Текст книги "Особенности женской психики. Размышления психиатра"

На пике (определение «вершина» здесь не очень подходит) сидит этакий супермужчина, альфа-самец, и кроет всё, что шевелится.

Остальные мужчины к этому пику стремятся. Кто повыше, кто пониже заберётся. В силу тех же генетических и воспитательных особенностей. У подножия находятся не «гендерные нули», а мужские особи с малым размахом амплитуд. Про таких в народе говорят… В общем, самый мягкий вариант: «зануды» – те, которым неинтересно…

Вот вроде бы и разложил всё по полочкам. Женская природа с волнами, мужская – с пиками. Убедительно и про гормоны, и про циклы… Да только в публикациях последнего времени часто говорится, что нет выраженных различий мужского и женского, что гормональные влияния не столь определяющие в поведении мужчин и женщин.

Конечно, можно объяснить подобные выводы происками феминисток. Тем более что сами подставляются. Уж сколько было страстей в 80-х годах XX столетия вокруг предменструального синдрома, пока рационализм всё-та-ки не победил, точнее – фармакологические фирмы. Потребовались лекарства, и перевесила выгода. Так нет! Не успокаиваются! Прочитал недавно в одном журнале статью с крикливым заголовком: «Предменструальный синдром – это выдумки врачей!». Дескать, провели исследование американок, и ни одна не призналась, что у неё есть ПМС. Обратите внимание: не клиника, а признание лежит в основе метода обследования. Что ж, продолжим абсурдную логику этих феминисток. Ни один мужчина тоже не признался в наличии у него предменструального синдрома. Сделаем вывод: мужчины и женщины в этом одинаковы. Что и требовалось, извините, хотелось доказать.

И всё же: как быть с серьёзными, добросовестными работами? Не верить им невозможно. Долго голову ломал, пока не обратил внимания на два момента. «Существенного влияния не оказывают» – то есть не столь существенное и определяющее, как прежде, влияние, но оно остаётся и различается у мужчин и женщин. Уже обнадёживает. И второй момент, наиболее важный: обследование-то проводилось в наше время, нашу эпоху, когда действительно происходит сближение мужского и женского. В другое-то время различие при подобных исследованиях бросалось бы в глаза!

Вообще эволюционное развитие человека не есть нечто застывшее. На заре человечества действительно преобладали агрессивные альфа-самцы. Более сильные особи плодили сильное потомство. Агрессивность и сексуальность поддерживались гормонально. Однако в дальнейшем агрессивность стала мешать. Создавать сообщества (а коллективом легче решать проблемы) в агрессивной среде было невозможно. С последующим развитием цивилизации мозг стал снижать активность в выработке тестостерона и уменьшать агрессивность и сексуальность мужчин. Что в современном мире называется «феминизацией» мужчин (пресловутое укорочение У-хромосомы!). Женщины с такими мужчинами чувствовали себя спокойнее и надёжнее в плане моногамии и выращивания потомства. Зато тоска по сильному самцу, заложенная в генах, тоже никуда не делась.

Посмотрите на женский цикл – в нём всё записано! На эстрогенном пике женщина любит альфа-самца, который находится на подъёме тестостерона, а на спаде ей симпатичен более спокойный и надёжный партнёр, с которым можно создать семью, вырастить детей. То есть гормональная подоплёка всё время держит женщину как бы в двух ипостасях: то её тянет к «плохому» мальчику, то к «хорошему». Отсюда и женские измены. Не каждой удаётся устоять.

Разумеется, трудно спрогнозировать дальнейший эволюционный процесс мужчин и женщин. Вряд ли альфа-самцы вернутся на лидирующие позиции. Скорее всего, и у женщин сгладятся гормональные всплески, так что спокойные и надёжные мужчины будут оценены по достоинству. Но это в идеале и в далёком будущем…

А пока всё больше мужчин спускаются с горных пиков альфа-самца на плоскогорья. С плоскогорий видимость и обзор хуже, чем с пиков, поэтому заметить женщину не так-то легко. Хотя… если женщина захочет, мужчина мимо не пройдёт. Как «быть замеченной» и что за этим скрывается – об этом в следующей части.

