхание оставалось неглубоким, и меня это немного беспокоило.

Наконец мы оторвались от земли и развернулись носом против ветра. Макговерн смотрела на нас снизу, заслонясь от солнца ладонью. Люси подала мне карту и сказала, что я должна помогать ей ориентироваться. Потом связалась со службой управления воздушным движением.

– Борт два-один-девять Сьерра-Браво вызывает Уилмингтон.

– Уилмингтон на связи, два-один-девять.

– Прошу разрешения на взлет с университетского стадиона. Прием.

– Взлет разрешаю. Свяжитесь с вышкой, когда выйдете на курс.

– Вас поняла.

Люси коротко взглянула на меня и заговорила в микрофон:

– Направление три-три-ноль. Твоя работа, после того как наберем высоту, следить за курсом и помогать мне с картой.

На высоте пятисот футов с нами снова связалась диспетчерская служба:

– Уилмингтон вызывает вертолет два-один-девять Сьерра-Браво. Неустановленный летательный аппарат у вас на шести часах. Высота триста футов. Сближается.

– Сьерра-Браво понял вас, Уилмингтон.

– Неустановленное воздушное судно в двух милях к юго-востоку от аэропорта, назовите себя, – потребовал диспетчер.

Ему никто не ответил.

– Неустановленное воздушное судно, назовите себя.

Молчание.

Люси увидела его первой, прямо у нас за спиной и ниже линии горизонта. Это означало, что неизвестный находился ниже.

– Уилмингтон, – сказала моя племянница. – Говорит борт два-один-девять Сьерра-Браво. Вижу низколетящий объект. Попробуем избежать сближения. – Она обернулась и еще раз посмотрела назад. – Здесь что-то не так.

Глава 24

Сначала это было темное пятнышко, летевшее вслед за нами по нашей траектории движения и сокращавшее дистанцию. Потом, приблизившись, оно стало белым. А затем превратилось в «швайцер» с сияющей в лучах солнца кабиной. Сердце подпрыгнуло и сжалось от страха.

– Люси!

– Вижу, – зло ответила она. – Черт! Поверить не могу.

Моя племянница потянула ручку на себя, и наш вертолет резко пошел вверх. «Швайцер», сохраняя прежнюю высоту, двигался быстрее, потому что наша скорость при подъеме упала до семидесяти узлов, и постепенно приближался к нам с правого борта.

Люси включила радио.

– Вышка. Наблюдаю агрессивные маневры со стороны неопознанного вертолета. Попробуем уклониться. Свяжитесь с местными полицейскими властями. Есть подозрение, что в неопознанном вертолете находится вооруженный и опасный преступник. Буду избегать густозастроенных районов. Ухожу в сторону воды.

– Вас понял. Связываюсь с местной полицией. – Диспетчер переключился на общую частоту. – Внимание всем воздушным судам. Это диспетчерский пункт службы контроля. Воздушное пространство закрыто для входящего движения. Повторяю, воздушное пространство закрыто для входящего движения. Наземное движение приостанавливается. Всем работающим на этой частоте переключиться на частоту точки подхода «Виктор 135.75» или «Юниформ 343.9». Повторяю, всем работающим на этой частоте переключиться на частоту точки подхода «Виктор 135.75» или «Юниформ 343.9». Сьерра-Браво, оставайтесь на этой частоте.

– Сьерра-Браво вас понял.

Я знала, почему мы отклоняемся к океану. Люси не хотела, если такое случится, упасть туда, где могут быть люди. Кэрри, конечно, предвидела такой маневр, потому что знала, с кем имеет дело. Люси всегда думала о других. Она повернула на восток. «Швайцер» сделал то же самое, сохраняя прежнюю дистанцию и не идя на сближение, как будто его пилот был уверен в том, что спешить ему некуда. Вот тогда я и подумала, что Кэрри, вероятно, уже давно следит за нами.

– Девяносто узлов – предел, – сказала Люси. Напряжение в кабине поднималось, как температура при пожаре. – Больше не выжать.

– Она следила за нами сегодня, – ответила я. – Знает, что мы не дозаправлялись.

Мы прошли над пляжем. В какой-то момент внизу замелькали яркие цветовые пятна: купающиеся и загорающие люди. Некоторые, остановившись, смотрели вверх на два мчащихся над ними в сторону моря вертолета. Удалившись от берега примерно на полмили, Люси начала сбрасывать скорость.

– Мы не сможем удержать такой ход, – обреченно сказала она. – Возвращаться уже поздно. И горючего у нас мало.

Судя по приборам, топлива оставалось двадцать галлонов. Люси резко развернула вертолет на сто восемьдесят градусов. «Швайцер» находился футов на пятьдесят ниже и двигался нам навстречу. Из-за солнца рассмотреть, кто сидит в кабине, было невозможно, но я и так это знала. Вертолеты разделяло не более пяти сотен футов, когда я ощутила несколько последовавших друг за другом толчков, словно кто-то колотил по кабине. Наш «джет рейнджер» дернулся в сторону. Люси выхватила из кобуры пистолет.