Часть 2
«Будь замеченной»

Истерические расстройства у женщин

Как-то отдыхали у друга на даче. Истопили баню на берегу реки, вынесли стол прямо на улицу. Квас, закуски и всё такое. Скучная мужская беседа затянулась, и наши подруги решили попариться. Уходя, всех предупредили:

– Мальчики, мы выйдем окатиться. Чур, не подглядывать! Садитесь спиной к бане.

Конкретные мужики послушно уселись, как им было велено, и продолжили обмениваться мудрыми мыслями. Увлеклись разговором, обо всём позабыли… И вдруг за спиной раздались женские крики. Все невольно обернулись.

Три наши нимфы поливали себя водой и визжали от удовольствия.

– Мальчики! Мы же просили не подглядывать! Бессовестные! – И с хиханьками-хаханьками – нырк в баню.

Напрасно мужики потом оправдывались. Женщины достигли того, чего желали на подсознательном уровне – их заметили.

А теперь из серии «детских догадок»: учёные мужи выдвинули предположение, что гладкие и безволосые женские особи легче замечались первобытными самцами-мужчинами. Далее случился ледниковый период. Потребовалось уберечь прекрасное женское тело от воды, ветра и холода, укутать его тёплыми вещичками. И как же стало нелегко бедной женщине выделять себя на фоне подруг – ведь все были одеты в одинаковые шкуры!

В ход пошли всевозможные ухищрения: от оголённого бедра, ненароком мелькавшего под шкурой, до ярких пёрышек на голове и разнообразных косточек на поясе. В общем, всё то, что позднее «эволюционировало» в моду: макияж, причёски, украшения. Эффект был достигнут – женщину, единственную и неповторимую, выделили и заметили.

Впрочем, даже если женщина была замечена, то не всегда случалось желанное оплодотворение. Поэтому ей нужно было как-то удерживать мужчину возле себя на протяжении какого-то времени. Значит, женщина должна была не только «быть замеченной», но ещё и понравиться избраннику, чтобы он возвращался к ней вновь и вновь и в итоге остался насовсем. Ведь предстояло под защитой мужчины выкормить и вырастить потомство.

Эта женская черта – «желание быть замеченной и понравиться» — прочно закрепилась в основе женской психики. Кстати, из тех же «детских догадок»: своими криками во время секса женщина как бы сообщала всем окружающим, что её заметили и она понравилась. И чтобы к самцу никто не подходил – он выбрал её!

Такие вот эволюционные корни угла: «быть замеченной и понравиться»!

Что такое «быть замеченной и понравиться» с позиции психиатрии? Любой психиатр, не задумываясь, ответит: «Истерические проявления». И будет прав. Быть замеченной – значит выделиться на фоне других, привлечь внимание к своей особе. А понравиться – значит вызвать восхищение окружающих.

Жажда признания – основа основ истерии. А отличительной чертой человека, которому она присуща, является непоколебимая уверенность в собственной исключительности.

Хотя психиатрия рассматривает крайности (выходящие за пределы условной нормы психические состояния и проявления), она также помогает понять особенности и переходных состояний:

– пограничных – состояний на грани нормы, – акцентуаций – признаков, проявляющихся при каких-то обстоятельствах,

– стигм (знаков, радикалов) – обладания какими-то отдельными чертами, не столь и существенными, но определяющими поведение и поступки.

Зная крайности, легче понять все остальные состояния психики.

На примере той же шизофрении можно проследить, куда заведут поломки мысли, разума, и объяснить переходные состояния: замкнутость, интроверсию, аутизм.

Нарушения чувственной сферы могут привести к излишним колебаниям настроения, что, в свою очередь, может спровоцировать депрессию или аффективно-бредовый приступ. А к чему может привести истерия? Что это за… чуть было не написал «болезнь». Дело в том, что это не совсем, а точнее, не всегда так.

Следует начать с того, что термином «истерия» обозначают не одно, а несколько состояний психики. Отсюда и происходит вся путаница, даже в профессиональных классификациях. Да, существуют истерические болезни: истерические припадки, параличи, мутизм (немота), истерическая слепота, истерическая потеря памяти (псевдодеменция) и др. Особое место среди истерических болезней занимают психосоматические расстройства. Истерию не зря называют «обезьяной всех болезней». Она может сымитировать расстройство любого органа и вызвать его невроз. Древние врачи считали, что у некоторых женщин матка «блуждает» по организму и «придавливает» различные органы, вызывая в них всевозможные болезни (отсюда и название: hystera – по-гречески «матка»). Прищемит матка, например, лёгкие – вызовет удушье. В следующий раз может «заблудиться» возле сердца, спровоцировав приступ стенокардии, как тогда говорили – «грудной жабы». Доберётся до мозга – припадок выдаст. Но, как я уже отмечал, врачи отличаются наблюдательностью: те же древние эскулапы заметили, что, когда матке надоест «блуждать», она возвращается на своё исконное место, и тогда в женском организме всё успокаивается, а болезни проходят.

Так, благодаря истерии, болезни были разделены на внутренние и психосоматические. Внутренние болезни – это действительные поражения внутренних органов, например, инфаркт, кровоизлияние, воспаление лёгких. А психосоматические – это те, что от нервов.

Однако, помимо болезней, могут также развиться истерические реакции, или истерики. Самые распространённые проявления – капризы, крики, речевое и двигательное возбуждение. Истерики, как правило, кратковременны и преходящи. Могут возникнуть у любого человека и не являются болезнью в прямом смысле слова.

Есть истерические личности, которым свойственны истерические проявления на протяжении всей жизни. Такие люди заметны в обществе, так как в основе поведения у них лежит эгоцентризм, жажда признания и неумение сдерживать своё «Я» – не очень приятные черты человеческого характера. Таких людей часто называют «истериками». А если речь идёт о женщинах – «истеричками».

Истерические реакции или истерики

«Истеричка закатила истерику», – говорят в народе. Что в переводе на психиатрический язык означает: «У психопатической личности истерического типа развилась истерическая реакция с речевым и двигательным возбуждением».

О самих истерических реакциях в народном толковании тоже имеются тонко подмеченные разграничения. Существуют настоящие и ненастоящие истерики. Настоящие – это когда человек что-то терпит-терпит, затем не выдерживает и срывается! А ненастоящие – это когда выдают притворные истерики. Капризничают, чтобы добиться своего. Лучше не скажешь! Попробуем теперь разобраться, как всё формируется?

Истерическая форма реагирования – очень древняя. Когда ребёнок начинает осознавать себя, он начинает чувствовать потребность в том, чтобы выделить своё «Я». Для этого ему нужно привлечь к себе внимание, сделать что-то, чтобы его заметили. А что может сделать малыш? Выдать эмоциональный ряд: закричать, заплакать. Сбегаются мамки-няньки. Когда ребёнок подрастает, к привычному набору добавляются капризы – более сложная эмоциональная реакция, управляемая мозгом.

На капризах мозг учится контролировать эмоции.

На этом этапе и происходит одно из первых разделений мужского и женского в психике. Женщине необходимо, чтобы её замечали и выделяли, поэтому капризные эмоции разной степени выраженности и воспитанности остаются с ней на всю жизнь. «Как милы её капризы!» – восклицает поэт. А мужчине не нужно быть замеченным, у него другие инстинкты: скрытность, умение выследить, не обнаружить себя. Большинство мужчин от капризности отходят: кто быстрее, кто дольше (в силу того же инфантилизма).

Такова общая тенденция. Даже в воспитании (умелом и не очень) есть аксиома: мальчишеские капризы запрещать, девчачьим – не потакать, но смотреть на них более снисходительно. И это работает.