– Они стреляют в нас!

Я вспомнила об автомате «калико», пропавшем из коллекции Кеннета Спаркса.

Люси толкнула дверцу, и та, сорвавшись с петель, устремилась вниз.

– По нам ведут огонь! – закричала Люси в микрофон. – Отвечаем! Держите всех подальше от района пляжа!

– Понял! Какая вам требуется помощь?

– Направьте в указанный район машины «скорой помощи»! Возможна аварийная ситуация!

«Швайцер» пролетел непосредственно под нами, и я увидела вспышки выстрелов и высовывающееся со стороны второго пилота дуло автомата. Наш вертолет снова тряхнуло.

– Кажется, попали в шасси! – вскрикнула Люси, пытаясь занять положение, при котором можно было бы и стрелять из пистолета, и управлять вертолетом.

Я заглянула в сумочку, но чуда не произошло, мой «кольт» остался в кейсе, который лежал в багажном отделении. Люси подала мне свой пистолет и протянула забинтованную руку за спину, где висел автомат «АР-15». Тем временем «швайцер» снова устремился в атаку, оттесняя нас к берегу; его пилот прекрасно понимал, что мы ограничены в маневрах, потому что не станем рисковать безопасностью находящихся на пляже людей.

– Надо вернуться к воде, – сказала Люси. – Здесь стрелять в них нельзя. Открой дверцу. Сбей с петель и сбрось!

Не знаю, как мне это удалось, но дверца сорвалась вниз, а в меня вдруг ударил поток устремившегося в кабину воздуха. Земля рванулась навстречу. Люси начала новый разворот, и наш противник тоже. Я взглянула на панель – стрелка топливомера опустилась ниже. Мне казалось, что это продолжается целую вечность: «швайцер» пытался оттеснить нас к воде, мы же старались прорваться к суше, чтобы попробовать приземлиться. Стрелять вверх они не могли из опасения повредить лопасти, а потому выжидали момент, когда наша машина окажется в зоне поражения. Мы шли над водой на высоте одиннадцати сотен футов и со скоростью в сто узлов, когда пули попали в фюзеляж, и мы ощутили сильные удары за спиной, в районе задней левой дверцы.

– Я поворачиваю, – сказала Люси. – Ты сможешь удержать нас на этой высоте?

Мне стало страшно. Я поняла, что мы погибнем.

– Попытаюсь.

Вертолеты неслись навстречу друг другу. Нас разделяло не более пятидесяти футов по горизонтали и около сотни по вертикали. Люси передернула затвор.

– Вниз! Давай! – завопила она, поднимая автомат.

Я послушно исполнила приказ. Мы мчались вниз со скоростью в тысячу футов в минуту, и у меня уже не оставалось никаких сомнений в неизбежности столкновения. Я попыталась взять в сторону, но Люси остановила меня:

– Держи прямо! На них!

Я не слышала выстрелов Мы пролетели над «швайцером» так близко, что только чудом не попали под его лопасти. Люси стреляла и стреляла, и я видела вспышки, а потом она вдруг схватила ручку управления и резко подала влево, подальше от белого вертолета, превратившегося в огненный шар. Ударная волна отшвырнула нас в сторону, и я приготовилась к худшему.

Внезапно все изменилось, и передо мной снова было только чистое небо. Краем глаза я заметила объятые пламенем куски, которые падали в синеющий под нами Атлантический океан. Люси выровняла машину и перешла в широкий, плавный разворот. С изумлением и недоверием смотрела я на свою племянницу.

– Получи, сука, – сдержанно и сжато выругалась она, провожая взглядом рухнувшие в сияющую воду обломки.

Я уже и не помнила, когда в последний раз видела ее такой спокойной.

– Вышка, на связи Сьерра-Браво. Неопознанный вертолет взорвался. Упал в воду в двух милях от Райтсвилл-Бич. Выживших не вижу. Делаю облет.

– Понял. Требуется помощь? – с некоторым запозданием отозвался диспетчер.

– Позже. Иду к вам для срочной дозаправки.

– Уф! П-понял, – заикаясь, пробормотал диспетчер. – Идите прямым курсом. Внизу вас встретят.

Прежде чем возвращаться, Люси сделала еще два круга, опустившись до пятидесяти футов. Мы видели мчащиеся к пляжу пожарные машины и кареты «скорой помощи», слышали вой сирен. Испуганные купальщики спешили из воды, вскидывая ноги, размахивая руками, спотыкаясь и падая, как будто их преследовала громадная белая акула. Волны покачивали обломки и два оранжевых спасательных жилета, в которых никого не было.