Мальчикам проще. Они учатся анализировать своё «Я» изнутри, и их проявление во внешний мир сокращается. У них вырабатывается достаточно жёсткий контроль над своими эмоциями. Девочки тоже учатся анализировать своё «Я», но внешняя направленность у них должна остаться, иначе они не будут замечены. Вот и приходится им балансировать между внутренним анализом эмоций (контролем над ними) и их внешним проявлением (то есть капризами).

Задача не из лёгких. Однако некоторые не только справляются с ней, но ещё и овладевают искусством манипуляции капризами. Благодаря умелому капризничанью, женщина добивается желаемого. Как говорится: «Не умеешь истерить, ходи без шубы!».

Бывает, что капризы выходят из-под контроля. Вот тогда и формируется патологическая истерическая личность.

Если посмотреть на развитие истерических реакций, то мужчины, как правило, дальше второго этапа не проходят и ограничиваются стадией контроля над эмоциями. Зато редкая женщина не прогуливается по всем четырём! По трём-то уж точно!

Женщина легче поддаётся истерическим реакциям. Впечатление, что истерия пронизывает весь женский организм. Образно говоря, женщина вынуждена постоянно ходить по солнцепёку, так как хочет быть замеченной. Если она спрячется, то её никто не увидит! А мужчина, гад, сидит себе в окопе, в кустах, в засаде… и наблюдает.

Но от постоянной открытости лучам могут происходить и солнечные (истерические) удары…

Когда к нам в больницу поступала Катя, её истерики привлекали весь персонал и всех больных в отделении. Даже очень тяжёлые пациентки забывали о своих проблемах и наблюдали за искусным вставанием на мостик: без помощи рук, лишь на затылке и пятках. Раз – и Катя застывает дугой над кроватью, два – лежит пластом на матрасе. Раз – мостик, два – падение ничком. Не каждый цирковой акробат может такое повторить! Катя же никогда никаких спортивных секций не посещала.

Природный дар добиваться своего сохранился из детства. Поэтому и методы вывода из истерики работали те же, что и для детей – достаточно было отвлечь Катю: «Знаешь, я собираюсь сделать ремонт в кабинете. Не посоветуешь, какую краску подобрать? У тебя такой замечательный вкус!» или «Как здорово, что ты приехала! Нам нужно выпустить санбюллетень на конкурс. Ты же прекрасная художница. Поможешь?».

Как правило, обходилось без уколов.

* * *

В приёмном покое психиатрической больницы жена умоляет мужа не оставлять её одну.

Муж успокаивает:

– Хорошо, дорогая! Я сейчас вернусь домой, начну орать, переколочу всё, что ты не успела, дорву всё, что ты не разорвала. Тёща вызовет скорую помощь, меня тоже привезут сюда, и нас с тобой положат в одну палату.

При истерике снижается влияние коры головного мозга, и эмоции выходят из-под контроля. Сознание не контролирует подсознание. А подсознание диктует: «Будь замеченной!». (А вот мужское подсознание настроено иначе: мужчина обязан замечать всех хорошеньких женщин. Это у него в крови, это нормально.) Однако для того чтобы «быть замеченной», женщине надо сначала стать заметной. И вот здесь ей нет равных!

Нельзя не замечать, игнорировать женщину! Чтобы стать заметной, она пускает в ход всевозможные внешние проявления. Истерия вообще падка на внешние эффекты.

«Ну заметьте меня! Вот она я!.. Ах, не замечаете?! Оденусь в яркие (короткие, прозрачные и т. п.) одежды! У всех такие?! Тогда я разденусь! Что?! Голых поп полно? Гм-м… Сделаю на попе тэту! Вот и стала неповторимая и заметная. Только у меня такая розочка на попе! Что?! Такая же есть на другой попке?! Обманули!.. Тогда припишу: крошка… малышка… нет, сумасшедшая девчонка! Да какое мне дело, как это будет выглядеть в семьдесят лет, я хочу, чтобы меня здесь и сейчас заметили! Ну, хорошо-хорошо… Напишу по-английски, это модно. "Crazy girl"… Bay!».

Гротескные, карикатурные, вульгарные одежды – крайние проявления желания быть замеченной.

Не торопитесь морщиться! Вспомните: именно так была одета героиня фильма «Красотка»! И он её заметил. Он – принц Ричард Гир – остановился возле неё. Сработало! А потом… Джулия Робертс демонстрирует безупречный вкус и становится заметной ещё большему числу людей. О, это коричневое платье в горошек! Наконец она уходит от принца разочарованная. Ей не нужна демонстрация – переодевается в неброские джинсы, скромную блузочку. Всё тихо, как у всех. Она становится незаметной. Этакой «серой мышкой», «Золушкой».

«Красотка» блестяще показывает нам основные внешние женские уловки.

Яркость. «Главное, чтобы заметили, а там будь что будет».

Безупречный вкус. «Чтобы не только заметили, но и сразу понравилась».

Скромное обаяние. «Ну и пусть не замечают, я и так знаю, что нравлюсь» или «Жаль, что не замечают – я бы понравилась».

Многие женщины, подобно «Красотке», пользуются и тем, и этим – в зависимости от ситуации.

Как-то иду по городу. Невозможно было не обратить внимание на эту женщину. Не только я, но и многие прохожие оборачивались. Несмотря на холодный март, она шла с непокрытой головой, демонстрируя великолепную причёску. Шла гордойI прямой походной, в одном плавном ритме, словно и не существовало луж и выбоин на тротуаре. В рунах она держала бунет свежих цветов. И вот это чудо, заметив меня, машет руной и переходит на мою сторону. Боже мой, пациентка Н.К.! Глазам своим не верю!

– Здравствуйте, доктор! Как я вам?! – спрашивает она, явно наслаждаясь произведённым эффектом и не нуждаясь в моём ответе. Да и что я мог сказать, кроме восхищённых междометий? Такую Н.К. я никогда не видел! Обычно она поступала к нам в больницу с нервными истерическими срывами после скандалов с мужем. Бывали и суицидальные попытки.

– Иду разводиться! – объяснила она. – Пусть видит – какую женщину потерял!

Что-то булгаковское было в этой сцене, так и хотелось воскликнуть:

– Королева! Мы в восхищении!

(Увы! «Королева» потом спилась, но это уже другая история. В той ситуации она поступила как настоящая женщина.)

Следует рассказать ещё о таком феномене из разряда «быть замеченной», как подражание. Не зря истерию называют также и «хамелеоном».

Пожилая учительница английского языка, одинокая женщина, носит светло-фиолетовое демисезонное пальто, фетровую круглую шляпу с прижатыми полями, нитку белого жемчуга на шее и такие же серёжки. Белёсые брови, крупный нос и умелый макияж делают сходство с королевой Великобритании поразительным. Что я, в качестве комплимента, ей и говорю. – Ну что вы, доктор! Елизавета такая некрасивая!.. (После небольшой паузы.) Хотя многие замечают! Прямо не знаю, что делать. Мы с Елизаветой совершенно не похожи! По-королевски снимает тонкие перчатки, шляпку. Демонстрирует безупречную причёску, отчего сходство делается ещё большим, и с невинной улыбкой кокетничает:

– Почему все меня принимают за Елизавету? Ума не приложу!

С психологической точки зрения здесь всё понятно: одинокая женщина с лёгкими истерическими проявлениями (но у кого их нет?) желает быть замеченной, и ей это удаётся. Впрочем, не всегда бывает такое безобидное подражательство.

Марина была хороша собой. Блондинка с яркими пухлыми губками, тонкие, выщипанные «домиком» брови, прищуренные глаза с небольшой, чуть заметной косиной. Даже родинка на левой щёчке имелась! Мы так и звали её: «Наша Мерилин Монро». Легко было и имя подменить: «Марин!» – «Мерилин!». Откликалась охотно. Однажды рассказала, как в 12-летнем возрасте впервые увидела портрет актрисы. Не могла оторвать глаз. Подолгу разглядывала себя в зеркале в поисках сходства. Постепенно сходство стало появляться. Щурила глаза, как Мерилин, выпячивала губы вперёд, чтобы они полнели. Обнаружилась маленькая, еле заметная родинка на щёчке, которая быстро превратилась в яркое пятнышко. К пятнадцати годам образ был сформирован. Фигурка у девочки женственно округлилась, походка приобрела плавность. Успех у мальчиков был обеспечен. Даже у не знавших, кто такая Мерилин Монро…

А дальше… Как и у самой Мерилин Монро, у нашей девушки не получился знаменитый девиз: «Не волноваться, а волновать!». Увы! Беспорядочные связи, баловство с наркотиками и алкоголем, пара неудачных замужеств, внематочная беременность, попытка самоубийства, психиатрическая больница, повторяющиеся депрессии… Чужая судьба стала совпадать с её собственной.

Подключили психологов. С трудом, но удалось избавиться от наносного подражания. Не знаю, может быть, сработало и лечение, но депрессий стало меньше. А сама по себе Марина (уже не Мерилин!) засверкала своей собственной красотой. И мужа нашла себе нормального, не падкого на внешнее сходство и не испугавшегося психиатрического анамнеза. Обошлось! Дочку родила очаровательную, ни на кого не похожую!

Но не всегда так благополучно обходится. Есть гипотеза: в генотипе человека много всяких генов – и хороших, и плохих. Они как бы консервируются специальным белком и не реализуются в жизни. Но бывает, что какая-то провокация этот консервант блокирует, и тогда ген начинает свою работу. Такая искусственно вызванная провокация может послужить толчком к открыванию гена. И генетика начинает подстраиваться под внешность. Всё ведь взаимосвязано.

Королева Великобритании Елизавета Вторая живёт долго! Здоровья ей и той доброй учительнице английского языка. А также хорошей работы гену долголетия, который у неё «открылся». В случае с Мариной, надеюсь, что депрессивные гены вновь запечатались у неё тем самым белком-консервантом.

У подражания есть и минусы, и плюсы. Вот для актрис – это хорошая способность. Но только если актриса задействует собственный эмоциональный опыт – то есть вспоминает свою похожую эмоцию и воплощает её на сцене. Если же не вспоминает, не обогащает эмоциональной памятью, то получается фальшиво, потому что она начинает истерить, а не переживать.

Как известно, постоянное пребывание на солнце может не только подарить равномерный, полезный загар, но и выявить имеющиеся дефекты. Так, врождённые пятна становятся ярче, а маленькая, еле заметная родинка может вырасти в огромное пятно. Лучи могут обжечь и образовать рубец. Да и сам загар может лечь неравномерно, что-то усиливая, а что-то оставляя бледным.

Нечто подобное происходит и под «лучами истерии». В меру облучённая «истерией» женщина становится только прекраснее. Закалённая, уверенная в себе, красивая! Но стоит только чуть ослабить солнцезащитный зонтик, как увеличивается риск вырастить в себе, в своём характере какую-нибудь «бяку». Примерно так и формируется истерическая личность.

При этом, чем ближе к условному «истерическому солнцу» находится женщина, тем хуже у неё работает «защита-зонтик». Женщина плохо справляется со своими капризами, чаще прибегает к манипуляциям, а в её характере ярче проявляются истерические черты. А черты эти не из приятных.

Истерия – великая обманщица, притворщица, лгунья. Истерички демонстративны, неуравновешенны, капризны, экзальтированны, жеманны, манерны. Распущены в поведении, сексуально расторможены. Чувства их неискренни, театральны, фальшивы и поверхностны. Желания убогие, пустые. Ими движут жажда признания и зависть.

Уф! Пора дух перевести! Уж больно неприятен портрет истерии. Впечатление, что природа неспроста наградила женщин этими пороками! Только не надо восклицать: «За что?!». Следует понять – «Для чего?».

Для того чтобы её заметили, чтобы она понравилась, чтобы у неё появился партнёр, и она смогла с ним продолжить род. По этой логике получается, что самые заметные – это ярко выраженные особи.

Крайние проявления: пороки и добродетели

К портрету суперженщины из первой части книги (неуравновешенной фурии) добавляются новые штрихи – теперь она ещё и карикатурная притворщица, жаждущая признания истеричка! И эту суперженщину желает захватить альфа-самец! Кошмар!

Слава Богу, всем этим природным, близким к животному миру, крайностям были противопоставлены человеческие добродетели.

Продолжать этот список можно долго…

Если посмотреть на правый столбик добродетелей – получится идеал женщины, слева же собралось лишь самое неприятное. Но ведь это крайние полюса! Не бывает стопроцентного идеала, и, напротив, – психиатрии неизвестна настолько выраженная, просто матёрая истеричка, этот образ только помогает нам представить, что может получиться, если возобладают истерические черты. Правый столбик показывает то, к чему женщины должны стремиться. А жизненная правда, как всегда… где-то посередине – ближе или дальше от идеала.

Извечное женское противопоставление: красивая – некрасивая. Но сколько вариантов!

Дурнушка – обаятельная – привлекательная – очаровательная – красавица

Не обязательно оставаться «дурнушкой», можно стать привлекательной или обаятельной. При хорошем умении – очаровательной. А там и до красавицы недалеко.

Но можно и в другую сторону повернуть.

Некрасивая – страшная – ужасная – ведьма

А насколько увеличивается количество вариантов при сочетаниях!

Допустим, если добавить к идеальной красоте зависть и злость, то и красота улетучится.

И наоборот, если к некрасивой дать доброжелательности и доброты, то некрасивость сделается незаметной и перейдёт в обаяние.

Или взять пару уже из чисто истерического регистра: искренность и притворство.

Искренность притягивает к себе такие качества, как сочувствие, сопереживание, понимание другого. Помните знаменитое «Счастье – это когда тебя понимают»?

Зато притворство легко переходит в пороки: фальшь, обман, лживость. Как не вспомнить моего любимого Козьму Пруткова: «Пороки входят в состав добродетелей, как ядовитые снадобья в состав целебных средств».

Следующая пара – скромность и жажда признания.

Скромность сама по себе хороша и только украшает человека. Она сродни религиозному смирению. Всё так. Но как быть со стеснительностью, робостью? Это уже блеклость, нехватка загара. Неплохо бы к такой скромности добавить немного умения быть заметной и уверенной в себе. Иначе не осуществится предназначение женщины к продлению рода.

– Ах, я тебе не нравлюсь! Говоришь, что я истеричка! Хорошо! Найди себе спокойную и СКИСНИ с ней!

А на другой стороне «жизненных весов» противоположная черта – жажда признания Этот краеугольный камень истерии – стремление получить «два в одном флаконе»: быть замеченной и понравиться. Прежде всего должны быть те, кто заметит и признает. Нужны внимание и обожание со стороны окружающих. Без «зрителей» никак!

Истерики не могут жить в нейтральном окружении. Они психологические вампиры. Им нужно поле деятельности, чтобы встать в его центре. Они интриганы, но все их интриги крутятся вокруг собственного «я». Могут опекать других, изображать кротость или ту же скромность, но подспудная цель при этом остаётся та же – чтобы их заметили и выделили.

Жажда признания может начаться с безобидных лайков в интернете. Чем больше лайков, тем… больше вы «like», что означает «нравитесь», а там и до всеобщего признания и обожания недалеко.

Уместно вновь Козьму Пруткова вспомнить с его вечным предостережением: «Бди!». Не взращивай своё тщеславие! Зрителей может быть и немного. Важен тот, для кого вы действительно значимы.

Вот спорили с психологом. Та Катя, которая изгибалась дугой, в общем-то, устраивала свои истерики для мужа.

Муж – человек тихий и покладистый, однако на истерики жены реагировал бурно и сочувственно. Во всём соглашался с ней: да, тебя не ценят должным образом на работе, да, твои способности выше, чем у твоей начальницы…

Жизнь есть жизнь – муж уходит от Кати к другой. Казалось бы, должно быть буйство реакций, однако все истерики пропадают. Катя становится тихой, удручённой.

Психолог считает, что это связано с глубокими переживаниями, внутренней депрессией. Психиатры более категоричны: типичная смена зрителей. Демонстрирует горе, играет в жертву и находит сочувствующих.

Персонал и больные в отделении за Катей ухаживают – еду из столовой в койку приносят, гостинцами делятся. Медсёстры и те не донимают соблюдением режима – кровать можешь не заправлять, лекарство принимай, когда тебе удобно.

Однако нет ничего хорошего в том, что психолог занимают позицию психиатра, а психиатр излишне психологизирует. Хорошо, что жизнь сама расставляет всё по своим местам.

Стал к Кате наведываться Виктор из мужского отделения. Заприметил Катю на общем вечере в честь 8 марта. (В больнице есть такая традиция – проводить для больных вечера отдыха.) Так вот, стоило лечащему врачу не пустить Катю на следующий вечер – что-то в состоянии её здоровья ему не понравилось – и тот же «мостик» был вновь продемонстрирован нам во всей красе!

А мы продолжаем спор: то ли депрессия прошла, и истерия вернулась, то ли истерия никуда и не уходила, а ждала своего часа?! Скорее второе. Учёные заметили, что истерия настолько пронизывает человеческую личность и въедается, что даже при глубоком слабоумии, когда рушатся многие связи, ухудшается память, истерические проявления характера у больных сохраняются до самой смерти. Это ещё раз доказывает, что истерические реакции имеют достаточно древнее происхождение.

Все мы хотим нравиться, и нет смысла врать, что нам всё равно. Просто чем выше истерический радикал в женщине, тем очевиднее для окружающих её желание понравиться.

«Знаешь, все женщины буквально после первого свидания начинают рассказывать мне обо всех своих предыдущих мужчинах. Прямо какая-то фантастическая болтливость, – рассказывал мой друг; большой знаток и любитель женщин. – Сначала я возмущался этим. Теперь спокойно выслушиваю, принимаю как данность. Без этой исповеди ни одна женщина не может обойтись. Ей надо продемонстрировать свои успехи, умение нравиться!».

А вот как П.И. Чайковский писал фон Мекк о своей жене.

«Ежечасно она повторяла мне бесчисленные рассказы о бесчисленных мужчинах, питавших к ней нежные чувства. По большей части это всё были генералы, племянники знаменитых банкиров, известные артисты и даже лица императорской фамилии»[10]10
  Переписка П.И. Чайковского с Н.Ф. фон Мекк. Письмо от 25 октября / 6 ноября 1877 г.


[Закрыть].

Чайковский, как известно, вскоре разъехался с женой. Мой друг – приспособился.

Желанием понравиться объясняется и то, что женщины падки на комплименты. Это в их природе. Какая женщина в глубине души не мечтает о всеобщем восхищении и обожании? Ну, если не всеобщем, то хотя бы от близких и от него, своего единственного… А то и вовсе о мистическом, демоническом:

 
«И будешь ты царицей мира,
Подруга вечная моя!».
 

…К. поступила к нам в больницу с депрессией. Муж после вечеринки прямо на её глазах лёг в постель к оставшейся ночевать подруге, и они занимались с ней любовью. Ошарашенная жена упала в обморок, а потом ушла в депрессию. Девочки-медсёстры сочувствовали несчастной. Однако вскоре стали замечать, что «несчастная» встречает мужа всё приветливее и приветливее. А потом и вовсе простила. Спрашиваю:

– Почему?

Ответ чисто женский.

– Он сказал, что я лучше!